Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 74 страниц)

– Мне сейчас 44. Значит, мне осталось жить четыре года?

– Нет. Маркус нашёл старинный ритуал, придуманный Персивалем Поттером, и они с Драко провели его…

– Но мой сын жив, а остановить проклятие можно только принеся в жертву наследника рода!

– Отец, это другой ритуал. Я перестал быть наследником, «перейдя» в младшую ветвь рода и женившись на Гермионе, приёмной дочери Кэса, как представителе «пострадавшей» стороны. А Марк как сын Кэса должен был войти в старшую ветвь и стать отцом наследника. Вот только мы не подумали, что он не поймёт…

– Да что я не пойму?! Я же пообещал всё это! О чём речь? – юношу просто бесило понимающее выражение на их лицах. Похоже было, что Люциусу с Северусом не надо было объяснять, что случилось.

– О том, что твои дети станут наследниками, только если в них будет течь кровь главы рода, – лорд Малфой подошёл к Маркусу, осторожно обнял его за плечи и, посмотрев в глаза, тихо добавил: – Моя кровь.

Иллюзора словно ледяной водой окатили, он нашёл глазами Максимуса и буквально прошипел:

– Так вот почему вы подталкивали меня устроить им ловушку в Совете Лордов?

– Маркус, прости, но я видел, что ты не до конца понимаешь, и не хотел пускать всё на самотёк.

– А прямо рассказать вы это мне не могли?!

– А ты бы тогда, когда обида твоя ещё не остыла, согласился?

– А кто сказал… – парень хотел было в запальчивости крикнуть: «А кто сказал, что я соглашусь сейчас», но вовремя сдержался: «Соглашусь, соглашусь! Куда я к Мордреду денусь! Если ритуал не подействует, Кэс погибнет в ближайшие дни, ему ведь уже 55 лет. И Люциус… И Драко… И ребёнок Герми. Я не смогу так с ними со всеми поступить!»

– Вы опять решили всё за меня…

– Марк, пойми, нам надо всё обсудить…

– Я должен подумать.

– Марк…

– Я хочу побыть один! – юноша не нашёл в кармане портключ и, стараясь не смотреть на лица людей, которые, хоть и из благих побуждений, снова старались надеть на него ошейник, шагнул к камину. Но дорогу ему заступили Люциус и Драко.

– Дрей, пропусти.

– Я всё понимаю Марк, но Мио и наш ребёнок…

– Маркус, – Люциус шагнул было вперёд, чтобы задержать юношу, но Северус отодвинул его в сторону, освобождая дорогу к камину. – Что ты делаешь?

– Не удерживай его, Люц. Он должен всё решить сам. Отпустите его.

Марк прошёл между застывшими, как изваяния, мужчинами, бросил летучий порох в почти погасший огонь и, ни на кого не оглядываясь, шагнул в зелёное пламя, назвав адрес заброшенного дома неподалёку от коттеджа Кэса.

***

Когда на пороге возник его младший отпрыск, чьего возвращения из Малфой-Менора Кассиус с Кингсли сегодня не ждали, Кэс добродушно рассмеялся:

– Что, решил устроить себе передышку?

Но когда Марк молча прошёл в гостиную, мужчина, наконец, заметил мрачное выражение его лица и осторожно поинтересовался:

– Что-то случилось?

– Они тебя обидели? – Кингсли, сидевший на диване в одних старых потёртых домашних джинсах, без рубашки и босиком, ничем сейчас не напоминал бы Главу Аврората, если бы не цепкое выражение тёмно-карих глаз.

– Нет. Успокойся, Кинг. Всё иначе… Ритуал, который мы провели, требует завершения.

– Ах, вот оно что! Понятно, а мой покойный батюшка так и не рассказал тебе все его подробности, хоть и обещал мне это сделать.

– Так ты знал?!

– Догадывался, не думал только, что ты будешь так ограничен во времени.

– За-ме-ча-тель-но! Все всё знали, один я – идиот!

– Послушай, Марк…

– Кэс, вот только не надо мне читать лекции, какое это замечательное решение!

