Текст книги "Срывая маски (СИ)"
Автор книги: Аврора Лимонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)
– Пора ему сказать, – произнес он.
Майя посмотрела на него сквозь пальцы. Сев, она поправила юбку и спустила ноги на пол. От холодного камня по коже побежали мурашки. Найдя туфли, она намеренно стала неспешно их надевать, чтобы отсрочить ответ.
Теперь ей было стыдно не только перед отцом, а и перед Эльдаром.
Опьяненная радостью в его объятьях, она совсем забыла, что он не знает всей правды о том, что связывает ее с магом. И сейчас, в водовороте событий и сложностей, с которыми им предстоит бороться, открыть эту тайну тоже самое, что отворить ящик Пандоры. А пока ей хватает тех проблем, которые требуют неотложного решения.
– Это вызовет много новых вопросов, – она поднялась, расправила платье и пошла к двери.
– И мы ответим на них вместе.
Майя сразу представила этот милый разговор: сначала Эльдар ведает отцу, как они договорились, что украдут у него ключ от ошейника. А затем закрепляет успех рассказом, как незаконно пробрались в его кабинет и минут пять целовались в его шкафу. Конечно, на фоне ее двух месяцев в компании самого темного и жуткого мага города это покажется детскими шалостями. Но Майя хотела поберечь отца от новых откровений своей тайной жизни хотя бы до лучших времен…
Выйдя в коридор, она увидела у стены парящие на облачке тумана сложенные вещи. Отец закрепил всё в воздухе, чтобы ничего не запачкалось. Как только девушка взяла одежду, облачко растворилось.
– Нам не придется больше скрываться, – сказал Эльдар, наблюдая, как она кладет вещи на стол.
– О, это еще очень большой вопрос, – развернулась к нему Майя. – Мы заперты в замке за барьером. При необходимости тут действительно прятаться почти негде.
– Я и не собираюсь прятаться, – решительно уведомил Эльдар.
Майя расправила светло-голубое платье и узнала в нем свое собственное. Интересно, где отец его взял? Стоит попросить его дать ей еще удобные брюки и тунику. А еще оружие…
Она заметила, что Эльдар все еще ждет ее ответа.
– Мне надо принять душ. Давай поговорим потом. Это ведь не то, что требует срочного внимания.
Промелькнувшая в его взгляде тень дала понять, что он другого мнения. Но Эльдар ничего не сказал, быстро поцеловал ее и вышел из комнаты.
Помывшись и переодевшись, Майя спустилась в буфетную, где стол сервировали домовики. Обычно они предпочитали держать ореол невидимости. Лишь горящие глаза парили в воздухе, пока невидимые руки раскладывали тарелки и кухонные приборы на длинный стол буфетной. В учебные дни здесь обедал персонал кухни.
Услышав, как кто-то напевает бодрую мелодию, Майя прошла на кухню и застала профессора Белозора у одной из магических плит. Нацепив фартук в горошек, он жарил на сковородке оладьи. На столешнице стояли миски в муке, лежали скорлупы яиц. Под рукой учителя возвышалась тарелка с уже целой горкой лепешек.
Сама кухня замка была просторным помещением со стрельчатыми окнами. Здесь разместились длинные каменные столешницы для разделочной, жарки и мытья посуды; на стенах висели всех размеров медные котелки, сковородки и прочая кухонная утварь. Майя знала, что где-то еще располагается пекарня с самой большой печкой в замке – там во время учебных будней создаются знаменитые на всю Тайлогос булочки с корицей и медовые кексы.
– Леди Майя, доброе утро! – просиял улыбкой учитель.
Он стоял в рубашке с закатанными рукавами. Как всегда, во всем белом и, что удивительно, абсолютно чистом. Майя находила в его неизменной чистоте, буквально стерильности свою какую-то особую магию: профессор Белозор умудрялся вести в своих белоснежных костюмах уроки зельеварения, где постоянно бурлят котлы, а рядом крошатся ингредиенты, и никогда не пачкаться. И на кухне сейчас сиял чистотой ярче, чем любая вымытая кастрюля.
– Вам помочь? – поздоровавшись, предложила Майя.
