Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 74 страниц)

– Гарри, мальчик мой, проходи, садись. Ты успел позавтракать? А то я мог бы предложить тебе чаю. Эльфы испекли сегодня чудесный яблочный пирог, рекомендую.

– Нет, спасибо господин директор, я сыт, – взгляд парня переместился с добродушно настроенного старика на двух мужчин, постаравшихся устроиться как можно дальше друг от друга, правда, если учитывать отсутствие в кабинете углов, у них это не очень-то получилось. Невозмутимый, как всегда, профессор Снейп ответил кивком головы на его приветствие, а и.о. Главы Аврората Аластор Грюм окинул крайне подозрительным недоброжелательным взглядом:

– Поттер, что у тебя за дела с гоблинами?

– С гоблинами? – чего-чего, а такого вопроса юноша не ожидал, потому и реакция у него была максимально достоверная, он и в самом деле был очень удивлён. Нет, Гарри-Марк, конечно, имел дело с Монкваром, но очень строго придерживался разработанных им и Гелертом мер безопасности. Глава французского филиала Гринготса никак не мог бы связать Маркуса с Поттером: – Я вас не понимаю, мистер Грюм.

– Я же говорил тебе, Аластор, что мальчик не знает, для чего его вызывают в Гринготс. Скорее всего, это какое-то оговоренное Джеймсом и Лили наследство вроде амулета, блокирующего проникновение в сознание, полученного Гарри этим летом.

– Я не понимаю, о чём идёт речь…

– А тебе и не надо этого понимать, Поттер!

– Аластор, я бы попросил тебя…

– Альбус, ты иногда бываешь просто слеп, как крот! Говорю тебе: этот мальчишка не такой «белый и пушистый», каким хочет казаться, а ты ещё назначил ему в няньки Пожирателя.

– Аластор!!!

– Не обращайте внимания, директор, у Грюма паранойя, ему лечиться надо, – Северус стряхнул со своей безупречно отглаженной мантии воображаемую пылинку и, даже не удостоив своего оппонента взглядом, продолжил чтение лежавшего у него на коленях пергамента.

– Се-еверус…

– Профессор Дамблдор, что происходит? – Гарри тоже хотелось высказать аврору пару ласковых, по правде говоря, с лихвой хватило бы двух слов, первое из которых начиналось на «А», но… к сожалению – парень едва подавил тяжёлый вздох – это заклинание относилось к «не нашим методам», а парню сейчас как никогда необходимо было соответствовать маске Светлого-Спасителя-Магического-Мира. Одно неосторожное действие – и Грюм с его сдвигом на Тёмных волшебниках может объявить его новым Тёмным Лордом (а что, Риддл как раз делал первые шаги на данном пути, когда Альбус Дамблдор воевал с Гелертом Грин-де-Вальдом). Да и сам «великий светлый» ради высшей цели мог при этом поддержать чокнутого аврора. Но, самое страшное, Северус мог, наконец, сложить два и два и догадаться… «Стоп! Эдак и до паники не далеко. Возьми себя в руки, Марк! Ты, Мерлин побери, маг-иллюзор или кто? Что-то занесло твои мысли в какие-то дебри…» – юноша отогнал подобравшуюся, было, панику и как можно добродушнее и наивнее улыбнулся директору:

– Я не знаю, что от меня надо гоблинам. Я вообще имел с ними дело только два раза, да и то в присутствии взрослых. Что-то случилось?

– Ничего не случилось, мистер Поттер. Просто наш благородный аврор снова ищет заговор, там, где его не существует. Вот, прочтите, – слизеринский декан протянул юноше пергамент, который только что так пристально изучал. – Это пришло вам из Гринготса.

– Мне? Но почему тогда… – парень оборвал себя на полуслове, всё и так было понятно: его переписку проверяли. Он внимательно просмотрел короткое послание.

«Уважаемый мистер Поттер! Руководство волшебного банка Гринготс приглашает Вас на встречу с поверенным Вашей семьи по делу, касающемуся Вашего наследства (портключ прилагается)».

