Текст книги "Львёнок, который хотел выжить (СИ)"
Автор книги: Ева Бими
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 44 страниц)
– Не забыл? – Раф заглянул в соседнюю открытую дверь, и оттуда Лео протянул висевший на пальце небольшой расписной пакет, который он положил на вершину забитой под отказ коробки.
Дони сел за руль, задавая в навигаторе следующую точку маршрута, завел двигатель и плавно тронулся в путь.
Покончив с распределением пакетов, Лео присел рядом со мной, осторожно приобнимая рукой, и отчего-то загадочно улыбался.
– Как все прошло? – заглядывая в искрящиеся синие глаза, я рассматривала своего довольного ниндзя.
– Ты что взял? – рука Рафаэля появилась у лица Леонардо, и на большой зеленой ладони лежало четыре маленьких детских носочка, предназначавшихся для новорожденных.
– Носки, – Лео разглядывал красные пинетки с бантиком и не понимал недовольства брата, – ты же просил носки для Тока, вот я и взял.
Майки, встав с дивана, обошел братьев с другой стороны и так же, как и мы, поглядел на симпатичную вязаную прелесть, одобрительно закивал Леонардо, восклицая:
– Моцарелла мне в рот, день становится еще лучше! – выхватив из руки брата носки, он помчался к Току. Усадив к себе на колени ни о чем не подозревающего «Чешира», стал натягивать на его белые лапы красные пинетки. Ток оглядел свои лапы, повернул голову к Рафаэлю, и я была уверена, что в его безэмоциональном мяуканье послышался вопрос.
– Ток-рэд-бой, – Майки опустил кота на пол и заверил его: – красные кеды – хит сезона.
– Да что сегодня за день-то такой? – гигант в красном в обессиленном жесте развел руки, дождался кота, семенившего за ним в красных носках, и скрылся в своей комнате.
Через час, объехав по автомагистрали город, мы заехали в конечную на сегодня точку нашего передвижения – в сервисный центр по ремонту автомобилей на самом отшибе города.
Черепахам удалось справиться без каких-либо проблем с оказавшимися поблизости мертвецами, и братья вошли на склад, где хранились запасные части.
Рафаэль с Леонардо выносили металлические листы для ремонта защиты днища и обшивки трейлера, Майки катил к «Тартаруге» колесо, загружая его на пустующее место от прежней запаски, а Дони раздобыл пару газовых баллонов для сварки и укладывал их в багажный боковой отсек.
– Предлагаю ехать через Фокс-Крик, там задержимся на несколько дней, пока не подлатаем «Тартаругу», дальше на запад и в Арканзас, – предложение Дони было принято лидером без протеста, и мы должны были прибыть на заданное место уже к вечеру этого дня.
Небольшая передышка от поездки ожидалась всеми с нетерпением. Пребывать в замкнутом пространстве и при этом в постоянно движущемся трейлере жутко выматывало. Братья слонялись из угла в угол, уже не зная, чем себя занять. Потенциал нерастраченной энергии, словно красный предупреждающий сигнал, витал над черепашьими головами.
Дони до этого дня сокрушался над нехваткой нужных ему микросхем для реализации своего очередного проекта, даже чуть не позарился на игровую приставку брата. И теперь Майки не спускал с нее глаз, каждый раз при этом подозрительно прищуриваясь на проходящего мимо гения. Но и самого младшего брата не миновал рок последствий от вынужденного затворничества, и тот в игровом запале умудрился разбить уже второй джойстик. Раф днями напролет колошматил подвешенную грушу в своей комнате, и шум ударов о кожаный набитый песком мешок раздражал Сьюзан все сильнее.
Единственный, кто еще сохранял подобие спокойствия, был Леонардо. И моему лидеру пришла в голову блестящая, на его взгляд, идея: ознакомить меня с астрономией. К самой идее у меня претензий не было. Она и вправду была очень и очень хорошей. Особенно тем, что на своем потолке Лео вырисовывал фосфорической краской созвездия, чтобы наглядно рассказать мне о них.
Этим вечером он спросил у меня, удивившись включенному фонарику в моих руках:
– Что ты делаешь?
