Текст книги "Космическая полиция (трилогия)"
Автор книги: Диана Дуэйн
Соавторы: Питер Морвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 44 страниц)
– Всегда. По крайней мере, за все время службы в СП я других вариантов не встречал.
– Дай-ка посмотреть.
Джосс с сомнением стал рассматривать распечатку. Даже если он и понимал Эвана, этого было слишком мало, чтобы рисковать своей карьерой. Если они ошибутся, Лукреция заставит их оплатить ремонт «Носухи» из собственного кармана, прежде чем подпишет хоть один расходный чек…
– Нашел!
– То есть?
– Это точно фальшивка! – Джосс возбужденно размахивал листком перед носом у Эвана. Не будь здесь связиста, с любопытством поглядывавшего на них из угла, он бы начал отплясывать джигу. – Тут нет ни слова насчет расходов! Ни словечка! Когда это Борджиа упускала возможность напомнить нам о наших расходах?
– Когда не о чем напоминать, – ответил Эван.
– Нет-нет-нет! Когда расходов нет, она все время говорит, почему мы не были столь бережливы в прошлый раз. Я никогда не обращал внимания на ее подпись, но ты же не можешь не заметить, что с тебя снимают стружку за то, что ты купил у кого-то информацию, угостив человека обедом? – Тут ему в голову, видимо, пришла какая-то мысль, и он еще сильнее расплылся в улыбке. – Посмотри на почтовую отметку. Когда она якобы писала это, она уже должна была знать, что ты поднял вознаграждение за информацию до двадцати пяти тысяч. И ты по-прежнему считаешь, что она не напомнила бы тебе об этом?
– В этом случае по посланию было бы понятно, что она мне башку оторвет, да и тебе заодно, раз не остановил меня. – Эван посмотрел на время отправления, затем на шестизначные коды отправки, затем на Джосса. – Считается, что ты в нашей команде самый умный. Докажи. Проверь и выясни, откуда пришла эта дрянь. А пока будешь этим заниматься, проверь послание с Сатурна. Мне кажется, что и там от бедной Лукреции осталась одна буква.
– Сатурн, потом Луна. – Джосс вдруг перестал улыбаться. – Если мы правы и перед нами фальшивка, это значит, что кто-то пытается вытурить нас с Марса. Слава богу, они пытаются сделать так, чтобы мы убрались сами, а не верхом на бомбе. – Он сел за пульт и приготовился стереть тщательно составленный Эваном отчет. Затем решил все же не рисковать и сохранил его.
Не прошло и пяти минут, как он, чертыхаясь, все же стер его, вместо этого быстро набивая результаты своего открытия.
– Тут неверные коды рассылки. Посмотри-ка, – он указал на одну группу знаков. – 1:104/424. Какого черта пересылать послание через этот пункт? Это узел связи сети СП на Деймосе. И первичный код рассылки тоже с этого узла! Идиотизм. Послания с Луны всегда идут через 1:10/0, база Игл, а потом уже оттуда дальше. Ни один человек, помешанный на расходах так же, как Лукреция, не станет посылать вызов сразу же напрямую на Деймос, если экономия времени – всего три минуты. Все равно что посылать почтой письмо в соседний дом. Да и система не позволит. СП в неделю прогорел бы, если бы каждый посылал свои письма напрямую. Вместо этого их собирают в большой пакет и отправляют все вместе, чтобы чуточку сэкономить. – Он снова посмотрел на коды рассылки, минуту подумал и сказал: – Нет-нет. Знаешь, что это? – Он радостно замахал листком. – Мы нашли декодер!
– Что?!!
Джосс опять чуть ли не плясал.
– Эти сукины дети подключили декодер! Но им мозгов не хватило изменить программу, которая им управляет. Спутник запрограммирован для передачи посланий через ближайший узел связи СП. Вот он! Ближайший узел не на Луне, а на Деймосе!
– Отлично, – сказал Эван, ожидая, когда поток технических сведений иссякнет. – И все же – где этот чертов декодер-то?
Джосс посмотрел на него чуть смущенно.
– Ну… где-то на Марсе…
– Спасибо тебе, доктор Умник, – ласково проговорил Эван. – Идем найдем Крис.
