Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 52 страниц)

В те времена, к которым относится наше повествова¬ ние, народ Америки не был единодушен во взглядах на общественный строй своей страны. Сара считала своим долгом отстаивать порядки, установленные ее предками – англичанами; впрочем, у девушки были и другие, более веские причины оказывать молчаливое предпочтение анг¬ лийскому полковнику. Его образ первый поразил ее юное воображение, к тому же он был наделен многими из тех соблазнительных качеств, которые способны покорить сердце женщины. Правда, ему не хватало блистательных достоинств Пейтона Данвуди, зато самоуверенности было хоть отбавляй. Все утро Сара бродила по дому, не сводя нетерпеливого взгляда с комнаты Уэлмира, и, хотя ей очень хотелось узнать, как он себя чувствует, она не отва¬ живалась спросить кого-нибудь об этом, чтобы не выдать своего особого интереса к нему. Наконец Френсис с прямо¬ той невинности обратилась к доктору Ситгривсу с вопро¬ сом, который так волновал ее сестру. – Состояние полковника Уэлмира,– серьезно ответил медик,– я бы сказал, всецело зависит от его собственного желания. Захочет – скажется больным, захочет – может объявить себя здоровым. В этом случае, юная леди, ему не нужно мое искусство врача; ему бы лучше всего обра¬ титься за советом к сэру Генри Клинтону; впрочем, но милости майора Данвуди связь с этим лекарем стала не¬ сколько затруднительной. Френсис улыбнулась, отвернув лицо, а Сара с величием оскорбленной Юноны выплыла из гостиной. Не найдя успокоения у себя в спальне, она снова стала расхаживать по длинной галерее, куда выходили все комнаты коттеджа, и увидела, что дверь в комнату Синглтона открыта. Юноша был один и, казалось, спал. Сара тихонько вошла к нему; в течение нескольких минут она, едва сознавая что делает, прибирала на столиках, где были еда и лекарства, и, воз¬ можно, представляла себе, будто оказывает эти небольшие услуги другому. Ее природный румянец разгорелся еще ярче от насмешливых слов доктора, не погас и блеск ее глаз. Услышав приближающиеся шаги Ситгривса, девушка быстро спустилась по внутренней лестнице к Френсис. Сестры вышли подышать свежим воздухом на террасу; прогуливаясь рука об руку, они вели такой разговор. – В докторе, которого оставил здесь Данвуди, есть 551

что-то неприятное, – начала Сара.– Мне бы хотелось, чтоб он скорей уехал. Френсис промолчала, но посмотрела на сестру смеющи¬ мися глазами; Сара, однако, сразу поняла их выражение и быстро добавила: – Но я совсем забыла, что он из твоего прославлен¬ ного виргинского корпуса и говорить о нем надо с поч¬ тением. – Как бы почтительно ты о нем ни говорила, дорогая сестра, вряд ли ты преувеличишь его заслуги. – В твоих глазах, конечно,– с горячностью отозва¬ лась Сара.– Однако не кажется ли тебе, что мистер Дан– вуди злоупотребляет правами родственника, превратив дом нашего отца в лазарет? – Мы должны быть благодарны судьбе, что среди боль¬ ных этого лазарета нет наших близких. – А твой брат? – Верно, верно,– сказала Френсис, покраснев до кор¬ ней волос,– но он не прикован к постели и считает, что его рана не слишком высокая плата за радость побыть с нами. Только бы,– добавила она, и губы ее задрожали,– развеялось ужасное подозрение, которое пало на него из– за того, что он приехал домой! Тогда я тоже примирилась бы с его раной. – Вот они, плоды мятежа для пашей семьи: брат ранен, в плену и, может быть, станет жертвой мятежни¬ ков; наш покой нарушен; отец в отчаянии, а усадьба – под угрозой конфискации за преданность отца королю. Френсис молча шла рядом с сестрой. Когда ее взгляд падал на северный край долины, он задерживался на ущелье, где дорога внезапно терялась в горах; каждый раз, поворачивая обратно, девушка замедляла шаг и не сводила глаз с этого места, пока сестра нетерпеливым движением не заставляла ее продолжать прогулку. Наконец вдали показался одноконный кабриолет; осторожно пробираясь между камнями, усеявшими петлявшую по долине про¬ селочную дорогу, он направился к «Белым акациям». Глядя на приближающийся экипаж, Френсис то бледнела^ то краснела; когда же она различила фигуру женщины, сидевшей рядом с негром в ливрее, у нее от волнения под¬ косились ноги, и ей пришлось опереться на Сару. Через несколько минут путешественники подъехали к дому. Ворота широко распахнул ехавший за экипажем драгун – 552