– Заряжаю звезды к ночи, – улыбнувшись мне, Леонардо присел рядом на кровать, доставая запасной фонарик, и вот так в обнимку мы оба светили в потолок, пока он рассказывал мне о Солнечной системе, о том, как движутся небесные тела, о квазарах и черных дырах. Когда я спросила у Лео – откуда у него такая увлеченность вселенской наукой и в частности звездами, он ответил, почему-то смущаясь при этом:
– В Нью-Йорке было практически не видно звезд. И я даже не подозревал, что они могут быть настолько красивыми.
Солнце практически скрылось за горизонтом, и в сгущающемся сумраке трейлер свернул на проселочную дорогу, проезжая под большой деревянной аркой, на которой стершимися буквами было нарисовано еле заметное название заповедника.
Радар молчал. К слову, как и всегда, когда мы отъезжали от городов на приличное расстояние. В лесах зомби делать было нечего, все их охотничьи угодья располагались исключительно там, где некогда были возведены оплоты человеческой цивилизации. Иногда они мигрировали стаями, передвигаясь из городов в соседние поселения, но всегда по трассе, минуя леса.
– Хочешь, я вынесу тебя на улицу? – Лео выключил фонарик и убрал его в карман своих штанов.
Четвертое чудо за сегодня? Вселенная, да ты меня балуешь!
Дони припарковал трейлер на широком открытом пространстве. Вечерний воздух был свежим и пьянительно-ароматным от цветущих ярко-розовых азалий.
Неподалеку от нас стояло небольшое деревянное здание, некогда служившее администрацией для желающих прогуляться по заповеднику. Зайдя в него, мы обнаружили отдел с прокатом рыболовных снастей, и Лео пообещал научить меня рыбачить, как только я окончательно поправлюсь.
Пока парни наслаждались свободой, где Майки резвился на пару с Дони, играя во что-то похожее на «салочки», но только более агрессивное: из серии «догони меня, кулак», Рафаэль, оказавшись самым ответственным, обустраивал наш лагерь, вытаскивая наружу шезлонги и глубокий круглый мангал, чтобы вскоре разжечь в нем костер.
– Это надо отметить! – Сью вышла на улицу, держа в руках плетеную корзинку явно с чем-то вкусным внутри.
– М-м-м, – сладостно протянул подбежавший к ней Майки, пока Сью методично вытаскивала припасы из корзинки.
Раф вернулся с охапкой сучьев и дров, закинул их в мангал и умелыми движениями быстро развел костер. Сью протянула носившему на сегодня кодовое имя «медвежонок» бутылку красного вина и штопор, а сама в это время доставала бокалы.
Лео все так же не спускал меня с рук, и теперь я сидела на его коленях, оперевшись о его широкую грудь. Поначалу мне было от этого неловко, но никто из присутствующих не обращал на наши тесные контакты никакого внимания, даже Рафаэль больше не прожигал своего брата недовольными взглядами. Надеюсь, с его стороны это не временное послабление, и перемирие двух старших братьев продержится долго. Ибо наши отношения с лидером уже зашли настолько далеко, что я не могла себя представить без него: не обнимающим, не целующим, не находящимся рядом. Мы с Леонардо были как две очень странные половинки единого целого. И быть с ним – все, что мне было нужно.
Сью протянула мне бокал с вином, но Лео, пользуясь положением моего охранителя и своими габаритами, успел перехватить хрупкий стеклянный сосуд на тонкой ножке и стал подозрительно принюхиваться к содержимому. Помотав головой, он категорически запретил мне на период реабилитации дегустировать, как он выразился – «перебродивший виноградный сок». И обратно протянул Сьюзан бокал.
– Это же «Шевал Бланк» за тридцать тысяч, Лео, не будь букой, – Сью наполнила на одну треть бокал для меня и пояснила лидеру, что от такого количества ничего со мной не случится. А ускоренный метаболизм ниндзя-черепах-мутантов без проблем справится с парой глотков алкогольного напитка. И в согласии со Сьюзан я активно закивала.
