Текст книги "Львёнок, который хотел выжить (СИ)"
Автор книги: Ева Бими
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)
Ее желание утешить и успокоить было понятно, но дежурная улыбочка и подозрительная активность в перебирании бумаг не оставляли ни единого намека на правдоподобность сказанного. Но единственное и самое важное создание сейчас было вдали от меня, и незнание о нем угнетало.
Что ж, пусть так. Если побег в ночи – не вариант, тогда мне оставалось набраться терпения и ускользнуть ненадолго из поселения днем. И никому об этом знать будет не обязательно.
Нас с ней разделяла высокая неровная стопка, на вершину которой девушка возложила очередную потрепанную папку. Я все же присела рядом со Сью, поправляя на ее столе неустойчивую конструкцию из нагромождённых листов.
– Что ты делаешь?
Девушка закрыла глаза и устало выдохнула.
– Работы тут непочатый край. Дохнут мои кролики быстрее, чем плодятся. А еще козел с эректильной дисфункцией…
– Ох, с этим Джоном не одно, так другое… – неловко отсмеявшись, я все же решилась задать вопрос, наблюдая за реакцией девушки: – Как Сэм?
– М-м-м… мы в процессе обсуждения наших дальнейших отношений.
– О, это же здорово! – и развернувшись к ней, я с интересом спросила: – И как продвигаются дела?
Сью перевернула очередной листок, закончив вносить в записи, и взялась за следующий.
– Есть нерешенный бюрократический вопрос… – ответила та, поджимая губы в тонкую напряженную полосу.
– Это какой же? – я знала, как много места занимала в «Вершинах», на мой взгляд, абсолютно ненужная бумажная волокита, и мой радостный пыл поубавился.
– С чего бы начать… – Сью наконец отвлеклась от бумаг и внимательно изучала противоположную стену, – дело в том, что тут уделяют достаточно много внимания формальностям.
Да уж, что правда, то правда, и каждый мой шаг без клочка бумажки являлся по своей сути несанкционированным действием. Но, как говорят – «в чужой монастырь со своим уставом не ходят», потому – терпим и улыбаемся.
– И поскольку Сэм женат, – продолжила девушка, – я, согласно записям мисс Петропалли, нигде в его личном деле в качестве «пропавшей без вести» супруги не фигурирую, то встает вопрос: либо аннулировать брак с Мэри и восстановить наш, либо развестись со мной.
Я стала так же, как и Сью, озадаченно разглядывать книжный стеллаж. Бред какой-то. Ну что за глупость? Кто придумал все эти правила, которые лишь усложняют нам жизнь?
– И?.. – мне пришлось уточнить, так и не придя к самостоятельному выводу.
– И Сэм пока не может решить, – щелкнув кнопочку на авторучке, Сью продолжила писать на полях листа комментарии к тексту.
А чего тут решать? Ты либо с одной, либо с другой… Разве так сложно выбрать сторону? Но кто сможет помочь разобраться? Конечно же, тот, чей коэффициент интеллекта выше всех на этой планете. Придвинувшись ближе, проскрежетав по полу металлическими ножками стула, я с надеждой спросила:
– Сью, а это пятый сценарий от Дони?
– Боюсь, у Дони в его инструкции по эксплуатации человека нет ничего и близко похожего.
– Ясно… – наш гений не учел такого варианта развития событий, но более значимым было другое: – а ты-то чего сама хочешь?
– Я только лишь хочу понять – почему? – кончик шариковой ручки остановился, и взгляд девушки застыл на пустом разлинованном месте блокнота. В каждом слове Сью сквозила еле прикрытая обида, и только белый лист безропотно впитывал в себя всю силу вдавливаемого острия пера. – Почему ни одного слова обо мне? Как будто меня и не было вовсе.
Я пребывала в таком же недоумении, как и девушка. В чем была проблема признать себя вдовцом? В чем был смысл скрывать существование своей жены, пусть он и был уверен, что с большей вероятностью ее уже не было в живых.
Чувства Сью были понятны: одно дело – быть брошенным, но совсем другое – быть забытым, непризнанным, несуществующим.
– Но разве теперь для тебя это так важно? Пусть он и с другой, но он жив. Поиски завершились, можно продолжить жить дальше и, – решив рискнуть, я неуверенно предложила: – вернуться домой?
