Текст книги "Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса"

Автор книги: Брайан Д'Амато

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 53 страниц)

(14)

– Хорошо, – сказала Марена.

– Постойте, я так еще и не понял, что это такое, – запротестовал Лоуренс Бойл.

– Таро говорил, что…

– Погодите, – перебил Бойл. Он тыкал стилусом в экран своего телефона. – Слушайте, я хочу начать запись заново, чтобы потом расшифровать для старейшины Линдси. На тот случай, если кому придет в голову умная мысль. Никто не возражает?

– Нет. – Все покачали головами.

– Отлично, прошу всех говорить четко. А я позабочусь, чтобы он прослушал это своим здоровым ухом. – Как принято в Штатах, Бойл от души рассмеялся своей дурацкой шутке. – Но только без сквернословия. – Он коснулся стилусом экрана. – Порядок. Запись пошла. Давайте еще раз.

– Суть в том, что эффект арбалета позволяет сторонникам апокалипсиса завтрашнего дня… Кстати, как вы их называете? – спросил Майкл.

– Апокалипсники, – ответил Таро.

– Именно. Тот, кто это сделал, вероятно, рассчитывал уничтожить весь род человеческий, – нахмурился Вейнер. – Причем, согласно выдвинутой гипотезе, изувер, устроивший распыление полония, не мог действовать в одиночку. Но приспешников у него, скорее всего, не так много, иначе их уже вычислили бы.

– Да, – согласилась Марена. – Но дело в том, что число людей, подобных апокалипсникам, все время растет.

– Подобных? – не понял Бойл.

– Все больше становится желающих принести как можно больше вреда и добыть средства для этого, – пояснила она. – Данная мысль принадлежит Таро.

– Спасибо, но это не моя мысль, – сказал Таро. – В области моделирования катастроф проблема апокалипсников фигурирует все чаще и чаще.

– Ну ладно, – сказал Бойл, глядя на компьютерную текстовую расшифровку, появляющуюся на его телефоне. – Профессор Мора, не могли бы вы вкратце описать нам эту проблему?

Таро помолчал.

– Вот, выпейте, – прошептала мне Марена. – Я его не трогала. – Она пододвинула мне картонный стаканчик.

– Потенциальный апокалипсник, – наконец произнес Таро, – хочет убить всех на земле, включая себя самого. А фактический апокалипсник находит средство, чтобы реализовать это желание.

– Но ведь таких психопатов не может быть много, – сказал Бойл.

– Попытки уже предпринимались, – продолжал Таро. Голос его набирал силу по мере того, как он переходил на профессорский тон. – Дважды в Пакистане, потом в Оахаке. Были инциденты во время холодной войны, полагаю, имели место и ситуации, о которых нам неизвестно.

– Не исключено, – кивнул Бойл.

– Но вопрос не в том, сколько найдется безумцев, способных пойти на такое, – десяток или десять тысяч. Проблема в ином: однажды кто-то из фанатиков начинает реально действовать. В соответствии с эффектом арбалета это рано или поздно должно случиться.

– Объясните, что значит этот термин, еще раз, – попросила Марена.

– Какой именно? – вскинул брови профессор.

– Эффект арбалета.

– Ах да, – сказал он. – Году, кажется, в тысяча сто тридцать девятом Вселенский собор католической церкви пытался объявить арбалеты вне закона, потому что, как утверждалось, использование этого оружия противно вере. Ведь из арбалета обычный солдат мог убить рыцаря-христианина.

– Но на самом деле арбалеты не вызвали никаких особых катаклизмов, – усмехнулась Марена.

– Не вызвали, – подтвердил Таро. – А много лет спустя, в тысяча девятьсот шестидесятых, производители боеприпасов нередко обращались к этому примеру, чтобы доказать: мол, не стоит особо беспокоиться по поводу ядерного оружия.

– Ясно, – сказал Бойл.

– Но из арбалета одним выстрелом можно убить только одного человека, – продолжал профессор. – И себестоимость этого действия по тем временам была высока. Ядерный взрыв разом стирает с лица земли город, и расходы на один труп тут гораздо меньше. Причем сегодня у нас есть разные виды оружия, дешевого и очень разрушительного. И производить его довольно легко. Именно это и случилось в Ираке. Военные игры, с помощью которых США планировали оккупацию, не учитывали простоту технологии – я говорю о том, что пластиковая взрывчатка и даже динамит могли попасть в любые руки. Пентагон использовал старые модели – в те дни, когда пластид стоил дорого и получить его было трудно. К двухтысячным C-4 [290]290
  C-4 – распространенная разновидность пластичной взрывчатки военного назначения.


