Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 52 страниц)

Государственное Издательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещен и я РСФСР Москва 1962

Джеймс Фенимор КупЕР ИЗБРАННЫЕ СОЧИНЕНИЯ в ШЕСТИ ТОМАХ ТОМ 3 Государственное Издательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещения РСФСР Москва 1962

дЖЕЙМС ФЕНИМОР КУПЕР ПРЕРИЯ ШПИОН Государственное Издательство ДЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Министерства Просвещения РСФСР Москва 1962

И (Амер.) К92 Издание выходит под наблюдением А. А. А н и к с т а Оформление художника Л. П. 3 у с м а н а

ПРЕРИЯ

Перевод с английского Н. В о л ь п и н Редактор И. Гурова Рисунки И. Ильинского

ВВЕДЕНИЕ Геологическое строение той части Америки, что лежит между Аллеганами и Скалистыми горами, породило не¬ мало остроумных теорий. В самом деле, обширный этот край представляет собой сплошную равнину. Пройдите ее вдоль и поперек – полторы тысячи миль с востока на за¬ пад, шестьсот с севера на юг,– и вы едва ли встретите хоть одну высоту, достойную назваться горой. Высокие холмы и те здесь в редкость, хотя значительную часть рав¬ нины отмечает характерная «волнистость», как это опи¬ сано на первых страницах нашей повести. Есть основания думать, что территория, включающая сейчас Огайо, Иллинойс, Индиану, Мичиган и значитель¬ ную часть страны к западу от Миссисипи, некогда лежала под водой. Почва перечисленных штатов представляет собой аллювиальные отложения; и немало найдено здесь одиноких каменных глыб, природа которых и расположе¬ ние не позволяют с легкостью отбросить мысль, что они принесены сюда плавучим льдом. Эта теория считает, что Великие озера были яминами на дне огромного пресновод¬ ного озера, настолько глубокими, что их не мог осушить катаклизм, обнаживший сушу. Не следует забывать, что французы, пока владели Ка¬ надой и Луизианой, претендовали и на всю означенную территорию. Их охотники и передовые отряды войск пер¬ выми заводили сношения с дикими ее обитателями, и са¬ мые ранние дошедшие до нас описания этих земель при¬ надлежат перу французских миссионеров. Вот почему в этой части Америки вошло в обиход немало французских слов и за многими местами прочно утвердились наимено¬ вания, данные им на французском языке. Когда первые

проникшие сюда искатели приключений открыли в сердце лесов необозримые равнины, поросшие кустарником или буйными травами, они, естественно, назвали их лу¬ гами. Когда же на смену французам пришли англичане и встретили местность, отличную от всего, что видели они в Европе, и уже обозначенную словом, на родном их языке не выражавшим ничего, они оставили за этими природ¬ ными «лугами» их условное наименование. Так– в этом особом значении – французское слово «prairie» вошло в английский язык. В Америке есть два вида прерий. Те, что лежат на восток от Миссисипи, сравнительно невелики, чрезвычайно плодородны и всегда окружены лесами. Они поддаются культурной обработке и быстро заселяются. Ими изоби¬ луют штаты Огайо, Иллинойс, Индиана и Мичиган. Здесь дает себя знать скудость леса и воды – тяжкое зло там, где люди своим искусством еще не исправили при¬ роду. Но так как вся эта местность, говорят, богата камен¬ ным углем и, как правило, повсюду можно дорыться до воды, предприимчивые поселенцы постепенно одолевают эти трудности. Луга второго типа лежат к западу от Миссисипи, в нескольких сотнях миль от реки, и получили название Больших прерий. Из всего, что нам известно в мире, они наиболее походят на степи Татарии: это обширные земли, где за отсутствием двух указанных выше жизненных условий не может прокормиться многочисленное населе¬ ние. Правда, рек здесь много; но местность почти лишена отрады земледельца – ручьев и родников, так способству¬ ющих плодородию почвы. Когда и как образовались американские Большие пре¬ рии – одна из самых сложных загадок природы. Высокое плодородие есть общее свойство, отличающее почву Со¬ единенных Штатов, Канады и Мексики. Трудно найти на земном шаре другую столь же протяженную площадь, где было бы так мало непригодной земли, как в обитае¬ мых частях нашей страны. Склоны гор по большей части поддаются вспашке; и даже почва прерий в этой части республики есть не что иное, как мощный слой наносов. То же можно справедливо отнести и к землям между Скалистыми горами и Тихим океаном. Здесь широкой полосой лежит полупустыня, на которой разыгрывается действие настоящей повести и которая поначалу, оче¬ 8