* * *
Крис Хантли раскачивалась взад-вперед в уютном кресле наводчика, выслушивая Джосса, а затем Эвана. Они сидели в таких же креслах, но от волнения прямо, словно проглотили по аршину. Им было не до уюта. Хантли ничем не помогала им успокоиться. В ее раскачивании заключалась некая ленивая добрая насмешка. Она сидела, прикусив нижнюю губу, и слушала. Кресло качнулось чуть сильнее, чем она рассчитывала, и она больно укусила губу.
– Ой! Нет, пора кончать с этой привычкой. – Она потерла подбородок и прикинула шансы. – Значит, теперь вся связь СП под угрозой, пока эта хреновина не будет найдена?
– Да. – Джосс старался не впадать в трагический тон, но в подобных обстоятельствах это было трудно. – Он запрограммирован на переменные параметры всех искусственно генерируемых кодов, которые мы используем, и на несколько еще не пущенных в эксплуатацию.
– Похоже, для «Сынов Красного Рассвета» характерно использование того, чего еще нет в эксплуатации. Это у них прямо-таки привычка, с которой мы тоже должны покончить. Так же, как с привычкой стрелять в людей и взрывать их города. – Крис пожала плечами. – Тут есть еще одна маленькая закавыка, до которой вы еще не додумались. Космокорпус использует те же переменные параметры. «Красный Рассвет» может подслушивать переговоры любого корабля, и если они, наконец, отважатся на переворот, то смогут нас опередить везде.
– Ничего себе! – зло ругнулся Эван. – Эта чокнутая шайка именно так и поступит!
– Но как эти типы его захватили? – сладеньким голоском поинтересовалась Крис. – Для полевых испытаний его установили – дайте-ка разобраться – на легковооруженный корабль без эскорта? – Джосс с Эваном переглянулись, не глядя на Крис, что само по себе было ответом. – Догадываюсь. И все это ради экономии. У-тю-тю, ребятки! Счета, ревизии…
«Да, любопытно было бы послушать откровенный разговор между Крис и Лукрецией», – подумал Джосс, с трудом сдерживая улыбку.
– Ваш связист что-то говорил насчет отслеживания сигнала, – сказал он. – Можно ли выяснить, шел ли этот сигнал в то время, как мы получили так называемый отзыв?
– Конечно, – она нажала кнопку связи на оружейном пульте. – Хантли Форду. Майк, привет. Ты на месте?
– Да, босс.
– Твой трейсер засек что-нибудь на входе?
– Подождите… Да, есть. Вывести?
– На своем экране. Сейчас к тебе придет офицер О’Баннион. Помогай ему во всем, Майк.
– Понял, босс. Отбой.
– Отбой.
Хантли закрыла канал и с интересом посмотрела на космокопов.
– Джосс, Эван, вы уж извините, но что у вас на уме?
– Похищенный спутник еще на Марсе. Это подтверждают коды рассылки. В любом случае эти воздушные бандиты не стали бы рисковать, выводя его на орбиту, пока мы еще здесь. А если окажется, что они активировали его, чтобы иметь связь с «Красным Рассветом», то запросы должны быть заметно локализированы. Мы уже знаем, что он работает с поверхности. Теперь остается найти, откуда именно.
– Если эти два ложных вызова были переданы отсюда с Марса, то при помощи трейсера я могу отследить их через любой спутник, который отражал первичную передачу, и путем триангуляции с узлов связи СП на Деймосе и Фобосе определить исходную точку.
Командир Хантли усмехнулась.
– Мне нравится, когда ты говоришь гадости, – сказала она и рассмеялась, заметив, что у Джосса покраснели уши. – Дай мне знать, когда засечешь их, и мы поднимем «Арнхем» для обзора местности.
– Крис, не забывай, что я тебе говорил, – сказал Эван. – Помнишь – я рассказывал тебе о рельсовой пушке? И о том, что случилось с «Носухой»?
– Хм. Совсем забыла. – Джосс с изумлением наблюдал, как словно по щелчку переключателя Хантли мгновенно перешла от томной расслабленности к активности. Она быстро встала и в мгновение ока превратилась в холодную деловую женщину. – Если они уж не промахнулись по вашей малютке, то нашу тушку разделают на раз. Но я не суюсь в дело без рекогносцировки. Ваши предложения?
