Текст книги "Оплачено сполна (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 43 страниц)
– Гермиона, да что происходит? – наконец не выдержал он.
– Ты разве сам не видишь? – она обвела рукой комнату.
– Извини, я никогда не мог тебя понять, – он вздохнул. – Объясни.
Грейнджер открыла рот, но ее неожиданно и обезоруживающе прервал Рон.
– Перестань, у тебя паранойя! Что плохого может быть в символе? Ну не примут нас в Орден, не больно и надо! Не понимаю, чего ты так беспокоишься.
Вместо обычной в этих случаях реакции «Ну вы и дети!» последовала не ожидаемая никем развязка – Грейнджер дернулась и повысила голос:
– Рональд Уизли, ты не только не пытаешься понять, но не пытаешься даже услышать! – и она развернулась на каблуках и ушла на другой конец комнаты.
Обернувшись с озадаченным видом, Рон увидел, как к ней подошел МакЛагген и положил руку на ее неестественно расправленное плечо.
– Так, значит, – он потемнел лицом. – Ну и прекрасно. Этот всегда поймет и выслушает!
– Рон, прекрати! – трезво вступилась Джинни. – Он уступил тебе место в команде!
– И что мне теперь, на колени перед ним упасть? – взвился Уизли. – Или в обмен уступить ему девушку? Идем, Гарри, у меня не получается Зеркальный Щит. Подальше от этих психов.
– Гарри, убеди его извиниться, – шепнула ему на ухо Джинни. – Мне не нравится то, что говорит Гермиона, но это не повод…
– Хорошо, хорошо, – спешно отмахнулся он. – Ваши разборки…
Однако закончить фразу он не успел. Раздался удар, будто что-то шлепнулось на пол, и детский вскрик. Оливия лежала на полу, неуверенно опираясь на него рукой, рядом с ней стоял бледный Бен, пытаясь помочь ей подняться.
– Лив, ты можешь идти? – Гарри бросился к ним почти сразу.
Девочка улыбнулась, но слезы все же выступили у нее из глаз. Казалось, даже рыжие кудри беспомощно повисли.
– Не знаю, – она попыталась встать.
– Не надо, – виноватый Бен подхватил ее под руку, разом преодолев все то, что их еще разделяло – свою осторожность, боязнь.
– Сломала, наверное, – пробормотала Грей, виновато оглядывая беспомощно лежащую ногу.
– Я сломал, – буркнул Бен, глядя на Гарри серьезным взглядом так, словно ждал чего-то плохого; Лив упрямо дернула головой.
– Подумаешь, слишком сильный Stupefy! Зато он у тебя получился! Гарри…
Поймав его взгляд, она замолчала и с ужасом уставилась на него.
– Что с тобой? Никто не виноват! – она потрясла его за руку. – Ты разве не слышишь?!
Бен окаменел, глядя на Поттера. На отчаянный голос Оливии обернулись все тренирующиеся. Никто не отваживался подойти к Гарри, даже бросившуюся было Гермиону удержал Кормак. Наконец, повинуясь сжимающей его руку девочке, Поттер словно очнулся.
– Ты не виноват, Бен, – проговорил он, речь словно стоила ему необыкновенных усилий. – Магия… иногда выходит из-под контроля. Я помогу добраться до Больничного Крыла.
Он провел по лицу рукой, будто снимая с себя паутину и с отвращением взглянул на ладонь.
– Продолжайте, – он махнул рукой в сторону манекенов.
Лив передвигалась к двери, зависнув над полом под Mobilicorpus. Она смотрела на Гарри так, будто впервые его видела; Бен опустил голову и плелся следом.
Как только за ними закрылась дверь, Выручай-комната взорвалась разговорами. Никто и не думал не возвращаться к занятиям.
– Что это было? – Джинни протолкнулась к Гермионе и оттащила ту в сторонку вместе с Роном; оба делали вид, что не замечают друг друга.
– Не знаю, – шепотом ответила она. – Я не видела его лица.
– Просто спросим Лив и Бена, – предложил Рон.
– Сомневаюсь, что они ответят, – Гермиона махнула рукой в пространство, по-прежнему не глядя на юношу. – Бен замкнется в себе, а Лив необъективна во всем, что касается Гарри.
