Текст книги "Невеста каторжника, или Тайны Бастилии"

Автор книги: Георг Фюльборн Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 61 страниц)

XXII. ЖЕНЩИНА В БЕЛОМ

Король во что бы то ни стало хотел раскрыть тайну привидения Бастилии. Любопытство Людовика было до крайности возбуждено таинственной Женщиной в белом.

Комендант и инспектор Бастилии ушли исполнять приказы короля. С Людовиком остались только маршал Ришелье и два факельщика.

Король медленно шел по длинному коридору. Хоть он и называл глупцами всех, кто верит в привидения, обстановка в крепости в этот ночной час вызывала некий суеверный страх и у него. И мрачные галереи башен, и длинные полутемные коридоры, и массивные каменные стены, за которыми время от времени слышались тяжелые вздохи узников, и красноватый свет факелов, придававший окружающему еще более таинственный характер, – все это невольно навевало особое настроение.

Сделав необходимые распоряжения, генерал Миренон поспешно возвратился к королю.

– Через четверть часа все объяснится, ваше величество, – сказал он. – Осмелюсь просить ваше величество пожаловать ко мне на квартиру?

– Благодарю вас, господин комендант, я останусь там, где появилось привидение, – ответил король. – Я желаю, чтобы вы лично руководили обыском в крепости. Я твердо решил добиться истины.

Коменданту ничего не оставалось, как поклониться и отправиться выполнять приказ короля.

Людовик вглядывался в глубь темной башенной галереи.

– Здесь и в самом деле благоприятное место для игры воображения… – сказал он маршалу Ришелье. Потом спросил факельщиков: – А часто здесь видят привидение?

– Так точно, ваше величество. Караульные говорят, что частенько замечают его, – ответил один из факельщиков.

– И люди его боятся? – продолжал расспрашивать король.

– Его сторонятся, ваше величество.

– Почему же не окликнули его до сих пор?

– Часовой Мальтрон недавно окликнул его и хотел задержать, но никак не мог. Говорит, что привидение повелительно махнуло рукой, и часовому Мальтрону поневоле пришлось пропустить его.

– А другие часовые? Неужели никто не осмелился задержать эту женщину?

– Никак нет, ваше величество. Привидение никого не обижает, поэтому никто и не трогает его. Оно только ходит по башенным галереям, показывается то там то сям, но оно вполне добродушно…

– Позвать ко мне часового Мальтрона! – приказал король.

Один из факельщиков поспешно бросился выполнять пожелание его величества. Вскоре Мальтрон остановился перед королем и отдал честь.

– Вы часовой Мальтрон? – спросил король.

– Точно так, ваше величество, я инвалид Мальтрон, – ответил старый солдат.

– Я хочу знать ваше мнение о привидении…

– О привидении Бастилии, ваше величество? Все, что о нем говорят, сущая правда!

– Что же вы знаете?

– Это тень госпожи де Ришмон… – Мальтрон украдкой оглянулся вокруг. – Она, по слухам, отравила своего мужа. И это правдоподобно, потому что она не находит покоя в могиле…

– Разве на кладбище Бастилии есть могила госпожи де Ришмон? – спросил король.

– Точно так, ваше величество. Господин де Ришмон был когда‑то комендантом Бастилии.

– Ты однажды окликнул привидение… Услышало оно твой оклик?

– Точно так, ваше величество. У привидения хороший слух! Оно обернулось ко мне и подало знак рукой…

– И ты посторонился?

– Я не мог не посторониться, ваше величество!

– Почему же ты не мог?..

– Сам не знаю, ваше величество… словно какая‑то неведомая сила заставила меня посторониться…

– Ты испугался привидения?

– Испугался, ваше величество?.. Старый солдат не знает страха, ваше величество! И Мальтрон не знаком со страхом, ваше величество. Мальтрон взял в плен два десятка англичан в битве при Фонтенуа.

– А теперь пропустил Женщину в белом?

– Она повелела мне, ваше величество… Я не мог поступить иначе.

– Не говорила ли она с тобой?

– Нет, ваше величество, она взмахом руки приказала освободить ей дорогу в башенную галерею.

– И ты не крикнул, не спросил, кто она?

