Текст книги "Оплачено сполна (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 43 страниц)
– Все верно, – Поттер кивнул, отставив блюдце с тостами. – Это флаг войны. Заявление.
– Я один ничего не понимаю? – Рон хмуро пробежался глазами по заметке.
– Не один, – отозвалась бледная Джинни. – Орден что-то говорил об этом?
– Нет.
– Если и говорил, то не нам, – явственно недовольно пробормотала Гермиона. – Но это и так понятно. Оттуда шли тревожные новости еще летом. Там видели много разыскиваемых магов, но Министерство не выдавало их нашим властям. Теперь понятно, почему.
– Еще бы, – фыркнул Гарри, отбрасывая Пророк так, будто тот был чем-то отвратительным.
– То есть они их прикрывали? – опешил Уизли.
– Рон, не будь идиотом, – вздохнула Джинни. – Они не хотят участвовать в намечающейся бойне. Легче всего сдаться.
– Скорее всего он предложил им что-то. Бескровную смену правительства? Невмешательство во внутренние дела? Что? – задумался Гарри.
Гермиона только в очередной раз удивилась тому, как он изменился. Словно великий ум вдруг вселился в его прежде понятную и простую жизнь, сделав ее туманным островом сокровищ. Но она чувствовала угрозу в этой способности, интуитивно ощущала темноту. Впрочем, она знала Гарри много лет и не собиралась верить глупым наветам подсознания. Рационализм никогда еще не подводил ее.
– Без Ордена мы этого не узнаем, – угрюмо пробормотал Рон.
– Эм. Мы, кажется, перестарались, – оглядевшись, сказала каменным тоном Джинни.
Гарри поднял голову и тут же поймал взгляды со всего гриффиндорского стола. Все, кто не шептался, обсуждая, слушали его. В вечеру об их выводах будут знать все. Рон подавился тыквенным соком, Гермиона строго оглядела всех и занялась завтраком.
С соседнего стола, за которым сидел Хаффлпафф, к ним подошел Энтони Гольдстейн.
– Меня просили узнать, что ты об этом думаешь, – серьезно попросил он.
Грейнджер скептически фыркнула, Гарри удивленно посмотрел на него. Джинни, тем временем, невозмутимо растолковала что-то ему на ухо и отправила.
– Что ты ему наобещала? – вздернулся на нее брат.
– Что все расскажем на АД. А что? – рыжая грива ее воинственно взметнулась. – Они имеют право знать о наших выводах, иначе чем мы лучше Ордена? Гарри их лидер, они должны увидеть, что он доверяет им. Должны почувствовать, что знают больше других. Тогда только можно поверить в свои силы!
Сказав, как отрезав, она поднялась из-за стола и, уже не пряча царапины, ушла с гордо выпрямленной спиной.
– Она думает, это игрушки, – Гермиона сжала губы в нитку, совсем как МакГонагалл.
– А ты думаешь, мы играем в боевые отряды, – недовольно отозвался Рон. – Что будет, когда они и вправду встанут с нами на защиту? Ничего не зная, ничего не умея, не держась друг за друга?
Грейнджер задохнулась от негодования, Рон презрительно фыркнул и последовал за сестрой. У самых дверей Зала он оглянулся и, заметив сочувственно выслушивающего разъяренную Гермиону МакЛаггена и отодвинувшегося от них Гарри, зашагал на Зелья один.
Панси задумчиво вертела в руках «Пророк», делая вид, что поглощена скандальной статьей про темных магов Испании. Драко тронул ее за плечо, она обернулась. Панси всегда была сильной и могла прожить в любых условиях; Лорд смотрел на нее одновременно и с особым интересом, и с особым подозрением. Он ждал. Но она всегда разочаровывала его, молчала и, по всей видимости, не думала в нужном ему русле.
– Что? – поймав его пристальный взгляд, она грустно усмехнулась. – Чего мы ждали? Что лучшие дипломаты Лорда дадут сбой? Я удивлена, что твоего отца среди них не было.
– Он в опале, – напомнил Драко укоризненно.
– Он лучший дипломат и финансист, – отрезала Панси. – Мой разбирается только в аналитике. Но почему-то Лорд взял его.