– Эта парочка слишком верна лично ему. Когда-нибудь из них выйдут прекрасные солдаты, настоящие орденцы, – проговорила Джинни с явной гордостью.
Грейнджер посмотрела на нее как на умалишенную.
– Мы ничем не хуже, – проворчал Рональд. – Считай, регулярная армия, хотя и со своими прибабахами. Вон, Лаванда, например, сегодня запустила такое Ножевое…
– Лаванда, дай Мерлин, Щит бы держала, – резко прервала его Гермиона. – Но вместо этого ты ей поддаешься!
– Кто бы говорил! – зло выплюнул Уизли. – Могла бы не объяснять МакЛаггену каждый взмах палочкой! Или это в обмен на утешения?
– Заткнитесь оба! – рявкнула Джинни; ползала уже и так обернулось на пикирующуюся троицу.
– Нам велели тренироваться, – крикнула она, обращаясь уже ко всем. – Вместо этого мы ведем себя, как кучка сплетниц! Перестаньте, ведь вы Армия Гарри!
– Еще вчера мы были Армией Дамблдора, – Падма Патил скрестила руки на груди, иногда она все же вела себя как истинный рейв. – Или я чего-то недопонимаю?
– Ты все прекрасно понимаешь, – на удивление хладнокровно огрызнулась Джинни. – Дамблдор там, в своем кабинете, а Гарри – здесь. Он наш истинный командир, разве не так?
– Так, – отозвалась большая часть гриффиндорцев вразнобой.
– Мы должны быть сильными, – продолжала Джинни, – и едиными, – она сжала кулак. – Вы не понимаете, как это для него важно. Он всегда противостоял Тому-Кого-Нельзя-Называть один, нас было слишком мало. Теперь нас больше, и взгляните на него! Он уверен в нас и в победе. Мы делаем его сильнее, а он делает сильнее нас.
Гул на этот раз был всеобщим.
Джинни победно оглядела собравшихся горящими глазами. Разногласия не трогали ее, когда она стояла перед ними. Она была здесь среди своих. Подруга Героя, вдохновительница и воин – эти имена звучали в ее голове и сердце, хотя никто и называл ее так. Пусть Гарри думает все что угодно, она не отдаст его никому. Без нее это все будет невозможно, она неотъемлемая часть победы. Разве не так?
Ее взгляд поймал в толпе Демельзу Робинсон. Она была мрачна и, казалось, повержена. «Это только начало!» – мысленно пообещала ей Уизли.
Она не заметила, да и не могла заметить взгляд Гермионы, уловившей все происходящее и даже больше. Не могла она и заметить ужаса в ее глазах. «До чего мы дошли! – так и говорило ее лицо. – Армия Избранного. Слепые, не рассуждающие, яростные боевые машины под предводительством горячечной Джинни, которая отправит всех на смерть, если это потребуется Гарри. Или если ей покажется, что ему потребуется. Безумие».
Рон демонстративно отошел в сторону, и она опустила голову, упрямо стараясь не думать о ссоре.
***
– Гарри, – Лив тронула юношу за плечо, робко, как никогда.
Мадам Помфри, ворча и так и не дознавшись истинной причины перелома, прошептала несколько заклинаний и заставила девочку выпить два горьких и вонючих отвара, после чего удалилась, строго велев Бену и Гарри уйти через десять минут.
– Что с тобой было? – ее глаза покраснели, но Грей не плакала.
– Простите меня, оба, – Поттер посмотрел в пол; стыда он не испытывал, но что-то все же не давало ему покоя. – Я в последнее время сам не свой.
– Ничего, – Бен сурово кивнул. – Я понимаю. Нет, – он задумался, – я чувствую.
– Что? – Поттер поднял на него глаза.
– Что ты стал сильнее. А те, кто сильнее, всегда жестоки. Я знаю.
Усомниться в этом «знаю» не представлялось возможным.
– Только не с вами, я не могу, вы же… свои, – он замер, будто пробуя на язык это слово, и оно ему не понравилось.
Оливия кивнула и посмотрела на Бена. Тот кивнул ей в ответ.
– Главное, чтобы ты использовал это правильно, – совершенно серьезно уточнил Китон.
– Что использовал?
– Свою силу. Жестокость бывает нужна, – пояснил Бен терпеливо, будто ребенку. – Плохие люди не будут слушать слабака.