видно, служила преградой для дальнейшего проникно¬ вения американцев на запад. Впрочем, со времени первого издания книги пределы республики расширились вплоть до Тихого океана, и поселенец, следуя за траппером уже водворился на самых его берегах. Большие прерии стали, видимо, последним пристани¬ щем краснокожих. Остаткам могикан и делаваров, криков, чокто и чероков суждено доживать свой век на этих ши¬ роких равнинах. Общая численность индейцев в нашей стране составляет, по сильно расходящимся подсчетам, от ста до пятисот тысяч душ. Большая часть их населяет земли к западу от Миссисипи. В ту пору, о которой пойдет наш рассказ, они непрестанно воевали между со¬ бой и племенная вражда передавалась из поколения в поколение. Республика много сделала для замирения этого дикого края, и ныне можно безопасно путешество¬ вать там, куда лет двадцать пять назад цивилизованный человек не отваживался заехать без охраны. Недавние события доставили Большим прериям широ¬ кую известность, и мы сейчас читаем о путешествиях по ним, как полвека назад жадно читали рассказы пересе¬ ленцев, пробравшихся в Огайо и Луизиану. Отметим, как знамение времени, что уже идет деловое обсуждение, по каким местам провести железную дорогу через эти просторы, и такой проект больше не кажется людям хи¬ мерой. Этой книгой мы заключаем повесть о Кожаном Чулке. Отягченный годами, он уже не зверобой и не воин, он становится траппером, то есть звероловом, каких немало на Великом Западе. Стук топора прогнал его из его люби¬ мых лесов, и в безнадежной покорности судьбе он ищет прибежища на голой равнине, протянувшейся до Скали¬ стых гор. Здесь он проводит свои последние годы и уми¬ рает, как жил, философом-отшельником, обладавшим лишь немногими недостатками, не знавшим пороков, честным и искренним, как сама природа. 1 См. ниже, примечание автора на стр. 24.

Глава IПрошу пастух: из дружбы иль за деньги – Нельзя ли здесь в глуши достать нам пищи? Сведи нас, где бы нам приют найти... Шекспир, «Как вам угодно» дно время много и говорилось и писалось о том, стоит ли присо¬ единять обширные земли «Луизи¬ аны 1 к территориям Соединенных Штатов, и без того огромным и лишь наполовину заселенным. Но, когда го¬ рячность споров поостыла и разные партийные сообра¬ жения уступили место более широким взглядам, разум¬ ность этой меры получила общее признание. Вскоре даже для самых ограниченных умов стало очевидно, что если по воле природы пустыня положила предел продвижению нашего народа на запад, то эта мера отдала в наши руки полосу плодородных земель, которую иначе, в кругово¬ роте событий, мог бы захватить другой какой-либо народ из числа наших соперников. Она сделала нас единовласт¬ ными хозяевами всей обширной внутренней области и поставила под наш контроль бесчисленные племена дика¬ рей, жившие у наших границ. Она уладила старинные споры и дала народу чувство уверенности. Она открыла тысячу дорог для внутриматериковой торговли и выход к водам Тихого океана. А если со временем явится не¬ обходимость в мирном разделении нашего огромного госу¬ 1 В 1803 году Франция за 15 миллионов долларов продала США Луизиану, которую получила от Испании по мирному до¬ говору 1801 года. 10