– Я прошу тебя, – мягко начал Малфой. – Я все понимаю, но…
– Ладно-ладно, – вздохнула Паркинсон. – Хорошо, что он вернулся. Ума не приложу, что там было. Рассказывать отказывается.
– Попробуй спросить иначе, – Драко пододвинул ей тыквенный сок.
– Да что мне твоя жалость! – тряхнула отросшими до плеч волосами та. – Лучше бы попробовал…
– Попробовал, – спешно отрезал Малфой. – Я только жду результатов.
Паркинсон замолчала, нарочито медленно отпила сок, оглядывая шепчущихся однокурсников из-под ресниц. Остановилась на Тео, старающемся спрятать усмешку. Драко заметил, как она неодобрительно пожевала губами.
Наконец, она ответила.
– Все-таки понял, – она почти незаметно кивнула. – Ты сильно изменился с прошлого года. Я уж думала, это никогда не прекратится, но… – один уголок ее губ пополз вверх. – Скажи мне, если что-то найдешь. Плевать, от кого и как, я не хочу это знать, чтобы не искушать Повелителя. Но результат я скрою далеко, можешь верить.
– Я верю, дорогая, – не удержался от усмешки Драко. – Если кому и верить, то тебе в первую очередь.
Панси продолжила завтракать, читая «Пророк» и рискуя испортить себе аппетит, Драко полностью увлекся чтением. Дафна нежно смотрела на Малфоя, ничуть, кажется, не обидевшись его диалогу с Панси. Она знала, что между ними много осталось с предыдущих лет, ведь разошлись они полюбовно, в крепкой дружбе.
Зато с противоположного края стола на них в какой-то момент посмотрели очень удивленные глаза; глаза, которые подозревали. Они взяли на заметку то, что увидели.
***
Гомон в Выручай-комнате затих с появлением Гарри. Тот задумчиво оглядел собравшихся, криво улыбнулся и, пробормотав «Продолжайте-продолжайте», прошел к дальнему концу комнаты, поманив Гермиону и Рона. За ними, завершив какой-то деловой разговор с Кэти Белл, прошествовала Джинни.
Они долго там шептались, Грейнджер утвердительно кивала, хотя и не слишком довольно. На какую-то фразу вдохновленного идеей Рона она фыркнула, на какую-то начала возмущенно жестикулировать.
– И чего эта парочка не сойдется? – задумчиво проговорила Кэти. – Каждый дурак видит, что они друг друга любят.
– Гордость, – пожал плечами Симус, составлявшией ей пару. – Никогда бы не подумал, что в нашем Ронни столько гордости.
– Мало кому нравится, когда вокруг твоей девушки кружит какой-то парень. Тем более такой, как МакЛагген, – вздохнула Белл.
– Ладно вам сплетничать, – влез Невилл. – Сами разберутся.
– Время рассудит, – пропела из-за его спины Луна, Лонгботтом с нежностью посмотрел на нее.
– Вот где готовая парочка, – хмыкнула Кэти, когда Луна и Невилл отошли. – Ладно, сплетни в сторону. И вообще, Симус, ты вроде парень, нечего сплетничать!
– Да что вы все! Уж и новостишки не скажи, – отвесил тот шутовской поклон.
Тем временем четверка гриффиндорцев пришла к какому-то соглашению, Рон принялся растолковывать Гарри то, что у него, видимо, не получалось, активно размахивая палочкой и не глядя на то, как хихикает Поттер, уворачиваясь от ее острого конца. Гермиона осталась возле стены, чертя что-то на кусочке пергамента с помощью Джинни. Они почти не спорили, только уточняли, кивая.
Насмелившись, к Рону и Гарри подскочила Лаванда Браун. Со стороны могло показаться, что она, как и все, хотела каких-то пояснений от Поттера по поводу статьи в «Пророке», но ее взгляд, все время останавливающийся на Уизли, говорил совсем о другом. Рон краснел и отворачивался, без толку размахивая палочкой, даже сбил несколько книг с полки, смущенно вернул их обратно.
Он не мог долго быть с Лавандой, как ни пытался. Коря себя за нелепое неумение вызвать ревность, он старался не встречаться с Браун ни в коридорах, ни где-то еще, ограничиваясь обществом Гарри или себя самого.
