Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 52 страниц)

мой, как наша, управляла другая страна, да еще такая да¬ лекая, как Англия. – То же самое говорил, бывало, Гарви своему покой¬ ному отцу,– заметила Кэти и, подойдя поближе к де¬ вушке, прибавила, понизив голос:– Сколько раз я слы¬ шала, как они разговаривали по ночам, когда все соседи спали. Уж они такое говорили, что вы бы своим ушам не поверили! Да, по правде сказать, Гарви был большой чу¬ дак, совсем как тот ветер, о котором говорится в священ¬ ной книге, что никто не мог сказать, откуда он налетел и куда умчится. Френсис внимательно посмотрела на свою собеседницу, как видно желая узнать еще что-нибудь о разносчике. – О жизни Гарви ходят темные слухи,– сказала она,– и я была бы очень огорчена, если бы они подтвер¬ дились. – Все это клевета, тут нет ни слова правды! – закри¬ чала Кэти сердито.– Гарви так же связан с сатаной, как вы или я. Й я уверена, что если б он продался дьяволу, то уж постарался бы сорвать с него побольше денег; хотя, коли говорить правду, он всегда был слишком прост и не¬ расчетлив. – Нет, нет,– возразила Френсис, улыбаясь,– у меня нет таких оскорбительных подозрений на его счет; но не продал ли он себя земному господину, и притом столь привязанному к своему острову, что не может быть спра¬ ведливым к нашей стране? – Его королевскому величеству? – спросила Кэти.– Но, мисс Фанни, ведь ваш собственный брат, тот, что си¬ дит в тюрьме, тоже служит королю Георгу. – Это верно,—согласилась Фрепсис,– но служит ему не тайно, а открыто, честно и смело. – Говорят, что и он шпион, а чем один шпион лучше другого? – Это неправда. Никогда мой брат не пойдет на об¬ ман. Он не способен совершить бесчестный поступок с низ¬ кой целью получить деньги или высокий чин. – Что ж тут такого? – сказала Кэти, немного сму¬ щенная горячностью Френсис.– Я считаю, что коли ты работаешь, то должен получать за это плату. Во всяком случае, Гарви не из тех, кто отказывается от заработан¬ ных денег. И, должпа вам сказать, мне думается, что ко¬ роль Георг и посейчас у него в долгу. 692

– Значит, вы говорите, что он связан с британской армией?—спросила Френсис.—Должна признаться, бы¬ вали минуты, когда я этому не верила. – Боже мой, мисс Фанни, Гарви странный человек – никому не понять, что у него на уме. Хотя я прожила у него в доме много лет, я никогда не могла разобрать, при¬ надлежит ли он к «верхним» или к «нижним» В ту пору, когда взяли в плен Бергойна, Гарви вернулся домой и пел долгие разговоры со старым хозяином, но хоть убойто меня, я не могла бы сказать, радуются они или огорча¬ ются. А в тот день, когда знаменитый британский гене¬ рал – право, я так расстроилась от всех этих бед и не¬ счастий, что его имя вылетело у меня из головы... – Андре,– подсказала Френсис. – Да, да, Эндрю... Когда его повесили на плоппди, старый хозяин чуть с ума не спятил – он не смыкал глаз ни днем, ни ночью, пока Гарви не возвратился домой. В тот раз он привез немало золотых гиней. Да только скиннеры все отобрали, и теперь он стал нищим или, вернее, жалким бедняком, что, впрочем, одно и то же. Френсис ничего не ответила на эти слова. Она продол¬ жала подниматься на гору, углубившись в свои мысли. История Андре напомнила ей о положении ее собствен¬ ного брата. Вскоре они одолели трудный подъем; дойдя до вер¬ шины, Френсис присела на камень, чтобы полюбоваться видом и отдохнуть. Внизу, у ее ног, открывалась глубокая лощина с редкими возделанными участками, погружен¬ ная в сумрак ноябрьского вечера. Напротив высилась гора, и на ее суровых склонах громоздились лишь дикие скалы да низкорослые дубы, которые свидетельствовали о том, какая скудная почва их взрастила. Чтобы судить о красоте этого края, его следует уви¬ деть сразу после осеннего листопада. Тогда он особенно хорош, ибо ни скудная листва, покрывающая летом де¬ ревья, пи зимние сугробы не прячут от глаз резких очер¬ таний гор. Эти уединенные места дики и мрачны; их свое¬ образная красота не меняется вплоть до марта, когда све¬ жая зелень смягчает, но не украшает пейзаж. 1 Сторонники американцев назывались партией «верхних», а сторонники англичан – партией «нижних». Эти названия произо¬ шли от расположения их войск по течению Гудзона. 693

