Текст книги "Львёнок, который хотел выжить (СИ)"
Автор книги: Ева Бими
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)
Рафаэль внимательно выслушивал все «Мау» кота и изредка кивал в ответ, на что Майки напрягся и возмутился – да чему он там кивает? Если вдруг эти двое придумали свой тайный кодовый язык, минуя младшего, то тот всерьез вознамерился обидеться на эту парочку.
Старший брат поднялся с места и прошагал мимо Майки, который тут же сделал вид, что увлечен прочтением надписи на экране плазмы.
Спустя время Раф вошел в кухню, держа в руках деревянную доску.
– Неужто у нас спиритический сеанс, – ухмыльнулся Майк и, сложив руки на груди, стал наблюдать со спины брата за тем, как маленькая лапка Тока передвигала треугольную деревяшку с прорезанным кругом посередине. – О! Вызови Стэна Ли, хочу побольше узнать о Стрипперелле.
Пропустив пару первых слов, Майки все же сумел углядеть последнее послание, адресовавшееся хозяину кото-предателя: – «…мелкий притворялся».
– Я так и знал, – заключил Рафаэль, и на без того перекачанных плечах напряглись бугры мышц.
– Кажется, я забыла выключить утюг, – Сью, стараясь сдержать улыбку, стремительно выскочила из-за стола и скрылась в дальнем отсеке «Тартаруги», оставляя взбешенного Рафаэля наедине с Майком.
– Да он все неправильно понял, – Майк отмахнулся, нервно отсмеялся и стал постепенно пятиться назад, – да и вообще, посмотри на его голову – там мозг-то с горошинку.
Ток звучно мяукнул, и грозный Рафаэль обернулся к весельчаку.
– Если ты думаешь слинять от меня по тихой грусти, то не выйдет.
– Бро, я всё объясню, ты только не нервничай, окей? Вот так… – Майк выставил перед собой руки, но продолжал отходить от брата, приговаривая: – спокойненько, спокойненько… Нам же что нужно было сделать? Правильно – позабыть о проблемах частных, чтобы решить проблему общую… Ведь так, да? Но ведь сработало же, да?
***
Лидер только к глубокому вечеру закончил с помощью Дони монтировать на крыше новый радар, вошел в трейлер, схватил первое попавшееся полотенце и накинул на шею, стирая дождевые капли с лица.
Проходя мимо Евы, он уловил напряжение тонких пальцев, сильнее сжавших обложку книги, и это ранило его больше, чем абсолютный игнор с ее стороны. Она не подпускала его к себе. Стоило лишь приблизиться и попытаться заговорить, она тут же скрывалась от него, и он не знал, как к ней подступиться.
Лео вдруг осознал, что одним своим видом приносит ей лишь неприязнь. Ведь иначе быть не могло. И эта мысль стала для него настолько ошеломительной, что ему пришлось опереться рукой о столешницу и перевести дух. Ранее ничего подобного он не испытывал. Можно ли было одновременно жалеть себя и ненавидеть? Желать разнести вдребезги все вокруг и при этом испытывать невероятную усталость, до такой степени, что невозможно было сжать пальцы в кулак?
В голове завертелся рой беспокойных мыслей: а вдруг она никогда не простит его, не заговорит с ним впредь и уйдет от него как можно дальше? О последнем он даже боялся рассуждать. Ведь однажды она уже сбегала от него.
Позади него стали раздаваться недовольные возгласы, сути которых он даже и не пытался разобрать. Рафаэль рычал на младшего, и тот, видимо, учудил одну из своих шалостей, чтобы ради забавы и огонька позлить вспыльчивого братца. Лео попытался выйти из тягостных раздумий, будто бы пробирался сквозь толщу воды в свинцовом комбинезоне и чувствовал себя опустошённо и беспомощно. Гул стих, как только Рафаэль выскочил за Майком из трейлера и наступила, неприятная тишина.
Лидер сфокусировал взгляд на узорчатых переплетениях гранитной столешницы: таких же серых, рваных, неровных и запутанных, как и его мысли. Он с силой зажмурил глаза, надеясь вытравить тревожные образы, порождаемые страхом, что он не сможет наладить отношения с Евой и никогда между ними не будет того, что было раньше.