тот самый, которого майор Данвуди послал к отцу капи¬ тана Синглтона. Мисс Пейтон и сестры вышли навстречу гостье и приняли ее радушно. Френсис, однако, не могла оторвать испытующего взгляда от ее лица. Гостья была молодая, тоненькая, хрупкая и очень хорошо сложена. Большие, широко открытые черные глаза смотрели при¬ стально, порой даже немного диковато. Вопреки моде того времени, ее пышные черные волосы не были напудрены, и они блестели, как вороново крыло. Локоны, падавшие на щеки, придавали ее мраморно-белой коже почти мертвен¬ ный оттенок. Доктор Ситгривс помог гостье выйти из каб¬ риолета; подойдя к террасе, она устремила на него взвол¬ нованный взгляд. – Ваш брат вне опасности и желает вас видеть, мисс Синглтон,– сказал хирург. Изабелла Синглтон залилась слезами. Френсис смот¬ рела на нее с каким-то тревожным восхищением, потом с сестринской горячностью бросилась к ней и, нежно взяв за руку, повела в приготовленную для нее комнату. В сердеч¬ ном. порыве Френсис было так много искренности и простодушной прелести, что мисс Пептон, не желая мешать девушкам, проводила их лишь взглядом и доброй улыбкой. Эта сцена произвела такое же впечатление и на других; вскоре все разошлись, чтобы заняться своими по¬ вседневными делами. Изабелла беспрекословно подчинилась мягкому жесту Френсис. В комнате, куда та привела ее, гостья долго плакала на плече нежно успокаивающей ее новой по¬ други, и Френсис подумала, что столь сильное душевное волнение вызвано не только ранением брата. Мисс Сингл¬ тон рыдала горько и безудержно, однако, сделав над собой усилие, поддалась ласковым уговорам и перестала пла¬ кать. Она встала, повернула голову к Френсис, и ее лицо осветилось улыбкой. Извинившись за свою чрезмерную чувствительность, она попросила проводить ее в комнату раненого. Брат и сестра встретились тепло, но сестра казалась более сдержанной, чем можно было ожидать, судя по силь¬ ному волнению, которое она проявила всего лишь не¬ сколько минут назад. Она нашла, что брат выглядит лучше, чем рисовала ей пылкая фантазия, и что состоя¬ ние его, видимо, не столь опасно. Мисс Синглтон повесе¬ лела, и ее отчаяние сменилось чуть ли не радостью. Ее 553

прекрасные глаза зажглись повым блеском, и она так обво¬ рожительно улыбнулась, что Френсис, которая, уступив ее настоятельным просьбам, вошла вместе с нею в комнату больного, с изумлением глядела на столь изменчивое лицо девушки и невольно любовалась ею. Как только Изабелла высвободилась из объятий брата, он бросил пристальный взгляд на Френсис, и, может быть, впервые мужчина, посмотревший на прелестное личико нашей героини, разочарованно отвел от нее глаза. Капи¬ тан, казалось, совсем растерялся; он потер лоб, словно пробудился от сна, задумался, а потом спросил: – Где же Данвуди, Р1забелла? Этот чудесный малый неутомим, когда делает людям добро. После такого тяже¬ лого дня, как вчерашний, он раздобыл мне ночью сиделку, одно присутствие которой способно поднять меня с по¬ стели. Выражение лица мисс Синглтон снова изменилось, она обвела комнату каким-то диким взглядом, встревожившим Френсис, наблюдавшей за ней с неослабным интересом. – Данвуди! Разве его здесь нет? Я думала, что увижу его у постели моего брата. У него есть обязанности, призывающие его в другое место. Говорят, англичане отошли от Гудзона и напа¬ дают на отряды нашей легкой кавалерии; если бы не это, Данвуди ни за что не разлучился бы надолго со своим раненым другом. Но, Изабелла, как ты взволнована встре¬ чей со мной, ты вся дрожишь! Девушка не ответила. Она протянула руку к столику, на котором стояло питье для капитана; внимательно сле¬ дившая за ней Френсис тотчас угадала ее желание и подала ей стакан воды. Немного успокоившись, Изабелла сказала: – Конечно, у него есть свои обязанности. В горах говорили, что королевский отряд находится на берегу реки; а ведь драгуны были всего лишь в двух милях отсю¬ да, когда я проезжала мимо них. Последние слова мисс Синглтон произнесла почти шепотом; казалось, она говорила сама с собой, а не со своими собеседниками. – Они выступили в поход, Изабелла? – взволнованно спросил брат. – Нет, по-видимому, они расположились на биваке. Раненый удивленно посмотрел на сестру. Потупив