День стоял серый, холодный, легкие облака все время заволакивали горизонт. Казалось, они вот-вот рассеются, но тут же набегали снова, и Френсис напрасно старалась поймать последние лучи заходящего солнца. Но вот од¬ ному лучу все же удалось пробиться сквозь тучи: он ярко осветил подножие горы, на которую смотрела Френсис, легко скользнул вверх по склону, пока не достиг ее вер¬ шины, и на минуту замер, окружив темную громаду золо¬ тым сиянием. Свет был так ярок, что все незаметные прежде подробности рельефа сразу выступили ясно и от¬ четливо. С некоторым трепетом Френсис неожиданно про¬ никла в тайны этого уединенного места и пристально рас¬ сматривала открывшуюся перед ней картину, как вдруг среди редких деревьев и беспорядочно нагроможденных скал увидела нечто вроде грубой постройки. То была ни¬ зенькая, сколоченная из темных бревен хижина, и де¬ вушка ее бы не заметила, если б не более светлая крыша и не блеснувшее случайно на солнце окно. Френсис была поражена, обнаружив человеческое жилище в таком диком месте, но изумление ее еще возросло, когда неподалеку от него она разглядела какую-то фигуру. Это несомненно был человек, но со странным, уродливым туловищем. Он стоял на краю утеса чуть повыше хижины, и девушка решила, что он, должно быть, следит за экипажами, поднимающи¬ мися в гору. Однако расстояние было так велико, что Френсис не могла хорошенько его разглядеть. С минуту девушка затаив дыхание всматривалась в темный силуэт и уж подумала, что ей почудилось и перед ней просто выступ на утесе, как вдруг этот выступ зашевелился и быстро скрылся в хижине, рассеяв все ее сомнения. То ли Френсис была под впечатлением разговора, который только что вела с Кэти, то ли она и вправду заметила ка¬ кое-то сходство, но мелькнувшее странное существо сразу напомнило ей разносчика Бёрча, согнувшегося под своим тюком. Она продолжала рассматривать таинственное жи¬ лище, но луч света потух, и в тот же миг послышались звуки трубы, отдаваясь эхом в ущельях и долинах. Испу¬ ганная девушка вскочила, услышав вблизи конский топот: из-за скалы показался отряд драгун в хорошо знакомых ей мундирах Виргинского полка и остановился невдалеке от нее. Снова раздались веселые звуки горна, и не успела Френсис прийти в себя от изумления, как Данвуди, опе¬ редив отряд, соскочил с коня и подошел к ней. 694

Он смотрел на нее серьезно и участливо, но в его обра¬ щении чувствовалась некоторая натянутость. В несколь¬ ких словах он объяснил девушке, что за отсутствием капи¬ тана Лоутона получил приказ явиться сюда с отрядом дра¬ гун и дождаться суда над Генри, который назначен на завтра. Данвуди беспокоился, благополучно ли Уортоны миновали горные перевалы, и выехал им навстречу. Френ¬ сис дрожащим голосом объяснила ему, почему она опере¬ дила остальных, и сказала, что ее отец будет здесь через несколько минут. Стесненность в обращении майора не¬ вольно передалась и ей, так что появление кареты при¬ несло обоим облегчение. Данвуди помог Френсис сесть в экипаж, сказал несколько ободряющих слов мистеру Уор¬ тону и мисс Пейтон и, снова вскочив в седло, направился к Фишкилской долине, которая открылась взорам путни¬ ков словно по волшебству, как только они обогнули высо¬ кую скалу. Не прошло и получаса, как они подъехали к воротам фермы, где Данвуди позаботился подготовить по¬ мещение для семейства Уортон и где Генри тревожно ожидал их приезда. Глава XXVI От страха не бледнели эти щеки, И руки огрубели от оружья, Но твой рассказ, правдивый и печальный. Меня гнетет и мужества лишает. Я весь дрожу от странного озноба, И слезы по моим глубоким шрамам Бегут из глаз солеными ручьями. Д У о Родные Генри Уортона были так твердо уверены в его невиновности, что не могли понять, какая опасность ему угрожает. Однако чем больше приближался день суда, тем Генри становился тревожнее; просидев накануне со своей опечаленной семьей до глубокой ночи, он встал наутро после неспокойного и короткого сна, ясно сознавая всю серьезность своего положения и понимая, как мало у него возможностей сохранить жизнь. Высокий чин Андре, зна¬ чительность задуманных им планов, а также видное поло¬ жение связанных с ним лиц привлекли к его казни гораздо больше внимания, чем к другим подобным событиям. 695