– Время девять тридцать, – из наших раций долетел недовольный голос Майки, – у меня готов попкорн, и я хочу узнать все пикантные подробности.
– Привет, мальчики. С чего бы начать… – Сью задумчиво проговорила в динамик и описала братьям в общих чертах нашу жизнь, отмечая в ней множество плюсов, не беря в расчет дисфункцию козла. О том, какие здесь милые и приветливые люди, как многое они дают друг другу и этому обществу, прямо не жизнь, а сказка, по ее словам. Ну а после встревожился Дони, узнав, что ни один сценарий исхода событий не подошел под ситуацию Сью.
Заняв все эфирное время расспросами, гений подозрительно много интересовался этой некой Мэри: кто она, откуда родом, где жила, чем занималась…
Рафу такой допрос пришелся не по нраву, ведь девушке явно было неприятно рассказывать все известные ей подробности о нынешней супруге мужа. Однако Дони не собирался сдаваться и шикнул на здоровяка, продолжая дотошный расспрос.
– Дон, довольно, – из рации послышался голос лидера, он прервал своего брата, но тот уже успел получить всю необходимую информацию и направился анализировать полученные данные. Пока гений со скоростью света стучал по клавишам клавиатуры, ища подсказку своим догадкам, Раф решил развеять обстановку, рассказывая, как они проводят время: охота для него, игры для Майки, лаборатория для Дони и медитация на дереве для Лео.
– В общем, я ознакомился с фактами касательно вашего положения… – запыхавшийся Дони откликнулся в рации, но вместо поясняющего ответа выдал: – фекалия на палочке…
– Фу, Дон, ну кто так ругается? – вклинился Майки, пока гениальный ум пытался подобрать подходящее определение.
– Дон, завязывай… – где-то на заднем фоне Рафаэль пытался угомонить брата и вылетавшие из него медицинские термины, служившие альтернативой крепким словам.
– …урина сифилитическая! – судя по странным звукам шуршания и возни, у Дони пытались отобрать рацию из рук, но тот извергал из себя поток брани, которая в своей виртуозности совсем не устраивала Майки.
Мы со Сью озадаченно переглянулись друг с другом, подозревая, что ситуация с Сэмом выходила далеко за грань пятого сценария.
– …вот, уже неплохо, – наконец младший брат похвалил его за очередную ругань, но за подобную поддержку получил от здоровяка подзатыльник и увесистый матерный упрек. – Ладно, ладно, – хмыкнул мастер нунчак и принялся успокаивать взбесившегося гения: – Дони, погоди. Как там писалось в… а, неважно, в общем, суть проста – глубоко вдохни и думай о хорошем.
– «Думай о хорошем»? Серьезно? О хорошем? Всем этим недопсихологам надо аннулировать лицензии за профнепригодность. Им следовало бы подумать о смене деятельности, а не предлагать эту чушь массам.
– Дони, да в чем дело? – девушка с беспокойством спросила, но вместо него ей ответил Рафаэль.
– Сью, прости, – здоровяк смог отобрать передатчик связи и попытался оправдать младшего, – но ты же знаешь Дони. Ему всегда срывает башню, когда его расчеты оказываются неверны.
– …это было только два раза! Только два раза! – Дон пытался докричаться с другой части гостиной, пока Лео пытался удержать того на месте, – глистообразный…
– Ох, Дон, – послышался Майки, – я тебе скину заготовку с обзывательствами, а то это уж совсем стыдоба какая-то.
– Хватит, – строгий тон Лео прекратил сопротивление брата.
Звуки в рации стихли, и Сью отжала кнопочку связи, устало прикрыв веки. И вместо того, чтобы прекратить работу и отправиться отдохнуть, она вновь погрузилась в изучение вороха бумаг.
***
Время близилось к полудню, и я рассчитывала свой каждый последующий шаг. Был мой крайний день вахты в этой части поселения, и неизвестно, когда еще мне представится возможность находиться так близко к лесу. Пора было действовать.