– Хватит истерить, – Кассиус мгновенно оказался возле сына и, встряхнув его за плечи, жёстко проговорил: – Возьми себя в руки и подумай. Подумай как следует. И запомни: никто никогда не может заставить тебя принять это решение. Ты никому ничем не обязан и, если скажешь «нет», никто тебя убивать не будет, все просто примут твой выбор. Забирайся в свою комнату и обдумай всё как следует.

Маркус провалялся в своей комнате на кровати несколько часов. Никто его не беспокоил. Перед глазами пролетали воспоминания. Встреча с Люциусом. Новый, такой «не хогвардский» Северус. Яркий, ведущий за собой Кэс. Кингсли. Драко и Герми. Гелерт. Гнев на собственное невежество и манипулятора Максимуса постепенно улёгся, оставив после себя неуверенность и стыд за своё «бабское» поведение. «Быть может, это на меня так беременность действует?» – пришла первая более-менее чётко сформулированная мысль за последние несколько часов, и ехидный голос Гела в голове ответил: «Ага! Вали на неё все свои комплексы и проблемы! Ты-то сам, конечно, белый и пушистый!» Заткнуть ехидный внутренний голос никак не удавалось, он с доскональной скрупулезностью перечислял все его собственные не совсем честные мысли и поступки. В комнате стало темно, но юноша не спешил зажигать свет. Дверь тихо отворилась, и в спальню бесшумно проскользнул человек.

– Сидишь?

– Сижу. Кинг, ты пришёл меня уговаривать согласиться на брак? Так это бессмысленно, я и так на него соглашусь. Куда я к Мордреду денусь?

– Страшная участь! – в голосе едва заметного в темноте мага проскользнули саркастические нотки.

– Издеваешься? Ну, издевайся, издевайся. «Ночной Охотник» – беременный и срочно должен выйти замуж!

– Беременный? И как ты к этому относишься?

– А как бы ты отнёсся, если бы тебе вдруг сказали, что ты ждёшь ребёнка?

– Мне бы твои проблемы, я бы… был счастлив. Только это невозможно.

– Почему?

– Длинная история.

– А у меня есть время.

– Хорошо. Я вырос в Бельгии, куда мой любвеобильный папенька привёз из путешествия мою мать. Правда, он забыл на ней жениться и, когда мне исполнился год, исчез в неизвестном направлении. Мне только фамилия от него и досталась. В Шармбатон меня не взяли – бастард, да ещё и нищий, в те времена не допускался к обучению попечительским советом школы. Меня обучал один старый аврор, а потом, когда мне исполнилось пятнадцать, пристроил в специальное учебное заведение для детей погибших авроров при Академии. Жизнь, поверь, там была не сахар. Особенно для тех, кто чем-то отличается от остальных. Сколько себя помню, мне всегда приходилось драться. В восемнадцать я попал на стажировку в Британский Аврорат. Грюм, который тогда отвечал за кадры, поначалу отнёсся ко мне неплохо. Ему ещё не окончательно крышу сорвало, это случилось позднее. Ну, а затем вновь начались проблемы. Кое-кто из деятелей Министерства посчитал, что из меня выйдет экзотичная постельная игрушка. Я отказался, и меня начали давить. Грозный Глаз, который на дух не переносил смазливых юнцов, присоединился к травле. В общем, однажды после дежурства меня зажали в одном безлюдном коридоре. Сдаваться я не собирался, оставалось только сдохнуть, но мне уже было всё равно. И тут какой-то человек в мантии Отдела Тайн пришёл ко мне на помощь, прицельно закидав этих отморозков «Паутинными Ловушками». Меня крепко приложили головой о стену, и перед глазами всё кружилось… В общем, когда он склонился над моим бренным телом и откинул капюшон, я…

– Он назвал меня Архангелом, – никем не замеченный Кэс уселся на пол рядом с партнёром и, обняв того за плечи, продолжил рассказ. – Я следил за ним уже полгода, но подходить не рисковал. Меня просто восхищали стойкость и упрямство, с которыми он сражался со всем миром. Мы подружились. Рочестер, тогда руководивший Отделом Тайн, немного надавил на любвеобильную министерскую крысу, охотившуюся на Кинга, и тот оставил его в покое. А потом началась первая война с Воландемортом. Кингсли отличился во многих операциях, его стали уважать, к нему начали тянуться люди. Я уже тогда понимал, что этот парень для меня не просто друг, но…

– Он не хотел обрекать меня на связь со сквибом. Да-а, Кэс, я всё же аврор, о твоей тайне я догадался после первого же месяца знакомства.