– Мы три дня не могли выцарапать у Космокорпуса снимки с самых обычных спутников, – сказал Джосс, изо всех сил стараясь говорить не слишком раздраженно. – Вы не могли бы получить их побыстрее?
– Три дня? – Крис уставилась на него и моргнула. – На чьей они стороне, интересно знать? Думаю, могу подстегнуть их несколькими увесистыми приказами. Идите, делайте триангуляцию и дайте мне координаты, а где-то через полчаса я дам вам картинки.
Джосс несколько секунд сидел неподвижно, переваривая информацию, затем встал, сердечно поблагодарил Крис и торопливо отправился к связистам, прежде чем успел бы сказать о Космокорпусе нечто, о чем потом пришлось бы пожалеть. Через несколько минут он вернулся, тихо ругаясь, но вид у него был куда более радостный, чем когда он уходил.
– Посмотрите на этого детектива, – сухо отметил Эван. – Он что-то нашел и страшно доволен собой, но это что-то оказалось таким элементарным, что он ощущает себя полнейшим дураком, оттого и ругается.
Джосс скорчил рожу. Эван попал не в бровь, а в глаз. Триангуляция – прекрасно сработала, между прочим – всего лишь подтвердила, что передача велась из того пересеченного таинственными следами квадрата, который они вычислили по снимкам, добытым с таким трудом. Оказалось, что именно в этом районе отключился их «жучок». Если бы не тот чертов танк, они уже нашли бы декодер и спокойно улетели отсюда. Правда, теперь это было не так просто. Хелен Мэри Камерон пропала без вести. А также ее отец и команда корабля СП. А «Сыны Красного Рассвета» были не теми людьми, от которых легко может уйти офицер СП. Так или иначе, дело надо сделать и, возможно, при помощи больших пушек. Единственная закавыка заключалась в том, что не было уверенности, чьи пушки больше. Его терзала противная мысль, что сила может оказаться не на стороне хороших парней.
* * *
Слово командира Хантли было весьма весомым. Снимки со спутников начали поступать через двадцать минут после того, как были запрограммированы соответствующие зонды. Все, кто мог на борту «Арнхема», собрались в главной рубке, чтобы просмотреть появляющиеся на экране кадры.
Поначалу на них была лишь ржавая равнина марсианского захолустья, но когда начальник разведки команды Хантли начал работать с пультом управления экрана, картина изменилась. Как Джосс обработал отчет Эвана о складе в Гробнице прямо перед взрывом, так и лейтенант Ямата ввел в компьютер данные термографического, радарного, инфракрасного и лазерного сканирования, после чего они нашли то, что искали.
– Пещеры? – уставился на экран Эван. – Черт, неудивительно, что наш «жучок» сдох. Он не предназначен для передачи из-под скальной породы.
Точнее, сквозь пятнадцать метров скальной породы. Сканеры дали именно эту толщину, прежде чем показали разветвление отходящего от поверхности туннеля на множество других и наличие целого лабиринта коридоров и пещер. Поверхностное визуальное наблюдение не показывало ничего, даже предполагаемого входа, и лишь данные других сканеров давали представление о протяженности лабиринта. Они также свидетельствовали о наличии больших масс металла. Некоторые были определены как поверхностные источники энергии, а что представляли из себя другие, понять было невозможно.
– Насколько точны эти глубинные снимки? – спросил Эван после нескольких минут молчаливого наблюдения. – Это изображение или только оценка?
Ямата нажал пяток клавиш и сверился с небольшим списком данных вверху экрана.
– Учитывая настоящее состояние атмосферы, мы получаем где-то восемьдесят процентов вероятности для всего сканируемого района с флуктуациями в пять процентов в обе стороны.
– А улучшить нельзя? – спросил Джосс. – Или атмосферный фактор учету не поддается?
– Это данные в реальном времени, офицер О’Баннион, – сказал начальник разведки. – Я могу запросить оптическое увеличение, и вы будете наблюдать эффект прямо на экране в течение двенадцати секунд. Назовите цель.