[Закрыть]стал очень дешевым и достать его не представляло сложности. И потому один террорист уничтожал десятки и сотни людей и приносил многомиллионный ущерб, потратив на сей процесс вполне умеренную сумму. Свою мысль поясню иначе: доступность технологии пересеклась с растущим числом потенциальных пользователей. То есть смертников.

– Понятно. Может быть, и так, – сказал Бойл. – Но им никогда не удавалось уничтожить все. Да и не верится, чтобы нашлось много головорезов, готовых пойти на массовое убийство.

Таро помолчал. Я отхлебнул из стаканчика. Это был лиофилизированный [291]291
  Лиофилизация – способ сушки замораживанием с последующим помещением в вакуумную камеру.


[Закрыть]и супертонизирующий зеленый чай с семенами тапиоки. Детский напиток. Чего уж там.

– Почти у каждого человека в жизни бывали мгновения, когда он чувствовал, что готов уничтожить все на свете, – заговорил Таро. – В соответствии с большинством существующих моделей в определенный момент будущего некто, скажем, не очень обремененный моралью и понаторевший в технике, ощутит такую потребность и воплотит ее в жизнь.

– И когда же это случится? – спросил Бойл.

– Ну, это лучше показать на графике. – Таро начал делать набросок на своем телефоне. – Упростим его до трех основных векторов. Так. Жирная линия, a, – это увеличение доступности технологии. Зависимость выводится из ряда компонентов переменной величины. Например, скорости распространения Интернета и скорости, с которой падают в цене такие вещи, как взрывчатка и лабораторные устройства для производства вирусов. Тонкая линия, p, отражает количество людей, которые, видимо, находятся в состоянии стресса. То есть претерпевают экстремальную личную радикализацию. Апокалипсники. Третья кривая – e, штриховая. Она представляет растущие превентивные действия ДВБ, полицейских и антитеррористических агентств по всему миру.

Он вывел рисунок на остальные экраны. Марена показала мне свой.

– Для меня это слишком уж заумно, – покривился Бойл.

Идиот, подумал я.

– Кривая pтакая крутая еще и оттого, что она учитывает внутреннюю обратную связь. Обусловленную конкуренцией. Вы знаете, психопаты, которые направляются в супермаркеты, офисы, школы, чтобы убивать там людей, потом соревнуются друг с другом: кто настрелял больше. Конечно, частично это объясняется существованием веб-сайтов, ведущих этот подсчет. Создается конфигурация положительной обратной связи. Люди подражают предыдущим рекордсменам. А при виде чего-то выдающегося – скажем, событий 11 сентября – они пытаются превзойти этот результат. Так что можно графически изобразить норму роста мема [292]292
  Мем – единица культурной информации, передаваемая от одного человека к другому.


[Закрыть]апокалипсников.

– В общем, вы говорите о моде, – усмехнулась Марена. – В тысяча девятьсот девяностых считалась престижной профессия серийного убийцы, в двухтысячных это место занял террорист, а теперь на первую позицию выходят апокалипсники, которые всех готовы забрать с собой.

– Постойте, – поднял руку Майкл Вейнер. – Ну так сколько у нас желающих в самом деле уничтожить мир?

– Вот-вот, – поддержал Бойл. – Неужели вы и правда думаете, что есть люди, способные на это?

– Безусловно, – ответила Марена. – И их немало.

– Многие выражали это желание вслух, – сказал Таро. – И не все они чокнутые или сидят в тюрьме.

– Двадцать лет назад прикольным считалось создание компьютерных вирусов, – вздохнула Марена. – А теперь – генерирование биологических.

– Таким образом, сегодня какой-нибудь студент-недоучка, несостоявшийся биохимик, потратив пять тысяч долларов на домашнюю лабораторию, может разработать систему, которая сведет в могилу все человечество, – резюмировал профессор. – А в мире таким уровнем знаний обладают пятьдесят миллионов человек, и уж несколько из них наверняка захотят совершить что-нибудь такое.

– Ни хрена себе! – присвистнул Вейнер.

– Дела, значит, обстоят так, – сказала Марена. – Прежде для этого нужен был безумный ученый. Теперь достаточно чокнутого студента.

Она говорила простыми броскими фразами, чтобы Линдси после расшифровки мог воспользоваться ими на совете директоров или на другом важном заседании.

