Текст книги "Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса"

Автор книги: Брайан Д'Амато

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 53 страниц)

– …подтвердите еще раз свой номер, – потребовал голос.

– ГАК 465–БА, 20380–821809–234874211, – сказал ОСВ.

– Мы должны это проверить, – заявил диспетчер, – иначе у вас будут сложности с пограничными службами.

– Я их вызову, – сказал ОСВ.

– Вы бы лучше не спешили. Сбросьте скорость.

Я перешел на четвертый канал Марены и послал ей бип. Она включилась. Я ей сообщил, что гватемальцы, похоже, нервничают.

– Я думаю, это не проблема, – ответила она. – Их волнуют прилетающие самолеты, а не улетающие.

– …а откуда такая категория? – К разговору присоединился второй диспетчер с базы Гуате-Сити.

– Есть вероятность, что кое-кто из террористов бежал на грузовике сегодня утром, – соврал ОСВ. – Капрал хочет, чтобы мы посмотрели, нет ли их на границе.

– Ясно. Но мне нужно отчитываться за все полеты перед демилитаризованной зоной, – заявил диспетчер.

– Соединитесь с Олаквиягой. – ОСВ начал диктовать ряд цифр позывного.

– Его нет на базе. Нужен дежурный офицер.

– Вы нас можете соединить? – спросил ОСВ.

– Вы должны вызвать его по своему каналу.

– Хорошо.

И вырубил радиоканал. Первый пилот (который, я думаю, говорил, только когда в этом возникала крайняя необходимость) вышел на общую связь с пассажирами.

– Внимание, – сообщил он, – мы увеличиваем скорость.

Он не успел произнести последнее слово, как моя голова врезалась в правое крыло подголовника и я почувствовал, как кожа на моих щеках провисает под воздействием четырех или пяти дополнительных ускорений gS.Летчик убрал роторы и включил реактивный двигатель. Наверное, они сейчас засекут изменение наших параметров.

– Подождите-ка секунду, – сказал гватемальский диспетчер.

В канале раздался голос Аны:

– Ну и что вы думаете?

– Они ничего не поймут, – ответил пилот. – Мы останемся на этой скорости. – Его пальцы зависли над ручкой продольно-поперечного управления.

Снова закудахтал гватемалец:

– 465-БА, говорит диспетчерская базы Гузман, что вы делаете?

Мы не ответили.

– Вы должны получить новый приказ или изменить направление и приземлиться здесь, – возмутился диспетчер. – Извините.

– No me quiebres el culo, – буркнул ОСВ. «Не морочь мне яйца». – Мы не собираемся разворачиваться.

– Извини.

– Olaquiaga se va a cagar, – усмехнулся ОСВ. «Олаквияга обосрется от злости».

– Yo no te puedo asegurar que llegues salvo, – предупредил голос. «Я не гарантирую безопасности». – Te van a chingar por el culo. Agarra la onda. «Они тебя там оттрахают в задницу. Если тебя это устраивает».

ОСВ помолчал.

– Bueno, reconocido, [728]728
  Счастливо и спасибо ( исп.).


[Закрыть]Гузман.

– Bueno, – сказал голос, и связь оборвалась.

Мы продолжали свой путь. На моей маленькой карте план полета изменился. Теперь маршрут лежал на юг к озеру Исабаль, а потом – к Мар-де-лас-Антиллас, Карибскому морю. Видимо, пилоты решили запутать следы: пусть гватемальцы считают, что мы повернули назад, а наш гиппо тем временем выйдет на малой высоте к воде, где у них нет серьезных ПВО.

Снова заговорил гватемальский диспетчер.

– 465 Barcelona Antonio, aterrize en seco. [729]729
  465 Барселона Антонио, посадка на сушу ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть]

– Somos responsables del seguridad del Corporal Olaquiaga, [730]730
  Мы несем ответственность за безопасность капрала Олаквияги ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть] – покривил душой ОСВ.

– No contestes. Pararse en seco desde ahora. [731]731
  Нет ответа. Садитесь немедленно ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть]

ОСВ отключил рацию.

– Они не покупаются, – сказал он по интеркому.