– Отлично, давайте посмотрим поближе на вход. Установите двухсекундный интервал съемки и компенсируйте пробелы компьютерной анимацией. Я хотел бы увидеть, нет ли там какого движения.
Они с четверть часа наблюдали за появляющимися на экране картинками. Некоторое время ничего не менялось. Джосс моргнул и прикрыл рукой зевок. «Всегда меня доводят эти чертовы четверть часа. Это достаточно долго, чтобы решить, что сидишь впустую, но недостаточно, чтобы все бросить». В любом случае; некрасиво, если человек, который запросил такое тщательное слежение, уйдет в самом разгаре, еще хуже, если заснет. В этот момент что-то зазвенело, и надпись вверху экрана сообщила: «Активирован сенсор движения. Слежение».
Голубая точка на экране компьютера поползла слева направо – и все. Но внезапно эта точка вдруг оказалась на машине, которая вынырнула откуда-то из-под толщи скал. Это был скиммер, одна из тяжелых грузовых машин, а не облегченная модель для пяти человек, распространенная в Гробнице, но даже на этом почти вертикальном плане Джосс вдруг узнал ее. Он включил ноутбук, набрал нужный код и тихонько присвистнул. Этого звука вполне хватило, чтобы привлечь внимание всех в рубке. Он поднял ноутбук так, чтобы все могли видеть мерцание сигнала трейсера на его экране.
– Я же посадил на эту штуку «жучка» два дня назад, в Гробнице! – сказал он. – Мы следили за ним тем утром, пока он не исчез с экранов. Теперь понятно, почему. И где.
Это мгновенно породило оживленную дискуссию между ребятами из Штурмового корпуса. Некоторые стояли за то, чтобы завалить вход в туннель, запустив туда снаряд в несколько килотонн, а затем спокойненько пойти и посмотреть, что там творится. Джосс торопливо запретил даже думать об этом. Он и не предполагал, что придется напоминать о заложниках, которые могут там оказаться. Парочка военных тут же вызвались пойти и освободить их. И за разговором никто не заметил, как сенсор движения опять активировался, пока кому-то не пришло в голову снова посмотреть на экран.
– Мать вашу! И сколько же у них этой хрени?
Все повернули голову к экрану, и в рубке внезапно стало очень-очень тихо. Есть в танках что-то этакое первобытное, громоздкое, но только не тогда, когда ты в точности знаешь, насколько он тяжелее, быстрее и вооруженнее тебя. Этот казался больше остальных и был явно быстрее. А Джосс с Эваном на своей шкуре испытали его оружие.
– Плевать сколько, – сказала Крис. – Что мы будем с ними делать? Кстати, не забывайте, что на каждом из них торчит рельсовая пушка. – Она оставила своих подчиненных обсуждать данный факт и повернулась к Джоссу с Эваном. – Ну, вот. Мы вступаем в бой, и комиссар Эстерхази может оформлять нам разрешение задним числом, как только мы сумеем послать ей запрос. Пока ваш декодер не вернется в руки Солнечного патруля, я ставлю корабль на радиомолчание. Как вы на это смотрите?
– Очень положительно. – Хотя оба они и настаивали на помощи ШК, быстрый переход Крис Хантли в наступление породил в напарниках впечатление, что дело выходит из-под их контроля.
– Тогда включайте свои ноутбуки и записывайте. Я, Крис Э. Хантли, ввожу данное подразделение в действие для оказания помощи гражданским властям в лице офицеров Солнечного патруля Э. Х. Глиндауэра и Дж. Д. О’Банниона. День 224-й, координированный марсианский год – 2068-й, время… – Уверенность ее поколебалась, и она наконец повернулась и заорала: – Да который же сейчас час, черт побери?!
* * *
– Я не хочу носить сьют! – заявил Джосс, понимая, что ведет себя, словно капризный мальчик, который не хочет надевать красивый костюмчик, перед тем как идти в гости к бабушке.
– А кто тебя будет спрашивать? – проронил Эван тоном, который говорил, что никакие аргументы во внимание не принимаются. – Когда тебя чуть не взорвали один раз, это еще тянет на случайную неприятность. Но позволить тебе вляпаться в такое дважды было бы неосмотрительно со стороны твоих работодателей. И твоих друзей. Ты что, думаешь, я все время буду носить тебя на ручках? Надевай!