– Это правда, что вы не уезжали? – ее голос в одно мгновение развеял тьму под веками, и Лео медленно повернулся к источнику звука, сомневаясь в его реальности. Смотря в глаза Евы, он медленно кивнул и замер, ожидая ее реакции.
Она нахмурилась, и Лео уловил сомнение в чертах лица. Ева принимала для себя решение – стоит ли верить его словам или же нет.
– Почему? – настойчиво спросив, она упрямо посмотрела на лидера.
– Не смог уехать.
Шумное дыхание любимой говорило о ее злости, и она с еще большим напором задала тот же вопрос:
– Почему?
– Потому что люблю.
Пыл стал постепенно угасать, она растерялась и не знала, что ответить ему на это признание, судорожно ища подсказку на широкой груди лидера.
– И оставил, потому что люблю.
Он не знал, как еще объяснить ей свой поступок. Что предпринять, чтобы она поверила ему.
– Не понимаю…
Каждой частью тела Лео ощутил саднящую боль оттого, как надломленно дрогнул ее голос, устало опустились плечи, а влажная пелена грусти заволокла карие глаза. Ева в своем раздумье приоткрыла припухшие губы, и он весь обратился в слух, боясь пропустить любое из ее слов.
– Я хотела, чтобы тебя не было в моей голове, чтобы было не так больно. Хотела перестать искать тебя среди листвы деревьев и не видеть во снах. – Ева вновь посмотрела на Лео, дальнейшее признание давалось ей с трудом, но через вину и стыд она продолжала говорить:
– Быть может, мне было бы легче, не знай я, что можно жить по-другому, иначе. Но ты показал мне широту и бескрайность этого мира, дал почувствовать, что значит любовь и семья, а потом забрал всё. Каждую минуту не с тобой я хотела, чтобы ты страдал, чтобы так же, как и я, ощущал себя слабым и беспомощным, запертым в клетке, как цирковая игрушка. Хотела, чтобы тебя душила обида, чтобы не было тебе покоя, чтобы ты до ужаса боялся сойти с ума в своем одиночестве.
Лидер стоял и не знал, что ответить и как выразить свою скорбь от содеянного. Она была права во всем. И он заслужил такой исход. Ему было знакомо с самого рождения то, о чем говорила Ева, и он заставил пройти ее по тому же пути. С благими намерениями он собственными руками выложил для нее дорожку прямиком в ад.
– Но потом я вспомнила, сколько многое ты для меня сделал, сколь многим готов был пожертвовать, сколько радости и счастья ты дал мне – больше, чем можно было осилить.
Черты лица Евы разгладились, взгляд ее не пронзал и не упрекал, а был печально-спокоен и направлен куда-то гораздо глубже, за пределы защитной оболочки лидера.
– Когда-то очень давно мой мир разрушился. По правде говоря, я уже толком и не помню его прежнего. Но с тобой в нем появился свет, он снова стал нормальным. Даже больше – он стал самым лучшим, который когда-либо мог у меня быть. И главное в этом мире – ты. Не отнимай его у меня.
Ее открытая беззащитность и то, с каким состраданием она обращалась к нему, разрушили все его внутренние представления: он не мог и вообразить, что значил для нее так много. И как же многое он забрал у нее своим поступком.
Сильные руки бережно притянули Еву, и та доверчиво прижалась к его груди, не сопротивляясь и не отталкивая. Минутная стрелка проходила свои круги, а ему лишь хотелось задержаться в этом моменте как можно дольше, ощутить утраченное тепло, нежность и запах любимой, коснуться ее тела, услышать дыхание и почувствовать биение сердца.
Несдержанный порыв подтолкнул его поднять девушку на руки. Она, практически невесомая для него, позволила лидеру отнести себя в спальню. Мрак помещения не был для Лео преградой, он и вслепую отлично ориентировался в знакомом ему пространстве, огибая предметы и целенаправленно следуя к кровати.