дарства, то она обеспечивает нам соседа, у которого будет общий с нами язык, одна религия, одни и те же учрежде¬ ния и, можно надеяться, те же понятия о справедливости в политике. Купля совершилась в 1803 году, однако лишь на сле¬ дующую весну осторожный испанский губернатор, управ¬ лявший областью от лица своего монарха, решился при¬ знать права новых владельцев или хотя бы разрешить им въезд в провинцию. Но, едва свершилась формальная пе¬ редача, толпы беспокойных людей, всегда переполняющих американские окраины, хлынули в лесные дебри по пра¬ вому берегу Миссисипи с той же беспечпой отвагой, какая в свое время столь многих из них толкала на неустанное продвижение от приатлантических штатов до восточных берегов Отца Рек 1. Прошло немало времени, пока многочисленные богатые колонисты из южной провинции слились со своими но¬ выми соотечественниками; зато редкое бедное население более северной области оказалось чуть ли не сразу же втянуто в водоворот эмиграции с востока. Безудержная после первых успехов, она была затем приостановлена, но теперь неожиданно прорвалась в новой буйной вспы¬ шке. Труды и опасности прежнего продвижения были за¬ быты, когда открылись перед предприимчивыми искате¬ лями эти бескрайние и неисследованные земли с их вооб¬ ражаемыми и действительными богатствами. Последствия были те самые, каких можно ожидать, когда перед наро¬ дом, закаленным в трудностях и новых начинаниях, возни¬ кает соблазнительная перспектива. Тысячи людей старшего поколения из штатов, которые в те годы назывались новыми 2, отказывались от радостей так тяжело завоеванного покоя и во главе вереницы сы¬ новей и внуков, родившихся и выросших в лесах Огайо и Кентукки, пускались дальше, в глубь материка, ища того, что можно бы, не ударяясь в поэзию, назвать естест– 1 Так именуется Миссисипи ва некоторых индейских языках. Читатель составит себе более правильное понятие о значительно¬ сти этой реки, если вспомнит, что Миссури с Миссисипи являются, собственно, одной рекой Общая их длина составляет без малого четыре тысячи миль. (Примеч. автора.) 2 Новыми назывались штаты, принятые в Американский Союз после революции, за исключением Вермонта: тот имел права независимости и до войны, хотя признание они получили лишь позднее. (Примеч. автора.) И

венной и родственной атмосферой. Был в их числе один выдающийся человек, старый, решительный лесовик, не¬ когда первым проникший в дебри второго из названных штатов. Этот отважный и почтенный патриарх совершил теперь свое последнее переселение на противоположный берег реки, оставив ее между собою и толпой, которую притягивал к нему его же успех: потому что старое при¬ станище потеряло цену в его глазах, стесненное узаконен¬ ными формами человеческого общежития !. В такие предприятия люди обычно пускаются, либо следуя своим привычкам, либо прельщенные соблазном. Единицы в жажде быстрого обогащения гнались за при¬ зраком надежды и искали золотые жилы в девственных землях. Но куда большая часть эмигрантов оседала вдоль рек и ручьев, довольствуясь богатым урожаем, каким илистая приречная почва щедро награждает даже не слишком трудолюбивого пахаря. Так с волшебной быст¬ ротой возникали новые поселения; и те, на чьих глазах происходила покупка пустынной области, в большинстве своем дожили до того, что увидели, как суверенный штат со всем своим уже немалым населением был принят в лоно национального Союза на основе политического рав¬ ноправия. События и сцены, описанные в этой повести, относятся к поре, когда делались еще первые шаги в предприятии, давшем столь быстрый и успешный результат. Шел первый год нашего вступления в права. Давно снята была жатва и пожухлая листва на разбросанных редких деревьях уже начала принимать осенние краски, когда вереница фургонов выбралась из русла пересох¬ шей речки и двинулась дальше по всхолмленной равни¬ не – или, говоря языком того края, о котором идет наш рассказ, по «волнистой прерии». Повозки, груженные домашним скарбом и земледельческими орудиями, неболь¬ шое разбредающееся стадо овец и коров, обтрепанная одежда и бездумные лица крепких молодцов, вышагиваю¬ щих подле медленно плетущихся упряжек,– все указы¬ 1 Речь идет о полковнике Буне, кентуккийском патриархе. Этот почтенный и бесстрашный пионер цивилизации на девяно¬ сто втором году своей жизни перебрался в новые владения, в трех¬ стах милях на запад от Миссисипи, потому что его стала стеснять чрезмерная густота населения – десять человек на одну квадрат¬ ную милю! (Примеч. автора.) 12