Глубоко в груди поднял голову гнев, но юноша привычным усилием воли обуздал свою Силу и сохранил вежливо-удивлённое выражение на лице. – «Пускай думают, что я недоумок, не врубившийся сразу в то, что меня намеренно изолируют от мира».

«Молодец, мальчишка! И ведь ни один мускул на лице не дрогнул. Хорошо играет, паршивец!» – в душе Северуса невольно поднялась волна гордости за своего ученика. Пообщавшись с Поттером несколько месяцев, зельевар научился понимать и в чём-то даже уважать этого непростого парня. Там, где раньше он бы увидел «гриффиндорскую тупость» и инфантильность, сейчас Снейп чётко чувствовал умелую игру. Нет, этот Поттер был не так прост, как казалось окружающим. Мальчишка умел притворяться наивным дурачком, чтобы успокоить подозрения и втереться в доверие к окружающим, но простаком явно не был. А вот кем он был? Этого Северус пока просчитать не мог. Казалось бы, открытый всему миру гриффиндорский Золотой мальчик, на самом деле юноша очень ревностно оберегал свое настоящее «Я» от любопытных взглядов окружающих. На мгновение шпиону даже стало страшно: «А вдруг он захочет сменить сторону?» Но зельевар тут же отогнал от себя бредовую мысль. Судя по всему, мальчишка был очень сообразителен и вряд ли бы согласился на роль игрушки при Тёмном лорде, а ни о какой другой там и речи быть не могло – Его Темнейшество признавал только рабское подчинение. Так что беспокоиться с этой стороны было не о чем. И если уж кто и должен был волноваться, так это Грюм, который, судя по всему, семимильными шагами шёл к тому, чтобы сделать Поттера своим врагом. Северус с удовольствием вспомнил тренировки по Боевой магии с сыном Лили и усмехнулся: «Ну надо же! Он для меня теперь сын Лили. Мог ли я вообразить себе три месяца назад, что мне понравится заниматься с этим… недоразумением. А из мальчишки-то вырос сильный маг! Я бы на месте Одноглазого поостерёгся его задевать… но это я, а у Грюма интуиция, видимо, работает по избирательному принципу…» Зельевар задумался и пропустил обращённый к нему вопрос Дамблдора:

– Что вы спросили, Альбус? Простите, я отвлёкся.

– Я спросил, не думаешь ли ты, что это письмо – ловушка, чтобы выманить Гарри из Хогвардса?

– Не думаю. Печать Гринготса ещё никому не удавалось подделать, а гоблины стоят вне политики, даже Тёмный Лорд не смог заставить их пойти на сотрудничество.

– Это ты так говоришь, Снейп, но кто сказал, что мы должны тебе верить? Из-за твоих промахов погибло немало волшебников.

– Из-за моих? – Северус отвернулся от ненавистного лица аврора, опасаясь, что потеряет контроль и совершит что-нибудь непростительное (в голове мгновенно возникла пара-другая вариантов… великое дело – опыт). – Напомните мне, пожалуйста, Альбус. Когда я передал вам списки чистокровных семей, приговорённых Лордом?

– Северус, давай не будем…

– Нет, господин директор. Если господин аврор бросается такими обвинениями в присутствии студента, то я вынужден настаивать. Я передал вам списки больше месяца назад, и, тем не менее, восемь семей из двадцати пострадали. У меня лично возникает вопрос о компетентности кое-кого из здесь присутствующих…

– Да ты…

– Хватит!!! – Дамблдор суровым взглядом обвёл своих соратников и вновь повернулся к внимательно наблюдавшему за перепалкой Поттеру. – Гарри, у тебя нет никаких соображений, зачем тебя вызывают в Гринготс?

– Нет, профессор.

– Ну, что ж, тебе придётся отправиться туда самому, как только вернётся сова, посланная мною за подтверждением к Управляющему банком. Мы проверяли, портключ предназначен только для тебя, на других людей он не реагирует, – Дамблдор добродушно похлопал гриффиндорца по плечу и осторожно подтолкнул к выходу из кабинета. – А сейчас, я думаю, тебе лучше отправиться на занятия и… постарайся не афишировать среди своих сокурсников приглашение в банк. И в абсолютно пустом коридоре могут найтись лишние уши, знаешь ли… я вовсе не в восторге, что приходиться подвергать тебя риску, но приглашение гоблинов может касаться чего-то важного, связанного с твоим возможным Наследием.