– Да не ломайся, Лео, – Рафаэль, сделав глоток из своей фляжки с крепким содержимым, кивнул в сторону бокала и продолжил: – пара глотков не посрамит твою честь.
– Тост! – Сью подняла бокал в воздух со словами: – За нас и «Тартаругу»! Кавабанга!
– Кавабанга! – повторив за ней движения и слова, салютуя друг другу, мы все отпили по глотку.
Вино, стоившее практически столько же, как и мой прежний дом, оказалось достаточно приятным и терпким на вкус, к которому, по правде говоря, пришлось немного привыкнуть. Но горьковатость вскоре ушла, раскрывая особенный специфический фруктовый аромат.
– Вкусно, – сообщив о своем отношении к вину наблюдавшему за процессом смакования напитка лидеру, я облизнула верхнюю губу. Леонардо вогнал в задумчивый ступор мелькнувший лишь на секунду язычок, и он продолжал смотреть на губы так, словно вновь ожидал явление розового кончика.
– Спасибо, – Леонардо опешил, не понимая причин благодарности, и удивленно посмотрел на меня в ответ с вопросом:
– За что?
– За небо, – я пожала плечами, откидывая голову на его плечо.
На темно-синем полотне небосвода уже виднелись яркие россыпи звезд, и эта мерцающая глубина поражала. Леонардо спустился чуть ниже, укладывая меня на себе так, чтобы я могла, не задирая голову кверху, смотреть на звезды. Он указывал пальцем на яркую точку, рассказывая о созвездии Единорога, которое было надвое разделено небесным экватором, деливший небесную сферу на два полушария. Созвездие было достаточно современным и поэтому не имело под собой никакой мифологической подоплеки, но все же для меня в нем что-то было, и как минимум то, что подобно Единорогу, Леонардо разделил мою жизнь на «до» и «после». Ведь без него ничего бы этого не было.
Стало прохладнее, и Лео поднялся, унося меня в дом с обещанием, что завтра обязательно прогуляется со мной, а пока Сью должна сменить повязки и обработать затянувшиеся раны.
– Лео, – окликнув уходящего из комнаты лидера, я задала вопрос: – можно сегодня я буду спать рядом с тобой? Мне уже совсем не больно! Честное слово!
Но лидер не успел дать ответ, поскольку Сьюзан вошла в комнату, неся с собой аптечку, переступила через в ряд стоящие пакеты и попросила Лео закрыть за нами дверь.
– Раздевайся! – уж как-то слишком бодро и радостно она произнесла свою команду. Пока я выбиралась из огромной футболки, принадлежавшей Майки, и снимала пижамные штаны, Сью за это время нашла то, что искала в пакетах.
– О, – Сью любовалась длинной шелковой сорочкой на своих вытянутых руках, – раньше, чтобы купить подобный шелк, мне нужно было бы полгода жить впроголодь. Хоть один маленький бонус от этого мира.
Я легла на кровать, и Сьюзан стала снимать повязки, обрабатывать мазью швы и порезы на ногах, расписывая в красках то, какое она получила удовольствие от шоппинга, предлагая взять за привычку раз в месяц баловать нас подобными расхищениями брендовых магазинов.
Забинтовав меня обратно, Сью помогла надеть сорочку, которая оказалась в аккурат до самых щиколоток. У меня не было возможности оглядеть себя со стороны, и я лишь чувствовала, как ткань приятно холодила тело, струилась и огибала каждый изгиб.
– Запрыгивай скорей под одеяльце, иначе Лео придётся спать на крыше, – Сью предусмотрительно откинула край легкого одеяла и, пожелав хороших звездных снов, вышла из комнаты, щелкнув выключателем света.
Звезды! В полумраке на потолке проявилась фосфорическая краска, впитавшая в себя за длинный день солнечный свет, а также пару часов вечерних стараний двух маленьких лучей фонариков. Разглядывая потолок, я пока лишь узнала Большую Медведицу и, приглядевшись повнимательнее, заметила большую точку над ней, как раз тогда, когда Лео вошел в комнату.
– Лео, смотри, – я указывала пальцем на хвостик маленького ковша, что был нарисован над созвездием Большой Медведицы, – там Полярная звезда.