– 465-BA, tomar tierra a Poptún? – взвизгнул диспетчер. – Esto es el último apelar. [732]732
  465 БА, пойдете на снижение в Поптуне? Это последнее предупреждение ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть]

– No puedo, [733]733
  Не могу ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть] – ответил ОСВ. – Пожалуйста, свяжись со своим старшим офицером. – Он выключил радио и переключился на интерком. – Так, с этим не прошло, – пробормотал он. – Что ж, получим директиву здесь.

Пилот сбросил скорость, выровнялся и развернул машину, словно собирался лететь прочь от моря.

Раздался голос Марены:

– Что вы делаете?

– Нас фактически отрезали, – пояснил ОСВ.

– Мы должны решить, – загремела Ана. – Либо они заставят нас совершить посадку, либо мы действуем по плану Б.

– Угу, – сказала Марена.

– Что «угу»? – спросила Вергара. Повисла пауза. – Решение за тобой. – Она говорила чуть четче, чем обычно, чтобы черный ящик записал все слова до последнего.

– План Б – активное уклонение, – произнесла Марена.

– Ясно, – сказала Ана. Еще пауза. – Значит, план Б, верно? Кто-нибудь против?

Похоже, ситуация выходит из-под контроля, подумал я. Может, стоит возразить?

Однако возражений не последовало.

– Значит, принято. Помните, командую я, – вынесла заключение Ана. – Ни Марена и никто другой приказы здесь не отдает.

– Выпывы, – прозвучал голос пилота.

– Вэпэвэ, – повторил ОСВ.

Это что еще значит? А, видимо, «вас понял, выполняю».

– Ладно, ждите, – сказал ОСВ. Он открыл другой радиоканал. – Зепп вызывает базу.

– Привет, Зепп. – Судя по произношению, ответил белый. Это был главный воздушный диспетчер в Стейке. – Говорит база, слушаю вас.

– Переходим на план Б, – сообщил пилот. – Запрашиваем МД-четыре.

– Принято. Ждите, – ответил главный. – Похоже, вы немного лажанулись.

– В самую точку.

Наша скорость еще упала – мы практически висели в воздухе. Через носовую камеру мне был виден квадрат горящего леса. Я набрал на клавиатуре «МД-4». На экране возник силуэт беспилотной крылатой ракеты. Обтекаемая штуковина, длиной всего шесть футов, с длинными носовыми крыльями. В сопровождающем тексте говорилось, что она оснащена боеголовкой «воздух – воздух». Проклятье, подумал я. Посылают беспилотники. Черт. Черт. Мы в жопе. Нас собьют. Что ж, по крайней мере, это быстрая смерть…

– Эй, Зепп, – сказал голос с базы, – мы видим твой маячок. Четыре МД-четыре уже на старте.

– Спасибо, база.

– Сообщите Гватемале, что мы садимся, – велела Ана.

– Гузман, говорит 465-БА. Мы поняли и возвращаемся в Пуэрто-Барриос, – солгал ОСВ.

Моя карта развернулась одновременно с самолетом.

– No Puerto, – запротестовал гватемалец. – Pop… – Щелчок.

– Лады, Зепп, – прозвучал голос из Стейка. – МД-четыре стартовали и направляются к тебе.

– Отлично, база, спасибо, – поблагодарил ОСВ. – Время их прибытия известно?

– Они будут рядом с тобой через две минуты сорок пять секунд. Возьми еще двадцать градусов на юг, и им не придется разворачиваться.

– ВПВ.

– Держитесь, ребята. Слышите меня?

– И еще раз спасибо, – сказал ОСВ.

– Разворот сорок градусов, – объявил пилот.

Он сдвинулся влево и убрал левую ногу с рулевого двигателя, закладывая вираж, от которого воздух словно заскрежетал. Мы понеслись на юг вдоль речушки, зажатой между двумя высокими берегами, а потом вышли на ровное пространство над рекой Мошела.

– Вот и перехватчик, – сказал ОСВ.

(64)

Никакого самолета я не увидел. Наверное, он просто появился на карте. Я кликнул по ней, увеличивая ее. Похоже, я освоил этот интерфейс. Граница с Белизом перед нами была вся в активных пэвэошных установках, как рождественская елка в игрушках. Ага, вот они. Пара красных точек приближалась к нам под углом триста десять градусов. Я навел на них курсор и набрал ИСЧ – «идентификация “свой – чужой”». На экране появилось окошко и проехалось по радарным изображениям различных аппаратов, пока не обнаружилось соответствие: 2 вертолета «Команч» Эйч-18 (?) бортовое В+?. Вероятно, В+? означало, что вертолеты вооружены, но система испытывала некоторое затруднение. Я нашел «вероятность перехвата» в меню, и на картинке возникло два кружочка: зеленый вокруг нас и красный вокруг них. Расстояние между ними было слишком мало, чтобы я мог чувствовать себя в полной безопасности.