– Наследием? Но, директор, я же полукровка, а Наследие, насколько я слышал, встречается только среди чистокровных, – Поттер очень натурально удивлённо хлопал глазами, уставившись на своего директора. Дамблдор устало потёр лоб и произнёс немного напряжённым голосом:

– Мы обязательно обсудим это с тобой, Гарри, но немного попозже. Сейчас у нас есть неотложные дела, а тебе предстоит вернуться к твоим сокурсникам. К тому же, История Магии уже почти закончилась, а вторым уроком у вас, если не ошибаюсь, Трансфигурация. Тебе не стоит пропускать этот предмет, мой мальчик, – профессор подвёл парня к двери и, вежливо попрощавшись, выпроводил на лестницу. Последнее, что слышал Гарри, перед тем, как дверь закрылась, это полный сдерживаемой ярости голос Северуса:

– Он ещё не готов к испытанию, и…

– Вот и посмотрим, чему ты успел научить щенка за два с половиной месяца, карманный Пожиратель. Боишься?

– За своих ученичков беспокойтесь, Грюм, в Поттере…

Дверь захлопнулась, не дав юноше дослушать так заинтересовавший его разговор. Выспаться на Истории Магии у него не получилось, но, собственно, и сонливость как рукой сняло. На уроках Поттер был странно тих и задумчив, но все задания выполнял, как всегда, успешно. Во время обеда он сказал Рону с Невиллом, что забыл в комнате учебник по ЗОТИ и, передав Дрею с Герми, что надо срочно поговорить, смылся из Большого зала.

Через десять минут парочка присоединилась к нему в покоях Гриффиндора:

– Что случилось, Марк?

– Меня вызывают в Гринготс, и Грюм планирует какую-то пакость, чтобы проверить мои знания после занятий с Северусом.

– С него станется. А что ты сам думаешь про вызов в Гринготс?

– Не знаю. Дрей, как думаешь, мог Монквар заподозрить во мне Гарри Поттера?

Блондин подумал, но потом отрицательно покачал головой:

– Н-нет… не думаю. Он знал тебя как Маркуса. Сноукастл нельзя обнаружить – на нём древние чары, да и герба Поттеров там нет.

– Но есть герб Гриффиндоров, – Герми внимательно вглядывалась в лица парней.

– Не в той части замка, где был Монквар. Так что вряд ли он мог тебя связать с Золотым мальчиком. Меня больше волнуют замыслы Грюма, с этого психа станется сотворить с тобой что-нибудь эдакое…

– Тогда остатки моей «светлой героической натуры» окончательно прикажут долго жить, и следующая операция, которую я разработаю, будет называться «Месть Ночного охотника». Он меня уже достал.

– Ну, в этом случае я точно присоединюсь к разработке твоего плана. Надеюсь, ты устроишь ему что-то очень неприятное.

– А может… в Св. Мунго его? По нему же психиатрическая клиника плачет.

– Герми-и! Я не ожидал от тебя такой кровожадности…

– Он опасен. Причём, не столько для врагов или тех, кого считает врагами, сколько для простых магов и самого Ордена. Кто знает, что придёт в голову этому… в следующую минуту. Лучше изолировать его… пока не поздно.

После своего летнего кошмара Гермиона вообще старалась никогда не упоминать психиатрию в любом виде. Видимо, действия Грозного Глаза достаточно сильно возмутили девушку, раз она пожелала старому аврору такой участи.

– Вообще-то это идея, но пока он нас лично не достал вконец, мы его трогать не будем. Сейчас не до него. Выступления «на носу», да и что там от меня нужно банку, необходимо разобраться.

– Когда ты туда отправляешься?

– Как только Дамблдор получит подтверждение, что письмо отправлено именно из Гринготса.