Усадив её на их ложе, лидер присел на колени, и его руки плавно скользнули по бедрам, безошибочно нащупали и развязали шнурки. Проведя по мягким изгибам обнажённой стопы, он услышал тихий приглушенный смех и не смог сдержать улыбку оттого, как маленькие пальцы ног сжались в его ладони.
Луну затянули дождливые тучи, но в непроглядной темноте ему вырисовывался образ Евы, навеки впечатавшийся в память.
Не в силах сопротивляться, Лео потянулся к источнику желанного тепла, с намеченной точностью прикоснулся губами к трепещущей жилке под кожей на ее шее и с наслаждением втянул в себя запах любимой.
Он чувствовал, как с каждой секундой, проведенной рядом с ней, неумолимо теряет свой контроль; как перестает сдерживать свои пальцы – те скользнули под ткань, прошлись по спине, и девушка выгнулась ему навстречу.
Лео нетерпеливо стянул с себя маску, отбросив в сторону, и снял с Евы футболку, чтобы ощутить кожей лица теплую нежность ее тела. Он знал, что ему нужно было остановиться, но не мог. В груди лидера загрохотали тысячи барабанов, пальцы продолжали освобождать ее от оков одежды, а губы выцеловывать открывающиеся перед ним участки кожи.
Задыхаясь от своего счастья, Лео не мог разобрать, чьи стоны он слышал: то ли свои, то ли ее; не мог понять, в его ли голове звучали мольбы о прощении или же он сам говорил их вслух, но затуманенному рассудку было неважно. Он отчаянно скучал по ней даже сейчас, находясь рядом с Евой и ощущая ее всем своим существом. Побудив девушку опрокинуться на кровать, лидер навис над ней, спускаясь поцелуями ниже. Жгучее нетерпение соперничало с желанием растянуть сладостный момент как можно дольше. Она вздрагивала от каждого его прикосновения, поглаживания, порыва горячего дыхания, ласкания языка, оставляющего на коже влажные теплые следы, и позволяла обнажать себя для него.
Припав к ее губам, Лео накрыл Еву своим телом и толчком прижал к себе, не желая, чтобы их впредь что-либо разделяло.
Холодная металлическая бляшка ремня вжалась в бедро девушки, и та ошарашенно и удивленно вздохнула, заставив Лео испугаться не меньше нее. Отстранившись, лидер дернул рукой, не рассчитал сил и вырвал металлический кусок вместе с частью кожаного пояса. Мягкий ковролин заглушил звук падения бляхи, а тонкие пальцы Евы обхватили его лицо, притягивая ближе к себе.
– Не оставляй меня больше.
– Никогда.
Уложив Еву на сгиб своей руки, он притянул ее к груди и обнял, сберегая в кольце своих рук от ночной прохлады.
***
Лидера разбудило шебуршание, доносившееся с кухни. По возгласу «она жива» он распознал в утренней активности Дони. И Лео был ему благодарен за то, что у него появилась возможность продлить ощущение Евы в своих объятьях, пока та еще не проснулась.
Прошлым вечером никто из них более не сказал ни слова, они прижимались к другу так, как будто это была их последняя ночь. Рядом с ней он наконец-то обрел свой покой, дурные мысли покинули голову, сердце перестало болеть и было способно делать ровные удары. И ничто другое, кроме нее, ему не было нужно.
Каштановая макушка шевельнулась, Ева приподняла голову и улыбнулась ему своей коронной сонной улыбкой, от которой по всему телу лидера расплывалось ни с чем не сравнимое тепло. То, которое могла подарить ему только она.
Потянувшись в его руках, она промурлыкала в шею Лео «еще пять минуточек» и сильнее прижалась обнажённым телом к его торсу. Продолжая нежиться об него, девушка отчего-то весело засмеялась и проговорила:
– Я люблю Дони, но иногда его смех меня пугает. Как думаешь, может, он открыл новый элемент?
– Или создал новую форму жизни? – продолжила рассуждать Ева сонным голосом.
– Да, девушка бы ему не помешала, – улыбнулся Лео, но тут же напрягся, – черт… Ток!
– Ток? – удивленно переспросила Ева, но мастер катан уже выпрыгнул из кровати и помчался из комнаты.