Джосс что-то пробурчал себе под нос насчет того, что мама не для того родила его, чтобы из него сделали броненосец, но послушался. Хотя ему все это претило, он все же не мог не восхититься тем, как идеально подходили друг к другу составные части, заключая его внутри, словно желток в яйце. Механики ШК позаботились насколько смогли о том, чтобы максимально подогнать сьют по нему, в то же время извиняясь за то, что он будет чувствовать себя непривычно. Извинялись за то, что он никогда такого не носил, а вообще эта штука замечательная, к ней легко приспособиться. И Джосс подумал – а как же тогда ощущаешь себя в правильно пригнанном сьюте… Он отмел эту мысль. Он же не любит сьюты…
Ну, не очень любит…
И тут началась лекция. Системы оружия, защитные системы, блоки питания, системы жизнеобеспечения, модулирование обратной связи…
– А как его… ну, включать? – невинно спросил Джосс где-то посредине лекции о шлеме и усилении зрения.
Эван улыбнулся.
– Когда закончим лекцию – покажу. А пока сиди и внимательно слушай!
Джосс, запертый в сьюте, неспособный даже пошевелиться в своей уютной тюрьме, мог только ругаться. Палуба «Арнхема» слабо задрожала под графларовыми подметками сьюта – штурмовой корабль оторвался от посадочной полосы Гробницы. Они направлялись назад, в Сайденхем. По крайней мере, они туда полетят, изобразят заход на посадку над базой, а когда опустятся на такую высоту, на которой их никакие сенсоры уже не засекут, отправятся назад, туда, где лягут баиньки на ночь «Сыны Красного Рассвета».
– Теперь лучевики, – бодро продолжал Эван, и Джосс невольно застонал.
– Ну что – лучевики?
– Они неопасны. По крайней мере, не слишком, особенно если будешь беречь голову…
– Как забавно.
– …и убирать ее вовремя, малыш. Не перебивай взрослого дядю.
– Ладно. Рассказывай про лучевики.
– Они не могут тебе повредить, если ты не дурак, который во время перестрелки предпочитает любоваться происходящим. Вот поэтому сьют отполирован до блеска. Для того чтобы лучевик мог прожечь броню, необходимо прежде снять отражающий слой. Даже если и удается его снять, приходится вгрызаться в графлар, керамику и суперпрочный сплав. А это можно сделать только в том случае, если ты будешь стоять, как дурак, и ждать, пока тебя продырявят.
Джосс видел, как Эван убегал от танка и его рельсовой пушки – от одной мысли об этом у него начиналась морская болезнь, – и потому понимал, что хотел сказать его напарник. Он просто бежал, бежал и бежал…
– Потом тебе, правда, придется опрыскаться одеколоном и выпить литра три воды, чтобы возместить потерю жидкости, – пугающе весело заявил Эван, и Джоссу захотелось дать ему в морду – только вот руками он не мог пошевелить. – А еще нужно снять пенопрокладку и баллистические прокладки и хорошенько их промыть. Правда, боюсь, что пенопрокладку придется обильно полить дезодорантом. Каким пожелаешь.
– А, понятно, чем тут пахнет. Я-то подумал, что это воняет козлом…
Эван пропустил его укол мимо ушей.
– Просто запомни – двигайся или пригибайся. Чтобы уничтожить сьют, понадобится много лучевиков и много времени.
– Весьма обнадеживает. А как насчет рельсовых пушек?
Повисло короткое молчание. Эван прокашлялся. Может, он и собирался пошутить, но то, что он сказал, было смертельно серьезно.
– Не позволяй ей попадать в тебя.
– Мгм… ладно. – Джосс подумал, что бы еще такого спросить, но эта жуткая пушка любой разговор могла увести в сторону, даже такой односторонний, как этот. – А что в этой штуке есть такого, что я мог бы использовать против врагов?