– Они не собираются нас сбивать, – сказал ОСВ. – Они хотят заполучить Гиппо. Поэтому попытаются нас посадить.

– Я бы не слишком на это полагалась, – раздался голос Аны.

La gran puta. Опять я влип в историю! Всего час назад мы уютненько сидели в царской нише, никуда себе не торопились, а теперь нас вот-вот укокошат гватемальские ВВС. Почему Ана просто не позволила им арестовать нас? Через неделю Уоррен нас выкупил бы. Да что там – через два дня. Неужели наше расписание настолько важно? Нет, оно, конечно, очень важно, но все же… бля. Джед, ты так и не понял, что эти ребята готовы на все. Проклятье. Идиот. Знаешь, Джедо, дело в том, что тебе хотелось думать, будто ты работаешь с корпоративными гангстерами, а на самом деле ты связался с поджигателями войны. И если уж откровенно, до тебя это сразу дошло. Так что не…

Мы взяли курс на Сьерра-де-Санта-Крус, набирая высоту по две тысячи футов в минуту, пролетели мимо зеленого утеса с узкой меловой пропастью. В горной гряде есть расщелина, которая идет почти прямо на юг, и мы понеслись по ней со скоростью около трехсот сорока миль в час, облетая утесы. На карте два кружочка ползли навстречу друг другу – вот-вот соединятся.

Нет уж, хватит с меня царских гробниц, подумал я. Меня в ближайшее время на руины Иша ничем не заманишь. А может, и вообще никогда. Единственное, что надо сделать (если, конечно, мы доберемся до Стейка, что становилось все более и более проблематичным), – найти магнетитовый крест. То место, где Джед-2 закопал сосуд со второй копией своих записок об игре. Оставалось надеяться, что оно будет достаточно далеко от Иша, чтобы мы могли незаметно проскользнуть туда и гватемальцы нас не тронули. Конечно, мы отыщем рукопись… в том случае, если мой двойник дошел до этого этапа. Столько всяких «если». Ужас…

На карте с севера появился новый пучок меток.

– Ну вот, это МД-четыре, – сказал ОСВ.

Мы сбросили скорость. Метки беспилотников увеличили скорость и построились под нами, как рыбы-лоцманы. Я думаю, идея состояла в том, чтобы они слились с нами на показаниях радара.

– Эй, база, они добрались, – сообщил ОСВ.

– Понял тебя, Зепп, мы передаем управление вам.

– Спасибо, – ответил ОСВ. – Приняли. Слушай, Килоренц просит вас подтвердить, что уточки готовы. – Он имел в виду катера, которые должны были подобрать нас.

– Уточки в порядке.

– Отлично.

Я прокрутил маршрут полета и наконец увидел катера – два в Мар-де-лас-Антиллас и два в Мексиканском заливе. «Нам что, придется выбрасываться с парашютом?» – промелькнуло в голове. По спине пробежал озноб. Нет, ni modos. Они нас спустят. А потом эти двое ребят посадят свой гиппо где-нибудь на Флорида-кис, ответят на кучу вопросов, отсидят недолгий срок и получат порядочную компенсацию.

– Я их вижу, я их вижу, – доложил ОСВ.

Я перевел курсор на две вражеские точки. ИСЧ сообщил: (2) США-Б/КАМ № 220? Это означало: два гватемальских «команча» вооружены ракетами.

– Следует ожидать атаки, – предупредил пилот и изменил направление на сорок градусов к северо-западу в сторону Пунта-де-Манабикуэ.

– Дали бы мне разрешение на стрельбу – и дело с концом, – с досадой сказал ОСВ. – Нет, серьезно.

Мы вошли в матовый фронт тучи и на секунду словно оказались в вате, а потом опять поднялись в голубизну.

Они нас вызывают, – произнес ОСВ и переключился на обычный канал связи между воздушными судами.

– …no me friegues, – приказал командир «команча». «Не ищите приключений на свою жопу». – Садитесь и сдавайтесь.