– Спрашивать напрасно, ваше величество. Она не ответит, ведь она – привидение.

– И часто ты ее видел?

– Да, ваше величество. Она всегда носит длинное белое, слегка шуршащее платье с белым шлейфом и белую вуаль.

– Ты никогда не думал, что неплохо бы добиться правды насчет привидения?

– Правды, ваше величество? Да ведь мы видим привидение, знаем, кто оно…

Король отпустил инвалида Мальтрона, решив, что от старого служаки больше ничего не добьешься.

Затем наверху появился комендант Бастилии.

– До сих пор, ваше величество, на нижних этажах не удалось найти и следа загадочного явления, – доложил генерал Миренон.

– Все ли помещения обысканы, господин комендант? – спросил король.

– Большая часть, ваше величество.

– Продолжайте тщательные розыски, господин комендант! – приказал король.

Когда Миренон удалился, король в раздумье начал прохаживаться по коридору. Вдруг он обратился к маршалу Ришелье.

– Арестант, носивший имя Марселя Сорбона, – сказал Людовик, – по всей вероятности, покоится на кладбище Бастилии. Передайте коменданту от моего имени, что по окончании обыска я желаю посетить кладбище и взглянуть на могилу Марселя.

И опять король продолжал расхаживать по коридору, размышляя об арестанте Марселе, нашедшем смерть в этих стенах.

Когда затихли шаги маршала Ришелье внизу на лестнице, король остановился у башенной галереи, где был непроглядный мрак и где разгуливали сквозняки.

Но что это? Неужели ему показалось? Вроде бы мелькнул белый силуэт… Вот приближается белая фигура…

Король был один. Факельщики остались там, где их поставили, – в конце коридора. Таинственная Женщина в белом быстро приближалась. При этом она оглядывалась так, будто ее преследовали. Увидев и узнав короля, женщина в белом остановилась.

– Кто бы ты ни была, отвечай мне, – сказал король сурово. – Кто ты такая?

– Защитите меня! – прозвучал глухой, тихий голос из‑под вуали. – Отмените эти розыски по всей крепости!

– Стой! – приказал король. – Ты должна мне все объяснить. Кто ты такая?

– Сжальтесь! Не удерживайте меня! – тихо попросило привидение.

Между тем караульные уже приближались с обыском, поднимались по лестнице на галерею.

– Ну, говори, кто ты! – воскликнул король.

– Умоляю вас, ваше величество, именем вашего сына, за¬ключенного Марселя Сорбона, и его матери – прекратите преследование!

Король был ошеломлен. Привидению Бастилии известна его, Людовика, тайна?.. Оно знает о его сыне?..

– Заклинаю вас вашей давней любовью к мадемуазель де Бофор, ваше величество! Отмените решение искать и преследовать меня… – После этих слов привидение плавно и бесшумно скользнуло мимо пораженного короля, который будто окаменел.

Между тем в башенной галерее, откуда пришло привидение, уже громко топали сапогами караульные.

Король смотрел вслед Женщине в белом, быстро убегавшей и от него, и от караула. Вот она мелькнула в конце коридора еще раз и исчезла – спустилась по дальней лестнице вниз.

Караул быстро приближался к королю.

– Она пошла туда! Быстрее, и вы ее догоните! – кричали факельщики, перебивая друг друга.

– Остановитесь! – приказал король. – Я не желаю больше отыскивать и преследовать привидение Бастилии!

Изумленные солдаты остановились.

– Приказываю немедленно прекратить обыск крепости, – объявил Людовик. – Передайте мой приказ всем служащим и солдатам.

Старые служаки, которые во время обыска все время испытывали суеверный страх, с удовольствием подчинились приказу короля.

В эту минуту в отдаленной части Бастилии раздался выстрел. Вскоре появился маршал Ришелье. Король немедленно спросил у него:

– Что там случилось? Кто стрелял?

– Несчастье, ваше величество, – ответил бледный и взволнованный Ришелье. – Через минуту после того, как я передал коменданту, что вы желаете посетить на кладбище Бастилии могилу Марселя Сорбона, комендант застрелился.

– Застрелился? – испуганно спросил Людовик.

– Генерал истекает кровью.