– Разумеется, вы правы, – продолжил Таро. – Однако взглянем на проблему чуть иначе. Представьте, что каждый человек в мире получил бомбу апокалипсиса. Без сомнения, кто-нибудь через считаные минуты приведет ее в действие – чтобы быть уверенным: это совершил именно он. Многие поторопятся нажать кнопку. Даже если допустить большую, чем необходимо, степень неопределенности, кривые все равно сойдутся в точке рядом с той, что мы имеем на графике. Вероятнее всего, через несколько месяцев…

– А это близко к концу света, предсказанному майя.

– Да. Хотя, конечно, точную дату обозначить пока сложно. Но статистически все довольно убедительно. Светопреставление произойдет в очень недалеком будущем.

– Но ведь есть люди, которые пытаются остановить этих ребят, – сказал Бойл.

– Да, – ответил Таро. – Интенсивность их действий отражает кривая e. Как видите, она не мешает пересечься двум другим функциям.

– Таким образом, мы должны поднять кривую e, – произнесла Марена и разорвала стаканчик, превратив его в длинную спиральную ленту, на которой покачивалось круглое донышко.

– Мы или кто-то другой, – кивнул Таро. – И быстро.

На секунду воцарилась пауза. Я разорвал один из пакетиков «джелли белли». «Оригинальное драже для гурманов. Аромат тропических фруктов» – гласила надпись. Я сунул в рот три конфетки, мне стало неловко, и я высыпал все остальное на стол. Они представляли собой сфероиды неправильной формы всевозможных оттенков, как драгоценные камни.

– Угощайтесь, – сказал я.

Никто не прореагировал на мое предложение.

– Что ж, благодарю за доклад, – произнес Бойл. – Но вот что я должен добавить. Любой человек, выслушав это, скажет, что всегда находились провозвестники падения небес. И они всегда ошибались. Конец света предвещали с незапамятных времен. Говорили об атомной бомбе, наступлении двухтысячного, о маленькой черной дыре, образовавшейся в центре земли после взрыва ускорителя в Мексике. И что?

Он оглядел сидящих за столом. Все молчали.

Странновато, подумал я. Уж от Бойла я никак не ожидал возражений, потому что он правоверный мормон. Обычно приверженцы Святых последних дней довольно простодушные ребята. Они думают, что конец света за углом. А тут такой скептицизм. Хотя, может, я опять мыслю стереотипами. Марена открыла было рот, но промолчала. У меня возникло ощущение, что она собиралась сказать: «Не лезь в дела, в которых не разбираешься, тоже мне еще умник». Я решил снять напряжение и брякнул:

– Давайте не будем пользоваться этим термином. Он уничижителен. Назовем это «цветной дырой».

Никто не рассмеялся. И не улыбнулся. Я идиот, однозначно.

Заговорил Таро:

– Да. Разные люди на протяжении столетий предсказывали светопреставление, которое до сих пор не наступило. Но считать, что оно не наступит никогда, – ложное умозаключение. Нельзя…

– Не могли бы вы пояснить? – спросила Марена.

– Ну, это вроде цыпленка Рассела, – махнул он рукой. – Вы просто игнорируете аргумент, который…

– Прошу прощения, вы лучше скажите под запись, что это за цыпленок, – перебила Марена.

– Хорошо, – кивнул профессор. – Бертран Рассел рассказывает историю про цыпленка, который верит, что фермер – его друг. Ведь он кормит цыпленка, не делает ему ничего дурного. Цыпленок считает, что хозяин и дальше будет вести себя таким же образом. Но в один прекрасный день тот приходит и, вместо того чтобы дать подопечному корм, сворачивает ему голову. Суть в том, что умозаключения нередко основываются на неверной логике.

– Не думаю, что я или совет директоров примем это, – буркнул Лоуренс.

Последовала пауза. Я посмотрел на Марену. Ее глаза на мгновение встретились с моими. Я прочитал ее мысли. Черт возьми, эта скотина Бойл хочет свести на нет все наши усилия. Он собирается заблокировать этот проект, вероятно, потому, что его реализация приведет к урезанию бюджета на его собственное говенное подразделение. И вот он притормаживал, а теперь пытается заставить нас сказать что-нибудь глупое или чрезмерно оптимистичное. А как только мы сделаем это, он побежит к Линдси и впрыснет яд ему в ухо. Мы повернулись к Бойлу. Он начал вещать что-то, но Марена оборвала его.

