Текст книги "Перед бурей (СИ)"

Автор книги: Артем Лунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 40 страниц)

Но что же его "разбудило"?

– Уже близко, – буркнул Джонатам. Урэтхи осторожно покосился на учителя, тот шёл впереди и слева.

– Деревня Проклятых, – сообщил Алек, почувствовав его внимание. – Ты как?

– Уже лучше, – сообщил Тролль. Достаточно было упоминания зловещего названия, чтобы усталость куда-то пропала. Великовозрастный ученик боязливо оглянулся.

Алек повернул и пошёл через чащу. Остальные, не задавая вопросов, отправились следом. Урэтхи помедлил на дороге, посмотрел вперёд, назад и даже на небо. Но на безмолвный вопль души – за что ему всё это? – никто не ответил. Тролль вздохнул и отправился следом.

"Близко" обернулось ещё несколькими часами пути. Луиса начала ворчать, указывая, что вообще-то один из членов отряда совсем недавно ломал ногу, и ему, наверно, трудно держаться наравне со всеми. Алек только поглядел на ученика, тот поторопился сделать вид, что ему всё нипочём. Целительницы Мечты и потом Гарий отлично потрудились над ним, нога вовсе не напоминала о себе. Он уже почти нарастил обратно сожранные бездельем мускулы. Ещё бы, с таким-то учителем.

Учитель тем временем о чём-то подумал, замедлил ход, а перед небольшой речушкой сделали короткий привал и поели горячего. Причём вопреки обыкновению похлёбку из сыти, вяленого мяса и копаных днём раньше кореньев разогрели на "волшебный манер". То есть не разводя костра, – просто Луиса поглядела на котелок рассеянно, и он тут же забулькал… интересно, почему воличи всегда так не делают? Удобнее ведь, чем возиться с костром.

Пообедав, они малость отдохнули и переправились через речку.

Весь остаток дороги Урэтхи строил предположения, что же скрывается за зловещим названием. Он был почти разочарован, увидев на лесной прогалине крохотную деревеньку. Как во всех покинутых людьми поселениях, в ней было что-то жутковатое, но и только.

– Мы здесь жили, – поведал Джонатам. – Эх, весёлое было времечко…

По голосу было совершенно непонятно, шутит он или действительно тоскует о "времечке", проведённом в деревне со зловещим названием.

Урэтхи ещё раз окинул её взглядом. Шесть домов. Небольшие садики, сейчас совершенно одичалые. Двери, заботливо подпёртые колодами, закрытые ставни окон. И…

Джонатам застрял возле одного дома, самого заброшенного. Тревожно покрутился вокруг, недоумённо и сердито бормоча себе под нос.

– Ерунда какая-то, – сказал наконец.

– В список той ерунды? – серьёзно осведомился Алек.

– Нет. Ты помнишь, чей это дом?

– Какого-то старика, я так ни разу его и не видел.

– Правильно. Липка был чокнутый и бродил где попало. На него и церковники в конце концов рукой махнули. И, похоже, это он останавливался здесь, по привычке.

Алек оглядел подпёртую камнем дверь.

– В дом он не заходил, – сказал Джонатам, изучая закрытые резными ставнями окна. – Провёл здесь разве что ночь, и в саду…

Сад был дремучий. Все следы давнего возможного присутствия человека затянуло зеленью. Впрочем, воличи, как обычно, не обращают на такое внимание, глядя на следы иные.

– Ну, ночевал он здесь, и что? – нетерпеливо спросил Алек.

– А то, что мысленный след у того секрета очень свеж и очень похож на этот.

Алек помотал головой.

– Хочешь сказать, что этот сумасшедший старикан попёрся зачем-то в пограничные леса?

– Нет. Этому следу тоже два-три дня. Он как раз идёт из лесов в Радон.

– То есть мы его догоняем?

– Похоже, он идёт быстрее. А тебе ещё кое-что не кажется странным?

Алек подумал. Обернулся к Троллю:

– Ученик.

– Да.

– Ты ведь охотник. Следопыт.

– Как выяснилось, не очень хороший, – Тролль неуклюже кивнул.

– Там, у секрета, ты показал отменное мастерство, – вкрадчиво сказал Алек. – Что думаешь об этом? – обвёл окрестности рукой.

– Надо посмотреть, – промямлил ученик.