вало, что это караван переселенцев, потянувшихся на Запад в поисках Эльдорадо. Но вразрез с обычаем людей такого разбора они бросили плодородные земли Юго– Востока и пробрались (а как, то ведомо только таким от¬ важным искателям новых путей) через лощины, через бурные потоки, через топи и сухие степи далеко за обыч¬ ные пределы заселения. Перед ними лежала та широкая равнина, что тянется, столь на вид однообразная, до по¬ дошвы Скалистых гор; и много долгих и страшных миль уже легло между ними и бурными водами стремительного Платта. Увидеть подобный поезд в этом унылом, нелюдимом месте было тем неожиданней, что природа вокруг предла¬ гала мало соблазнов для жадности торговца, и еще того меньше могла она обещать простому поселенцу-фррмеру. Тощие травы прерии мало говорили в пользу твердой, неподатливой почвы, по которой колеса катились легко, как по убитой дороге; ни повозки, ни скот не оставляли на ней отпечатка – след сохраняла только эта чахлая и жухлая трава, которую животные вяло пощипывали, вре¬ менами и вовсе ее отвергая как слишком терпкую пищу, какую и с голоду не сжуешь. Куда держали путь эти смелые авантюристы? По какой тайной причине, забравшись в эту даль, они, по-видимому, чувствовали себя в безопасности? Вы не подметили бы в них и тени озабоченности, неуверенности или тревоги. Считая с женщинами и детьми, их было свыше двадцати человек. Несколько впереди остальных шагал человек, чей вид и осанка позволяли признать в нем предводителя отряда. Это был высокий мужчина, загорелый, немолодой, с угрю¬ мым лицом и вялый с виду. Он казался расхлябанным и сутулым, но был широк в плечах и на деле чудовищно силен. Лишь временами, когда какая-нибудь небольшая помеха вставала вдруг на его пути, в его походке, только что казавшейся ленивой и развинченной, сразу проявля¬ лась та энергия, что таилась в его существе, как сонная и неуклюжая, но грозная сила слона. Лицо было тупое, с резкой складкой рта, с тяжелым подбородком; а лоб, ко¬ торый, как принято думать, отражает наш духовный об¬ лик, был низкий, покатый и узкий. Одежда на человеке была смешанная: грубошерстный крестьянский костюм и к нему те кожаные принадлеж– 13

ности, какие мода и удобство сделали необходимым отли¬ чием переселенца в походе. Но к этому разнородному одеянию кое-что было добавлено причудливо и безвкусно, для украшения. Вместо обычного ремня из оленьей кожи он был опоясан линялым шелковым шарфом немысли¬ мой расцветки; роговая рукоять его ножа была усажена серебряными бляхами; куний мех на шапке был так мягок и пушист, что носить его хоть королеве; на грубом и засаленном кафтане ворсистого сукна блестели пуговицы из мексиканского золота; ложа ружья была вырезана из отличного красного дерева и скреплена заклепками и кольцами того же ценного металла; здесь и там на своей широкой груди великан нацепил дешевые, с брелоками часы – штуки три, не меньше. В добавление к ружью и мешку, заброшенным па спину вместе с дополна наби¬ тыми и тщательно оберегаемыми сумкой с пулями и рогом с порохом, он небрежно вскинул на плечо острый и ши¬ рокий топор. И весь этот груз он нес на себе, казалось, так легко, как если бы шел, ничем не стесненный, безо всякой ноши. За этим человеком, немного позади, шли гурьбою нес¬ колько юношей в точно таком же наряде и настолько похожих между собой и на своего вожака, что нельзя было не признать в них членов одной семьи. Хотя млад¬ ший из них едва ли достиг тех лет, когда, по мудрому суждению закона, человек входит в разум, он не посрамил свой род и ростом уже не уступал остальным. Впрочем, были в отряде и люди иного склада, но тех мы опишем после, по ходу нашего рассказа. Взрослых женщин было только две, хотя из первой повозки каравана выглядывало немало оливковых личи¬ ков в белых кудрях и с горевшим в глазках понятным возбуждением и живым любопытством. Старшая из двух взрослых – увядшая, вся в морщинах – была матерью девочек и юношей, составлявших большинство отряда. Младшая же была подвижной и веселой девушкой восем¬ надцати лет, лицо которой, и одежда, и манеры, казалось, говорили, что по общественному положению она стоит на несколько ступеней выше всех ее видимых спутников. На втором крытом фургоне парусиновые боковины были наглухо задернуты, тщательно скрывая от взоров, что в нем находится. Остальные повозки гружены были гру¬ бой мебелью и прочим домашним скарбом, каким могла 14

