Текст книги "Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово (СИ)"

Автор книги: Вельга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 47 страниц)

– Клянусь, – магия Люциуса огненной лентой взметнулась в воздух.

– Принимаю, – лента скользнула на запястье Петунии, закрепляя клятву, и рассыпалась яркими искрами.

Люциус задумчиво прикусил губу.

– Вы ведь сквиб, – произнес он после недолгих колебаний. – Никогда не видел, чтобы сквибы принимали магические клятвы.

– Почему вы считаете, что я сквиб? – заинтересовалась Петуния, поворачиваясь к нему.

– У Люца в роду были вейлы, – пояснил Северус, – они весьма чувствительны к подобным вещам.

– Вот как… – Петуния задумалась. – А вы могли бы сказать, кто ещё из здесь присутствующих не может пользоваться магией?

Люциус осмотрелся. Он уже давно научился управлять своим даром в полной мере, но сейчас это ему почему-то не помогало. Магов он почувствовал сразу, но интересовали его не они.

– Они ведь ликантропы? – Люциус кивнул на группу оборотней, загнавших в угол столовой Тома и жестоко пытающих его щекоткой. В ход шли и чары и наколдованные кем-то перья, но Том мужественно терпел, не спеша сдаваться.

– Местами, – Северус ухмыльнулся.

– Какими? – не понял Люциус.

– Это ты нам скажи.

– Не знаю, не могу определить, – наконец Люциус сдался.

– Никки, подойди сюда, – позвал Северус.

Никки не слишком охотно оторвался от всеобщего веселья и, вернувшись к столу, плюхнулся на свой стул.

– Что можешь сказать о нём? – Северус вопросительно посмотрел на Люциуса.

– Ликантроп, – после непродолжительного размышления начал перечислять тот, – либо сквиб, либо посредственный маг…

– Я маггл, – поправил его Никки.

– Люц, опусти бровь, – Северус рассмеялся. – Теперь вторую. Молодец, теперь выдохни и глотни кофе.

– Ничего не понимаю, – пробормотал совершенно сбитый с толку Люциус.

– И не старайся, – за стол вернулся Питер, играть в «отнимашки» ему надоело. Кофейник Том удерживал магией высоко над головой, притянуть его с помощью той же магии ни у кого почему-то не получалось, а сам бывший тёмный паразит его отдавать не спешил.

– И что, мне вот так вот просто развернуться и уйти? – Люциус хмурился. – Да я же теперь спать спокойно не смогу…

– Если хочешь, могу память подправить, – от всей души предложил Северус. – Говорят, хорошо помогает от бессонницы и лишних мыслей.

– Нет уж, спасибо! – поспешил отказаться от столь щедрого предложения Люциус. – С бессонницей я как-нибудь справлюсь. И все-таки не просто же так вы меня сюда притащили. Чтобы потом выставить, ничего не объясняя.

– Ну… – Питер смутился, – вообще-то мы тебя сюда «притащили» чтобы поиздеваться. Это Белка предложила.

Петуния тяжело вздохнула.

– Пожалуй, вы правы, – сказала она, обращаясь к мрачному Люциусу. – Раз уж они вас… позвали в гости, мы должны проявить гостеприимство, пусть и несколько запоздало. Не хотели бы вы продолжить знакомство за ужином? Ваша семья тоже приглашена. Я думаю, Белла будет рада встретиться с сестрой и увидеть племянника.

– Тетя Туни, – скорчил расстроенную гримасу Никки, – официальные ужины это так скучно. И к тому же я совершенно не умею пользоваться всеми этими вилками, ножами, салфетками…

– Значит, пора учиться, – строго ответила Петуния. – Попрошу Беллу дать вам пару уроков этикета, всё равно слоняется без дела. Впрочем, ужин неофициальный, тут все свои… но я очень надеюсь, что вы будете вести себя прилично.

Никки радостно закивал, поднялся из-за стола и вернулся к остальным оборотням, вести себя неприлично. Петуния ещё раз вздохнула и снова повернулась к растерянному Люциусу.

– Так вы принимаете наше предложение?