– Смотри, – разрешил Алек.

И Тролль стал смотреть. Отогнал всех в сторонку, тщательно рассмотрел землю, вспоминал сам и выспрашивал воличей о погоде за последнее время, направлении ветра.

Вотще. Здесь, в обильной речками, ручьями и болотцами местности, было сыро, и примятая трава быстро распрямилась, спрятав следы. Костры гость не разводил, ветки деревьев не ломал, в дома проникнуть не пытался.

В общем, Тролль так ничего и не нашёл, о чём виновато сообщил остальным.

– Ладно, – вздохнул Алек. – Пойду, садом Кати полюбуюсь.

Все тут же повскакивали, изъявив желание составить ему компанию и насладиться прекрасным. Урэтхи тоже было интересно посмотреть сад, возделанный той, которая практически спасла его ногу и избавила от хромоты.

Сад Кати, которому она уделяла немало времени, сейчас представлял печальное зрелище. Специально заболоченный участок высыхал, тяжёлые плети кувшинок стелились по неглубокой воде. Многолетние цветы разрослись в непролазные заросли – или умерли, не выдержав соперничества с обычными сорняками.

– Живы ещё, – учитель нежно улыбнулся, пробираясь в зарослях. Тут, в тенистом местечке, росли чёртовы путы. Они не только не бедствовали, но стали ещё больше и краше.

Под чёрными усами валялись высохшие шкурки мелких тварей, птичьи пёрышки. Тролль держался поодаль, с опаской рассматривая сторожкие побеги. Однажды его чуть не убил хьёрн, с тех пор ко всем подобным созданиям он относился с опаской.

Берич отошёл в сторонку и сел в тени вишни, вытянув гудящие ноги. Погрузился в медитацию, прошёлся по своему телу, утишая усталость и боль, снова накачивая силой. Алек велел не слишком усердствовать с таким способом восстановиться. Выкарабкавшись из глубин самого себя, Урэтхи лениво щипал с вишни ягоды, собирая в подол рубахи. Одна скатилась в траву, оставив красный след на ткани рукава. Тролль потянулся за ней да так и остался скрюченным, разглядывая пятна сока.

– След. След, – мотнул головой, пытаясь очнуться. – Ну да, след!..

Вскочил и отправился обратно к чёртовым путам. Там, куда достигают чёрные усы, не растёт ни травинки. Лишь валяются перья и пух, сухие панцири насекомых, шкурки маленьких животных. Тролль разглядел даже кожистый комок летучей мыши – этой-то как не повезло попасться хищному растению?

А ещё там были две довольно свежих крысы. Тролль сунулся ближе, пытаясь разглядеть почти сплошь оплетённые побегами тушки, и едва смог избежать жалящего удара чёртовых пут.

Повернулся и поспешил к остальным.

Воличи не стали беспокоить покой заброшенных домов и развели костерок поодаль, можно сказать, что за околицей, – как раз никакой околицы у деревеньки не было. При виде Тролля все подхватились с места, глядя ему за спину.

– Что?.. – спросил Алек, до половины вытащив меч и громобой. Тролль оглянулся, позади никого не было.

– Тю на тебя, – буркнул Джурай, усаживаясь и пряча металлическую штуковину, – Тролль опознал гранату. – Бежишь, будто за тобой полчища эштов гонятся. Что случилось?..

– Ничего, – сказал Тролль. – Просто я понял, что… – он задёргал плечами, не находя слов. – Там… там…

Высыпал вишню на колени Луисе и ткнул пальцем себе за спину.

– …Чёртовы путы!..

– Мы знаем, – Алек с тревогой глядел на ученика. – Ну и что?..

– Пойдёмте посмотрим! – взмолился Тролль.

Алек без слов последовал за ним.

– Забавно, – пробормотал Алек. – Ты думаешь, что…

Он брезгливо разглядывал крыс.

– Думаю, – подтвердил Тролль. Все столпились вокруг пут. Те нервничали – стегали воздух плетьми, и два уса, которые оплели побегами тушки крыс, вздрагивали, торопясь сожрать пищу. Белесые корешки, похожие на червей, вбуравливались в плоть крыс, в пятна крови на земле, кроша корку.

– Не слишком аппетитное зрелище, – заметила Луиса, бросая в рот по вишенке. – Но что в нём такого, что так тебя взбудоражило?