Вбежав в гостиную, лидер поспешно осматривал помещение и бессознательно пытался разглядеть наличие в нем чего-то рыжего или белого и пушистого. Но она была пуста, за исключением самого Дони, который довольно попивал свой утренний кофе.
– Мы же вроде как договаривались надевать штаны в общественных местах, – шутливо оглядев старшего брата, Дон указал на его явную паховую выпуклость.
– Ты смеялся… – сконфузился Лео, не переставая оглядываться, и прикрылся первым попавшимся под руку полотенцем, чтобы скрыть утреннюю эрекцию, отчетливо вырисовывающуюся под нижней частью пластрона.
– Оу… – Дон поправил очки, стараясь выглядеть серьезным в глазах брата, но не удержался и изрек: – не знал, что мой смех так на тебя влияет.
– В доме было куда тише, пока ты был унылой засохшей говняшкой, – заспанный Раф боднул плечом Лео и поплелся в сторону призывно манящего кофейника.
– Мау, – позади протянул Ток, и Лео вынужденно отошел в сторону, давая коту пройти по прямой, словно он заграждал ему собой путь по красной ковровой дорожке.
– Ну, как вам? – Дон гордо выпрямился и ждал похвалы.
– А что это? – возникшая позади Ева прислонилась к плечу лидера и разглядывала проецируемую картинку.
– А это наша новая система радара.
Дон на прикрепленном к его предплечью планшете стал вбивать параметры, и полупрозрачное объемное изображение местности, парившее в невесомости, менялось. Он подошел вплотную к проекции, коснулся пальцами – и все, что было на нем, уменьшилось в масштабе, позволяя увидеть местность в радиусе десяти миль.
– Невероятно, – Ева подошла к Дону и провела рукой по полупрозрачной триде модели. В воздухе она чертила направление, и ландшафт передвигался вместе с ее руками. Лео зачарованно наблюдал за тем, как девушка восхищенно изучала место их пребывания, потом подошел ближе.
Она коснулась голубоватой линии, и проекция резко увеличилась в объеме. Успев перехватить отшатнувшуюся Еву, Лео прижал ее к себе, рассказывая о том, что планировал ей показать. Больше всего ему хотелось, чтобы она увидела утес, с которого должен был открываться потрясающий вид, а после пройтись к бурной реке, берущей свои истоки с ближайших гор.
– Осталось ее настроить под сигнатуры излучений Карлов и отметить возрождение нашей «К-660», – отсалютовав чашкой с кофе, Дон погрузился в изучение операционных строк системы.
Мельком взглянув на календарь, Лео убедился, что четверг стал для него самым любимым днем недели. Потому что именно в этот день у него всё наладилось.
Привычный ритуал завтрака, привычные беседы и обсуждения. Они совместно строили планы дальнейшей жизни для их семьи. Пригодилась и начертанная им карта. Мексиканский залив – вот на что указал ее палец. Он перекатывал это звучание на языке и понимал, что это место станет их новым домом.
Последний вечер они проведут у костра, любуясь далекими горами, и со следующим рассветом отправятся в путь – в их новую жизнь.
Майки, взбудораженный этой вестью, намеревался найти там огромную белую яхту, трюмы которой напичкает всем самым необходимым, чтобы хватило как минимум до Гавайских островов. Хотя его стратегический запас провианта состоял из одних только снеков и газировки, братья, а главное, и Ева были не против совершить подобное путешествие. Каждому из них не помешает отпуск.
Дони успел распланировать систему охраны периметра их будущего надземного жилища. Рафаэль время от времени вставлял комментарии, планируя обустроить дом ловушками в стиле Индианы Джонса: «и про датчики движения не забудь; и так, чтобы враг наступил на плитку, и вылетели дротики из стены; и обязательно чтобы большой валун катился; и мины! А если повезет, то еще и танк найдем».
Впервые они стали мечтать о своем собственном счастье без оглядки на прошлое и не страшась будущего. Этот мир принадлежал им, и все они являлись его частью.
***
– Только не отходи далеко от дома, – Лео, сидя на крыше и подкручивая петли конструкции, удерживающие тяжеловесный радар, проводил меня взглядом.