У меня оставалось окно в разрыв одной минуты, пока первый стрелок спускался с вышки и менялся со вторым. Как раз в этот момент я должна была быть возле ближайшего подходящего лаза, и это время удачно совпадало с перерывом на обед моего напарника. Рон уже ушел, а мне осталось выждать еще немного, прошмыгнуть через забор и протиснуться сквозь колья. Осталось лишь сбавить шаг, чтобы оказаться в нужном месте и в нужное время.
Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что люди заняты работой и никому нет дела до патрулирующей границы девчонки.
Придерживая ножны рукой, я пролезла через среднюю планку забора между кольями, пробежала пару ярдов и спряталась за первым деревом, выглядывая из временного укрытия.
Человек на вышке занял свой пост, облокотился о перила и протяжно втянул сигаретный дым, неспешно осматривая границы.
Обход полного круга по периметру занимал порядка получаса, и это все то время, которое я могла побыть рядом с лидером, пока меня не хватятся по рации с докладом об обстановке.
Углубившись дальше в лес, я растерянно оглядывалась по сторонам в надежде увидеть Леонардо.
Отцепив от пояса передатчик связи, я поднесла динамик к лицу, нажала оранжевую кнопочку и шепнула имя лидера. Ответа не последовало ни на один из моих исходящих сигналов, и мне стало не по себе.
Но как иначе мне было найти ниндзя в лесу? И был ли он здесь?
Единственное, что пришло мне в голову – это вернуться домой. Только где осталась «Тартаруга»? Вроде бы на юго-западе. Так… солнце! Зенит… Нужно встать лицом к светилу, и тень укажет на север.
Возникший позади шорох заставил вздрогнуть, и я инстинктивно вытащила из ножен «тати», разворачиваясь навстречу звуку.
– Замри! – сурово скомандовал лидер, и в ту же секунду я встала как вкопанная, затаив дыхание. Лишь уловив блик и свист клинка, разрезавшего воздух недалеко от моей головы, я услышала глухой стук падения тела о землю. Тонкая сталь поблескивала на черепе мертвеца, чья одежда, да и он сам, были измазаны в грязи, оттого и так плохо различимы на фоне природного массива.
Леонардо учил быть более бдительной в лесах. Ведь там поджидали не только хищные звери, чей окрас был идеальной маскировкой, но и заплутавшие твари, без устали бродившие по земле в поисках добычи.
– Лео, – выдохнув его имя, я не могла отвести взгляд от чудной синевы глаз, с которой не могло сравниться даже ясное небо. Клинок плавно опустился вниз, и я сделала первый шаг к нему. Зеленая кожа и коричневатый панцирь сливались с окружающим пространством, но яркий взгляд сиял подобно маяку в ночном небе. Наконец между нами больше не было преград.
«Тати» выпал из рук, оружие было ни к чему, покуда он был рядом. Под ногами зашуршали опавшие сухие еловые иголки, и я на лету влетела в лидера, обнимаю за шею.
Он прижал к себе, на мгновение забыв о силе своих рук, лишая меня всякой возможности вдохнуть кислород, но вскоре ослабил хватку. Теплое порывистое дыхание касалось макушки, и не было никого счастливее меня в этом мире.
– Мне столько всего нужно тебе рассказать! – просипев в грудь лидера, я не в первый раз испугалась нахлынувших эмоций, способных разорвать изнутри от нестерпимой радости. – Я теперь знаю, как выращивать помидоры. Знаю, как шить лоскутные одеяла. Знаю, как чистить рыбу. О! И знаю, как не надо мыть полы и стирать одежду. А теперь я нашла занятие, с которым могу справиться и быть полезной.
Упоенная восторгом от его присутствия, я продолжала вжиматься в твердый пластрон, беспрерывно говоря обо всей нелепице, что приходила в голову. Мне до конца не верилось, что он действительно рядом. Сильные пальцы бережно скользили по спине, то поглаживая, то снова сжимая. Горячее дыхание опалило оголенную шею, и я предвкушала долгожданный поцелуй, умиротворенно прикрыв глаза.
Вместо желанного прикосновения лидер качнул головой, ослабил объятья и отстранился, заглядывая в глаза. Он уловил досадное разочарование и непонимание, что отразилось на моем лице. Утешающим жестом Леонардо погладил ладонью по волосам, хрипловато подбадривая:
– Ты молодец, но тебе лучше выбрать что-то менее опасное, например, ты можешь…
– Ты ранен, – перебив с неровным вздохом, я уловила часть обмотанного предплечья его левой руки.
