Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 74 страниц)

Через несколько секунд друзья материализовались на аппарационной площадке в центре Хогвардса. Никто из них не произнёс ни слова. Гарри убрал их «охотничьи» мантии и маскировку, Рон наколдовал ледяной воды и с удовольствием вылил её себе на голову, отфыркиваясь при этом, как мокрый пёс, а Невилл отошёл в сторонку, сел на пол и уткнул лицо в согнутые колени, плечи его дрожали. Поттера и самого пробирала дрожь. Одно дело видеть пытки и кровь в сознании этого психа Воландеморта, и совсем другое – своими глазами. Кроме того, в видениях не бывает запаха дыма и такого стойкого металлического привкуса свежей крови. К горлу опять подступила тошнота, но юноша усилием воли отогнал её. Свой долг он выполнил, дети Вейнов были спасены, а что касается взрослых… думать об этом и вспоминать не хотелось. К тому времени, как они прибыли в поместье, родителям ребятишек уже не помог бы и сам великий Мерлин, а вот что касается Ромильды… Судя по воспоминаниям её сестры, когда они препирались с Грюмом в Большом зале, девочка ещё была жива. Если бы Гарри не связывался с этим чокнутым аврором и не изображал из себя Мессию, прогоняя желавших помочь друзей, они, возможно, смогли бы спасти и её. Парень решительно помотал головой. Чувство вины, притихшее было за несколько месяцев с момента гибели Сириуса, вновь подняло голову. Пришлось напомнить себе, что в этот-то раз он не имел никакого отношения к нападению Пожирателей на дом Вейнов, а значит, и не был причиной их гибели. Старинную чистокровную семью погубили упрямство её главы и чрезмерная доверчивость. Гарри вновь решительно тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, и склонился над Невиллом:

– Нев, ты как, в порядке? Не надо было мне брать тебя с собой.

Гриффиндорец поднял на друга измученное лицо и с трудом улыбнулся одними губами:

– Нормально, Гарри, сейчас всё пройдёт. Просто этот малыш, Патрик, он…

Только сейчас Поттер вспомнил, что Невилл сам когда-то был в подобной же ситуации, и случившееся болезненно напомнило ему о состоянии родителей и горе его бабушки. А гриффиндорец продолжил:

– Я рад, что помог спасти этих ребят. А что ты увидел в памяти девочки? Кто из Пожирателей сотворил такое?

– Её зовут Элена, она младшая сестра Ромильды, а мальчики, которых ты держал на руках, её братишки – близнецы: Ромул и Рэм. Патрик – сын сестры её матери, Шарлотты Грейхейвен. Они с мужем Джеймсом тоже были в поместье и погибли вместе с его хозяевами. Мать девочки пыталась уговорить мужа уехать из страны, но тот доверял Защите поместья и наёмной охране из магов и не согласился. Начальник этой охраны помог Пожирателям попасть в дом и… наравне с ПСами участвовал в «развлечении», – Гарри старался не смотреть другу в глаза, он уже догадывался, какой вопрос услышит следующим, и очень не хотел на него отвечать, но его надеждам не суждено было осуществиться.

– А кто командовал Пожирателями? – увидев, что друг отводит глаза, Невилл побледнел и, схватив Поттера за плечо, развернул его лицом к себе. – Кто?!

– Лестранжи. Беллатриса с мужем и, по-моему, Амикус Кэрроу.

– А Рабастан? – с другой стороны подошёл приведший себя в порядок Рон.

– Нет, его не было. Про него вообще ходят странные слухи. Одни говорят, что он мёртв, другие – что жив и работает на министерство. Видимо, этот рейд был попыткой Рудольфуса оправдаться в глазах своего Хозяина.