– А мне рассказал через полгода.

– В общем, пришлось брать инициативу в свои руки, – Шеклболт откинулся на грудь обнимавшего его Кэса, – и затаскивать его в постель. Мы были счастливы. А потом была одна неудачная операция, меня ранили в живот, Кэннет тогда вытащил мою бессознательную тушку и доставил в Св. Мунго… где мне в крепких выражениях популярно и объяснили, что я должен был быть крайне осторожен в первые недели беременности и тогда бы смог сохранить ребёнка. А я даже не знал о нём! В общем, на повторную беременность они мне дали очень мало шансов.

– А Кэс?

– А я… помнишь, я тебе говорил, что мой братец проклял меня, когда выгонял из дому?

– Да.

– Так вот, это было проклятие «Бесплодия». Абрахас, конечно, не был таким уж экспертом в этом вопросе, но он всё же являлся главой рода. Брайан Рочестер помог мне, но полностью снять проклятие не смог. У меня был только один шанс иметь детей.

– И моё ранение его погубило, – Кингсли невесело усмехнулся. Первое время мне было хреново. Я винил во всём произошедшем себя. Так что, как я уже сказал, мне бы твои проблемы. Кстати, давай-ка посмотрим на твою жуткую ситуацию. Во-первых, тебя хотят женить на людях, которых ты терпеть не можешь и на дух не переносишь, так?

– Издеваешься?

– Ах, не так? Тогда тебя, наверное, не устраивает необходимость прожить с этими двумя всю жизнь?

– Кинг!

– А! Тогда, ты в принципе не хочешь иметь детей?

– Хватит, перестань!

– Ну, тогда я не понимаю твоего похоронного настроения. Тебя ведь не заставляют делать то, чего бы ты и сам не хотел. Так какого рожна тебе ещё надо?

– Они ни слова не сказали о том, что ко мне испытывают.

– Ну, так никто и не говорит, что умные люди не могут вести себя, как идиоты. Женись на них и отомсти!

– Дурак.

– Сам такой.

Марк против своей воли рассмеялся, с души словно какая-то тяжесть свалилась.

***

Захотелось немного «подколоть» Кэса и эту зубастую ехидну Кингсли:

– А я ведь раньше думал, что ты, Кэс, с Кэном встречаешься.

– Упаси Мерлин! Да этот медведь в сторону мужчин ни разу в жизни даже и не смотрел. Мы просто дружим с тех пор, как он Кинга из той заварушки вытащил. Кэннет единственный, кроме Рочестера и Ланса, знал, что я «Тень», и двадцать лет молчал об этом.

– А представь, как я удивился, когда в госпитале увидел его жену? Могли бы и сказать.

– А ты уверен, что это тебя касалось? – Кингсли запустил в парня трансфигурированной из газеты подушкой. Маркус ловко перехватил её в воздухе и отправил в обратном направлении, придав ускорение и чары «Преследования». Главному аврору пришлось побегать по комнате, прежде чем он смог развеять преследующую его вещь. «Фините Инкантатем» это безобразие совершенно не поддавалось. Они проговорили до утра, давая юноше время расслабиться и окончательно успокоиться, а когда забрезжил рассвет, Марк привёл себя в порядок, переоделся и… прямиком отправился в Св. Мунго.

Лаура чуть не подскочила до потолка от неожиданности, когда рядом с ней бесшумно материализовался Марк:

– Уфф! Ты когда-нибудь доведёшь меня до инфаркта!

– Ну-у, если лет через восемьдесят, то возможно. Как она?

– Да всё просто замечательно. Беременность протекает хорошо, твоя подруга полностью здорова, но… мы до сих пор не можем определить пол будущего ребёнка. По-моему, Дрей испуган… Что происходит, Марк? Если вы хотите, чтобы я наблюдала Гермиону, вы должны рассказать мне всё.