Поттер кисло кивал, избегая публичной речи, с надеждой косился на занятую Джинни. Заметив этот взгляд, та что-то сказала Гермионе и подошла к нему. Быстро выяснив суть разговора, она деловито и довольно кивнула и отошла к жаждущим информации членам АД.
– Вы правильно услышали, – начала она. – Отборные люди Того-Кого…– она вдохнула поглубже, – Волдеморта все лето работали в Министерстве Магии Испании. «Пророк» предполагает, что они пытались выйти на контакт с Темными Семьями, но никаких доказательств нет. Результат вы знаете. Поддержки от Испании теперь не жди…
Вдруг раздались сильное шуршание и скрип, и одна из дальних боковых стен комнаты отъехала, обнажая вытягивающееся пространство, мгновенно зарастающее травой, кустами, деревьями. Появилось несколько больших камней, какие-то разрушенные постройки, ямы и поваленные деревья. Несколько секунд от развалин шел дым, потом задумчивая Гермиона покачала головой, и дым исчез. Грейнджер обернулась к Гарри и, получив кивок, посмотрела на потолок комнаты. По-видимому, его наличие ей не понравилось, и она, выделывая палочкой сложные движения, зашептала. Через минуту все увидели стремительно голубеющее небо и солнце на нем. Откуда-то послышалось пение птиц, шуршание и стрекот мелких луговых тварей.
– Полигон полностью готов, – отрапортовала она гордо, в ответ АД в полном составе зааплодировала.
Гарри, улыбаясь, похлопал ее по плечу и начал.
– Мы решили, что нужно учиться работать в командах. Нас тут много, и мы все разные. Это неправильно. То есть, для военного времени это не нужно, а нужно единство, взаимопонимание, взаимопомощь. Когда нам придется защищаться, часть столкновений, возможно, пройдет не в замке, а вне его. И тогда…
– А реалистичность? – подал голос Энтони Гольдстейн. – Дым, пыль, обломки и Метка в небе?
– Это потом, – не растерялся Гарри, – когда научимся здесь. Спасибо Гермионе и Джинни, полигон вышел отличным. Так что сейчас я поясню правила.
Он откашлялся, дожидаясь полной тишины.
– Разделимся на две команды. Лучше бы смешаться по максимуму, часа два у нас есть. Все просто. Посредине поля мы поместили обычный сигнальный кубок. Чья команда первая его возьмет, та и победила.
Джинни вышла вперед.
– Пока мы проведем несколько занятий в этом ключе. Команды будут меняться каждый раз, чтобы привыкнуть ко всем. В конце команда будет только одна. Против кого – мы пока не скажем.
– А в чьей команде будет Гарри? – раздалось из толпы собравшихся.
– Ни в чьей, – просто пояснил Поттер. – Так будет лучше всего. Полагайтесь на себя и на свою команду.
– Заклинание-считалка, – хмыкнул Уизли, – и начинаем.
***
Фоукс влетел в открытое окно, уселся на жердочку и курлыкнул. Он готовился пережить новое превращение и выглядел изрядно облезшим. Флитвик погладил его мягкие перышки, ожидая прихода Дамблдора.
Минерва МакГонагалл сидела на стуле, словно проглотив палку. Опоздание Дамблдора выглядело подозрительно, если не сказать еще хуже. Зато ей не нравилось, как спокоен был Снейп. Северус вечно что-то знал, но никогда ничего не говорил. «Тоже мне, шпион, – подумала МакГонагалл. – Мог бы уже что-нибудь и сказать. Например, где подхватил проклятье директор».
Вопреки ее раздраженным мыслям, Снейп действительно был каменно-спокоен. Как обычно бледный, он расслабленно восседал на кресле, почитывая древние трактаты по истории Англии, продираясь через латынь и подолгу рассматривая гравюры.
Слагхорн был явно обеспокоен, руки его тряслись как свеженькое желе, а лицо морщилось как чернослив, силясь изобразить улыбку. Удавалось ему это мало, потому что профессор Спраут уже семь минут как пыталась его успокоить, профессор Синистра выспрашивала, в чем дело, думая посоветовать хорошее успокоительное, а профессор Трелони обещала погадать то ли на шаре, то ли на Таро, попеременно икая. Иногда она забывала, что еще утром заявила о своем трагическом знании тревожных событий, и жадно спрашивала, что писали в «Пророке». На язвительный вопрос присутствующей здесь мадам Пинс она важно разъясняла, что «всю жизнь носила трагические знания», но рассказывать о них до срока ни в коем случае нельзя. Библиотекарь собиралась сказать нечто еще более колкое, но поймала укоризненный взгляд медсестры мадам Помфри и утихла.