И это открытие привело меня в детский восторг. Я постепенно узнавала и другие созвездия, которые описывал мне Леонардо. Но лидер так и не посмотрел в потолок, а замер на одном месте и рассматривал меня, спускаясь взглядом по всему телу. И от этого стало волнительно, словно под взором его потемневших синих глаз я была совершенно обнажена. Лео заметил мое наблюдение за ним, поспешно отвернул голову и нервно сглотнул, пытаясь успокоить свое тяжелое дыхание.
Глядя на него, я понимала, что сейчас мне не нужно было к нему подходить, но подходила. Медленно и осторожно, заглядывая в его лицо. Леонардо вполоборота, будто бы боясь моего приближения, следил за каждым шагом. Я коснулась рукой его вздымающейся груди, он вздрогнул, повернув голову в мою сторону, и сделал шаг навстречу. Леонардо был так близко, что я могла прижаться щекой к пластрону на его груди. Широкие ладони накрыли плечи, поглаживая их большими пальцами. Теплое дыхание коснулось макушки, а после и легкий поцелуй.
– Моя звездочка, – зашептал Леонардо, прижимая к себе. Без усилий он поднял на руки и уложил в кровать, укрывая меня одеялом до самой шеи.
– Куда ты? – спросила у лидера, достающего свои катаны из нижнего выдвижного ящика кровати.
– На тренировку, засыпай, – поцеловав в лоб, он вышел из комнаты, тихо закрывая за собой дверь.
***
– Правда? Ты не шутишь? Можно? – но Сью однозначно дала мне понять, что уже пора снимать швы.
Леонардо был выставлен за дверь своей комнаты, и я старалась как можно быстрее снять с себя сорочку и надеть новый комплект нижнего белья. Ослепительно белая кружевная ткань, которая должна была прикрывать наготу, совсем не справлялась с задачей. Сквозь тонкий витиеватый узор проступали розовые ореолы груди.
– Сью, а это не слишком ли?.. – смущаясь своего белья и того, как оно подчеркивало и привлекало внимание к женским прелестям, я не знала, как договорить вопрос. Раньше мне не доводилось носить ничего подобного, и, признаться по правде, я и не подозревала о том, что возможно сотворить из нижнего белья – произведение искусства.
– Булочка, – Сью округлила глаза, забавляясь моими покрасневшими щеками, – это даже еще и наполовину не «слишком». И если тебя это так шокировало, то вон туда, – она указала пальцем на дальний пакет, – лучше пока не заглядывай.
Святые угодники… Подозрительно посмотрев на с виду ангелоподобную девушку, я решила непременно набраться духу и втайне от посторонних глаз проверить содержимое глянцевого пакета.
Сью вытягивала пинцетом нити на правом боку, периодически интересуясь: – Не больно?
Но боли не было, все уже достаточно хорошо зажило, хотя она предупредила, что до полного восстановления должно пройти еще немного времени.
Наконец талию больше не стягивали бинты, и Сью продолжила разматывать белые марлевые повязки с ног.
Раньше я не следила за ходом процедуры, но теперь неотрывно наблюдала за тем, как с каждым снятым лоскутком оголялась израненная кожа. Первый порез, второй, третий, четвертый… Стоило ли дальше продолжать их считать?
Раны на ногах не были глубокими, и поэтому не пришлось накладывать швов, но, как я и предполагала, каждая отметина отчетливой яркой розовой полосой выделялась на коже, прочерчивая поверхность бедер короткими тонкими линиями, которые, конечно же, спустя время побелеют, но после даже загар не сможет их скрыть. Они были настолько заметны, что ниже пояса я была как чертова зебра. А на свой бок я даже не рискнула взглянуть.
Сью отошла к пакетам, которые мы за вчера так и не разложили, и достала оттуда шорты и майку. Я изо всех сил старалась скрыть стыдливый страх от того, что никак не могла показаться на глаза Леонардо с этими зарубками на коже, и спросила у Сьюзан:
– А есть что-нибудь другое?
