Текст книги "Оплачено сполна (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 43 страниц)
– С чего ты взяла? – насторожился он.
– В тебе сумрачно, Гарри. Пока это только сумрак, но скоро наступит ночь.
Затуманенные голубые, почти белесые глаза не оставляли выхода и возможности отрицать.
– Ты о чем? – осторожно спросил Невилл, отвлекшись от своего справочника.
– Гарри знает, – отвлеченно улыбнулась она.
– Может, мне кто-нибудь ответит, куда подевался Малфой? – спросил Поттер, чтобы сменить тему.
– А что такое? – Гермиона как-то сразу подтянулась и бросила взгляд на дверь.
– Он обычно чтит нас своим присутствием, – дополнил Рон, пародируя манеру Малфоя растягивать гласные. – Хорек и его амбалы.
– Вы не рады, что его нет? – удивилась она.
– Да безумно! – открестился Рон. – Ты чего?
– Ничего. Говоришь, он и Паркинсон были на собрании старост?
– Я не говорил, но да, – озадачился тот. – А ты откуда…
Вместо ответа хлопнула дверь купе.
– Куда он? – Джинни обеспокоенно посмотрела ему вслед. – Может, я… – она встала.
– Не надо! – ладонь Луны неожиданно легла ей на плечо. – Он должен разобраться сам.
Джинни и Гермиона встревоженно переглянулись. Луна никогда и ничего не говорила зря. Она не умела лгать, обычно говорила прямо, но бывало, что слова относились только к кому-то одному и потому звучали иносказаниями.
Они и сами долго считали Луну сумасшедшей. Но когда она говорила что-то о людях – оно слишком быстро сбывалось.
***
Гарри мчался по вагонам, бесцеремонно заглядывая в купе.
Малфой не пришел! Почему? Его никто не жаждал видеть, но была же у него причина не поиздеваться над ними в очередной раз? Ответ напрашивался сам собой: он рассказал! Конечно, какой чертов придурок станет доверять Малфою?! Только верующий во всякий бред Гарри Поттер! Значит, его уже где-то ждут.
Наконец, он увидел их. Пять слизеринцев: Паркинсон, Гринграсс, Крэбб, Гойл и сам Малфой.
Драко выглядел напряженно. Вскоре он вышел из купе в одиночестве, но не успел отойти и трех метров, как больно ударился головой об стену. В горло ему упирался кончик поттеровской палочки. Сам Поттер тяжело дышал и старался поймать его взгляд.
– Ты все рассказал, верно, Малфой? Очень глупо было довериться такому ублюдку как ты. Говори, кто меня ждет в Хогсмите или я тебе нос сломаю, – пообещал он.
Гарри был обеспокоен и почти зол, чувствуя, как снова закипает внутри что-то горячее и неведомое, как вокруг него сгущается темнота. Казалось, он сошел с ума. Драко внезапно понял, что беззащитный очкарик-гриффиндорец – это только часть Поттера, его маска, насмешка. Перед ним был воочию настоящий Поттер. Чистая угроза, реальная, как палочка, врезавшаяся в горло.
Однако замешательство Драко было секундным. Мощным толчком, собрав силы, он оттолкнул оппонента и достал палочку.
– Не смей трогать меня, грязнокровное отродье! – прошипел он.
Гриффиндорец остановился в шаге, держа наготове свою палочку.
– По себе судишь, правда, Поттер? Сам быстренько изложил ситуацию Ордену Феникса, а потом сообразил, что я могу сделать так же? Обмороки отступили, от задницы отлегло… Гриффиндор! – Драко сплюнул. – Все вы считаете, что, дав слово, имеете право взять его назад во имя своих благородных целей!
– Я свое слово сдержал! – рявкнул Поттер.
– Как и я свое!
– Где гарантии?
– А мои? Или думаешь, раз Дамблдор верит всему, что ты плетешь, так и я стану?
Дверь купе позади Малфоя хлопнула, и в коридор вывалились Крэбб, Гойл и Пракинсон с Гринграсс. Открывались другие, оттуда высовывались любопытные или недовольные лица других учеников.
– Отойди от него! – прошипела Панси, доставая палочку. – Или я обеспечу тебе пару отличных переломов.
Крэбб и Гойл просто стояли, но один их вид мог бы отпугнуть любого.
– Кому еще отойти, Паркинсон? – раздался позади Гарри голос Джастина Финч-Флетчли. – Он никуда не собирается. И имей в виду, я не один.