– Беллатриса и Рудольфус… Гарри, обещай мне, что если в следующий раз ты столкнёшься с этими тварями, ты возьмёшь меня с собой, – на обычно добродушном и спокойном лице Невилла застыло недоброе выражение, не предвещавшее ничего хорошего тем, о ком он сейчас говорил. Иллюзор не раз за последние месяцы устраивал тренировочные магические бои с этим невозмутимым гриффиндорцем и знал, насколько обманчив образ «неповоротливого тюфяка», так знакомый окружающим их людям. Нев обещал стать великолепным аврором, быстрым, думающим, непредсказуемым и, в отличие от этой твари – Грюма, не озверевшим и не потерявшим чувство сострадания к людям. Пренебрегать такой помощью не стоило. Кроме того, это и в самом деле было правом Лонгботтома на месть. Поэтому Поттер только внимательно всмотрелся в лицо приятеля и молча кивнул головой. Но долго обсуждать события сегодняшнего дня у них просто не было времени. Отбой начался два часа назад, а друзьям ещё надо было добраться до своей гостиной незамеченными. Гарри даже вынужден был мысленно вознести благодарность Грюму, научившему Рона с Невиллом Дезиллюминационному заклинанию. Пятнадцать минут быстрой ходьбы по коридорам спящего Хогвардса – и они смогли вздохнуть свободнее, добравшись до своей гостиной. А после душа молчавший всю дорогу Рон наконец-то, пришёл в себя:

– Вау, Гарри, это было очень круто. Так значит, ты и есть «Ночной охотник»?

– Рон!

– Что, Нев?

– Не надо об этом распространяться.

– Мерлин великий, да кто нас может здесь услышать? Мы же одни, – рыжеволосый здоровяк достал припрятанные в тайнике три бутылки сливочного пива и раздал друзьям. – Мордред побери, я столько слышал о твоих похождениях от Грюма и отца! Расскажи, как получилось, что я об этом ничего не знал? А Гермиона знает? А почему ты меня с собой не взял? Мы же друзья!

Вот этого-то Гарри и боялся. Ну, как было объяснить «стопроцентному» гриффиндорцу, что «ночная охота» – это не поиски приключений, а попытка научиться тому, чему в школе не учат и никогда не будут учить? И что взять его с собой он не может, потому что Рон вообще не понимал, что такое диверсия и скрытое наблюдение без вмешательства. Для него существовало лишь открытое столкновение: вперёд… на лихом коне… с открытым забралом и т.д. А «Ночной охотник» – это разведка, осторожные хитрые удары без открытых столкновений. «Ну, или почти без столкновений» – вспомнился вдруг юноше их бой в Нотт-холле. Кроме того, для Рональда все гриффиндорцы – братья, и утаивать информацию от них или от членов своей семьи – предательство, на которое тот никогда не пойдёт, не имеет смысла и настаивать, а значит, всё, что сделает или узнает «Ночной охотник», станет известно всей семье Уизли и половине факультета в придачу, и тогда – прощай секретность и независимость. Но Гарри всё-таки решил поговорить с другом и объяснить ему ситуацию, вот если он его не поймёт, тогда… что он сделает тогда, юноша пока не решил.

– Рон, послушай…

Но рыжик уже увлечённо размышлял вслух, как удивятся близнецы, когда узнают, что их друг Гарри и есть та таинственная личность, о которой в течение последнего года ходило столько разнообразных слухов:

– … лопнет от любопытства. А я им не сразу скажу, ещё помучаю ожиданием за то, что они превратили меня на каникулах в барана, я им…

– Рон!!! – Невилл озабоченно переводил взгляд с раздухарившегося друга на всё больше мрачневшего Поттера. – Не стоит раскрывать тайну Гарри всем, это может причинить ему неприятности. Если кто-то узнает…

– Да о чём ты, Нев? Да разве кто-нибудь из наших его выдаст? Ты что? Гриффиндорцы не умеют предавать! Да и мои родители с близнецами только обрадуются… Нет, я как представлю, что расскажу маме и Фреду с Джоржем… – Рон радостно потёр руки, уже видя перед глазами картину, где он рассказывает своим близким такую потрясающую новость. Он, похоже, даже не слушал, что ему говорили друзья и совершенно не представлял, что его откровения могут принести кому-то вред.