– Можете перелить клубничное варенье в пиалу, – кивнул учитель на литровую банку на столе. – Если, конечно, это уместная просьба для Вашего Темнейшества.
– Будет уместно, если вы перестанете так шутить. Я больше не княгиня.
– Как скажите, Ваше Темнейшесво, – нарочито покорно кивнул тот.
Решив не поддаваться на провокацию, Майя сняла перчатки и пошла мыть руки. Большой ложкой она принялась наполнять пиалу. Про себя она подумала, сколько провианта сейчас хранится в подвалах и кладовых замка. Зная отца, он наверняка запасался так, что и зиму можно пережить в полной изоляции от города. Майя догадывалась, что он осознано сделал из Тайлогос цитадель. В таком защищенном замке можно выдержать даже осаду.
Ее плеча коснулись. Профессор Белозор снял с нее темно-красный волос. Майя уставилась на него, щеки ее вспыхнули.
– Осторожнее, леди Майя, – заметил учитель, откидывая волос. – Профессору Семирозу придется еще много чего объяснить, но лучше в свое время.
Майя ему благодарно улыбнулась за деликатность. После всего пережитого она чувствовала к профессору Белозору то тепло, что, возможно, могла бы испытывать к старшему брату, если бы у нее такой был.
Наполнив пиалу, она не удержалась и облизала ложку с вареньем.
– Как вчера прошел разговор с отцом? – поинтересовалась она.
– Вы спрашиваете, не проболтался ли Эльдар, что полез в логово Маскарона ради вас? – уточнил учитель, ловко переворачивая оладью на сковородке. – Значит, он не рассказал вам. К тому времени, как он вернулся в кабинет, я представил вашему отцу все так, что целью Эльдара было убить Маскарона. И тут, замечу, не соврал. А вы сбежали с ним, потому что выдался случай.
– Лучшая ложь – та, что отчасти правда, – поняла Майя.
– С правдой, как с хорошим вином, важно знать меру, – кивнул профессор Белозор. Он немного помолчал, а затем повернулся к Майе. Выглядел он при этом настораживающе серьезным. – Господин Ждан сразу рассказал мне про пытки Моргана, но я скрыл это от вашего отца.
Майя удивленно глянула на учителя. Его черные очки были непроницаемы, но она легко представила за ними внимательные зеркальные глаза.
– Я молчал, потому что считал, что не смогу удержать профессора Семироза от глупостей в порыве гнева. А он нужен здесь, в Академии. Вы вправе злиться за мое молчание.
Несколько секунд Майя смотрела на декана.
– Спасибо вам, профессор Белозор.
– За что?
– За то, что защищали отца, пока меня не было рядом с ним.
Когда все собрались, они сели за стол. Майя заняла место возле ректора, напротив нее разместился профессор Белозор. Последним в буфетную пришел Эльдар. Он переоделся, надел выглаженную рубашку с темно-синим жакетом и теперь выглядел свежо и элегантно. Майя невольно вспомнила его растрепанный вид утром. Как его горячее дыхание обжигало кожу на ее шее. Как сама погружалась пальцами в шелк его взъерошенных волос.
Она отпила из стакана прохладной воды.
Эльдар сел рядом с деканом лекарей. На Майю он едва взглянул и вел себя как ни в чем не бывало. Вежливо кивнул отцу и принялся накладывать в тарелку оладьи. Ей стоило немалых усилий, чтобы не задерживать на нем взгляд.
Некоторое время они завтракали в тишине. Затем профессор Белозор заметил, что Эльдару пора бы подстричься. Тот уведомил, что ему и так удобно. Между ними начался спор, впрочем, активно поглощать оладьи обоим это не мешало.
– Ну что ты уперся? Я же тебе говорю подстричься, а не клизму сделать, – негодовал учитель.
– А такое чувство, что мне уже ее делают, – покосился на того парень, пока щедро поливал вторую порцию вареньем.
– Ты Яхонт Красный, а не леший. Так выгляди подобающе… Стоп, ты что, клизмой меня назвал?!
Все это время Майя поглядывала на отца. Он выглядел слишком задумчивым и тихим. Ему пришлось много чего узнать и понять за вчерашний день. По выразительным кругам под глазами она догадалась, что ночью он почти не спал.