– Пойдемте, господин маршал, – сказал король. – Я хочу поскорее уехать отсюда…

Факельщики освещали дорогу перед королем вплоть до его кареты, ждавшей во дворе Бастилии. Карета быстро покатила со двора, прогрохотала по подъемному мосту и понеслась прочь. Мост был тут же поднят, и крепость вновь отгородилась от внешнего мира.

Посреди коридора, возле своей квартиры, лежал генерал Миренон. Пистолет после выстрела выпал из его руки. Голова генерала была изуродована выстрелом.

Никто из служащих не мог объяснить причины этого внезапного самоубийства. И только старый инспектор Бастилии, горестно качая головой, проговорил:

– Пойди король на кладбище, и тут же выяснилась бы ложь коменданта о смерти узника по имени Марсель Сорбон. Коменданту грозила немилость короля… А тут еще эта история с привидением… Всего этого было достаточно…

Комендант уже перестал дышать. Сторожа отнесли его начинавшее холодеть тело в спальню и положили на кровать. Врач, приглашенный семьей покойного, обследовав тело генерала, констатировал смерть.

XXIII. ЛЮБОВЬ КОРОЛЯ

В приемной Версальского дворца, возле королевского кабинета, молодой капитан Шуазель оживленно беседовал с дежурными офицерами.

Вдруг из кабинета короля раздался звонок. Шуазель поспешил на зов его величества.

– Послан ли курьер к герцогу Бофору в Париж? – спросил Людовик.

– Курьер должен с минуты на минуту возвратиться, ваше величество.

– Как только герцог появится, немедленно пригласите его ко мне, – приказал король.

Шуазель поклонился и вышел из кабинета.

Король сидел в кресле, украшенном золотыми коронами. Он был в глубокой задумчивости.

«Она страдала… – думал он. – Она все искупила своим терпением… Не суждено мне было увидеть тебя снова, Серафи!.. Теперь я верю, что ты еще была жива, когда мне сказали, что ты умерла. Меня обманули, чтобы не дать нам с тобой увидеться. Но теперь я хочу знать всю правду. Я как сейчас вижу тебя перед собой, вижу такой, какой встретил в Сорбонском лесу… О, как прекрасны были часы, проведенные с тобой!.. Увы, они прошли, как короткий сон. И за это ты страдала? Неужели это правда? Неужели брат твой был с тобой так жесток?.. Он должен мне ответить, что случилось с Серафи и ее сыном. Оба умерли?.. Неужели герцог и теперь солжет мне?.. А вдруг Серафи жива?.. Нет, страдания ее уже закончились… Жив ли наш сын, Марсель Сорбон?.. Ришелье доложил мне, будто комендант потому лишил себя жизни, что с Марселем Сорбоном случилось что‑то такое… Сейчас я расспрошу герцога. Все факты против него. Будет ли он в состоянии оправдаться?..»

В кабинет вошел Шуазель.

– Во дворец только что прибыл герцог де Бофор, ваше величество, – доложил он.

– Просите герцога сюда! – с явным нетерпением распорядился король.

Капитан тут же откинул портьеру и пропустил герцога в кабинет. А сам остался между портьерой и дверью и таким образом мог слышать весь разговор.

– Подойдите ближе, герцог, – велел король, не без тревоги глядя на герцога Бофора. – Мне необходимо переговорить с вами. – И Людовик указал рукой на свободное кресло.

– За мной прискакал курьер, ваше величество, – с усмешкой заговорил Бофор, – и я подумал, что не иначе как важное происшествие заставило вас, ваше величество, прибегнуть к столь чрезвычайной мере.

– Я хочу задать вам один вопрос и надеюсь получить ответ – добросовестный и правдивый.

– Это мой долг, ваше величество, – ответил герцог, пронизывая Людовика острым испытующим взглядом. – Но меня тревожит, что с некоторых пор исчезло ваше хорошее расположение духа, ваше величество…

– Вы угадали, Анатоль, мне очень тяжело, – признался король. – И скажу откровенно, меня печалят воспоминания о Серафи…

Герцог дерзко захохотал.

– Это старое, давно оконченное дело, ваше величество! Кто же вспоминает проказы юности?