Проведя кончиками пальцев по белой ткани, которая плотно облегала поверхность кожи, вычерчивая каждый изгиб каменных мышц, я не знала, как передать всю силу своего сожаления от полученного им ранения, когда он в очередной раз спасал меня.
– Немного зацепило, не больше, – Лео отступил назад, чем сильно удивил меня. Лидерское спокойствие можно было бы легкостью спутать с равнодушием, не знай я его раньше, но некая замкнутость в его виде меня смутила.
– Тебе нравится там? – вдруг спросил он, поворачиваясь в сторону «Вершин» и скрывая от меня свою израненную руку.
– Да, неплохо, – не задумываясь, я тут же дала ответ, снова подходя к лидеру, – но твое плечо, тебе разве не больно?
Словно не слыша моего вопроса, он перехватил протянутую руку и скользнул взглядом по тонким изгибам.
– Тебя там оберегают? – по его тону мне не удалось понять, было ли это в действительности вопросом или прямым утверждением, но то, с какой удрученностью он говорил, застало меня врасплох.
– Да, все, кому не лень, но твоя рука…
– У тебя были сложности? – перебив, Лео осторожно задал свой вопрос и, чуть помедлив, продолжил: – Была нужна моя помощь?
– Нет, – произнеся порывистую ложь, я прекратила попытки дотянуться до бинтов и выжидала его реакции. Мне так по-глупому хотелось показать ему, какая я стала самостоятельная и сильная, не позволяя себе жаловаться на свои пустяковые проблемы.
Лео призадумался, и надбровные дуги мучительно сошлись под маской. Он кивнул, будто с чем-то соглашался. Вскоре синева глаз обратилась ко мне, и в этот момент в районе солнечного сплетения стало жутко холодно. Прочесть что-либо на его лице было невозможно, только глубина взгляда выдавала нечто тревожное. Не дав мне усомниться в разумности моей лжи, мастер катан отчужденно произнёс, посмотрев в сторону «Лазурных Вершин»:
– Я не до конца мог поверить в то, что подобное место может существовать. Что в хаосе вдруг найдется укромный уголок: действительно надежный и такой подходящий, – взгляд синих глаз перешел на меня, задумчиво блуждая по всему моему телу. – Мне правда хотелось увидеть там что-то, что позволило бы мне…
Лео не договорил, выпрямился, прикрыл веки и запрокинул голову, устало выдыхая. Я заворожённо наблюдала за ним, не в силах произнести ни слова. Словно на его плечах была непосильная ноша, которая намертво срослась с сильным устойчивым телом, опутывала и вдавливала его в землю. И он никак не мог ее скинуть. Пусть мне и хотелось вылить на него всю свою горечь из-за того, как жутко я желала вернуться домой, но прибавлять ему проблем своими жалобами я не собиралась.
Лидер тяжело сглотнул, непреклонно смотря прямо на меня.
– Ты не должна больше уходить из «Вершин».
– Но ты не выходишь со мной на связь, – сказанное словно бы не моим голосом резануло слух, и оно скорее походило на неловкое оправдание, чем на обиду.
– Здесь небезопасно, вернись в лагерь, – Лео напряженно всматривался в мое лицо, и я озадаченно оглянулась назад.
– Но ты же рядом.
– Твою пропажу могут обнаружить, начнут искать. Тебе нужно вернуться, – в словах мутанта проскользнула печаль, сглаживая странную решимость в глазах.
– Да кому я там нужна? – горько усмехнувшись, я невольно потянулась к нему, прижимаясь лбом к прохладному пластрону. Пальцы скользнули вверх, вжимаясь в незащищенную плоть, сгустки переплетений мышц вздрогнули и напряглись.
– Ошибаешься, звездочка, – широкие ладони привычным жестом бережно обхватили овал лица, поглаживая мозолистыми пальцами. В нем угадывалась недосказанность, которую он пытался передать взглядом. Не дав утонуть в заволакивающей меня синеве, Лео склонился и прикоснулся к губам в легком долгом поцелуе. В таком чистом и нежном, что сердце невольно заныло от тоски по нему.