К счастью, буквально через минуту после Фоукса явился и сам Дамблдор, кратко извинился за опоздание, бросил портключ в ящик стола, огладил спокойным взглядом встревоженный преподавательский состав и присел на стул.
В напряженной тишине слышно было, как мурлычет что-то внутри у феникса.
– Газеты не врут, – спокойно сказал директор, сложив руки домиком на краю стола.
– Вы были в Испании? – удивленно выдохнула профессор Спраут.
– Я был у присутствовавшего там человека, – уклончиво ответил Дамблдор. – Он подтвердил новости и добавил, что как только был заключен договор, любая угроза войны от страны отступила, и Министерство убеждает всех, что это никак не отразится на экономике и внутренней политике, лишь незначительно подкорректирует внешнюю.
– Ничего себе незначительно, – фыркнула МакГонагалл. – Да пол-Европы перестанет…
– Глупости, Минерва, – прервал ее Снейп. – Никто не откажется от отношений с Испанией. Официально разрыв дипломатических отношений объявит только Британия.
– Если наше Министерство сочтет нужным пугать мирных магов такой страшной информацией, – буркнул Флитвик.
– Простите, Филиус, но разве можно оставлять без реакции такое возмутительное действие?
– Не смотрите на меня взглядом Скримджера при виде плохих новостей, Корнелия!
– Позвольте…
– Тише, господа, тише, – строго прервал их Дамблдор. – Вы, подобно нашим политикам, упускаете самое главное. У нас мало времени.
– Полгода, год, – пожал плечами Снейп. – Не так мало.
– Когда речь идет о детях, любого времени мало! – отрезала МакГонагалл, складывая руки на груди и поджимая губы.
– Нам придется заранее готовиться к осаде, – не обращая внимание на реплики, заключил директор. – Это займет много времени. Нам нельзя делать резких движений, иначе наш дорогой Министр почувствует, что мы что-то знаем. Ситуация такова, что он может попытаться вмешаться в политику Хогвартса. Мы все помним, что случилось с многоуважаемой профессором Амбридж, когда она попыталась сделать это слишком грубо.
В глазах Дамблдора появилась так знакомая многим хитринка.
– Из чего я делаю вывод, что мы начинаем прямо сегодня.
– Неужели он все-таки нападет на школу? – выдохнула профессор Спраут, страдальчески морщась.
– Не забывайте, коллега, Хогвартс – значительный политический объект, – пожал плечами Снейп.
– И что мы должны осуществить? Конкретно? – МакГонагалл вздохнула и воззрилась на Дамблдора, достав блокнот. Она редко им пользовалась, никогда не жалуясь на память, но что-то подсказывало ей, что в этот раз стоит записать. Директор одарил ее мягким сочувствующим взглядом.
Минерва знала, что он почти не может заниматься бытовыми делами в этом году. В ящике его стола скопом лежали портключи: некоторые вели в заурядные места вроде Министерства, маггловского Лондона или Косого переулка, но лежали среди них и такие, которые имели местом назначения неизвестные никому кроме самого владельца города и даже глухие поселки.
А еще был Поттер. Поттер, с которым что-то творилось, и профессор списывала это на те самые загадочные занятия с директором, для которых он открывал потайные ящики стола или доставал Думосбор. Им всем было велено не наседать на мальчика в этом году. Как будто кто-то когда-то не относился к нему как к особенному!
Голос Дамблдора тек, как маленькая тихая река. Словно он диктовал какую-то сказочную рукопись, а вовсе не «закупка продовольствия на полгода вперед в виде сухого пайка, в составе…» или «закупка мыльных принадлежностей на полгода вперед в составе…»
Другие профессора молча слушали или записывали тоже самое. МакГонагалл знала, что они будут помогать ей и школе сколько хватит сил, потому что у них, как и у нее, не было ничего, кроме школы. Специальные приказы отдавались каждому: Слагхорну и Помфри относительно закупки ингредиентов на бытовые зелья и Спраут на выращивание в отдельной теплице тех компонентов, которые можно вырастить.