Девушка удивилась, недоуменно посмотрев на джинсовые шорты, и вернулась к пакету. Следующие вещи так же были вежливо отринуты. Я уже начала бояться того, что в недрах картонных пакетов были лишь одни юбки, короткие платья и шорты. Зачем мне теперь все это? Может, попросить ее обратно вернуть на место бинты? Ну, хотя бы ненадолго? Пока… Штаны! О слава небесам!
Потянувшись за ними, я стала поспешно натягивать их на себя. Сердце, отчего-то вдруг гулко стучавшее, стало успокаиваться. И вместе с этим накатила какая-то апатичная усталость. Я по инерции продолжала разглаживать ткань штанов на бедрах.
И дело было не только в том, что это странное подавленное состояние вызвано неожиданно увиденным последствием роковой встречи, но и в том, что мне жутко хотелось нравиться лидеру, а с этой линейной абстракцией на теле вставал вопрос – как теперь показаться ему на глаза? Как спать рядом с Леонардо, чтобы он не увидел эту красоту? И продолжать ли спать в его комнате или перебираться в свой спальный отсек и наглухо закрывать дверь? Или, может, гений Дони знает какое-нибудь волшебное средство, способное исправить физические изъяны? Или, может, Сью подскажет, как хотя бы замаскировать рубцы? Или, может, всю оставшуюся жизнь ходить в штанах?
– Послушай, – она не оборачивалась, пока собирала остатки моего временного блаженного неведенья, скрывавшие шрамы, – это все заживет и останется в прошлом, так же, как и воспоминания.
– Угу, – и это единственное, что я смогла промычать ей в ответ.
Сью вздохнула, заглядывая в лицо, взяла в руку мою ладонь и перевернула ее кверху, водя пальцем по изгибам судьбоносных линий, – да, на теле останутся такие же линии, но главное ведь в том, что только тебе решать – будут ли они иметь значение для тебя или же нет. И совсем скоро, вот увидишь, тебя перестанет это волновать.
Ну, да, когда-нибудь и перестанет волновать, но только вот сейчас это очень волнует.
– Пойдем? – Сью позвала за собой к остальным, и я постаралась как можно непринужденнее кивнуть ей в ответ, открывая дверь. За порогом стоял лидер, он был вытянут в стойке «смирно» в терпеливом и безмолвном ожидании, как и подобает недвижимым гвардейцам.
– Все хорошо? – его вопрос прозвучал обыденно, но взгляд выдавал напряжение. Сью кивнула, улыбнувшись в ответ, и то же самое сделала и я.
Лео подошел ближе, пригнулся, намереваясь взять на руки, но я отступила на полшага назад, заставив его остановиться и пристально вглядеться в лицо. Этот метод передвижения мне особенно сильно полюбился, но сейчас, пребывая под властью испуга и смущения, я отказалась от поддержки лидера.
– Я могу сама, мне больше не больно.
С высоты своего роста Леонардо смотрел на меня так, что в груди защемило сердце: он был растерян и огорчен из-за непонимания отказа, словно он подумал, что я больше в нем не нуждалась. Смотря на него, я уже успела тысячу раз пожалеть об этом необдуманном импульсивном поступке.
Леонардо молча кивнул, отошел в сторону, давая мне возможность пройти самой, и вышел следом.
Зайдя в ванную комнату, я дала себе небольшую передышку, чтобы отдышаться и постараться успокоиться. Сквозь отражение зеркала я смотрела на свой бок, скрытый за майкой. Не нужно было тянуть край ткани вверх, но то ли пытаясь себя окончательно добить, то ли еще зачем, я все же сделала это.
Угу… Кожа возле зарубцевавшейся изогнутой линии все еще имела насыщенный розоватый оттенок. Проводя пальцами по контуру шрама, я ощущала неровность. Сью молодец, она как можно аккуратнее зашила рану, но это все равно не помогло, и участок тела потерял свою ровную гладкость. Собственно, ничего иного я не ожидала, только до жути наивно и нелепо надеялась на нечто другое.
Ну, что же, мне оставалось только вдохнуть и выдохнуть, натягивая майку обратно вниз, и выйти в гостиную.