глаза, она сидела с отсутствующим видом, но это ему ни¬ чего не объяснило. Он перевел взгляд на Френсис. Пора¬ женная его встревоженным лицом, она встала и торопливо спросила, не нужно ли ему чего-нибудь. – Извините меня за бесцеремонность,– сказал моло¬ дой офицер, пытаясь приподняться,– но я попросил бы вас позвать сюда на минуту капитана Лоутона. Френсис тотчас передала капитану просьбу Синглтона и, не в силах побороть свое любопытство, вернулась и села на прежнее место рядом с Изабеллой. Когда капитан вошел в комнату, раненый нетерпеливо спросил: – Лоутон, есть у вас сведения о майоре? Глаза Изабеллы теперь устремились на Лоутона. Он не¬ принужденно, с солдатской простотой поздоровался с ней. – Он два раза присылал ординарца справиться, как мы тут поживаем в лазарете. – А почему он не приехал? – Это вопрос, на который может ответить только он сам: здесь, в Вест-Честере, командует Данвуди. Вы ведь знаете, что красные мундиры выступили; с этих англичан нельзя спускать глаз. – Да, это так,—протянул Синглтон, словно убежден¬ ный доводами капитана.– А почему вы бездельничаете, когда там так много дела? – Моя правая рука не в блестящем состоянии, к тому же Роноки утром прихрамывал. Я мог бы привести еще одну причину, да боюсь вызвать недовольство мисс Уор¬ тон. – Пожалуйста, говорите, не стесняйтесь меня! – ска¬ зала Френсис, и в ответ на добродушную улыбку драгуна ее милое лицо осветилось лукавой усмешкой. – В таком случае, скажу прямо: запах вашей кухни не позволяет мне покинуть это царство раньше, чем я окон¬ чательно не удостоверюсь, что здешняя земля родит пре¬ красные плоды. – О, тетя Дженнет изо всех сил старается не уронить честь гостеприимного дома моего отца,– смеясь, ответила девушка.– Однако, уклоняясь от участия в ее трудах, я рискую навлечь на себя немилость,– пойду-ка и предложу ей свою помощь. Френсис отправилась искать свою тетку, глубоко заду¬ мавшись над необычным характером и крайней чувстви-