– Лео, подожди еще немного, и я вернусь.
– Уходи, прошу. И не приходи снова. Здесь опасно, – лидер обнял, прижался к макушке и протяжно втянул в себя воздух, нежась лицом о мои волосы.
– Ист-семь, как обстановка? – склонив голову книзу, я посмотрела на рацию, как на предающий меня кусок пластмассы и железа. Слишком рано для доклада. Это должно было случится позже, не сейчас. Только не сейчас.
– Тебе пора, – Леонардо разомкнул пальцы, и подаренное тепло его рук бесследно растаяло на коже.
– Куда? – потерянно оглянувшись, я обратилась к нему с глупой надеждой получить ответ, от которого мне станет легче, чтобы перестало так болезненно сжимать грудную клетку. Лео кивнул мне в сторону «Вершин», и, взмолившись, я потянулась к нему, но он отступил назад.
– Ист-семь, прием, – настойчиво повторил взывающий, и я не смогла разобрать, кому принадлежал голос и с какой вышки позвал меня стрелок.
Стоя между любимым созданием и ненавистными «Вершинами», я не решалась включить передатчик связи и дать ответ. То, как странно обернулся разговор с Лео, поставило меня перед выбором. Выбросить к черту эту рацию и уйти домой. Или же вернуться в лагерь и продолжить свой дозор.
Но мне стоило подумать о том, какие будут последствия, уйди я сейчас. Мою пропажу обнаружат, и это может обернуться лишними подозрениями для Сью. Люди не пропадают просто так. Они оставляют следы, и в нашем мире этот след кровавый. Майор Граймс не глуп и сможет заподозрить неладное, что за столь хорошо охраняемыми «Вершинами» ведут наблюдение. Вот так подставить подругу я не могла.
Но светлая идея мгновенно пришла в мою голову, дав реальную и осязаемую надежду: когда придет время уходить, я напрошусь на выезд с группой за припасами и там за пределами «Вершин» смогу сбежать от них. «Неудачная вылазка» – вот что будет начерчено на моей эпитафии. И тогда никто и ни в чем не заподозрит неладное.
– Лео, – обернувшись к лидеру, я хотела попросить еще одной встречи, но его уже не было рядом. Осмотревшись по сторонам, я убедилась, что ниндзя, как всегда, бесшумно пропадали тогда, когда им это нужно.
– Ист-семь, прием, как слышно?
Подавив в голосе дрожь, я ответила на вызов и направилась в лагерь.
– Вот черт! Ты где была? – повышенный тон Рона оправдывало нескрываемое беспокойство. Парень в полном обмундировании метался вдоль дощатой изгороди, выглядывая своего напарника.
– Зомби, – пожав плечами, я равнодушно ответила Рону, поправляя ремень с ножнами.
– Фу-ты, ну-ты! – запыхавшийся стрелок сдвинул тяжелую винтовку набок и оперся руками о колени. – Нам нельзя выходить за периметр. Черт! Да меня чуть кондратья не хватила! Вот прямо сейчас я ощущаю, как седеет волосок на макушке!
– Что? – я не уловила ни единого слова встревоженного парня, только лишь чувствуя неизъяснимую тревожность, елозившую во мне.
Долгожданная встреча, питавшая меня надеждой ожидания, осела внутри горьким разочарованным осадком. С какого момента в нашем разговоре пошло все не так? Со лжи? С одной маленькой безобидной лжи, которую, без сомнения, уловил лидер. Что с того, что мне не хотелось признавать перед ним все произошедшее? Да и какая разница? Это место я вскоре покину, и оно забудется. А нас впереди будет ждать новый дом, в котором не придётся расставаться.
– Да я чуть инфаркт миокарда не схватил, пока бежал из столовой, – Рон выпрямился и стер испарину со лба, облегченно выдохнув, – думал, все, ушла.
«Ушла»? Последнее, что сказал напарник, остро впилось в сознание. И тут меня накрыла волна страха за свое собственное будущее. Да что я, черт возьми, делаю с собой и со своей жизнью? Ведь я действительно могла уйти. Взять Леонардо за руку и больше никогда не отпускать. Разве не в этом была суть выбора? Да, именно в этом. Я с благодарностью посмотрела на Рона, открыто и широко улыбаясь.
