Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 52 страниц)

– Как я полагаю, нет особых основапий опасаться победы янки – вмешался новый гость, спокойно нали¬ вая себе еще один бокал из облюбованной им бутылки. – Войска егс величества, возможно, лучше обучены, чем континентальные,– несмело вымолвил хозяин дома,– по ведь и американцы одерживали выдающиеся победы. Мистер Харпер оставил без внимания как первое, так и второе замечание и попросил проводить его в отведен¬ ную ему комнату. Слуге-мальчику велели показать дорогу, п, учтиво пожелав всем доброй ночи, путник удалился. Как только за мистером Харпером закрылась дверь, нож и вилка выпали из рук сидевшего за столом пепроше– иого гостя; он медленно поднялся, осторожно подошел к двери, отворил ее, прислушался к удалявшимся шагам и, не обращая внимания на ужас и изумление семейства Уортон, снова затворил ее. Рыжий парик, скрывавший черные кудри, широкая повязка, прятавшая половину лица, сутулость, благодаря которой гость выглядел пяти¬ десятилетним стариком,– вмиг все исчезло. – Отец! Дорогой мой отец! – крикнул красивый мо¬ лодой человек,– милые мои сестрицы и тетушка! Не¬ ужели я наконец с вами? – Благослови тебя господь, Генри, сын мой!—ра¬ достно воскликнул пораженный отец. А девушки, в слезах, приникли к плечам брата. Единственным посторонним свидетелем того, как не¬ ожиданно объявился сын мистера Уортона, был верный негр, выросший в доме своего хозяина и, словно в на¬ смешку над своим положением раба, названный Цезарем. Взяв протянутую молодым Уортоном руку, он горячо по¬ целовал ее и вышел. Мальчик-слуга больше ие возвра¬ щался, по Цезарь снова вошел в гостиную, как раз в ту мииуту, когда молодой английский капитан спроси; – Но кто такой этот мистер Харпер? Он не выдаст меня? – Нет, нет, масса Гарри!—убежденно воскликнул негр, качая седой головой.– Я видел... Масса Харпер на коленях молился богу. Человек, что молится богу, не будет доносить на хорошего сына, который пришел Я и к и – презрительное имя. которым англичане называли американцев. 423

к старому огцу... Скиннер 1 сделает такое, но не христиа¬ нин! Не один мистер Цезарь Томсон, как он сам себя вели¬ чал (немногочисленные знакомые называли его Цезарем Уортоном) так дурно думал о скиннерах. Обстановка, сложившаяся в окрестностях Нью-Йорка, вынуждала командиров американской армии – для выполнения неко¬ торых планов, а также чтобы досаждать неприятелю – принимать на службу людей заведомо преступных нравов. Естественным следствием господства военной силы, кото¬ рую гражданские власти не сдерживали, были притесне¬ ния и несправедливости. Но не такое было время, чтобы заниматься серьезным разбирательством всяческих зло¬ употреблений. Так выработался определенный порядок, в общем сводившийся к тому, что у своих же соотечествен¬ ников отнимали считавшиеся личными богатства, прикры¬ ваясь при этом патриотизмом и любовью к свободе. Незаконному распределению земных блат частенько попустительствовали военные власти, и не раз бывало, что какой-нибудь незначительный военный чиновник узаконивал самые беспардонные грабежи, а порой даже убийства. Не зевали и англичане, особенно там, где под маской верности короне представлялась возможность дать себе волю. Но эти мародеры вступали в ряды английской армии и действовали куда более организованно, чем скиннеры. Долгий опыт показал их вожакам все выгоды организо¬ ванных действий, и они не обманулись в расчете, если только предание не преувеличило их подвигов. Их отряд получил забавное название «ковбойского» 2 – видимо благодаря нежной любви его солдат к полезному живот¬ ному – корове. Впрочем, Цезарь был слишком предан английскому королю, чтобы объединять в своем представлении людей, получавших чины от Георга III, с воинами нерегулярной армии, чьи бесчинства ему не раз доводилось наблюдать 1 Скиннерами (от английского слова skinner – живодер) называли мародеров, которые под предлогом помощи американ¬ ской армии грабили мирное население нейтральной территории, главным образом – сторонников англичан. 2 Ковбоями (от английского слова cow-boy – коровий па¬ стух) тогда называли мародеров, которые, в отличие от скиннеров, орудовали на стороне англичан. 424