– Кое-что можно собрать в Лесу, – заправив кудрявую прядь за ухо, пробормотала профессор Травологии.
Дамблдор кивнул:
– Я уже попросил Хагрида поговорить с кентаврами. У них передо мной есть некоторые… хм, обязательства. Они обеспечат нас требуемым.
– А как насчет военной поддержки? – подняла голову МакГонагалл.
– Не спешите, Минерва, – обманчиво мягко проговорил директор. – Всему свое время.
– Гм, директор! – окликнула его профессор Спраут. – Я не так давно получила в личном заказе несколько хищных растений… для охраны теплиц с редкими экземплярами. А то наши студенты, особенно Рэйвенкло, да и мои не отстают… ну, вы знаете, – Флитвик смущенно хихикнул. – Так вот, эти малютки могут вырастать до двух метров в высоту и быть очень агрессивными. Я брала у Хагрида мясо для их прокорма, – она покраснела.
– Это была бы неплохая страховка в некоторых местах, – кивнул маленький декан Рэйвенкло. – При помощи заклинаний им можно помочь быстро вырасти и размножиться.
Дамблдор задумался.
– Это крайние меры, коллеги, – он качнул головой, – но… Размножьте вашу Росянку Гигантскую, скажем, до… тридцати-сорока экземпляров.
Спраут еще больше покраснела и закашлялась; Синистра сочувственно похлопала ее по спине.
– На этом мы пока закончим, – заключил директор. – Профессор Снейп, останьтесь, у меня есть для вас личное поручение.
Минерва МакГонагалл бесшумно по-кошачьи фыркнула и поспешно вышла из кабинета. Ей не хотелось видеть насмешливую мину Снейпа, какую он всегда принимал в таких случая. Мол, извините, Минерва, гриффиндорцы не созданы для шпионажа.
***
Урок Трансфигурации нынче проходил невесело. МакГонагалл, вопреки обычаю наблюдать за студентами, копошилась в пергаментах, щурясь сквозь очки. Класс отрабатывал начертанные на доске движения для трансфигурации обычного камня в чашу.
Скучающие хаффлпаффцы и сонные гриффиндорцы, уже давно перечертив схемы и переписав конспект, лениво махали палочками. Кто-то уже и не махал, а строчил записки, стараясь не шуметь, а кто-то, поняв, что сегодня МакГонагалл не следит, тихонько спал, как, например, Рон. Что уж он делал полночи, никто не знал, но Лаванда Браун поглядывала с ревностью, из чего облегченно вздохнувшая Гермиона сделала вывод, что ей-то ревновать ни к чему. Да и вообще.
МакЛагген был на парах пятого курса, так что ей не с кем было поболтать. Сидящий спиной к ней Гарри, с восьмой попытки сосредоточившийся нормально, наколдовал простую черную чашу с рунами золотом по краю. Получилось красиво, но странно, не в духе Поттера. Гермиона знала его почерк. Все, что мог сделать прошлый Гарри, умещалось в полученной через несколько дней тренировки кривой фарфоровой миске с незамысловатым древесным узором.
Любая магия – нейтральна. Но проходя через мага, через его кровь, она обретает личность, несет этот отпечаток в заклинаниях, в стиле полученных творений. Магия – это всегда творчество, какой бы бытовой она не была. Наибольший отпечаток несет, конечно, высшая магия, сложные многоуровневые рунные заклинания, чары иллюзии.
Собственная чаша Гермионы напоминала скорее вазу серого металла с полосами глубокого синего цвета. И даже с двумя витыми ручками. Такая, как она сама, от скуки думала Грейнджер. Ровный серый цвет, то ли благородная драгоценность, то ли функциональная помпезность. Синяя мечтательность, но ее мало, она подчинена разуму и логике. Где же здесь что-нибудь гриффиндорское? Она оглядела чашу со всех сторон и смешно сморщилась. На дне извивалось красное аляповатое клеймо, почти не видно, если не приглядываться. Да, эту гриффиндорскость и не различишь, пока не вглядишься.
– Мисс Грейнджер? – позвала МакГонагалл требовательно.