Впереди остальных шагал человек, чей вид и осанка позволяли признать в нем предводителя отряда.

располагать семья, готовая во всякий час и в любую пору года сняться с обжитого места и двинуться в дальний путь. И в самом караване, и во внешности его владельцев, пожалуй, мало было такого, чего не встретишь каждо¬ дневно на больших дорогах страны, где все переменчиво, все в движении. Но своеобразие и безлюдье местности, куда они вторглись, наложили на переселенцев отчетли¬ вую мету дикости и авантюризма. В небольших долинах, какие по самому строению равнины встречались путникам на каждой миле, вид был ограничен с двух сторон теми пологими подъемами, по которым прерии этою типа и получили название «вол¬ нистых», тогда как в две другие стороны уныло тяну¬ лась длинная, узкая ложбина, там и сям оживляемая зарослями довольно густой, но жесткой травы. А с гребней подъемов открывался ландшафт, утомлявший глаза своим однообразием и до жути угрюмый. Земля напоминала здесь океан, когда его беспокойные валы тяжело взды¬ маются после ярости еще не улегшейся бури: та же равно¬ мерно колеблемая поверхность и та же необозримая ширь. В самом деле, так было разительно сходство между двумя пустынями – вод и земли, – что, как ни смешна покажется геологу эта простая гипотеза, поэту невольно хочется объ¬ яснить необычайную формацию равнины сменой влады¬ чества этих двух стихий. Здесь и там вставало из глубины ложбины, широко раскинув голые ветви, высокое дерево, как одинокий корабль; и в подкрепление обмана появля¬ лась в туманной дали зеленым овалом рощица, рисуясь на краю кругозора, точно остров среди океана. Нет нужды указывать читателю, если он бывалый человек, что одно¬ образие поверхности увеличивает расстояние, особен¬ но когда смотришь с низкой точки; но, по мере того как проплывали бугор за бугром и остров за островом, креп¬ ла печальная уверенность, что придется пройти длин¬ ную и по виду нескончаемую полосу земель, покуда смо¬ гут осуществиться хотя бы самые скромные желания хлебопашца. Все же вожак переселенцев упорно продолжал свой путь, определяя его только по солнцу, и, решительно об¬ ратись спиной к цивилизованным поселениям, с каждым шагом все дальше – чтобы не сказать бесповоротно – углублялся в страну, где кочуют охотники-индейцы. Но 1б