и от чьей алчности его самого не спасали ни бедность, ни положение невольника. Итак, Цезарь не выразил ков¬ боям вполне заслуженного осуждения, а сказал, что только скиннер способен выдать доброго сына, рисковав¬ шего жизнью, чтобы повидать отца. Глава II Познал он радость тихой жизни с ней, Но смолкло сердце, бившееся рядом, Навек ушла подруга юных дней, И стала дочь единственной отрадой. Томас Кэмпбелл, «Гертруда из Вайоминга» Отец мистера Уортона родился в Англии и был млад¬ шим сыном в семье, парламентские связи которой обес¬ печили ему место в колонии Нью-Йорк. Как и сотни других молодых англичан его круга, он навсегда обосно¬ вался в Америке. Он женился, а единственный отпрыск от этого союза был послан в Англию, чтобы воспользоваться преимуществами образования в тамошних учебных заве¬ дениях. Когда юноша закончил в метрополии универси¬ тет, родители дали ему возможность познакомиться с пре¬ лестями европейской жизни. Но через два года отец умер, оставив в наследство сыну почтенное имя и обшнрное поместье, и юноша вернулся на родину. В те дни, чтобы сделать карьеру, молодые люди из именитых английских семей вступали в армию или во флот. Большую часть высоких должностей в колониях занимали военные, и нередко можно было встретить в высших судебных органах война-ветерана, который мечу предпочел мантию судьи. Следуя этому обычаю, старший мистер Уортон пред¬ назначил и своего сына в армию, однако нерешительный характер молодого человека помешал отцу выполнить свое намерение. Юноша в течение целого года взвешивал и сравнивал превосходства одного рода войск над другими. Но тут умер отец. Беспечная жизнь, внимание, которым был окружен молодой владелец одного из самых больших поместий в колониях, отвлекли его от честолюбивых замыслов. Дело 425

решила любовь, и, когда мистер Уортои стал супругом, он уже не думал о том, чтобы стать военным. Много лет жил он счастливо в своей семье, пользуясь уважением сооте¬ чественников как человек честный и положительный, од¬ нако всем его радостям вдруг пришел конец. Его единст¬ венный сын, молодой человек, представленный нами в первой главе, вступил в английскую армию и незадолго до начала военных действий вернулся на родину вместе с войсками пополнения, которые военное министерство Англии сочло нужным отправить в восставшие районы Северной Америки. Дочери мистера Уортона были еще совсем молоденькими девушками и жили тогда в Нью– Йорке, ибо только город мог придать необходимый лоск их воспитанию. Его жена прихварывала, и ее здоровье с каждым годом ухудшалось; едва она успела прижать сына к груди, радуясь, что вся семья в сборе, как вспыхнула революция, охватив своим пламенем всю страну от Джорд¬ жии до Массачусетса. Болезненная женщина не вынесла потрясения и умерла, когда узнала, что сын уходит в бой и ему предстоит сражаться на Юге с ее же родными. На всем континенте не было другого места, где бы английские нравы и аристократические понятия о чи¬ стоте крови и происхождения не укоренились так прочно, как в районах, примыкавших к Нью-Йорку. Правда, обы¬ чаи первых поселенцев – голландцев – несколько смеша¬ лись с обычаями англичан, но преобладали последние. Преданность Великобритании стала еще крепче благодаря частым бракам английских офицеров с девушками из бо гатых и могущественных местных семей, влияние которых к началу военных действий чуть было не толкнуло коло¬ нию на сторону короля. Впрочем, кое-кто из предста¬ вителей этих видных семей поддерживал дело народа; упорство правительства было сломлено, и с помощью кон¬ федеративной армии 1 была создана независимая респуб¬ ликанская форма правления. Только город Нью-Йорк и граничившие с ним терри¬ тории не признавали новую республику, но и там престиж королевской власти держался лишь силою оружия. При таком положении вещей сторонники короля действовали (По-разному – в зависимости от их места в обществе и I 1 Конфедеративная армия – армия федерации шта¬ тов Северной Америки. 426