– Ну, удачи тебе. Смотри, будь осторожен. Помни, что говорил про Монквара Гелерт – для гоблина превыше всего всегда прибыль.

– Не совсем так. Для гоблина превыше всего благополучие и умножение состояния его семьи. А поскольку их банки – это во многом семейный бизнес со сложной многоступенчатой иерархией, то – в данном случае – им явно что-то от меня надо.

– Может быть, и впрямь какое-то наследство?

– До совершеннолетия? Сомнительно. Если бы Поттеры всё ещё носили титул Лордов, тогда – возможно, но сейчас… я просто не знаю.

– Ну, что ж, значит, поживём – увидим.

На этом их встреча и закончилась. Марк с Герми побежали на ЗОТИ, а Дрей – на Чары. Они успели занять свои места в классах как раз вовремя, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Уже прошёл обед, закончился последний урок, а известий от директора всё не было. Гарри, было, подумал, что на сегодня посещение Гринготса откладывается, когда материализовавшийся рядом с ним в коридоре эльф передал юноше записку, в которой было всего три слова: «Ответ прибыл. Пора». Тяжело вздохнув и по-быстрому закинув сумку с учебниками в спальню, парень ускоренным шагом, но так, чтобы не привлекать к себе внимания, отправился в кабинет директора. На удивление, там его ожидал не пергамент, полученный с совой, а довольно молодой (по меркам этого народа) гоблин.

– Мистер Поттер, я – Мардрук, помощник вашего поверенного Грипхука. Мне поручено доставить вас в банк во избежание недоразумений и для исключения какой бы то ни было опасности для ваших жизни и здоровья.

– Да, мой мальчик, этот вариант безопаснее всего, но на всякий случай вас будет сопровождать мистер Грюм, – директор ободряюще похлопал юношу по плечу, а Гарри едва сдержал протестующий возглас и с трудом сохранил невозмутимо-добродушное выражение лица. Такая компания его мало устраивала. Что касается Мардрука, то на лицах гоблинов редко проскальзывают следы каких-либо эмоций – они считают это слабостью. Во всяком случае, так было сказано в единственной найденной парнем книге, которая без проседания перед Министерством волшебников, рассказывала об этом своеобразном магическом народе. Правда, юноше всё же показалось, что в маленьких глазках помощника поверенного на мгновение мелькнул гнев. Гарри мог его понять. Гринготс был самым защищённым зданием в Магическом Мире, а гоблины всегда обеспечивали конфиденциальность и неприкосновенность своим клиентам, так что сопровождение Гарри Поттера аврором, да ещё таким, могло расцениваться как оскорбление. Но юноша мог понять и директора – тому очень хотелось получить информацию об этом деле, не прибегая к расспросам своего ученика.

– Хорошо, господин профессор, – Гарри ничего не оставалось, как согласиться с решением Дамблдора, и уже через пару минут, они втроем с помощью портключа перенеслись в просторный, отделанный тёмным деревом и богато обставленный кабинет. Навстречу им из-за стола вышел Грипхук. Этого гоблина Гарри запомнил по прошлым посещениям Гринготса. Оглядев компанию, старик изобразил едва заметный поклон в сторону будущего Главного Аврора Магической Британии и обратился непосредственно к юноше:

– Приветствую вас, мистер Поттер, под сводами этого банка. Нам с вами необходимо обсудить пару касающихся вас вопросов, – он перевёл колючий взгляд на аврора. – Наедине. Мистер Грюм может подождать вашего возвращения в приёмной.

– Что-о? Вы смеете мне приказывать?

– Согласно магическому договору от 1698 года маги обязуются не вмешиваться в работу Гринготса и не нарушать конфиденциальность общения служащих с другими клиентами.

– Это вопрос безопасности…

– Мы сами обеспечиваем своим клиентам безопасность. Если вы имеете что-то против мистера Поттера, то будьте добры предоставить мне Ордер на проверку его счетов. В противном случае ваши действия считаются вмешательством во внутренние дела банка.