надвигался вечер, и в его уме, быть может не способном выработать связную систему мер предосторожности, по¬ мимо тех, какие требуются в данный час, все же зашеве¬ лилось беспокойство: как тут устроиться с ночлегом? Поднявшись на гребень холма, чуть более высокого, чем другие, он постоял с минуту и кинул полулюбопыт– ный взгляд налево и направо, высматривая по общеизвест¬ ным признакам место, где были бы налицо все три важней¬ ших предмета – вода, топливо, корм для скота. Попытка, как видно, осталась безуспешной, потому что после нескольких секунд небрежно-нерадивого осмотра великан поплелся вниз по отлогому склону тем вялым шагом, каким побрело бы раскормленное животное, приняв тяжелый вьюк. Его примеру молча последовали все, кто шел за ним, хотя молодые люди, проделывая каждый в свой черед тот же осмотр, выказывали куда больше заинтересованности, если не волнения. По медлительным движениям и живот¬ ных и людей было ясно, что подходит час, когда отдых становится необходим. Кустистая трава в ложбинах пред¬ ставляла препятствие, которое усталость делала все более трудным; и все чаще приходилось прибегать к кнуту – иначе лошади в упряжках отказывались идти дальше. И вот, когда усталость овладела всеми, кроме вожака, отряд замер на месте перед зрелищем внезапным и не¬ жданным. Солнце закатилось за гребень ближайшей «волны», как всегда оставив после себя широкую пылающую полосу. Посреди огненного потока возникла фигура человека, рисовавшаяся на позолоченном фоне так четко и так ося¬ заемо, что, казалось, руку протянуть – и схватишь. Она была огромна; поза выражала раздумье и печаль; и сто¬ яла она перед людьми прямо на их пути. Но в этой яркой световой оправе было невозможно распознать истинные ее размеры. Впечатление от зрелища было мгновенным и сильным. Вожак переселенцев сразу остановился и глядел на та¬ инственное существо с тупым любопытством, вскоре пере¬ шедшим в Суеверный страх. Его сыновья, как только спра¬ вились с волнением, медленно окружили отца; а когда подошли и те, кто управлял упряжками, весь отряд сгру¬ дился в одну безмолвную и удивленную группу. Но, хотя путешественники все, как один, вообразили, что перед 2 Фсиимор Купер. Том III ^

ними нечто сберхъестественное, тотчас послышалось щел¬ кание замков, а двое или трое юношей, самые смелые, уже вскинули ружья. – Вели мальчикам зайти справа! – решительно за¬ кричала резким, хриплым голосом мать.– Эйза или Эбнер уж наверное смогут разобраться, что это за тварь! – Не мешало бы сперва пощупать пулей,– проворчал угрюмый человек, очень похожий лицом на ту, что загово¬ рила первой: -те же черты, тот же взгляд; свои слова он подкрепил действием: поднял ружье к плечу и прицелил¬ ся.– Говорят, по равнине сотнями бродят охотники из племени Волков-пауни. Если подстрелить одного из них, они не скоро хватятся. – Стойте! – раздался тихий возглас, сорвавшийся, как можно было без труда понять, с дрожавших губ млад¬ шей из двух женщин.– Мы здесь не все еще в сборе; это, может быть, друг! – Кто тут шпионит? – крикиул отец и покосился сердито на ватагу своих молодцов.– Отставить, говорю, отставить! – продолжал он, богатырским пальцем сбив с прицела ружье своего сородича, и взгляд его сказал, что лучше с ним не спорить. – Мое дело еще немного не доде¬ лано, дай нам мирно довести его до конца. Человек, проявивший такую воинственность, как видно, понял намек вожака и молча подчинился. Сыновья смот¬ рели растерянно, ожидая от девушки пояснений; но, как будто удовольствовавшись полученной для незнакомца отсрочкой, она опустилась на свое сиденье и предпочла, как полагается девице, скромно промолчать. Между тем окраска неба непрестанно менялась. Блеск, слепивший глаза, уступил место более серому, обыденному свету, и, по мере того как закат утрачивал пламенность, размеры фантастической фигуры становились менее пре¬ увеличенными и наконец определились. Устыдившись своего колебания – теперь, когда выяви¬ лась истина,– вожак переселенцев двинулся дальше; но все же, спускаясь по отлогому склону, он принял меры, чтобы себя обезопасить: снял ружье с ремня и держал его наготове. Но, видимо, в такой предосторожности не было нужды. С того мгновения, как между небом и землей возникла столь непостижимо фигура незнакомца, он ни разу не по¬ шевельнулся, не проявил ни малейшей враждебности. Да 18