А между тем шпионов ловили очень часто, и военные вла¬ сти, не откладывая, подвергали их суровому наказанию. Эти факты были хорошо известны и Данвуди и заключен¬ ному, вот почему приготовления к суду вызывали у обоих сильную тревогу. Однако они ничем не выдавали своего беспокойства, так что ни мисс Пейтон, ни Френсис не до¬ гадывались, как основательны были их опасения. Усилен¬ ная охрана была расставлена вокруг фермы, где содер¬ жался узник, на ведущих к ней дорогах стояли караулы, а от дверей его комнаты не отходил часовой. Уже был на¬ значен состав суда для разбора дела Генри и решения его судьбы. Наконец наступила минута, когда все участники пред¬ стоящего расследования были-в сборе. Френсис, вошедшая в зал суда вместе со своими родными, оглядела присут¬ ствующих, и у нее перехватило дыхание. Трое судей, в парадных мундирах, сидели поодаль за столом с важ¬ ным видом, соответствующим данному случаю и их высо¬ кому званию. В центре сидел человек преклонного возра¬ ста, весь облик которого носил отпечаток долгих лет воен¬ ной службы. То был председатель суда, и Френсис, оки¬ нув быстрым недоверчивым взглядом его помощников, повернулась к нему, думая, что только человек с таким доброжелательным выражением лица может стать спаси¬ телем ее брата. В чертах старого ветерана проглядывало что-то мягкое и снисходительное, резш отличавшееся от суровой холодности его сотоварищей, и это привлекло к нему Френсис. На нем был парадный мундир, как того требовал в подобных обстоятельствах военный устав; но, хотя он держался строго по-военному, его пальцы бессо¬ знательным движением непрерывно теребили кусок крепа, обвивавший эфес сабли, на которую он слегка опирался, и во всей его фигуре было что-то старозаветное. В нем чувствовалась внутренняя тревога, хотя его мужественное лицо оставалось торжественным и не выдавало сострада¬ ния, которое вызывал в нем этот процесс. Помощниками его были офицеры из восточных полков, которые охраняли крепость Вест-Пойнт и примыкающие к ней горные про¬ ходы. Это были люди среднего возраста, и мы тщетно стали бы искать в их лицах следы страстей или волнений: казалось, человеческие слабости им чужды. Они держались с суровой, холодной сдержанностью. Если черты их не вы¬ ражали ни свирепости, ни пугающей жестокости, то не 696