– Спасибо! – напарник стушевался, удивляясь моей реакции на его возмущение. Но он не подозревал, что одним-единственным словом открыл для меня глаза. Это моя жизнь – и только моя. Никто за меня ее не проживет, никто не вернет потраченное. Люди вполне смогут обойтись без моих жертв ради них. А у меня свой путь, и он рядом с Лео – моей единственной семьей.
Наконец все тревоги отступили, вдруг стало все так просто и ясно. Вся суета надоедливых мыслей, терзаний и ненужных забот отступила. В душе царил неестественный покой, который прежде я ощущала лишь рядом с двухметровым мутантом. Он – всё, что мне нужно. Все, ради чего стоило выживать.
Минутная стрелка на часах неспешно проходила оборот, и с каждым её новым кругом росла моя уверенность в намеченном. С наступлением вечера и концом бессмысленного рабочего дня я пойду к Сью и скажу, что уйду. В том, что она обязательно поймет мое решение, я не сомневалась. Она – друг.
– Слушай, – Рон почесал затылок, застенчиво поглядывая на меня, – завтра будет вечер кино, может, пойдем вместе?
– А много там будет людей? – мы сбавили шаг, и я с нетерпеливым любопытством заглянула в лицо смущающегося юноши.
– Да чуть ли ни все, – обрадовался напарник, расценив мою заинтересованность как согласие, – никто такое не пропускает.
– Пойду, – решительно кивнула я ему, и мы неспешно продолжили обходить периметр.
Не в силах скрывать победоносную улыбку, я была чертовски довольна предоставленным шансом на побег. Завтра вечером, в суматохе от предстоящего веселья в «Вершинах», я смогу ускользнуть. Осталось лишь предупредить подругу.
Приближаясь к приоткрытой двери кабинета Сью, я интуитивно приглушила звук своих шагов. Подкрадываться к ней и подслушивать разговор я не хотела, но то, что говорил Дони, побуждало вести себя именно так.
– Мне жаль, я перепроверил несколько раз. Раф не хотел, чтобы я говорил тебе, но… Все сходится: регулярность появления в зоне геолокации на протяжении последних лет была неизменной, одни и те же маршруты вели в Луизиану. – Дони прервался, делая шумные глотки. Тонкий звон стекла, стукнувшегося о поверхность металлического стола в его лаборатории, отчетливо брякнул в динамике вместе со словами гения: – Оттуда она родом.
Сью молчала, и я могла видеть из узкого проема только часть ее выглядывающей руки с зажатой в ней рацией.
– Я не придал поначалу этому значения. Не думал, что подобное возможно. Но это все объясняет: долгое отсутствие, вынужденные командировки. Он вел чертову двойную жизнь.
Перед тем, как на другом конце прервалась связь, послышались звуки разбивающегося стекла.
– Как давно? – осипшим голосом спросила подруга, и судя по длительному молчанию, тот знал ответ, но не спешил говорить. Девушка с нажимом повторила: – Дони, как давно?
– Пару лет до начала апокалипсиса, – сухо произнес гений, не ожидая ответа.
– Ясно, – шепнула Сью, выключая рацию.
Притаившись за дверью, я вслушивалась в размеренную тишину, скрашенную ритмичными монотонными щелчками механических часов. Чего я ждала? Вероятно, слез, криков, отрицания. Но никак не молчания. В полумраке комнаты будто бы возникла черная дыра, поглощающая в себя все звуки и крупицы света. И по центру ее была Сьюзан, скованная в своем одиночестве.
Я вступила в узкий проем тусклого света, не в силах больше выносить свою скрытность, но никак не могла заставить себя сдвинуться с места и войти в кабинет.
Меня окутывала жуткая обида за девушку и за все то, что по вине «Вершин» она была вынуждена терпеть: наблюдать за новой и складной жизнью предавшего ее любимого человека.
– Ты не обязана здесь оставаться. Больше нет причин задерживаться. Если хочешь, мы вместе уйдем завтра.
Сью повернула ко мне голову и долго задумчиво всматривалась в меня. Не выдержав затянувшуюся паузу, я попросила:
– Пожалуйста, давай уйдем. Чего нам тут делать?