Гарри рассеяно кивнул.
Это было… странное чувство. Будто он хотел наказать Бена, наказать не за проступок, а за преступление, которого тот не совершал. В тот момент что-то шептало так настойчиво «виновен» и «накажи», что на секунду даже взяло верх. Слава Мерлину, лишь на секунду.
Он не знал самого главного.
Пока секунда, а потом?
Кажется, Малфой был кругом прав.
***
Гарри не смотрел на Малфоя, но чувствовал серый взгляд.
В пустом классе было гулко и темно, ни один не потрудился зажечь свет. Падающие из коридора отсветы факелов играли на бледном лице Малфоя, скрывая его нервозный взгляд и темные круги под глазами. Сейчас, забравшись с ногами на парту и обняв колени, он мог показаться даже красивым, каким-то домашним, чересчур теплым и уютным для Малфоя. Осознав это, Гарри скрылся в темном пыльном углу. Там ему самое место. В его душе скоро не станет даже таких слабых отсветов, только темнота.
Пахло старой книжной пылью и сыростью.
– Я тебя не удивлю, – пожал плечами слизеринец.
– Тьма? – Поттер передернулся. – Почему так не вовремя?
Драко усмехнулся.
– Ты слушал меня не тем местом, Поттер. Что именно ты хотел сделать? Убить?
– Нет, но… наказать, – выдавил он из себя.
– С момента последнего убийства прошло две недели, – холодно констатировал Малфой. – Темный маг из сказки не мог остановиться. Думаешь, почему Лорда так легко разозлить? Он сдерживает злость, но это с Ближним Кругом. А Внешний иногда теряет какого-нибудь идиота за не вовремя заданный вопрос. Потому что Тьма жаждет убить. Ей плевать, где ты возьмешь жертву.
– Как можно заставить человека убить… так просто? – с отвращением выговорил Гарри.
– Ты сам это испытал, – Малфой спрыгнул с парты, на которой сидел, и подошел к нему. – Она, видимо, нагнетает нужные эмоции. Начинает с мелочей, вроде снов и воспоминаний, усугубляя их силу. Скажи, Поттер… что тебе снится?
Гарри тяжело задышал.
– Повторяющиеся кошмары. Темно, душно. Старое, новое… Какая разница! – вспылил он.
Драко улыбнулся, сохраняя между ними расстояние в пару шагов. Это была тонкая, снисходительная улыбка истинного слизеринца.
– Мы квиты, Поттер. Я дам тебе возможность отомстить, помогу тебе напоить Тьму. Но ты пообещаешь помочь мне. Без фокусов.
– Ты псих, Малфой, – проговорил Гарри беспомощно; снял очки, зажмуривая глаза, присел и откинулся на спинку стула. – Но у меня нет особого выбора. Чего ты хочешь?
– Придумай, как избавиться от Метки или обмануть ее. Что угодно.
Гриффиндорец медленно кивнул и задумался. Нужная информация наверняка имелась… там, на том конце жемчужной нити их с Волдемортом связи. Он и так уже подцепил кое-что этим поисковым заклинанием.
– Что ты знаешь о Метке? – уточнил он на всякий случай.
Малфой вскипел.
– Я думал, ты уже нашел базовые данные, а ты…
– Какую базу ты хочешь найти в библиотеке школы? – вяло огрызнулся Гарри.
Драко и сам знал, что ничего там нет. Но когда дело касалось Поттера и Лорда, он всегда выходил из себя слишком быстро.
– Череп и змея во рту, символ смерти и тлена. Заклинание…
– Это я и сам знаю, можешь пропустить, – отмахнулся Поттер.
Проглотив злобу, Драко продолжил нейтральным тоном:
– Из ее истории мне тоже известно мало. Только то, что рассказывал Лорд. В древности маги ставили Метку рабам, чтобы те не сбегали. Боль и жжение должны были извещать раба о вызове, а если раб сбежал, убить. С его слов: римские маги-военачальники хитростью заставили варваров принять Метки; якобы это знак слуги Танатоса, бога смерти. Будто бы увидев это, он вернет их души в тело, чтобы они увеличили его жатву.
– А на самом деле…
– Да, они стали рабами и не могли уйти от хозяев, – закончил Драко.