– Не смейте называть мое чувство проказами юности, Анатоль! Клянусь короной, я не потерплю таких выражений! – резко проговорил король. – Это время для меня священно, и не дерзайте осквернять его своим хохотом!

– Это было так давно, ваше величество, что, как говорится, вряд ли вообще было, – ответил герцог.

– Для меня воспоминание об этом времени – единственное сокровище моей жизни. Немногие недели, проведенные мной в Сорбонском дворце вашего отца, были самыми прекрасными днями моей жизни, и я никогда их не забуду! Много воды утекло с тех пор, но ничто не может изгладить из моего сердца воспоминаний, герцог. Впрочем, довольно об этом. Я не имел намерения нагонять на вас тоску. Ведь вы, я знаю, не обладаете особой чувствительностью…

Герцога покоробили эти слова, но он все‑таки сдержался и даже заставил себя улыбнуться.

– Я приказал послать за вами, – продолжал король, – чтобы предложить вам один вопрос, который меня очень мучит. И вы и другие уверяли меня, что Серафи де Бофор умерла… А ведь это была ложь. В то время она была еще жива.

– Это заблуждение, ваше величество. Серафи де Бофор уже давно покинула всех нас, – заявил герцог, не моргнув глазом.

– Мне доложили, что она скончалась лишь недавно.

– Кто доложил, ваше величество? – спросил Бофор, и в голосе его проскользнула тревога.

– Тот же человек, который сообщил мне, как жестоко страдала Серафи от вашего деспотизма…

– Ваше величество, все это ложь! – вскричал герцог.

– Он же сообщил мне, что вы преследуете сына Серафи.

Лицо герцога на миг исказилось от злобы. У него мелькнула мысль, что Марсель успел доложить обо всем королю.

– Должен ли я оправдываться, ваше величество?

– Я хочу только знать, правда ли, что сын Серафи носит имя Марселя Сорбона. И правда ли, что он умер в Бастилии? Серафи нет в живых, я это знаю… Но жив ли ее сын?

– Он жив, ваше величество, – ответил герцог, уже знавший о самоубийстве генерала Миренона. Он считал, что тут лучше уж сказать правду.

Капитан Шуазель, стоя за портьерой, не пропустил мимо ушей ни слова из этого разговора. И хотя в шесть часов вечера другой камер–юнкер пришел сменить Шуазеля, того, что он успел услышать, было достаточно, чтобы тотчас отправиться с новостями во флигель маркизы де Помпадур.

Маркиза в обществе нескольких придворных дам ждала короля в небольшом круглом салоне, где обычно собирался интимный кружок придворных. Камеристка шепотом доложила маркизе о приходе капитана. Жанетта тотчас поднялась с дивана и отправилась в комнату, где ждал ее Шуазель.

С чарующей улыбкой обратилась маркиза к молодому офицеру, который, будучи в нее влюблен, стал самым послушным и преданным ее рабом.

– Что нового, мой молодой друг? – спросила она. – Вы исполнили мое желание? Если да, то и ваши надежды скоро осущест¬вятся. Вы поменяете место в приемной короля на поле брани!

– Я узнал интересующие вас имена, маркиза.

– Это мой каприз, Шуазель. В сущности, какое мне дело, кого любил король прежде? – с улыбкой сказала Жанетта. – Но сколь достоверны ваши сведения?

– Маркиза, я слышал их из уст самого короля.

– Ну и как имя девушки, которую в юности любил король?

– Серафи де Бофор.

– Бофор? – переспросила маркиза. – Не родственница ли герцога?

– Его родная сестра!

– Итак, тайна раскрыта! – произнесла маркиза не без самодовольства.

– Серафи де Бофор умерла, – продолжал Шуазель. – Но сын ее жив.

– Сын короля? – прошептала Жанетта.

– И король очень хочет повидаться с ним.

– Герцог поспешит доставить королю такую радость?

– А вот в этом я сильно сомневаюсь! – ответил Шуазель. – У меня создалось впечатление, что герцог ненавидит своего племянника.

– Понимаю… При дворе могли бы узнать тайну его происхождения…

– По–моему, герцог сумеет отстранить сына Серафи от двора…

– Но король знает, что сын Серафи жив?