было в них и участия, способного вызвать доверие. То были люди, издавна привыкшие слушаться лишь строгих приказаний рассудка, и все их чувства, казалось, полно¬ стью подчинялись ему. Перед этими вершителями его судьбы и предстал Генри Уортон, которого ввели в зал под конвоем. Едва он вошел, наступила глубокая, зловещая тишина, и у Френ¬ сис застыла в жилах кровь при виде мрачной торжествен¬ ности этого собрания. Обстановка суда не отличалась пыш¬ ностью и не подействовала на ее воображение, но суровая бесстрастность этой сцены показала ей, как серьезно дело ее брата, и она поняла, что на карту поставлена его жизнь. Двое членов суда с холодным вниманием разглядывали че¬ ловека, которого они собирались допрашивать, но председа¬ тель по-прежнему рассеянно осматривался вокруг, и му¬ скулы его лица конвульсивно подергивались, свидетельст¬ вуя о волнении, несвойственном человеку его возраста и положения. Это был полковник Синглтон, который только накануне узнал о трагической участи Изабеллы, но, не¬ смотря на свое горе, твердо выполнял долг, порученный ему родиной. Воцарившаяся в комнате тишина и множе¬ ство глаз, устремленных на него с выражением ожидания, наконец заставили его опомниться, и, сделав усилие, он овладел собой. – Подведите подсудимого,– сказал он тоном чело¬ века, привыкшего отдавать приказания, и сделал знак ру¬ кой. Часовые опустили штыки, и Генри Уортон твердым шагом вышел на середину зала. Все смотрели на него – одни с волнением, другие с любопытством. Френсис по¬ чувствовала за спиной тяжелое, прерывистое дыхание Дан– вуди и на мгновение с благодарностью обернулась к нему, но ее внимание тотчас снова сосредоточилось на брате, и в сердце остался лишь страх за него. В глубине комнаты разместились члены семьи вла¬ дельца фермы, а позади них выглядывали черные как уголь лица негров с блестевшими от любопытства глазами. Среди невольников виднелось и потускневшее, печальное лицо Цезаря. – Говорят, что вы Генри Уортон,– начал председа¬ тель,– капитан шестидесятого пехотного полка его бри¬ танского величества. – Да, сэр, это так. – Мне правится ваша правдивость, сэр; она свиде¬ 697

тельствует с благородных чувствах истинного солдата и должна произвести благоприятное впечатление на суд. – Следует предупредить подсудимого,– сказал один из судей,– что он обязан говорить лишь то, что считает нужным, и, хотя у нас тут военный суд, мы признаем за¬ коны всех свободных государств. Молчавший член суда одобрительно кивнул головой на это замечание, и председатель продолжал, внимательно сверяясь с протоколом предварительного следствия, кото¬ рый он держал в руках. – Против вас выдвинуто обвинение, что двадцать де¬ вятого октября вы, офицер вражеской армии, прошли че¬ рез пикеты американских войск возле Уайт-Плейна, пере¬ одевшись в чужое платье, а потому вас подозревают в действиях, враждебных Америке, и хотят подвергнуть наказанию, как шпиона. Мягкий, но решительный той председателя, медленно и четко излагавшего сущность обвинения, звучал очень внушительно. Обвинение было выражено так ясно, дока¬ зательства так просты, улики столь очевидны, а наказание столь заслуженно, что, казалось, невозможно его избе¬ жать. Однако Генри ответил просто и серьезно: – То, что я прошел через ваши пикеты в чужом пла¬ тье, верно, но... – Стойте! – прервал его председатель.– Законы вой¬ ны и так достаточно строги, вам незачем ничего добавлять и тем усугублять свою вину. – Подсудимый может взять обратно свои слова, если захочет,– заметил первый судья.– Его признание лишь подтверждает обвинение. – Я не отрекаюсь от правдивых показаний,– гордо сказал Генри. Два члена суда выслушали его молча и бесстрастно, па их суровых лицах не мелькнуло и тени торжества. Те¬ перь председатель как будто стал проявлять больше ин¬ тереса к происходящему. – Вашп чувства благородны, сэр,– заметил он,– и я жалею, что молодой солдат в своем рвении мог зайти так далеко, что стал обманщиком. – Обманщиком! – воскликнул Уортон.– Я считал, что действую благоразумно, стараясь не попасть в плен к моим врагам. С98

– Говорят, что вы Генри Уортон,– начал председатель...

