Текст книги "Поэтика за чайным столом и другие разборы"

Автор книги: Александр Жолковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 57 страниц)

588

Ср. также: поспешаю, надлежат, обретается, лицезрю, наличествую, воспоследовавший, дерзну, юношествовал, седалище, плескалище, узилище, супостат, мздоимцы, мздодавцы, казнокрады, ратоборцы, мразь, рукомесло, борзописцы, трапезная, пречудно, благосозвучное, спицеблещущая, сие, чрез, равно и.

589

Ср. еще отфриштикав, пикируюсь, экзерциргауз, баталья, куртина, равелин, бивуак, бастион, виц-мундир, моветон, эпистола, музыка, вирши.

590

Ср. еще чахоточен и хаотичен; летуч, ветрен; вездесущ; смугловат, хмуроват и подтянут; взвихрен; блед и необратим.

591

Навещая <…> мне показали; всмотревшись <…> мне сделалось больно; огибая <…> острова, беспрестанно качало. В тексте многочисленны также вполне правильные деепричастные и иные тяжелые конструкции, передающие атмосферу XVIII в. самим своим изобилием.

592

См. также: представал молодцеват, предстал кромешен, случился удачен, случился радушен, сказавшись занят, пребывает бодр, сделался опечален, как дерзновен, бываем застигнуты, оно щемяще, могли быть впечатляющи, это краеугольно; звук был <…> не перепончат; случается одиноко.

593

См. также паки и паки влачишься; бегите сих алчущих плотского; врачевать их, бичуя; невежа, неуч, не дружен с иностранными языками и, манкируя образованием, жуирует жизнь.

594

См. также: кудлатоголов, блудовзорен, расхристан и люблю, повторяю, морские сраженья (амфибрахический тетраметр); ШаШки выШли из ноЖен с Шелестом Шоколадной фольги; …ПодГОРНый и ГеоРГадЗе, Гончие и боРЗые; Не заРЕЮт На РЕЯх и изРаненно Рея СРЕДИ ДЕРЕвьев; и т. п. «Палисандрия» изобилует парономасиями, аллитерациями, ритмическими рядами, поэтическими тропами, целыми абзацами в манере прозы Белого и поэзии Пастернака и другими приемами поэтического языка. В качестве стилистических реализаций «декадентского» акцента их следовало бы перечислить отдельно от их совмещений с «военными» мотивами. Это могло бы стать предметом отдельного исследования, здесь же я ограничусь двумя примерами. Металитературный обмен между Беккетом и Палисандром полон анапестических фрагментов и парономасий, ср.: мой ГоДо НиКуДа Не ГоДится и снисХоДиТельно вХОДиТ ГоДО (с. 139, 140). Среди попыток русских мастеров слова посоперничать со знаменитым верленовским Il pleure dans mon coeur Comme itpleut sur la ville, соколовская по праву займет почетное место, ср.: У многих обложено нёбо, но небо – у всех (с. 93).

595

Склонность к табаку также имеет свою революционную, т. е. «военную» сторону.

596

Архаический стиль может воплощать и «декадентский» полюс, например когда он используется только как носитель установки на эстетизм.

597

Ср. также: по-отечески беззаветно любил (чувства Берии к Палисандру); возлюбил всецело, словно сынов (любовь Палисандра к падающим листьям, вполне естественная для его древесной идентичности); в порядке отчаяния повесился (с. 9; ср. в порядке миража у Ильфа и Петрова); походная ванна; разговор в походе о первой любви; становясь родителем-одиночкой в походных условиях; легионы мемуаристов; пруды в ледяных мундирах (метафора, уместная в лирической поэзии); генерал (Андропов), который также филателист (ср. с клишированным образом нацистского начальника лагеря, играющего на скрипке); крепнет наша душа, одеваясь броней коросты.