– Да… – Люциус замялся, – только я не уверен насчёт Нарси и Драко. С женой мы немного… поругались, а сын… не поймите меня неправильно…

– Я всё понимаю, – Петуния улыбнулась, – вы не хотите подвергать его опасности, это ваше право. Я не могу дать клятву, что вам здесь ничего не угрожает, сами понимаете…

Люциус прекрасно понимал, с магическими клятвами шутки плохи. Малейшая царапина может рассматриваться весьма неоднозначно.

– Но, я думаю, что наши мальчики могли бы подружиться, – закончила свою мысль Петуния.

– Ну… я тогда пойду, – неуверенно протянул Люциус, будто сомневаясь, действительно ли его отпустят.

– В таком случае, сегодня к шести часам мы ожидаем вас на ужин. Неофициальный…

– Правильно, – одобрительно заявил Никки, снова усаживаясь за стол и торжественно водружая перед собой отвоеванный оборотнями кофейник. – На неофициальный…

– Как вам это удалось? – удивлённо поинтересовалась Петуния.

– Я ему пригрозил, что покусаю и заражу, – засмеялся Рик. – И тогда ему до конца жизни придется делиться добытой им едой со стаей.

– Сурово, – одобрила Петуния.

Люциус поспешил подняться из-за стола, к разговору с бывшим Тёмным Лордом он пока ещё был морально не готов. Тем более тот явно пребывал не в самом лучшем расположении духа.

– Эмми тебя проводит, – Северус ухмыльнулся.

– Мне бы не хотелось её утруждать, – попытался отказаться Люциус. – Возможно, это сделает кто-нибудь из домовиков?

– Эмми, – посмеиваясь, позвала Петуния. В зале материализовалась пышногрудая вампирша. – Во-первых, извинись перед мистером Малфоем. Во-вторых, покажи ему, что тебя не стоит опасаться.

– В этом я бы не был так уверен, – пробурчал себе под нос Каспар. – Эмми чрезвычайно изобретательна.

– Простите, мистер Малфой, – покладисто извинилась Эмми. – Я даже могу убрать клыки, хотите?

– Эмми, – повысила голос Петуния.

Вампирша печально вздохнула и вернула свой обычный облик.

– Но быть вампиром мне всё равно нравится больше, – проворчала она. – И это гораздо удобнее.

– Удобнее пугать мужчин? – рассмеялась Алекто.

– Должен признать, Эмми права, – заметил Каспар. – Если бы в вас было меньше метра роста, вам бы тоже хотелось стать высоким и сильным. И дело не столько во внешней привлекательности, сколько в функциональности.

– То есть? – заинтересовался Люциус, ещё толком не смирившийся с мыслью, что его надул домовой эльф.

– Нам всё приходится делать магией, – грустно пояснила Эмми. – Даже посуду со стола мы не можем собрать без неё. Это не критично, поскольку магия рода, которому мы служим, частично восстанавливает наш резерв. Но чувствовать себя физически неполноценным не очень приятно.

– Но разве иллюзия по-настоящему делает вас выше или сильнее? – удивился Рабастан. – Хотя… Белка же вчера сказала, что…

Мужская часть команды по «Издевательству Над Малфоем» поддержала его кривыми ухмылками.

– Это не иллюзия, а одна из наших способностей, – возразил Каспар, – как вчера могла убедиться Белла, а сегодня мистер Малфой. Обладающих этой способностью волшебников называют метаморфами.

– Дора, племянница Нарси, метаморф, – гордо сообщил Люциус.

– С каких это пор ты так тепло относишься к семье Меды? – заинтересовался Сириус.

– Малфои не идиоты, – язвительно ответил Люциус. – В отличие от Блэков, мы прекрасно осознаём, что кровь не вода. Только полный идиот будет отлучать от рода за связь с полукровкой.

– Ну да, маменька на старости лет совсем спятила, – не стал спорить Сириус.

– Мне казалось, что для чистокровных отлучение от рода это обычное явление, – удивился Ремус.

– На самом деле Люц прав, – начал объяснять Северус. – Отлучение – это крайняя мера, поскольку самым негативным образом влияет в первую очередь на магию рода. Чистокровные предпочитают просто «по-тихому» забыть о тех, кто пошел против воли семьи.

– Ага, – подтвердил Рик, – или отослать куда-нибудь подальше.