– Не волнуйся, мы решим эту проблему, скоро всё будет нормально. Это я тебе обещаю.

– А как ты сам?

– Сложно, но я тоже справлюсь. Скажи, Лаура, а если зелье Беременности выпьет уже беременный маг, или ведьма, что будет?

– На начальных сроках до трёх месяцев и однократно – ничего. Это даже полезно для лучшего развития будущего ребёнка. А вот после тридцатой недели не советую, можно спровоцировать преждевременные роды.

– Понятно.

– Ты что, решил пока не рассказывать второму отцу про беременность?

– Возможно… Ладно, отдыхай, я пойду Гермиону проведаю, – увидев, что колдоведьма собирается устроить ему допрос с пристрастием, парень выскользнул из её кабинета.

В палате, где лежала Герми, на трансфигурированной кушетке неподалёку от её кровати спал Драко, но молодая женщина открыла глаза, как только друг появился в комнате:

– Как ты? – вопросы вырвались у обоих одновременно. Дрей пошевелился во сне, и Маркус невербально наложил вокруг себя и подруги Заглушающие чары.

– Не волнуйся, всё будет в порядке.

– Так ты согласишься на этот брак?

– Конечно.

Парень вдруг улыбнулся, и девушка, знавшая его как никто другой, вздохнула с облегчением:

– Вот теперь я тебя узнаю. Интересно, твоих женихов стоит пожалеть или поздравить?

– А вот это будет зависеть от них, – Марк обнял подругу, наколдовал для неё огромную, испускающую волшебный свет орхидею и словно растворился в утреннем полумраке.

Когда решительно настроенный Маркус вышел из камина в Малфой-Меноре, Люциус, стоявший возле окна, бросился, было, к нему, но застыл на полдороге:

– Что ты решил?

– А у меня был выбор? – парень преувеличено-демонстративно развёл руки в стороны.

– Ты можешь отказаться. В конце концов, проклятие по тебе не ударит, – казалось, зельевар, сидевший в кресле совершенно спокоен, но побелевшие пальцы, намертво вцепившиеся в подлокотники, выдавали его волнение.

Марк подошёл ближе и взглянул ему в глаза:

– Северус, ты действительно считаешь меня такой сволочью?

– Нет, но знаю, насколько ты не любишь, когда тобой манипулируют.

– М-м-м, по-моему, этого не любит никто, – юноша удобно устроился в кресле напротив, закинув ногу на ногу, откинул голову на мягкую спинку и из-под полуопущенных ресниц принялся рассматривать своих партнёров.

– Маркус?

– Я согласен, – он видел, как облегчение отразилось на лицах обоих мужчин и, выдержав паузу, добавил, – но хотел бы кое-что прояснить.

– И что же?

– Зачем вам это?

– Ты о чём?

– То, что брак со мной нужен для снятия проклятия – это понятно. И для того, чтобы позатыкать рты членам Совета – тоже. Наследником вы могли объявить и будущего ребёнка Драко. Так давайте заключим фиктивный брак…

– Что-о?! Ну, уж нет!

– Марк, этого никогда не будет!

– Почему? Вам нравятся наши игры в постели – так вы сможете найти для них новую игрушку. Причём тут я?

– Ты с ума сошёл?! – Люциус, в тот же момент оказавшийся возле его кресла, схватил его за плечи и, словно пушинку, рывком поднял на ноги, оказавшись с парнем лицом к лицу. – Что это за бред?! Ты полагаешь, что наши чувства…

– Ах, чувства?! А кто-нибудь из вас хоть раз удосужился просветить меня, что же вы ко мне чувствуете?! Я что-то такого случая не припомню!!! И хватит меня тискать, Люц! Люциус, прекрати! Лю… – остаток гневной речи не был озвучен из-за некого блондина, заткнувшего парню рот поцелуем. Сначала Марк сопротивлялся, а потом ответил со всей страстью, пытаясь перехватить инициативу. Чьи-то руки обняли его сзади, и над ухом раздался низкий голос Сева:

– Гриффиндорец. Тебе так уж необходимы слова? – его губы прошлись по чувствительному местечку за ухом и спустились к шее, посылая дрожь по телу юноши. Дыхания стало не хватать, и Маркус разорвал поцелуй с Люциусом, откинувшись на грудь Сева и глотая ртом воздух. А Люц шептал:

– Родной, любимый, глупый мальчишка. Да мы боялись тебя обидеть, а иначе сразу же после свадьбы моего сына провели бы Брачный ритуал, и никто в Магическом Мире не посмел бы нам и слова сказать, – он вновь привлёк к себе парня и, подняв насмешливый взгляд на Северуса, добавил: – А о чувствах нашего таинственного шпиона я и сам бы не прочь услышать… хоть единственный раз за всю мою жизнь.

– Ты что, хочешь сказать, что Сев никогда… – Маркус, ловко развернувшись в удерживавших его двойных объятиях, уставился на зельевара. На скулах мужчины появился румянец, глаза метнули в Люциуса две гневные чёрные молнии и полный язвительности голос произнёс:

– Не вижу смысла говорить очевидное.

Его партнёры исподтишка переглянулись и… начали военную компанию по лишению самообладания одного конкретно взятого притворяющегося бесчувственной сволочью мага… Надо ли говорить, что боевые действия закончились его полной капитуляцией… к полному удовольствию троих партнёров.

***

И была свадьба, которую лучшие хитрецы и проныры Магической Британии ухитрились организовать за неделю. Скандальная скоропалительность брака обсуждалась чуть ли не полгода, но трём главным героям этой истории было совершенно наплевать на сплетни, дикие слухи и вообще чужое мнение. Лично они были счастливы. А над тем, что друзья и родные называли их семейную жизнь «вечным сражением», супруги только посмеивались. Эти подколки, провокации, примирения, создаваемые друг против друга временные альянсы и были их жизнью, другой они просто не хотели.

Не обошлось, конечно, и без приключений. А как же иначе? Это у кого-то другого приём зелья Беременности на ранних сроках вызывал улучшение самочувствия и помощь развитию плода, а для вечно везучего Поттера обернулся двойной беременностью*, о которой никогда не слышали в Магическом Мире. Колдомедики из Св. Мунго едва не упекли его под круглосуточный надзор на все восемь месяцев, что остались до родов, и только совместный авторитет Северуса и мадам Помфри заставил их оставить парня в покое. И вот в феврале 2000 года, как раз в канун третьей годовщины Битвы при Хогвардсе, после стандартной операции на свет появились два зеленоглазых мальчика: Гелерт Принц и Альбус Малфой. А через два года у них появился брат – Персиваль Поттер. Естественно, выбор имён для наследников трёх древних родов вызвал кое у кого сильнейший шок, но все советы «доброжелателей» пропали втуне: трое самых сильных магов Британии никому не позволяли диктовать себе условия.

Шутливое пророчество, высказанное когда-то Роном, тоже сбылось: школа волшебства и чародейства лет эдак через несколько содрогнулась от армии Уизли: четверо детей Билла, трое Чарли, по паре близнецов у Джорджа и Фреда, двое у Перси и трое у Джинни с Невиллом – всего шестнадцать рыжих и любящих приключения деток были распределены шляпой по всем четырём факультетам Хогвардса. Но их проказы бледнели по сравнению с многоходовыми комбинациями, виртуозно проводимыми тайной командой, состоявшей из трёх юных зеленоглазых манипуляторов, каким-то чудом занесённых на Гриффиндор, и их не менее изворотливой кузины-племянницы слизеринки Ариадны Блэк. Даже профессору Снейпу, декану Слизерина и, по совместительству, родителю зловредных гриффиндорцев, за все семь лет их обучения ни разу не удалось их поймать на какой-либо проказе. О чём он – с чувством законной гордости, разумеется, когда их никто не мог слышать – рассказывал своим партнёрам.

Ловушки, очередные политические и магические катаклизмы, тайны и загадки, ненависть и восхищение людей – на долю троих партнёров выпало ещё много приключений, но они никогда не жаловались на судьбу, потому что это всё вместе взятое и значило ЖИЗНЬ.