За завтраком я ощущала не сходивший с меня тревожный взгляд Лео и с ужасом ждала грядущей ночи. Видимо, все-таки придется перебираться к себе, пока эти внутренние волнения и переживания не улягутся. Я не знала, как отреагирует Леонардо, увидев столько порезов. Будет ли ему после этого неприятно касаться меня или же, напротив, он не придаст этому значение, как, например, Сьюзан, но выяснять пока не очень-то хотелось. Безопаснее было пребывать в неведении.
– Парни, у нас есть несколько дней, чтобы привести нашу крошку в порядок. За дело! – Майки подгонял своих братьев на выход, заряжая их по пути мотивационными призывами на тему «довольно просиживать черепашьи задницы, и пора бы поскорее зашевелить хвостами».
– А вот вечером… – Майки, указывая пальцем на Рафаэля, давал понять, что здоровяк должен исполнить данную братскую клятву на кулачках и начать со своим братом прохождение новой игры. Видимо, святость этой клятвы действительно была нерушимой, поскольку Рафаэль, поджав губы и прищурившись в ответ, не стал спорить.
Лео задержался у выхода, ожидая меня, но я помотала головой, говоря, что смогу спуститься сама. И на этот раз он тоже не спорил, принимая мое решение. Однако дождался меня и проследил за тем, как я осторожно, цепляясь за поручень, спускалась вниз.
– Я буду рядом, и если тебе потребуется помощь, позови, хорошо? – я кивнула ему, Леонардо задумчиво постоял возле меня, не решаясь что-то спросить, и обошел трейлер, помогая Рафаэлю поднимать домкратом заднюю часть машины.
Не в силах перестать наблюдать за Леонардо, как тот подавал инструменты Рафаэлю, находящемуся под «Тартаругой», я ловила на себе его озадаченный взгляд и тут же уводила свой в сторону.
Лидер, в перерывах во время ремонта трейлера, предпринял несколько попыток выяснить причину смены моего настроения. Не подозревая о тех мыслях, что были в моей голове, Леонардо переживал, что мне, возможно, было все еще больно, но я настойчиво убеждала его, что это не так. Тогда он предположил, что, может, мне хочется чего-нибудь сладкого, и ради такого дела он выпросит для меня у Майки шоколадки «Баунти». Но я вновь уверяла его, что все в порядке, и старалась как можно быстрее сменить тему, потому что не знала, как объяснить ему то, что меня тревожило.
Шрамы на лице и теле лидера совсем его не портили, чего нельзя было сказать о моей коже, способной передавать широкий спектр цветовых оттенков от порезов, синяков и шрамов.
– Хочешь, мы чуть позже пойдем с тобой к озеру, и я поймаю для нас рыбу? Там, правда, не водится «лососятина», но… – Лео попытался улыбнуться, но вдруг замялся, спрашивая: – Ты же ведь любишь рыбу?
– Люблю, – закусывая нижнюю губу, я старалась скрыть волнение. Лео облегченно выдохнул, кивнул и, погладив по коленке, обещал вырваться ко мне как можно скорее. Но от прикосновения его руки, которая легла на спрятанные под тканью зажившие порезы, пробежал внутри холодок, еще сильнее вгоняющий меня в стыд.
Остаток дня я старалась убедить себя, что нужно перестать прятаться от лидера и поделиться с ним тем, что так беспокоило. С виду – простое решение проблемы. Но легко сказать, да сложно сделать. И как бы это выглядело? Ну, допустим: – «Привет, Лео, – спускаю штаны со словами: – смотри, я теперь как зебра»? Нет, пожалуй, слишком экстремальное откровение, но ничего другого я никак не могла придумать. Но и молчать дальше было нельзя. Так или иначе, он все равно увидит это. Может, отложить этот вопрос на завтра? Вдруг с утра меня осенит, что со всем этим делать?
– Одолжил у Сью, – и с этими словами Лео водрузил на мою голову соломенную шляпку с широкими волнистыми полями.