– Именно, и примеров тому полно. Моя мать, Эйлин Принц, сбежала из семьи к магглу, дед пытался её образумить, но потом просто махнул рукой. Меропа Гонт, дочь Марволо Гонта, – Северус кивнул на Тома, – тоже сбежала с магглом, папенька у неё был тем ещё козлом, но от рода её не отлучил. Молли Пруэтт, против воли родителей, связалась с предателем крови Уизли. Её родители, насколько мне известно, живы и поныне и совсем не против принять в семью хотя бы одного из её отпрысков.

– Так за чем дело стало? – заинтересовался Том. – Младшие спят и видят, как бы сбежать из курятника.

– Говорю же, Уизли – предатели крови. Эта печать ложится и на детей, а снять её не так-то просто, – пояснил для непонятливых Северус. – Такой довесок Пруэтты брать не готовы. Да и Молли не горит желанием отпускать от себя детей, готов поспорить она им даже выбора не дала.

– Что-то нас куда-то не туда понесло, – спохватилась Петуния. – Каспар, если вы можете свободно менять свою форму, почему тогда не выберите для себя наиболее удобную?

– При старом хозяине действительно так и было, – ответил тот. – Но когда он умер, мы большую часть времени проводили в своем мире и как-то забылось.

– Можете менять свою внешность, как вам заблагорассудится, – разрешила Петуния. – Только чтобы мы могли вас различать.

Эмми радостно заулыбалась и снова превратилась в грудастую вампиршу, но уже без клыков.

– Таким был мой облик при старом хозяине, – пояснила она.

Каспар тоже вернул себе облик вчерашнего вампира, однако одежда его выглядела теперь более современно и чем-то напоминала костюм дворецкого.

– Переоденься, бесстыдница, – цыкнул он на Эмми.

Роскошное платье эльфийки, открывающее явно больше чем следовало бы, изменилось на скромную светлую блузку и длинную удобную юбку.

– А как вы меняете одежду? – заинтересовалась Алекто, которая утром с удивлением обнаружила, что вчерашняя её одежда, превращенная Долли в шикарное вечернее платье так и не вернулась к первозданному виду.

– Это не совсем одежда, – начал объяснять Каспар, – это часть нашего облика. Для того чтобы создать себе одеяние, нам нет нужды использовать ткани или другие материалы. Мы создаём её из своей магии.

Каспар стянул с руки белоснежную перчатку, и она моментально растворилась в воздухе.

– А вся эта одежда из наших шкафов, её тоже сделали вы? – задал давно интересующий его вопрос Никки.

– Да, мы закупаем у наших поставщиков ткань и делаем из неё одежду индивидуально для каждого. Мы стараемся следить за тем, чтобы в ваших гардеробах была одежда самых разных фасонов, но если кому-то нужно что-то особенное, обращайтесь к Эмми или Долли. Мы можем изменять и уже готовую одежду, но лучше делать её непосредственно из ткани, так получается естественнее.

– И что, всё это, – Люциус неопределенно помахал рукой, – умеют делать все домовики?

– Да.

– Но почему тогда наши не делают?

– А вы их просите? – ухмыльнулся Каспар.

– Нет, но… они же не говорили, что они так умеют.

– А вы с ними разговариваете? – ехидно поинтересовалась Эмми.

– Знаете, – Люциус повернулся к Петунии, – у вас какие-то неправильные домовики.

– Ага, – жизнерадостно подтвердила она, – мы в курсе.

– Что-то завтрак затянулся, вам не кажется? – Рик с характерным хрустом потянулся. – А не размяться ли нам, раз уж на сегодня у нас нет никаких планов.

– А я, пожалуй, посмотрю как там наше печенье, – Том поднялся из-за стола. – Эмми, не подкинешь меня до кухни?

– Люциус, вы можете обсудить положение вещей со своей женой, – разрешила Петуния, меняя магическое плетение клятвы. – Но только в общих чертах и в отсутствии посторонних. Если вы решите сделать это, то ваша клятва свяжет и её.

– Спасибо, так будет проще. А ведь мы не представлены, – запоздало спохватился Люциус.

– Давайте оставим знакомство на вечер. Не то чтобы мы вам не доверяли… но пока у вас ещё есть выбор. Если вы передумаете и не примете наше приглашение, я пойму.