Алек подошёл ближе, уклонился от свистнувшего уса. Молча, с недобрым вниманием глядел на чёртовы путы.

– О высокомудрые, – язвительно воззвал Джурай. – Не сообщите ли нам, непонятливым, что такого особенного в этом обычном, хотя и довольно крупном, растении? Я вижу лишь плети, шкурки и две свежие тушки, лежащие недалеко…

– Далеко, – перебил Алек.

– То есть? – озадаченно переспросил друг.

– Тушки. Они лежат далеко. Путы еле до них достают. Если бы крысы попались им там, они бы вырвались. И, конечно, убежали. Значит, их кто-то подбросил нарочно. Покормил. И это было недавно.

Воличи переглянулись. Луиса одобрительно кивнула Троллю, он почувствовал, что его лицо вспыхнуло. Девушка запулила вишнёвой косточкой в чёртовы путы, растение заволновалось пуще прежнего.

– Пойдёмте, – вздохнул Алек. – Не будем мешать ему ужинать. Да и ты, кстати, не ел.

После увиденного пиршества чёртовых пут Тролль не был уверен, что действительно голоден. Люди потянулись из сада.

– Вот это как раз похоже на Липку, – сказал Джонатам.

Они с Алеком странно переглянулись – снова то раздражающее и вызывающее зависть умение понимать друг друга без слов.

– Но другое – непохоже. То, что он не оставил других следов, кроме найденных нашим проницательным Троллем, – Джо слегка кивнул беричу. Тот не понял длинного слова и притворился, что не расслышал толком. – То, что он зачем-то ходил в леса и хозяйничал в секрете. То, что он вообще оказался способным поймать двух крыс на угощение питомцу Кати.

– Ай, как интересно, – пробормотал Алек.

– Известно, кем он был раньше? – спросила Луиса. Джонатам покачал головой.

– Когда мы оказались прокляты, он уже был здесь. Мы ничего про него не знаем.

– Ясно, – вздохнул Алек. – Ясно, что ничего не ясно.

Оставя эту загадку, они поели и пустились в разговоры, вспоминая людей и события, о которых Тролль ничего не знал. Оставив их, он постепенно задремал, – благо учитель сказал, что сегодня они неплохо пробежались, и освободил от физических упражнений, оставив на его усмотрение выполнение мысленных…

Он лениво, без напряжения прошёлся по своему телу, потом растворил себя в свете, воспользовавшись образами для медитации, которые советовал ему учитель. И вдруг понял, что уже находится вне собственного тела, смотрит на него сверху, медленно всплывая над поляной.

Вот уж не было печали!..

На этот раз Луиса заранее предупредила, и он паниковать не стал. Ощущения были непривычные, но нельзя сказать, чтобы неприятные. Тяжелее всего было видеть во все стороны. Вот его собственное тело, бр-р-р!.. Вот горят ауры команды, Тролль узнал две – спокойный и ровный огонь целительницы и внешне неприметную расцветку ещё одной ауры, похожей на глыбунна болоте – вроде безобидное местечко, на самом деле зелёная нарядная ряска скрывает бездонный провал.

Тролля передёрнуло так, что даже его тело вздрогнуло под ним. Алек удивлённо посмотрел на него, моргнул, потом перевёл взгляд на самого Урэтхи. Усмехнулся, подтолкнул своих товарищей и кивнул на ученика.

Воличи смотрели удивлённо, потом заулыбались и, должно быть, заговорили, только вот здесь он не слышал ни звука. От людей исходили разноцветные мысли, каким-то образом он мог их толковать – любопытство, веселье, искренняя радость за него, от Луисы тянет беспокойством. И только Алек – всё то же чёрное оконце на болоте, только теперь ряску словно раскрасили яркие цветочки.

Целительница помахала руками, привлекая его внимание, и указала на тело. Да, пора возвращаться, в первый раз не стоит надолго задерживаться на изнанке мира. И уходить далеко от собственного тела тоже нельзя, хотя и хочется…

Тролль вот уже совсем было собрался заползти обратно в себя, но вдруг увидел недалеко размазанные по пространству смутные тени, некие следы, оставленные прямо на воздухе. Пригляделся – и во мгновение ока оказался рядом с ними. Разум затопило множество образов, ощутил странные эмоции, не свои, и как будто бы даже не человечьи…

Луиса сделала нетерпеливый жест, и Урэтхи решил не искушать судьбу. И так уже лишнего пробыл здесь, в странном пространстве. Пожелав, он переместился в своё тело, и через бесконечно малый промежуток времени его затянуло в себя.