Что-то в ее голосе выдавало тревогу или смущение. Задремавший было Симус вскочил и принялся дико водить глазами, Патил и Браун захихикали, хаффлпаффцы воззрились на нее с удивлением. Мол, неужели она, любимица декана, что-то натворила?
– Да, профессор? – отозвалась Гермиона, спешно вспоминая, не допустила ли она где ошибку.
– Вы уже закончили? – смущенно поинтересовалась декан. – Вот и отлично. Подойдите ко мне, пожалуйста.
Гермиона удивленно вышла из-за парты, случайно разбудив Рона. МагГонагалл даже не посмотрела на результат ее работы, чего прежде с ней не бывало; затем неприметно взмахнула палочкой, но некоторые услышали, как булькнула заглушка. Когда ее снимут, легкий звук, будто от лопнувшего мыльного пузыря, возвестит об этом.
Гарри внимательно пригляделся, оторвавшись от своих занятий. МакГонагалл явно нервничала, но то, что ей было нужно от Гермионы, занимало ее куда сильнее. Могла ли заглушка работать на легилимента? Вряд ли. Поттер прислушался, но ничего не услышал. Еще раз – тот же результат. «Быть не может!» – фыркнул он, повторяя операцию, но уже с Роном. Стена.
– Тьфу ты, – облегченно рассмеялся он вдруг и нащупал в кармане склянку из-под зелья, называемого в каталоге «Колпак легилимента».
Он заказал его несколько дней назад, чтобы подавить случайное чтение поверхностных мыслей и эмоций во время занятий. Чужие беды выматывали его, и никакая сосредоточенность не могла унять головную боль и нежелание мириться со своим невольным участием в чужой частной жизни. Каталог уверял, что, приняв полный курс, клиент сам выработает естественный щит, дескать, жилы птицы глухарь в сочетании с витаминами и минералами способствуют этому.
Будет результат или нет, Гарри не знал, но тишина в голове ему нравилась. Все прочитанные проспекты уверяли, что зелье изготавливать можно и дома, но «выполненный в кустарных условиях экстракт не содержит специальных компонентов, из-за чего тормозит мозговую деятельность и вызывает привыкание, возможна также головная боль».
Поттер пожевал кончик пера и справедливо рассудил, что Гермиона не удержит такую информацию в себе. А судя по ее ответственному и обеспокоенному виду она делала что-то важное. Пытаясь скрыть все это за бесстрастностью, она только больше открывалась. Многие на нее смотрели: как она, взяв клочок пергамента, черкается, морщится, зачеркивает и еще черкается. В финале работы она тронула за плечо занятую МакГонагалл и подсунула ей клочок. Та озадаченно нахмурилась. То, что она видела, ей не нравилось. Наконец, декан кивнула и махнула рукой на дверь, на секунду подняв глаза от работы, и поняла, что на нее смотрит весь класс, одними губами пробормотала какое-то совсем не свойственное ей проклятье и сняла заглушку.
Мыльный пузырь лопнул, по классу пронесся строгий недовольный голос:
– Кто закончил, ставьте результат на первые парты, подпишите и можете идти. Кто не закончил – остается на дом!
Класс зашептался, зашаркал сумками и ботинками. Гермиона молча собиралась. По ее глазам Гарри видел, что есть важная информация. Рон, похоже, не хотел на нее смотреть, но любопытство брало верх над упрямством и обидой.
Пока они выходили, кто-то из своих попытался спросить Грейнджер, но она отшутилась, мол, расчеты по арифмантике. Это тут же создало массу шуточек о втором магическом образовании МакГонагалл, ее проблемами с цифрами, и унеслось в Башню Гриффиндора, породив новую сплетню.
Проводив взглядом одноклассников на перерыв, Гермиона оттащила Гарри и Рона в ближайший закуток.
– Они готовятся к войне, – выдохнула она, лихорадочно блестя глазами. – Она прятала слова, но расчеты были с крупными суммами! Там даже больше, чем школа может тратить за год!
– Мало ли зачем это? Может, Орден? – буркнул Рон, недовольно глядя на подругу.
– Нет, это провиант! – торжественно изрекла Грейнджер. – Я увидела три слова, там речь шла о сухом пайке. Обычно мы это не едим, Рональд.