– Насчёт гриффиндорцев… Ты, надеюсь, помнишь Питера Петигрю? Так что предатели могут быть и на нашем факультете, – Невилл пытался вразумить лучшего друга, но тот только отмахнулся от него.

– Да, отец сказал, что эта крыса уже мертва. Кто-то там убил её месяца два назад, а среди наших таких предателей нет. А уж в нашей семье на это никто не способен.

– Рон…

– Да брось ты, Невилл!

– Рон… – Лонгботтом беспомощно посмотрел на Гарри и покачал головой.

Юный маг-иллюзор тяжело вздохнул и, виновато посмотрев на старого друга, произнёс:

– «Обливэйт!» Прости, Рон, но так было необходимо. Ты заболтался с нами допоздна, а потом уснул в кресле.

Рональд сонно и непонимающе помаргивал, пытаясь привести в порядок повреждённые заклинанием мысли:

– А? Что случилось? Я что, заснул в гостиной?

– Да. Иди, ложись, а то завтра голова болеть будет.

– Точно. Ладно, всем спокойной ночи, – и младший представитель семейства Уизли отправился спать.

– Прости, Невилл, но я не мог позволить ему рассказать всем о моём секрете.

– Да, я понимаю. Рон иногда бывает до жути упёртым. Особенно это касается доверия к друзьям и членам семьи. Но я постараюсь переубедить его. Поверь, он не такой пустозвон, как кажется.

– Да знаю я! Он верный друг, но считает, что раз он такой, то и все гриффиндорцы должны быть верными и преданными. А все люди разные, особенно в неблагоприятных обстоятельствах, – Гарри смущённо взглянул на однокурсника, – Прости, Нев, но… у тебя тоже нет блока, и даже если ты никому не расскажешь, Дамблдор, Грюм, или Снейп, могут прочитать всё в твоих мыслях. Мне придётся…

– Стереть мне память? Что ж… возможно, так будет даже лучше. Не могу сказать, что буду скучать без воспоминаний об увиденном сегодняшней ночью, – Невилл печально усмехнулся и тут же, посерьёзнев, поднял на друга глаза. – Но на охоту за Лестранжами ты меня возьмёшь.

– Хорошо, я обещаю… «Обливэйт!» – Лонгботтом начал заваливаться набок, очевидно, потеряв сознание, и Гарри едва успел его подхватить. Диагностические чары показали, что измученный переживаниями мозг погрузился в сон. Так было даже лучше, не приходилось врать другу. Поттер осторожно левитировал спящего Невилла в спальню и, трансфигурировав его одежду в пижаму, устроил в кровати, заботливо укрыв одеялом. Часы показывали два пополуночи, всё тело юного «охотника» ломило от усталости, и он решил перенести вылазку в Малфой-Менор на завтрашнее утро. Однако, стоило ему только провалиться в сон, как перед глазами вставали кошмарные видения. Нападение Пожирателей. Предсмертный крик матери… Изуродованные тела замученных Вейнов, приобретавшие черты близких ему людей. Крики боли. В общем, он подскочил с постели в холодном поту и колотящимся где-то в горле сердцем. Заснуть больше не получалось, а едва он проваливался в дрёму, возвращались жуткие видения. Юноша решительно встал, выбрал себе одежду и тёплую мантию, принял холодный душ и, одевшись, отправился в сторону горгульи. На всякий случай он оставил Герми сообщение на галеоне, которое она должна была получить, как только его коснётся: «Я там, где думает Д. Прикройте меня». Прокравшись уже привычным маршрутом до лестницы за спиной горгульи, парень благополучно аппарировал в чулан для мётел на Косой аллее и, превратившись в кота, побежал в сторону Малфой-Менора. Почему в кота, а не в летучую мышь? Да потому, что в холодное время года летучие мыши и змеи впадали в спячку, и юный анимаг лишился двух из четырёх своих воплощений, а поскольку превращение в сокола ему всё ещё не давалось, единственным вариантом оставался чёрный кот, который и спешил сейчас на встречу со своими любовниками.