Хаффлпаффовец встал за спиной Гарри и достал свою палочку. С ним рядом сделало то же самое еще три человека.
Малфой и Поттер смотрели друг на друга, не замечая пикировки рядом.
Из толпы вышел староста Рэйвенкло – Энтони Гольдстейн.
– Гарри, Малфой, обойдитесь хоть раз без драки! – сказал он устало. – Вы когда-нибудь научитесь решать свои проблемы цивилизованно? Хватит, не надо никому неприятностей! Расходитесь! – никто не сдвинулся с места. – Я сказал, расходитесь!
Толпа в коридоре постепенно рассеивалась, разве что слизеринцы остались на месте, да пришедшие брат и сестра Уизли замерли за спиной Гарри.
– Уизли? Как всегда, за спиной великого Поттера! Ловить собираетесь? – выплюнул Малфой.
– Хочется понаблюдать, как ты размажешься по стенке, ублюдок, – прошипела Джинни. – Или забыл летучих мышей?
Лицо Малфоя окаменело.
– Ну конечно, Уизли, как же забыть? – Панси бросила на нее презрительный взгляд. – Что ты еще умеешь, девочка? Или это весь твой арсенал?
Палочка Джинни рассекла воздух, и на щеке слизеринки появилась длинная кровоточащая царапина, она вздрогнула.
– Подойдет такая? – рявкнула рыжая.
– Ах ты… – Панси подняла свою палочку, но не успела ничего сказать.
Глаза Драко расширились, он выдохнул, вдруг пошатнулся и чуть было не упал, но последний момент схватился за стену и очнулся. Взгляд его стал шокированным. Гарри наоборот, словно успокоился.
– Что ты сделал?! – воскликнула истерично молчавшая до сих пор Гринграсс.
– Ничего смертельного, – усмехнулся тот. – И отойди в сторону. Все отойдите!
Его слова прозвучали неожиданно громко и властно. Замершая в боевой стойке Джинни и угрюмо молчавший Рон услышали в нем голос командира АД. Слизеринцы все как один замерли, ибо голос этот слишком напомнил им другой.
– Разойдитесь! Мы разберемся сами! – он исподлобья посмотрел на слизеринцев и сделал привычный для членов АД знак рукой – «все свободны».
Малфой кивнул своим. С ненавистью оглядев друг друга, студенты стали расходиться. Последней вышла Джинни, наградив Малфоя угрожающим взглядом. В коридоре вагона воцарилась тишина, только стучали колеса поезда, мирно и обыденно, словно ничего не случилось.
– Значит, сдержал слово, – усмехнулся, опуская палочку, Гарри.
– Слизеринцы всегда держат свое слово, – ответил Малфой, настороженно глядя на него.
– Если им это выгодно.
– В противном случае они его не дают.
– Значит, тебе была выгода от молчания… или вранья?
– Только не говори мне, Поттер, что ты просто смолчал! – Малфой тоже опустил свою палочку. – Ты врал своему обожаемому Дамблдору.
– Заткни свою грязную пасть, – выплюнул Гарри.
– А то что? – скривился слизеринец.
Вместо ответа гриффиндорец взмахнул палочкой, и Stupefy сработал сильнее, чем всегда. Малфоя отбросило к концу вагона и ударило об стенку. Дверь последнего купе распахнулась, и оттуда выскочил мальчишка со смешным воробьиным хохолком. Малфой оттолкнул его одной рукой с дороги.
– Evertostatio! – Гарри ударило зарядом тока и свело мышцы, однако злость помогла ему, шатаясь, подняться на ноги и схватиться за стенку. Тем временем он был отмщен.
– Ты почему толкаешься? Самый крутой что ли? – пришел в себя и насмелился мальчуган. Его хохолок теперь воинственно торчал, как петушиный гребень.
– Еще один гриффиндорец, – вынес вердикт Малфой.
За что тут же поплатился.
С боевым кличем, достойным берсерка, мальчик ринулся в бой. И то, что он не доставал Малфою даже до груди, было в его глазах скорее преимуществом. Голова у него тоже оказалась что надо. Малфой согнулся пополам, не издав ни звука, только судорожно хватая воздух. Прилизанные пряди упали на лицо. На мгновение оно стало жестоким, но выражение это быстро исчезло, и Гарри решил, что ему показалось.
Маленьким петушком мальчишка гордо взирал на поверженного врага.