– Diles que nos la mamen, – проворчала Ана. «Скажи им: пусть отсосут».

У них тут свои правила, подумал я. Обычно с противоположной стороной не переговариваются. Возможно, аровцы плюнули на правила, потому что занялись частным бизнесом.

– Слушайте, «команчи», не путайтесь под ногами, – сказал ОСВ по обычному каналу.

– Pela las nalgas, [734]734
  Здесь: «Надрать им задницы» ( исп.). ( Прим. ред.)


[Закрыть] – отозвался один из гватемальских вертолетов.

– No les hables, – раздался голос гватемальского диспетчера. «Не разговаривайте с ними».

– Vete, – огрызнулся ОСВ. – Убирайтесь. Вы, ребята, из другой весовой категории.

– Mejor andate a la mierda!.. [735]735
  Нецензурное испанское выражение, аналогичное «Лучше шел бы ты подальше!». ( Прим. ред.)


[Закрыть]

– У нас тут есть для вас одна херовина, – пугнул их ОСВ. – Отвяжитесь. Даю вам последний шанс. – Он отключился и перешел на интерком: – Ладно, ребята, слушайте меня. На тот случай, если…

Раздался высокий писк – сигнал тревоги, означающий, что нас собираются атаковать.

Вот бля, подумал я.

– Вот бля, – сказал пилот.

– Аве Мария, пуск!!! – крикнул ОСВ. – Сучий потрох! Не волнуйтесь, это рабочая ситуация, мы к ней готовы…

– Попробуй пятьдесят пять, – произнес голос с базы. – Четыре на шесть сорок две сотых.

Розовая вспышка осветила кабину – вражеский прицельный лазер нашел нас. Я проглотил комок блевотины, подступившей к горлу.

– Мы в жопе, – неслышно пробормотал я в свой шлем, – не могу поверить, что меня уболтали на это, не могу поверить, не могу поверить, не могу поверить. – И нервно потер бедро.

– Понял тебя, – ответил пилот. – Делаем девяносто пять понизу.

– Минимальный радиус должен быть один восемьдесят.

– Делаю один девяносто. – Красная точка опасности появилась на моем экране, а потом застыла – видать, нам кранты. Mierdita!!!

– Понял. Отсчет от десяти.

– Внимание.

Пилот одновременно изменил положение кабины и поворотного ротора и резко взял обратный курс. Кошмар, подумал я, голова сейчас оторвется от шеи. Внезапно турбины сбросили мощность, несущий винт застопорило, и неожиданно в салоне воцарилась сверхъестественная тишина. Мы рухнули вниз, меня охватил липкий страх, внутри все взорвалось. О господи, я падаю, падаю! «Ничего, – вопил я, не открывая рта, – вокруг еще до черта воздуха, и он неплохо нас держит!» Мы опять оказались под тучей, и в одной миле к востоку мигнул красный свет маяка в Пунта-де-Аматикве. Мы летели над заливом в северо-восточном направлении.

– Отлично, сближение продолжается, – сообщил ОСВ. – Девяносто. Восемьдесят пять.

– Так, делаем Ю-сорок девять, – сказал пилот. – Внимание.

Наши двигатели снова замедлили ход и, показалось мне, почти остановились.

С левого борта на ракете МД-4 включился двигатель, подражая тепловому выбросу аппарата. Самолет стал падать. На высоте около двух тысяч футов пилот снова запустил роторы, но гиппо по-прежнему неудержимо несся к пенной стрелке полуострова – плотные нижние слои атмосферы должны были снизить вероятность поражения ракетами «воздух – воздух». Мы будто погружались в арахисовое масло без вяжущих добавок. На карте ракета висела рядом с неподвижной точкой – нашим самолетом – в середине экрана, то подкрадываясь потихоньку, то отступая назад. Когда до воды оставалось меньше двадцати футов, пилот вывел нас вверх по такой ровной параболе, что я чуть не вывернулся наизнанку. Мои яйца потащило куда-то в желудок, а потом по пищеварительному тракту в рот, но я успел проглотить их по отдельности, прежде чем они вывалились наружу. Клянусь, все так и было, и я явственно ощущал, что левое чуть больше правого. Внизу раздалось шипение, словно сработал клапан сброса на гигантской кофеварке, – красная точка пронеслась мимо нас, следуя к болоту. Я не видел удара, но ракета, вероятно, поразила цель всего в сотне футов перед нами – чуть ближе к заливу. По кабине прошла ударная волна, раздался треск – тук-тук-тук, – это композитный корпус гиппо расширился от жара. Стеклянное окно в брюхе самолета под воздействием давления подалось внутрь, а потом, покрывшись трещинами, вернулось в исходное положение. Галька застучала по нашему покрытому кевларом шасси, нас подбросило, а потом все вернулось в норму. Я переключился на хвостовую камеру. Увидел я только чаек в небе и каплевидный выброс пара размером с десятиэтажную порцию растворимого картофельного пюре. По какой-то причине у меня из головы не выходили мертвые рыбы-попугаи. Гиппо снова выровнялся и, набирая высоту, помчался точно на северо-запад, в сторону от Гондурасского залива.