Тролль открыл глаза. Погримасничал, возвращая подвижность и чувствительность мышцам лица, шевельнул губами, языком.

– Очень странно, – пробормотал, пытаясь рассортировать свои воспоминания. – Как будто я видел… всё сразу со всех сторон и даже изнутри… и ещё стоило подумать о чём-то, как меня туда перебрасывало…

– Хорошо, что тебя не перебросило куда-нибудь далеко, – нервно сказала Луиса. – Ты, конечно, хочешь пить.

Тролль кивнул. Принял флягу, с первого раза не попал горлышком в рот, налил себе за шиворот.

– Молодец, – сказал Александр, одобрительно кивая. – Но я попросил бы тебя воздерживаться от дальнейших опытов в этом направлении…

Выразился!.. Не мог по простому сказать – мол, не лезь поперёд батьки в пекло. Тролль кивнул.

– Я видел… – он попытался рассказать о следах, запутался и умолк, но воличи, кажется, ухватили главное.

– Нелюдские эмоции, говоришь, – задумчиво протянул Алек. – Ну, кто же из нас знает мысли и чувства безумцев… Что?.. – заметил, как Урэтхи замотал головой.

– Я… – Тролль запнулся. – Я, конечно, не знаю, но мне казалось… казалось мне… впечатление такое у меня сложилось…

Никто даже и не думал улыбнуться, все терпеливо ждали, пока он "разродится".

– …Как будто он всегда видит мир так… – Урэтхи поводил руками. – Как я, когда вышед вон из тела. Всё сразу.

Воличи переглянулись.

– Интере-е-есно, – протянул Алек. – Я, конечно, не знаю, как безумцы воспринимают мир…

Джурай непочтительно хмыкнул. Алек покосился на друга:

– Не знаю, – с нажимом сказал, – но, кажется, их восприятие должно быть не сверхъясным, а наоборот, затемнённым. Вот, как у зомби.

Все передёрнулись. Даже Тролль, который мало чего знал о зомби и мысленных следах.

– Что за кошмарные идеи, – сказал Джонатам. – Изучить мысленный след зомби – такое может прийти в голову…

Он осёкся, уставясь на друга.

– Только тебе, – медленно продолжил. Алек кивнул:

– Должен же я был знать, во что мне грозило превратиться после экзорцизма…

Луиса зябко передёрнула плечами. Её мысли перескочили с зомби на того единственного человека среди воличей, который умел их "создавать".

– Майнус… – только и обронила. Все уставились на неё.

– Задумывались хоть раз, как он видит? Ну, то бишь "воспринимает мир"? – Луиса кивнула Алеку.

Воличи дружно замотали головами.

– Кажется, я понял, – сказал Джонатам. – Точно такое же "сверхъясное"?

– Возможно, все древние могущественные мыследеи постепенно приходят к такому видению мира, – Алек попытался припомнить свои ощущения от присутствия церковных иерархов.

– Ты, значит, уверен, что Липка – не безумец, а "древний могущественный"?

– По следу – очень похоже. Сколько ему лет было?

– Если он отсюда – то лет восемьдесят. Если из Каррионы, ещё откуда, где живут долго, то и век, пожалуй.

Вот вам и ещё одна "ерунда", – уныло подытожил Джонатам. – И вопрос – всегда ли наш Липка был таким, притворяясь безумцем, или же только недавно очнулся, как тогда наш Модест Владим превратился во Влада?

Часть третья

– Вот и он, наш… Дикий Край, – сказала Мона, с удовольствием оглядываясь по сторонам. Гарий усмехнулся. Так Длинный однажды в краткой беседе с ними назвал эту местность.

Округа не соответствовала именованию. Становилось всё больше признаков людского присутствия. Дорога стала чище и накатанней. Показались вырубки, стволы деревьев, сложенные внахлёст или "шалашами" для просушки. Через канавы и ручейки протянулись мосты. Рядом случались "жданки" – небольшие строения, обычно лишь крыша над помостом на четырёх или шести столбах. Такие строеньица делали войи или другие путешествующие, если им случилось вдруг остановиться на одном месте больше чем на полдня.