В поместье всё было спокойно, присутствия бесчинствующих Пожирателей, несмотря на снившиеся парню кошмары, не наблюдалось, а Сев с Люциусом спокойно спали в хозяйской спальне и не подозревали, из какой переделки только что вернулся их юный любовник. Тигрёнок разделся, осторожно, стараясь не разбудить мужчин, пробрался между ними в постель и мгновенно уснул, привалившись спиной к Люцу, а головой уткнувшись в плечо Северуса. В эту ночь кошмары его больше не беспокоили.

А вот пробуждение было приятным. Точнее – очень приятным… а по правде сказать, просто великолепным. Впрочем, как и всегда, когда этим троим удавалось собраться вместе. Ещё до конца не проснувшийся Тигрёнок был атакован по всем правилам, прижат к кровати и доведён до оргазма. При этом юноше даже не дали возможности ответить агрессорам той же монетой, настолько внезапным и стремительным было нападение. А когда звон в голове стих, парень услышал низковатый чувственный голос Сева:

– Это наказание за твоё опоздание.

– Наказание? Это теперь так называется? – Марк мгновенно взметнулся с постели, повалил своего любимого-шпиона на спину, придавив его своим весом к кровати и, оседлав бёдра, потёрся вновь твердеющим членом о напряжённую плоть любовника. От его взгляда не укрылось, как затрепетали ноздри тонкого носа, а обычно бледные щёки окрасились румянцем. Уловив самодовольное выражение лица юноши, зельевар насмешливо приподнял брови:

– Наслаждаешься своей властью, малыш?

– А тебе это не нравится? – вопросом на вопрос ответил Марк и, выгнув спинку, чувственно потёрся о живот Северуса, вырвав у того рваный вздох. Когда он отстранился, полностью довольный произведённым впечатлением, к его спине прижалось сильное тело. Обхватив юношу руками и лаская одной рукой затвердевшие соски, а вторую сжав вокруг прижатых друг к другу членов любовников, Люциус зарылся лицом в тёмные непослушные волосы Тигрёнка и, добравшись до шеи, нежно прикусил кожу, вырвав у парня ошеломлённый вздох:

– Люциус…

– А я думал, про меня забыли.

Пожиравший их игры глазами Сев, выгибавшийся сейчас навстречу ласкавшей его плоть руке старого друга, сумел таки прошептать низко и насмешливо:

– А ты не смог бы, конечно же, такого допустить? А, Люц?

– Конечно же, Северус. Я человек ревнивый, – его рука, ласкавшая соски юноши, внезапно переместилась на шею парня и, отведя волосы, пригнула голову, открывая доступ к пульсирующей венке. В следующий момент Марк вздрогнул: укус, пришедшийся в основание шеи, послал по всему телу острую волну наслаждения. Его плоть дёрнулась в руке Люциуса, заставив Тигрёнка и Северуса застонать. Сев, тяжело дыша, во все глаза следил за устроенным другом представлением:

– Люц?

– Да, Северус?

Марк же не мог произнести ни слова, из груди рвались только хриплые стоны; почувствовав на своих бёдрах ладони Сева, он откинул голову на плечо Люциуса и отдался на милость ласкавших его рук. Дальнейшее воспринималось через призму всё нараставшего наслаждения. И готовившие его руки Северуса, и ласки Люца, и собственные ладони юноши, сжимавшие соски распростёртого под ним любовника, и плоть Люциуса, легко вошедшая в его распалённое тело. Он честно держался, сколько мог, прижавшись к лежавшему на постели Северусу и отчаянно отвечая на его поцелуи, в то время как Люц сильными толчками входил в его тело, но выдержки хватило ненадолго. Почувствовав пробравшуюся между ними руку Сева, сжавшую их напряжённые члены, и во время очередного движения берущего его Малфоя мальчишка выгнулся и с отчаянным криком сорвался в оргазм, уже не услышав довольный рык кончившего следом Люциуса и стон последовавшего за ними Северуса. Приходить в себя он начал только после того, как его любовники наложили Очищающие чары и устроили «поплывшего» юношу в центре кровати, прижавшись с обеих сторон к юному телу. Тигрёнок уткнулся носом в такую знакомую ему серебряную магическую татуировку Люца, вдохнул ставшие такими родными запахи его мужчин и… неожиданно для себя разревелся. Он пытался остановиться, но никак не мог успокоиться, мысленно костеря себя на все корки: «Щенок, разнюнился, как девчонка. Они подумают, что ты – истеричка, недостойная внимания. Успокойся сейчас же, хлюпик!» Но ничего не помогало. Видимо со слезами выходило всё, что он испытал за последние недели: тревога за Люпина, стычка с людьми Грюма, возмущение двуличием «светлых», кровавые события сегодняшней ночи и «Обливэйт», наложенный на лучшего друга.