– Послушайте, – процедила она. – Были психи, утверждавшие, что завтра планета столкнется с громадным небесным телом. Пока этого не случилось. В последнее время. Но если вы подняли голову и увидели стремительно приближающийся метеорит, вы же не станете говорить, что он не упадет только потому, что все эти придурки опережали события. Согласны?

– Верно, – поддержал ее Таро. – Мы должны рассмотреть текущую ситуацию в мире, исходя из реалий, а не из того, что на протяжении многих лет говорили другие люди. Например, мы не находим никаких признаков внеземных цивилизаций, несмотря на то что есть аргументы в пользу их существования. Вполне вероятно, что они, достигнув приблизительно нашего уровня развития технологий, самоуничтожаются.

Еще одна неприятная пауза.

– Эй, посмотрите-ка, что вы сделали, – засмеялась Марена.

Я понял, что она обращается ко мне.

– Что? – спросил я.

– Они все разложены в определенном порядке. – Она постучала по столу. – Видите? – сказала она всем, кроме меня.

Я опустил глаза на стол. И действительно, драже лежали широкой сеткой, подобранные по цвету и форме, а если эти параметры совпадали, то еще и по размеру.

– Вот это да, – фыркнул Бойл.

– A-а. Да-да, – пробурчал я. – Они рассыпались так беспорядочно. Меня это напрягало. – Я смахнул дурацкие кругляшки в ладонь. – Прошу прощения.

– И один из самых веских аргументов в пользу завтрашнего апокалипсиса, – продолжал свою речь Таро, – связан с отсутствием пришельцев из будущего.

– То, о чем Новиков [293]293
  И. Д. Новиков (р. 1935) – российский астрофизик. В середине 1980-х годов сформулировал принцип, получивший название «самосогласованности Новикова» и ставший важным вкладом в теорию путешествий во времени.


[Закрыть]говорил? – спросил Бойл.

– Может быть… – начала Марена.

– Нет. – Таро оборвал ее на полуслове. – Нет, это неприменимо к нам в настоящем времени. Никому на Земле не доводилось встречать посетителей из будущего. И самая вероятная причина заключается в том, что никакого будущего нет.

(15)

Одиннадцать часов спустя ОМОД снова действовал в онлайновом режиме (было не очень понятно, кто занимается программами защиты в УЦФ и работает ли машина на собственном генераторе; но так или иначе ОМОД вернулся). Таро, его ассистентка Эшли-2, Тони Сик, трое других студентов, практикующихся в игре, и я находились в импровизированной лаборатории профессора. Она представляла собой ряды новейших нолловских [294]294
  «Нолл» – американская фирма, выпускающая стильную офисную и домашнюю мебель и аксессуары.


[Закрыть]боксов, потрясающих мониторов от «Сони», новеньких, частично затянутых стрейч-пленкой эргономичных кресел «аэрон» [295]295
  Кресла «аэрон» производятся транснациональной компанией «Герман Миллер» и считаются лучшими офисными креслами.


[Закрыть] – все это было кое-как расставлено в просторном подвальном репетиционном зале под храмовым комплексом Стейка. В стуке клавиш слышались чуть ли не панические нотки.

Лоуренс Бойл просил нас все силы направить на поиск «Доктора Икс», предположительного организатора диснейуорлдовского ужаса. «Если вы их найдете, мы получим гораздо больше денег на следующую фазу», – сказал он.

Я не совсем понял, что такое следующая фаза. Но мы с Таро догадались: кое-кто за кулисами убедил Бойла, что лучшие игроки должны немедленно заняться апокалипсником, человеком, который собирался реализовать то, что, согласно предсказанию, случится 21 декабря.

На данном этапе, по словам Таро (он даже произнес зажигательную речь на свой манер, то есть довольно сдержанно), следует исходить из того, что Кодекс дает верный прогноз. Двадцать первого произойдут катастрофические события (так выразился профессор), и мы обязаны предотвратить их. Но в каком направлении действовать? Придется стать следователями, опережающими преступление. У меня возникло ощущение, что мы достигли абсолютного нуля в детективном жанре – перед нами стоит задача поймать человека, который еще ничего не совершил и не оставил никаких улик. Под подозрением мог оказаться любой житель планеты.

И не только это; мы не могли начать его поиски (естественно, я называл злодея «он», хотя допускал другие возможности), не разработав методику. Если уж говорить совсем просто, требовалась программа, которая позволила бы нам просеять базу данных и обнаружить апокалипсника.