– Пожалуй, уже скоро?.. – спросил Гарий, и вот тут-то это и случилось. Мальчишка подскочил, едва не скатившись с облучка, одной рукой дёрнул из ножен меч, другой выхватил громобой из-за пояса Моны, одновременно пытаясь задвинуть девочку себе за спину. – Тревога!.. – заорал и растерянно осёкся.

В одно мгновение караван превратился в ощетинившийся оружием форт. Мона отпихнула Гария, осторожно высунула нос из-за его спины. Мальчишка выпрямился, опуская клинок, вернул ей громобой.

– Отбой тревоги, – крикнул Гарий. – Вот уж легки на помине… Выходите, я вас вижу!..

С ветерком пришла эмоция сомнения. Гарий завертел головой, пытаясь определить, откуда на него смотрят.

– Ну, чую, какая, собственно, разница!

– В твоём случае – никакой, – Верея каким-то образом возникла совсем рядом с повозкой. Гарий и Мона одновременно потянулись к громобою на поясе девочки и спутались руками.

– У тебя, между прочим, собственный есть, – напомнила Мона, смущённо отдёргивая руку. Верея с интересом на них поглядывала.

– Я его в фургоне оставил, – признался мальчишка. – Здравствуйте, сэнири Верея!..

От обочин потянулись остальные встречники.

– Вижу, что из всех один ты смотришь в оба, – улыбнулась Верея.

– С моими-то учителями, – смущённо ухмыльнулся Гарий. – Вы же знаете Алека – будь готов! – произнёс низким угрожающим голосом. – Да и вы тоже…

Он смущённо замолчал. Мона фыркнула.

– Кстати, про Алека, – Верея завертела головой, – где вы потеряли это ходячее бедствие? Зато новых, смотрю, приобрели…

Её глаза остановились на Длинном. Верея хмыкнула, скептически разглядывая его, раб надменно вскинул подбородок и тут же скривился от боли в покалеченном горле.

Рядом появился Норик. Поздоровался, окликал кого-то, распоряжался, скоро рядом с дорогой возник небольшой лагерь. Вновьприбывшие смешивались с людьми каравана, из уст в уста передавали имена погибших в бою. Войи недобро смотрели на рабов, те ёжились и стремились поскорее получить какое-нибудь задание от Линды и спрятаться за работой.

Гарий принялся рассказывать про Алека.

– Ну, куда он и иже с ним отправился, мы знаем. Вот только по какой причине, так и не поняли. Сам знаешь, передавали через третьи руки, ты – Самилле, она – нам, едва при этом найдя, – Верея вздохнула. – Эх, будь у нас институт Слухачей…

Вот уже второй раз поминают этих самых Слухачей, подумал Гарий. К чему бы это?.. И что за слово она употребила? Значение он понял через Живу.

Взрослые утащили к себе Верею, Гарий и Мона отправились бродить по лагерю, здороваясь со знакомыми, отвечая на вопросы и выспрашивая, как там дома.

После небольшого перекуса воличи двинулись уже другим походным порядком. И, кажется, Длинному это пришлось здорово не по душе.

– Так и зыркает, – прокомментировала Мона. Гарию не нужно было оглядываться, чтобы ощутить ненависть и смятение раба. Он восседал двумя повозками дальше.

– Слезает, – сказала Мона.

– Идиот, – буркнул Гарий. – Дхоу безмозглый.

Целитель прибывших воличей осматривал ногу Длинного и запретил ему ходить.

– Загони его обратно, – сказала Мона.

– Я ему уже не целитель, – буркнул Гарий. – Да и кто я такой, чтобы мешать человеку, мечтающему остаться без ноги?..

Он поморщился, ощутив чужую боль. Нет уж, однажды целитель – целитель навсегда. Обернувшись через плечо, Гарий сурово сдвинул брови. Длинный, который пытался ковылять вровень со своим фургоном, поднял глаза. На какие-то мгновения взгляды сцепились, потом Длинный отвернулся. Мальчишка продолжал смотреть, обещая ещё большую боль и вечную хромоту. Длинный скривился и дёрнул подбродком – это можно было принять за согласный кивок, – уронил палку, догнал повозку, не шагая – скорее подпрыгивая на одной ноге, и взгромоздился. Оглянулся на свой костыль, и палка прилетела ему в руки.