– Жить, – она отвела взгляд и равнодушно пожала плечами. Что значило ее «жить» и что она имела под этим в виду? Я продолжала ждать от нее хоть кого-либо продолжения, но Сью по-прежнему сохраняла тишину.
– Как? – мой удрученный вопрос, лишенный какой-либо конкретики даже для меня, повис в воздухе.
– Так, как принято в обществе.
Апатичность девушки выбивала остатки хрупкой устойчивой почвы под ногами. Сначала Лео вел себя странно и отстраненно, теперь она… И вгоняло меня в ужас ее непробиваемое равнодушие.
– Да к черту это общество! – зародившийся гнев был готов выплеснуться на все, что меня окружало в «Вершинах». Чертов Эдем. Чертовы правила. Чертовы люди. Чертов уклад. – К черту их всех! Собираем вещи и уходим, – открыв дверь, я встала боком, указывая девушке на выход, – там наша настоящая семья.
Тусклый свет лампы не развеял темноту коридора, но я знала, что именно туда, во тьму, лежит верная дорога. Дорога домой.
– Ты не понимаешь, о чем просишь, – красивое лицо девушки исказилось, как от ноющей тупой боли, не дающей ей и секунды передышки.
– Не понимаю? – я действительно не могла придумать ни одной причины, чтобы нам здесь задерживаться дальше.
– Да. Не понимаешь. Пока. Но со временем ты осознаешь, что правильнее остаться здесь. Так будет лучше для тебя.
– О чем ты? – моя рука опустилась, она больше не указывала на спасительное направление, и я замерла, не смея моргнуть и пропустить ни единого слова Сью.
– Он разве не сказал? – мимолетное удивление блеснуло в серых печальных глазах.
– Кто?
Внутренняя дрожь передалась конечностям, пришлось сжать кулаки, чтобы совладать с трясущимися руками. Я выигрывала себе несколько секунд блаженного неверия в слова Сью, но страшное осознание врывалось в меня и заполняло жгучим льдом.
– Он обещал, – отрицательно замотав головой, я с недоверием смотрела в лицо подруги, не желая признавать догадку.
Она глубоко и медленно вздохнула, с сочувствием обернувшись ко мне.
– Нет, – отойдя на шаг назад, я вглядывалась в мрак коридора, умоляя подругу, чтобы та подтвердила мою слепую надежду: – нет… Это неправда. Он ждет, когда мы вернемся домой. Он ждет. Он обещал, что будет рядом.
– Они уедут завтра на рассвете, – голос, что должен был принадлежать ангелам и вселять веру, безжалостно рассек воздух, разбивая мои мечты на мелкие кусочки.
– Нет, – волна ужаса окатила с головы до ног, а ярость влажной пеленой застелила глаза, и я выкрикнула Сьюзан: – это неправда! Он бы сказал! Он бы не бросил!
– Ты злишься, и это понятно, – вкрадчиво проговорила девушка, уставившись в пустоту, – но мы с ним оба пришли к такому выводу. Ты молода, неопытна, и твой дом среди людей. В этом месте ты сможешь начать нормальную жизнь. Я позабочусь здесь о тебе. Я тебя не оставлю.
Каждое слово врезалось в меня, предавая надежды и желания. Если бы я знала, чем обернется мое стремление помочь ей, этим людям и той девочке, то никогда бы не ушла от Лео.
– Постой, – Сью окрикнула и потянула ко мне руку, но я уже бежала по темному коридору.
Быстрым шагом я дошла до входа на поле, нервно оглянулась по сторонам и дернула на себя кованую створку калитки. Металлическая цепь, скрепляющая ее, лязгнула, и грубоватым тоном с ближайшей вышки гаркнул на меня стрелок, наставляя оружие:
– Куда ломишься?
Не дав ему ответа, я побежала к главному входу. Остановившись на гравийной дорожке, я осматривала освещенный факелами периметр. Стоя по центру меж цветущих лужаек, я задыхалась от предстоящей неизбежной потери. Неощутимые слезы крупными каплями стекали по щекам, и я не знала, как мне отсюда выбраться.