Все мы, игроки, использовали игру жертвоприношения 3.2, новую версию программы, в которую внесли данные по атаке на Орландо. Каждый из нас старался обкатать предпоследнюю дату – день жуткого происшествия в Диснейуорлде – и привести игру в одно и то же финальное положение, до которого оставалось 357 дней – 4 Ахау. Мы пытались протиснуть массивные цепочки цифровых данных (главным образом списки из миллионов имен, адресов и профессий) через игровую сетку в 260 квадратов. У каждого из нас было как минимум по одному дополнительному экрану. На мой монитор вывели «Блумберг» (экономические данные импонируют мне больше всех других), и бегущая строка сообщала, что сумма ущерба, причиненного атакой в Диснейуорлде, приближается к триллиону долларов, но эта цифра не включает страховых премий. Кроме того, стоимость последней партии приобретенного мною зерна почти утроилась. Блин! Большие деньги на плохих новостях. Привыкай, Джед: на самом деле ты богатый старый хрен. Жаль, что здесь эти денежки не на что потратить…

О черт, что за глупости лезут мне в голову? Тебе не пригодятся твои доходы на том свете? Давай-ка берись за работу.

Я подключился к ОМОДу.

Ладно. Хватит топтаться на месте. Пора уже нырнуть, решил я.

Достал мешочек с моим жевательным табачком и сунул щепоть себе за щеку.

Ввел свой пароль и бросил старине ОМОДу вызов – предложил игру с четырьмя камнями, которая заканчивалась 4 Ахау. Он, естественно, согласился, потому что не набрался еще ума, чтобы отлынивать.

Я оглянулся – никто за мной не наблюдал – и втер немного табачной жвачки себе в бедро. Со стороны могло показаться, что я дрочу. Потом сделал малые подношения направлениям и разбросал камни и семена.

Никогда прежде я не пробовал играть с четырьмя камнями. Смысла в этом никакого не было. Представьте, что игроки в го разворачивают партию на доске 29×29 или шахматисты – на доске в 144 квадрата и с двумя королями на каждого. Если попробовать, то это будет не игра – так, неразбериха, бестолковая стычка двух армий с завязанными глазами. Но при всем при том, подумал я, делай дело…

Черт, подумал я. Блики.

Протер экран, поднялся и нашел Эшли-2, ассистентку Таро.

– Нельзя ли выключить часть света наверху? – спросил я ее. (Там висели обычные жуткие лампы дневного света.)

Она сказала, что узнает, и я вернулся в мой бокс. Мимо прошел Тони Сик и поздоровался. Я услышал, как он поднимается по лестнице у меня за спиной. Значит, начали.

Бокс. Блин.

Что бы ни происходило, девяносто семь процентов своего времени я проводил перед экраном, вводя данные. Я зарабатываю состояние, города рушатся, города отстраиваются, я теряю состояние, мир вращается, мне удается получить больше прежнего, появляются боги, боги умирают, вселенные выворачиваются наизнанку, это не имеет значения, я все так же буду вводить данные. Посмотри правде в глаза, Джед, ты всего лишь ученая обезьяна, сиди в своем боксе, помалкивай и жми на клавиши…

Приблизительно половина ламп погасла. Уже лучше. Я вернулся к игре.

Начиналась она медленно (напоминая мне айсберги, которые скапливаются в одном месте и обрушиваются в другом) и неотчетливо, потому что, казалось, массы будущих событий сгущались из тумана или снова растворялись в нем. Каждый новый бегунок учитывает ходы всех предыдущих. Он словно собирает вереницу ходов и соединяет в одну цепочку, и когда мой четвертый бегунок двинулся вперед, я словно перепрыгнул на другую высоту, смог обозреть сотни миль во всех направлениях, целое море Уэдделла [296]296
  Море Уэдделла – окраинное море Южного океана у берегов Антарктиды. Большую часть года покрыто дрейфующими льдами и многочисленными айсбергами – именно по ассоциации с айсбергами и вспоминает герой это море.