– Даже боль не помешала, – с удивлением заметил Гарий.

– Знаешь, – протянула Мона задумчиво, тоже оценив чистоту исполнения. – Такие люди редко бывают пленными. Они, как правило, бывают сразу мёртвыми…

– Думаю, он предпочёл бы смерть плену.

– А сейчас? Никто не сможет ему помешать, если он вдруг пожелает отправиться к Проводнику.

Гарий пожал плечами.

– Мало ли какие верования бывают у народа. Может, ему по вере нельзя убивать себя. Или он надеется сбежать…

– …Разведав сначала все наши секреты, – подхватила Мона. – В таком случае надо присматривать за ним.

– И Верее подсказать… – Гарий оглянулся. Длинный сидел на повозке и, казалось, дремал. – Поверим?..

– Не-а, – Мона скептически изучила раба. – Даже ты притворяешься получше.

– Я разве притворяюсь? – изумился мальчишка.

– И ещё как!.. – но уточнить Мона и не подумала, посмотрела с усмешкой и отвернулась.

– Вон там, – сказал Алек.

– Я и гляжу, что-то странное, – ответила Луиса. Тролль осторожно покосился на целительницу. Её "гляжу" относилось вовсе не к зрению. Девушка шла, полузакрыв глаза, хмурилась. Тролль тоже попытался вчувствоваться в то, что поджидало их за теми холмами, на которые указывал Алек. Но споткнулся и едва не полетел кубарем. Пока у него получалось лишь что-то одно – смотреть либо глазами, либо душой.

Пока.

Впрочем, учитель и сам говорил, что в бодрствующем состоянии может разве что чужой враждебный взгляд определить, да за ближний поворот дороги заглянуть. И довольно долго раздумывал, как работать с талантом, который вдруг появился у ученика.

Местность здесь была холмистой, и полузаросшая дорожка от чертога до деревни Проклятых петляла в низинах и взбиралась на возвышенности.

И за очередным холмом показался чертог.

Ров так и не докопали, заметил Алек. Тролль споткнулся, с изумлением глядя на огромный каменный дом с башенками. Джонатам поморщился, вспоминая. Из всех Проклятых он был самым юным, и патэ Киош взял его в служки. Джонатам смотрел за конями, почтовыми нетопырями, прибирался в открытых для неслужителей церкви комнатах чертога и вообще был мальчишкой на побегушках.

Даниэл же глядел на чертог со страхом и отвращением. Он помнил вкрадчивый шёпот, мысли, которые вторгаются в разум, приказ о предательстве. Заныл старый шрам на груди.

Остальные смотрели без особой робости. Только Луиса шагала, осторожно принюхиваяськ мощи страны, которую представляло здесь трёхэтажное каменное здание.

– Там кто-то есть, – сказала вдруг. – И этот кто-то… Проводник!..

Алек от неожиданности споткнулся.

– Думаешь, именно он? Вообще-то по вере ему как бы положено держаться подальше от таких мест…

– Чего?.. – Луиса мотнула головой, выныривая из Живы, дико посмотрела на него. – Я говорю, что они, кажется, засекли нас!.. То ли моё внимание привлекло их внимание, то ли просто поглядывали округ – и засекли!

Джурай проверил, как меч выходит из ножен. Даниэл тихо выругался, помянув церковь. Джонатам задумчиво тронул рукоять заряженного громобоя.

– Я тебя не виню, – сказал Алек. – Ты – целительница, ты светишься издалека. Остальные по привычке скрываются. Ну, кроме Тролля.

Он смерил ученика задумчивым взглядом. Тот ответил виноватым – ему преподали основы умения скрывать своё присутствие, просто он не догадался сейчас пустить его в ход.

– Впрочем, не такой уж ты заметный, – добавил Алек. Тролль, превосходящий всех ростом и шириной плеч, кивнул. Он понимал, что учитель говорит вовсе не о внешней "заметности".

– Сделаем так, – деловито сказал вой. – Пойду я и Луиса. И ученик. А вы геть вот в эти кусты.

Трое парней переглянулись и бесшумно канули в зелень.

– Может быть, они не сочтут нас опасными? – проговорила Луиса.