– Тебя как зовут, герой? – хрипя, спросил Гарри.
– Бен. Бен Китон, – отозвался мальчик. – Ненавижу таких как он, – малыш с настоящим взрослым презрением посмотрел на Малфоя.
– Что ж, поздравляю тебя, Бен, – сказал удивленный Гарри, – дорога на Слизерин тебе теперь заказана.
– Очень мне нужен какой-то слизерин! – фыркнул Бен и заскочил обратно в купе.
Малфой с трудом разогнулся.
– Говорил мне отец, в тебе возьмет верх слизеринское начало, – сдавленно проговорил он, с трудом улыбаясь и превозмогая головную боль; – Для того, кто рожден убить, ты был слишком правильным и хорошим. Пора становиться плохим, верно? – он хрипло засмеялся.
– Пусть так, Малфой. По крайней мере, я убью твой смысл жизни. Посмотрим, что будет, когда не станет вашего замечательного Лорда.
– Слышим звон, да не знаем, где он, да, Поттер? Почему это кажется мне дежавю? Может потому, что ты привык говорить о вещах, про которые ничего не знаешь?
– Ты был под Crucio, Малфой? Дорогие тебе люди умирали один за другим рядом с тобой, на твоих глазах? Ты видишь чертовых тестралов? Похоже, нам не о чем с тобой говорить, баловень судьбы, – выплюнул Поттер и хлопнул дверью вагона.
Драко едва сдержался, чтобы не бросить Поттеру какое-нибудь заклинание вслед. Конечно, Crucio! А тренировки, которыми потчевала Драко тетушка Белла? А приятные визиты Милорда? А рейды с реками крови? У него не было доброго старичка Дамблдора, который разгребет миллион проблем!
Каждый из них считал, что именно его жизнь слишком тяжела, чтобы кто-то посмел выставлять обвинения.
========== Радости и печали Гриффиндора ==========
..и травит яд соблазном душу мне
Би-2 “Вечная призрачная встречная”
– Зачем ты пошел к нему? – укоряюще спросила Гермиона, забравшись в повозку. – Он нам ни слова не сказал. Я тебя не понимаю, Гарри!
– Ты нам ничего не рассказал, когда пришел, – добавил Рон, которого это обижало куда больше, чем то, что его не взяли.
– Ты что-то скрываешь, – заключила Джинни с долей укоризны.
Поттер молчал, мысленно ругаясь. Почему все лезут, почему всем так интересны его дела? Ему нужно чаще бывать одному, чтобы иметь возможность заниматься, чтобы достичь своей цели. Он никак не ждал, что препятствием могут стать его собственные друзья!
Раньше Гарри делился с ними всем (даже тем, чем не стоило бы). А теперь придется разговаривать через раз и не обо всем. Неужели прав Малфой, и он превращается в слизеринца? Эта мысль больно кольнула его под ребра. Но другая тут же оправдала его: чтобы отомстить Беллатрикс Лестрейндж и Волдеморту, он станет кем угодно, пусть даже и слизеринцем.
Если он не сдержит слово и все им расскажет, мало сказать, что чертов хорек и здесь окажется прав. Они немедленно придут в ужас и постараются сделать все, чтобы помешать ему, якобы ради его же собственного блага. Нет, плевать на обиды, он добьется своего.
На его замерзшую ладонь легла теплая маленькая рука. Гарри удивленно поднял глаза на Луну.
– Тише, – сказала она шепотом, и глаза ее светились, – все идет как идет. Немногим дано остановиться на полпути в пропасть. Будет больно и тяжело, но ты сможешь. Ты будешь не один, хоть тебе будет так казаться. Не бойся, иди, но только вперед. Позабудь старые привычки, старую жизнь.
Гарри стало тепло и спокойно, что-то внутри, убаюканное голосом Луны, улеглось и затихло. Глаза Лавгуд, тем временем, снова стали обычными. Все четверо замерли, не решаясь что-то сказать, помня о том, что слова Луны… не всегда принадлежат ей самой, но всегда исполняются.
Джинни смерила их обоих странным взглядом и отвернулась. Гарри Поттер становился кем-то другим, может быть, рос. Она любила его и хотела быть с ним, но никак не могла понять, кто нужен ему теперь. Соратница? Поверенная? Кем она должна стать для него?
Лавгуд вдруг повернулась к Джинни и покачала головой. «Нет, – говорил взгляд, – ты не идешь за сердцем и потому теряешь».