личных склонностей. Одни с оружием в руках, не жалея сил, мужественно защищали законные, как они считали, нрава короля и пытались спасти от конфискации свое имущество. Другие уезжали из Америки, чтобы укрыться от превратностей и бедствий войны в стране, которую они напыщенно называли отчизной, надеясь, однако, через несколько месяцев вернуться назад. Третьи, наиболее осторожные, остались дома, не отваживаясь покинуть спои обширные владения, а может быть, из привязанности к местам, где прошла их юность. К числу таких людей принадлежал и мистер Уортон. Этот джентльмен огра¬ дил себя от возможных случайностей, тайно поместив все свои наличные деньги в Английский банк; он принял ре¬ шение не уезжать из страны и строжайше соблюдать нейтралитет, рассчитывая таким образом сохранить свои владения, чья бы сторона ни взяла верх. Казалось, он был всецело поглощен воспитанием своих дочерей, однако родственник, занимавший важный пост при новом прави¬ тельстве, намекнул ему, что в глазах соотечественников его пребывание в Нью-Йорке, ставшем лагерем англичан* равносильно пребыванию в столице Англии. Мистер Уор¬ тон вскоре и сам понял, что в тех условиях это было непростительной ошибкой, и решил ее исправить, немедля покинув город. В Вест-Честере у него было большое по¬ местье, куда он в течение многих лет уезжал на жаркие месяцы; дом содержался в полном порядке, и в нем всегда можно было найти приют. Старшая дочь мистера Уортона уже выезжала, но младшей, Френсис, нужно было еще года два подготовки, чтобы появиться в обществе в пол¬ ном блеске; во всяком случае, так полагала мисс Джеинет Пейтон. Эта леди, младшая сестра покойной супруги ми¬ стера Уортона, покинула отчий дом в Вирджинии и со свойственными ее полу преданностью и любовью взяла на себя заботу об осиротевших племянницах, а потому их отец считался с ее мнением. Итак, он последовал ее со¬ вету и, принеся в жертву родительские чувства для блага сноих детей, оставил их в городе. Мистер Уортон отправился в свою усадьбу «Белые акации» с разбитым сердцем – ведь он оставлял тех, кого доверила ему обожаемая жена,—но он должен был внять голосу благоразумия, настойчиво призывавшему его не забывать о своем имуществе. Дочери остались с теткой в великолепном городском доме. Полк, в котором служил 427

капитан Уортон, входил в состав постоянного гарнизона Нью-Йорка, и мысль, что сын в том же городе, где и до¬ чери, была немалым утешением для отца, постоянно о них беспокоившегося. Однако капитан Уортон был молод и к тому же солдат; он нередко ошибался в людях, а так как очень высоко ставил англичан, то думал, что под красным мундиром 1 не может биться бесчестное сердце. Дом мистера Уортона стал местом светских развлече¬ ний офицеров королевской армии, как, впрочем, и другие дома, удостоившиеся их внимания. Кое-кому из тех, кого посещали офицеры, эти визиты пошли на пользу, многим принесли вред, потому что зародили несбыточные наде¬ жды, а для большинства, к несчастью, были губительны. Всем известное богатство отца, а возможно, и близкое со¬ седство отважного брата избавляли от опасений, что беда приключится и с молоденькими дочерьми мистера Уор¬ тона; и все же трудно было ожидать, чтобы любезности по¬ клонников, восхищавшихся прелестным личиком и строй¬ ной фигурой Сары Уортон, не оставили следа в ее душе. Рано созревшая в благодатном климате красота Сары и ее изысканные манеры сделали девушку общепризнанной первой красавицей города. Казалось, лишь одна Френсис могла бы оспаривать это главенство среди женщин их круга. Впрочем, Френсис недоставало еще полугода до волшебных шестнадцати лет, к тому же мысль о сопер¬ ничестве и в голову не приходила нежно привязанным друг к другу сестрам. Если не считать удовольствия от болтовни с полковником Уэлмиром, Саре приятнее всего было любоваться расцветающей красотой насмешливой маленькой Гебы2, которая подрастала рядом с ней, раду¬ ясь жизни со всей невинностью молодости и пылом горя¬ чей натуры. Может быть, потому, что на долю Френсис не выпадало столько комплиментов, сколько доставалось ее старшей сестре, а может, и по другой причине, но рас¬ суждения офицеров о характере войны производили на Френсис совсем иное впечатление, чем на Сару. Англий¬ ские офицеры имели обыкновение презрительно отзы¬ ваться о своих противниках, и Сара принимала пустое бахвальство своих кавалеров за чистую монету. Вместе с первыми политическими суждениями, дошедшими до 1 Красные мундиры были формой офицеров английской коро¬ левской армии. 2 Геба (греч. миф.) – богиня вечной юности. 428