– Герцог уверяет, что молодой человек пропал без вести…

– Как зовут племянника Бофора?

– Его зовут Марсель Сорбон, маркиза.

– Марсель Сорбон, – повторила маркиза, стараясь запомнить это имя.

– Между герцогом, с одной стороны, и Серафи и ее сыном, с другой стороны, творится что‑то неладное. По крайней мере, герцог всеми силами старается помешать свиданию короля с Марселем.

– В таком случае мы с вами, Шуазель, доставим королю это удовольствие… – задумчиво произнесла маркиза. – Хотите оказать мне еще одну услугу, прежде чем в чине полковника отправитесь в армию командовать полком? – спросила хитрая маркиза у молодого офицера. – Как командир полка вы при первой же встрече с неприятелем обретете лавры победителя, которые принесут вам и могущество, и блеск, и славу… Только одну услугу, Шуазель!

– Приказывайте, маркиза!

– Отыщите Марселя Сорбона и привезите ко мне, не выдавая ему ни тайны его происхождения, ни цели моего свидания с ним. У меня есть свой план, Шуазель! И никому не передавайте нашего разговора.

Маркиза очень любезно рассталась с преданным ей офицером и с улыбкой возвратилась к своим дамам.

Вскоре пришел король со своими приближенными. Тотчас в салон подали чай в маленьких китайских чашечках.

Маркиза владела особым даром рассказывать различные пикантные истории, происходившие при дворе. Этим она всегда привлекала внимание окружающих. Разговаривая и улыбаясь, маркиза незаметно следила за королем, радуясь в душе, что скоро у нее в руках окажется еще одно оружие, которое поможет ей властвовать над Людовиком…

После полуночи, возвратясь в свои покои, король застал в своей приемной капитана Шуазеля.

– Идите за мной! – приказал король, проходя мимо капитана.

Оба вошли в кабинет короля.

– Я дам вам секретное поручение, капитан, – обратился Людовик к камер–юнкеру. – Вы молоды, ловки. И я не сомневаюсь, что вы исполните мое поручение без особого труда.

Шуазель почтительно поклонился.

– Мне необходимо узнать местонахождение одного юноши, недавно бежавшего из Бастилии, – продолжал король. – Имя этого юноши – Марсель Сорбон.

Шуазель был крайне изумлен. Король давал ему поручение, уже возложенное на него, Шуазеля, маркизой де Помпадур.

– Отыщите молодого Марселя Сорбона и доложите мне немедленно, как только найдете его, – добавил король и милостиво отпустил камер–юнкера прежде, чем молодой офицер смог сообразить, на что решиться в таком затруднительном положении и как приступить к исполнению этого двойного поручения…

XXIV. АРЕСТ

– Как следует заботьтесь об этой девушке, хозяйка, – говорил Марсель жене трактирщика, торговавшего под вывеской «Голубой щит». – Адриенна моя невеста… И берегите ее хорошенько!

– Вам, сударь, нечего беспокоиться, – ответила словоохотливая хозяйка. – У меня вашей невесте будет хорошо! Уж я позабочусь, чтобы ваша милость остались довольны!

– Да уж как не позаботиться, – добавил хозяин. – Ведь благородный господин так хорошо платит! Кажется, вы всегда были довольны нами и комнатой наверху?.. Теперь, правда, вы остановились не у нас…

– Да, я живу у моего приятеля, мушкетера. А комнату наверху я оставил для своей невесты, – ответил Марсель.

– Пойдемте со мной наверх, сударыня, – позвала хозяйка трактира. – Я вас провожу в комнату… Она вам должна понравиться…

Адриенна чувствовала себя слегка оглушенной после всего пережитого во дворце. Она никак не могла сосредоточиться на происходящем, поскольку все еще была во власти недавнего страха. Адриенна знала повадки герцога. Храброму Марселю удалось лишь на некоторое время избавить от опасности себя и ее. Изверг Бофор не успокоится до тех пор, пока снова не отыщет их.

Словоохотливая хозяйка взяла Адриенну за руку, чтобы отвести наверх, в отведенную ей комнату.

– Здесь никто ее не увидит, – заверил хозяин Марселя.

