Текст книги "Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово (СИ)"

Автор книги: Вельга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 47 страниц)

Как только Петуния сдержала своё обещание, познакомив Аргуса с маленькой юркой змейкой, тем самым подарив ему возможность колдовать, он принялся за изучение многочисленных книг по ментальной магии. С подбором нужной литературы ему помогали эльфы, Том и иногда Северус. Впрочем, Петуния настояла, чтобы он изучал и другие заклинания.

Не сказать, что получалось у Аргуса хорошо, поскольку в Хогвартсе он предпочитал обходиться и вовсе без заклинаний, используя чистую магию замка. Но спустя некоторое время он пришёл к выводу, что некоторые заклинания всё же куда функциональнее и расходуют значительно меньше энергии, чем его способ колдовства. Поэтому он начал учиться с большим усердием.

А вот с артефактологией у него как-то не задалось. Аргус пробовал читать самые простейшие книги и трактаты по этой теме, но в голове мало что из прочитанного задерживалось надолго. Впрочем, Августус и не требовал от него особых знаний, ему скорее нужна была компания и лишняя пара умелых рук. Это всё Аргус предоставлял ему с готовностью.

– Уснул, – чуть удивлённо констатировал Том, вновь выдёргивая Аргуса из мира грёз.

Августус действительно спал прямо в кресле, откинув голову на спинку и всхрапывая. По правде сказать, Аргус бы тоже не отказался подремать пару часиков, но он всё же сделал над собой усилие и на всякий случай поднялся на ноги.

В лаборатории появилась Петуния в сопровождении Каспара. Лица обоих сияли, видимо весть о том, что у Августуса наконец получилось, дошла и до них. Аргус почувствовал ставшее уже привычным тепло в груди. Ещё никто и никогда за всю его жизнь не относился к нему так, как относилась эта женщина, да и остальные обитатели поместья.

Многие из них действительно оказались сквибами, но и волшебники здесь вели себя иначе, чем Аргус привык. Пожалуй, чета Малфоев удивила его больше всего. Аристократы и выскочки, как он считал раньше, говорили со сквибами на равных, не пытаясь как-то задеть или высмеять кого-то. Мир Аргуса внезапно перевернулся с ног на голову, но ему это нравилось.

– Всё хорошо? – в голосе Петунии послышалась обеспокоенность.

Аргус понял, что снова погрузился в свои мысли.

– Да, отлично, – поспешно ответил он, зажигая на ладони огонёк, любимые чары Петунии. – Просто устал, не помню, когда мы спали последний раз.

Августус подскочил на кресле и открыл глаза.

– Я не сплю, – пробормотал он, окидывая рассеянным взглядом присутствующих. – А, точно, мы же закончили.

– Ты поспал бы. Подбросить тебя? – участливо предложил Каспар, не слишком успешно пряча улыбку. – Аргус, к тебе это тоже относится.

– Я сам дойду, – Аргус не стал с ним спорить, но у него оставалось ещё несколько незаконченных дел. – Нужно кое-что проверить, а потом пойду к себе. Разбудите перед ужином, если сам не проснусь?

Покидая лабораторию, он стал свидетелем того, как ловко Петуния взяла в оборот племянника. Судя по её жалобам, тот вполне успешно избегал её последнее время, но сейчас сбежать не успел. Аргус злорадно ухмыльнулся и направился обходить свои владения. Как-то незаметно он начал считать это поместье своим домом, а себя – его смотрителем.

========== Глава 51 ==========

Минуло полнолуние. Дамблдор действительно сдержал своё слово и не препятствовал отлучке оборотней из Хогвартса. Полнолуние Ремус, Невилл и Робин встретили со своей стаей в окрестностях Слизерин-мэнора. Они открыто покинули школу днём после занятий, а вернулись следующим вечером.

Ремус притащил с собой в Хогвартс толстенную стопку разных газет за весну и лето. Грейнджер произвела на него впечатление девочки умненькой, но главное – она была магглорожденной и до одиннадцати лет к магическому миру не имела никакого отношения. Ремуса действительно интересовало, какие выводы она сделает из этого чтива.