– Откуда я возьму такую информацию? – Поттер озадаченно потер шрам.
– Не думай, что мне будет легче провести тебя на рейд. Это первый наш рейд на политически значимый объект, возможно, за границей, и я не знаю, где именно. Знаю только, что тетушка там будет.
Поймав взгляд Поттера, он понял, что упоминание о мадам Лестрейндж было нелишним.
– Есть еще один вопрос, Поттер, – отважившись, протянул Драко.
Гарри вдруг обернулся и вперился в него взглядом.
– Валяй.
Малфой замялся.
– Ты знаешь его.
– А еще я хочу увидеть, как ты его выговоришь, – насмешка сочилась злобой.
Но Драко не стал пасовать. Слишком страшной была суть вопроса.
– Не всегда будет возможность дать Тьме волю. Как ты думаешь справляться с ней?
– Я не думаю, – проговорил Гарри угрожающе. – Справляться мне, можешь не беспокоиться об этом.
– Не могу. Если ты сорвешься хоть на секунду, у нас будет труп. Возможно, мой, – скривился Малфой.
– Секунды мне не хватит! Все, прекрати об этом, и так уже…
– Секунда – это начало. Минуты и часы темной ломки – и ты не выдержишь, – безжалостно пояснил слизеринец.
Гарри нервно дернулся и стремительно вышел из пустого класса. Оставшись один, Драко поежился перспективе.
Он никогда не думал, что детские сказки о темных волшебниках – правда больше, чем наполовину. И никогда не предполагал, что попросит помощи у одного из них. Как будто… сделка с самим Люцифером.
Платить придется всем.
***
– Ты готова?
– Абсолютно.
Ответного вопроса не будет, Демельза новичок в этом деле. Кажется.
Или все-таки нет?
– Правила известны? – Джинни бесстрастно посмотрела на соперницу.
– Полностью, – отрезала та, сверкая черными глазами.
Прекрасно, подруги проинформировали. Уизли ловила каждое ее движение – опыт был колоссальным. Дело даже не в АД.
Она отбила стольких парней, что знала женские приемы наизусть. Единственное, что могло сейчас помочь Демельзе, это занятия АД. Но она не умела мыслить в критической ситуации, а это не экзамен. Джинни умела. Она стояла бок о бок с Гарри в Министерстве, едва не наградила Чоу Чанг необратимым проклятьем.
Джинни Уизли была добрым и замечательным человеком. Прочие дуэли заканчивались гуманно, да и инициатором была не она. Просто Джинни Уизли умела защищать свою любовь даже тогда, когда Гарри не имел понятия о «стрелах».
Стрела – это наверное из дуэльных клубов Старой Англии. Стреляться. В волшебном мире это по-прежнему дуэль. Но здесь – стрела. Чтобы не знали и не прерывали. В остальном все по-настоящему.
И купол. Иногда даже односторонний по желанию. Внешне или внутренне – это важная часть договора. Важна и другая его сторона – до формальной победы или до первой крови. Сколько крови из разбитых носов здесь пролилось, знали только стены. На одной из них есть прекрасная надпись, иллюстрирующая это место. «Если и есть причина затевать грязные интриги и кровавые распри двум утонченным барышням, так это любовь».
Джинни поджала губы, окинула цепким взглядом помещение и произвела несложный подсчет. Семь раз она была здесь: один раз секундантом; два раза стояла на противоположной стороне; три раза купол был непрозрачен с двух сторон, два – с внешней стороны и лишь один – с внутренней. Та красавица была уверена в своей победе. Что ж, отличный повод показать, что Превосходно по ЗоТС – это не АД и не опыт дружбы с Гарри Поттером.
С этой стороны ей было удобнее. Иные утверждали, что как раз противоположная более выгодна, но вообще они редко об этом говорили. Не принято рассуждать о том, как девушка превращается в озлобленную самку, борющуюся за самца. Если это игра, тогда слишком многие воспринимают ее всерьез.
Джинни не вышла побежденной ни единого раза, не собиралась и сейчас.
Демельза нервничала, хотя и не показывала этого. Никаких лишних движений рук или лица, спокойное дыхание.