В вопросах юриспруденции и права, а также в финансовых вопросах спорить с гоблинами было бесполезно – законы они знали лучше магов, поэтому Грозный Глаз вынужден был заткнуться и, зыркнув напоследок на Грипхука и Поттера недобрым взглядом, удалиться в приёмную. Как только за ним закрылась дверь, поверенный семьи Поттеров наложил на неё Заглушающие чары и проверил свой кабинет на наличие Следящих артефактов. Таковых обнаружилось целых три. Гарри даже восхитился его профессионализмом. Сам он успел заметить только два из них. Юноша с искренним уважением склонил голову в знак восхищения перед способностями пожилого гоблина:

– Это было очень поучительно, мистер Грипхук.

– Спасибо за комплимент, мистер Поттер, но это всего лишь рабочий момент. Маги часто считают, что могут нас провести, оставив следящие артефакты в комнатах, где будут проводиться интересующие их разговоры.

– Вы о чём-то хотели побеседовать со мной.

– Да. Официально вы здесь для того, чтобы я как поверенный вашей семьи мог убедиться, что вы знаете, о том, что, будучи последним представителем своего рода, вы можете пользоваться сейфами вашей семьи не с семнадцати, а с шестнадцати лет. Разумеется, с разрешения своего магического опекуна. Таков закон.

Гарри скрипнул зубами: ничего подобного он не знал, но злость свою постарался не выдать и спросил как можно нейтральнее:

– А что заставило вас думать, что я не в курсе данного закона?

– С того момента, как вам исполнилось шестнадцать, вы ни разу, кроме того случая, когда в обществе четы Уизли покупали принадлежности к школе, не воспользовались своим правом. Это крайне необычно. Прошу вас ответить на мой вопрос: вы были поставлены в известность вашим опекуном или нет?

– Насколько я знаю, мои опекуны – магглы. Хотя, вероятнее всего, в Магическом Мире эта сомнительная честь принадлежит нашему директору. Я прав?

– Молодой человек, кто научил вас отвечать вопросом на вопрос? Но вы… почти правы, до февраля этого года вашим магическим опекуном был Альбус Дамблдор, но после… хмм… известных событий в вашей школе, очевидцем которых, как я слышал, вы являлись, он был лишён этой должности. На данный момент вашим магическим опекуном является мистер Скримджер… наш потенциальный будущий Министр.

А вот этого Гарри не знал. Юноша едва сдержал ругательства, рвущиеся у него с языка: «Мордред побери! Это что же получается? Этот помешанный на карьере продажный лис может распоряжаться мною ещё…почти восемь месяцев? Боже, за что ты меня так не любишь?» Перед глазами парня мгновенно промелькнуло «в красках» всё, чем может ему грозить такая «опека». Во-первых, не вызывало сомнений, что Скримджер воспользуется его именем в своей предвыборной компании и не сделал этого до сих пор только потому, что решил придержать подобную «козырную карту» до более благоприятного случая. Как же – он опекун Мальчика-Который-Выжил!!! Во-вторых, будущий Министр мог в любой момент просто забрать его из школы и перевести хоть в другое учебное заведение, хоть на домашнее обучение и полностью изолировать от друзей и знакомых. Кстати, как подсказывала интуиция юноши, это было бы со стороны мага самым выигрышным ходом. И, наконец, в-третьих, за те почти десять месяцев, что прошли с момента изгнания Дамблдора из школы в феврале, Скримджер имел полный доступ к его, Гарри Поттера банковским сейфам.

– Скажите, мистер Грипхук, а господин Скримджер пользовался своим правом доступа в мои сейфы?

– Пока нет, но он запросил полную перепись находящихся там ценностей и артефактов. С вашего на то разрешения…

– Что-о???!!!

– Подписанного вами разрешения… вы хотите сказать, что не знаете, о чём идёт речь?

– Нет, не знаю. Единственное, что я подписывал, взяв из его рук, это заключение о смерти моего крёстного.

– Вот как… хмм… интересно, наши эксперты не заметили подделки. Этим надо будет заняться. Но это – позже, а что вы решили сейчас?

– По поводу доступа к моим деньгам?