– Ну а вдруг это…
Гарри перестал слушать. В голове почему-то шумело, как будто помехи на радио. Все настойчивее и настойчивее… И вдруг что-то лопнуло. Вместе с болью хлынули чужие образы.
***
Он сделал это. Наконец положил начало своей лестнице на вершину. Неужели когда-то он хотел ограничиться креслом Министра? Как смешно. Чтобы обрести власть, нужно напугать. Нужно осаждать долгие недели, пуская кровь по окрестностям.
– Вы выполнили один из самых сложных этапов, мои соратники. Вы положили начало. Теперь будет легче. Страх будет работать на нас. Вселите страх в одну овцу – и все стадо будет напугано. Вы получите награду.
Он был доволен. Даже сил боевиков не понадобилось. Только дипломаты и финансисты, которые смогли убедительно показать, как выгодно сотрудничество. Это можно было сделать и быстрее, если бы среди них был Малфой. Но пока рано, он наказан. А его сын… бесполезная тряпка!
Но ничего. Его верная Белла сделает из щенка матерого волкодава. Она умеет дразнить зверей. Когда-нибудь мальчишка пригодится.
Он благосклонно смотрел на своих слуг, мнящих себя командой. Жалкие псы, и в подметки не годящиеся своим отцам. Многие просто боятся, страх силен, но не всесилен.
Но он был доволен. О, как он был доволен. Мелкой показалась неудача с Темными Семьями. Зачем ему другие? Он будет править сам. Он спрячет знание Тьмы глубоко, он не позволит никому знать больше, чем надо.
Он доволен.
***
Гарри рывком вынырнул из густого как патока потока мыслей Волдеморта. Испуганно смотрели на него Рон и Гермиона.
– Ты улыбался, – пробормотал Уизли. – Ты никогда так страшно не улыбался.
– Он… рад чему-то? – сипло спросила девушка.
– Он доволен операцией с Испанией, – выдохнул Поттер показавшимся чужим голосом. – Очень доволен.
– Ты не кричал, – вдруг цепко спросила Грейнджер. – Тебе не было больно?
– Было, – выдохнул тот, поднимаясь с холодных плит, – но почему-то не так сильно, как раньше. И мне показалось, я «вынырнул» сам.
– Что это значит?
– Что меня не выкинуло, как обычно. Что я прервал поток, – он попытался идти, но не смог, выругался.
– Я помогу, – буркнул Рон. – Ты вообще как себя чувствуешь?
– Не очень, – хмыкнул Гарри. – В башке Волдеморта вообще неуютно, знаешь ли.
Они засмеялись. Вместе со смехом уходило напряжение. Рон и Гермиона улыбнулись друг другу в чем-то даже облегченно.
Поттер прислушался и вздохнул. Ну отлично. Случайная связь с Волдмортом прорвала блок зелья, и теперь беспокойное мельтешение чувств этой парочки заливало ему все свободное от мыслей пространство.
– Знаете, я сам, – выпростался он.
– Ты уверен? – Уизли спрашивал его, но в глазах была вина.
– Да все нормально, – Поттер махнул рукой. – Мне просто надо отлежаться.
Значит, видения облегчились, он сохранил сознание. Что еще ему может дать эта проклятая способность, эта жемчужная ниточка связи? Как обратить ее на пользу? И может ли такое вообще быть?
***
– Что-то Флитвик сегодня разошелся, – вздохнула Дафна, застегивая непослушный замок на сумке с книгами.
– Просто нервничает, – пожала плечами Патрисия Дэммингтон.
– У нас сейчас вроде Трансфигурация? – Панси раздраженно посмотрела на мучающую замок Гринграсс. – Да сделай ты уже с ним что-нибудь!
– Что например? – развеселилась та. – Заклятие скользкого замка? Или просто испепелить к Моргане?
– Ну испепели! – брыкнулась Паркинсон, уже, правда, остывая; с Гринграсс невозможно поссориться. – И кстати, – она усмехнулась, – не просто так он нервничает. Снейп нас на ковер вызывает. Так что нервничает не он один.
– Почему бы, интересно? – Дэммингтон подняла черную соболью бровь.
Панси поджала губы и несколько минут молчала, слушая окружающий гул. Они шагали в кабинет Трансфигурации, прокладывая дорогу через младших студентов.