***
– Ну что, кто нынче в новой партии? – спросил Симус Финниган, изящно облокотившись на стол. – Вы же теперь старосты. Дорвался до власти, Ронни, ага? – он подтолкнул локтем Уизли.
– Да ну тебя, – хохотнул тот. – Какая уж тут власть. Ты бы видел, чего мы насмотрелись, пока вагоны патрулировали…
– Рон, – предупреждающе нахмурилась Гермиона, – это просто дети.
– Дети, – рыжий хмыкнул. – Такие дети, что Мерлин не горюй… Есть в партии одна девчушка, Оливия Грей, так даже у меня от ее словечек уши завяли, – он присвистнул. – Гермиона ей такое Silencio вляпала! И покраснела, я все видел.
Грейнджер пихнула его локтем.
– Это еще что! – Гарри улыбнулся, скосившись на стол слизеринцев. – Тут Малфою от первогодка прилетело.
– Что? – Симус аж подобрался.– Ну-ка, ну-ка…
– Не смей сплетничать! – возмущенно оборвала его Гермиона. – Знаю я тебя! Потом до слизеринцев дойдет весть, как будто первокурсник тяжело ранил Малфоя и добил ногами.
Половина стола Гриффиндора обернулась.
– Ну вот, – кое-как проговорил, смеясь, Рон, – и это Симус сплетник? Теперь Слизерину достанется версия Малфоя, убитого наповал щелчком первокурсника!
Гермиона густо покраснела.
– А все-таки, что там было, Гарри? – отсмеявшись, спросил Невилл.
– Один мальчик, Бен Китон, протаранил Малфоя головой в живот, – с удовольствием наябедничал Поттер.
– Оу, – сморщился Уизли, – это больно.
– Он сказал, цитирую: «Очень нужен мне какой-то Слизерин!»
– Наш человек! – рассмеялся Рон.
***
– Гриффиндор! – провозгласила Шляпа, только коснувшись головы Оливии; раздались ровные аплодисменты.
– Только не это! – Гермиона едва не уронила кубок.
– Да ладно тебе. Просто прекрати строить из себя мамашу, – одернул ее Рон, приветливо улыбаясь рыжей девчушке.
– Эй, Оливия! – Поттер, тем временем, помахал рукой, приглашая девочку в компанию. Та покраснела, но бойко помчалась к ним.
– Гарри! – Гермиона послала ему взгляд «убить тебя мало»; он пожал плечами и пододвинулся, кудрявое существо с фамилией Грей шлепнулось рядом, продемонстрировав маленькие крепкие зубки, как у ласки.
– Привет. Здорово, что я в Гриффиндоре, правда, Рон?
– Уже запомнила? – улыбнулся тот.
– Вас с Гермионой не запомнишь, – закатила глаза девочка.
– У нас лучше всего, – сообщил доверительно рыжий. – Девяносто процентов ночных путешественников – гриф…
– Рональд Уизли! – Грейнджер окончательно вышла из себя, да так, что соседние ребята из Рэйвенкло обернулись на звук ее голоса; она опомнилась и разозленно зашипела:
– Между прочим, ты староста! По слогам надо? Ста-рос-та!
– Дальше-то что? – благодушно осведомился тот, наблюдая, как некоего Брайана Долтри определяют в Хаффлпафф. Брайан напоминал плюшку; его тут же облепили старшие девушки с явным намерением потискать это нечто сродни плюшевому мишке.
– А то, что не надо учить первокурсников плохому с первого дня!
– Да ну тебя! – хмыкнул Рон. – Со второго начать?
Гермиона хотела было возразить, но не стала.
– Не слушай этих двух спорщиков, Оливия – проговорил Гарри тихо девочке на ухо. – У них это вечное.
– Зови меня Лив, – прошептала она в ответ. – Гермиона вечно учит всех жизни.
– Никогда не пробовал жить, как она говорит, – неожиданно задумчиво сказал Гарри.
– Это наверняка ужасно скучно, – девочка фыркнула.
– Рон, смотри, это Бен! – Гарри даже шею вытянул в направлении Шляпы.
– Джинни! – позвал тот; Джин повернулась к нему, отвлекшись от разговора с Дином Томасом. – Там Китон!
Девушка, вдруг лукаво подмигнув Гарри, поднялась и замахала хохлатому мальчишке, насупившемуся от волнения.
– Ура победителю Малфоев! – крикнула она громко.