– Эльдар, ты подумал над моим предложением? – вдруг спросил профессор Семироз. Он неизменно сидел во всем черном. В выборе цветовой гаммы ректор был полной противоположностью профессору Белозору.
Майя, несущая в рот кусочек оладьи, замерла и настороженно прислушалась.
– Я еще не решил, профессор Семироз, – ответил Эльдар.
– О чем это вы? – поинтересовалась Майя, но сразу пожалела, что отреагировала слишком спешно.
– Раз Эльдар помог тебе сбежать, я хочу его отблагодарить. Я сказал, что он может просить у меня всё, что пожелает. Если это в моих силах, я это сделаю.
– Оу, – вырвалось у Майи. Профессор Семироз вопросительно глянул на нее, она постаралась улыбнуться как можно спокойней. – Справедливо, – кивнула она и стала сосредоточенно дорезать остаток оладьи. На Эльдара она не рискнула взглянуть – опасалась, что тот заметит ее тревогу.
Профессор Белозор попросил домовиков подать кофе.
– Завтра я собираю совет магов Цветоча, – объявил ректор. – Нам нужна поддержка гильдий, и они согласились выслушать причины, почему мы пошли против стражей.
– Я должна буду им все рассказать? – немного напряглась Майя, беря молочник и добавляя сливки в ароматный кофе. Мысль о собрании, где явно будут взирать на нее если не с осуждением, то с подозрением, не очень вдохновила. Впрочем, прятаться она не собиралась.
– Нет, все это уже моя забота. Я договорился с давно знакомым монахом, он встретит нас в лесу и отвезет тебя в свой монастырь.
Майя, делающая глоток кофе, чуть не подавилась.
– Что? – резко развернулась она к отцу.
– Ты сегодня вечером покинешь академию. Этот монах проверенный человек. Он позаботится о тебе, пока все не уладится.
Майя изумленно уставилась на отца. Потому не сразу заметила, что за столом все замерли.
– О чем ты, отец? – недобро понизила она голос.
– Тебе опасно оставаться в Цветоче. На тебя будут охотиться. Не только стража, а и слуги Маскарона. А если в городе начнется война…
– Я знаю, что тогда случится. Недавно я сама должна была начать эту войну, – холодно напомнила Майя. – Почему ты все решил, не спросив меня? Ты отсылаешь меня из города? Снова?
– Ради твоей безопасности, – уверенно подтвердил ректор.
Майя сжала ладони, смяв салфетку в руке. К горлу подошел удушающий ком. Ей понадобилось пара секунд, чтобы заставить себя снова заговорить.
– Я не буду отсиживаться за городом, пока тут идет война.
– Ты уже сделала очень много, Майя. Даже больше, чем стоило… – ректор осекся.
Майя прищурилась.
– О чем ты?
– Как на счет мармеладок? – предпринял попытку сменить тему профессор Белозор. – Они там такие разноцветные.
Но никто из Семирозов на него не отреагировал. Оба неотрывно смотрели друг на друга, пока воздух вокруг стола едва не электризовался.
– Я понимаю, что Маскарон тебя обманул, – ровным, властным тоном заговорил ректор. – В случившемся нет твоей вины. Я же видел профессора Лана. Мужчине с его красотой ничего не стоит задурить голову наивной девушке.
Майя почувствовала, как к лицу хлынул жар. Она едва удержалась, чтобы не взглянуть на Эльдара.
– Я верно поняла, ты думаешь, Маскарон меня охомутал любовными речами? – негодующе спросила она. – И ты решил меня отослать в монастырь, как непослушную дочь?
– Я не это имел в виду… Хотя не вижу больше причин тебе так долго оставаться с ним по своей воле. Да, три обещанные ночи не давали тебе рассказать о договоре. Но потом… Почему потом ты не связалась со мной? Почему не пыталась сбежать так долго? Да еще темную клятву принесла этому негодяю.
– Вот только не надо меня упрекать за то, что я ошиблась в выборе друга, – резко напомнила Майя.
Профессор Семироз побледнел. Майя быстро поднялась, с натянуто вежливой улыбкой поблагодарила профессора Белозора за завтрак и устремилась к выходу. У дверей она развернулась к отцу, сверкнув глазами:
– Тебе придется надеть на меня кандалы и самому запереть в том храме. В ином случае я останусь здесь.