– Да.

– Пусть всё останется как есть. Не будем нервировать моего дражайшего опекуна известием, что я знаю о доступе к сейфам, ему сейчас и так нелегко приходится. Предвыборная компания – это такой расход средств и накал страстей, – юноша обменялся с гоблином понимающими улыбками.

– Понимаю, понимаю. Вы, мистер Поттер, на удивление самостоятельный человек. Это большая редкость для столь юного мага. Но даже столь сильные и независимые волшебники нуждаются в денежных средствах.

– И что вы мне предлагаете, господин Грипхук? – парню всё больше нравился этот разговор. Гоблин загадывал загадки, а Гарри их пытался разгадать. Это… стимулировало.

– Не я… с вами хочет побеседовать наш Управляющий Роквар.

Что-то смутное зашевелилось в памяти Гарри, но разобраться с этим он не успел, так как в этот момент деревянная стеновая панель справа от кресла Грипхука бесшумно скользнула в сторону, и в образовавшемся дверном проёме появился самый старый гоблин, которого парню только приходилось видеть. Управляющий делами Поттеров тот час же уступил почтенному собрату своё кресло и вежливо склонил голову в знак приветствия, а затем представил друг другу посетителя и своего начальника:

– Господин Роквар, Управляющий Британским филиалом банка Гринготс. Мистер Гарри Поттер, мой клиент.

Старый, сморщенный, как сухофрукт, гоблин медленно уселся в кресло своего подчинённого и поднял на юношу взгляд неожиданно ясных и насмешливых глаз:

– Рад приветствовать вас в нашем банке, мистер Поттер. Давно хотел познакомиться с вами лично, да всё никак не получалось. Дела, знаете ли. Но с некоторых пор моё желание встретиться с вами стало буквально непреодолимым.

Парень вежливо, как учил его Кэс, склонил голову и учтиво произнёс:

– Знакомство с гоблином, достигшим такого поста благодаря своему уму и знаниям – честь для меня.

– Хмм… ещё одно косвенное подтверждение… – Роквар перекинулся многозначительным взглядом с Грипхуком, – Судя по вашей официальной биографии, вы воспитывались магглами, и меня просто поражает ваше великолепное знание магического этикета.

– Я живу в Магическом Мире уже пять лет, странно было бы, если бы я ничему за это время не научился, – юноша вернул управляющему любезнейшую улыбку, пообещав себе, впредь быть осторожнее.

– Да, да, разумеется, – старик с минуту испытующе глядел Поттеру в глаза. Парень не отвёл взгляда. Ни один мускул на его лице не дрогнул, сохраняя маску невозмутимой вежливости.

– Ну, что ж, молодой человек, я больше не буду отнимать ваше и моё драгоценное время и приступлю прямо к интересующему нас вопросу.

– Я весь во внимании.

– Наш банк заинтересован в сотрудничестве с вами, мистер Поттер.

– Сотрудничестве? – юноша изобразил недоумение и любопытство, тем более достоверное, потому что он на самом деле испытывал это чувство.

– Да. Скажем так, нас впечатлили ваши способности.

– Вы мне льстите. Я всего лишь студент Хогвардса, о каких необыкновенных способностях может идти речь?

– Скромность украшает человека, так, кажется, говорят у магов, но в данном случае в ней нет необходимости, господин… «Ночной охотник».

– Кто? – Гарри изобразил непонимание, одновременно лихорадочно пытаясь просчитать, на чём же он «погорел». «Мерлин великий! Где я мог проколоться? Хотя… может быть, Роквар блефует, и они ничего не знают, а только подозревают меня? В этом случае стоит разыграть полное недоумение».