Газеты он сразу по прибытию спихнул Невиллу, поэтому в кабинет Дамблдора поднимался налегке. Стоило как можно быстрее отчитаться перед стариканом, всё же тот проявил такт и понимание, отпуская домой юных оборотней. Горгульи, как и прежде, и не думали загораживать ему проход. У Ремуса даже промелькнула мысль, что они сломались, а починить некому.

Отчитываясь перед Дамблдором о возвращении, Ремус внимательно осматривал кабинет. И действительно не обнаружил на привычном месте старой распределяющей шляпы, о которой с такой горячностью рассказывал Рику Робин. Не было и жёрдочки Фоукса – любимца Дамблдора.

– Хорошо, очень хорошо, – как-то рассеянно отреагировал Дамблдор. – Я рад, что не пришлось искать тебе замену, но если вам нужно ещё время…

– Спасибо, Альбус, одной ночи нам достаточно, – Ремус закончил осмотр и перевёл взгляд на Дамблдора. – Со времён моего обучения тут многое изменилось.

Дамблдор обвёл кабинет всё тем же рассеянным взглядом.

– Ты, должно быть, говоришь о Фоуксе. Да, мне его тоже не хватает. Но всё в этом мире конечно, даже жизнь феникса…

Ремусу показалось, что отразившаяся на лице старикана печаль была искренней.

– Никогда бы не подумал, – пробормотал он, чувствуя некоторую неловкость, словно подсмотрел за чем-то очень личным. – А распределяющая шляпа? Насколько я помню, она всегда хранилась здесь.

– Как и многие другие вещи, – Дамблдор покивал головой, словно маггловский игрушечный болванчик. – Но я на старости лет, знаешь ли, стал несколько… подозрителен.

Ремус почувствовал, что ему не удалось удержать на лице маску вежливого и умеренного любопытства.

– Вы думаете, что эти вещи… шпионят за вами? – спросил он после недолгой паузы.

– О нет, – Дамблдор по-стариковски рассмеялся. – Однако иногда мне всё же становилось несколько неловко, поэтому я собрал всё, что так или иначе обладало разумом и попросил Минерву найти этим вещам более подходящее место.

«Ну точно спятил», – промелькнуло в голове у Ремуса.

Он быстро попрощался и покинул кабинет Дамблдора. Расспрашивать о шляпе Минерву Макгонагалл сейчас было бы неосмотрительно, но у них появилась новая зацепка. И хотя Ремусу не казалось хорошей идеей то, что ребята ищут шляпу и для каких целей они это делают, мешать им он не планировал.

Бросив в воздух чары определения времени, Ремус остановился на месте и задумался. Стоило бы поделиться новой информацией с Северусом, ребята говорили, что тот тоже замешан в этой их маленькой авантюре. Развернувшись на каблуках, Ремус неспешно направился в сторону подземелий.

***

Юркая чёрная птичка наматывала круги вблизи Хогвартса. Остроклювый земляной вьюрок в этих краях не мог не привлечь внимания людей знающих или хоть немного интересующихся орнитологией, но он был настолько мал, что вряд ли кто-то в полутьме мог разглядеть его. Не сказать, что Ксавьер так уж гордился своей анимагической формой, но она определённо давала ему некоторые преимущества.

В этот раз Ксавьер наведался в Хогвартс по собственной инициативе, а не по просьбе Каспара. Его услуги по сопровождению молодых оборотней обратно в школу не пригодились. Более того, изучая охранные чары замка, он нашёл брешь, которой могли воспользоваться даже домовики, чем сразу и поделился с Каспаром. Дамблдор хоть и являлся великим магом современности, но до самого Ксавьера ему было очень и очень далеко.

Теперь домовики коалиции могли не только свободно проходить на территорию замка, но и проводить с собой других людей, не боясь быть обнаруженными. Против Дамблдора Ксавьер особенно ничего не имел, но сотворить какую-нибудь гадость всегда был рад. Особенно после того, как тот увёл у него практически всех слуг-волшебников. Впрочем, Ксавьер не обладал странной щепетильностью Госпожи и быстро пополнил ряды обслуги волшебниками из числа ликантропов. Он никогда не понимал, почему Госпожа старалась не держать оборотней подле себя.