598

Ср. также: легион Похоти; в период военных пертурбаций, когда вопреки уставу случалось все что угодно (мысли Брежнева в присутствии служительницы бани); отчеты соительницы; воздать по всей строгости (о наказании сексуальной неверности); на кладбище комендантский час (т. е. время вакханалий); очередная разрядка моей напряженности (оргазм); сексуальные встречи с Фаиной Каплан на стрельбище; бескомпромиссная погоня по живому следу за объектом изнасилования, в которой определенно есть что-то от символистской эстетики (с. 215). В этом последнем примере «бескомпромиссная» установка сродни другим «абсолютизирующим» эпитетам, в то время как отсылки к мифам об Актеоне и Атланте напоминают о Серебряном веке; ср. «Заплети этот ливень…» Пастернака (цикл «Разрыв», 5).

599

Об эстетическом компромиссе Пастернака с советским дискурсом см.: Жолковский 2011 [1985].

600

Ср. также: нежелание Брежневой затевать <…> преступную связь с каким-нибудь телохранителем, – нечто, что она как раз осуществит после связи с Палисандром (ср. комментарий к этому эпизоду: Рассказывая эту развязную кавалергардскую быль, взор Ореста горел хорошим казарменным юмором); развернутое воспроизведение романа девушки с проезжим корнетом; неизбежное обсуждение размеров мужского члена Петра Великого; казенную учтивость Ореста по отношению к Брежневой и его дикие фантазии о ней (которые впоследствии осуществляются); и идею простецких, без фокусов, половых связей накоротке, по-тюремному.

601

Примечательно, что Остап Бендер ссылается на те же поэтические строки, когда ухаживает за Зосей Синицкой в «военном» контексте газовой атаки.

602

Ср. еще палисандровские тактические победы над вертикалями, где занятие любовью на пустых пьедесталах в склепе (уже совмещающем кладбищенский топос с сексуальными коннотациями разговоров в мужской раздевалке или бане) описывается в терминах военных тактик.

603

Ср. еще: похабственные ассоциации игры на бильярде, ложесна ее зудели; и полупрутковское-полусталинское определение полового акта: поелику коитус есть не только единство, но и борение противоположностей.

604

Но дважды блажен дерзновенный узник, который посильно отмстил познавшему предмет его восхищения функционеру, познав <…> супругу последнего, где любовный треугольник предстает в виде одновременно рыцарской мести и извращенной страсти, описываемых в высоких эпико-романтических тонах.

605

О сходных приемах у Лимонова см.: Жолковский 2005б [1989].

606

Расщепление налицо уже между эпическим прославлением героя в третьем лице и лирической установкой на первое лицо.

607

Это еще один случай, когда два варианта одного и того же – «декадентского» – мотива трактуются как взаимно контрастные, причем здоровая эротика берет на себя роль вот именно здорового начала.

608

В другом случае на рассказчика прутковского типа игриво возлагается роль заключенного подпольщика, использующего, на манер Чернышевского, Морозова и Ленина, свой тюремный досуг для работы.

609

Отметим амфибрахические строки Спросил пластилину и гипсу и здоровой эротикой фабул и форм и дактилическую: По окончаньи все роздал, богатые также аллитерациями.

610

Он отмечает деликатность – по крайней мере вербальную, характерную для Мажорет при всей ее половой распущенности.

611

Особенно поскольку его половые органы описываются как инструмент, ублажающий женщину, реже – мужчину, а в клинических случаях – четвероногого друга.

612

Дополнительный эффект поставляется биографическим контекстом фрагмента. Прототип пушкинской Зизи – Евпраксия (Зизи) Вульф – «была полновата», и у Пушкина с ней были «талии одного размера», как сам он гордо упоминает в письме к ее брату, Алексею Вульфу. Таким образом, «сравнение <…> со стройной рюмкой <…> было шуткой» (см.: Набоков 1998: 425), а талия – как одновременно и ее и его собственная – оказывается в половом отношении нейтральной.

613

Вспомним, что в «Онегине» есть еще одно упоминание о кристалле – том магическом кристалле, сквозь который поэт видит даль своего свободного романа.

614

Ср. также: мужайтесь (о книгах, остающихся непрочитанными), более мужественное население (т. е. мужчины), лицо полковника (Андропова) <…> возмужало (при ответе на трудный вопрос).