Мне хотелось размяться, и с широкой улыбкой продемонстрировав оголенное лезвие «тати», я направилась в сторону леса отрабатывать удары. Тело требовало срочной физической разрядки: недели, прошедшие словно в апатичной сомнамбуле, сказались не лучшим образом. И только этим утром я по-настоящему ощутила себя живой и осознавала каждое свое движение.
– Собирай-ка все в дом, – оставшаяся позади меня Сью привлекла к труду Майки, поскольку с неба упали первые капли надвигающегося дождя. Младший помогал перемещать шезлонги и прочие атрибуты кочевой жизни, выпрашивая взамен целую стопку блинов.
Широкими взмахами я расчищала себе путь, довольная тем, как хорошо Лео заточил мое оружие. Под рубящими движениями тонкие сухие ветки стволов рассекались надвое, оставляя гладкий ровный срез.
Лес простит мне эту шалость.
Вдалеке грохотал раскатистый гром, небо освещали вспышки молний, и воздух словно бы гудел и пах озоном от ионного напряжения. И все это мне безумно нравилось. Природная дикость, заложенная в памяти наших клеток, будоражила азартом и детским восторгом. С каждым новым шагом ощущение всесильности и всемогущества растекалось по венам, и с каждым новым взмахом лезвие «тати» рассекало пространство, оставляя в поле зрения изогнутую линию таявшего блеска стали.
Шаг, взмах, удар, поворот. Я кружилась в боевом танце и лучезарно улыбалась сама себе, представляя ожидавшую меня ночь рядом с Лео.
Шаг, взмах, удар, поворот. Прикрыв глаза, я прокружилась несколько раз, прокручивая через запястье рукоять меча, как учил меня мастер катан.
Шаг, взмах, удар, поворот. Движением руки от локтя я наносила удары невидимым врагам, и их эфемерные тени осыпались к моим ногам.
Шаг, взмах, удар, поворот. Острый конец клинка прочертил борозду на коре дерева, но я не собиралась останавливаться.
Шум ветра в листве крон деревьев нарастал, и вместе с ним возрастала моя уверенность в каждом своем действии.
Мне вспомнились слова Лео, говорившие о единении с природой, и несмотря на тот урон, что я успела причинить ей, я ощущала всю силу живой планеты, сопричастность и идентичность с ней. Была частью чего-то большего, чего-то очень значимого.
Шаг, взмах, удар, поворот. Мысли вернулись к Лео: к воспоминанию о том, как он умел прикасаться пальцами так, что тело пробивало электрическими разрядами; касаться губами, после поцелуев которых кожу жгло огнем от отсутствия оных; смотреть так, что расплавляешься и исчезаешь под синевой его взора.
Быть его – немыслимое счастье.
Шаг, взмах, удар, поворот. И я, как грозная нимфа, вооруженная смертоносной сталью, огибала стволы деревьев, бежала навстречу неизведанному, кружилась и смеялась, опьяненная дозволенной свободой.
Шаг, взмах, удар…
С хлюпом лезвие вонзилось в чью-то шею, и я не сразу сообразила, что произошло. Резко выдернув сталь, совсем позабыв о том, что необходимо плавно тянуть на себя, а не вырывать вверх, я отшатнулась и чуть не потеряла равновесие.
Мертвое тело зомби упало к моим ногам, а черные сгустки стекали тягучими каплями с клинка в листву.
Кровь от выплеснувшегося адреналина прилила к вискам, и гул от шумевшей листвы деревьев стал усиливался. В панике оглянувшись по сторонам, я вдруг поняла, что не знаю, куда идти. Встав в стойку и приподняв «тати» для защиты, я вгляделась в гущу леса. Если раньше мне казалось, что это ветер так сильно колыхал кроны деревьев, то сейчас я увидела, как на меня надвигалась серая лавина. Не разбирая дороги, я побежала в обратную от нее сторону. Рука по привычке потянулась к поясу, где должна была быть рация, но за ненадобностью передатчик связи остался дома.
Справа уловила кряхтение и по инерции наотмашь нанесла удар, так и не проводив упавшее тело взглядом. Куда бы я ни смотрела – они были повсюду. Множество серых безликих тел шло в том же направлении, что и я.