Она стремительно вышла из буфетной.
Глава 23. И снова в дорогу
Майя быстро шла, пока вены обжигало от гнева, обиды и негодования.
От нее опять пытаются избавиться! Ладно, она могла понять эту своеобразную заботу отца, но он даже не спросил ее. Сам себе решил, а ее мнение проигнорировал, будто бы она опять десятилетний ребенок. Будто бы опять мешаем ему своим присутствием…
Майя прикусила губу. В подземелье она старалась скрывать свои эмоции, подчинять чувства, чтобы они не могли затуманить разум. Но сейчас ощущала, как ее распирает от бури в груди. Будто ей вспороли очень старую рану. И все образы прошлого, что душили ее многие годы, хлынули из забытых глубин наружу.
Она помнила, как в слезах умоляла отца оставить ее с ним. Помнила, как ночами тихо плакала и звала его. Даже зная, что он не придет. Помнила, как смирилась с мыслью, что не нужна ему.
Профессор Белозор знал, о чем говорил. Есть шрамы, которые не исчезают. Но Майе больше не десять. Теперь она умелая чародейка. Темная колдунья. Уж о себе она способна позаботиться и сама.
Майя свернула в библиотеку – сюда она приходила, когда нужно было побыть в тишине и подумать. Это было одно из любимых ее мест в замке, пусть даже на стеклянной крыше еще полгода назад ей чуть не вырвали душу. Пройдя между книжных рядов, она села на подоконник одного из высоких окон и стала рассматривать залитый солнцем двор.
Лаура как-то сказала ей, что она не сможет жить как прежде, вкусив такую силу и власть. Что не сможет вернуться к прошлой жизни, познав, каково это – сидеть на большом троне, пока под ногами кричат твое имя. Это было трудно признавать, но Майя действительно не представляла, как будет жить дальше. Даже когда в подземелье у нее бежали мурашки от мыслей о кровавых битвах и разрушениях, она знала, кто она и что должна делать. Она – Темная Княгиня. Хозяйка Теней.
Но кто она сейчас?
Беглянка. Преданная и обманутая…
Но не сломленная.
Эту войну она все еще может выиграть. Все еще может защитить свой дом и близких.
Позади послышались шаги. Майя не стала оборачиваться, и так узнав поступь отца. Он остановился в нескольких шагах от нее, однако заговорил не сразу.
– Я делала ошибки, не отрицаю этого, – повернулась к нему Майя. Отец мрачно смотрел на нее. На свету вкрапления его серебристой седины у висков играли золотом. – Но давай уточню, что не сожалею о том, что пошла с ним. Не сожалею о том, чему научилась в подземелье Арены. Не сожалею о том, что решила бороться за себя и свой дом. Пусть даже другие меня за это презирают. Пусть даже ты меня осуждаешь.
Отец отвел взгляд. Он подошел к окну, оперся плечом на стену и скрестил руки на груди. Через натянутую темную ткань она увидела линию его ключиц и широкую грудь. Теперь, когда его тело не скрывала мантия, она заметила, как он похудел.
Майя подумала, что впервые с момента ее возвращения они с отцом наедине.
– Я не осуждаю тебя, Майя, – посмотрел ей в глаза отец. – А хочу сделать для тебя как лучше.
– Как лучше, – она скривилась будто у слова оказался горький вкус. – Знаешь, а Маскарон ведь искренне верит, что делал для меня как лучше. И я тоже в это верила…
– Не сравнивай меня с этим чудовищем, – поморщился ректор.
Майя соскочила с подоконника и встала перед ним, чтобы посмотреть нему прямо в лицо.
– Отец, ты же понимаешь, что я собиралась устроить войну, – твердо сказала она. – Я понимала, что погибнут тысячи. А теперь город в опасности, и то, чем я хотела защитить Цветоч, может его уничтожить. Поэтому я не буду убегать от последствий своих решений. И не допущу гибели своего дома… Нашего дома.
Отец слегка склонил голову, став похожим на ворона, что увидел нечто новое и еще не решил, пугает это его или интересует.