Но сейчас Ксавьера интересовал не Дамблдор и даже не дела коалиции. Он внимательно изучал окрестности Хогвартса. С мудрёными чарами слежения он уже разобрался, теперь Ксавьеру было важно хорошенько изучить территорию замка. И он наконец нашёл, что искал. Одно из окон на третьем этаже было закрыто не полностью.

Маленькая пташка без труда проникла в узкую щель. В своей анимагической форме Ксавьер в темноте видел так же хорошо, как и в человеческой. И всё же он поспешил сменить форму сразу же, как понял, что вокруг никого нет. Помещение, в которое он проник, оказалось туалетной комнатой, в столь поздний час совершенно безлюдной.

Поклявшись когда-то в верности Госпоже, Ксавьер получил не только возможность спокойно жить и питаться, но и ещё одну интересную особенность – умение ходить по теням. Впрочем, этот дар был доступен многим вампирам в поцелуе Госпожи. И, как ни странно, уезжая, она не забрала его у них. Вероятно, полагала, что это умение ещё пригодится Ксавьеру и его людям при исполнении её «маленькой просьбы».

Ксавьер недобро усмехнулся думая об этом и шагнул в тень, растворяясь в пространстве. У него ушло чуть меньше месяца на то, чтобы навести порядок в теперь уже своей обители. Пришло время начать выполнять обещание Госпоже.

***

Альбус бросил взгляд на часы, они показывали, что он снова нарушал режим. Но сейчас это его не особенно беспокоило. Какой смысл беспокоиться о том, что ты подрываешь своё здоровье недостатком сна, если в воздухе буквально витает какая-то куда более серьёзная угроза твоему здоровью? Альбус никак не мог понять, что именно его так напрягало, но своим инстинктам он привык доверять. Вновь и вновь анализируя свои ощущения, он приходил к выводу, что особых причин для беспокойства у него нет.

Госпожа ни разу за этот месяц не выходила с ним на связь, это немного напрягало Альбуса, но было делом привычным. Он и ранее неоднократно попадал к ней в немилость, но она всегда остывала рано или поздно.

Коалиция по последним данным тоже вроде бы не готовила никаких пакостей, предпочитая действовать открыто и пытаясь договариваться с министерством. А вот нападения пожирателей смерти Альбуса беспокоили. Особенно то, что он был не уверен, кто именно за всем этим стоит. Подозревал, что это Аластор-Квиринус, но не знал наверняка. Альбус пытался искать Аластора по своим каналам, но пока не преуспел в этом.

Он не мог сказать, откуда шло это ощущение опасности, но ему определённо не нравилось, что Аластор, собиравшийся его убить тогда на астрономической башне, сейчас свободно разгуливал где-то и возможно даже собрал свою собственную армию. Альбус даже всерьёз думал о том, чтобы связаться с коалицией и действовать сообща. Но что-то его останавливало. Слишком мало он знал об их истинных целях и средствах, которыми они располагают.

Попытка осторожно поговорить на эту тему с Фаджем тоже ни к чему не привела. Тот бил себя пяткой в грудь, утверждая, что эти нападения – дело рук азкабанских беглецов. Но любому, кто обладал хоть каплей здравого смысла, показалось бы странным, что сначала пожиратели выступали за права оборотней и других магических меньшинств, а потом внезапно начали нападать на всех без разбору. На это замечание Фадж, самодовольно ухмыляясь, ответил, что как раз всё сходится. Что именно сходится, впрочем, он не пояснил.

Альбус чувствовал, что сам загнал себя в ловушку, растеряв большую часть союзников, но выходов из этой ситуации было не слишком много. Он потряс головой, отгоняя безрадостные мысли и попытался отвлечься на что-то более простое и понятное.

Сентябрь подходил к концу. Если верить Пивзу и Миртл, то в замке не осталось ни одного призрака, кроме них самих. Магический резерв Хогвартса потихоньку восполнялся, что позволяло отложить поиск решения проблемы портретов. Тем более Северус не торопился делиться новой информацией.