Браслет на руке вдруг резко подал сигнал и безостановочно завибрировал на моей руке.
Продолжая бежать изо всех сил и чуть не разрыдавшись от радости, увидев вдалеке «Тартаругу», я слишком поздно поняла, что и сама оказалась в окружении этих существ.
Толпа ходячих мертвецов стала огибать наш трейлер, иссушенные костлявые руки тянулись к стеклам и скребли обшивку, а мне пришлось спрятаться за широким стволом и сдерживать свое дыхание, чтобы смертоносная лавина не учуяла меня.
Единственный вариант, который у меня оставался, – это забраться как можно выше на дерево и ждать.
Подтянувшись на ветке, мне удалось закинуть ногу и взобраться выше. Цепляясь за холодную шершавую кору, я с ужасом наблюдала, как сотни тел заполонили всю поляну.
Мое дерево шатало оттого, что раз за разом его задевали плечами проходившие мимо него зомби.
Онемевшими пальцами я сильнее сжала свою единственную защиту и наблюдала за потоком тварей. Многие из них теряли интерес к трейлеру и отлипали от металлической обшивки, продолжая свой путь.
С высоты укрытия мне был виден их маршрут: они уходили в сторону, и большая их часть следовала по косой линии от дома.
Меня стала пробивать дрожь от ужаса, в котором мы оказались. Или же мандражу была виной непрекращаемая вибрация ручного браслета. Все же мне пришлось закрыть глаза, чтобы справиться с нахлынувшим страхом, но опомнившись, я вновь их раскрыла, не желая терять из виду «Тартаругу», где так же, как и я, выжидали любимые мною.
Толчки в дерево становились все реже, и толпа мертвецов изрядно сократилась. Мне было все равно, куда они направлялись, лишь бы ушли подальше от нас.
Но в гуще идущих тел я разглядела нечто странное, что выделялось на фоне общей массы. Необычность существа выдавал не сам объем тела, а походка – оно двигалось совсем иначе, чем остальная мертвечина – по-звериному, как самый настоящий хищник. Это что-то, огромное, похожее на безволосого медведя, замедлило ход возле трейлера и стало принюхиваться.
Опасливо выглянув из-за дерева, я наблюдала, как оно обнюхало потухший костер, как прошлось по периметру нашей поляны, яростно втягивая в свои широкие ноздри воздух. Рваными движениями, будто было раздраженным и обозленным, оно приблизилось к трейлеру. Пригнувшись к задним колесам, существо повело мордой по обшивке корпуса, задержалось у двери и двинулось к передней части корпуса.
«Уйди, уйди, уйди!» – все, о чем я молилась в этот момент, глядя, как монстр остановился, выпрямился, встал на задние ноги и медленно поднял массивные передние лапы.
Оно ударит по стеклу и разобьет его…
– Нет!
***
Лео от неожиданности чуть не обронил инструмент оттого, что его браслет стал бесшумно передавать запястью ощутимую непрекращающуюся вибрацию. Либо он что-то сделал не так, прикручивая монолитную конструкцию, либо таким образом запускался тестовый режим радара, как и обещал Дони. Или же действительно в радиусе десяти миль от них блуждали мертвецы?
– Дон? – крикнув в проем люка, лидер сконцентрировался на слухе. Шум ветра усиливался, Лео кольнуло знакомое предчувствие опасности – некое напряжение, витавшее в воздухе, и он поднялся с колен, смотря в том направлении куда ушла любимая. Небо заволокло серыми тучами, и несмотря на раннее время, казалось, что наступили вечерние сумерки.
– Кажись, твоя крошка не в духе, – из дома донесся голос Майка, – все такое серое… Может, подкрутишь чуть настройки и сменишь унылую контрастность?
– А может, это не глюк? – лидер тут же уловил тревожные нотки в словах Рафаэля, выронил из рук ключ и сиганул в проем, приземлившись по центру гостиной.
– Дон, что там? – безоружный мастер катан пытался разглядеть проекцию из-за панцирей братьев, которые окружили её.