слуха Френсис, она услышала иронические замечания о поведении своих соотечественников. Сперва она верила словам офицеров, но один генерал, бывавший в доме ми¬ стера Уортона, нередко вынужден был отдавать должное врагу, чтобы не умалить собственных заслуг, и Френсис стала с некоторым сомнением относиться к разговорам о неудачах мятежников. Полковник Уэлмир принадлежал к числу тех, кто особенно изощрялся в остроумии по поводу злополучных американцев, и со временем девушка уже слушала его разглагольствования с большим недове¬ рием, а порой и с возмущением. Однажды в знойный душный день Сара и полковник Уэлмир сидели на диване в гостиной и, переглядываясь, пели обычный легкий разговор; Френсис вышивала в пяльцах в другом конце комнаты. – Как будет весело, мисс Уортон, когда в город вой¬ дет армия генерала Бергойна! – вдруг воскликнул пол¬ ковник. – О, как это будет чудесно! – беззаботно подхватила Сара.—Говорят, с офицерами едут их жены – очарова¬ тельные дамы. Вот когда повеселимся всласть! Френсис откинула со лба пышные золотистые волосы, подняла глаза, заблестевшие при мысли о родине, и, лу¬ каво смеясь, спросила: – А вы уверены, что генералу Бергойну позволят войти в город? – «Позволят»! – подхватил полковник.– А кто может ему помешать, моя милочка, мисс Фанни? Френсис была как раз в том возрасте – уже не ребе¬ нок, но еще и не взрослая,– когда юные девушки осо¬ бенно ревниво относятся к своему положению в обществе. Фамильярное обращение «моя милочка» покоробило ее, она опустила глаза, и ее щеки залил румянец. – Генерал Старк взял немцев в плен1,– вымолвила она, сжав губы.– Не сочтет ли и генерал Гейтс англичан слишком опасными, чтобы оставлять их на свободе? – Но ведь то были немцы, как вы и сказали,– воз¬ разил полковник, раздосадованный, что ему приходится 1 Американский генерал Старк в битве у Бенингтона (1777) взял в плен пятьсот немцев. Немецкие солдаты, которых англий¬ ский король Георг III покупал у владетельных немецких князей, составляли около трети английского войска, посланного в Америку подавлять восстания колоний. 429

вступать в объяснения.– Немцы – всего лишь наемные войска, когда же врагу придется иметь дело с английскими полками, конец будет совсем иной. – Ну конечно,– вставила Сара, ничуть не разделяя недовольства полковника ее сестрой, но заранее радуясь победе англичан. – Скажите, пожалуйста, полковник Уэлмир,– спро¬ сила Френсис, снова повеселев и подняв на него смею¬ щиеся глаза,– лорд Перси, потерпевший поражение при Лексингтоне не потомок ли героя старинной баллады «Чени Чейз»? Мисс Фанни, да вы становитесь мятежницей! – сказал полковник, пытаясь за улыбкой скрыть свое раз¬ дражение.– То, что вы изволили назвать поражением при Лексингтоне, было лишь тактическим отступлением... вроде... – ...сражения на бегу...– прервала бойкая девушка, подчеркивая последние слова. – Право же, молодая леди... Но раздавшийся в соседней комнате смех не дал пол¬ ковнику Уэлмпру договорить. Порыв ветра распахнул двери в маленькую комнату, примыкавшую к гостиной, где беседовали сестры и пол¬ ковник. У самого входа сидел красивый юноша; по его улыбке можно было видеть, что разговор доставил ему истинное удовольствие. Он тотчас поднялся и, держа шляпу в руках, вошел в гостиную. Это был высокий, стройный молодой человек со смуглым лицом; в его бле¬ стящих черных глазах еще таился смех, когда он покло¬ нился дамам. – Мистер Данвуди! – с удивлением воскликнула Сара.– А я и не знала, что вы здесь. Идите к нам, в этой комнате прохладнее. – Благодарю вас,– ответил молодой человек, – не мне пора, я должен отыскать вашего брата. Генри оставил меня, как он выразился, в засаде и пообещал вернуться через час. Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Данвуди веж¬ ливо поклонился девушкам, холодно, даже надменно При Лексингтоне в 1775 году произошло первое крупноо сражение, принесшее победу американским борцам за независи¬ мость. 430