– Мы придем, – уверенно пообещал Люциус. – Только как?

– Когда будете готовы, пусть ваша жена позовет Кричера. Он доставит вас сюда.

– Это тот безумный эльф Блэков?

– Не такой уж он и безумный, – вступился за домовика Сириус.

– Ладно… – казалось, Люциус хотел сказать что-то еще, но сомневался.

– Люц, не тяни кота за хвост, – посоветовал ему Северус, – тут все свои.

– Мы сегодня должны были ужинать у Тонксов…

– Берите их с собой, – оживился Сириус. – Белка будет рада, да и я лет сто их не видел.

– Ну вот и договорились, – удовлетворенно констатировала Петуния.

========== Глава 19 ==========

Люциус Малфой нервно расхаживал по своему кабинету в Малфой-мэноре, в ожидании жены и сына. Прокручивая в голове подготовленную специально для Драко речь, он то и дело сбивался. Оно и понятно, как можно в двух словах объяснить ребенку, что ему предстоит забыть многое из того, что вдалбливали в его голову почти десять лет.

Дверь беззвучно отворилась. В кабинет вплыла Нарцисса и прошествовал Драко. Люциус на несколько мгновений залюбовался женой.

– О чем ты хотел поговорить? – нейтральным тоном спросила супруга. Настолько нейтральным, что сразу стало ясно – она все ещё злится.

– Нарси, я… – Люциус замолчал, пытаясь вспомнить речь, которую он репетировал уже для жены.

– Дорогой, что-то случилось? – напускное спокойствие Нарциссы слетело, она выглядела взволнованной. Нечасто её муж позволял себе быть рассеянным даже в кругу семьи.

– Нет… – обе речи забылись начисто, – точнее, не совсем. Я сначала хотел поговорить с Драко.

– Я слушаю, отец, – надменно проговорил Драко, с достоинством устраиваясь в кресле.

– Вот об этом я и хотел поговорить, – Люциус подавил настойчивое желание побиться головой о столешницу. – Сын… я долго думал, как начать этот разговор. Но сейчас скажу тебе то, что однажды сказал мне один мой друг и наставник.

– У Малфоев нет друзей, – заносчиво повторил заученную фразу Драко. – Только соратники и приятели.

На лице Нарциссы на мгновение промелькнула злорадная усмешка. Она всегда считала, что с воспитанием сына Люциус справляется не очень, но тот и слушать ничего не хотел, не оставляя попыток воспитать из сына настоящего аристократа. Получалось, откровенно говоря, плохо. Нет, Драко был старательным учеником, но всегда и во всём переигрывал. Его попытки подражать отцу порой выглядели просто нелепо.

Несмотря ни на что Нарцисса любила мужа и сына. Во многом ей удавалось сгладить острые углы воспитания, но легкий налет псевдоаристократизма у Драко всё-таки имел место быть. Нарциссе оставалось только надеяться, что с возрастом он начнёт думать своей головой и сделает для себя правильные выводы.

– Сын, просто выслушай меня, не перебивая, – Люциус устало опустился в кресло. – Так вот, один мой приятель… тфу ты, один мой хороший друг однажды сказал мне: «Люциус, перестань наконец быть такой аристократической задницей».

Нарцисса недоуменно посмотрела на мужа, такого поворота она совсем не ожидала. А Драко впервые за последние несколько лет, не смог удержать маску спокойствия, которую он всегда «надевал» в присутствии отца или кого-либо из посторонних.

– Что ты имеешь в виду, дорогой? – Нарцисса быстро справилась с удивлением и перешла в наступление, нельзя было упускать такой удачный момент. Стоило дожать Люциуса, пока он не передумал и не свернул разговор.

– Я имею в виду, что в нашей жизни грядут серьёзные перемены, к которым Драко на данный момент совсем не готов. Возможно, уже сегодня у него появятся новые друзья… я бы очень хотел, чтобы так оно и было. Но если он будет вести себя, как…

– Как аристократическая задница? – улыбаясь, подсказала ему жена.

– Да, что-то вроде того, – не стал спорить Люциус. – Это может негативно сказаться на общении со сверстниками.

– Особенно, если они не из нашего круга? – Нарцисса всегда была догадливой.