Слизерин враждебно притих. Малфой за столом прищурился, и острый подбородок вздернулся выше. Гарри подобрался. Среди всей этой тишины глухо отдавался каждый шаг Бена, запнувшегося на последней ступеньке. Он, тем временем, взгромоздился на высокий табурет и покорно дал надеть на себя Шляпу. Та, обычно общающаяся с учениками посредством мыслей, решила вступить в разговор с залом. Или, как подумал Поттер, надумала добавить поводов для сплетен.
– О, молодой человек! С таким ударом вашей прекрасной головы вы далеко пойдете! – раздались смешки. – Хотя я не думаю, что Рэйвенкло, хотя голова ваша, смею заверить – ценнейший предмет. В Слизерин идти теперь искренне не советую. Ах, да вы и сами, вижу, не хотите. Что ж, Хаффлпафф пополнится новым студентом? Благородства вам не занимать, честности тоже… Что? Ах, вот даже как! Действительно, так и сказал? – Бен мучительно покраснел. – Значит, считаю это рекомендацией. Гриффиндор!
Аплодисменты красного факультета были оглушительными. Бена еще долго хлопали по спине ребята и усадили куда-то между собой с хищным намерением узнать все из первых рук.
Малфой незаметно посмотрел на Поттера. Тот казался обычным тихим очкариком с веселой компанией.
Хороший спектакль, Поттер. Только он разгадан.
***
– Снейп – учитель по Защите?! – разрезал мерный шум гостиной голос Рона. – Мерлиновы извилины с придурью, я не доживу до конца седьмого курса! Единственный интересный предмет и тот Снейпом загадили!
– Рон! Снейп столько лет добивался этой должности, что должен знать предмет как минимум великолепно!
– Гермиона, что тебе иногда мешает просто помолчать? Я не разговариваю с кем-то конкретным, я абстрактно жалуюсь в пространство! – сообщил раздраженно Уизли, которому изрядно надоело морализаторство.
– Я хочу, чтобы была хоть какая-то справедливость! – Грейнджер взвилась.
– Снейп и справедливость ближе чем на милю друг к другу не подходят! – огрызнулся тот. – Он такого слова не знает.
– Тебе не кажется, что это детство – вечно обвинять его в несуществующих…
– Скажи это кому-нибудь другому.
– Другому? Другие не… Рон, подожди! Ты куда?
– Туда где не надо это выслушивать, – зло выплюнул он и шлепнулся на диван.
– Рон, я…
– Невилл, что это у тебя? – нарочито громко спросил Уизли.
– Одна интересная травка, – ответил Невилл, не отрываясь от своего занятия.
– Она что-нибудь умеет делать? – протянул озадаченно Рон.
Невилл охотно отодвинул справочники и подтянул растение поближе, демонстрируя огромный конический бутон.
– Поет. Пока сумел добиться только вальса, но оно еще маленькое.
– Так это растение-граммофон? Но оно же редкое! – мгновенно оживился Рон.
– Угу, – согласился Невилл с улыбкой. – Бабушка добыла у одного ужасно нелюдимого человека, – неохотно пояснил он.
– А хиты оно поет? – Уизли заинтересованно оглядывал раритетное растение.
– Так вот и пытаюсь выяснить. Пока только вальс, – Лонгботтом вздохнул и принялся копаться в справочнике дальше.
– Может, это его личные предпочтения?
– Может. Я пока еще точно не знаю его привычек. Буду учиться.
Гермиона застыла в сторонке. Зачем, зачем она опять это сделала?! Неужели так трудно промолчать?!
Но ведь действительно трудно, очень трудно. Да и не хочешь ты бороться, Гермиона Грейнджер, потому что жертвовать принципами – это для тебя слишком большая цена.
***
– Гарри, давай возобновим АД, – осторожно начал Невилл, аккуратно ставя горшочек с саженцем на тумбочку.
Растение пока что выглядело невзрачно, но Невилл обещал, что бутоны в форме граммофона подрастут уже к концу года. Саженец оброс баснями, придуманными тут же, и окрестился общими усилиями Фоней. Фоня, – как важно пояснил любопытствующим Дин, – потому что Граммофон. Теперь Фоня отдыхал на тумбочке от всеобщего внимания.
– Да, правда, Гарри! – поддержал его Симус. – Сейчас стало куда опаснее, чем в прошлом году.
– А у меня вообще отец маггл, сам понимаешь, – сообщил ровным голосом Дин.