615

Ср. также: возмужание Палисандра в кельях Новодевичьего монастыря, которое достойно сожаления, в отличие от парижской искушенности Брикабракова в сексуальных вопросах; все еще сильный мужской первичный признак (в остальном сенильного Брежнева); и другой первичный признак, на этот раз самого Палисандра, выражающий свое мужественное сострадание жене Брежнева, причем «развратное» начало передается также метастилистической, до манерности изысканной перифрастической риторикой этого пассажа (в котором каламбурно обыгрываются всякого рода знаковые и лингвистические категории: восклицательный знак моего отличия, первичный признак мужественного сострадания <…> беспощадно пронижет <…> междометие ее женственности… (с. 179); мужиковат-с, – признание Стрюцкого в казарменности его обращения с женщинами).

616

Здесь также имеют место военно-революционные оттенки: с энтузиазмом мужествуя с непогодой, борясь и шествуя в едином строю (с. 109). Мотив «выдерживания испытаний» отсылает к песне, популярной в революционных кругах, положенной на слова стихотворения Н. М. Языкова «Пловец» («Нелюдимо наше море…»): Будет буря, – мы поспорим И помужествуем с ней <…> Там, за далью непогоды…

617

Палисандр не только обнажает свою дальнейшую речь от первого лица среднего рода, но и металингвистически указывает на раннее предвестие такого дискурса: свое любимое автоописание в пока что несемантизированном среднем роде: дерзающее лицо. Возможным источником этого глубоко неопределенного лица могло послужить значительное лицо из гоголевской «Шинели». Ср. также гендерно амбивалентное оно героя «круговой новеллы» в главе XX («Появление фигуры») «Козлиной песни» Вагинова [Вагинов 1928: 106].

618

Некоторыми важными интертекстуальными источниками являются тут дядя Тоби из «Тристрама Шенди», потешные войска из «Петра Первого» А. Н. Толстого, «Бумажный солдатик» Окуджавы и, возможно, фильм Ильи Авербаха «Монолог» (Ленфильм, 1972), с его темой оловянных солдатиков.

619

Пример макабрического юмора – замечание Палисандра о том, что актеры творили <…> талантливо, с огоньком (с. 200): советским журналистским клише описываются действия поджигателей.

620

Впервые: Жолковский А. К. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма. М.: Советский писатель, 1992. С. 210–244.

621

Об осмеянии различных культурных стереотипов как конструктивном принципе поэтики Ильфа и Петрова см.: Щеглов 1986; Щеглов 1990–1991; Щеглов 2012 [1975].

622

«Я хотел бежать… и не мог» («Капитанская дочка», глава 3).

623

См.: Katz 1984: 5, а также Гершензон 1926; Ремизов 1977.

624

О царском выходе см. примеч. 32; фабрика-кухня – возможный намек на «Зависть» Олеши.

625

Глава в целом оказывается, таким образом, своего рода двухчастным трактатом об официальной портретной живописи, традиционной и авангардной.

626

Об этом инвариантном сюжете Ильфа и Петрова см.: Жолковский, Щеглов 1975: 158, 162–167.

627

Впрочем, неизбежное в мире Ильфа и Петрова десакрализующее сближение двух культурных пластов есть и здесь, только оно перенесено на другой уровень и проявляется в полнейшем стилистическом единообразии реальных и желанных снов Хворобьева: и те и другие выдержаны в парадно-ведомственной манере.

628

Таким Старым Человеком, или, по выражению Паниковского, «человеком с раньшего времени», заявлен у Ильфа и Петрова зицпредседатель Фунт, который «при всех властях сидел», а у Солженицына в «Случае на станции Кочетовка» – путеец Кордубайло, который «пять раз [т. е. пяти властям] присягал» (ср. статью «Пятеро с раньшего времени» в наст. изд. (C. 514–526).

629

Провокаторами в разной степени являются Беня Крик, Иван Бабичев, Воланд и его свита, Остап Бендер.