– Больше чем достаточно. Ротационные мини-пушки на правом и левом предплечьях, гильзы из стабаллоя, как я тебе уже показывал. Восемь тысяч оборотов в минуту, две тысячи выстрелов на ствол. Обычно хватает. Твой лучевик вот здесь, на плече. Он через шлем связан с твоим углом зрения где-то в двести семьдесят градусов и так наводится. Однако помни, что при повороте головы налево ты его блокируешь, а полуоборотом головы ты намечаешь линию огня. В нижней части обтекателя предплечья находятся две стратегические мини-ракеты, по одной с каждой стороны. Они опять же связаны через шлем с твоим полем зрения. Держи цель по центру, а остальное доделает система наведения.
Эван сделал шаг назад, посмотрел вверх – а как по-другому? Хотя он и был высокого роста, Джосс в сьюте был почти на голову выше Эвана.
– Ну, доволен?
– Что-то вроде.
На самом деле точное слово было «я в ужасе», хотя самую чуточку. В конце концов, Джосс довольно долгое время работал с человеком, носившим не слишком отличающийся от этого сьют, и тот постоянно прикрывал ему спину, а во время нынешнего расследования дважды спасал ему жизнь. То, что этот сьют может быть уничтожен, его несколько смущало, но в то же время он восхищался им как шедевром инженерного искусства. Когда он надевал его, отдельные части стыковались друг с другом четко, как швейцарские часы, те самые, с пружинками, которые надо заводить, но которые идут точно, как кварцевые, а на вид куда приятнее их.
– А теперь, – сказал Эван, – будешь заново учиться ходить…
* * *
– К чему – к чему тебя обязывает устав Солнечного патруля?
У Эвана был раздраженный вид, как бывает у любого человека, который сталкивается с бюрократической тупой рутиной.
– Крис, это закон, для тебя тоже, разве что все это не превратится в открытую войну. Мы обязательно должны сделать предупреждение, прежде чем начнем стрелять, чтобы дать им шанс сдаться.
– А ты думаешь, они сдадутся? Хммм…
– Не очень. Но…
– Вот именно – «но». – Хантли посмотрела на двух офицеров Солнечного патруля и безнадежно покачала головой. – Ладно, – сказала она. – Предупреждай. Можешь записать, что командир вспомогательных штурмовых войск считает, что эта идея – дерьмо. Особенно для фактора неожиданности. Но мы сделаем предупреждения так, как хочу я, понял? Вы, ребята, можете производить аресты, как считаете нужным, но мое дело позаботиться о том, чтобы «Сыны Красного Рассвета» были списаны в расход с минимальными потерями для моих ребят. А лучше – вообще без потерь. Усек?
– Усек, – откликнулся Джосс. – Спасибо.
Хантли ласково улыбнулась.
– Потом будешь благодарить, – сказала она. – Ваша контора мне задолжала. А вы оба поставите мне выпивку.
Джосс смотрел, как шагает она прочь по палубе «Арнхема», затем глянул на Эвана и чуть усмехнулся. Не потому, что командир Хантли так взъярилась от того, что ее тщательно спланированная ночная атака начнется с вопля «Полиция!», в этом ничего забавного не было. Правило об обязательном предупреждении явно сляпал какой-нибудь тупой крючкотвор-законник, которого больше заботят грабители, чем ограбленные. Джосса позабавил слегка пришибленный вид напарника.
Эван по самую шею был закован в броню экзосьюта последней военной марки, так что должен был представлять собой человека, заветнейшие мечты которого сбылись. Однако вид у него был столь же сконфуженный, как и у Джосса, а то и больше. У Джосса были свои причины не любить то, что сейчас на нем было надето. Несмотря на все лекции, помощь и показательные действия Эвана, его первый опыт управления сьютом окончился в буквальном смысле слова крахом. Он сломал несколько вещей – к счастью, среди поломанного не было чужих костей, равно как и его собственных, но теперь он хотя бы мог ходить в этой хреновине, не угрожая ничьей жизни, здоровью и имуществу.
С другой стороны, Эван был способен заставить сьют делать все, для чего он был предназначен и даже чуть больше. Он еще до начала их совместной работы постоянно ворчал, что его ободранный сьют ни на что не годится и в сердцах называл его шутовскими лохмотьями. Теперь он снова был в полностью снаряженном сьюте, с большим количеством вооружения, чем могла вместить его прежняя броня, но вид у него был такой, словно ему хотелось быть не внутри, а снаружи.