– Солдат должен встречаться с врагом только от¬ крыто, с оружием в руках, капитан Уортон. Я служил двум королям Англии, а теперь служу моей родине, но ни¬ когда не приближался к неприятелю иначе, как при свете дня и с честной уверенностью, что он меня видит. – Вы можете объяснить, что побудило вас зайти на территорию, занятую нашими войсками, переодевшись в чужое платье? – спросил первый судья, слегка скривив рот. – Я сын престарелого джентльмена, который сидит здесь перед вами,– ответил Генри.– Чтобы повидаться с отцом, я не побоялся подвергнуть себя опасности. Кроме того, ваши войска редко спускаются в низины, и само на¬ звание «нейтральная территория» дает право обоим про¬ тивникам свободно проходить по этой земле. – Однако это название не утверждено законом – оно появилось лишь в военной обстановке. Но, куда бы ни двигалась армия, она везде утверждает свои правила, а первое из них – умелая защита от врага. – Я не казуист, сэр,– ответил молодой человек,– я только знал, что мой отец имеет право на мою любовь, и, принимая во внимание его возраст, готов был пойти на еще больший риск, лишь бы доказать ему свою привязан¬ ность. – Весьма похвальное чувство! – воскликнул предсе¬ датель.– Кажется, джентльмены, дело предстает в другом освещении. Признаюсь, вначале оно казалось мне весьма мрачным; но никто не может осудить сына за желание повидаться с родителями. – А есть у вас доказательства, что вы ставили себе только эту цель? – Да, вот они,– ответил Генри, и в душе у него блес¬ нул луч надежды,– вот мои доказательства: мой отец, моя сестра, мэйор Данвуди – все они это знают. – В таком случае,– сказал бесстрастный судья,– мы еще можем оправдать вас. Но нужно произвести дальней¬ шее расследование дела. – Несомненно,– с охотой подтвердил председатель.– Пусть подойдет мистер Уортон-старший и даст при¬ сягу. Старый отец собрался с духом и, подойдя неверными шагами, выполнил все формальности, требуемые судеб¬ ной процедурой. 700

– Вы отец обвиняемого? – спросил Синглтон мягко, немного помолчав из уважения к чувствам свидетеля. – Он мой единственный сын. – Что вы знаете о его посещении вашего дома два¬ дцать девятого октября? – Он пришел, как уже сказал вам, чтобы повидаться со мной и со своими сестрами. – Он был одет в чужое платье? – спросил первый судья. – Да. Он не был в мундире своего полка. – Чтобы повидаться с сестрами,– с волнением повто¬ рил председатель.– У вас есть и дочери, сэр? – Да, у меня две дочери, и обе они здесь. – На нем был парик? – вмешался первый судьи. – Я как будто заметил у него на голове что-то вроде парика. – А как давно вы не видались с сыном? – спросил председатель. – Год и два месяца. – Он был в широком плаще из грубого сукна? – спросил судья, просматривая материалы обвинения. – Да, он был в плаще. – И вы думаете, он пришел только для того, чтобы повидаться с вами? – Да, со мной и с моими дочерьми. – Смелый юноша,– шепнул председатель суда сво¬ ему молчаливому коллеге.– Я не вижу большого зла в этой выходке. Он поступил неосторожно, но благородно. – Вы уверены, что ваш сын не получал никакого по¬ ручения от сэра Генри Клинтона и что поездка к родным не была лишь предлогом, чтобы скрыть его истинную цель? – Как я могу знать об этом? – ответил испуганный мистер Уортон.– Разве сэр Генри доверил бы мне такое дело? – Известно ли вам что-нибудь об этом пропуске? – И судья протянул ему бумагу, которая осталась у Дан– вуди после ареста Уортона. – Нет, даю слово, мне ничего не известно о нем! – воскликнул старик и отшатнулся от бумаги, словно она была заразной. – Вы клянетесь? – Клянусь! 701