630

Фигура Инквизитора (восходящая к Великому Инквизитору, Петру Верховенскому, Шигалеву и подобным персонажам Достоевского) являет собой негативную трансформацию «новых людей» Чернышевского. Последний вполне дает для этого повод: после всех заполняющих роман рассуждений о свободе воли и разумном эгоизме его герой (Кирсанов) предстает изощренно манипулирующим желаниями и поступками ряда персонажей (Полозовой, ее отца, консилиума врачей и даже жизнью героини – конечно же, в ее интересах). В ответ на заявление Кирсанова, что он действительно пошел бы на смерть героини, отец Полозовой изумленно говорит: «Вы страшный человек <…> – Это значит, что Вы еще не видывали страшных людей, – с снисходительной улыбкой отвечал Кирсанов, думая: „Показать бы тебе Рахметова“».

631

Старый Дом восходит к противопоставленной развращенному Городу пастушеской Хижине сентименталистов и посещаемому привидениями и преступниками заброшенному Замку готических авторов, а также прогрессистов XIX в., но вдобавок к этому приобретает функцию средоточия Культуры и антипода утопических фаланстеров.

632

См.: Morson 1981: 141.

633

Ср. стихи Пастернака тех же лет: Что мы на пиру в вековом прототипе На пире Платона во время чумы («Лето», 1930).

634

Оруэлл первым открыл эксплуататорскую сущность тоталитаризма. Интересно, однако, что будущее расслоение идеального общества угадывается уже в одной из утопий XIX в. – «Что делать?» Чернышевского. Автор, столько внимания уделяющий праву своих главных героев и героинь на взаимное privacy и отдельные комнаты, в другом месте проговаривается, что работницы утопических мастерских Веры Павловны с удовольствием живут в общежитиях по 3–4 человека в комнате.

635

Деперсонализируя по ходу своей работы в Министерстве Правды реальных исторических лиц и создавая фиктивных, Герой вдруг осознает, что для сведения концов с концами вторых он тоже вынужден убивать. Это поразительно напоминает судьбы соответственно поручика Синюхаева и подпоручика Киже у Тынянова.

636

Налицо пересмотр рационалистической идеологии замятинских технократов из «Мы». Подлинно страшна именно иррациональная утопия, основанная на 2 х 2 = 5, – вопреки наивным опасениям человека из подполья и его потомка Кавалерова, будто самое ужасное – это 2 х 2 = 4.

637

Эти провокационные фикции напоминают химерическую сеть революционных ячеек Петра Верховенского.

638

Психологическое господство Инквизитора над Героем демонстрируется также с помощью мотива угадывания очередного аргумента собеседника – техники, широко применявшейся Достоевским, Булгаковым и Шварцем.

639

Напрашивается аналогия со сходным мотивом у Солженицына, вплоть до игры на понятии «архипелага».

640

За пределами нашего беглого обзора остались многие конструктивные детали рассмотренных антиутопий, не говоря об обилии других, в том числе менее чистых образцов жанра. В частности, интересно было бы привлечь «Процесс» Кафки (1914–1922), где столь заметную роль играют общая атмосфера кошмара и мотивы Болезни, Постели, Простертости и Пробуждения в присутствии представителей власти; или, скажем, «Собачье сердце» и «Мастера и Маргариту» Булгакова (Инквизитор, Операция, Простертость, Сны, Пробуждение, Книга, Старый Дом).

641

Ср. «Собачье сердце», где «разруха» сначала постигает страну в целом, затем Калабуховский дом и, наконец, в лице Шарикова – квартиру профессора.

642

Хвороба его вполне в духе времени – ср. у Пастернака: Мы в будущем, твержу я им, как все, кто Жил в эти дни. А если из калек, То все равно: телегою проекта Нас переехал новый человек («Когда я устаю от пустозвонства…», 1931).

643

Отметим изящное совмещение в Бендере трех ролей: собеседника-толкователя из жанра сна, манипулятора из типовой бендеровской комбинации и Инквизитора-Провокатора из антиутопии.

644

Точнее – четырем канонам, если учесть инвариантную у Ильфа и Петрова схему редактирования искусства (см. выше) и стандартный канон бендеровской комбинации (о нем см.: Щеглов 1986: 96–101).

645

О «гибридности» снов разных персонажей «Затоваренной бочкотары» см.: Щеглов 2013: 75–76, 79.

646

У тех и других есть общий элемент – нарушение «нормальных» границ личности.