Альбус снова проверил магическое ядро замка. Определённо, скорость восполнения энергии сейчас значительно превышала скорость расхода оной на поддержание чар. Он сомневался, что это связано исключительно с избавлением от призраков, но пытаться разобраться в этом у него сейчас не было ни сил, ни желания.

Потянув на себя верхний ящик стола, Альбус с минуту рассматривал его содержимое, пытаясь ухватиться за какую-то ускользавшую от него мысль. Сверху на стопке бумаг лежало кольцо Певереллов – его последний, сделанный собственноручно хоркрукс.

Да, у Госпожи ещё оставался полноценный слепок его души, и это заставило Альбуса хоть немного смириться с потерей четвёртой метки. Однако уничтожать свой последний, пусть и не идеальный хоркрукс Альбус не спешил. Он закрыл ящик и снова наложил на него самые сильные чары, снять которые было под силу разве что самой Госпоже.

И вот опять – какая-то мысль промелькнула на поверхности сознания и вновь скрылась в его глубинах. Альбусу последнее время всё чаще и чаще казалось, что подсознание играет с ним в какие-то игры. Он даже полистал маггловский справочник по психиатрии, пытаясь найти там хотя бы намёк на происходящее. К счастью, не нашёл. Возможно ли, что это было делом рук Госпожи? Альбус не знал. Может быть, она действительно вмешивалась в его мысли, пугала, заставляла принять решение. Но какое? И зачем?

Он вновь открыл ящик стола, вытащил перстень и положил перед собой. Последняя ниточка, связывавшая его душу с этим миром. Мысли о смерти Альбусу не нравились, он хотел жить если не вечно, то хотя бы очень и очень долго.

Вне всяких сомнений три вампирские метки всё ещё связывали его с Госпожой. А это значило, что рано или поздно она пришлёт за ним, как и обещала. Не могла же она злиться на него вечность. Впрочем, Альбус прекрасно понимал, что для вампира её возраста вечность – ничто.

Вновь некстати вспомнился их последний разговор. Могла ли Госпожа намекать на то, что он ей больше не нужен? И могла ли она разорвать их связь? Альбус не знал. Оставив последний хоркрукс в целости, Альбус пошёл против её воли. Но уничтожив его, он вверил бы свою жизнь в её руки. Настолько ли он доверял ей?

Альбус закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он мог быть хоть трижды величайшим волшебником современности, но в действительности без её поддержки он был ничем. Сжав кольцо в руке, Альбус принял решение. Возможно, самое непростое решение в своей жизни. Он решил довериться ей.

***

За завтраком Грейнджер разнообразия ради сменила книги на газеты, которые ей в большом зале передал Невилл. Она быстро просматривала одну за другой, аккуратно складывая их в свою зачарованную бездонную сумку. Гарри подозревал, что про завтрак Грейнджер и вовсе забыла. Глаза её лихорадочно блестели, а губы шевелились, но что именно она бормотала – Гарри не мог разобрать. Джинни явно скучала, она положила подбородок на сцепленные замком руки и неотрывно пялилась на стол преподавателей. Близнецы где-то шлялись и на завтрак не явились.

Гарри ковырялся в своей тарелке, изредка окидывая большой зал взглядом. Перед завтраком их поймал профессор Люпин, он как обычно пригласил ребят на чай вечером, после чего попросил Гарри на минутку задержаться и рассказал ему о том, что шляпа наверняка хранится где-то у их декана.

Поделиться этой информацией с друзьями так, чтобы Рон их не услышал, у Гарри пока возможности не было. Первым уроком шла трансфигурация, и Гарри размышлял о том, как можно повернуть это себе на пользу, но в конечном итоге решил действовать по обстоятельствам.

Это занятие профессор Макгонагалл начала с того, что показала им заклинание превращения неживого в сравнительно живое. Гарри решил, что это добрый знак. После краткой лекции о том, кто, когда и как придумал эти чары, профессор Макгонагалл обычно отвечала на вопросы учеников. Чаще всего на вопросы Грейнджер, но та с самого утра витала в облаках, вероятно анализируя новую для себя информацию. Поэтому Гарри первым поднял руку.