– Ты выросла, – вдруг заметил он.
– Это же хорошо.
– Еще не знаю, – ответил он все с тем же неоднозначным взглядом. – Как только я прочел о твоем побеге в газете, кинулся в город тебя искать. Потом меня вызвали в Пожиратель Судеб на допрос. Морган обманул меня, а я дурак, верил каждому его слову. Мне запретили вмешиваться в это расследование. Я желал открыто им заявить, что они не остановят мои поиски. Но я слишком хорошо знаю закон. Я должен был сделать вид, что выполняю их запрет. Это давало мне больше свободы.
– Разумно, – кивнула Майя. Одной из сильных сторон отца была рассудительность. Та черта, которую ей приходилось в себе воспитывать, не редко учась у родителя.
– Я платил информаторам за любые сведенья о тебе. Должен признать, эти слухи меня пугали. Я никак не мог представить тебя на тех жутких и развратных пирах, что устраивали у вас каждую полночь.
Майя смущенно почесала пальцем подбородок. И порадовалась, что успела избавиться от платья-кольчуги с оголенными бедрами и кожаными ботфортами до встречи с отцом. Не говоря уже про макияж «вырви глаз».
– Все было не так страшно, – постаралась она утешить фантазию отца. – У меня была большая комната, я не мерзла и не голодала.
«Пока меня не кинули в камеру подвала», – подумала Майя.
– Приходилось много учиться, изучать военное дело, повторять твои уроки боевой магии. Практиковать темное колдовство. – Ректор поморщился, Майя шагнула к окну и оперлась рукой на подоконник. – Посмотри на это с другой стороны – я теперь знаю всех самых влиятельных чернокнижников Цветоча. Знаю их слабости и возможности. Сейчас я – твой самый полезный информатор, – ухмыльнулась она.
– Это меня и пугает, – опустил руки профессор Семироз. – Больше всего на свете я желал оградить тебя от того мира, с которым боролся. От его ужасов и жесткости. Но в итоге даже не заметил, что тебя втянули во тьму. И не заметил, каким стал Северин… – голос отца сквозил горечью.
Боль отца уколола Майе сердце. Она положила руку на его плечо.
– Да, порой наши близкие оказываются самыми большими незнакомцами, – напряженно улыбнулась она. Ну и как теперь рассказать ему про маму?! – Я бы тоже не заподозрила Моргана. От него за бульвар несет блеском и рыцарским благородством.
– Он не был таким раньше. Он… – отец сжал бледные губы. – Это правда. Когда мы были напарниками, как старший, я учил его ремеслу стирателя. Я показывал ему, как с помощью темной магии вытягивать из людей тайны. Учил, как выслеживать и загонять колдунов словно скот… И он хорошо учился. Лучше, чем я в свое время.
– Потому что в отличии от тебя ему нравится его работа, – вспомнила Майя с каким упоением Морган слушал ее крик.
– Как странно. Я всегда думал, что если кто и удивит меня своими секретами, то это будет твоя мама.
– Почему ты так думал? – напряглась Майя, убрав руку с его плеча.
– Потому что они у нее были, хотя она старалась этого не показывать, – с нежностью в глазах улыбнулся профессор Семироз.
Майя озадаченно посмотрела на отца. Она давно осознала, что оба ее родителя оказались потрясающими притворщиками. Оба годами скрывали за своими светлыми и радушными улыбками страшные тайны. Теперь Майя задумывалась, только ли она считала их семью счастливой?
– Я не уеду, – заявила она, как нерушимую истину. – Меня не удержат в том храме, и ты это знаешь.
Профессор Семироз немного грустно улыбнулся.
– Хотел бы я сказать, что жизнь темной княгини сделала тебя слишком упрямой, – тихо выдохнул он. – Но ты такой была всегда.
– Тетя Эмма говорит, это у меня от отца, – довольно улыбнулась девушка.
***
Майя разбирала ящики со своей одеждой. Как оказалось, после ее исчезновения профессор Семироз обыскал ее комнату в общежитии в надежде найти хоть какие-то зацепки. Не обнаружив ничего полезного, он забрал все ее вещи к себе.
– Я хотел, чтобы по твоему возвращению ничего не пропало, – пояснил чародей, когда привел ее в одну из кладовых с коробками.