Это ведь Гарри, правда? В конце концов вызов – лишь формальность. Его уже давно точили эти сомнения, Демельза лишь полила их живительным раствором. Он знал это и сам, только почему-то не хотел отходить от привычного уклада.
Она смотрела на Джинни с уважением. Рыжая страстная девушка с холодным умом – так ей казалось. Внешне Джиневра Молли Уизли и впрямь не производила впечатления хоть в чем-то сомневающейся особы: мастерство во всем, верность, женская хитрость. Ее проклятий побаивался даже Малфой, на нее многие смотрели с уважением, а многие и с явной симпатией в глазах. Она была рядом с Гарри почти всегда. Наверное, они знают друг о друге очень много, ведь Гарри часто жил у Рона и его семьи.
Демельза имела мало прав на Гарри Поттера.
Но было еще другое. Обязательства перед семьей Уизли. Это неприятно, когда на тебя смотрят как на будущего родственника, особенно если ты привык распоряжаться собой сам. Уж это ей было известно не понаслышке! Был еще и сам Гарри, который начал чураться общества друзей, это-то и послужило толчком к инициативе Демельзы. Раз он не хочет общества привычных людей, возможно, пора показать, что есть и другие.
На самом деле она даже не могла толком сформулировать, зачем ей нужен Гарри Поттер. Он красив, загадочен, силен, знаменит, богат. Его безумно хочется жалеть, но только делать этого нельзя. У него какая-то особенная, взрослая жизнь, упирающаяся в жизнь самого Дамблдора и мифического Ордена Феникса.
Тем временем Джинни поставила нужный купол, оговоренный заранее – полный непрозрачный. Секунданты им были не нужны.
Жестокие игры начались, и на кону стоял Гарри Поттер.
***
– Нет, Драко, у меня нет новой информации, – отрезал Снейп, не позволив только что вошедшему крестнику даже открыть рот.
Тот кивнул и снова попытался.
– А если бы была, я бы сто раз подумал, прежде чем говорить тебе. Мне известно твое тщеславное желание быть ближе к интригам, – отрезал Северус.
– Ошибаетесь, – тихо отозвался Малфой, присаживаясь на стул перед столом профессора. – Пользы мне это не принесет.
Снейп был настолько удивлен, что даже поднял голову от проверки работ.
– Смотрю, ты повзрослел. Или это новый план по получению информации?
– Вы самая мнительная личность в Хогвартсе, – позволил себе улыбнуться Драко. – Я пришел спросить о темной магии.
– Вот как, – Снейп вернулся к прерванному занятию. – Праздное любопытство, надеюсь. Не вздумай даже пытаться. Неумело использованная Тьма может и убить.
– Я не настолько глуп, крестный, – Малфой скрестил руки на груди. – Темная ломка… Вы знаете, как это происходит? Я имею в виду факты, а не сказки.
– Хорошо, что ты уточнил. Сказки слегка приуменьшают, что им вообще-то несвойственно. С чего вдруг тебя заинтересовал такой специфический раздел магии?
Драко подумал, что имеет смысл сказать часть правды, иначе Снейп с его проницательностью что-нибудь заподозрит.
– Повелитель ведь…
– Да, разумеется. Все последствия налицо, кроме, что естественно, физических.
– А что, есть и физические? – уточнил Малфой.
Снейп продолжал проверять домашние работы, педантично подчеркивая неточные пояснения и зачеркивая откровенные глупости.
– Мог бы и сам догадаться. Ночные бдения, например, по разным причинам: кошмары, вылазки… Соответственно, днем будет иметь место потеря аппетита, бледность, иногда повышенная температура.
– Значит, у Лорда их нет?
– Откуда? Ты никогда не думал о том, что это за тело?
– Универсальный сосуд для Тьмы, – кивнул Драко.
– Но как оно работает? – Северус проверил последнюю работу, поставив жирное У, и его черные глаза уставились на крестника. Драко выдержал этот взгляд, он знал его с детства.
– Я думал, но я слишком мало знаю об этой области магии. Только то, что Лорду не требуется пища, значит, эта система атрофирована. И что не требуется сон, значит…
– Не атрофирована, а полностью отсутствует. Кровеносная система упрощена, циркулирует на магии, она заменяет энергию естественных процессов. А чтобы убрать продукты жизнедеятельности Тьмы, он проводит обряд, подробности которого никому неизвестны, – закончил Снейп менторским тоном.