тельностыо новой знакомой, которую случай привел в «Бе¬ лые акации». Раненый офицер следил взглядом за Френсис, с дет¬ ской грацией выходившей из комнаты; когда за ней затво¬ рилась дверь, он сказал: – Не часто можно встретить такую тетку и племян¬ ницу, Джек; эта девушка похожа на фею, а тетка —на ангела. – Вы, как я вижу, выздоравливаете, если уже вос¬ торгаетесь женским полом. – Я был бы неблагодарным и бесчувственным челове¬ ком, если бы не воздал должное прелести мисс Пейтон. – Она, конечно, славная, по-матерински добрая леди, а насчет ее прелести, так это дело вкуса. При всем моем уважении к ее житейскому опыту и благоразумию мне бы она могла понравиться, будь она помоложе. – Но вряд ли ей больше двадцати,– с живостью воз¬ разил Синглтон. – Это смотря по тому, как вести счет; ежели начать с вершины жизни и идти назад, весьма возможно, что и двадцать; но, ежели считать, как полагается, с рождения, то и все сорок. – Ты принял старшую сестру за тетку,—вставила Изабелла, приложив свою красивую руку к губам боль¬ ного.– Помолчи, тебе вредно волноваться! В комнату вошел доктор Ситгривс. Его несколько встревожило лихорадочное состояние пациента, и он под¬ твердил слова Изабеллы. Капитан Лоутон отправился вы¬ разить соболезнование Роноки, который пострадал про¬ шлой ночью, сделав сальто-мортале вместе со своим седо¬ ком. К великой радости драгуна, ординарец сообщил, что лошадь последовала примеру хозяина и дело пошло на по¬ правку; после нескольких часов беспрерывных растира¬ ний ее ноги вновь обрели, по выражению Лоутона, способ¬ ность «систематически передвигаться». Драгун велел осед¬ лать Роноки, намереваясь присоединиться к кавалеристам, стоявшим на постое в деревне Четыре Угла,– правда, не раньше, чем он отведает вкусные яства на предстоящем пиршестве. Тем временем Генри Уортон зашел навестить Уэлмира, и благодаря его утешениям к полковнику вновь вернулось хорошее расположение духа. Он решил подняться с по¬ стели и уже был готов встретиться с противником, о ко-

тором отзывался с полным пренебреженном, хотя, как по¬ казали события, не имел на то никаких основании. Уортон прекрасно знал, что причиною их беды – так оба они на¬ зывали свое поражение – была опрометчивость полков¬ ника, но он добродушно приписывал все лишь несчастной случайности; из-за нее-то англичане лишились в бою сво¬ его командира и в их отряде произошло смятение. – Короче говоря, Уортон,– сказал полковник, спустив одну ногу с кровати,– то, что случилось, можно объяснить стечением ряда досадных обстоятельств; даже ваша ло¬ шадь вдруг понесла, и нам не удалось передать майору мой приказ ударить во фланг мятежников. – Совершенно верно,– ответил капитан и подтолкнул к кровати полковника туфлю,– если бы нам удалось от¬ крыть по ним сильный огонь, мы обратили бы в бегство этих бравых виргинцев. – Да, да, и в два счета! – крикнул полковник, спустив вторую йогу.– К тому же нам пришлось выбивать пехо¬ тинцев из засады, а это и дало виргинцам возможность обрушиться на нас. – Еще бы! – согласился капитан, отправляя вторую 557

туфлю вслед за первой.– Уж майор Данвуди никогда та– кой возможности не упустит. Мне кажется, что, если бы можно было начать все сначала,– продолжал полковник вставая,– мы весьма ос¬ новательно изменили бы положение. Впрочем, и сейчас мятежники могут бахвалиться лишь тем, что взяли меня в плен,—ведь им так и не удалось вытеснить нас из леса. – Конечно, не удалось бы, если бы даже они и попы¬ тались это сделать,– заметил капитан и бросил Уэлмиру остальные принадлежности его костюма. – Ну, это одно и то же,– возразил полковник, начав одеваться.– В военном искусстве самое главное – найти тактику, которая устрашает врага. – Ну конечно, вы же помните, как в одной из атак мы разбили их наголову. – Верно, верно! – с воодушевлением воскликнул пол¬ ковник.– Будь я там, я воспользовался бы нашим переве¬ сом, и мы поменялись бы с янки ролями! С этими словами Уэлмир проворно закончил свой туалет и вскоре предстал перед обитателями коттеджа. Он снова был преисполнен самого высокого о себе мнения и нисколько не сомневался, что попал в плен по причинам, неподвластным человеческой воле. Когда в доме узнали, что полковник Уэлмир выйдет к столу, все стали готовиться к торжественному обеду еще более усердно. Сара, ответив на приветствие этого джентльмена, начала сердечно расспрашивать, не беспо¬ коят ли его раны, затем она поторопилась на кухню, чтобы советом и делом принять участие в подготовке к пирше¬ ству – развлечению, столь часто украшавшему сельскую жизнь в те времена и, пожалуй, сохранившемуся в оби¬ ходе п до наших дней. Глава XIII ,..Я сяду и поем. Будь даже эта трапеза последней. Шекспир, «Буря» 1 Аромат, привлекший внимание капитана Лоутона, на¬ чал проникать во все уголки коттеджа, и кое-какие осо¬ бенно соблазнительные запахи, поднимавшиеся из подзем¬ ных владений Цезаря, сообщили драгуну приятную уве– 1 Перевод М. Донского.