– Ну, – сказал ОСВ, – у них еще осталось пять таких же херовин. Не будем тратить время.

Мы поднялись в тучи и полетели сквозь них. Что за хренота, подумал я. Если бы я хотел играть в солдатиков Джо, [736]736
  «Джи Ай Джо» – игрушечные солдатики, выпускаемые американской компанией «Хасбро».


[Закрыть]то завалил бы экзамены в университет, поступил в морскую пехоту, подделал бы свою историю болезни и вознесся на небеса в Ираке. Я вызвал четвертый канал по интеркому.

– Марена? – прошептал я. – У тебя все в порядке?

Я не мог ее толком видеть через камеры моего шлема, передо мной плавал значок.

– Все нормально, – раздался через несколько секунд ее голос. – У меня Макс на линии, я к тебе вернусь. – Щелчок.

Я почувствовал сильный запах рвоты с добавкой мочи и, возможно, фекалий. Кто-то испугался настолько, что выпустил все это из себя. Наверное, Майкл, подумал я. Слабак!

– Отвяжись, – сказал по радиоканалу ОСВ. – Башку снесу. Понял?

– Muerancen huecos, – огрызнулся гватемальский летчик. «Сейчас вы у меня сдохнете, суки».

Наша тревожная сигнализация «мы – цель» заработала. Бля. Новая волна паники нахлынула на меня, и я поглубже погрузился в обманчивую безопасность мягкого эргономичного кресла.

– Ана, давай, к чертям собачьим, разрешение на стрельбу! – крикнул пилот.

– Хорошо, – ответила она. – В жопу их. Целься, пли!

На моем мониторе появилась плашка с надписью, что ближайший к нам «команч» взят на прицел второй МД-4. В табличке характеристик указывалось: МД-4 – это многоцелевой БПЛА (беспилотный летательный аппарат). Они могли отвлекать на себя ракеты, как это случилось только что, но их можно было использовать и в качестве оружия. Они были медленнее, чем «Сайдуиндер» [737]737
  «Сайдуиндер» – управляемая ракета «воздух – воздух» с инфракрасной головкой самонаведения.


[Закрыть]и ему подобные ракеты, но тем не менее могли зайти самолету в хвост и там взорваться. Я увидел, как вторая МД-4 отошла от нас и направилась к «команчам».

– Все, урод, помолись напоследок, – сказал ОСВ по радио.

Тем временем к нашему фюзеляжу приближалась вторая ракета.

– Эту я отвлеку сбросом фольги, – сообщил нам ОСВ по интеркому.

Я перевел обзор на хвостовую камеру, дал крупный план. Сзади повисли серебристые полоски, которые расцвели тысячами звездочек, словно гиппо рожал популяцию хромовых медуз. Каждая звездочка представляла собой небольшой самонадувающийся майларовый шарик с длинным хвостом ленточек и горящей сигнальной ракетой. На радарном слое карты между нами и вражеским аппаратом появилось большое пятно помех. На инфракрасном слое это напоминало тысячи тепловых точек. Примитивный бортовой компьютер был сбит с толку, и вся эта масса стала смещаться с нашего курса. В то же самое время пилот сделал свечу, совершая обманный маневр. Мы услышали высокий нарастающий звук, а потом понижающийся визг – вторая ракета прошла под нами. Вероятно, она где-то взорвалась, потому что мы больше не пытались уйти от нее. Гиппо взял курс на северо-восток. Наступило затишье, словно мы не бой вели, а так, совершали увеселительную прогулку. Но два «команча» медленно, но верно догоняли нас, двигаясь на восток и вклиниваясь между нами и низким солнцем. По всей видимости, они подойдут поближе, запустят одновременно две ракеты, и одна из них непременно достигнет цели.