647

Недаром этот изощренный пример принадлежит Толстому, изобретательности которого в сочинении снов отдавал должное Черт Ивана Карамазова! Тот же Толстой, восхищаясь сном, рассказанным ему Горьким, заподозрил его в неподлинности и сказал, что часто человек воображает, будто видел во сне нечто, что придумал. Связь между реакцией Толстого на сон Горького и выдуманным сном Николеньки, а также реплика Черта отмечены в работе Katz 1984: 114, 118.

648

Об этом стихотворении и его литературных корнях см.: Pratt 1983; Döring-Smirnov 1988.

649

Аналогичные сны и видения, в том числе по заказу, есть у Тургенева в повести «После смерти (Клара Милич)».

650

Волевая настройка собственных, казалось бы, непроизвольных состояний вообще характерна для человека (анти)утопической эпохи. Так, героиня Платонова («Фро») говорит: «Я на работу не пойду. Я по мужу скучать буду». О настройке непроизвольных состояний у Окуджавы см.: Жолковский, Щеглов 1986: 300.

651

См. в особенности в «Выбранных местах…» главы: «Женщина в свете» и «Что такое губернаторша», например: «Сколько бы добра могла произвести красавица сравнительно перед другими, женщинами! <…> когда одним умоляющим взором, без слов, вы попросите кого-нибудь из нас, чтобы он сделался лучшим».

652

Если не считать гоголевского упоминания (в главе «Предметы для лирического поэта в нынешнее время») о книге «Царские выходы»: «Мне <…> так и виделся везде царь старинных прежних времен, благоговейно идущий к вечерне, в старинном царском своем убранстве». Чем не сон для Хворобьева?

653

Впервые: Toronto Slavic Quarterly. 2011. № 37. P. 159–172.

654

Ностальгическая ориентация пильняковского краснодеревщика могла повлиять и на другого старика с раньшего времени в «Золотом теленке» – Хворобьева, жаждущего старорежимных снов; о Хворобьеве см.: Щеглов 2009: 417–433, а также статью в настоящем сборнике (С. 487–513).

655

О перекличке «Ленина в Цюрихе» с «Двенадцатью стульями» см.: Жолковский 2011 г.

656

См.: Солженицын 1967; Солженицын 1997.

657

Будучи переводчиком-англистом, автор, конечно, имел доступ к роману Оруэлла в оригинале много раньше других в СССР.

658

Параллель между романами Лагина и Булгакова проводилась в работах: Чудакова 2007; Быков 2009.

659

Впервые: Wiener Slawistischer Almanach. 1995. Bd. 36. S. 119–154.

660

Об ахматовском преувеличении роли статьи Чуковского см.: Будыко 1990: 465; Виленкин 1990: 45; Коваленко 1992: 171; попытки найти точки схождения между двумя поэтами см.: Эвентов 1990; Кацис 1991; Коваленко 1992; радикальный пересмотр оппозиции «Ахматова – Маяковский» см. в Жолковский 1997. Образцы анализа жизнетворческих текстов см.: Рарегпо 1988; Paperno, Grossman 1994; об ахматовских стратегиях см.: Holmgren 1993; Kelly 1994; Жолковский 1996; Zholkovsky 1996; Жолковский 1998.

661

«Ахматова: – И подумать только, что когда мы все умрем… – и я, и Лили Юрьевна [Брик], и Анна Дмитриевна [Радлова], – историки во всех нас найдут что-то общее, и мы все – и Лариса [Рейснер], и Зинаида Николаевна [Гиппиус] – будем называться: „женщины времени…“. В нас непременно найдут общий стиль» [Чуковская 1989: 62].

662

См. соответственно: Недоброво 2001 [1915]: 117–137; Катанян 1985: 520; Адмони 1991: 342–343; подробнее эта проблема разработана в Жолковский 1996. Настоящая статья вообще является лишь фрагментом более широкого монографического исследования о жизнетворческих стратегиях Ахматовой, и многие темы затрагиваются здесь лишь бегло.