Полуденная жара спала к обеду, но лидер посчитал нужным спасти мою макушку от коварных, но ласковых солнечных лучей. В одной руке он умудрялся держать спиннинг, красную железную коробочку снастей, сложенный плед, желтое пластмассовое ведерко, из которого торчали горлышки бутылок с водой. И свободной рукой обвив мою ладонь, увел за преграду из цветущих кустарников к озеру.
Мы шли медленно, лидер подстраивался под мой шаг, и благодаря шляпке я могла прятаться от взгляда Леонардо. Озеро было относительно недалеко от нашего дома и скрывалось как раз за поворотом спускающейся вниз тропинки. Мирная гладь воды поблескивала под лучами солнца и была окружена белым цветением мягкого клеверного покрова.
Лео расстелил плед у самого края воды, деликатно помогая усесться на него, и стал выбирать блесну в маленьком металлическом контейнере. Было интересно наблюдать за тем, как он оценивающе разглядывает силиконовых блестящих рыбок с крючками. Прикрепив одну из них на леску, он широким жестом руки отвел спиннинг назад и закинул блесну далеко в воду. Леонардо присел рядом со мной, удерживая перед собой удочку, и неотрывно следил за неподвижным красным поплавком.
Никто из нас не нарушал молчание несмотря на то, что прошло уже достаточно много времени, а несчастный поплавок так до сих пор и не дернулся. Но Леонардо это нисколько не заботило, казалось, ему и вовсе был не важен исход рыбалки: поймает ли он кого-нибудь на обманчивую приманку или же нет.
– Я чем-то тебя обидел? – тихий вопрос Леонардо застал меня врасплох. Он продолжал смотреть на поверхность воды, замерев в ожидании ответа.
– Нет, – выглянув из-под полей шляпки, я посмотрела на профиль лидера, который продолжал размышлять, напряжённо вглядываясь в даль.
Проходили мучительно долгие и тихие минуты, а я все еще не могла придумать объяснение своему поведению.
– Что происходит? – Лео старался говорить спокойно, но в его голосе проскальзывала горечь.
– Ничего, – мои односложные ответы лишь только сильнее усугубляли положение, но я продолжала скрываться за головным убором.
– Ты больше не хочешь, чтобы я… – было ощутимо, как Лео пытается собраться, чтобы озвучить волнующий его вопрос: – Тебе больше не хочется быть рядом со мной?
– Нет, Лео… – но мне никак не удавалось сообразить, как же прекратить его терзания. Ведь углубившись в свои страхи, я совсем не подумала о том, что могу причинить тем самым лидеру боль, и что он будет думать о таком. Нечестно было так поступать с Леонардо, но как ему было об этом рассказать?
– Но ты избегаешь меня, я же вижу, – Лео повернулся ко мне, и в его синих просящих глазах было отчаянье.
Сокрушаясь над собой, я обреченно выдохнула и сняла с себя шляпу, мешающую видеть его, но, как бы я ни старалась, никак не могла выдавить из себя истинную причину. Мой спаситель продолжал напряженно ждать ответа, пока я теребила пальцами соломенное плетение, но так и не произнесла ни слова.
– Я могу… – Леонардо тяжело выдохнул и продолжил: – я постараюсь быть не так часто возле тебя.
– Нет, Лео… – сжав в руках изрядно потрепанную мною шляпку, я отрицательно качала головой, лихорадочно пытаясь придумать, как обезвредить вышедшую из-под контроля ситуацию. Нет, я понимала, что наш разговор на эту тему должен был случиться, но сейчас я была к этому никак не готова.
– С самого утра, после того, как Сьюзан… – лидер поджал губы, сводя надбровные дуги и пряча взгляд вниз, – я знаю, что виноват. В том, что с тобой тогда случилось… – Он вновь взглянул на меня, сжимая рукоять удочки так, что та переломилась надвое, его лицо исказила гримаса боли, которую он безуспешно пытался скрыть, вымаливая прощение, – мне жаль, мне правда очень жаль.
– Нет, Лео… – я лишь могла отрицательно мотать головой, приходя в ужас от того, что он считал себя виновником в том, что меня сейчас так стыдило, но не дождавшись от меня продолжения, лидер понуро опустил плечи.
– Я пойму, если после того, что случилось, ты больше не захочешь быть со мной, но только скажи об этом, не молчи.