Гений что-то бессвязно бормотал, его взгляд метался по дисплею планшета с той же скоростью, что и его шустрые пальцы.
– Нет… нет… Тут нет ошибки.
– Это типа значит, что… – Майк замолк и не договорил общее предположение. С некогда веселого лица сползла улыбка, как только тот увидел за окном неестественно раскачивающийся лес.
«Ева!» – Лео прошибла опасливая мысль о любимой, и в этот момент последний из братьев открыл ему обзор.
Лидер устремил свой взгляд на объемную проекцию, в центре которой была «Тартаруга», пять красных точек и серое заволакивающее со всех сторон серое месиво.
– Че за херня? – Рафаэль прислонился к тонированному стеклу, и его частое дыхание оставляло следы испарины, затуманивая собственное ошарашенное и растерянное отражение.
– Где Ева?! – практически прокричал лидер, обращаясь к Дони, не сводя глаз с объемного воздушного изображения.
Гений парой движений трясущихся пальцев коснулся проекции, уменьшая масштаб, и красная точка, принадлежавшая Еве, зафиксировалась на возвышенности.
– На дереве, она на дереве, – проговорил Дон, производя манипуляции с изображением и исследуя интерактивную карту. Если бы это был один зомби, то браслет подал бы пару кратких сигналов, но поскольку он продолжал безостановочно вибрировать, Дони уже знал, что на них набрела огромная стая.
– Ни звука, – предупредил Рафаэль, осторожно вытащил из-за пояса саи и отошел от окна.
К стеклу потянулись серые руки, оставляя на нем грязные разводы. Трейлер стал плавно раскачиваться из стороны в сторону, словно они внезапно оказались посередине волнующегося океана.
Но Лео наблюдал только за красной точкой, зависшей на высоте двух ярдов от уровня земли. Умница! Она близка от дома и в безопасности, до нее не дотянутся оголодавшие мертвецы. Ей нужно только молчать и не двигаться, чтобы твари не заметили.
К трейлеру подходило все больше и больше зомби, некоторые из них скреблись об корпус дома, но вскоре теряли интерес к холодному металлу.
Черепахам не нужно было смотреть за тонированные окна, чтобы понять – насколько глубоко они засели в дерьме, ведь система Дони давала им полную картину обзора.
– Сколько их? – шепнул лидер, не сумев найти подходящий показатель из множества различных транслируемых цифр.
– Не меньше трех сотен и все еще прибывают.
Лео тяжело сглотнул, ощущая, как жуткий страх расползается по венам. Он боялся за девушку, которую сейчас спасало лишь дерево. Он молился, чтобы Ева смогла продержаться. В том, что она выдержит это испытание, он не сомневался. Его львенок не раз ему это доказывал. Но жуткие видения не покидали мысли: а вдруг ветка надломится, и она упадет прямо в толпу мертвецов? Вдруг подошва ее кроссовок соскользнет, и она… Нет!
Ему необходимо было собрать всю волю в кулак и стараться не думать о плохом, быть готовым к молниеносным реакциям, защитить свою Еву, свою семью.
Все, что они могли сейчас сделать – сидеть тихо и практически не шевелиться. Эти твари скоро пройдут мимо них, и тогда он сорвется в лес за Евой, не боясь подвергнуть остальных членов семьи опасности.
Серая масса постепенно растворялась, но к ним приближалось нечто, что выделялось своей контрастностью на фоне остального.
– Твою же мать… – Раф шепотом высказал мысль за всех присутствующих.
Некогда встретившееся им мутированное существо, с легкой руки Майки названное «Конгом», остановилось вблизи от трейлера и обнюхивало поляну. Каждый из братьев помнил последствия той встречи и то, на что оно было способно. И более всего их беспокоила сила его нюха. Оно подходило ближе, водя мордой вдоль корпуса дома.
Огромная серая точка обошла по правому боку и приблизилась к лобовому стеклу. Никто из них не думал, что еще хоть раз им доведется увидеть безглазого монстра.
Майки первым встал на защиту семейства, преграждая собой нападение.
Лео метнулся в свою комнату за катанами, а Раф схватил Сью и потащил ее в свою комнату, давая наставления:
– Когда начнет полный пиздец, сиди тихо и не высовывайся. И что бы ни случилось – молчи.