Драко задумчиво кивнул и помолчал.
– Есть ведь еще жажда убийства?
Декан поднял бровь.
– Есть.
– Повелитель ее утоляет? – Малфой осторожно, очень осторожно шагал по лезвию снейповской проницательности.
– Не притворяйся идиотом, Драко, – черные глаза пробуравили его насквозь. – Тебе отлично известен ответ.
– А теоретически борьба с ней возможна?
– Вот как. Признаться, никак не мог понять, к чему ты ведешь. Перманентное желание убить умрет только вместе с Темным Лордом, чего мы, разумеется, не хотим, ведь так? – Снейп внимательно проследил за всеми движениями лица Драко, но остался ими недоволен.
– Так, – кивнул Малфой, невольно коснувшись Метки под рубашкой.
– Так что это невозможно, – зельевар по-прежнему неотрывно смотрел на ученика. – Хотя теоретически можно придумать много чего, основываясь на подмене сознания, легилиментическом контроле… да мало ли. Вода, разминаемая в ступе, не более, – жестко закончил тот.
Драко снова кивнул и промолчал, растерянно оглядывая заспиртованных существ в банках на полках кабинета.
– Тогда, если бессмысленные вопросы кончились… – профессор сверился с часами на стене, – изволь вернуться в гостиную и заняться своими прямыми обязанностями. Я не хочу жалеть, что рекомендовал тебя на должность старосты.
– Вы не пожалеете, крестный, – Малфой поднялся со стула и, задумавшись, вышел из кабинета.
Снейп подозрительно посмотрел ему вслед и, одним взмахом палочки отправив проверенные работы в стол и заперев ящик, вышел из кабинета, взмахнув полами мантии.
У него появилась совершено безумная догадка относительно личности новоявленного темного мага.
***
Кабинет Дамблдора всегда напоминал ему жилище восточного мага. Тяжелые шторы, пушистый ковер, только вместо подушек высокие дубовые стулья. А вот диковинок со всего мира, пыли и запахов пряностей было предостаточно. Вдыхая их, Снейпу всегда казалось, что, надев чалму на директора, он бы увидел настоящего восточного мудреца. Перстень с проклятьем и почерневшая рука лишь усиливали сходство, переговаривающиеся на стенах портреты служили прекрасным фоном. Но сейчас ему некогда было думать об этом.
– Северус, – мягко сказал Дамблдор и сложил руки на столе домиком. – Что навело тебя на такую хм… оригинальную мысль?
Снейп нервно пожевал губами и отвел взгляд.
– По правде говоря, дело в Драко Малфое.
– И что же необычного ты видишь в его поведении? Мальчик напуган и ищет способ вернуть прежний мир. Он очень вдумчивый и понимающий, а слава его не прельщает. С недавних пор, – директор дернул кончиками рта, словно собираясь улыбнуться.
Снейп мысленно фыркнул. Снова какая-то загадочная причина. Снова какие-то недоговорки. Догадывался, если не знал. Покрывал? Вероятнее всего.
– Я с трудом верю в такую версию, сэр. Но посудите сами: он выглядит не лучшим образом, он мало времени уделяет своим обязанностям, проводит часы где-то вне стен гостиной. Он был там. Его невеста не так давно… попросила у меня помощи. Ей кажется, Драко стал чересчур нервным, закрытым. Опять же, его часто тошнит. Хотя возможно, это нервное, но…
– Северус, мальчик мой. Чтобы сотворить то, что было сотворено, – Дамблдор смотрел куда-то сквозь Снейпа, – требуется колоссальная мощь. Она означает, что адепт давно взаимодействует с Тьмой, а значит, должен быть… странным. Очень странным.
Снейп, уже не сдерживаясь, фыркнул и принялся расхаживать по кабинету, рассеянно касаясь поверхностей.
– Тогда в кандидаты можно записать половину человечества! И первым номером – Поттера.
– Мальчику тяжело, наши тренировки и работа с воспоминаниями выпивают его до дна, – старик с хитрым видом покачал головой. – Будь проще. Возможно, ты ищешь не там. Мало ли могущественных врагов у Тома… вдруг кто-то из испанских темных магов?