[Закрыть]фальстартов, обходных путей и тупиков, его края, сжатые, будто косые слои сланца, и повторяющие изгибы земной поверхности. Ход, ход. Ход. Пятница темна, потом два пустых дня, потом понедельник, полный света. De todos modos. Я уже добрался до 1 Сотрясателя Земли, 0 Рогожи, то есть 2 апреля 2012 года, ближе к дате конца, чем я подходил когда-либо раньше, не запутавшись бесповоротно. Подожди. Отойди назад. Значит, разрыв был в 408. Попробуй еще. 948,389. Так. Вроде проясняется. Стали проявляться образы. Они похожи на смутные воспоминания, забытые кадры фильма, которые тем не менее становятся все четче, – я ощущаю их несомненную связь с грядущим. Они тянутся, как длинная колонна беженцев, словно съезд воздухоплавателей со всеми их связками пластиковых бутылок и водой, набранной из сточных колодцев. Я снова бросил семена, сужая вероятности. Некоторые из неявных путей исчезли. Длинные – местами оборвались. Давай дальше. Вероятностей остается все меньше и меньше. Всего около сотни основных сценариев, а вот уже только двадцать, хорошо, нет, постой, что-то я заспешил, потерял дорогу, массу вариантов, пролетел мимо, не заметив ответвлений, эти двадцать сценариев – всего лишь крошечная доля миллионов других, черт, черт, черт, плохи дела, очень плохи. Ладно. Вернись назад. Так. Попробуй еще. Заблокировано. Хорошо, тогда сюда. Bloqueado. [297]297
  Заблокировано ( исп.).


[Закрыть]Ну вот эту. Bloqueado. Черт, черт. Desesperado. [298]298
  Безнадежно ( исп.).


[Закрыть]Айсберг разрушился вокруг меня с таким звуком, будто десять тысяч питбулей принялись грызть десять тысяч телячьих косточек. Нет, должен быть способ решить эту проблему. Вот сюда. Сюда. Край утеса. Скольжение. Не могу думать. Сюда. Нет. Плохой путь. Разрушен мост. Ninguna manera. [299]299
  Никоим образом ( исп.).


[Закрыть]Плохой путь. Все пути ведут мимо. В Рим. В блин. Клин…

Черт.

Я кликнул «Выйти». На экране мигнуло игровое поле, но для меня это было равнозначно тому, как если бы я перевернул стол и все семена и бегунки разлетелись по линолеуму. Монитор показывал 4.33. Я отодвинулся, чувствуя, что физически измотан.

– Привет, – раздался голос Марены.

Я повернулся в кресле. Оно отъехало слишком далеко от стола, и мне пришлось неловко притормозить и остановиться лицом к Марене. Я сообразил, что надо встать из приличия, поскольку вошла женщина, но не успел – она прислонилась к стене бокса, что еще больше усиливало мою неловкость, и я остался сидеть.

– Как вы здесь? – спросила она.

– Привет, – сказал я. – Ничего, в порядке.

– Я получила записку… – начала говорить она, – записку о… кстати, как там ваш «Грей» – дает добро?

– О да, – сказал я. – Да, мы в порядке.

Я забыл сказать, что вчера сумел-таки дозвониться до моего юриста Джерри Вейра из фирмы «Грей, Тимбер энд Вейр». Он был готов работать, невзирая на то что западная цивилизация рушилась на глазах. Джерри мог заниматься делами на смертном ложе. Да что там – в могиле. Он прошелся красным маркером по контракту и сказал, чтобы я ничего не подписывал, пока они все не согласуют. Как ни удивительно, они все согласовали. Теперь я являлся сотрудником «Уоррен груп» – одной из самых быстрорастущих и прогрессивных компаний в мире. А кроме того, работодателя в самых разных сферах, чему моя персона служила живым доказательством. Согласно штатному расписанию, я был занят неполный рабочий день.

– Я получила записку из отдела кадров – мы должны попросить у вас еще кое-что.

– Валяйте.

– Прошу прощения. Они хотели, чтобы это сделала доктор Л., но я сказала, что поговорю с вами сама. Если только вы не предпочтете ее.

– Нет-нет…

– Речь идет о страховке. – Марена раскрыла телефон.

– Отлично, – сказал я. – Всегда разумно иметь много страховок.

– Да.

– Кстати, если уж об этом зашла речь, у нас есть страховка от Судного дня?

– Дружище, я понимаю, вам смешно, – улыбнулась она. – Но мы – корпорация.

– Хорошо. Лады.

– Итак, прежде всего – о гемофилии. Вы не знаете, какие-либо из указанных здесь лекарств нейтрализуют действие известных психиатрических средств?

– Мне говорили, что нет, – ответил я.

– Вы принимаете лекарства, отсутствующие в том списке, что вы нам дали?

– Нет.

– А другие наркотические средства?

– Кофеин.

– Ну, кофе мы можем опустить.

– Чашек пятнадцать в день.

– Гм, все равно записывать не буду. Но вообще-то вам следует немного снизить это количество.

– Спасибо, мамочка.

– Хорошо. – Она что-то отметила у себя на экране. – Второй вопрос касается другой медицинской проблемы. Тут сказано, что, когда вы приехали в США, вам был поставлен диагноз – посттравматическое стрессовое расстройство, сходное с синдромом Аспергера.