кивнул головой полковнику и покинул гостиную. Френсис вышла за ним в переднюю и, густо покраснев, быстро про¬ говорила: – Но почему... почему вы уходите, мистер Данвудя? Генри должен скоро вернуться. Молодой человек взял ее за руку. Суровое выражение его лица сменилось восхищением, когда он произнес: – Вы славно его отделали, моя дорогая кузиночка! Никогда, никогда не забывайте свою родину! Помните: вы не только внучка англичанина, по и внучка Пейтона. – О,– со смехом отозвалась Френспс,– это не так-то легко забыть – ведь тетя Дженнет постоянно читает нам лекции но генеалогии!.. Но почему вы уходите? – Я уезжаю в Виргинию, и у меня много дел.– Он пожал ей руку, оглянулся и уже у самой двери до¬ бавил: – Будьте верны своей стране – будьте амери¬ канкой. Пылкая девушка послала ушедшему воздушный поце¬ луй и, прижав красивые руки к горящим щекам, побежала к себе в комнату, чтобы скрыть свое смущение. Явная насмешка, прозвучавшая в словах Френсис, и плохо скрываемое презрение молодого человека поставили полковника Уэлмира в неловкое положение; однако, не желая показывать при девушке, в которую был влюб¬ лен, что он придает значение таким пустякам, Уэлмир иысокомерно проронил после ухода Данвудп: – Весьма дерзкий юноша для человека его круга – ведь это приказчик, присланный из лавки с покупками? Мысль о том, что изящного Пейтона Данвудп можно принять за приказчика, и в голову не могла прийти Саре, и она с удивлением взглянула на Уэлмира. Меж тем пол¬ ковник продолжал: – Этот мистер Дан... Дан... – Данвуди! Что вы... он родственник моей тети! —■ воскликнула Сара.– И близкий друг моего брата; они вместе учились и расстались только в Англии, когда брат записался в армию, а он поступил во французскую воен¬ ную академию. – Вот уж, наверное, его родители зря выбросили деньги! – заметил полковник с досадой, которую ему не удалось скрыть. – Будем надеяться, что зря,– с улыбкой сказала Сара,– говорят, он собирается вступить в армию мйтеж* 431

ников. Он прибыл сюда па французском корабле, и его недавно перевели в другой полк; быть может, вы скоро с ним встретитесь с оружием в руках. – Ну что ж, пусть... Желаю Вашингтону побольше таких героев.– И полковник перевел разговор на более приятную тему – о Саре и о себе самом. Спустя несколько недель после этой сцены армия Бер– гойна сдала оружие. Мистер Уортон уже начал сомне¬ ваться в победе англичан; желая снискать расположение американцев и доставить радость себе, он вызвал дочерей из Нью-Йорка. Мисс Пейтон согласилась поехать с ними. С той поры и до событий, с которых мы начали наше по¬ вествование, они жили все вместе. Генри Уортон шел с главной армией всюду, куда бы она ни направлялась. Раза два под охраной сильных от¬ рядов, действовавших вблизи усадьбы «Белые акации», он тайно и ненадолго навестил своих родных. Прошел год с тех пор, как он виделся с ними, и вот порывистый моло¬ дой человек, преобразившись вышеописанным образом, явился к отцу как раз в тот вечер, когда в коттедже нашел приют незнакомый и даже внушающий недоверие чело¬ век,– хотя теперь у них в доме чужие бывали очень редко. – Так вы думаете, что он ничего не заподозрил? – взволнованно спросил капитан, после того как Цезарь высказал свое мнение о скиннерах. – Как он мог заподозрить что-нибудь, если даже сестры и отец тебя не узнали! – воскликнула Сара. – В его поведении есть что-то загадочное; сторонний наблюдатель не вглядывается в людей с таким внима¬ нием,– задумчиво продолжал молодой Уортон,– и лицо его кажется мне знакомым. Казнь Андре 1 взбудоражила обе стороны. Сэр Генри2 грозит отомстить за его смерть, а Вашингтон непреклонен, словно покорил полмира. По¬ падись я, на свою беду, в руки мятежников, они не пре¬ минут воспользоваться этим в своих интересах. – Но, сын мой,– в тревоге вскричал отец,– ведь ты же не шпион, ты не находишься в расположении мятеж¬ 1 Андре – майор Андре, адъютант английского главнокоман¬ дующего; в 1780 году был повешен американцами за шпионаж. 2 Сэр Генри – генерал Генри Клинтон, главнокомандующий английской армией на территории Северной Америки с 1778 по 1781 год. 432 14