Пауза тянулась и тянулась. «Мамочка тебя очень-очень любит, – говорила Марена Максу. – Ты лучший мальчик в мире». Я смотрел на две приближающиеся точки, на показания глубины водного потока под нами. Зеленая метка – наша ракета МД-4 – подбиралась к ближайшему «команчу». Тучи в окне носовой камеры напоминали поле складчатого пакового льда. Далеко на востоке из этой равнины над Кубинским рифом поднималась одна-единственная глыба кучевых облаков, похожая на купола из «Тысячи и одной ночи». Никаких летательных аппаратов там не наблюдалось. Наконец точка, обозначающая ближайшего к нам «команча», юркнула на юго-восток. Видимо, летчик понял, что происходит. Беспилотник подкрался к вертолету сзади. Он круто пошел вниз – с целью получить отражение своего теплового выброса от поверхности воды, – но было слишком поздно. В окошке видеоизображения сверкнула небольшая желтоватая вспышка – взрыв МД-4, – а потом горизонтальной спиралью вытянулась оранжевая полоска горящего топлива.

– Dio perro, – сказал пилот. «Неумехи долбаные».

«Слушай, догадайся, что случилось на матче по лакроссу», – говорил Макс.

Теперь мы были достаточно близко, чтобы видеть вертолет, который медленно плыл по воде в облаке пара. Вокруг разлетались маленькие сверкающие обломки. Из дыма и пара материализовался выталкиватель катапульты, словно тычинка, которая появляется на расцветающей лилии при замедленной съемке. Он поднялся довольно высоко, но парашют не раскрылся, и большое сиденье с пристегнутым к нему пилотом, словно помятый волан, упало в море по спиральной траектории, оставляя в воздухе розовые куски горящего пластика.

– Dios mio, [738]738
  Господи милостивый ( исп.).


[Закрыть] – пробормотал ОСВ. По его голосу я понял, что он крестится.

– А второй катапультировался? – спросила Ана.

– Не думаю. И потом, эти хреновины сущее фуфло, – сказал ОСВ. – Они никогда не срабатывают.

– Бля. Ответственность-то несу я, – вздохнула она.

Мы пролетели над местом крушения. Вода пузырилась. На видео возникло изображение второго «команча». Я думал, он будет стрелять, но он стал сдавать назад. Либо испугался, либо командование приказало ему не связываться.

Гиппо заложил вираж на север и под углом в двадцать пять градусов устремился к Гондурасскому заливу. Прошли ближайшую ко второму «команчу» точку. Ничего. Полет нормальный.

En todos modos. Может, еще и выкарабкаемся.

На главном канале царила тишина, и я кликнул по иконке «слушать всех». Там тоже все молчали. Никто не визжал, не радовался, не поздравлял друг друга – люди сидели тихо. Но не думаю, что они переживали из-за погибших гватемальцев. Дело было не в том, что инцидент перерос в серьезный международный конфликт. Просто мы в один миг стали кандидатами на скамью подсудимых, которым грозит серьезный срок. Вероятность не стопроцентная, конечно, но… К тому же мы еще не добрались до дома. Я обратил внимание, что мы опять летим со скоростью шестьсот километров в час, и переключился на шлем ОСВ. Он прослушивал коммуникационные полосы. Десятки голосов бешено вопили на испанском и на английском. Я уловил фразу «Собрать все имеющиеся…», и мне это очень не понравилось.

– Что происходит? – спросила его Ана.

– Дела наши плохи, – сказал он. – Кажется, Тиндалл [739]739
  Тиндалл – база ВВС США во Флориде.


[Закрыть]высылает новых разведчиков. Вероятно, они уже связывались с базой в Белизе.

– Черт.

– Но они считают, что мы противная сторона.

– Отлично, – хмыкнула она. – Ну, что думаете?

– Скорее всего, нас сфотографируют, – ответил он.

– Блин.

Наивные аровцы все еще мечтали долететь до Стейка.

– Обожди секунду, – сказала Ана. – Как далеко до катера А?

– Около… полутора минут. Он в Нортист-Кей.

Я расширил окно на дисплее. Там появилось не менее двенадцати новых самолетов и вертолетов, включая два британских «Раптора F-22» из Белиза.