– Профессор, скажите, а вот распределяющая шляпа – она настоящая или трансфигурированая?

Минерва Макгонагалл растерянно заморгала, словно не знала, что ответить.

– Мистер Эванс, разумеется, шляпа настоящая. Вам должно быть хорошо известно, что ни одни чары не могут функционировать так долго. Рано или поздно магия развеивается.

С этим Гарри мог бы поспорить, но не стал.

– Я, наверное, не так выразился, – он попытался улыбнуться как можно более бесхитростно. – Я имею в виду, использовались ли при её создании какие-нибудь чары, относящиеся к трансфигурации? Кто-то же наверняка изучал её?

Минерва Макгонагалл задумалась, на её лбу залегли глубокие морщинки.

– Действительно, – наконец заговорила она, – кто-то наверняка изучал. Но я, признаться, никогда не интересовалась технической стороной её происхождения.

– Профессор, а ведь мы могли бы спросить её саму об этом, – подал голос Невилл. – Если, конечно, директор Дамблдор разрешит. Было бы здорово, если бы её показывали студентам не только на распределении.

– Она, наверное, знает уйму крутых штук, ведь ей уже столько… столько… очень много лет! – поддержал Невилла Рон, вызывая оживление в классе.

Гарри не сомневался, что Рона это заинтересовало лишь потому, что общение со шляпой могло существенно сократить время, отведённое непосредственно на учёбу. Трансфигурацию Рон не любил. Но Гарри был ему благодарен, после реплики Рона остальные гриффиндорцы тоже начали высказываться в поддержку этой идеи.

– Тише-тише, – профессору Макгонагалл даже пришлось немного повысить голос. – Если вы действительно этого хотите, то на следующее занятие я принесу распределяющую шляпу. А теперь открывайте учебники.

Гарри попытался скрыть удовлетворённую улыбку, но получилось плохо. Впрочем, оглядевшись, он понял, что не слишком выбивается из общей массы. Казалось, перспектива познакомиться с распределяющей шляпой обрадовала всех первогодок.

Следующим уроком у них шли совмещённые со Слизерином зелья. Когда Рон отвлёкся на Джинни, поджидавшую Грейнджер у кабинета трансфигурации, Гарри отозвал друзей в сторону и быстро ввёл в курс дела. Вопреки его ожиданиям, Робин явно не выглядел обрадованным этой новостью, по крайней мере, не настолько, как сам Гарри. Но времени обсудить с ним это уже не оставалось.

День пролетел незаметно. На ужине появились близнецы, проигнорировавшие завтрак и обед, но почему-то не оказалось Грейнджер. Даже Джинни не могла сказать, где та ходит. Близнецы развлекали сестру как могли, но было видно, что без Грейнджер Джинни чувствует себя за гриффиндорским столом не в своей тарелке.

Впрочем, под самый конец ужина Грейнджер всё-таки явилась. Её глаза всё так же горели энтузиазмом, но сейчас она выглядела более спокойно. Проигнорировав еду, она поинтересовалась у Гарри, можно ли ей пойти с ними на сегодняшнюю встречу с профессором Люпиным. Откуда она о ней узнала, Гарри спрашивать не стал, просто ответил, что вряд ли кто-то будет против.

К профессору Люпину они пошли тем же составом, что и неделю назад. Грейнджер прижимала к себе толстую стопку газет, зачем-то извлечённую из сумки, и разве что не спотыкалась по дороге, погрузившись в свои мысли. Долго тянуть она не стала и заговорила сразу, как только все расселись и профессор начал разливать чай по чашкам.

– Профессор Люпин, – Грейнджер неуверенно оглянулась на остальных, словно предпочла бы говорить без свидетелей. – Вы ведь не просто так собрали для меня это всё? Здесь не только газеты и журналы, здесь есть список всех магических законов, включая новый… и новые поправки к старым. Я полдня провела в библиотеке, там не так много свежей информации о магических законах, но…

– Но этого хватило, чтобы понять, что всё это правда? – мягко закончил за неё профессор Люпин.