– Именно так, – подтвердил Люциус. – Я ещё не видел этих детей, поэтому не могу дать никаких рекомендаций касательно тактики поведения.

– Тогда, может, я просто буду собой? – неуверенно спросил Драко. Его мир только что рухнул, потом отстроился заново, но как-то не совсем правильно. К этому ещё предстояло привыкнуть.

– Не думаю, что это хорошая идея, сын, – с сомнением покачал головой Люциус.

– Это отличная идея, сынок, – Нарцисса метнула угрожающий взгляд на мужа. – Просто помни, что ты ребенок и веди себя соответственно. Я верю, у тебя получится хотя бы на некоторое время забыть, что ты Малфой.

– Это лишнее, – Люциус нахмурился, – наследник Малфоев всегда должен помнить о том, что он Малфой.

– И быть аристократической задницей? – поддела его жена. – Нет уж дорогой, теперь воспитанием сына займусь я сама. Ты сейчас полностью признал, что на этом поприще не преуспел…

– Я бы сказал, провалился, – пробормотал Драко, чем заслужил удивленный взгляд отца.

– У меня осталось не так много времени, чтобы вытрясти из его головы хотя бы часть той ереси, что он туда забил с твоей подачи, – продолжила Нарцисса, гладя сына по голове.

– Значит, ты согласна с тем, что Драко следует отправить в Хогвартс? – удивленно спросил Люциус.

– Я согласна с тем, что если Драко подружится с кем-нибудь из нормальных сверстников, – Нарцисса специально выделила голосом слово «нормальных», – то, возможно, он захочет поехать учиться с ними. В Хогвартс или в Дурмстранг – не важно, главное, чтобы он не был одинок так далеко от дома.

– Так ты поэтому не хотела отпускать Драко в школу?

Нарцисса отвела взгляд и не стала объяснять мужу, что просто боялась за сына. С его-то воспитанием ничего хорошего в школе Драко не ожидало, это она прекрасно понимала. Максимум на что он был способен – запугать сверстников своей фамилией и именем отца, но это далеко не лучший способ выстроить отношения с коллективом.

– Сегодня у Меды намечаются ещё гости? – Нарцисса перевела разговор на нейтральную тему.

– Нет… – сказать больше Люциусу не дала клятва, видимо на Драко разрешение не распространялось. – Я не могу сейчас всё объяснить, но вечером вы сами все узнаете. Ты не могла бы связаться с Медой и сообщить ей, что мы сегодня прийти не сможем, поскольку приглашены в другое место. Но приглашение также распространяется и на её семью. Если они согласятся, то к шести часам пусть будут готовы. Форма одежды… неофициальная.

– И это всё? – поинтересовалась Нарцисса. – Без объяснений и пояснений?

– Увы, – развел руками Люциус, – больше я ничего пока сказать не могу. Но обещаю, это будет весело.

***

А в Слизерин-мэноре веселье не прекращалось с самого утра.

Собиравшиеся было размяться в тренировочном зале оборотни, не смогли устоять перед соблазном поучаствовать в русской национальной забаве, которую предложил Долохов, назвав её «отними у Тёмной Вороны печеньку». Заключалась она в беге с препятствиями по подземельям за бывшим Тёмным Лордом в его анимагической форме. И никого особенно не волновало, что печеньку Том уже давно съел.

Маневрировать ворону в извилистых коридорах было несколько сложновато, но ему весьма помогало осознание того, что за ним по пятам, угрожающе клацая челюстями, неслись четыре волка. Никки и Олафу в первый раз удалось полностью перекинуться без влияния луны. За волками с радостным лаем бежала огромная черная собака, а замыкал процессию сам Долохов, в форме внушительного вида бурого медведя.

Питер справедливо решил, что ему будет безопаснее в рядах наблюдателей, которые расположились перед комнатой отдыха охраны на нижнем уровне подземелий. Бывший Тёмный Лорд сам загнал себя в ловушку, решив именно там спрятаться от гнева Беллатрикс, которая терпеть не могла когда у неё из-под руки тырили выпечку.

Долохов пообещал найти и привести наглеца пред грозные очи Беллатрикс. Захватив по дороге в подземелья оборотней и Сириуса, которые как раз направлялись в тренировочный зал, он отправился на охоту.