– Нет же! – Лео чуть еле заметно отшатнулся от вылетевшего из меня крика и растерянно уставился на меня.
Голос разума бессвязно вопил в голове в надежде остановить непокорные руки, которыми я быстро стягивала с себя кроссовки. Все, чем я руководствовалась в этот момент, было – «Не думать, а просто делать!» Поднявшись, я стала расстегивать пуговицу на талии штанов под сопровождение ошарашенного взгляда лидера, стянула их с себя и отбросила в сторону.
Сжав кулачки, я смотрела на белые пушистые облака, проплывающие над нами.
– Я боюсь, – морщась от каждого слова, натужно продолжала говорить прерывистыми фразами: – что тебе не понравится и… – но не договорив, осеклась, почувствовав первый поцелуй в бедро. Леонардо потерся кончиком носа о кожу и продолжал ласкать каждый израненный участок, придвигая ближе к себе, пока не уткнулся лицом в живот, стоя передо мной на коленях и сгребая в охапку.
Обескураженно застыв в его объятьях, я не решалась на какое-либо движение.
– Ева, – лидер потерся лицом о ткань майки и прошептал: – я тебя любую…
Притянув вниз, Леонардо усадил к себе на колени, удерживая одной рукой. Ладонь легла на лицо, побуждая заглянуть в его синие взволнованные глаза.
– Ничего прежде я не желал так сильно, как тебя, – не дав опомниться, Лео прижался в поцелуе к раскрытым губам. Весь внутренний сковывающий меня холод постепенно таял под его ласкающими прикосновениями, и я обвила его шею, притягиваясь ближе к нему. Теплые руки скользнули под ткань одежды, Лео прервал поцелуй, стянув с меня майку, и вновь прижался к губам, приникая вовнутрь теплым влажным языком.
От всепоглощающей нежности его ласк я не заметила, как вертикаль моего положения перешла в горизонтальное состояние. Лежа под Леонардо, оголенной кожей внутренней поверхности бедер я ощущала, как перекатываются сгустки стальных мышц на его ногах. Одним движением пальцев он раскрыл замочек позади моей спины, спустил с груди белоснежную ткань, высвобождая меня из нее.
Потеряв тепло его губ, я раскрыла глаза. Лидер провел подушечкой большого пальца по вершине груди, обводя напряженный ореол, и не сводил своего восхищенного взгляда. Чем ниже он склонялся, тем сильнее ощущалось его горячее дыхание. Обхватив губами чувствительную розовую плоть, он продолжал ласкать рукой грудь.
Наслаждаясь теми чувствами, что он дарил, я непроизвольно сжала его бедрами, толкаясь к нему навстречу. Рокочущая вибрация из груди Леонардо переходила в трепещущее под ним тело. Нетерпеливые поцелуи лидера медленно спускались ниже, сладостно обжигая языком.
Широкая ладонь прошлась по бедру, нежно удерживая и отодвигая в сторону, и сквозь легкую шелковую ткань, скрывавшую мое желание, я почувствовала мягкое прикосновение теплого языка.
От столь ошеломительной ласки издав восторженный полувсхлип, я вцепилась в ткань пледа, словно в то единственное, что могло спасти от ощущения стремительного полета вниз.
Под требовательными пальцами шелковая полоска разошлась, также незаметно исчезая с моего тела, и легким осторожным движением языка Леонардо прошелся по набухшему пульсирующему бугорку, получив взамен несдержанный протяжный стон. Он осторожно ласкал влажным кончиком языка, следя за тем, как я откликалась на его прикосновения, словно Лео пытался убедиться снова и снова, приятны ли мне эти касания.
С каждым его прикосновением ласки становились смелее, прерываясь на краткие поцелуи, он то увеличивал напор языком, кончиком обводя лунку и проникая вовнутрь, то нежно, слегка касаясь, обводил каждую складочку розовой кожи. Широкие ладони скользнули под оголенные ягодицы, приподнимая меня выше к нему, и в ненасытном поцелуе упругий и гладкий язык глубже толчками входил во влажное розовое нутро.