Грейнджер кивнула и вновь задумалась о чём-то.

– Почему тебя это всё так интересует? – в голосе Джинни явственно звучало непонимание.

А ещё Гарри показалось, что он различает там хорошо скрываемую обиду.

– Но ведь это же совершенно всё меняет! – воскликнула Грейнджер, переводя на подругу горящий взгляд. – Неужели ты не видишь?

– Что меняет? – судя по всему, Джинни не видела. – Да и какая разница? Мы ведь всего лишь дети, пусть обо всём этом взрослые думают.

Грейнджер удивлённо моргнула, глядя на Джинни, потом медленно кивнула и улыбнулась ей.

– Да… да, ты права, – заговорила она, поднимая свою чашку со стола и поворачиваясь к профессору. – Спасибо, что поделились со мной этой информацией, теперь мне есть что обдумать на досуге. Я бы хотела как-нибудь обсудить с вами это, но не думаю, что нам стоит заниматься этим сейчас, это скучно и не интересно.

Гарри почувствовал разочарование, ему-то как раз было интересно послушать выводы Грейнджер. А вот Джинни это, казалось, полностью устроило.

– Грейнджер, а дашь почитать? – неуверенно попросил один из близнецов Уизли, кто именно – Гарри не смог бы сказать.

Грейнджер бросила неуверенный взгляд на профессора, тот улыбнулся и кивнул.

– Постарайтесь только, чтобы никто больше этим не заинтересовался, – попросил он. – Мне будет сложно объяснить директору, зачем я притащил эту макулатуру в Хогвартс и развращаю умы студентов.

– А действительно, зачем? – было видно, что Грейнджер не терпится получить ответы на свои вопросы, хотя она сама решила перенести этот разговор на другое время.

– Видишь ли, – профессор Люпин замолчал на мгновение, словно собираясь с мыслями. – Как там говорят… дети – наше будущее. Дети-волшебники – будущее магического мира. Рано или поздно Фадж покинет своё кресло, Дамблдор уйдёт на покой, даже маггловское правительство поменяется…

– И придём мы, – хором заключили близнецы.

– Боже упаси, – тихо пробормотал Ремус, но потом продолжил уже нормальным голосом: – Вроде того, да. И уже от вас будет зависеть то, какой курс возьмёт магический мир. А вот с маггловским миром всё гораздо сложнее…

Гарри уже знал историю, которую коалиции поведал Артур Уизли, поэтому её краткий пересказ он слушал вполуха, следя за реакцией Грейнджер и Уизли. Грейнджер слушала очень внимательно, она даже забыла про чашку, которую продолжала держать в руках. Джинни явно было скучно, казалось, она вновь погрузилась в свои невесёлые мысли. Близнецы постоянно переглядывались между собой, словно вели мысленную беседу. По лицу Рона было сложно понять, о чём он думает и внимательно ли слушает, он откинулся на спинку дивана, пил чай и грыз третью по счёту булочку.

– В школе очень мало магглорожденных учеников, – как бы между прочим заметила Грейнджер, когда Ремус закончил свой рассказ. – Или это считается настолько постыдным фактом, что они стараются скрывать своё происхождение?

– Мне кажется, – неуверенно начал один из близнецов, – просто рождённых среди магглов волшебников не так легко обнаружить…

– И большинство всю жизнь скрывают свою «ненормальность», – продолжил его мысль брат.

– Мы тоже так считаем, – Ремус выделил интонацией слово «мы».

Гарри был готов поспорить, что Грейнджер сделала ещё одну пометку для разговора с профессором наедине.

– А как министерство узнало о тебе? – неожиданно спросил Рон, глядя на Грейнджер.

– О, – её щёки покрылись румянцем, и она потупилась. – Давайте не будем об этом, ладно? Но мне всегда было интересно, почему после того досадного недоразумения все словно забыли о нём. Даже мои родители. Хотя это как раз не удивительно, мама и папа настолько узколобы в этом плане, что мне кажется, они до сих пор до конца не верят, что я волшебница. А ведь вокруг меня всё детство происходили всякие странные штуки.