– У нас есть около четырех с половиной минут, – предупредил ОСВ. Он имел в виду – до следующей вражеской атаки.

Последовала короткая тяжелая пауза.

– Ясно, – кивнул а Ана и включила общий канал. – Внимание всем. Мы должны затопить самолет.

– Нет, постой, – спохватился пилот.

В его голосе слышалось разочарование. Конечно, жаль выкидывать на помойку хорошую вещь.

– Это никак не повлияет на жалованье, боевые выплаты или другие льготы, – сказала Вергара. – Данный вариант я считаю единственным приемлемым. Другой вариант – приземлиться в Майами и ждать, пока нас вытащат из тюрьмы. Не уверена, что они справятся к Рождеству.

– Но тогда весь проект – коту под хвост. Джед должен быть в Стейке, чтобы интерпретировать данные, – возмутилась Марена. – Свяжись с Уорреном – он скажет то же самое.

– Действуй, – приказала Ана, явно обращаясь к пилоту.

– Есть, – сказал пилот. – Выполняем.

– Давай.

– Мы получаем сигнал от уточки Альфа. Хочешь связаться?

– Передай всем: пусть ищут радиомаячки спасательных плотиков – не этот самолет. И это будет наша последняя передача. Они нас найдут. Верно?

– Верно.

– Еще одно. Все должно выглядеть так, будто нас сбили.

– Зачем? Для страховки? – удивился пилот.

– Ну да. А ты что – за свой язык не ручаешься?

– Нет-нет…

– Отлично, – подвела итог Вергара.

Мы направились на северо-восток через Лоренс-Рок и Рангуана-Кей – два звена в форме инфузории-туфельки в длинной цепочке живого прозрачного зеленоватого рифа.

– У нас нет механизма самоуничтожения, – сказал ОСВ.

– А детонаторы у вас есть? – спросила Ана.

– Да. Два.

– Ну вот и используй один из них, чтобы поджечь немного керосина.

– Тут нет выхода к топливным бакам, – пожал плечами ОСВ, – впрочем, я могу просверлить трубу.

– Прекрасная мысль, – сказала она. – Отлично. Какая высота волны?

– Пять футов, бурунов нет.

– Температура воздуха?

– Семьдесят четыре. Ветер пятнадцать на сорока. [740]740
  Скорость ветра измеряется в метрах (футах) в секунду на высоте около 10 м (40 футов).


[Закрыть]

– Температура воды?

– Шестьдесят.

– Джендо, на связи?

– Да, слушаю.

– Ставь автоматику, чтобы нам опуститься пониже и замедлить ход над катером А.

– ВПВ, – произнес пилот, чье кодовое имя прозвучало впервые – Джендо.

– Только не попади в кубинское воздушное пространство.

– Да-да, конечно.

– И смотри не сядь кому-нибудь на голову, – встряла Марена.

– Как сможем, так и сделаем, – отрезал Джендо.

Он снизил скорость до двухсот километров. Мы пересекли Силк-Кейс и оказались над Мар-де-лас-Антиллас. Гиппо взял курс на темно-сиреневую линию Гольфстрима на коричневатом горизонте.

– Всем подготовиться, – сказала Ана. – Шлемы снять.

Я стянул шлем. В него был вделан вентилятор, однако у меня со лба капал пот. Моя бритая голова мгновенно заледенела от холода. Марена, Лизуарте, Майкл, Хич, Гргур и я, моргая, поглядывали друг на друга с интересом: мы так и не выяснили, кто же из нас траванул. Мы быстро снижались. Ана из хвостовой части протиснулась вперед. Она вытащила из шкафчика маленький лобзик, а затем уселась в кабине рядом с ОСВ.

– Сотри остальные диски, – напомнила она ему и принялась распиливать щель в инструментальной панели над головой, словно вскрывала консервную банку. Затем по громкой связи приказала: – Всем отстегнуться и надеть спасательные жилеты. Не забудьте про наушники.

– Давай, Джед, идем, – позвала Марена и протянула мне руку.

После нескольких попыток я кое-как выдернулся из кресла. Марена помогла мне надеть желтую жилетку. Я чувствовал себя так, будто она меняет мне памперс. Она подала мне обычные плавательные очки, потом нашла шлем наподобие велосипедного, с маленьким световым маячком на макушке, напялила его мне на голову. Тут я увидел, что остальные уже экипировались.