ренность в том, что его обоняние, не менее острое в таких случаях, чем его зрение – в других, его не подвело. Чтобы полнее наслаждаться ароматами поблизости от их источ¬ ника и не дать ни одной струйке испарений, насыщенных пряностями Востока, унестись к небесам, минуя его нос, капитан устроился у окна над кухней. Однако, прежде чем занять эту выгодную позицию, он не забыл достойно под¬ готовить к званому обеду собственную персону, конечно в меру возможностей своего скромного гардероба. Кавале¬ рийский мундир всегда открывал ему доступ в самые луч¬ шие дома; правда, этот предмет одежды уже несколько потускнел от бесцеремонного с ним обращения и долгой службы, но для такого торжественного случая его тща¬ тельно вычистили и отутюжили. Голова капитана, которую природа украсила черными, как смоль, волосами, теперь блистала снежной белизной, а его жилистая рука, так ис¬ кусно владевшая саблей, выглядывала из-под кружевной гофрированной манжеты почти с девичьей робостью. Вот, пожалуй, и все изменения в туалете капитана, если не счи¬ тать более чем празднично сверкавших сапог и шпор, искрившихся в лучах солнца, хотя они и были сделаны из самого обыкновенного железа. Цезарь расхаживал по комнатам, и на его лице было еще более важное выражение, чем накануне, когда он вы¬ полнял свой печальный долг перед покойным Бёрчем. По¬ слушный приказу своей хозяйки, он рано вернулся от гро¬ бовщика, куда его послал утром разносчик, и тотчас же принялся за неотложные дела. Обязанности Цезаря были теперь так значительны, что он мог лишь урывками де¬ литься впечатлениями об удивительиых событиях про¬ шедшей знаменательной ночи со своим черным собратом, явившимся в «Белые акации» вместе с мисс Синглтон. Впрочем, не упуская ни одной свободной минуты, Цезарь успел рассказать столько глав из своего повествования, что у гостя от изумления глаза полезли на лоб. Врожден¬ ная страсть к чудесам могла бы завести слишком далеко этих негров, если б не вмешалась мисс Пейтон и не при¬ казала Цезарю отложить конец его истории до более под¬ ходящего времени. – Ох, мисс Дженнет! – покачивая головой, воскликнул Цезарь, вновь переживая все то, что ему хотелось расска¬ зать.– Ох, и страшно было увидеть Джонни Бёрча на но¬ гах, когда он уже помер! 559

На том и кончилась беседа. Впрочем, Цезарь твердо ре¬ шил вознаградить себя в дальнейшем, что он и сделал, рассказывая об этом необычайном событии подолгу и по многу раз. С духом старика Бёрча было, таким образом, улажено, и дела в ведомстве мисс Пейтон потекли как по маслу. К тому времени, когда полуденное солнце совершило свой двухчасовой путь от меридиана, началось церемониальное шествие из кухни в гостиную во главе с Цезарем. Он шел в авангарде, держа с ловкостью эквилибриста индейку на своих вытянутых морщинистых ладонях. За ним следовал вестовой капитана Лоутона; не сги¬ бая колен, он широко шагал, словно приноравливался к поступи своего коня; в руках у него был жирный окорок истинно виргинского происхождения – дар брата мисс Пейтоп из Аккомака Солдат, которому было доверено столь ароматное блюдо, не спускал с него глаз с чисто во¬ енной привычкой к дисциплине. Когда он достиг места назначения, трудно было сказать, где было больше сока – у него ли во рту или в аккомакском беконе. Третьим вы увидели бы слугу полковника Уэлмира; в одной руке он нес блюдо с фрикасе из цыплят, а в дру¬ гой – пирожки с устрицами. Следующим выступал помощник доктора Ситгривса; недолго думая он схватил громадную суповую миску,– вероятно, она больше всего напоминала ему знакомые предметы его ремесла,– и не выпускал ее, пока пар от супа совсем не затуманил стекла его очков – знак его медицинской профессии. Когда онг дошел до гостиной, то вынужден был опустить свою ношу на пол и снять очки; лишь тогда он увидел, как можно было пробраться между столами, заставленными фарфором и грелками для посуды. Далее шествовал солдат, приставленный к капитану Синглтону. Словно соразмеряя свой аппетит со здоровьем раненого капитана, он нес всего лишь двух жареных уток; однако их дразнящий аромат заставил его раскаяться в том, что он совсем недавно уничтожил один завтрак, при¬ готовленный для него самого, и другой – для сестры ка¬ питана. Шествие замыкал белый мальчик-слуга, один из по¬ 1 А к к о м а к – городок в штате Виргиния. 500 18