Глава 49. Эпилог.

Глава 49

– Господин Министр, я в восторге от визита в Магическую Британию, и по возвращении на родину непременно передам нашему Министру ваши дополнения к договору, – посол Греции рассыпался в комплементах, раскланиваясь с мужчиной, чей облик – от длинных волос, ровной, аккуратной волной рассыпавшихся по плечам, которые облегала бархатная мантия серо-стального цвета с изящной вышивкой, до начищенных до блеска туфель и холодно-вежливого лица – выдавал в нём аристократа.

– Этот договор станет залогом благополучия наших стран, господин Фарлопулос. Мы с нетерпением будем ждать визита вашего Министра для окончательного подписания этого важного документа.

Ещё пять минут вежливых славословий между двумя собеседниками, и посол, наконец, отбыл к себе на родину по международной каминной сети. Провожавший его мужчина, продолжая удерживать на лице привычную маску вежливости, вздохнул с облегчением:

– Надеюсь, в этот раз они не найдут, к чему придраться.

Сбоку раздался тихий голос:

– Господин Министр, я не стал вас отвлекать от важных переговоров, но в вашем кабинете дожидается директор Хогвардса.

– Благодарю вас, мистер Уизли. Как долго он ждёт?

– С полчаса.

Мужчина в серой мантии, кивком разрешив всем, кто присутствовал при встрече с греческим послом, разойтись, быстрым шагом проследовал в свой кабинет:

– Прости, что заставил ждать. Этого скользкого грека никак нельзя было выпроводить быстрее.

– Работа есть работа. Ты не забыл, что обещал присутствовать на Рождественском балу в школе?

– С тобою забудешь. Дай мне полминуты, и я буду готов, – Министр сменил мантию на зелёную шёлковую, которая не была такой тяжёлой и не мешала быстро передвигаться. Затем достал какие-то бумаги из замаскированного сейфа и убрал во внутренний карман сюртука:

– Всё, можешь вести меня на эту Голгофу.

– Ну, зачем же так мрачно?

– Не люблю, когда меня преследуют сексуально озабоченные юнцы.

– Сомневаюсь, что тебе придётся страдать от этого. Оба твои партнёра уже там. Мои студенты – не самоубийцы.

– Это радует.

– Кстати, что это за странный календарь? – ставший всего год назад директором Хогвардса бывший декан постучал пальцем по лежавшему на столе пергаменту.

– А, это, – Министр подошёл к нему и зачеркнул очередной день, – единственная вещь, напоминающая, что конец моим мучениям близок. Через 51 день я буду свободен от всего этого. Пошли, а то опоздаем. Мистер Уизли, я сегодня уже не вернусь, поздравляю с наступающим Рождеством и прошу проследить за тем, чтобы сотрудники не забыли блокировать свои камины перед уходом. Нам не нужно повторение прошлогоднего инцидента, когда подвыпившая молодёжь всю ночь куролесила в здании.

– Да, господин Министр.

Мужчины активировали камин и вышли из него уже прямо в Большом Зале Хогвардса. Не успел Глава Министерства оглядеться в поисках своих прибывших раньше него партнёров и с едва скрываемым тяжёлым вздохом ответить на приветствие занудного лорда Прюетта, вцепившегося в высокопоставленного гостя и директора, словно собака в кость, как к ним с печатью демонстративной озабоченности делами на лице и едва сдерживаемым смехом в глазах подошёл Главный Аврор:

– Лорд Прюетт, прошу прощения, что прерываю ваш разговор, но мне необходимо поговорить с господином Министром и директором Хогвардса по делу государственной важности.

Едва они отошли от разочарованно что-то ворчавшего под нос Прюетта, спасённый от него маг проговорил:

– Спасибо, Кингсли, нам не удалось бы отвязаться от него до конца вечера.

– Не за что. А дело, кстати, действительно важное. Господин Министр, я официально заявляю, что лорд Монтегю требует ареста некоего «Ночного Охотника».