– Есть у вас еще свидетели, капитан Уортон? Этот не может быть вам полезен. Вас задержали при обстоя¬ тельствах, которые могут стоить вам жизни, и вам остается только самому доказать свою невиновность. Обдумайте все хорошенько и не теряйте спокойствия. Было что-то пугающее в бесстрастии этого судьи, и Генри побледнел. Заметив сочувствие полковника Синглтона, он чуть не позабыл о грозившей ему опасно¬ сти, но суровый и сосредоточенный вид двух других судей напомнил ему, какая ждет его участь. Он замолк и лишь бросал умоляющие взгляды на своего друга. Данвуди по¬ нял его и вызвался выступить как свидетель. Он дал при¬ сягу и пожелал рассказать все, что зпает. Но его показа¬ ния не могли изменить существа дела, и Данвуди вскоре почувствовал это. Сам он знал очень немного, да и это немногое скорее шло во вред Генри, чем на пользу. По¬ казания Данвуди были выслушаны в полном молчании, и безмолвный судья в ответ лишь покачал головой, но так выразительно, что всем стало ясно без слов, какое впечат¬ ление они произвели. – Вы тоже считаете, что у обвиняемого не было иной цели, кроме той, в которой он признался? – Никакой, я готов поручиться собственной жизнью! – горячо воскликнул Данвуди. – Вы можете присягнуть в этом? – Как я могу дать присягу? Один бог читает в серд¬ цах людей. Но я знаю этого человека с детства: он был всегда правдив. Он выше лжи. – Вы говорите, что он бежал и был снова взят в плен с оружием в руках? – спросил председатель. – Да, и был ранен в бою. Вы видите, он и сейчас еще не вполне владеет рукой. Неужели вы полагаете, сэр, что он бросился бы туда, где рисковал снова попасть к нам в руки, если бы не был уверен в своей невиновности? – А как вы думаете, майор Данвуди, Андре сбежал бы с поля боя, если бы близ Территауна 1 разгорелось сра¬ жение? – спросил бесстрастный судья.– Разве молодость не жаждет славы? – И вы называете это славой? – воскликнул майор.– Позорную смерть и запятнанное имя! 1 Т о р р и т а у и – город в штате Нью-Йорк, где был задер¬ жан Андре, 702

– Майор Данвуди,– ответил судья с непоколебимой важностью,– вы поступили благородно. Вам пришлось выполнить тяжелый и суровый долг, но вы справились с ним, как честный человек и верный сын своей родины; и мы должны поступить точно так же. Все собравшиеся в зале суда с величайшим вниманием следили за допросом. Отдаваясь безотчетному чувству, ко¬ торое мешает нам разбираться в причинах и следствиях, большая часть слушателей считала, что если даже Дан¬ вуди не удалось смягчить сердца судей, то это уж никому не удастся. Тут из толпы выдвинулась нескладная фигура Цезаря; его выразительное лицо, на котором была напи¬ сана глубокая печаль, так резко отличалось от физионо¬ мий остальных негров, глазевших на все с пустым любо¬ пытством, что обратило па себя внимание молчаливого судьи. Он впервые разжал губы и произнес: – Пусть негр пройдет вперед. Теперь было поздно отступать, и Цезарь, не успев со¬ браться с мыслями, оказался перед офицерами американ¬ ской армии. Допрашивать негра предоставили тому судье, который его вызвал, и он приступил к делу с подобающей строгостью: – Знаете ли вы подсудимого? – Еще бы не знать,– ответил Цезарь таким же вну¬ шительным тоном, как и судья, задавший вопрос. – Когда он снял парик, он отдал его вам? – Цезарю не нужен парик,– проворчал негр,– у него свои хорошие волосы. – Передавали вы кому-нибудь письма или, может, выполняли какие-нибудь другие поручения, когда капитан Уортон был в доме вашего хозяина? – Я всегда делал, что велит хозяин. – Но что он велел вам делать? – Как когда: то одно, то другое... – Довольно,– сказал с достоинством полковник Синглтон,– вы получили благородное признание джентль¬ мена,– что можете вы услышать нового от этого неволь¬ ника? Капитан Уортон, вы видите, о вас создается небла¬ гоприятное мнение. Можете вы представить суду других свидетелей? У Генри оставалось очень мало надежды. Появившаяся было вера в благополучный исход дела понемногу таяла, но тут у него мелькнула неясная мысль, что милое личико 703