– Верно, – сказал я.

– Это все еще влияет на ваше поведение?

– Дисфункциональных проявлений не нахожу. А что, я кажусь чокнутым?

– Я так не считаю, – ответила она, – но вы же понимаете: у остальных может быть иное мнение.

– Ммм. Что ж, кто-то правда считает, что я ненормальный. Говорят, что меня больше интересуют предметы, а не люди.

– Действительно?

– Предметы мне тоже по барабану.

– Что же вас интересует?

– Постойте, а в чем разница? Люди – это те же предметы, которые могут передвигаться и говорить. Разве нет?

– Я им скажу, что задавала вам такой вопрос и у вас с этим порядок, – сказала она.

– Спасибо.

– Не за что. У меня у самой синдром.

– Неужели?

– Да. Называется синдром Лорин – Сандроу. [300]300
  Синдром Лорин – Сандроу – редкое заболевание, проявляющееся в многопалости и сращении пальцев рук и ног.


[Закрыть]

– Это серьезно? – спросил я.

– Нет, он в очень мягкой форме. Обнаружить невозможно.

– Это хорошо.

– Как у вас дела? – раздался голос Бойла.

Мы повернулись. В боксе появились он и Таро.

– Мы закончили, – кивнула Марена.

– Тони Сик тут есть?

– Он в Кейрспейсе, – сказала она.

– Как у вас идут дела с четырьмя камнями? – спросил у меня Таро.

– Не очень, – промямлил я.

Тихо, оборвал я себя. Думай что говоришь. Это ведь твои наниматели, Джеддо. Ты должен излучать осторожный оптимизм.

– Но у меня есть другая идея, – начал я. – Может быть…

– Я вот думаю, не попробовать ли нам с пятью бегунками, чтобы разрешить эту проблему, – предложил Таро.

– А как бы нам запустить игру с девятью этими самыми… камнями? – поинтересовался Ларри Бойл.

– Мы бы даже не знали, с чего начать… – ответил Таро. – Взять дополнительный камень – это все равно что добавить еще одну шестеренку к «Энигме». [301]301
  «Энигма» – семейство роторных электромеханических шифровальных машин, применявшихся в 1920–1940 годы.


[Закрыть]

Не думаю, что Бойл понял, о чем речь.

– Нужно двигаться вперед, – заявил он, обращаясь к профессору, и они вместе направились к лестнице.

– Сообщите мне, когда закончите, – сказала мне Марена и последовала за ними.

Я сделал ей ручкой. Снова сел.

Гм.

Тут происходило что-то странное. Чем занимался Тони Сик? Ах да, он был в Кейрспейсе.

Название показалось знакомым. Может, я когда-то бывал там? Наверное, это детская больница или амбулаторный центр. Одно из некоммерческих заведений Линдси Уоррена. Интересно, оно расположено в Солт-Лейк? Нет, что-то здесь не так. То есть у меня не возникало ассоциаций между Кейрспейсом и моей гемофилией.

Вероятно, это лечебница в Стейке? У Сика есть дети? Он не говорил, что нет. М-да.

Нет, не вижу связи. Похоже, Кейрспейс имел отношение к чему-то другому, более абстрактному. Чему-то математическому.

Я заложил за щеку щепотку табачка. Можете говорить о никотине что угодно, но он и в самом деле зажигает огонь под тем небольшим числом извилин, что расположены выше.

Этот Кейрспейс напомнил мне кое о чем еще. О двух вещах. Во-первых, прошлым вечером я услышал кое-что мне неизвестное, но выяснять, о чем шла речь, не стал. Чумовая пятница? Кто-то говорил о «Чумовой пятнице». [302]302
  Фильм «Чумовая пятница» (2003) Марка С. Уотерса по одноименному роману Мэри Роджерс рассказывает о матери и дочери, которые живут в постоянных скандалах. Но однажды они чудесным образом меняются телами.


[Закрыть]Что это такое? Я припомнил глуповатую кинокомедию, из которой сделали еще более глупый ремейк. Что там должно было случиться в пятницу? Какой-то местный праздник? Ладно, подумаем об этом позже. Во-вторых, вчера, кроме всего прочего, профессор затронул тему путешествий во времени в конце беседы. В этом не было ничего удивительного. Мы с ним, как и многие люди, связанные с математикой, всегда говорили о таких вещах. Вот его и занесло. Странность заключалась в другом. В чем? Таро сказал, что будущего нет. Потому что оттуда не появляются визитеры. Так, понятно. А потом Бойл спросил… Он спросил, объясняется ли это принципом Новикова.