– Не вынимай наушники, хорошо? – посоветовала Марена. – И не выключай канал, чтобы можно было разговаривать с остальной командой. Понял?

– Угу, – кивнул я. – Понял.

Голова у меня оставалась ясной, как прежде, но движения стали неловкими. Должно быть, я сильно устал. Секс, стимуляторы, успокаивающие средства, ночь без сна, сильный стресс. Пожалуй, сосну немного на плотике. Нет проблем. Майкл (который вроде кое-что понимал в летательных аппаратах) протиснулся мимо меня с двумя большими желтыми тюками – сдутыми спасательными плотиками; к ним прилагались разборные весла и даже два навесных мотора с запасом топлива на милю. Ана вышла из кабины с мотком изоляционной ленты. Взглянув повнимательнее, я догадался: это жесткий диск из черного ящика. Она села на пол, наклонилась над этой штуковиной, вытащила небольшую пластмассовую коробочку из середины и принялась тыкать в нее отверткой. Майкл проволок тюки мимо сложенной погрузочной клети и пристегнул их к рукояти у двери с левой стороны. Вероятно, оттуда мы будем десантироваться.

Ана встала.

– Все меня слышат? – спросила она.

Слышали все.

– Готовы к высадке? Приборы включены? Так, слушайте приказ. На первый плотик идет Джендо. Потом сразу же Аска и Пен-Пен. За ними Акаги и Козо. На второй плотик садится Зепп, затем Мардук и Широ. Потом я. Итого – пятеро на первом плотике и четверо на втором. Всем ясно?

Думаю, все поняли. Между нами, направляясь к хвостовой части, протиснулся ОСВ. Он присел, поднял крышку в полу и начал там копаться.

– Итак, – произнесла Вергара. – Помните: мы должны как можно скорее пересесть на катер С. Поэтому оставайтесь на связи. Вопросов нет?

Мы жестами выразили, что нам все понятно.

– Ваши жилетки автоматически раздуются, как только намокнут. Если нет – надуйте их через маленький ниппель. Все умеют падать спиной вперед?

Молчание.

– Как Жак Кусто, – пояснила она. – Кто не справится? Пен-Пен?

– Я дайвер, – ответил я.

– У него с этим проблем не будет, – пробормотала Марена.

– Никто не оставил на борту вещей, по которым нас могут опознать? Все отстегнулись? Пен-Пен?

Все были готовы.

– Помните, вам нужно всего лишь сидеть спокойно. Не дергаться. Мы всех подберем.

– Мы увидим катер секунд через восемьдесят, – сказал пилот. – Хочешь выйти с ними на связь?

– Больше никаких выходов в эфир, – строго произнесла Ана. – Они увидят маячки.

Она ударила кулаком по панельке в потолке, и большая дверь отъехала влево. Давление увеличилось, словно мы находились внутри шара, перекачанного воздухом. Черт, глаза слепит, подумал я. Мы были менее чем в десяти футах над гребешками волн, и даже на минимальной скорости казалось, словно мы несемся над водой на полном ходу. На горизонте висела полоса низких облаков. Над Нортист-Кей с цифровой ясностью светилась белая луна – рядом с Кровавой Зайчихой, уносящейся от Владык Ночи. Ана вышвырнула в дверь жесткий диск.

Сзади раздалось шипение, донесся запах WD40. [741]741
  WD40 – антикоррозийный спрей.


[Закрыть]Я оглянулся. Рядом с ОСВ из пола хлестал фонтанчик. Он вскрыл один из смазочных трубопроводов и теперь возился с предметом, похожим на дешевые цифровые часы. Детонатор, подумал я. Черт. Пора сматываться. Самое время.

– Ладно, пошли, – скомандовала Ана.

Джендо (которому благодаря автопилоту теперь нечего было делать на борту) отцепил первый плотик, вытолкнул его из двери и исчез следом за ним, выкинувшись сидя.

– Следующий, – прокричала Ана Вергара.

Марена схватила меня за плечи и заставила присесть.

– Давай. Три, два, один. Пошел.

– Постой, – хотел сказать я, но ветер залепил мне рот.

Взбаламученная вода под нами напоминала шлифовальный круг. Марена потащила меня за собой, и мы неторопливо вывалились из двери, словно чашка с блюдцем, соскользнувшие со стола на черепичный пол.