Огромная тварь поднялась на задние лапы, сделала пару резких вздохов, широко раздувая ноздри, и замерла.
Майк, Лео, Раф и Дони, находясь в боевой стойке, смотрели на очертания массивного чудовища. Никто из их не ждал чуда.
В прошлый раз у четверых братьев не вышло ни одолеть этого монстра, ни даже нанести серьезных увечий.
Лидер понимал, что как только оно разобьёт лобовое стекло трейлера, им придется отбиваться не только от него, но и еще от толпы мертвецов, привлеченных звуками борьбы. Леонардо оставалось только одно – увести за собой ходячую смерть от дома, тем самым давая надежду на спасение семьи. План в голове родился моментально: он утопит всю нежить в бурных водах горной реки. Даже этой твари не справиться с бушующей силой природы. А он выживет, и что бы с ним ни произошло – он вернется к Еве.
Существо перестало принюхиваться, выпрямилось и издевательски медленно подняло свои огромные лапы, чтобы завершить удар и обрушить свою сокрушительную мощь на их убежище.
Резко мотнув головой, оно прервало замах и на долю секунды замерло. Лео уже был готов сорваться с места и первым ринуться в бой, метя острием катаны в шею, но опешил от того, как существо дернулось и побежало в другую сторону от них. Даже отсюда он услышал, как затрещали деревья, вставшие на пути непробиваемого мутанта.
Лидер опасливо взглянул на Дона, а тот, в свою очередь, на проекцию карты и, натужно выдохнув, произнес:
– Это она…
– Нет, – не веря Дону, Лео подбежал к экрану и застал, как красная точка поменяла положение и, петляя, удалялась от «Тартаруги», а монстр и часть серой массы последовали за ней.
– Она бежит не туда… – полушепотом произнес Майк.
– К обрыву, – на том же безнадежном выдохе проговорил Рафаэль, увидев увеличенный Дони сегмент карты.
Толпа мертвецов продолжала виться возле трейлера, раскачивая его из стороны в сторону, лидер следил за тем, как его любимая приманивала существ за собой и стремительно приближалась к утесу.
– Парни, он такой не один, – Дон указывал на второй большой серый объект, подходящий к дому.
Не думая, Лео сорвался с места, но Раф схватил его за плечо со словами:
– Я пойду первым.
Старший брат попытался вырваться, но Рафаэль встряхнул его и продолжил:
– Отвлеку «Конга», уведу толпу от дома, а дальше ты.
– Лео, – вмешался Дон, и в его голосе отчетливо прозвучал страх.
Лидер обернулся и увидел на проекции сигнальную точку, идентифицирующую Еву.
Она металась у края обрыва, и на нее надвигалась серая лавина. Ей больше некуда было бежать. Слишком поздно, он не успеет.
– Нет… – Лео протяжно взмолился и провел рукой по проекции, желая своими движениями стереть смертоносные объемные кляксы, схватить и сберечь в своей ладони красный маячок.
В нижней части интерактивного экрана мелькали показатели: семьдесят ярдов, пятьдесят, тридцать… Серое кольцо смыкалось, жадно пожирая пространство вокруг Евы.
– Нет! – вскрикнув, он неотрывно смотрел, как красная точка перешла за грань горизонтальной линии и плавно полетела по оси «Y» вниз. Он видел, как она падала, и не верил в происходящее. Точка коснулась дна и исчезла, а на ее месте система вывела на проекцию мигающее красное сообщение – «Обрыв сигнала».
В этот миг на Лео обрушился целый мир, неведомая сила качнула его, вырвала опору из-под ног и с грохотом припечатала к стене.
Скрежет металла, лопающаяся по швам стальная защита, звон бьющихся стекол, дикий нечеловеческий рев – все эти звуки слились в одно единое жуткое месиво, из-за которого он не слышал даже собственных мыслей. Лидер пытался подняться, его шатало из стороны в сторону, но он не мог перестать смотреть на экран и сообщение «Обрыв сигнала», надеясь, что оно вот-вот погаснет и снова появится живая красная точка.