если бы он и таил злые намерения, у него не было бы сил их исполнить. Человек, перенесший тяготы восьмидесяти и более зим, пе мог возбудить опасения в таком великане, как наш пе¬ реселенец. Однако, несмотря на преклонные лета, на его пусть не дряхлость, но крайнюю худобу, было что-то в одиноком этом старике, говорившее, что не хворь, а время наложило на него свою тяжелую руку. Он казался иссох¬ шим, но не расслабленным. Еще различимы были мышцы, когда-то, видно, обладавшие большою силой; и весь его облик создавал впечатление такой стойкости, что, если бы забыть о человеческой бренности, казалось бы, тело его уже не может поддаться дальнейшему одряхлению. Одежда на старике была большей частью из шкур мехом наружу; через плечо свешивались у него сумка для пуль и рог; и стоял он, опершись на ружье, необычно длинное, но прожившее, видно, как и его владелец, долгий и труд¬ ный век. Когда путешественники подошли к одинокому старику на расстояние оклика, из травы у его ног донеслось тихое рычание, и лежавшая в ней высокая, тощая, беззубая со¬ бака лениво поднялась, встряхнулась и показала, что на¬ мерена воспротивиться, если те вздумают подойти еще ближе. – Лежать, Гектор, лежать!—сказал ее хозяин стар¬ ческим, дребезжащим голосом.– Что ты, песик, вяжешься к людям, которые мирно едут по своим делам? – Старик! Если ты зпаком с этим краем,– заговорил вожак,– не укажешь ли переселенцу, где тут найти что нужно для ночлега? – Разве тесно стало на земле по ту сторону Большой реки? – веско спросил старик, как будто не расслышав во¬ проса.– А нет, так почему передо мною то, чего я уже не думал увидеть еще раз? – Нет, сказать по правде, земли там еще хватает для тех, кто с деньгами и непривередлив,– ответил переселе¬ нец.– Но на мой вкус там стало слишком людно. Как ты прикинешь, сколько будет отсюда до самой близкой излу¬ чины Большой реки? – Гонимый олень, чтоб охладить свои бока в Мисси¬ сипи, пробежит не менее пятисот томительных миль. – А как зовешь ты здешнюю округу? Каким именем,– ответил старик, подняв торже– 19

ствеино палец,– обозначишь ты место, где ты видишь вон то облако? Переселенец поглядел недоуменно, словно не понял и заподозрил, что над ним смеются, но ограничился заме¬ чанием: – Ты здесь, видно, как и я,– недавний житель, а не то с чего бы ты отказывался помочь человеку сове¬ том: слова недорого стоят, а могут иной раз доставить по¬ лезную дружбу. – Совет – не подарок, а долг, который старик выпла¬ чивает молодому. Что ты хочешь узнать? – Где я могу разбить лагерь на ночь? В смысле еды и постели я неприхотлив; но всякий бывалый путешест¬ венник вроде меня знает цену пресной воде и доброй траве для скота. – Тогда ступай за мной, и будет у тебя и то и другое; а сверх того я мало что мог бы предложить в этой голодной степи. Сказав это, старик вскинул на плечо свое громоздкое ружье с легкостью, примечательной для человека его лет, и, не добавив ни слова, повел пришельцев через пологий бугор в соседнюю ложбину. Глава 11 Сюда – шатер! Я нынче здесь ночую. А завтра – где? Ну ладно, все равно. Шекспир, «Ричард III» Путешественники вскоре убедились по обычным и без¬ ошибочным признакам, что необходимые условия для стоянки имелись совсем неподалеку. На склоне бил чистый и звонкий ключ и, сливаясь поблизости с другим подоб¬ ным же источником, образовывал поток, который глаз на мили и мили легко прослеживал в прерии по зарослям кустов и травы, возникшим здесь и там под действием его влаги. К нему и шел незнакомец, а лошади следом дружно тянули кладц потому что инстинкт подсказывал им, что здесь их ждут обильный корм и отдых. Дойдя до подходящего места, старик остановился и молча, глазами, спросил вожака переселенцев, все ли здесь 20