– Эван, что с тобой?
Глиндауэр странно дернул головой и лишь потом ответил.
– Не нравится мне этот сьют, – сказал он наконец.
Джосс подавил усмешку.
– Надо же! Тут же все, что ты видел в киношках, – пушки, ракеты, лучевик, даже гранатомет и даже дымовые шашки.
Эван метнул на него взгляд, который не испепелил Джосса на месте лишь потому, что уткнулся в пол.
– В том-то и дело. Слишком много оружия, слишком высокая мощь…
– Слишком?
– Слишком! Никогда не думал, что скажу такое о военном сьюте, но они тут перегнули палку. Они сделали его чересчур сложным. А пушки – тебя сто раз пристрелят, пока ты будешь соображать, каким оружием воспользоваться, а если не запомнишь контрольных функций, то зажаришься на фиг, когда всего-то задумаешь зажечь сигарету.
– Потому и говорят, что курить вредно. Но даже если и не куришь, все равно можно погибнуть.
– Верно. Но какой-то тупой пидор взял и поменял коды, – злобно прорычал Эван, опять дергая головой вниз-вверх. – То, что ставило пушки на одиночный выстрел, теперь активирует лучевик. Попытайся-ка обезоружить бандита одной-единственной пулей, и он сам прекрасно оставит без пушки тебя самого. Как пить дать! И еще – в нем кое-где тесно!
Джосс покачал головой и ничего не сказал, поскольку изо всех сил старался не раскрывать рта, чтобы не расхохотаться. Но в конце концов он не выдержал и заржал, так, что по щекам покатились слезы.
– Он даже пахнет не так, – проворчал Эван, и Джосс расхохотался еще сильнее. – Мерзкий, новый запах какого-то пластика…
– Стало быть, ты хочешь сказать, что, – Джосс икал от смеха, – что… что твой замечательный сьют со всеми своими прибамбасами трет тебе… кое-где?
Эван побагровел вплоть до коротко стриженных волос и злобно посмотрел на Джосса. Но потом его лицо искривила усмешка.
– Подожди, малыш. Подожди. Но ты прав. – Как только признание было сделано, он тоже начал смеяться. – Трудно идти в драку, когда создается впечатление, что ты надел трусы не того размера. Прыгну разок не так, Джосс-бах, и петь мне в хоре сопрано!
Джосс уставился на друга и напарника, и в его голове закопошилась цитатка. Он закашлялся – это было бы нечестно. Но ведь Эван не поймет же…
– Тогда… иди и смени… броню! – сказал он и чуть было не осекся.
Эван с великим достоинством воззрился на него.
– Все время мне было любопытно – какова скорость гордой птицы ежа? – произнес он, принимая игру, и, оставив Джосса с разинутым ртом, зашагал готовиться к десантированию.
* * *
Полночь, время марсианское. Небо усыпано звездами по черному бархату – тонкая атмосферная оболочка смягчает черноту и делает небосвод не столь пустынным. В черной бездне то и дело замерцает звездочка – хотя на самом деле это всего лишь искусственный орбитальный спутник ловит отблеск далекого солнца или просто корабль идет на взлет из Уэллса или Гершеля.
«Арнхем» шел быстро и низко, с открытыми орудийными люками, чтобы в случае необходимости открыть огонь для подавления сопротивления. Корабль шел на скорости, в три раза превышающей скорость звука в пятидесяти метрах над ледяной марсианской пустыней. Когда он прошел над входом в укрытие «Красного Рассвета», его темный силуэт окутало серебром – он сбросил невесомые волокна в микрон толщиной точно там, где нужно. Десантники Первого Штурмового опустились на землю в облаке волокон, и несколько секунд, пока работали их реактивные тормоза, поверхность Марса была усыпана звездами, как небо.
Джосс О’Баннион кое-как освободился из лямок своего реактивного ранца. Эта штука была одноразовой, так что ее можно было выкинуть. Ранец был оснащен альтиметром, чтобы понять, когда его включать, и инклинометром, чтобы знать, где верх, а где низ. Пока Джосс впотьмах пытался от него освободиться, оказалось, что ранец весь в каких-то лямках, пряжках, ремешках и прочих неудобных прибамбасах вроде шести ремней безопасности, и прочая, и прочая. Наконец он высвободился из умелых объятий ранца и с удовольствием отшвырнул его подальше, прежде чем опуститься за ближайший камень.