– «Ночной охотник», – управляющий взмахом когтистой руки остановил готовые сорваться с языка парня выражения полного удивления и недоумения. – Не отнимайте моё и ваше время, не пытайтесь этого отрицать. И не волнуйтесь так, вы практически не допустили ни одного промаха. Просто… часто прибыль в нашем деле зависит от мельчайших деталей, и мы привыкли их замечать и просчитывать. Я пригласил вас для того, чтобы предложить работу. Дело в том, что на нижних уровнях банка скопилось много хранилищ старинных семей, прекративших своё существование не одно столетие назад. Раньше, до 1839 года, доступ в такие сейфы был возможен только для членов семьи, носящих родовое имя, непрямые же родственники и потомки в хранилища не пропускались. Если род прерывался, сейф самоконсервировался и уже больше не допускал чьего-либо проникновения. С 1840 года были введены новые правила, именно по ним вы, не являясь носителем фамилии и близким кровным родственником, имеете право на наследство Блэков и при определённых условиях (достижение совершеннолетия или разрешение магического опекуна) получите доступ к артефактам и денежным средствам этой семьи. Для этого достаточно просто завещания вашего крёстного. К старинным же сейфам доступа нет, несмотря на то, что у каждого из этих вымерших родов остались либо кровные потомки, носящие другую фамилию, либо… дети, внуки и правнуки изгнанных из родов сквибов.

– Я не понимаю… даже если допустить, что я и в самом деле «Ночной охотник»… повторяю – только допустить… Я не собираюсь подтверждать эту информацию. Даже если вы правы, какое я могу иметь отношение к этим хранилищам?

– Прямое. Во-первых, законсервировавшиеся сейфы не участвуют в обороте денежных средств, а значит, и не приносят прибыли ни банку, ни своим потенциальным владельцам. Во-вторых, они просто занимают драгоценное место. И, наконец, в-третьих, вы способны решить эту проблему.

– С чего вы взяли? – юноша закинул ногу на ногу, обхватил сомкнутыми в замок руками колено и нарочито расслабленно откинулся на спинку кресла. Лицо его выражало лишь добродушие и лёгкий светский интерес… как… к хорошему анекдоту.

– Неплохо. Если бы я не был уверен в том, что вы тот самый человек, который вскрыл хранилище Того-Кого-Нельзя-Называть, я бы усомнился в вашей причастности. Вы весьма неплохой актёр… Маркус, – старый гоблин насмешливо разглядывал развалившегося в кресле парня и, не найдя признаков замешательства и шока от разоблачения на юном лице, уважительно склонил голову.

– Кто, простите?

– Маркус. Дело в том, молодой человек, что мы в течение длительного времени после… хмм… предполагаемой смерти Того-Кого-Нельзя-Называть искали доступ к спрятанным им сокровищам. Это заняло несколько лет и стоило существенных затрат. Но когда мы, наконец, вышли на скалу возле побережья, то, несмотря на старания лучших специалистов, не смогли сломать защиту, наложенную этим магом.

– Вот как?

– Да. У нас ушло больше трёх лет на то, чтобы найти хранилище, и почти пять – на попытки вскрыть его, – глаза Роквара хищно сощурились, с любопытством и даже толикой восхищения разглядывая парня. – Прошу удовлетворить любопытство старика и открыть секрет… сколько времени эти поиски и проникновение заняли у вас?

Гарри-Марк насмешливо улыбнулся, со слов работавшего с гоблинами Билла он хорошо представлял психологию этих существ – для них всякие бесхозные ценности, не приносящие прибыли, были оскорблением их образа жизни. Внешностью старика он не обманывался. Роквар мог выглядеть как добренький старый божий одуванчик, но он бы не достиг того поста, который занимал сейчас в банке, если бы не обладал бульдожьей хваткой, деловыми принципами акулы, долготерпением крокодила и безжалостностью дементора. Вступать с ним в какие бы то ни было деловые отношения можно было, только имея железобетонные гарантии. Но само предложение, пока до конца не озвученное Рокваром, было заманчивым, очень заманчивым. Из взятых в «заначке» Воландеморта семисот пятидесяти тысяч галлеонов, принадлежавших когда-то Блэкам, пятьсот в качестве компенсации за предательство семьёй матери Севера отправились с оборотнями в Канаду. А ещё сотня – к родителям Рона, ведь маленькие сироты-волшебники свалились на добрейшую чету буквально в чём были, без каких-либо вещей. Кроме того, юноша был не уверен, что сможет усилить Защиту «Норы». Там уже и так стояло всё, что можно и нельзя, а учитывая, что дом Рона, всё же не родовое поместье, построенное на месте какого-то магического источника, наращивать защитные заклинания до бесконечности было невозможно. Легче купить старинный магический дом, стоящий на природном источнике Силы. Парень вспомнил покупку «Мистраля» и поморщился. Подобная усадьба стоила денег, и немалых, а их-то у него самого и его друзей оставалось не так уж много. По правде говоря, предложение Роквара было кстати… очень кстати. К тому же, это как раз было тем, что так обожал «Ночной охотник»: шикарные «жирные» загадки и процесс их разгадывания. Но… юноша ещё колебался – ему очень не нравилась осведомлённость гоблинов:

– Скажите, пожалуйста, господин Роквар… в плане простого ознакомления с великолепными аналитическими способностями вашего народа, почему вы решили, что я «Ночной охотник»?

– Хорошо. В порядке… предварительной любезности. Тот-Кого-Нельзя-Называть собирал в своём хранилище деньги, которые брал из сейфов своих последователей и откупавшихся от него магов. Все они до этого хранились в нашем банке и на них были наложены специфические опознающие чары, модифицирующиеся каждые три года. Когда мы пытались вскрыть хранилище, то заранее вычислили приблизительное его содержимое и определили те модификации заклятий, что лежат на хранящемся там золоте. А чуть больше месяца назад в сейфы… ммм… некоторых работников Министерства практически одновременно поступили как раз подобным образом отмеченные деньги. Вы верите в такие совпадения? Я – нет. В вашем мире всё продаётся и всё покупается. Мне удалось выяснить, что деньги и в самом деле взяты на скале, в которую мы так долго и безуспешно пытались проникнуть, только к тому времени, как там побывали сотрудники Министерства, Защиты, наложенной Тем-Кого-Нельзя-Называть, уже не было. Я своими глазами видел анонимное письмо, полученное в Отделе Помощи магам, пострадавшим от нападения Пожирателей. После его прочтения у меня сложилось впечатление, что оно было скорее спонтанным, чем продуманным, а это указывало на довольно молодого человека, ещё не утратившего иллюзию о справедливости Магического Мира. «Почерк» же проникновения в хранилище Тёмного Лорда напоминал ходившие последние полтора года по чистокровной части Магического Сообщества полулегендарные рассказы о «Ночном охотнике». Потом на себя обращало внимание исчезновение Ноттов и юного Забини и внезапное появление их во Франции. Особенно интересной мы с братом посчитали некую сделку по покупке Эдной Валесски-Зорейн, леди Нотт коттеджа, когда-то принадлежавшего её семье.

– Что же такого интересного было в этой сделке?

– Часть суммы, внесённая за усадьбу, была взята с тайного счёта, открытого лордом Малфоем для своего сына, часть – деньгами из различных источников, явно собранными друзьями, чтобы помочь семье, а вот третья часть… ммм… вы ничего не хотите мне рассказать, мистер Поттер? Ох, Рогнар побери меня, старика! Я хотел сказать, лорд Маркус… Нет? Ну, что ж, тогда я продолжу. Деньги, а именно миллион золотых галлеонов, появился словно из-под земли. Опознающие чары на нём были двухсотлетней давности и, к моему великому сожалению, не подлежали идентификации. Правда, моему брату, совершавшему эту сделку, удалось определить, что место, в которое его перенесли портключом – старинный магический замок, но вы были осторожны, ни в одном из помещений не возможно было найти герба, или чего-то ещё, что могло бы раскрыть ваше инкогнито. Вы можете гордиться собой и вашими… впечатляющими друзьями, нам не удалось связать юношу-аристократа по имени Маркус с Гарольдом Джеймсом Поттером.

– Тогда, как вам это удалось впоследствии?

– Хмм, вы слишком нетерпеливы, молодой человек. Позвольте старому гоблину получить удовольствие от рассказа о его достижениях, – сморщенное лицо скривилось в насмешливой гримасе.