– Посмотрим на МакГонагалл, – наконец сказала она. – Если это то, что я думаю, она подтвердит.
– Чтобы декан грифферов что-то нам сказала? Ну кроме обычного, – Дафна заливисто захохотала.
«Надо же человеку иметь такой беззаботный смех, – подумала Панси, – на фоне всего этого. Как будто знает свое будущее на много лет вперед. Или любовь делает ее слепой? А может, лучше так, чем как мы с Драко, в вечных мыслях за себя и своих? Кто бы смог решить эту задачку».
– Выдаст поведением, – неохотно сообщила Паркинсон.
– Ого, стратег придумал план, – заливалась Гринграсс. – Вы с Драко просто брат и сестра! Он тоже все время что-нибудь…
– О, Блейз! Привет, – спешно прерывая опасно заболтавшуюся Дафну, дернула слизеринца за руку Панси. – Слышал что-нибудь новенькое от Снейпа?
– Не пришлось, – удивился тот. – А что-то случилось?
– Вызывает на ковер. Думала, может, знаешь что. Ты же вроде с утра у него был.
– Был, – усмехнулся Забини, глядя под ноги. – По поводу Корнелл.
– А что малютка Лиза? – мгновенно обеспокоилась Дафна.
Лиза Корнелл, крошечная девушка с пятого курса, когда-то досталась Блейзу в подопечные. Неизвестно, что пришло в голову Забини, когда он выбрал ее, может, уже тогда что-то почувствовал.
Блейз изменился. Жизнь с его странной матерью научила его относиться к смерти так, словно у них был заключен пакт о взаимном молчании. Он обходил ее на своей дороге, она его на своей.
Но что-то все-таки надорвалось.
Именно после этого поклонник Лизы, заставивший ее расстраиваться, получил по первое число. Никто не знал, что его куратора подбил на это Блейз. Подбил мастерски, поселил эту мысль в его голову незаметно. Блейз оберегал Лизу сверху, как маленькое сокровище. Свое сокровище.
Сначала никто не знал об этом. Сложная и запутанная, как сам Блейз, история пока не имела финала. Однажды приглядевшись, Панси тут же почувствовала тревогу за девочку. Блейз смотрел на нее… как на свою собственность. Как будто позволял жить как ей хочется, но лишь на время. Паркинсон надеялась, что Блейз умеет быть аккуратным в выражении чувств, но его взгляд, такой же, как у его темной и опасной матери, пугал. Да и сведения, вытянутые из куратора того самого мальчика, лишь подтверждали странную природу этих чувств.
Снейп вызывал его на личный ковер, возможно, тоже что-то понял. Почуял смутную тревогу.
– Ничего особенного, – улыбнулся Блейз. – Ее новый парень гриффер. Аккуратность не помешает.
– Ты поговоришь с ней? – наморщила маленький носик Дафна.
– Конечно, – кивнул Блейз, и Панси почти испугалась. – Обстоятельный личный разговор не помешает.
– Будь с ней помягче, – посоветовала Триш. – В конце концов, это ее жизнь.
Блейз мягко, как кот, покивал и, сверкнув темными глазами, ушел вперед.
– Мисс Паркинсон? Можно вас на минутку?
Панси обернулась. Зачем она понадобилась Снейпу?
Зельевар стоял неподалеку, и вид у него был недовольный и одновременно обеспокоенный. Понять это по бесстрастному лицу могли только те, кто знал малейшие оттенки его настроений – слизеринцы.
– Конечно, профессор, – кивнула она, чувствуя непонимающие взгляды друзей.
– Мне нужно с вами поговорить. В другом месте.
– Но ведь сейчас урок.
– Это не терпит отлагательств. Я сообщу профессору МакГонагалл, – нетерпеливо отрезал он.
– Хорошо, – Паркинсон настороженно кивнула. – Мне пройти к вам в кабинет?
– Нет, – отчего-то раздраженно ответил декан, добавив тихо и даже в чем-то угрожающе. – Поднимитесь в кабинет директора.
Еще более озадаченная девушка ватными ногами поднималась по лестнице, рядом со Снейпом. Движения пол его мантии разгоняли студентов не хуже заклятий.