Гарри молча разбирал кровать.
– Эй, Гарри! – Рон потряс его за плечо, – я руками и ногами «за».
– Не уверен, что тебе это нужно за чем-нибудь, кроме привлечения девиц, – огрызнулся Поттер.
– Перестань, друг. Ты устал или и впрямь так оскотинился?
– Рон, прекрати! – огрызнулся тот и принялся раздеваться.
– Армию возобновлять надо – Хогвартс самый главный пункт, – возмутился Невилл.
– Мы хотим уметь защищаться, да и не мы одни.
– Снова придет половина курса, – Гарри не смотрел ни на кого, от души надеясь откреститься. – Мне Эджком хватило.
– Но Гарри… – начал Симус обиженно.
– По всей школе начнется шабаш, притащится куча малолеток глазенки на меня протирать, – он наградил сокурсников недовольным взглядом. – И без того внимания хватит.
– Да что с твоим настроением, друг? Ты будто не в Хогвартс приехал! – Рон подошел сзади и потрепал за плечо. – У тебя вон руки в кулаках. Ты нас бить не собираешься, нет?
– Достойнее кандидаты найдутся, – Поттер наконец улыбнулся. – У меня просто образовалась куча проблем помимо основных.
– А, капитан и все такое… – присвистнул Симус, попутно красуясь перед зеркалом. – Так отбор только на следующей неделе.
Гарри пожал плечами, потом кивнул.
– Меня-то хоть возьмешь? – Рон сзади напрягся.
– От тебя зависит, – устало отозвался он. – Я постараюсь смешать карты, если ты об этом. Но даже Джинни будет заново проходить отбор, это правила.
– Подстава… – весело проговорил рыжий. – Кто там в гостиной вокруг тебя толпился?
– Кто-кто… кандидаты, – угрюмо ответил тот, выскальзывая из-под руки друга и вытаскивая из шкафа пижаму.
– Это какие еще кандидаты?! – Уизли забавно подбоченился, ужасно напоминая при этом свою мать.
– Назойливые и жаждущие.
– Ты давай по именам. Может, кого и силовым методом… – Рональд захихикал.
– Я тебе дам силовой метод! – Симус отвесил Рону подзатыльник.
– Да я же пошутил! – Рон потер ушибленное место и внезапно задвигался под какой-то своенравный ритм.
– Ты чего? – Гарри натягивал штанину пижамы. – Я вроде пока отбора не начинал. Стриптиза только не надо!
– Да ну тебя! – тот оскорбился. – Я тут праздную возвращение в Хогвартс всеми доступными мне способами, а он мне портит настрой!
– Ничего я тебе не порчу. Упреждаю грязные танцы, – хихикнул Гарри, справляясь с нижней частью пижамы.
– Ты натолкнул меня на неплохую мысль, – заржал Уизли и принялся стаскивать с себя свитер.
– Эй-эй, не надо! – театрально запротестовал Дин, картинно закрываясь рубашкой. – Я хороший мальчик, я такое не смотрю!
– Мы образцовые гриффиндорцы, про секс вообще не слыхали, в сутанах ходим и трусы на ключ запираем! – сообщил высунувшийся из-за полога Симус; невольная аудитория покатилась со смеху.
– Нет, ладно сутаны, но трусы-то за что? – смеялся Невилл, всхлипывая.
– Как за что? – ухитрился сквозь смех сказать Симус. – Пояс девственности!
– Так их же в Средневековье только на девушек надевали! – блеснул познаниями Рон, справляясь с хохотом и уже просто, без танца, стягивая брюки и роясь в вещах.
– Ну так мы же безупречные гриффиндорцы!
– Мерлиновы похабные шуточки! – Рон упал на кровать, запутавшись в штанинах. – О чем вообще речь была?
– О кандидатах в команду! – всхлипнул Гарри, и юноши опять залились смехом.
Минут через пятнадцать, в течение которых Томас и Уизли еще успели покидаться подушками, все улеглись.
– И все-таки, Гарри, надо снова становиться Армией, – Невилл твердо поставил вердикт. Не «давай», а «надо».
С кровати Поттера донеслось ворчание.
– Мы все равно тебя добьем, друг, – многообещающе сообщил Рон.
С кровати Гарри донеслась нецензурная брань.
– Когда занятия, босс? – Симус хихикнул, подключаясь.
– Коммандер – круче, – сказал, зевая, Дин.