стоянных домочадцев коттеджа; он стонал под тяжестью блюд со всевозможной зеленью, которыми нагрузила его сбившаяся с ног кухарка, не рассчитавшая его слабых сил. Но этим далеко не исчерпывались приготовления к приему гостей. Едва Цезарь поставил на стол индейку, которая всего лишь неделю назад летала в горах Детчеса, даже не мечтая так скоро возглавить столь роскошный стол, как он тотчас же, словно заведенный, повернулся на каблуках и снова отправился на кухню. Его пример зара¬ зил остальных; прежним строем они торжественно просле¬ довали друг за другом сперва на кухню, потом обратно в гостиную. Благодаря такому идеальному порядку в дополнение к прочей спеди на стол были водворены стаи голубей и перепелок, все виды вальдшнепов и целые косяки кам¬ балы и морского окуня. В третий раз процессия доставила к столу основатель¬ ные порции картофеля, лука, свеклы, шинкованной капу¬ сты, риса,– словом, всего того, что еще требовалось для отменного обеда. Стол ломился от изобилия, присущего американской кухне. Окинув весьма одобрительным взглядом эту вы¬ ставку яств и передвинув каждое блюдо, поставленное не его руками, Цезарь пошел докладывать хозяйке дома, что благополучно выполнил доверенное ему дело. Примерно за полчаса до описанного нами кулинарного парада дамы исчезли столь же непостижимым образом, как исчезают ласточки перед наступлением зимы. Но вот настала весна их возвращения, и все общество собралось в комнате, которая называлась гостиной только потому, что в ней не было обеденного стола и стоял диван, обитый пестрой тканью. Добрая мисс Пейтон не только считала, что праздне¬ ство заслуживает из ряда вон выходящих приготовлений в ее кулинарном ведомстве, но и позаботилась достойным образом принарядить свою собственную особу ради го¬ стей, которых она с радостью принимала. На голове у мисс Пейтон красовался чепчик из тончай¬ шего батиста, отделанный широким кружевом, откинутым назад, чтобы был виден букетик искусственных цветов, приколотый над ее красивым лбом. На ее волосах лежал такой толстый слой пудры, что 19 Фенимор Купер. Том III 561