– Как же они тогда отпустили тебя в школу? – удивлённо поинтересовался Гарри.

– Мне кажется, – Грейнджер неуверенно замолчала, потом бросила быстрый взгляд на Ремуса и выпалила: – Профессор Макгонагалл что-то с ними сделала.

Ремус улыбнулся ей одной из своих успокаивающих улыбок.

– Кто-нибудь из профессоров Хогвартса всегда приходит к магглорожденным домой. Иногда они применяют чары к родственникам маленьких волшебников. Обычно хватает тех, что ослабляют чары министерства, но иногда… в особо сложных случаях, могут воздействовать и другими способами. Но это безопасно, тебе нечего бояться.

Грейнджер неуверенно кивнула.

– На самом деле, если бы профессор Макгонагалл этого не сделала… если бы меня не отпустили… – Грейнджер снова замолчала, словно собираясь с духом. – Я думаю, у меня получилось бы… уговорить их.

Гарри почему-то сразу понял, что уговаривать она собиралась не словами.

– Ты очень сильная волшебница, Гермиона, – профессор Люпин продолжал улыбаться. – Мне кажется, если ты пройдёшь пару тестов, то они выявят у тебя склонность к ментальной магии. В этом нет ничего плохого, как и в твоём желании обучаться колдовству. Это природа. Магическую силу внутри нас нужно использовать, иначе… случается всякое. А чтобы её использовать – нужно знать как.

Грейнджер благодарно улыбнулась и кивнула. Гарри показалось, что у неё с плеч свалился немаленький такой валун сомнений. Стало понятно, почему профессор Люпин проявил к этой магглорожденной волшебнице такое внимание. В будущем, развивая свой дар, Грейнджер могла бы стать полезной коалиции.

– Профессор, а оборотней… их много? – спросила Грейнджер, меняя тему.

Ремус кивнул, не торопясь как-то комментировать её вопрос.

– Я прочитала о них всё, что нашла в библиотеке. Ещё тогда, когда вы только начали о них рассказывать…

Ремус снова кивнул, побуждая её продолжать.

– Но там всё как-то… – Грейнджер замолчала, пытаясь подобрать нужное слово. – Жутковато. Совсем не так, как вы рассказываете нам. Тогда я выписала несколько книг по магическому каталогу, который взяла летом в «Флориш и Блоттс». Самых достоверных книг…

– Но там тоже одни только ужасы? – Ремус печально улыбнулся.

– Я не то чтобы ставлю под сомнение ваши слова, – по виноватому виду Грейнджер было ясно, что именно это она и делает, – но… как вы это объясните?

– Знаешь, – Ремус задумчиво поскрёб за ухом, – давай мы и этот разговор ненадолго отложим. Как у тебя с иностранными языками?

– В младшей школе я учила французский, говорю на нём плохо, но вот читаю вполне сносно.

– Тогда я попрошу друга прислать мне несколько американских и французских книжных каталогов.

Продолжать свою мысль ему не пришлось, глаза Грейнджер загорелись фанатичным огнем, и она энергично закивала.

В этот раз посиделки не затянулись надолго, профессору нужно было готовиться к занятиям. Но прогулки по Хогвартсу решили пока отложить, Невиллу и Робину хотелось отоспаться после бессонной ночи. Близнецы тоже сразу же куда-то смотались, а Грейнджер пошла провожать Джинни.

В гриффиндорской гостиной, пользуясь недолгой отлучкой Рона, Гарри быстро рассказал Тилли свой план. Следующая трансфигурация у них была уже завтра и снова первым уроком. Если профессор Макгонагалл сдержит слово и принесёт в кабинет шляпу, то Тилли должен был проследить за ней после занятия.

***

– И всё же я не понимаю, – Джинни бросила сердитый взгляд на подругу. – Неужели тебя действительно это всё так интересует?

– Немного, – нейтрально ответила Гермиона.

Но Джинни ей не поверила.

– Извини, конечно, но иногда ты бываешь такой занудой.