есть, что нужно. Вожак понял его и обвел ложбину при¬ дирчивым взглядом знатока. Его обычная тяжелая, медли¬ тельная повадка не оставила его и тут. – Да, пожалуй, подойдет,– сказал он наконец, удов¬ летворенный осмотром.– Мальчики, солнце скрылось, по¬ шевеливайтесь. Молодые люди подчинились по-своему. Приказ – отец сказал свои слова тоном приказа – был принят почти¬ тельно; однако с делом никто не спешил. Правда, с плеч на землю упали два-три топора, но их владельцы все еще поглядывали вокруг. Между тем вожак, как видно при¬ выкший к нраву своих сыновей, скинул с плеч ружье и поклажу и вдвоем с уже знакомым нам человеком – тем, что так рвался пустить в ход ружье,– принялся спокойно распрягать лошадей. Наконец старший из сыновей тяжелым шагом высту¬ пил вперед и, казалось, без всякого усилия до обуха вон¬ зил топор в тело могучего тополя. Он постоял полминуты с презрением во взгляде, выжидая результатов своего удара. Так мог бы смотреть великан на бессильное сопро¬ тивление карлика. Потом, красиво и ловко занося топор над головой, как мог бы действовать испытанный рубака своим благородным, но не столь полезным оружием, он быстро перерубил ствол и принудил гордую вершину пасть к своим ногам. Остальные с беспечным любопытством наблюдали, покуда не увидели дерево простертым на земле, и тут, приняв это как сигнал к общей атаке, все ра¬ зом приступили к делу. С четкостью в работе, поразитель¬ ной на непривычный глаз, они очистили от леса нужный им небольшой участок так основательно и почти так же быстро, как если бы здесь пронесся ураган. Незнакомец безмолвно, но внимательно следил за их действиями. Каждый раз, как под свист топора одно за другим падали наземь деревья, он поднимал к новому про¬ свету в небе печальный взор и наконец отвернулся, с горькой улыбкой что-то пробормотав про себя – как будто почитал недостойным высказать свое недовольство вслух. Затем, пробившись сквозь толпу хлопотливо трудившихся девочек, уже разведших веселый костер, старик стал на¬ блюдать за вожаком переселенцев и его угрюмым помощ¬ ником. Они вдвоем уже распрягли лошадей, принявшихся тут же ощипывать с поваленных деревьев прекрасную и соч¬ 21

ную их листву, и теперь приступили к той повозке, содер¬ жимое которой, как мы описали, было тщательно скрыто от глаз. Хотя в этой повозке было тихо, как и во всех ос¬ тальных, и как будто в ней не ехал никто, мужчины, вруч– пую подталкивая колеса, откатили ее в сторону на сухсс, высокое место у самого края леска. Они принесли сюда не¬ сколько шестов, как видно давно приспособленных для этой цели, и, основательно воткнув их более толстыми кон¬ цами в землю, тонкими концами прикрепили к ободам, на которых держалась парусина. Затем высвободили концы парусины, заложенные складками в борта повозки, распя¬ лили ее на шестах, а края пришпилили колышками к земле, так что образовался довольно просторный и очень удобный шатер. Проверив свою работу зорким, придир¬ чивым взглядом, тут расправив складку, там крепче забив колышек, мужчины принялись тянуть повозку за дышло из-под шатра, пока она не появилась на открытом воздухе, лишенная своего покрова и свободная от всякой клади, кроме кое-какой легкой мебели. Мебель вожак тотчас своими руками снял и отнес в шатер, как будто входить под него было особой привилегией, каковую с ним не раз¬ делял даже его доверенный друг. Любопытство – такая страсть, которую жизнь в уеди¬ нении не гасит, а усиливает, и старый обитатель прерии невольно поддался ей, наблюдая за этими загадочными предосторожностями. Он подошел к шатру и уже хотел раздвинуть его полы с откровенным намерением в точ¬ ности установить, что в нем содержится, когда тот из муж¬ чин, который уже раз покушался на его жизнь, перехва¬ тил его руку и с силой отшвырнул от облюбованного им места. – Есть честное правило, друг,– сказал он сухо, но с угрозой в глазах,– а иногда и спасительное, и оно гово¬ рит: «В чужие дела не суйся». – В этот пустынный край люди редко привозят что– нибудь такое, что надо прятать,– возразил старик, точно хотел как-то оправдаться -в едва не совершенной воль¬ ности.—Я не думал, что нанесу вам обиду, если погляжу на ваши вещи. – По-моему, сюда* вообще мало кто заезжает. Край как будто бы старый, но, как я погляжу, заселен не сплошь. – Эта земля, я думаю, не моложе и не старше, чем все остальное в творении господнем; а насчет ее обитателей 22