ников... американцев, я хотел сказать... здесь нечего выве¬ дывать! – Я в этом не уверен,– пробормотал молодой чело¬ век.– Когда я шел переодетый, я заметил, что их пикеты продвинулись к югу до Уайт-Плейнс. Правда, у меня безобидная цель, но как это доказать? Мой приход сюда могут истолковать как маскировку, за которой скры¬ ваются тайные намерения. Вспомните, отец, как обошлись с вами в прошлом году, когда вы послали мне провизию на зиму. – Тут постарались мои милые соседи,– сказал мистер Уортон,– они надеялись, что мое поместье конфискуют и они по дешевке скупят хорошие земли. Впрочем, Пейтон Данвуди быстро добился нашего освобождения – нас не продержали и месяца. – Нас? – удивленно повторил Генри.—Разве сестры тоже были арестованы? Ты не писала мне об этом, Фанни. – Кажется,– вспыхнув, сказала Френсис,– я упоми¬ нала, как с нами был добр наш старый друг майор Дан¬ вуди; ведь благодаря ему освободили папу. – Это верно. Но скажи, ты тоже была в лагере мятеж¬ ников? – Да, была,– с теплотой сказал мистер Уортон.– Фанни не хотела отпускать меня одного. Дженнет и Сара остались присматривать за усадьбой, а эта девочка была моим товарищем по плену. – И Фанни вернулась оттуда еще большей бунтар¬ кой, чем раньше,– с негодованием воскликнула Сара,– хотя, казалось бы, муки отца должны были излечить ее от этих причуд! – Ну, что скажешь в свое оправдание, моя красавица сестренка? – весело спросил Генри.—Не научил ли тебя Пейтон ненавидеть нашего короля больше, чем он сам его ненавидит? – Никого Данвуди не ненавидит! – выпалила Френ¬ сис и, смущенная своей горячностью, тут же добавила: – А тебя он любит, Генри, он не раз говорил мне об этом. Молодой человек с нежной улыбкой потрепал сестру по щеке и шепотом спросил: – А говорил он тебе, что любит мою сестренку Фанни? – Глупости! – воскликнула Френсис и принялась хлопотать около стола, с которого под ее наблюдением быстро убрали остатки ужина. 16 Феиимор Купер. Том III 433