– Да, мне говорили, – Гермиона улыбнулась и, казалось, нисколько не обиделась. – Давай не будем об этом. Я понимаю, что тебе не особенно интересна эта тема, мы можем просто не поднимать её.

Джинни это полностью устраивало, но неприятный осадочек всё-таки остался. Гермиона игнорировала её весь день, погрузившись в свои исследования. Да и сейчас Джинни подозревала, что проводив её, подруга отправится дальше копаться в своих книгах. Как и всю последнюю неделю.

Вроде бы они и общались, но Гермиона вечно витала где-то в облаках, отвечая невпопад, а то и вовсе отговаривалась усталостью и сбегала с их импровизированных уроков. Джинни было откровенно скучно в одиночестве слоняться по замку.

– Ладно, – сказала она, останавливаясь у двери, ведущей в их с матерью комнаты. – Мы же позанимаемся завтра?

– Да, конечно, – слишком поспешно ответила Гермиона. – Ну я пойду, доброй ночи.

И умчалась.

Джинни пробурчала пароль и дверь открылась. Вспыхнули факелы, освещая некое подобие прихожей.

– Мам, я вернулась, – на всякий случай крикнула она, но никто не ответил.

Мать обычно возвращалась значительно позже, допоздна ковыряясь на кухне. С недавних пор она ещё и взвалила на себя обязанности смотрителя Хогвартса, чем очень гордилась. Джинни не видела в этом особого повода для гордости, но за это дополнительно платили, поэтому своё мнение она держала при себе.

Есть не хотелось, хотя в их комнатах всегда было припасено что-нибудь съестное. Джинни быстро умылась, разделась и заползла в кровать. Нащупав под подушкой волшебную палочку, которую ей где-то раздобыли близнецы, она намного расслабилась. Напряжение не самого приятного дня постепенно уходило, однако раздражение никуда не делось.

С тех пор как у Джинни появилась своя собственная незарегистрированная палочка, они с Гермионой стали заниматься значительно реже. Конечно, иногда Джинни тренировалась и одна, но с подругой у неё получалось куда быстрее и лучше.

Рука скользнула дальше, Джинни ощутила приятную гладь обложки тетради Тома. Стоило бы, конечно, спрятать свои сокровища получше, но мать не имела привычки копаться в её вещах, а больше у неё комнате никто и не бывал. С Гермионой они занимались в заброшенных классных комнатах, которые им показали близнецы, и где те регулярно обновляли какие-то свои защитные чары.

Джинни просунула пальцы между страницами тетрадки и закрыла глаза, делая глубокий вдох. Том её уже ждал. Впрочем, как и обычно.

– Что, опять с Грейнджер поругались? – бросил он, оборачиваясь к ней.

В этот раз разнообразия ради Том не просиживал штаны на подоконнике, а просто стоял у «окна» и смотрел на что-то, видимое только ему одному.

– Мы не ругаемся, просто она занимается какой-то фигнёй, а я хочу учиться колдовать, – пожаловалась Джинни.

– Ну… ты знаешь, что я всегда готов помочь тебе в этом, – Том улыбнулся своей чуть лукавой улыбкой. – А чем там занимается Грейнджер?

Джинни задумчиво почесала нос, размышляя, стоит ли что-то рассказывать Тому. Пожаловаться очень хотелось, но она понимала, что откровенничать с этим существом не стоит. Он, конечно, пожалеет её и всё такое… но Том – это Том.

– Пытается понять законы магического мира, – наконец выдала она, ничего не объясняя.

– Зачем? – лицо Тома удивлённо вытянулось.

– Вот и я не понимаю – зачем, – посетовала Джинни. – Мы же ещё дети. Когда мы доучимся и станем взрослыми, всё успеет десять раз поменяться. Особенно сейчас, когда…

Джинни замолчала, вновь погрузившись в раздумья. С ситуацией в магическом мире она была знакома весьма поверхностно, газеты читала редко, иногда подслушивала разговоры мамы и отца, но на этом все её познания заканчивались. Однако даже она понимала, что магический мир начал серьёзно меняться. Впрочем, её это не особенно волновало. В отличие от Гермионы.