– Не знаю. Раньше это был захолустный угол, провинция, – Алек усмехнулся криво. – Моя родина велика, но людей здесь живёт немного. Не было причин держать здесь большой гарнизон и много священников.

– Но, в любом случае, после войны всё изменилось.

Алек кивнул, признавая разумность сказанного.

– Вот только в какую сторону… – пробормотал, глядя вперёд. – Расслабься.

Тролль вздрогнул, запоздало сообразив, что учитель обращался к нему. Он чувствовал себя ещё более неуютно, чем тогда, когда угодил в селение воличей. От него ничего не зависело, он мог лишь лежать, строить храбрые и безразличные мины и готовиться к смерти, возможно – долгой и мучительной. А что ещё можно было ожидать от могущественных колдунов высников?..

А сейчас он шёл, чуть прихрамывая на залеченной этими самыми воличами ноге, видел, как впереди растёт силуэт мрачного каменного здания, и гадал, как их встретят ещё более могущественные белые колдуны.

Луиса шла слева, шагала беспечно, будто на прогулке. От неё исходили волны доброжелательного любопытства. Конечно, вряд ли она старалась специально для Тролля, но…

– Спасибо, – всё-таки поблагодарил он. Целительница кивнула. Урэтхи глянул в другую сторону, Алек смотрел спокойно, равнодушно… так казалось сначала. Вчувствуйся глубже – и сразу поймёшь, что внешнее безразличие может мгновенно смениться вспышкой всесокрушающей яростной силы.

С такими спутниками опасаться нечего, решил Тролль. Наконец-то получилось перевести дух и распустить свитые узлами мышцы плеч. Луиса одобрительно опустила ресницы.

Дорога вывела их к пологому холму, на котором стояла крепость. На протяжении перестрела кусты здесь не росли, а траву явно недавно косили. Место специально расчищали, подумал Тролль. Чтобы враг не подобрался. Он представил себе безликие фигуры в белых балахонах, обходящие холм и деловито выжигающие перед собой зелёную растительность. В земле явно довольно пепла.

– Что-то нас не замечают, – сказал Алек, и тут раздался резкий скрежещущий вопль. Тролль и Луиса от неожиданности подскочили.

– Летучие мыши, – обронил Алек. – Почтовые.

– Точно почтовые? – усомнилась Луиса. – Не сторожевые?

Молодой витаз посмотрел на неё, и на лице его возникло удивление пополам с досадой.

– А я и не задумывался никогда, – начал, и тут от чертога раздалось:

– Стой!..

Алек остановился, развёл руки в стороны, показывая, что ладони пусты. Луиса и Тролль последовали его примеру. Они прошли уже половину пути до чертога.

– Кто таковы, и чего здесь надобно? – осведомился голос после паузы, и Урэтхи понял, что принадлежит он мальчишке, быть может – юноше. Слова звучали странно, непривычно для уха. С говором воличей он уже освоился и ловил себя на том, что сам говорит почти так же.

– Мы к людям церкви с известиями! – проговорил учитель, невольно переходя на тот же говор, свой родной. Алек наконец увидел говорившего. Мальчишка, невысокий, русоволосый, в рубахе и штанах грубой ткани, босой, стоял у угла чертога, в тени, полускрытый какой-то решётчатой пристройкой.

– С известиями? – переспросил он. – Вряд ли люди церкви заинтересуются ими!..

В голосе его прозвучала гордость невольника, приобщённого к делам хозяина. Алек поморщился.

– Раньше любой мог прийти и говорить с церковниками, – молодой вой помолчал. – Разве сейчас стало иначе?

Мальчишка скривился, что-то пробормотал себе под нос про слишком умных селян.

– Ждите, – коротко уронил, поднялся на крыльцо и вошёл в дверь.

Алек принял это за разрешение приблизиться. Луиса вопросительно покосилась на него, вой дёрнул плечами:

– Не знаю я, почему он решил, что мы здешние. То ли дурак… "Селянин!", – хмыкнул. – Или говор мой его обманул.

От пристройки – Алек узнал мышатник, – донёсся скрипучий вопль. Луиса вытянула шею, разглядывала зверушек. Лицо её выражало попеременно две типично девчачьи эмоции – "фу-какая-гадость" и "ой-какие-милашки".

– Вот бы привезти домой парочку, – сказала задумчиво.