Глава III Осенний ветер, хо подом повеяв. Сорвал последнюю листву с деревьев. И медленно над Ловманским холмом Плывет луна в безмолвии ночном. Покинув шумный город, в путь далекий Отправился разносчик одинокий. У и л с о н Буря, которую восточный ветер несет в горы, откуда берет начало Гудзон, редко длится меньше двух дней. Когда на следующее утро обитатели коттеджа «Белые акации» собрались к первому завтраку, они увидели, что дождь бьет по стеклам чуть ли не горизонтальными струями; конечно, никому и в голову не могла прийти мысль выставить за дверь в такое ненастье не только че¬ ловека, но даже животное. Мистер Харпер появился по¬ следним; посмотрев в окно, он извинился перед мистером Уортоном, что вынужден из-за непогоды еще некоторое время злоупотреблять его гостеприимством. Казалось, от¬ вет прозвучал столь же любезно, как и извинение, но чув¬ ствовалось, что гость примирился с необходимостью, в то время как хозяин дома был явно смущен. Подчиняясь воле отца, Генри Уортон неохотно, даже с отвращением снова изменил свой облик. Он ответил на приветствие незна¬ комца, который поклонился ему и всем членам семьи, ио в разговор ни тот, ни другой не вступали. Правда, Френсис почудилось, что по лицу гостя пробежала улыбка, когда он, войдя в комнату, увидел Генри; но улыбка мелькнула лишь в глазах, лицо же сохранило выражение доброду¬ шия и сосредоточенности, свойственное мистеру Харперу и р^дко его покидавшее. Любящая сестра с тревогой по¬ смотрела на брата, потом она взглянула на незнакомца и встретилась с ним глазами в ту минуту, когда он с под¬ черкнутым вниманием оказывал ей одну из обычных мел¬ ких услуг, принятых за столом. Затрепетавшее сердце девушки стало биться спокойно, насколько это возможно при молодости, цветущем здоровье и жизнерадостности. Все уже сидели за столом, когда в комнату вошел Цезарь; молча положив перед хозяином небольшой пакет, он скромно остановился за его стулом и оперся рукой о спинку, прислушиваясь к разговору. 434

– Что это такое, Цезарь? – спросил мистер Уортон поворачивая пакет и с некоторым подозрением рассмат ривая его. – Табак, сэр. Гарви Бёрч вернулся и привез вам немножко хорошего табаку из Нью-Йорка. – Гарви Бёрч! – опасливо произнес мистер Уортоп и украдкой взглянул но незнакомца.– Разве я поручал ему купить мне табаку? Ну, уж если привез, надо уплатить ему за труды. Когда заговорил негр, мистер Харпер на мгновение прервал свою молчаливую трапезу; он медленно перевел взгляд со слуги на хозяина и снова углубился в себя. Известие, которое сообщил слуга, очень обрадовало Сару Уортоп. Она стремительно встала из-за стола и приказала впустить Бёрча, однако сразу одумалась и посмотрев на гостя виноватым взглядом, добавила: – Конечно, если мистер Харпер не возражает против этого. Ласковое, доброе выражение лица незнакомца, кото¬ рый молча кивнул головой, было красноречивее самых длинных фраз, и молодая леди, проникшись к нему дове¬ рием, спокойно повторила свое приказание. В глубоких оконных нишах стояли стулья с резными спинками, а великолепные шторы из узорчатой шелковой ткани, украшавшие прежде окна гостиной в доме на Куин-стрит1, создавали ту невыразимую атмосферу уюта, которая заставляет с удовольствием думать о ириближе– пии зимы. В одну из этих ниш метнулся капитан Уортон и, чтобы спрятаться от посторонних глаз, задернул за собою шторы; его младшая сестра с неожиданной для ее живого нрава сдержанностью, молча вошла в другую пишу. Гарви Бёрч начал торговать вразнос еще с юности – во всяком случае, он часто говорил об этом,– а ловкость, с какой он сбывал свои товары, подтверждала его слова. Он был уроженец одной из восточных колоний; его отец выделялся своим умственным развитием, и это давало соседям основание полагать, что у себя на родине Бёрчи знавали лучшие дни. Однако Гарви ничем не отличался от местных простолюдинов, разве только своей сообрази– 1 Куин-стрит – в то время один из самых аристократиче¬ ских кварталов Ныо-Йорка. 435