663

«Ахматова подозревала, что за ней записывают <…> и иногда говорила на запись, на память, на потомков, превращаясь из Анны Андреевны в эре-перенниус-пирамидальциус» [Найман 1989: 169]; она считала себя наиболее авторитетным «ахматоведом» [Там же: 88] и редактировала воспоминания о ней современников (см.: Пунина 1991а: 25) и даже собственные портреты [Астапов 1990: 407; Королева 1992: 123].

664

Как показывает история, полностью уничтожить компромат на себя оказывается не под силу даже таким корифеям тотального жизнетворческого контроля, как Сталин.

665

Эта отсылка к стихотворению «Мне ни к чему одические рати…» имеет отнюдь не орнаментальные цели; разбор этого стихотворения в плане властных стратегий см.: Жолковский 1998: 201–208.

666

Ср. замечание Недоброво о том, что страсти ахматовской лирической героини «внушаю[т] подозрение в выдуманности» [Недоброво 2001 [1915]: 130].

667

Хлопоты Зощенко позволяют процитировать знаменитое рассуждение в одном из его рассказов о преимуществах коммунальной квартиры: «Конечно, заиметь собственную отдельную квартирку – это все-таки как-никак мещанство. Надо жить дружно, коллективной семьей, а не запираться в домашней крепости. Надо жить в коммунальной квартире. Там все на людях. Есть с кем поговорить. Посоветоваться. Подраться» («Летняя передышка»; [Зощенко 1986–1987: I, 430]).

668

Подробно о такой взаимосвязи применительно к Мандельштаму см.: Freidin 1987: IX–X, 1–33, особенно 32.

669

Как говорится в анекдоте, тот факт, что у меня паранойя, еще не доказывает, что КГБ не существует.

670

Одновременная, часто иерархизованная манипуляция более чем одним помощником является неизбежным продуктом властных игр. Ср. выше в тексте пример с Гаршиным, звонящим Чуковской с «вызовом» от Ахматовой [Чуковская 1980: 78], а также:

На лестнице я обогнала Ольгу Николаевну с корзиночкой: она несла Анне Андреевне обед.

[Чуковская 1989: 35]

Эмма кормит Анну Андреевну какой-то диетической едой, которую заранее приготовила Нина Антоновна.

[Ж]ила я с выключенным телефоном. Писала. Лил дождь. Внезапный стук в дверь. Это Наталья Ильина, командированная за мною Анной Андреевной.

[Чуковская 1980: 125, 152]

671

Холмгрен подробно рассматривает властную подоплеку ахматовской игры в беспомощность, ставившую ее во главе целого коллектива добровольных помощниц [Holmgren 1993: 8–9, 71–91]. Напрашивается сравнение с аналогичными играми Гоголя (ср.: Freidin 1987: 7), которое может быть распространено и на его «коллективный» по-советски совместный с читателями – метод работы над окончанием «Мертвых душ» (см.: Терц 1992: 175–176), напоминающий ахматовскую работу над «Поэмой без героя». Параллели между жизнетворческими стратегиями Ахматовой и Гоголя (и его карикатурного двойника в «Селе Степанчикове» Достоевского, о котором речь пойдет ниже) – богатая тема.

672

О «системе жестов» Ахматовой см.: Гинзбург 1991: 126.

673

«Советизмы» в речи и поведении Ахматовой не сводятся к названным. Так, еще одна любопытная их разновидность – исполнение ею официально санкционированных ролей в качестве советской, российской и даже тюркской поэтессы. Ср. эпизод из ее ташкентской жизни с выступлением на открытии арыка: «Гафур [Гулям] <…> говорит ей: „Вас зовут Анна, а по-узбекски ана – мать. Поедем со мной в кишлак <…> там завтра пускают первую воду на пустынные поля“» и т. д. [Сомова 1991: 373–374].

674

Поразительную параллель к подобному страху перед Ахматовой у делающей доброе дело подруги находим в воспоминаниях Эммы Герштейн: «Когда после исправлений, вычеркиваний и дополнений я переписала письмо [в лагерь Л. Н. Гумилеву, 1940 г.] и опустила его в почтовый ящик, у меня закружилась голова от страха… [многоточие в тексте Герштейн. – А. Ж.] перед Анной Андреевной. А вдруг она будет меня винить за этот поступок?! Впрочем, ведь она сама дала мне его норильский адрес» [Герштейн 1993б: 165].