– Попроси детёнышей, – усмехнулся Алек. – Как раз лето на убыль…

Луиса осторожно приблизилась к мышатнику, и тут двери распахнулись снова. На пороге предстал молодой мужчина в серой одежде сампо.

– Приветствую, – начал он уверенным голосом и тут же дал петуха, разглядев посетителей. Снисходительно-скучающий взгляд стал насторожённым, рука поползла к поясу. А на поясе-то меч и то ли громобой, то ли данг. Раньше церковники в "мирной провинции Радон" не носили открыто оружие.

Сампо откашлялся и попробовал ещё раз.

– Что привело вас сюда, добрые… – и опять замолчал, явственно сомневаясь в последнем слове. Беловолосый Алек, с мечом на фременский манер за спиной. Тяжёлый Тролль с секирой на ремне, скрывающий опаску и любопытство хмурым взглядом. Из представшей перед сампо троицы разве что Луиса могла быть названа "доброй"… если бы не её меч и два громобоя на поясе.

– Кто вы и зачем вы здесь? – жёстко спросил сампо.

– Меня зовут Алек, – сказал молодой витаз. Смотреть снизу вверх на стоящего на крыльце было неудобно. – Мои спутники, Луиса и Урэтхи. Мы из воличей.

– Из воличей, – со значением повторил сампо.

– Да, – Алек вскинул подбородок. Тролль, принятый вдруг в племя, хотел что-то сказать, но промолчал. Сампо остро глянул на него.

– И мы пришли с дурными вестями, – сказал Алек.

– Почему-то я так и подумал, – сампо дёрнул головой и мысленно позвал кого-то. Алек подобрался.

– Мы шли с караваном, – начал Алек, и тут на пороге возник ещё один человек. Ровесник сампо, ниже его и плотнее, он был в мирском платье, но все повадки говорили о том, что и ему привычны серые одеяния сампо. И у него было оружие.

Церковники перекинулись негромкими фразами.

– Как, ты говоришь, зовут тебя? – спросил вновьприбывший. Молодой витаз почувствовал надвигающуюся катастрофу. "Мирянин" смотрел прямо на него, так, как будто узнавал.

– Алек, – отрывисто сказал вой.

– Алек, – "мирянин" улыбался. – Ну конечно. Александр.

Вой попятился, невольно потянувшись за мечом.

– Сам пришёл, – довольно заключил "мирянин" и дёрнул из кобуры громобой.

Напарник же атаковал силовым импульсом.

Вот только вся мощь мысленного удара прошла мимо. Алек защитился и даже сумел частично охранить Тролля, импульс, который сбил бы его с ног и проволок по земле, лишь заставил сделать пару шагов назад. Луиса успела отпрыгнуть в сторону, уходя с линии атаки.

На лицах врагов медленно-медленно проявлялось удивление, рука с громобоем остановилась. Алек ударил сам. Не широкой силовой волной, как сампо – крохотным и точным ударом, преждевременно воспламеняя порох.

Громобой в руке "мирянина" бабахнул, когда дуло было обращено вниз. Пуля ударила в каменную ступеньку крыльца и с визгом отрикошетила в сторону. Церковник от неожиданности выронил оружие.

На мгновение мир застыл в неустойчивом равновесии. Потом деревянная трубка громобоя негромко стукнула о крыльцо и покатилась вниз.

Этот звук словно разбудил всех. Церковники одновременно прыгнули с крыльца вперёд, выхватывая мечи.

Намереваясь взять в охват Алека, они почему-то вовсе не приняли в расчёт Луису и Тролля. Берич, действительно, был сейчас мало на что годен, оглушённый мысленным ударом, он мотал головой и пытался справиться со "взболтанными" внутренностями.

Зато Луиса не медлила. Она выхватила меч и бросилась навстречу сампо, обрушивая сверху сильный и бестолковый удар. Враг воспользовался стандартным ответом – чуть отшагнуть, встретив клинок своим и сбросив в сторону, разворачивая противника, когда бок будет открыт, ударить свободной рукой или рукоятью меча…

Вот только приём был рассчитан на кого-то сходного по силе и массе и неуклюжего. Лёгонькая и ловкая Луиса оказалась даже слишком близко, и развернулась вихрем, снова оказавшись лицом к лицу с сампо. И ударила сама. Рубанула ножом в левой руке по подставленной кисти снизу вверх, рассекая сухожилия.