Джосс осторожно поднял голову, ища Эвана. Успел ли тот освободиться от ранца до приземления? Вокруг никого не было – остальные десантники уже давно залегли, а «Сыны Красного Рассвета» еще не проснулись, несмотря на рев военного корабля.
Его переговорник дважды щелкнул прямо в ухе, и Джосс осторожно совершил несколько движений подбородком, чтобы отрегулировать громкость. «Арнхем» возвращался, чтобы сделать предупреждение, а потом, если у пилота есть мозги, он уйдет за горизонт, прежде чем с кораблем произойдет какая-нибудь неприятность.
– ВНИМАНИЕ! – проревел громкоговоритель. Даже в сьюте, даже в наушниках Джосс почувствовал, что у него того гляди глаза вылезут на лоб. Крис всех предупредила перед высадкой, что «Арнхем» использует бортовую систему звукоусиления, связанную с голосовым синтезатором мостика. Десантники рассмеялись, на лице Эвана была мрачная усмешка, но Джоссу требовались объяснения. Громкоговоритель был всего лишь генератором звука с усиленными до неприличия басами. Обычно они использовались для подавления активности противника вокруг выбранной для высадки зоны, когда не было условий для открытого огня. Громкоговоритель орал с силой 240 децибел. Джосс часто бывал в местах, где самого себя не мог расслышать, но если от такого звука нет изоляции, то начинаешь сомневаться, что ты вообще существуешь на свете…
«ВНИМАНИЕ! ЭТО СОЛНЕЧНЫЙ ПАТРУЛЬ! ВЫ АРЕСТОВАНЫ! БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ И СДАВАЙТЕСЬ, В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ МЫ ОТКРЫВАЕМ ОГОНЬ!»
Звучало все это, как глас господень в особенно неудачный день, и когда повисла тишина, рев двигателей «Арнхема», уходящего из зоны, показался прямо-таки шепотом.
Когда рев в ушах Джосса утих, его охватило удивление. «Сыны Красного Рассвета» по-прежнему не подавали признаков жизни, словно бы само их существование было дурным сном. Вероятность того, что под землей всего этого не слышали, он тоже отмел. Разве только они забились в самые недра своих бункеров и перебили друг друга, как традиционно поступают фанатики, когда понимают, что их дело проиграно. Тоже вряд ли, поскольку рев, который звучал тут пару секунд назад, не просто разбудил бы мертвых – они бы стали еще и жаловаться на то, что здесь слишком шумно.
Джосс усмехнулся, представив себе скелет, затыкающий костяными указательными пальцами дырки в черепе, где когда-то были уши. Жутко, но глупо. Затем началось движение – один из десантников осторожно поднялся и осмотрел темные окрестности входа. «Наверное, использует термодатчики или инфракрасное зрение. – Легонько проведя подбородком по рычажкам на дне шлема, Джосс постарался вспомнить, какой именно включает ночное зрение. – Нет, это не рычажки. Надо, наверное, пошевелить бровями. О господи. В другой раз, если он, конечно, будет, надо попросить Эвана говорить не так быстро или делать записи. Черт, как он включается»?
Из темноты поднялись другие фигуры в сьютах. Джосс удивился – он не слышал приказа о выдвижении, затем вдруг с раздражением вспомнил, что не включил переговорник. Двинув головой для того, чтобы нажать рычажки, он бросил взгляд туда, где перед десантниками должен был находиться вход в туннель. Его хорошо скрывал и искусный камуфляж, и ночная тьма, обманывавшая глаза Джосса. «Ночное зрение, где же оно, черт побери!» – подумал он. Не помня в точности, что именно нужно сделать и помня наставления Эвана о том, что в функциях контроля сьюта могли быть изменения, Джосс не отваживался экспериментировать, чтобы не наделать бед. Сьют – это сьют, ниже пояса Джосс был надежно соединен с предусмотренной конструкцией сантехникой, и потому у него не было никакого желания вдруг устроить себе холодный или горячий душ.