Второй ошибкой Тома было нежелание сдаваться в руки «правосудия». Превратившись в ворона, он попытался смотаться от преследователей.

Нижний уровень подземелий представлял собой широкий извилистый коридор с множеством однообразных сквозных залов, в каждом зале располагалось по шесть-восемь камер. Перед комнатой охраны коридор закольцовывался, и бегать по нему можно было хоть весь день. Так как к руне переноса Тома не пускали наблюдатели, а спрятаться было негде.

В первом круге забега за птичкой лидировали Рик и Сириус. Медведю не хватало маневренности, он периодически во что-нибудь или в кого-нибудь врезался.

На втором круге, когда преследователи наконец поняли, что загнать Тома в угол не выйдет, форму сменил и Свен. Следом за ним, прямо на ходу, трансформировался Олаф, здорово удививший этим остальных.

Никки тоже чувствовал в себе готовность перекинуться прямо здесь и сейчас, но до последнего сдерживал трансформацию, поскольку очень не хотел пропустить ужин с Малфоями. На третьем круге его выдержка всё-таки дала сбой, и он возглавил тройку лидеров, благодаря маневренности и небольшому размеру своего волка.

Минут через пятнадцать после начала забега из игры выбыли последние двуногие. Кто-то раньше, кто-то позже, они останавливались перед комнатой охраны и располагались рядом с сошедшими с дистанции товарищами.

В конце концов Том тоже утомился. Круге на тридцатом он резко спикировал прямо в руки Питеру, продырявив ему когтями одежду в нескольких местах. Чего он не учёл, так это уровень упрямства и длину тормозного пути остальных участников забега.

Когда появившиеся на «ментальный шум» домовики, смогли разобрать матерящуюся кучу из оборотней и анимагов, бывшего Тёмного Лорда уже и след простыл.

– Сбежал, – печально вздохнул Антонин, осматривая себя на предмет повреждений.

К его счастью в момент столкновения он был в анимагической форме, поэтому пострадал значительно меньше остальных участников «дорожного движения».

– Как известно, у носорогов очень плохое зрение, но при такой массе – это уже не их проблема, – пробормотал изрядно помятый Рихард, которому не посчастливилось на собственном опыте убедиться, что взрослый медведь если и легче упомянутого носорога, то ненамного.

Хуже всех пришлось Питеру, поскольку физической подготовкой и выносливостью оборотней он не обладал. Хотя это его не особенно волновало, с улыбкой до ушей он развалился в объятиях Эмми, положив голову ей на грудь, а Долли обрабатывала его ссадины и ушибы.

– А нас полечить? – надулся вернувший себе человеческий облик Свен.

– А на вас всё как на собаках заживает, – ответил ему Питер, поднимая голову и показывая язык.

– Хорошо размялись, – одобрительно заметил Рик. – Олаф, ты как? Сможешь обратно перекинуться?

Пепельно-серый, словно седой с черными подпалинами волк поднял голову и утвердительно кивнул.

– Но не хочешь, – понимающе рассмеялся Рик. – Ладно, гуляй пока так… можете пойти поохотиться с Никки, раз уж ему ещё часов шесть придется мохнатым бегать.

– Я с вами, – решил Сириус, – мальчишкам всё равно сейчас не до меня.

– Не набегался еще? – ужаснулся Антонин, которого эта пробежка изрядно вымотала.

– Ага, энергия так и прёт, – Сириус удивлённо прислушался к своим ощущениям.

– Ты бы не откладывал визит домой, – посоветовал ему Рик. – Ты сейчас как оборотень ощущаешься гораздо сильнее, чем в нашу первую встречу. И с каждым днём твой зверь всё выше поднимает голову.

– Могут возникнуть проблемы? – забеспокоился Ремус.

– Точно не знаю, – Рик сомневался, – но лучше их не дожидаться. Пойдёмте, что ли, может перехватим чего перед обедом.

Мысли о еде вызвали здоровое оживление в рядах оборотней, и те начали расходиться. Кто через руну, кто с помощью домовиков, и только Рик задержался в комнате охраны, пропуская вперед всех остальных.

– Вылезай, все ушли, – произнес он в пустоту, присаживаясь прямо на пол и шаря по карманам в поисках сигарет.