трудно было сказать, какого они цвета; строгость прически в какой-то мере смягчали слегка завитые кончики волос, придававшие лицу женственную нежность. Платье из тяжелого шелка лилового цвета было низко вырезано на груди; туго облегающий корсаж из той же гкани подчеркивал красоту фигуры. Широкая юбка гово¬ рила о том, что в те времена не скупились на материю для туалетов. Небольшие фижмы оттеняли красоту ткани, и фигура мисс Пейтон казалась еще более величественной. Природа наградила эту леди немалым ростом, а каб¬ луки на туфельках из того же шелка, что и платье, делали ее выше еще чуть ли не на два дюйма. Рукава, узкие до локтя, падали ниже широкими свобод¬ ными складками; благодаря батистовым воланам, отделан¬ ным дрезденскими кружевами, ее руки, сохранившие пра~ вильную форму и белизну, казались удивительно неж¬ ными. Три нитки крупного жемчуга обвивали ее шею; грудь, видневшуюся в вырезе лифа, мисс Пейтой, не за¬ бывая о своих сорока годах, прикрыла кружевным пла¬ точком. В этом наряде она стояла прямая и статная, с гордели¬ вой осанкой, свойственной женщинам того времени, и, право же, могла бы повергнуть в прах целый рой совре¬ менных красавиц. Сара была одета с таким же вкусом: ее голубое атлас¬ ное платье, отличавшееся от тетушкиного лишь материей и цветом, не менее выгодно обрисовывало ее стройную фигуру. В двадцать лет незачем прибегать к тому, что под¬ сказывает благоразумие в сорок, и глубокий вырез в ат¬ ласном платье Сары лишь чуть-чуть прикрывало фишю из тончайших кружев. Шея и покатые плечи блистали всей своей естественной красотой. Как и тетка, Сара надела и три ряда жемчуг, в ушах у нее были жемчужные серьги. Она была без чепчика, а откинутые назад волосы открывали прелестный лоб, гладкий, как мрамор, и белый, как снег. Несколько непокорных завитков красиво па¬ дали на шею; надо лбом, словно корона, высилась гир¬ лянда из искусственных цветов. Мисс Синглтон доверила брата заботам доктора Сит– гривса; ему удалось заставить своего пациента спокойно уснуть, сперва избавив его от лихорадочного жара, охва¬ тившего больного после свидания с сестрой. Радушная хо¬ зяйка уговорила мисс Синглтон присоединиться к осталь¬ 562

ному обществу, и теперь Изабелла сидела рядом с Сарой, почти такая же нарядная, как и соседка. Впрочем, Иза¬ белла не напудрила свои черные локоны. Необычайно вы¬ сокий лоб, огромные блестящие глаза, а может быть, и бледность лица придавали ей задумчивый вид. Последней по счету, но отнюдь не по очарованию на этой выставке женской красоты была младшая дочь ми¬ стера Уортона. Френсис, как мы уже говорили, покинула Нью-Йорк, не достигнув того возраста, когда женщины начинают следовать моде. В эту пору кое-кто уже решился повести наступление на устаревшие обычаи, так долго сте¬ снявшие прекрасный пол, и юная Френсис отважилась положиться на то, что даровала ей природа. Правда, не во многом, но это немногое было безупречно. В течение утра она пе раз собиралась уделить больше, чем обычно, внима¬ ния своей внешности. Но всякий раз она обращала при¬ стальный взгляд на север и неизменно отказывалась от своего намерения. В назначенный час наша героиня появилась в гостиной в небесно-голубом шелковом платье, сшитом почти так же, как и платье сестры. Пышные волосы стягивала на за¬ тылке длинная узкая черепаховая гребенка желтого цвета, едва заметная на свободно падающих золотистых локонах. На платье ее не было ни складочки, ни морщинки; оно си¬ дело как влитое, так что можно было подумать, будто лукавая девушка превосходно знает, чем может похвастать. Шемизетка из роскошных дрезденских кружев придавала ее лицу особенную нежность. На голове у Френсис но было никаких украшений, но на шею она надела золотую цепочку с великолепным сердоликом. На мгновение, лишь на мгновение, Лоутон увидел вы¬ глянувшую из-под платья прелестную ножку в голубой ту¬ фельке с бриллиантовой пряжкой. Драгун невольно вздох¬ нул, подумав, как должна быть грациозна эта ножка в плавном менуэте, хотя ее и невозможно вообразить себе в стремени. Но вот на пороге комнаты показался Цезарь и сделал глубокий поклон, в продолжение многих столетий означа¬ вший: «кушать подано». Мистер Уортон в своем сукон¬ ном фраке с громадными пуговицами церемонно подошел к мисс Синглтон и, нпзко склонив напудренную голову, предложил девушке руку, а она протянула ему свою. Доктор Ситгривс с такой же почтительностью предло¬ 563