– Я думал об этом, – зельевар досадливо передернул плечами. – Этот кто-то знает о месте проведения операций. Почему Хвост? Почему такой способ? Напоминание? Обещание?
– Попался под руку, – мягко прервал его Дамблдор, – или в попытке скрыться обнаружил адепта. Насколько ты помнишь, Питер не отличался особенной храбростью.
– Но зачем так… – Снейп махнул рукой, не зная, как обозначить ту ужасную кровавую кашу, что являло собой место убийства.
– Возможно, Тьма начинает раздирать его. Жажда убийства.
– Тогда недолго осталось ждать, он раскроет себя, – согласился Снейп и плюхнулся обратно на кресло, эффектно откинув полы мантии.
– Разумеется, – тонко улыбнулся директор. – Но пока он скрывается, может быть не стоит нам лишний раз мутить воду? Кто знает, какие у него цели. Быть может, он невольно окажет нам неоценимое содействие.
– Если не перекинется на нас, – скептически добавил зельевар. – О нем нам ничего не известно. Хотя конечно, это шикарный вариант. Убьет элиту Пожирателей и самоуничтожится. Позволит поднять флаг победы нам. Недурно.
Дамблдор смотрел на него, не отрываясь. Тон Снейпа был насмешливым, но, заметив серьезный взгляд директора, он осекся.
– Это же… вдруг под удар попадут дети?
– Они уже под ударом, мальчик мой. И я ничего не могу с этим поделать. Причины тебе известны.
Они помолчали.
– Еще один вопрос, профессор. Когда вы попросили меня проникнуть в сознание Поттера, на нем была защита, которую я не смог обойти без применения грубой силы. Ваша работа? – Снейп скрестил на груди руки. В последнее время Дамблдор не раскрывал ему всех карт, чего доселе было в разы меньше.
Директор пронзительно посмотрел ему прямо в глаза. Не выдержав насмешки, тот выдохнул и отвел взгляд.
– Неужели ты не догадываешься сам?
Снейп вспылил.
– Способности Поттера к какой-либо мыслительной деятельности сомнительны. Та же окклюменция…
– Допустим, я тоже не самый лучший окклюмент, – улыбнулся Дамблдор, с любопытством глядя на Снейпа, словно на новую зверушку.
Тот подавился готовой фразой.
– Вас я никогда не смогу пробить! Никто не сможет!
Директор улыбнулся еще загадочнее.
– Допустим, я наученный окклюмент. Опыт порой перебивает талант. А ты, допустим, истинный талант в области окклюменции. Как, например, Драко Малфой.
– Поттер ничто в окклюменции, – задумчиво проговорил Снейп, – но легилименция… Не может быть! – он снова вскочил.
Уловив укоряющий взгляд директора, Снейп осекся. Он позволил себе немного больше, чем следовало.
– Простите, сэр. Я…
– Ничего, Северус, – отозвался тот. – Не я ставил эту защиту, но и не Гарри. Или, во всяком случае, не один он; комплекс факторов, как всегда – неучтенная нами защита Дома, который официально перешел к нему… Однако ты все понял верно, мальчик талант в области легилименции, иначе его Protego не сработало бы так… сильно.
Снейп вздрогнул и по взгляду директора понял, что про прошлогодний случай с Думосбором он знает.
– Но тогда его необходимо… Я должен… – зельевар всполошился, не зная, как выразиться вернее.
Помолчав, Альбус Дамблдор прищурился и медленно, очень мягко и оттого более грозно выговорил:
– Я бы попросил тебя, мальчик мой, на время забыть о своем обязательстве. Ты поймешь, когда потребуется вернуться к нему. Гарри тяжело, и твои попытки… хм, снизить его самооценку ему же во благо будут лишними. В этот раз требуется лишь не мешать. Я справлюсь с его обучением сам.
Снейп почувствовал, как по спине ощутимо медленно бежит струйка холодного пота. Так строго Дамблдор ему доселе не предписывал. Словно подчеркивая особый статус Поттера, словно окончательно отделяя его от остальных (и от самого Снейпа в том числе), словно и впрямь воспитывая Мессию.
– Да, директор, – слова дались ему с необычайном трудом. – Я постараюсь… не вмешиваться. Раз вы так хотите.