Рядом с ним материализовалась рука с едва начатой пачкой и простой маггловской зажигалкой.

– Как узнал? – закуривая, лениво поинтересовался проявившийся полностью Том.

Курили в их маленькой мужской компании почти все, но так чтобы не запалили женщины и дети.

– Почувствовал, – хмыкнул Рик.

– Ты чего такой хмурый?

– Никки…

– А что не так?

– Он обратился.

– Хмм… не понимаю, – признался Том. – Ты же говорил, что он делает успехи и скоро сможет перекидываться.

– Говорил, – буркнул Рик, – но когда Никки только пришел в стаю, я был готов поспорить на что угодно, что он никогда не сможет перекидываться без влияния луны. Понимаешь, если маггл не может перекинуться даже в состоянии стресса… а стрессов он за эти годы перенес немало, это о чём-то да говорит. Что-то с ним было не так… совсем неправильно. И сейчас всё неправильно. До резервации Никки был очень слабым оборотнем, а сейчас его сила возросла в разы… я бы даже сказал в десятки раз. Раньше ему не по силам была даже форма полузверя, а теперь он проводит частичную трансформацию, совершенно не напрягаясь при этом.

– И это ненормально?

– Магглы очень медленно набирают силу, нередко оборотень-маггл на протяжении всей жизни остается на одном уровне… ну или немного поднимает планку, но совсем чуть-чуть.

– А остальные? Ваша сила тоже растет?

– Да, но мы волшебники, это другое…

– Почему?

– Что, почему?

– Я понял, – проигнорировал последнюю реплику Рика Том. – Ты сейчас совершаешь ту же ошибку, что и мы раньше… только наоборот.

– В каком смысле?

– Мы судили об оборотнях с точки зрения невежественных магов. А ты судишь о Никки с точки зрения обычных магглов.

– Но он маггл.

– А мы нет, и живем мы не в маггловском мире, тут даже воздух другой. Выгляни в окно, там всё искрится от силы… – Том на мгновение замолчал, – нет, не так… от Силы. Так почему ты считаешь, что существо, обладающее одной из разновидностей этой силы и живущее в таком месте, должно оставаться на одном уровне? Пусть даже маггл.

– Ты думаешь, наша сила растет из-за окружающего нас мира?

– Это было бы логично.

– Знаешь, – сказал Рик после недолгого молчания, – кажется, теперь я действительно верю, что тебе уже за пятьдесят.

– Эй, – притворно возмутился бывший Тёмный Лорд, – это оскорбление. Я – мужчина в полном расцвете сил.

– Это комплемент, – посмеиваясь, ответил Рик.

***

Увидев Кричера, Нарцисса и Андромеда как-то сразу поверили, что вечер обещает быть веселым.

Эльф Блэков ещё не до конца избавился от старых привычек, которые в него вбивали, иногда даже в буквальном смысле, всё время его служения этой семье. Но потихоньку, не без помощи Каспара, он осваивался в своем новом доме. Петунии даже не пришлось особо уговаривать его принять более удобную форму.

Правда Сириус и Беллатрикс теперь шарахались от Кричера каждый раз, когда он появлялся на горизонте. А он, разумеется, совершенно случайно, постоянно оказывался рядом с кем-нибудь из них.

Кричер как-то умудрился совместить в своей новой внешности черты практически всех известных Блэков рода, чьи картины висели в особняке на площади Гриммо, где он обитал до вызова Беллатрикс. Имелось даже некоторое сходство с матушкой Сириуса, чего сам Сириус никак не мог переносить спокойно.

На этом фантазия Кричера иссякла, но ему упорно казалось, что чего-то не хватает. Помаявшись пару часов, он упёр у Гарри книжку сказок с волшебными картинками и впитал в себя черты всех отрицательных героев, которые ему приглянулись.

Дети утверждали, что Кричер стал похож на старого и вредного вампира. Рик сравнивал его с упырем на последней стадии голодания. А Долохов при встрече просто перекрестился и заявил, что с Кощеями Бессмертными никаких дел иметь не желает. Сам Кричер был доволен и менять внешность на что-то менее шокирующее категорически отказался.