– Вот как? А я слышал, что эту личность уже несколько лет не видели в Магической Британии.

– Да. Точнее три года, семь месяцев и двадцать дней, с того момента, как он навёл нас на нелегальное хранилище артефактов в поместье лорда Страбзона. В этот же раз дело принимает серьёзный оборот: из родового особняка семейства Монтегю пропал некий фолиант…

– Правда?! И что же это за книга, из-за которой лорд Монтегю даже решился на сотрудничество в Авроратом? – директор Хогвардса переводил взгляд с одного собеседника на другого.

– Личные записки Мерлина по Боевой магии. Господину Министру… случайно… не приходилось что-нибудь об этом слышать? – Шеклболт внешне был абсолютно серьёзен и, казалось, озабочен пропажей древней рукописи, но в глазах его плясали черти.

– Уж не те ли это записки, что были похищены Пожирателями после уничтожения рода Лересдейл в первую магическую войну?

– Они самые.

– Нет, – зелёные глаза Министра Магий Британии смотрели так честно и открыто, что если бы Глава Аврората не знал человека, стоявшего сейчас перед ним, он бы поверил ему безоговорочно.

– Марк, – голос Северуса окликнул самого влиятельного мага острова, и тот, извинившись перед собеседниками, впервые за вечер искренне улыбнулся и, ловко уворачиваясь от желавших поговорить с ним гостей, направился к ожидавшим его любимым людям. До дня рождения одного из них оставалось шестнадцать дней, и рука Маркуса нежно поглаживала спрятанную во внутреннем кармане рукопись, которую он когда-то очень давно обещал подарить зельевару.

– Ты веришь тому, что он сказал? – задумчиво поинтересовался новый директор Хогвардса, а в прошлом командир сил быстрого реагирования Британского Аврората Невилл Лонгботтом у своего бывшего начальника и старого друга, когда они после окончания праздника, устроились у него в кабинете, чтобы пропустить по стаканчику огневиски.

– Не единому слову. Он за этой рукописью двадцать лет охотился. Знаешь, чем дольше я его знаю, тем больше недоумеваю, как это шляпа распределила его на Гриффиндор? Он же стопроцентный слизеринец. Одно то, как он, младший партнёр и, хоть и обладающий тайным могуществом, но малоизвестный в широких магических кругах человек, сумел провести через Визенгамот отмену четвёртого пункта Магического Обязательства и завоевал пост Министра, можно включать в учебники по бескровному захвату власти.

– Ты не всё знаешь…

– Да-а? Ну, так просвети бывшее начальство. Кстати, твоей жене не икается? Заставить моего лучшего офицера подать в отставку и стать профессором по разведению цветиков-семицветиков – это преступление!

– Остынь, Кингсли, это было моё решение. Колдомедики меня два раза по кусочкам собирали и с того света вытаскивали, я решил, что третий – это уже будет перебор. А что касается Марка, так он стал Министром, потому что Люциусу в карты желание проиграл, а тот завернул вот такое условие. Вряд ли это можно назвать признаком слизеринской изворотливости и властолюбия. Он дни до окончания своего срока считает.

– Что-о?! В карты?! Один из лучших наших руководителей стал Министром потому что… о, Мерлин Великий!!! С этим семейством можно с ума сойти!

– Тебе виднее. Ты ведь тоже один из них.

Мужчины рассмеялись и, отсалютовав друг другу бокалами с янтарным напитком, выпили за Рождество и уходящий 2017 год.

А лежавшая на шкафу старая-престарая шляпа, на которую никто никогда не обращал внимания, довольно посмеивалась про себя. За свою дооолгую жизнь она, всегда свято выполнявшая завет своего хозяина Годрика – бескомпромиссно распределять учеников по наиболее соответствующим им факультетам – успела оценить совет его врага-любовника: давать юным волшебникам свободу выбора и… помалкивать об этом. Гриффиндор. Слизерин. Когтевран. Пуффендуй. Во многих детях было всего понемногу. А самое главное, если уж что-то и случалось из-за личного выбора ребёнка, хитрая и мудрая шляпа всегда могла заявить: «Ну, я же говорила…»

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/218053