675

К постановке этой проблемы близко подошли Верхейл, Келли, Лукницкий, Найман, Холмгрен.

676

Ср. выше о внутреннем сопротивлении Ахматовой переезду в некоммунальную квартиру.

677

По проницательному наблюдению Наймана, «„Реквием“ – это советская поэзия, осуществленная в том идеальном виде, какой описывают все декларации ее. Герой этой поэзии народ» [Найман 1989: 134].

678

Многие писавшие об Ахматовой отмечают ее возвращение в конце творческого пути к символистской обобщенности, см., например: Гинзбург 1991: 129; о возраставшей с годами традиционности ахматовского стиха см.: Гаспаров 1989.

679

«Железо» иногда фигурирует в (авто)характеристиках Ахматовой, но не в идеализированных представлениях о ее статуарной личности.

680

Продолжая сравнение с Опискиным (заслуживающее разработки по многим линиям), можно обратиться к Заключению «Села Степанчикова»: «Фома Фомич лежит теперь в могиле <…> над ним стоит драгоценный памятник из белого мрамора, весь испещренный плачевными цитатами и хвалебными надписями <…> [П]рипоминают каждое его слово, что он ел, что любил. Вещи его сберегаются как драгоценность» [Достоевский 1972–1988: III, 165]. О теме памятника в поэзии Ахматовой см.: Небольсин 1992.

P. S. – 2014. Несложное предсказание, сделанное в 1995 г., сбылось в 2006-м, когда Ахматовой был поставлен памятник перед тюрьмой «Кресты».

681

Впервые: Новый мир. 2011. № 3. С. 168–179.

682

В цитате – полужирный – прим. верст.

683

Купальни на колесах появляются в «Охоте на Снарка» Льюиса Кэрролла («The Hunting of the Snark», 1876) – среди признаков, позволяющих опознать Снарка: The fourth is its fondness for bathing-machines, Which it constantly carries about, And believes that they add to the beauty of scenes – A sentiment open to doubt [букв.: Четвертый – его любовь к купальным машинам, Которые он постоянно таскает за собой, Полагая, что они украшают пейзаж, – Мысль, вызывающая сомнение].

684

О водном мотиве, в частности в заглавиях Кузмина, см.: Шварц 2001: 187–190.

685

Купальня на колесах появляется в дальнейшем и в стихах Кузмина – в «Купанье» («Конским потом…», 1921): Песок змеится плоско, А море далеко. Купальная повозка Маячит высоко. На сереньком трико Лиловая полоска, а затем в «Поездке» («Произнести твое названье…», 1923), изготовленной отчасти из того же материала: Здесь тихо, море дремлет плоско, И ветерок не долетел. Вдали купальная повозка И розоватых пена тел (см.: Кузмин 1977: 492). О текстологических проблемах, связанных с «Поездкой», в частности с вариантами «повозка/полоска», см.: Там же: 722–723, а также недавнюю дискуссию в блоге: http://barbarussa.livejournal.com/168713.html#cutid1).

686

Впервые: Звезда. 2013. № 12. С. 213–223.

687

Например, см.: http://www.snob.ru/selected/entry/42540.

688

См. новеллу «Сказка» (1926).

689

«Belle Marquise, vos beaux yeux me font mourir d’amour» («Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви»).

690

Все ухищрения и все уловки не дали ничего взамен любви… …Сто раз я нажимал курок винтовки, а вылетали только соловьи.

(«То падая, то снова нарастая…», 1964)

691

В стихах это выглядит так:

Deep in the study

Of eugenics

We find that fabled

Fowl, the Phoenix.

The wisest bird

As ever was,

Rejecting other

Ma’s and Pa’s,

It lays one egg,

Not ten or twelve,

And when it’s hatched,

Out pops itselve.