сестры окажет ему поддержку, и он устремил на поблед¬ невшую Френсис умоляющий взгляд. Она встала и нере¬ шительно направилась к судьям; однако бледность ее сразу сменилась ярким румянцем, и она подошла к столу легкой, но решительной походкой. Френсис откинула гу¬ стые локоны со своего гладкого лба, и судьи увидели та¬ кое прелестное и невинное лицо, которое могло бы смяг¬ чить и более жестокие сердца. Председатель на минуту прикрыл глаза рукой, словно пылкий взгляд и выразитель¬ ные черты Френсис напомнили ему другой образ. Но он тотчас овладел собой и сказал с жаром, который выдавал его скрытое желание ей помочь: – Вероятно, брат сообщил вам о своем намерении тайно повидаться со своей семьей? – Нет, нет! – ответила Френсис, прижимая руку ко лбу, словно стараясь собраться с мыслями.– Он ничего не говорил мне – мы не знали об этом, пока он не пришел к нам. Но разве надо объяснять благородным людям, что любящий сын готов подвергнуться опасности, лишь бы повидаться с отцом, да еще в такое трудное время и зная, в каком положении мы находимся? – Но было ли это в первый раз? Он никогда рань¬ ше не говорил о том, что придет к вам? – спрашивал полковник, наклоняясь к девушке с отеческой мягко¬ стью. – Говорил, говорил! – воскликнула Френсис, заме¬ тив, что он смотрит на нее с участием.– Он пришел к нам уже в четвертый раз. – Я так и знал,—сказал председатель, с удовлетворе¬ нием потирая руки.– Это отважный, горячо любящий сын, и ручаюсь, джентльмены,– пылкий воин в бою. В каком костюме приходил он к вам раньше? – Ему не надо было переодеваться: в ту пору ко¬ ролевские войска стояли в долине и свободно пропуска¬ ли его. – Значит, теперь он в первый раз пришел не в мун¬ дире своего полка? – спросил полковник упавшим голо¬ сом, избегая пристальных взглядов своих помощников. – Да, в первый раз! – воскликнула девушка.– Если в этом его вина, то он провинился впервые, уверяю вас. – Но вы, наверное, писали ему и просили навестить вас; уж конечно, молодая леди, вы хотели повидать вашего брата, – настаивал полковник. 704

– Разумеется, мы хотели его видеть и молили об этом бога – ах, как горячо молили! Но, если б мы держали связь с офицером королевской армии, мы могли бы повре¬ дить нашему отцу и потому не смели ему писать. – Выходил ли он из дому по приезде и встречался ли с кем-нибудь, кроме родных? – Ни с кем. Он никого не видел, за исключением на¬ шего соседа – разносчика Бёрча. – Кого? – вскричал полковник, внезапно побледнев, и отшатнулся, словно его укусила змея. Данвуди громко застонал, стиснул голову руками и, вскрикнув: «Он погиб!» – выбежал из комнаты. – Только Гарви Бёрча,– повторила Френсис, расте¬ рянно глядя на дверь, за которой исчез майор. – Гарви Бёрча! – словно эхо проговорили все судьи. Два бесстрастных члена суда обменялись быстрыми взглядами и испытующе уставились на обвиняемого. – Для вас, джентльмены, конечно, не новость, что разносчика Гарви Бёрча подозревают в том, что он служит королю,– сказал Генри, снова выступив вперед.– Он был приговорен вашим судом к тому же наказанию, какое, я вижу, грозит и мне. Поэтому я хочу объяснить вам, что с его помощью я только добыл себе платье, в котором про¬ шел через ваши дозоры; но пусть меня ждет смерть, я до последнего вздоха буду твердить, что намерения мои были так же чисты, как слова невинной девушки, стоящей здесь перед вами. – Капитан Уортон,– проговорил торжественно пред¬ седатель суда,– противники свободы Америки находят множество хитрых способов подорвать наше могущество. И среди наших врагов нет более опасного, чем этот раз¬ носчик из Вест-Честера. Это шпион – ловкий, коварный, проницательный, ему нет равных среди людей его породы. Сэр Генри не мог придумать ничего лучше, чем устано¬ вить связь между ним и своим офицером для последней попытки спасти Андре. Без сомнения, молодой человек, это знакомство может оказаться роковым для вас. Благородное негодование, отразившееся на лице ста¬ рого ветерана, встретило полную поддержку в суровых взорах его товарищей. – Я погубила его! – вскрикнула Френсис, в ужасе ло¬ мая руки.– Вы тоже отвернулись от нас? Тогда он погиб! 705