тельностыо, а также тем, что его действия были всегда окутаны какой-то тайной. Отец с сыном пришли в долину лет десять назад, купили тот убогий домик, в котором мистер Харпер тщетно пытался найти пристанище, и зажили тихо и мирно, не заводя знакомств и не привле¬ кая к себе внимания. Пока ему позволяли возраст и здо¬ ровье, отец обрабатывал небольшой участок земли при доме; сын же усердно занимался мелочной торговлей. Скромность и добропорядочность со временем заслужили им такое уважение во всей округе, что одна девица лет тридцати пяти, отбросив свойственные женщинам пред¬ рассудки, согласилась взять на себя заботу об их домаш¬ нем хозяйстве. Румянец давным-давно поблек на щеках Кэти Хейнс; она видела, что все ее знакомые – мужчины и женщины – соединились в союзы, столь желанные ее полу, но сама почти потеряла надежду на замужество; однако в семью Бёрчей она вошла не без тайного умысла. Нужда – жестокий властелин, и за неимением лучшей компаньонки отец и сын были вынуждены принять слуги Кэти; впрочем, она обладала качествами, бла¬ годаря которым стала вполне сносной домоправительни¬ цей. Она была чистоплотна, трудолюбива и честна; зато отличалась болтливостью, себялюбием, была суеверна и невыносимо любопытна. Прослужив у Бёрчей около пяти лет, она с торжеством говорила, что услышала – вернее, подслушала – так много, что знает, какая жестокая участь постигла ее хозяев до переселения в Вест-Честер. Если бы у Кэти был хоть небольшой дар предвидения, она могла бы предсказать и то, что ожидало их в дальнейшем. Из тайных разговоров отца и сына она узнала, что пожар превратил их в бедняков и что из некогда многочисленной сомьи остались в живых только они двое. Голос старика ;.рожал, когда он вспоминал об этом несчастье, тронувшем гаже сердце Кэти. Но нет в мире преград для низмен¬ ного любопытства, и она продолжала интересоваться чу¬ жими делами, пока Гарви не пригрозил ей, что возьмет на ее место женщину помоложе; услышав это грозное пре¬ достережение, Кэти поняла, что есть границы, которые не следует преступать. С той поры домоправительница благоразумно сдерживала свое любопытство, и, хотя она никогда не упускала возможности подслушать, запасы ее сведений пополнялись очень туго. Тем не менее ей уда¬ лось выяснить кое-что, представлявшее для нее немалый 436

интерес, и тогда, руководимая двумя побуждениями – любовью и алчностью,– она поставила перед собой опре¬ деленную цель, устремив всю свою энергию на то, чтобы ее добиться. Порой глубокой ночью Гарви тихонько подбирался к очагу в комнате, служившей Бёрчам гостиной и кухней. Тут-то Кэти и выследила своего хозяина; воспользовав¬ шись его отсутствием и тем, что старик был чем-то занят, она вытащила из-под очага один кирпич и наткнулась на чугунок с блестящим металлом, способным смягчить самое черствое сердце. Кэти незаметно положила кирпич на место и уже больше никогда не отваживалась на такой неосторожный поступок. Однако с той минуты сердце девы укротилось, и Гарви не понял, в чем его счастье, только потому, что не был наблюдателен. Война не препятствовала разносчику заниматься своим делом; нормальная торговля в графстве прекратилась, но это было ему на руку, и, казалось, он только и думал, что о барышах. Год или два он без помех продавал свои то¬ вары, и его доходы росли; между тем какие-то темные слухи набросили на него тень, и гражданские власти сочли необходимым покороче познакомиться с его образом жизни. Разносчик не раз попадал под стражу, но нена¬ долго и довольно легко ускользал от блюстителей граж¬ данских законов; военные же власти преследовали его более настойчиво. И все-таки Гарви Бёрч не сдался, хотя и вынужден был соблюдать величайшую осторожность, особенно когда находился неподалеку от северных границ страны, или, иными слонами, поблизости от американских войск. Он уже не так часто бывал в «Белых акациях», а в своем жилище появлялся столь редко, что раздосадован¬ ная Кэти, как мы уже рассказывали, не вытерпела и из¬ лила душу незнакомцу. Казалось, ничто не могло поме¬ шать этому неутомимому человеку заниматься своим ре¬ меслом. Вот и сейчас, рассчитывая сбыть кое-какой то¬ вар, имевший спрос только в самых богатых домах Вест– Честера, он решился в свирепую бурю пройти полмили, отделявшие его дом от усадьбы мистера Уортона. Получив приказание своей молодой госпожи, Цезарь вышел и через несколько минут вернулся вместе с тем, о ком только что шла речь. Разносчйк был выше сред¬ него роста, худощав, но широк в кости и с крепкими мускулами. При первом взгляде на него всякий уди– 437