– Прощай, Адриенна! – крикнул Марсель ей вслед. – Да хранит тебя Небо, пока меня не будет рядом с тобой! Завтра я отправляюсь в Версаль…

– Не делай этого, Марсель! – стала умолять его Адриенна, снова возвращаясь к нему. – Умоляю тебя, не делай этого!

– Не бойся, дорогая Адриенна! Я обязательно вернусь к тебе, и тогда никакие силы не разлучат нас. Надейся на Бога, и мою силу и правоту.

– Правда далеко не всегда одерживает верх, Марсель. Ты затеваешь слишком опасную игру. Ты можешь погибнуть из‑за безрассудной смелости. Можно бежать в Англию…

– Этого, Адриенна, я сделать не могу. Ты знаешь далеко не все. Я должен остаться здесь, должен начать борьбу. У меня нет выбора. Он или я – только так. Это борьба не на жизнь, а на смерть. Но я принимаю ее без страха.

– Ты проиграешь и погибнешь! Вспомни свою мать… Даже она не вынесла борьбы…

– Вот я и отомщу за нее, Адриенна. На мне, кроме того, лежит еще священная обязанность отомстить за грека и его дочь. Молись за меня, Адриенна! Прощай! Мы увидимся!

– Я буду молиться за тебя, – пообещала рыдающая Адриенна, горячо обнимая любимого. – Я буду ждать тебя со страхом и надеждой.

Марсель прижал девушку к груди.

– Берегите мое сокровище, – сказал он хозяйке, прежде чем уйти. – Я скоро вернусь и заберу ее у вас.

– Можете быть совершенно спокойны, сударь! – горячо заверила его хозяйка, получившая золотую монету.

Марсель вышел на улицу к ожидавшему его Виктору, и приятели направились в лавку готового платья. Здесь Марсель вы¬брал себе бархатный камзол, подобрал шляпу, плащ, короткие панталоны до колен и прочие предметы, необходимые для появления во дворце короля.

На следующий день друзья поехали в Версаль. Мушкетер хотел проводить Марселя до самого дворца – мрачное предчувствие не давало ему покоя. Виктору казалось, что несчастье нависло над головой его друга.

– Герцог Бофор вчера вечером тоже отправился в Версаль, – сказал мушкетер.

– Ты точно это знаешь, Виктор? – спросил Марсель.

– Я узнал это от поручика Тревиля. Бьюсь об заклад, что Бофор предугадывает твое появление в Версале.

– Тем лучше, – сказал Марсель. – В таком случае меньше хлопот его величеству, чтобы призвать герцога к ответу.

Виктор ничего не сказал, а только мрачно смотрел вперед.

– Ты боишься за меня, друг мой? – прервал молчание Марсель. – Адриенна тоже всячески старалась отговорить меня.

– Я отлично вижу ту опасность, которая грозит тебе. Да и аудиенцию не так‑то легко получить. Но еще большая опасность ждет тебя после того, как тебе удастся сообщить королю обвинения против такого могущественного вельможи, как герцог. Ненависть придворных обрушится на тебя, как только ты выйдешь из покоев короля. Не пренебрегай моим предостережением, Марсель! Я знаю могущество придворных, знаю, что они не гнушаются никакими средствами, чтобы убрать со своего пути всякого, кто восстает против них. Я помню судьбу благородного и открыто действовавшего графа Риссака, командира мушкетеров, любимца короля. Он осмелился обвинить нескольких вельмож и раскрыть королю их интриги. Чем это кончилось? Риссака нашли убитым за Монмартрским монастырем. А что же король, спросишь ты? По его приказу было начато следствие. В результате королю доложили, что командир мушкетеров граф Риссак покончил с собой из‑за своих многочисленных долгов.

– Но его предательски убили?

– Разумеется, друг мой! Его убили бандиты, нанятые обвиненными им вельможами.

– Какая гнусность! – в негодовании воскликнул Марсель.

– Пусть случай с капитаном Риссаком послужит тебе уроком, – проворчал Виктор.

– Я ведь желаю получить от короля только право свободного жительства в Париже, – ответил Марсель. – Я буду добиваться только одного – чтобы король защитил меня от преследований Бофора.