Гм. Дело в том, что я знал, кто такой Новиков. Он предложил принцип самосогласованности, который позволял манипулировать со временем без старой и дискредитировавшей себя теории множественности вселенных. Если вкратце, то это некая теорема, доказывающая: путешествие во времени не обязательно вызывает физические противоречия. Но откуда такая осведомленность у Бойла? Он же не математик. Откровенно говоря, он просто олух. Однако никто не стал ему возражать. И уж если коснулись такого вопроса, почему никто не встал и не сказал, что путешествия во времени невозможны? Даже Майкл Вейнер как бы принял эти слова. А он ведь цеплялся за любую возможность показать, какой он умный.

И что-то еще задело меня, какое-то выражение, которого я не понял, но переспрашивать не стал…

Кейрспейс. Да нет же, не Кейр – Керр Спейс. Пространство Керра.

Рой Керр. [303]303
  Рой Патрик Керр (р. 1934) – новозеландский математик, открыватель так называемого вакуума Керра, или способа решения уравнений гравитационного поля в общей теории относительности Эйнштейна. Его решение позволяет смоделировать гравитационное поле, на которое воздействует вращающаяся черная дыра.


[Закрыть]

Пространство-время Керра. [304]304
  Расчеты Керра показали, что по ту сторону черной дыры находится отрицательное пространство-время, в котором либо расстояния и время, либо гравитация становятся негативными.


[Закрыть]

Я перешел на «файрфокс», [305]305
  Имеется в виду браузер «файрфокс».


[Закрыть]набрал в Google «Пространство Керра». Вылетели тысячи документов. Я кликнул по первому.

О черных дырах Керра в качестве «кротовых нор» писала «Википедия». Благодаря двум горизонтам событий [306]306
  Горизонт событий – воображаемая граница в пространстве-времени.


[Закрыть]появляется возможность избежать гравитационной сингулярности [307]307
  Сингулярность – точка в пространстве-времени, в которой гравитационные силы приводят к тому, что вещество обретает бесконечную плотность и нулевой объем.


[Закрыть]вращающейся черной дыры, если данная черная дыра имеет Керрову метрику.

Dios perro, подумал я. God dog. [308]308
  Пес Господень ( исп.). God dog – приблиз. тот же перевод с англ., герой играет словами. ( Прим. ред.)


[Закрыть]

No es posible, no es posible. [309]309
  Это невозможно ( исп.).


[Закрыть]

Я почувствовал осторожное покалывание в пояснице. Это был не зуд тцам лика, а нормальная гусиная кожа – обычная вещь, когда тебе вдруг открывается сумасшедшая истина.

ССК – пришло мне в голову вдруг ни с того ни с сего. Эшли-1 говорила что-то вроде: ССК действует.

Что такое ССК? Так, подумаем. Стандартная симметричная классификация, снаряд со съемным керноприемником. Нет, ерунда.

Ха! Сверхпроводимый суперколлайдер.

Е-мое, иначе не скажешь.

Вот оно что. Черт. Оно. Оно…

Таро не просто ушел в сторону, абстрагируясь от предыдущей темы, как он это обычно делает. Он продолжал что-то задуманное. Они раньше уже говорили о путешествии во времени. No es posible.

Я вызвал на телефоне карту Стейка и кликнул «Таро». Его багряная точка не появилась. «Как он смеет отключаться?» – возмутился я. Наверное, он находится в какой-то секретной, экранированной части комплекса. Черт. Так, где Марена? Синяя точка высветилась в жилом комплексе, будущем отеле. Вероятно, в ее комнате. Так что чем бы там ни занимались Таро, Тони и Бойл, ее с ними не было. Я зашагал (да что там – побежал) к выходу, поднялся по лестнице (лифты еще не работали) и выскочил на свет божий, потом пересек заасфальтированную площадку и вошел в жилой комплекс. В длинном коридоре толкались одутловатые типы, в которых я сразу узнал Святых последних дней, они сновали из комнаты в комнату с кипами малопривлекательного грязного белья. Сегодня утром эту толпу доставили самолетом, и каждый час прилетали новые. На портале местной сети Стейка в разделе «Другая важная информация» нас предупреждали, что мы не должны называть их беженцами, потому что они американцы. Я протиснулся к двери Марены. Постучал. Никакой реакции. Я вывел на экран ее точку и нажал «Срочно».