– Это необходимость, мальчик мой, – устало покачал головой Дамблдор, аккуратно доставая из стола сваренную Снейпом настойку, отсрочивающую проклятье. – Всего лишь жестокая необходимость.
========== Война начинает разбег ==========
Мы не ангелы, парень
нет, мы не ангелы
там, на пожаре, утратили ранги мы
Люмен «Мы не ангелы»
В Большом Зале на завтраке было людно. На тарелках испускали вкусный дух поджаристые тосты и источали аромат лета плошки с протертой клубникой. Сновали шустрые первокурсники, стремящиеся залезть в каждую дырку и познакомиться с каждым человеком. Они задавали вопросы про лестницы и переходы, про портреты и тайные ходы.
Слизеринцы всегда отвечали своим студентам охотнее, чем другим. Своих первокурсников они привечали, долго и тщательно что-то объясняли с самым секретным видом. Если посмотреть на левую часть слизеринского стола, то возле Дафны Гринграсс, сидящей по левую руку от Драко Малфоя, можно было заметить ее круглощекую сестру Асторию, которая как раз рассказывала маленькому первокурснику про отвлекающие чары. Чары были сложными, а потому мальчику в ближайшее время не грозили неприятности с Филчем, но от этого рассказ Тори не становился скучнее.
Второкурсники не отличались от первых курсов, только обращались к своим более старшим знакомым, делая вид, что все эти тайны им давно известны. Второй курс Хаффлпаффа, например, любил обращаться к Энди МакМиллану, потому что тот был знакомым Гарри Поттера, а значит, что-нибудь обязательно знал. МакМиллан не то чтобы знал, но придумывал тоже хорошо.
Четвертый и пятый курсы почти не интересовались тайнами Хогвартса, считая это прерогативой младших. Они фыркали на подобные разговоры и заводили длинные беседы о матчах, Кубке, прошлом походе в Хогсмит и бытовых планах на жизнь. Сплетничали о Снейпе, Дамблдоре и Спраут. Четвертый курс Гриффиндора в лице трех девочек и двух мальчиков сейчас обсуждал любовные похождения Симуса Финнигана, кто-то хихикал, кто-то краснел, но толком никто ничего не знал.
И только шестые и седьмые курсы истинно познавали Хогвартс, понимая прелесть тихой прогулки в одиночестве по гулким галереям с какой-нибудь сладостью в кармане, на случай встречи с патрулирующими старостами, и с отвлекающим маневром на примете. Эти уже давно знали все очевидные тайники и искали лишь те, что действительно могли пригодиться им: старый пыльный класс с диковинными сломанными приборами, которые всегда можно починить и поднять сведения; старые пыльные работы вековой давности в библиотечных углах; боггарты в столах и гобеленах; окна с широкими подоконниками и особенно красивым видом на озеро или квиддичное поле.
Эти люди не делились своими открытиями, ограничиваясь поднятыми легендами и страшилками. Луна Лавгуд всегда молчала о своих долгих и тоскливых, как шепот ветра, беседах с Серой Дамой в верхних галереях, а Терри Бут никогда не делился сведениями о старых дневниках, найденных между страниц пыльного фолианта о нашествии норманнов в забытом библиотечном углу.
Хогвартс всегда был больше, чем школой. Он был крепостью и защитой, он был надеждой, он был единым существом, дышащим вместе со своими учениками. Он всегда жил своей быстроногой жизнью, и оттого еще более страшным показалось молчание и мгновенно возникающие боязливые шепотки, всхлипы и испуганные вдохи вполсилы. Это случилось, когда влетели совы с «Ежедневным пророком». Когда нетерпеливые глаза увидели первую полосу. Когда дрожащие руки открыли разворот.
Войскам Волдеморта сдалось Министерство Магии Испании.
***
Джинни ахнула, мгновенно забыв про то, что порез на щеке слишком заметный. Рон раздраженно бросив «Я все равно узнаю, кто тебя так», заглянул в газету. Лицо его потемнело.
– Быть не может, – выдохнул он. – Гарри!
– Вижу, – буркнул Поттер. – Летняя подготовка прошла успешно.
– Да, это не могло случиться в одночасье. Тут написано «почти без крови». Скорее всего это случилось давно, но по факту объявили о себе только сейчас, – кивнула Гермиона.