Петуния справедливо решила, что нужно дать родственникам время побыть наедине, поэтому Малфоев и Тонксов встречали только Беллатрикс и Сириус. Люциуса, Нарциссу и Драко в мэнор перенес Кричер, а Андромеду, Теда и Нимфадору – Эмми, которая вызвалась помочь с «доставкой» гостей.

Первой старшую сестру увидела Нарцисса. Она застыла на месте, лихорадочно просчитывая ситуацию. Беллатрикс ухмыльнулась, но не стала торопить её.

– Нарси, ты чего тут статую из себя… – Андромеда наконец тоже увидела сестру и с визгом повисла у неё на шее. – Беллочка, я так рада тебя видеть! И Нарси тоже рада, только она в критических ситуациях соображает туго.

– Эй, кузина, а меня обнять? – рассмеялся Сириус.

– Сири, и ты тут! – не выпуская Беллатрикс, Андромеда притянула его в групповые обнимашки.

– И ничего я не туго соображаю, – Нарцисса перестала изображать из себя статую мыслителя и обняла всех троих.

– Драко, Дора, познакомьтесь со своими дядей и тетей, – Андромеда, не отлипая от родственников, повернулась к детям.

– Ну с Дорой мы уже знакомы, – хмыкнул Сириус, подмигивая племяннице. – Правда в нашу последнюю встречу, она ещё даже в школу не ходила.

Беллатрикс отцепила от себя сестер и кузена, обошла их и опустилась на корточки перед Драко.

– Настоящий дракон, – заключила она, бесцеремонно разглядывая племянника. – Весь в тебя, Люц.

Сириус тоже отлепился от скульптурной группы «нежданная встреча родственников», но не стал ещё больше смущать ребенка, а просто пожал ему руку.

Когда все перездоровались, Беллатрикс и Эмми повели женскую часть компании осматривать подготовленные для них комнаты. А Сириус, отказавшись от любезно предложенных услуг Кричера, познакомил Люциуса и Теда с системой перемещения мэнора. После чего они присоединились к секретничающим дамам, собравшимся в покоях Нарциссы и Люциуса.

– Ужин подан, – прислушавшись к чему-то слышимому только ей одной, сообщила Эмми. Она успела подружиться с сестрами Беллатрикс.

Когда все собрались за столом и перезнакомились друг с другом, повисла неловкая пауза. Что более всего шокировало гостей, даже сами гости не могли бы сказать наверняка. Но уже то, что они собрались за одним столом в поместье Салазара Слизерина, в компании бывшего Тёмного Лорда, Гарри Поттера, его тёти – сквиба, беглых пожирателей, ожившего Питера Петтигрю и детей Долорес Амбридж – несколько шокировало. На этой волне как-то незаметно пролетел тот факт, что большинство из присутствующих оборотни.

В такой напряженной обстановке есть мог только Том, что он невозмутимо и демонстрировал.

– Хватит жрать, – пнул его под столом Питер.

– А что? Я виноват, что ли, что они сидят как истуканы, – возмутился Том.

– И правда, – Гарри повернулся к Драко, – что ты любишь? Долли потрясающе готовит.

– Честно говоря, я не голоден, – Драко смутился.

– Вообще-то я тоже… Роб, а ты?

– Я, кажется, немного переел печенья, – Робин улыбнулся.

– А какое печенье? – преодолев смущение, спросил Драко.

– Вкусное, мы сами помогали тёте Белле его печь, – Гарри повернулся к матери. – Мы не особенно голодны. Можно мы сходим за печеньем для Драко, а потом покажем ему мэнор?

– Если его родители не возражают, то почему бы и нет, – пожала плечами Петуния.

Родители не возражали, поэтому Гарри, Робин и Тилли увели нового друга на кухню.

– Тетя Белла испекла печенье? – Люциус удивлённо приподнял бровь.

– Заткнись, Люц, – проворчала Беллатрикс, наливая себе вина.

– Кажется, мальчики подружатся, – удовлетворённо заметила Нарцисса. – Гарри, насколько я помню, в наступающем году исполняется одиннадцать. Вы планируете отдавать его в школу?

– Мы пока ещё не решили, – ответила Петуния. – Честно говоря, не хотелось бы отправлять его во владения Дамблдора. А школы других стран нам не очень подходят.