– Если армия – главнокомандующий, – возразил Невилл.
– Заткнитесь, – простонал Гарри, – все равно я до завтра вас не слышу!
– Эй, Поттер…
– Гарри, ты же не…
– Дружище, ты даже раньше…
– Я ничего не слышу! Меня нет! Или вы сейчас спите, или я начинаю петь!
– О нет! Не вынесу! – притворно сокрушенно воскликнул Дин.
– Эстет во мне умрет медленно и мучительно! – Симус издал какой-то очень характерный звук.
– Пощади, великий коммандер Армии Дамблдора! – провыл Рон.
– Last Christmas I gave you my heart… – скрипуче полилось из-за полога Поттера.
***
– Темные Искусства, – начал Снейп, завершая набор обычных своих действий (сиречь, отпустить пару презрительных замечаний), – это не то, о чем вам приходилось слышать. Вы можете думать, что знаете о них достаточно, но вы ошибаетесь. Сколько бы вы ни читали, ни слышали, ни знали – этого мало для борьбы. Темные Искусства – это гидра, если кто-нибудь понимает, о чем я говорю, – он бросил неприязненный взгляд на Гарри. – Вы отрубаете голову, но на ее месте вырастает новая. Если вы закостенели над одним набором заклинаний, – снова холодящий взгляд на Поттера, – вы погибнете, как нежизнеспособная особь. Я не тешу себя иллюзиями, но все же попытаюсь вбить в некоторые пустые головы хотя бы крупицы сведений.
Снейп прошелся по классу, его мантия крыльями развевалась за спиной. Он сам был как клочок Тьмы, метался и не находил места, словно был заперт. И вечные снейповы прогулки по классу показались вдруг прогулкой запертого животного по дощатому полу тюрьмы. Опасен, но заперт. Рычит, потому что больше ничего сделать не может. Кусается, в надежде хоть как-то досадить, отомстить.
Гарри замотал головой, поняв, что туда влезло что-то не то. В конечном счете Снейп и впрямь был темным ублюдком. Но если бы он был животным, милосерднее было бы его убить, чтобы сам не мучился и других не мучил.
– Наш курс будет расширенным и упаси вас Мерлин не успевать – живо вылетите с моих занятий, – он усмехнулся, поглядев на Гарри, тому захотелось показать язык. – Будете учиться бороться с разными темными существами, включая, для вас, мисс Браун и мисс Эббот, инферналов.
– А Тот-Кого-Нельзя-Называть будет использовать инферналов? – спросила с задней парты Парвати Патил, косясь на бледную Лаванду.
– В прошлую войну использовал, – сухо ответил Снейп, – использует и в этот раз. А теперь, я думаю, вам пора узнать кое-что о темных волшебниках.
Класс замер. В прямом смысле слова. Снейп, чуть приподняв уголок губ, продолжил.
– Вижу, вам это интересно. Выглядит заманчиво, так вам кажется.
Судя по виду некоторых, выглядело действительно привлекательно. Гарри с недоумением заметил этот проблеск даже в лицах гриффиндорцев, а вот у Паркинсон на лице было написано крайнее отвращение.
«Насмотрелись, – решил про себя Гарри. – Уже и сами небось пробовали».
Малфой выглядел незаинтересованным, но заметно напрягся.
– Вопреки всем мифам, темный дар не передается по наследству. Всемогущества и бессмертия он тоже не дает. Зато дает небывалую силу, которой, однако, сложно управлять. Не буду объяснять ее суть, дабы не возбуждать в вас неуместного любопытства. Никто из вас не понимает, чем это грозит, посему я буду краток, – Снейп обозрел весь класс холодным предупреждающим взглядом. – Темная магия опасна не столько для окружающих, сколько для ее носителя. Она возводит все его способности в квадрат, он становится чувствителен к любым колебаниям магии. Он приобретает массу новых ощущений: неудовлетворенность, жажду мести, тщеславие, болезненное самолюбие, меняется даже его мировоззрение.
Некоторое время он значительно молчал, давая детям свыкнуться с этой информацией. Затем, увидев на некоторых лицах полагающееся отвращение, продолжил.
– Большая часть темномагических заклинаний невербальна. Это объясняется тем, что Тьма охотно слушается Адепта, являясь его эгоистичным, но временно послушным союзником. Кто-нибудь знает, что такое невербальные чары?