Здесь была и ее одежда, и конспекты, и коллекция приключенческих книг, которые она покупала на бульварных распродажах.
Майя восторженно раскрывала ящики, где лежали любимые ленточки для волос, недорогие украшения, небольшие пособия по практической магии и прочие вещи, что она потихоньку таскала в свою комнату во время учебы. Она немного напряглась, заметив подаренную Эльдаром заколку в виде стрекозы из камушков янтаря. Эльдар зачаровал ее лесной магией – стоит ее надеть, как тонкие узорные крылышки начинают время от времени трепетать.
Преисполненная благодарности Майя подскочила и обняла отца. Тот на миг замер, затем немного неловко погадил ее по голове. Но очень быстро снова стал задумчивым и серьезным. Сказав, что домовики доставят ей в комнату все, что она пожелает, он удалился. Ему еще предстояло подготовиться к завтрашнему совету.
Первым делом Майя нашла свои штаны, тунику и походные ботфорты. Прямо в кладовой она переоделась. И сразу почувствовала себя куда комфортней – теперь хоть в горы, хоть в бой с драконом. Сев у одного из ящиков, она просмотрела тетрадки с исписанными лекциями страницами. В голове яркими бабочками запорхали воспоминания об уроках, шумных переменах и напряженных контрольных. А еще волшебном запахе свежих булочек с корицей в столовой. Сейчас все это казалось светлой, волнительной сказкой. Сказкой, куда ей дороги больше нет.
Найдя шкатулку с коллекцией ленточек, она взяла голубую и привычно заплела косу набок. Уловив позади движение, она повернулась. В дверях стоял Эльдар. Он прошелся по ней взглядом и усмехнулся каким-то своим мыслям.
– Что? – смутилась Майя.
– Ничего, – только шире улыбнулся Эльдар. – Хорошо, что ты помирилась с отцом.
– Откуда знаешь? – насторожилась она. – Следил?
– Нет, но ты не разнесла Академию, а это явный признак того, что княгиня больше не гневается.
– Вы с профессором Белозором что, сговорились? – фыркнула Майя. – Я больше не княгиня.
– Не для тех, кто видел тебя на троне, – странно вспыхнули глаза Эльдара.
Майя озадаченно на него посмотрела. Она вспомнила, что именно он успел наслушаться в ее споре с отцом за завтраком. Наверняка у него были к ней вопросы, но Эльдар пока молчал. Майя хотела бы все ему объяснить, но еще не придумала, как это сделать поделикатней.
Раньше она не представляла, как можно полюбить двоих мужчин. Ведь с тех пор, как она отдала свое сердце Эльдару, она не видела там места для кого-то еще. Но как оказалось, в ее сердце уже давно хранился огонь, подаренный от другого.
После того, как она узнала правду про свою магию, она порой думала, что, возможно, полюбила Эльдара своей человеческой душой, когда к Аллану ее тянула душа магическая.
Она заметила на поясе юноши в ножнах отравленный кинжал.
– Мне надо уничтожить венец, – вспомнила она. – От него давно пора избавиться.
– Идем, я придумал на этот счет кое-что, – кивнул Эльдар.
Заскочив за артефактом в ее комнату, Майя направилась за Эльдаром в выставочное крыло. Идя по коридорам Академии, она вспоминала, как шумно здесь в учебное время. Разные места замка вызывали у нее с разные чувства. Библиотека навевала спокойствие и загадочность, класс мадам Пуфы был суровым полем боя за партой, а сад на крыше – местом мечтаний и тайных прогулок.
В первые месяцы учебы запутанные коридоры замка пугали Майю. Казались холодными и враждебными. Но в какой-то незаметный момент замок стал ей родным. Здесь она боролась за свою судьбу, полюбила, переживала, плакала и смеялась. Эти стены теперь хранили много ее тайн и надежд.
Они вошли в музей Академии. Миновав залы с чучелами, скелетами и старыми одеяниями жителей Чарогорья, они прошли в часть, посвященную войне Трех Магов. Тут ничего не изменилось с последнего визита девушки. Стояли побитые доспехи и погнутые мечи, на щитах виднелись гербы исчезнувших рыцарских семей. Большие картины на стенах изображали прошлые великие сражения.