(Ogden Nash, «The Phoenix», 1951)

692

Форма itselve, представленная уже у Чосера, встречается и в более поздних, в том числе официальных, текстах. Вообще, согласно «Oxford English Dictionary» (2013), набор написаний лексемы ITSELF, накопившихся за долгую историю английского языка и, значит, бывших к услугам Огдена Нэша, впечатляет: (h)itsel(l)f(f)(e), (h)itselue(n), (h)itselv(e)(n), (h)itsi(j)lf(f)(e), hitsylf, hyt(t)self(f)(e), itseluyn и даже atself.

693

«Хочу харчо! (Монолог официанта)» (1968).

694

См. перевод А. Стругацкого [Акутагава 1971: I, 39–46]; подсказано Дмитрием Быковым.

695

Принципиальной сути взаимоотношений между старым и новым посвящен, например, рассказ американского фантаста Роберта Шекли «Необходимая вещь» («The Necessary Thing», 1955), на который мне указала Линор Горалик.

Готовясь к межпланетному путешествию, космонавты Г. и А. решают вместо двух с лишним тысяч запасных предметов взять один универсальный агрегат К., по устной команде производящий любое из этих наименований. Перед отлетом они, чтобы убедиться в эффективности К., заказывают и немедленно получают дюралевую гайку определенных размеров, фунт свежих креветок, еще кое-что и спокойно отправляются в путь. Посадка на проблемную планету Д. проходит не совсем благополучно, и для устранения поломок Г. и А. заказывают у К. соответствующую деталь. К. выдает одну, но им нужно девять одинаковых, а тиражировать К. отказывается. После ряда экспериментов космонавты догадываются, что К., подобно особо творческим людям, согласен делать только новое. Они пытаются объяснить ему прелесть повторения, но безуспешно. Некоторое время они справляются с ситуацией, слегка варьируя свои заказы, пока не исчерпывают и эту возможность. Над ними нависает гибель, но тут они соображают предложить К. сделать самого себя. Так создается второй, а затем третий К., каждый из которых по одному разу выполняет необходимые заказы. С тремя К. космонавты возвращаются на землю и решают разбогатеть путем изготовления, с помощью все новых и новых К., алмазов и других драгоценностей. Но каждый из К. отказывается производить что-либо, кроме себя самого.

Шекли находит поучительное совмещение тождества и различия: есть такое «то же самое старое», которое даже очень творческой личности кажется вечно новым, – это собственное «я».

696

В печати стали появляться статьи и разделы книг под названиями «Как сделана „Шинель“ Эйхенбаума», «Как сделана статья Б. Эйхенбаума» и т. п.

697

Уже после журнальной публикации настоящей статьи выяснилось, что дело полнейший швах. В блоге http://9in-10in.livejournal.com/103124.html#comments было указано на заголовок первого же раздела статьи В. Линецкого «Как сделана „Как сделана „Шинель“ Гоголя“» [Линецкий 1993]!

698

А. В. Гладкий.

699

За замечания и подсказки я благодарен Дмитрию Быкову, В. Ю. Жаровой, Е. В. Капинос, Л. Г. Пановой, И. А. Пильщикову, Н. Ю. Чалисовой и Станиславу Швабрину.

700

Первое издание – Аксенов 1981.

701

ТВ Культура, 15 октября 2013 г.(http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/20921/episode_id/649342/video_id/649342).

702

См.: Svabrin 2011, где сделана попытка осмыслить прагматику русского каталога на фоне его архетипического субстрата – каталогического дискурса как первого из литературных орудий, освоенных человечеством. С опорой на релевантную англоязычную литературу вопроса в статье рассматривается богатейший материал фольклора, духовных стихов, русской и мировой поэзии. Среди упомянутых там (а также в Minchin 1996), но не затрагиваемых ниже, – многочисленные каталоги Вергилия, Овидия, Аполлония Родосского, Мильтона и др.; о каталогах вне европейской традиции, например, о перечнях рек в «Махабхарате», см.: Серебряный 2008 (там же, см. библиографию).

Наш обзор каталогической поэтики неизбежно останется неполным, ввиду практической необъятности материала.

703

Александр Кушнер, правда, утверждал – в ответ на вынесенное им в эпиграф признание Мандельштама, – что еще в детстве дочитал список до конца (подразумевается, по-русски):