– Все это хорошо на словах, друг мой, – возразил Виктор. – На твоей стороне могут быть все права, а ты тем не менее проиграешь дело…

– Право всегда остается правом! – с воодушевлением воскликнул Марсель. – Я хочу беспрепятственно жить в Париже и не хочу, чтобы меня преследовали без всяких оснований!

Через несколько часов друзья прибыли в Версаль и подъехали к королевскому дворцу.

– Ну что ж, попытай свое счастье, раз уж не хочешь слушать предостережений, – сказал мушкетер. – А я останусь здесь и подожду твоего возвращения. Дай Бог, чтобы я дождался тебя. Желаю успеха!

Марсель и Виктор остановились у дворца и спрыгнули с лошадей. Марсель на прощание подал другу руку и, уверенный в правоте своего дела, бесстрашно отправился во дворец. Войдя в большой зал со множеством дверей, Марсель обратился к одному из камердинеров с просьбой проводить его в приемную к дежурному камергеру. В ответ слуга надулся, как павлин, и принялся допрашивать Марселя.

Когда Марсель назвал себя, камердинер посмотрел на молодого человека так странно и подозрительно, что насторожил бы каждого, находившегося на месте Марселя. Тем не менее камердинер провел Марселя в приемную, где ждали просители. Затем камердинер ушел докладывать дежурному камергеру. Возвратился он в приемную с каким‑то придворным, которому указал на Марселя. Придворный окинул Марселя Сорбона быстрым пристальным взглядом и тотчас же вышел.

Камердинер остался подле Марселя, как будто взялся караулить его.

Надо сказать, что приходивший в приемную придворный был не кто иной, как шевалье де Бельфон, – человек, всецело преданный герцогу Бофору. Он получил приказ от герцога наблюдать за приемной короля до тех пор, пока там не появится проситель по имени Марсель Сорбон.

Шевалье де Бельфон немедленно отправился во дворец герцога, который стоял неподалеку от королевского дворца. Там шевалье тотчас был принят.

– Ваша светлость, интересующий вас проситель явился, – сообщил шевалье с глубоким поклоном.

– Марсель Сорбон? – живо спросил герцог.

– Так он себя назвал, ваша светлость.

– Ого! Этот наглый нищий осмелился пробраться в покои его величества! – воскликнул Бофор. – Я был уверен, что зверь попадется в ловушку! Клянусь своей герцогской мантией, теперь он от меня не уйдет!..

– Проситель ждет внизу, в первой приемной, ваша светлость… – напомнил шевалье.

– Отлично, шевалье, отлично! Он оттуда не улизнет?

– За ним наблюдает камердинер Гаспар. Он все знает. И человек он надежный.

– Хорошо, шевалье, хорошо! – усмехнулся Бофор. – Вот это славная добыча! Вы знаете, кто сегодня во дворце стоит на карауле?

– Поручик Карро, ваша светлость.

– Возвращайтесь во дворец и пришлите ко мне поручика Карро. Он в карауле, но я беру на себя ответственность за его отлучку из дворца.

Шевалье де Бельфон низко поклонился.

– Спешу исполнить приказание вашей светлости.

– И позаботьтесь, чтобы этот наглый проситель не улизнул из приемной! – крикнул герцог вслед де Бельфону.

Когда шевалье ушел, Бофор хрипло засмеялся сквозь зубы, а рыжебородое лицо его исказила дьявольская гримаса. Он полулежал в своем кресле и был похож на палача, нарядившегося в бархатную мантию герцога.

«Я был уверен, что ты попадешься в эту ловушку! – зловеще размышлял герцог. – Ты справился с моими трусливыми слугами в склепе, потому что умеешь владеть шпагой. На этот раз ты от меня не уйдешь… Простак! Глупец! Сам пришел отдаться в мои руки! Ты надеешься на свою правоту… Но я заставлю тебя почувствовать могущество того, кому ты вздумал противиться! Из Бастилии тебе каким‑то непонятным образом удалось бежать… Но такое не повторится. На этот раз мы постараемся, чтобы ты не смог бежать… Чтобы за чашкой чая я при случае смог бы сообщить королю, – мол, ваше величество, известный вам Марсель Сорбон умер…»

Камердинер доложил о прибытии поручика Карро из дворцового караула. Надменным жестом герцог приказал впустить его. Тот немедленно появился на пороге и почтительно склонился перед всемогущим герцогом.