Взгляд Майи остановился на огромной голове голема. Пустые впадины вместо глаз тут же пустили по спине мурашки.
И вдруг она осознала, что самую первую подсказку про свою магию получила именно от этой головы. Могильные големы не распознают лица, но обладают превосходной памятью к чарам. Хранитель сокровищницы Основателя сразу узнал ее магию. Признал в ней дух «маски».
Внутренности обдало морозом. Майя напряженно посмотрела на Эльдара, сразу пошедшего к голове. Неужели он понял предостережение каменного гиганта раньше нее? И теперь собрался потребовать от нее ответов?!
– Эльдар, зачем мы здесь? – сжала она венец в руках. – Хочешь еще о чем-то спросить голема?
– Не спросить, но рот его и впрямь будет в нашем деле полезен, – кивнул Эльдар.
Майя озадаченно посмотрела на парня, и ее осенило.
– На стенках его пасти лежат такие же чары, как у Рубинового Замка! – вспомнила она. От сердца отлегло, когда она поняла, что Эльдар просто решил использовать способности голема для уничтожения артефактов Маскарона.
Юноша перескочил через веревку ограждения и нарисовал на лбу каменной головы магический круг.
– Мувере экс, – произнес он, накрыв круг ладонью.
Тот вспыхнул красным, от ладони Эльдара по прожилкам, как кровь по венам, потекла мана. Голова вздрогнула, парень отошел и заговорил на древнем языке Чарогорья. Иначе голем не понимал команд.
Голова послушно открыла огромную пасть, став похожа на камин. Эльдар подал руку Майе, чтобы помочь перелезть ограждение. От пасти гиганта веяло жаром, стенки раскалились и стали красными. Эльдар вынул кинжал из ножен, кривое лезвие блеснуло кроваво-алым.
Майя подумала, что есть в этом странная фортуна: когда-то Маскарон с помощью этого ножа гнусно обманул Эльдара и уничтожил всю его семью, а годы спустя этим же оружием Эльдар обхитрил мага. Но Аллан обдурил мальчишку, когда Эльдар – умелого чародея, прожившего не одну сотню лет.
– Готова? – спросил он.
Майя посмотрела на венец. Она думала, что будет только рада избавиться от ненавистного обруча. Но сейчас, понимая, что вот-вот уничтожит его навсегда, почему-то испытала странную смесь смятения и грусти. Этот венец был на ней, когда она познала вкус самой высшей власти. Однако он же заставил ее ощутить всю глубину и отчаянье плена.
– Да, – кивнула Майя.
Эльдар кинул в пасть голема кинжал, она отправила венец за ним следом. Они стояли и смотрели, как жар охватывает металл. Артефакты вспыхнули как сухие бревна. Черный алмаз треснул и стал рассыпаться, словно хрупкое стекло. Венец и кинжал не плавились, а чернели, из них засочилась плазма в виде черного дыма – так сжигалась проклятая магия в светлом пламени. Майя и Эльдар замерли, смотря, как истекает и испаряется скверна из острого клинка и крупного алмаза.
– Как ярко горит, – заметила Майя, следя за огнем через Занавес. Волшебное пламя беспощадно съедало проклятые артефакты.
– Потому что это темная магия. Первый Яхонт Красный ненавидел черное колдовство. Особенно сотворенное Маскароном.
– Это уродливая сторона его магии, – с сожалением сказала она.
– У него любая магия уродливая, – сухо уведомил Эльдар. Его глаза отражали алые языки пламени. – Он не создает хороших вещей. Всегда что-то подлое и гадкое.
Майя вздрогнула и сжала губы.
Конечно, для Эльдара любая вещь, сотворенная Маскароном – отвратительна. Она это и так понимала. И все же его резкие слова вошли в сердце острыми осколками.
Вскоре на месте венца и кинжала осталась лишь горстка пепла. Металл не расплавился, скверна в нем засела так сильно, что артефакты сгорели в магическом пламени вместе с темным колдовством.
Эльдар сунул руку в каменную пасть, зачерпнул пепел. Тот посыпался сквозь его пальцы.