жил руку мисс Пейтон; милостиво приняв ее, леди не¬ много задержалась, чтобы надеть перчатки. Сара наградила полковника Уэлмира улыбкой, когда он подошел к ней с тем же церемонным поклоном; Френ¬ сис по-девически застенчиво подала кончики своих тон¬ ких пальцев капитану Лоутону. Понадобилось немало времени и хлопот, чтобы раз¬ местить всех за столом, не нарушив правил этикета и зако¬ нов старшинства, но наконец, к великому удовольствию Цезаря, все расселись. Он отлично знал, что кушанья не становятся вкуснее, если долго стоят на столе, и понимал, как неприятно есть остывший обед, но при всем своем фи¬ лософском складе ума не мог постигнуть, какое важное значение имеет для общества соблюдение привычного ри¬ туала. Первые десять минут все за столом, кроме капитана Лоутона, были довольны собой и друг другом. Впрочем, и капитан был бы вполне счастлив, если бы излишняя чо¬ порность хозяина дома и мисс Пейтон не помешала ему сразу же приступить к своему любимому занятию – отве¬ дывать разные блюда и выбирать их себе по вкусу. Наконец обед начался, и рвение, с каким все присту¬ пили к еде, красноречивее всяких слов говорило о кули¬ нарном искусстве Дины. Потом стали пить за здоровье дам, и так как вино было превосходное, а бокалы объемистые, то драгун отнесся к перерыву в еде вполне благодушно. Он так боялся кого-нибудь задеть или отклониться от ка¬ кого-нибудь правила этикета, что, отдав долг вежливости своей ближайшей соседке, продолжал пить за прекрасный пол, пока каждая из дам не преисполнилась уверенности, что он не оказал предпочтения другой. Можно ли было не извинить капитана Лоутона, так долго не пробовавшего хорошего вина, что он поддался соблазну и то и дело при¬ кладывался к рюмке? Мистер Уортон принадлежал к числу нью-йоркских по¬ литиков, главным занятием которых до войны было соби¬ раться вместе для глубокомысленных рассуждений о зна¬ мениях времени. Их вдохновляла некая влага, выжатая из винограда, растущего на южных склонах гор острова Мадейры, и попадавшая в колонии Северной Америки че¬ рез Вест-Индию с небольшой остановкой в западном архи¬ пелаге, имевшей целью проверить благодатные свойства его климата. Мистер Уортон вывез из своих нью-йоркских 564

погребов солидные запасы такой влаги, и теперь перед ка¬ питаном стояла бутылка с вином, сверкавшим в косых лучах солнца, как янтарь. Хотя мясные и овощные блюда следовали одно за дру¬ гим в,полном порядке, уход их со сцены был подобен от¬ ступлению ополченцев. Казалось, что на еду набросились мифические гарпии: остатки этого богатого пира хватали, швыряли, опрокидывали, сгребали в кучу, а когда наконец все исчезло, двинулась новая процессия яств. На столе по¬ явилась целая гора всяких сластей и того, что подается обычно вместе с ними. Мистер Уортон наполнил вином бокал дамы, сидевшей от него справа, и, пододвинув бутылку гостю слева, с низ¬ ким поклоном сказал: – Мисс Синглтон, окажите нам честь и произнесите тост. Хотя было принято обращаться к даме с подобными просьбами, Изабелла вздрогнула. Стараясь собраться с мыслями, она сначала покраснела, потом побледнела, и ее смущение привлекло к ней всеобщее внимание. Наконец она сделала над собой усилие и с таким видом, словно ни какое другое имя не пришло ей в голову, тихо сказала: – За здоровье майора Данвуди. Все охотно выпили за его здоровье, только полковник Уэлмир едва пригубил бокал и стал выводить на столе узоры, размазывая пролитое вино. Затем, прервав насту¬ пившее молчание, он громко сказал, обращаясь к капитану Лоутону: – Полагаю, сэр, что армия мятежников повысит в чине этого майора Данвуди за то, что он использовал выгоды, которые доставила ему приключившаяся со мною беда. Драгун полностью удовлетворил свой аппетит и теперь не мог стерпеть ни малейшей обиды ни от одного смерт¬ ного, если не считать Вашингтона и своего непосредствен ¬ ного начальника. Налив себе вина из полюбившейся ему бутылки, он с полным спокойствием сказал: – Прошу прощения, полковник Уэлмир, но майор Дан¬ вуди служит Соединенным Штатам Америки, служит ве¬ рой и правдой. Такой человек не мятежник. Я надеюсь, что он и в самом деле получит повышение – прежде всего потому, что он этого заслуживает, а еще и потому, что у нас следующий за ним по званию – это я. Не знаю, что 565