– Поручик Карро, сейчас я дам вам поручение – очень важное поручение! – обратился Бофор к молодому офицеру. – Точным и решительным исполнением этого поручения вы можете обратить на себя внимание нашего всемилостивейшего короля и получить патент на чин капитана.

– О, это блестящая возможность, ваша светлость! И ею я буду обязан только милости светлейшего герцога! – вежливо ответил поручик Карро.

– Дело несложное. Требуется только решимость, поручик, – продолжал герцог. – В первой приемной королевского дворца находится проситель по имени Марсель Сорбон – запомните это имя.

– Марсель Сорбон, – повторил Карро.

– Вам его укажут шевалье де Бельфон и камердинер Гаспар. Этого просителя подозревают в покушении на жизнь короля, и вы должны немедленно арестовать его! Но во избежание всякой огласки и замешательства пригласите его следовать за собой и отведите в отдельную комнату. Там, предварительно окружив своими людьми, арестуйте его. Имейте в виду, что он малый решительный и всегда носит при себе оружие. Вам придется действовать быстро… И этим вы докажете, что заслуживаете патент на капитанский чин.

– Я в точности исполню приказ, ваша светлость, – заверил поручик, поклонился и направился к выходу.

– Еще одно слово, поручик! – окликнул его герцог. – Не знаете ли вы, когда отправляют очередную партию каторжников в Тулон?

– На днях, ваша светлость. В военной тюрьме находятся двенадцать или тринадцать арестантов, приговоренных к галерам.

– Значит, на днях… А не знаете ли вы, кто поведет партию и будет смотреть за арестантами?

– Капрал Тургонель, ваша светлость.

– Тургонель? Что это за человек?

– Он постоянно конвоирует каторжников и превратился в настоящего палача, – ответил Карро, брезгливо морщась.

Такой ответ доставил герцогу удовольствие.

– Настоящий палач! – повторил он чуть ли не с восхищением. – Отлично, капитан Карро! Пришлите капрала Тургонеля ко мне и отправьте того, кого вы арестуете, в военную тюрьму – под надзор капрала Тургонеля. Все ли вы точно поняли?

– Все понял, ваша светлость.

– Чем скорее исполните приказание, тем быстрее получите патент, – прибавил герцог.

Карро поклонился и вышел. Герцог снова остался один в своем кабинете.

Наступил вечер. Слуга внес канделябр с зажженными свечами.

«Настоящий палач! – повторял себе герцог после ухода лакея. – Дело подходящее! Этот капрал Тургонель возбуждает мое любопытство… Он конвоирует каторжников в Тулон… Дни и часы твоей жизни сочтены, незаконнорожденный! Узнаешь ты у меня!.. Еще ничей язык не дерзал безнаказанно грозить герцогу Бофору! Ты раскаешься в своих словах!»

Лакей доложил о приходе капрала Тургонеля. Герцог приказал ввести его. Капрал вошел и остановился у порога, вытянувшись по–военному в струнку.

Бофор внимательно посмотрел на капрала. Это был солдат атлетического сложения с воинственным выражением на бородатом лице. У него была большая голова и длинные руки с огромными кулаками. Он, не моргая, смотрел на герцога.

– Подойдите ближе, капрал, – велел Бофор.

Тургонель почти строевым шагом приблизился к герцогу.

– Светлейший герцог приказал мне явиться, – произнес он густым басом.

Бофор любовался мускулистой, богатырской фигурой Тургонеля.

– Вы конвоируете партии каторжников в Тулон?

– Так точно, ваша светлость.

– Вы по–прежнему все еще капрал, Тургонель?

– К моему прискорбию, ваша светлость.

– Вас, должно быть, пропустили в списках. Вы могли бы носить мундир поручика, Тургонель. Я вас не забуду.

Тургонель упал перед герцогом на колени.

– Светлейший герцог осчастливил бы меня! – пробасил он. – Другого желания я не имею!

– Когда отправляется следующая партия арестантов, Тургонель?

– Завтра, светлейший герцог.