– Ну вот, теперь с Маскароном нас больше ничего не связывает, – отряхнул он ладонь.
Майя смотрела на пепел и молчала.
***
Остаток дня Майя занималась коробками с вещами, сортируя нужное, вроде удобной одежды и любимых книг, от барахла, которое можно оставить в кладовке. Домовики помогли ей перенести вещи в комнату.
С Эльдаром они попрощались еще в музее. Ему нужно было отправиться в Сумрачный Двор, и Майя предположила, что до завтра его не увидит. Вечером она пошла помогать профессору Белозору с ужином. Отец не явился, потому Майя отнесла ему поесть в кабинет. Он писал кому-то письмо, и судя по сурово сдвинутым бровям – послание государственной секретности.
Майя поднималась в свою комнату, когда на лестнице перед мансардой обнаружила Эльдара. За поворотом она его не заметила и едва не подпрыгнула. Парень сидел на ступенях, а увидев ее, выпрямился словно по команде «смирно!».
– Ты уже вернулся? – удивилась Майя.
– На крыльях возвращаться быстрее, – пояснил Эльдар.
На нем снова был крылатый плащ. Лесные мастерицы подлатали его так умело, что она не заметила никаких лишних швов в одеянии, плотно сидящем на фигуре парня. Тонкая чешуйчатая кожа повторяла линии мышц на руках и отлично сидела на широких плечах.
Эльдар выглядел напряженным. Глаза с вертикальными зрачками при взгляде на нее странно вспыхнули.
– Мы можем поговорить? Наедине, – спросил он так серьезно, что она забеспокоилась.
– Что-то случилось? Есть вести о Лауре? – шагнула она к парню.
– Что… Нет, в смысле, пока вестей нет, – Эльдар внимательно изучал ее лицо. Он глянул за ее спину, словно хотел убедиться, что они одни, и распахнул дверь, приглашая ее выйти на террасу.
Ночи в Чарогорье даже летом зачастую холодные, но в этот вечер ветра не было. Замок купался в мягком лунном свете и словно сам сиял, как тонкий слой льда. Вдалеке россыпью самоцветов горели огни города.
Эльдар подошел к перилам, облокотился, но затем передумал и встал перед девушкой.
– Майя.
– Эльдар, – передразнила его серьезный тон она, но парень не улыбнулся. Его волосы взъерошил ветер от полета. В свете неполной луны волнистые пряди блестели холодным серебром, перекликаясь с блеском глаз.
– Когда за столом твой отец сказал, что хочет отправить тебя в монастырь, я, признаюсь, не на шутку занервничал. Хотя я понимаю, почему он так решил.
– Только не говори, что поддерживаешь его, – напряглась Майя. Если раньше она мечтала, что когда-нибудь отец и Эльдар поладят, теперь их единодушие ее насторожило.
– Знаешь, для твоей безопасности так, возможно, правда лучше.
– Эльдар!
– Но мысль, что я снова тебя долго не увижу… Я не могу допустить этого, – помотал он головой. – Даже если бы твой отец решил тебя силой забрать, я не дал бы ему увезти тебя!
– Где-то он прав. Долго в Академии я не могу оставаться, но и вас самих здесь не брошу. Если повезет, и мы переживем войну, я найду себе место, где…
– Твое место рядом со мной!
Щеки Эльдара вспыхнули. Майя редко видела его таким. Почти всегда собранный, порой шутливый и дерзкий. В отличии от нее загнать его в краску казалось почти невозможным.
– Скоро начнется война, – продолжил Эльдар. – Очень мало времени для…
– Для чего?
– Майя, я довольно долго жил у лесного народа. Потому привык смотреть на вещи их глазами. Но так же я знаю порядки людей. Ты выросла по их правилам, тебя воспитывали как человека. Как леди.
– Было дело, – криво усмехнулась Майя, вспомнив те суровые будни, когда тетя Эмма заставляла часами сидеть с привязанной палкой к спине и вежливо улыбаться, пока не сводило лицевые мышцы. Наверняка, читая новости о том, что ее племянница стала темной княгиней, тетушка качает головой и ворчит: «А вышла бы замуж, на глупости вроде захвата мира времени бы не было!» – Но почему сейчас тебя так волнует мое воспитание?