Рука Гермионы взметнулась вверх. Малфой усмехнулся со своего места, Грейнджер кинула на него презрительный взгляд. Он тонко улыбнулся, предоставляя ей место всеобщего посмешища.
Снейп кисло кивнул ей.
– Мисс Грейнджер.
– Невербальная магия – это палочковый вид магии, при котором заклинание не произносят вслух. Преимущество ее в элементе неожиданности. Требует максимального умения сконцентрироваться.
– Вы услышали дословную цитату из учебника, – едко сообщил Снейп. – А теперь мы приступим к отработке невербальной магии, чьи преимущества для нас очевидны. Ваша задача – разбиться на пары и попытаться сделать хоть что-то, отдаленно напоминающее невербальные заклинания. Приступайте.
Он взмахнул палочкой, и парты разъехались в стороны.
– Что мне на тебе использовать, Гарри? – весело помахал палочкой Рон.
– Давай Confundus, – пожал плечами тот, подумав о довольно безобидных чарах дезориентации.
Рон поднял палочку и с видом усиленной умственной деятельности начал взмахивать ею; эффекта не последовало, но рыжий старался так, что даже покраснел. Гарри оглядел класс. Гермиона, нахмурившись, пыталась наслать на Луну какое-то заклинание, Луна занималась тем же самым, но, судя по ее виду, пребывала в своих мыслях.
Некоторые пробовали схалтурить и произнести заклинание шепотом. У Эрни МакМиллана палочка тут же улетела в руки к Снейпу, презрительно выдавшего:
– По вашим губам легко прочитать все, МакМиллан. Не старайтесь казаться умнее, чем вы есть. Лучше пробуйте молча – сойдете хотя бы за старательного.
Эрни покраснел и, получив свою палочку обратно, с остервенением замахал ею.
– Скверно, – заключил Снейп и подошел к Гарри и Рону.
Обливаясь потом, рыжий старательно выводил требуемые движения палочкой без особого толку. Гарри сосредоточился и попытался наколдовать невербально хотя бы левитацию.
– Вы безнадежны, Уизли, – выдал декан Слизерина удовлетворенно. – А вы, Поттер, даже не стараетесь. Я не сомневался в вашей извечной лени, но не думал, что она достигла таких высот. Я нападаю, вы невербально защищаетесь. Невербально, Поттер, и чтоб никаких выкриков и шепотов.
Он без всякого предупреждения взмахнул палочкой; Гарри успел только в очередной раз разозлиться то ли на него, то ли на себя, но произнести ничего не успел, только закрыл глаза в ожидании какой-нибудь неприятности.
– Откройте глаза, Поттер, иначе я вычту у Гриффиндора баллы за невнимание к предмету, – смешков не последовало, скорее удивленные вздохи. – Не знаю как, но вы смогли поставить блок.
Глаза Гарри поползли на лоб.
– Я вижу, вы удивлены, из чего делаю вывод, что вы не поняли, как это сделали. – переквалифицировавшийся зельевар прищурился. – Поэтому попробуем еще, и будьте внимательны на сей раз, – он сделал резкий взмах палочкой, и удивленный Гарри пошатнулся и упал на одно колено.
– Только подтверждаете мои слова, Поттер, – злорадно изрек Снейп. – Что ж, не буду заниматься избиением младенцев. Продолжаем урок! – громко сказал он, и остальные рассеянно приступили к отработке.
Рон помог Гарри подняться с пола.
– Ты как, друг? – спросил он обеспокоено. – Может, к мадам Помфри?
– Все нормально, – проговорил Гарри; задело только его самолюбие.
– Слушай, а как у тебя это получилось? – уставился на него с любопытством рыжий.
– Сам не понял, – тот безразлично пожал плечами.
– Правда? – по глазам Уизли было понятно, что он не очень верит.
– Стал бы я врать! Какая мне от этого польза? – огрызнулся Гарри.
– «Польза», – Рон кисло усмехнулся. – Звучит по-слизерински, друг.
***
В такие не по-осеннему жаркие дни единственным прохладным местом в замке традиционно оставались Подземелья. Обыкновенно, однако, здесь было холоднее всего, а зима чувствовалась на несколько недель раньше. Может, именно поэтому в кладовках общежития Слизерин имелись теплые пледы с гербом школы и запас перечного зелья, поставляемого лично деканом. Иногда студенты использовали чулан в качестве холодильника или лаборатории, и там хранились кое-какие редкие продукты и ингредиенты.