– Молчите, невинное дитя, молчите! – сказал пол¬ ковник в сильном волнении.– Вы никого не погубили, не приводите всех нас в отчаяние. – Неужели любить своих близких – преступление? – пылко продолжала Френсис.– Неужели Вашингтон – ве¬ ликодушный, справедливый, беспристрастный Вашинг¬ тон – судил бы так жестоко? Обождите, пусть Вашингтон сам рассудит это дело. – Это невозможно,– ответил председатель, прикры¬ вая рукой глаза, как будто стараясь не видеть прелестную девушку. – Невозможно? Ах, отложите суд хотя бы на неделю! На коленях молю вас, ведь и вы сами тоже будете нуж¬ даться в милосердии в тот час, когда человеческое могуще¬ ство становится бессильным. Молю вас, дайте ему хоть один день! – Невозможно,– повторил полковник еле слышным голосом.– Мы выполняем строгие предписания, и так мы уже дали ему слишком долгую отсрочку. Он отвернулся от стоявшей на коленях девушки, но не мог или не захотел вырвать у нее свою руку, которую она сжимала с отчаянной горячностью. – Уведите арестованного,– сказал один из судей офи¬ церу, охранявшему Генри.– Полковник Синглтон, мы уда¬ лимся из зала? – Синглтон, Синглтон! – как эхо, повторила Френ¬ сис.– Значит, вы сами отец и можете понять, что значит горе отца: вы не станете, не захотите ранить и без того кровоточащее сердце. Выслушайте меня, полковник Сингл¬ тон, как господь бог выслушает ваши предсмертные мо^ литвы, и пощадите моего брата! – Уведите ее,– сказал полковник, пытаясь осторожно высвободить свою руку. Но никто не двинулся с места. Френсис силилась про¬ честь выражение его лица, но он отвернулся, а она все не отпускала его. – Полковник Синглтон! Еще совсем недавно ваш сын был тоже в смертельной опасности. Его приютили под крышей моего отца; в нашем доме он нашел покровитель¬ ство и заботливый уход. Представьте себе, что этот сын – ваша гордость и утешение, что он единственный покрови¬ тель ваших младших детей, и тогда, если сможете, осу¬ дите моего брата! 706

– Какое право имеет Хис 1 делать из меня палача! – с болью вскричал старый воин и вскочил – кровь прилила к его лицу, вены на висках вздулись от волнения.– Но я забылся, идемте, джентльмены, мы должны выполнить этот тяжелый долг. – Нет, нет, не уходите! – закричала Френсис.– Мо¬ жете ли вы так спокойно отнять сына у отца, брата у се¬ стры? И этого требует дело, которое я так горячо любила? И это люди, которых я привыкла глубоко уважать? Но вы, кажется, медлите, вы слушаете меня, вы сжалитесь и про¬ стите его! – Выходите, джентльмены,– сказал полковник, ука¬ зывая на дверь; он выпрямился с величественным видом, тщетно пытаясь смирить свои чувства. – Постойте, выслушайте меня! – воскликнула Френ¬ сис, судорожно схватив его за руку.– Полковник Синглтон, вы же отец – будьте милосердны! Сжальтесь над сыном! Сжальтесь над дочерью! Ведь и у вас была дочь. У меня на груди она испустила свой последний вздох. Вот эти руки в смертный час закрыли ей глаза... Да, да, эти руки, которые сейчас с мольбой сжимают ваши, оказали ел последние услуги. Неужто теперь мне придется оказать их и моему несчастному брату, которого вы хотите осу¬ дить! Старого воина охватило сильное волнение, но он побо¬ рол себя, и лишь тяжелый стон вырвался из его груди. Гордясь этой победой над собой, он огляделся кругом, но тут им овладел новый приступ горя, и он склонил свою убеленную семьюдесятью зимами голову на плечо горячен просительницы. Верный меч, старый товарищ во многих кровавых битвах, выпал из его ослабевшей руки, и он воскликнул: – Да благословит вас за это господь! – и громко за¬ рыдал. Долго не мог справиться полковник Синглтон с буше¬ вавшими в нем чувствами, но наконец, взяв себя в руки, передал потерявшую сознание Френсис ее тетке и, с не¬ преклонным видом повернувшись к своим товарищам, сказал: – Теперь, джентльмены, нам надлежит выполнит:. 1 Нильям Хис – генерал-майор, командовавший америкам скидш поисками в Пест-Честере. 707