Как бы мне ни хотелось, но проскользнуть мимо охраны у меня не выйдет. Нужен был пропуск, иначе без него не откроют ворота. А в «Вершинах», помимо майора Граймса, был лишь один человек, который имел право выписывать подобные карточки.
Кабинет администратора был закрыт, но я знала, где найти миссис Петропалли.
Толстый ковролин пружинил под ногами, глуша звуки моего бега. Оттарабанив в дверь спальной комнаты, я с замиранием сердца вслушивалась в тишину. Наконец послышались приближающиеся шаги, и мне открыла возмущенная женщина, облаченная в халат.
– Милочка, да что ты себе позволяешь!.. – вскрикнула дама, когда я, не дожидаясь приглашения, протиснулась к ней в номер и закрыла за собой дверь.
– Мисс Петропалли, мне очень надо выйти… – я как можно четче прошептала женщине, боясь, что ее крики могут привлечь к нам ненужное внимание соседей.
– Дверь открыта, – иронично отмахнулась женщина, посмеиваясь про себя.
– Пожалуйста, мне очень нужен пропуск, прямо сейчас, и я больше никогда…
Но женщина щелкнула перед моим носом пальцами, и я испуганно дернулась от этого резкого взмаха.
– А мне бы таки не помешали ортопедические стельки, однако я здесь сижу и не жужжу, – дородная дама развернулась ко мне спиной и направилась к мягкому креслу у небольшого столика возле стены.
– Прошу! Неужели вы никогда не любили?! – в отчаянье я вошла в центр уютного гнездышка дракона и с мольбой заглянула в старческое лицо.
Ее острый взгляд поменялся, и я не понимала – к хорошему это или к плохому.
Присев на кресло, она достала из нижнего ящика стола бутылочку «Хереса», налила в маленькую стеклянную рюмочку на ножке янтарную жидкость и, пригубив, втянула в себя пряный сигаретный дым.
– Он был высокий и амбициозный брюнет… – миссис Петропалли выдохнула белесое облачко, романтически прикрывая веки, – но беден, как церковная мышь… – Память женщины, хранившая в себе первую влюбленность, изливалась на меня несвязной и сбивчивой речью, – а какие он мне писал стихи, какие пел песни под окном…
Вынужденно слушая историю несложившейся любви, я сжимала пальцами подол камуфляжной куртки. Сердце гулко стучало в груди, и пришлось приложить немало усилий, чтобы выдержать весь рассказ.
– Так что, деточка, – миссис Петропалли потушила тлеющую тонкую сигарету и подытожила свой печальный эпос: – какими бы сладкими речами тебя ни окутывали, никогда не отключай свои мозги.
– Прошу, мне нужен пропуск.
– Пропуск? – удивилась женщина, будто бы мы с ней только что увиделись. – Дорогуша, без согласия майора никакие пропуска не выдаются.
– Что за невоспитанное дитя! – возмутилась она, когда я тут же сорвалась с места и побежала прочь.
Теплая ночь обернулась для меня морозом. Все тело знобило, как в те долгие зимние месяцы Орегона. Удары ноющего сердца отсчитывали уходящие драгоценные секунды, пока я пыталась придумать другой план побега.
По суше было не уйти, но ведь озеро не ограждено забором.
Таясь в тени хозяйственных построек я перебежками добралась до глади воды. Безлунная ночь спасала от взглядов стрелков, которые могли оглянуться назад и заметить притаившегося человека.
Темные воды плескались у одиноко выступающего пирса, и я в оцепенении стояла на дощатом настиле. Как назло, все рыбацкие лодки были убраны в амбар. Даже если я и попытаюсь вытащить хоть одну из них, меня тут же раскроют.
Очертания дальнего берега скрывались в ночи, и по моей памяти до него должно было быть не меньше трехсот ярдов, но другого варианта у меня не оставалось.
Присев на край пирса, я спустила ноги, сползла, придерживаясь за деревянный выступ, и погрузилась по шею в прохладную воду. Ноги не ощущали дна, и стало жутко страшно. Одежда намокла, всем своим весом утягивая меня книзу. Зубы стучали друг о друга, и тело быстро теряло тепло, но мне нужно было отпустить дощатый край и поплыть, не умея этого делать. Оттого становилось еще страшнее.