– Ш-ш-ш, что случилось, малыш?

– Тигрёнок, что произошло?

Марк попытался взять себя в руки и даже смог остановить поток слёз, но голос ещё плохо слушался и срывался:

– Ничего, всё в порядке… всё это глупость… не стоит внимания…

– Что произошло? – Северус решительно встряхнул парня и развернул его лицом к себе.

– Это всё из-за ритуала «Убежища». Я использовал его, когда проникал в дома, а теперь… если семья, с которой я был связан ритуалом, гибнет… – Марк попытался откашляться, чтобы вернуть себе возможность говорить, но Сев закончил его фразу, за него.

– И теперь, если семья, в доме которой ты искал знания, гибнет, особняк, наделённый магической властью и обязанный защищать род, требует с тебя Долг.

– Д-да.

– Кто?

– Вейны, – Тигрёнок поднял на посерьёзневшего зельевара заплаканные глаза и показал «картинку» увиденную в доме Вейнов. Шпион Дамблдора помрачнел ещё больше. Люциус посмотрел на друга, глазами спрашивая: «Что там произошло?» Тот «показал» партнёру то, что увидел в воспоминаниях Тигрёнка.

– Вот же твари. Опять в своём репертуаре, – Люц привлёк к себе переставшего всхлипывать парня и, осторожно гладя по голове, прошептал: – Ты уже ничем не мог им помочь.

– Тигрёнок, а что стало с детьми? Кажется, в твоём воспоминании, они ещё были живы?

– Мы… я доставил их в Св. Мунго и посоветовал этим… храбрецам усилить Защиту госпиталя. Мерлином клянусь, туда может войти любой, даже особо не утруждаясь, и охраны нет никакой в помине. Всё, чем меня встретили – это слабенькие «Ступеффаи», да «Экспелеармус».

Мужчины переглянулись – от них не укрылась оговорка «их малыша», но сейчас было не время устраивать допрос с пристрастием. Стоило подумать, как оградить Тигрёнка от таких случаев в будущем. Осторожно, стараясь не вызвать настороженности, Сев с Люциусом выяснили, кто из «отказавшихся» мог претендовать на отдачу Долга юным «Ночным охотником». Таких насчитывалось пять семей, и партнёры пообещали юноше, что постараются уговорить их покинуть страну. И, судя по взглядам, которыми обменялись Пожиратели, при этом они не остановятся даже перед применением «Империуса». Единственное, что им могло помешать, это время, ведь было неизвестно, на какую из семей их соратнички нападут в следующую пятницу. Тёмный Лорд не приветствовал свободное распространение информации между разными боевыми группами и был в этом вопросе совершенно прав. Подобный подход уменьшал возможность утечки информации.

Выплакавшийся Тигрёнок успокоился, а «отвлекающие меры» опытных любовников быстро вернули ему улыбку и избавили от кошмаров. В общем, когда после ужина юному «охотнику» пришло время уходить, партнёры проводили его оч-чень горячими объятьями и будоражащими воображение обещаниями устроить ему кое-что необычное при следующей встрече. Правда, следующее свидание могло состояться только через две недели. Сколько Марк ни старался, пытаясь разговорить Северуса и Люца и выяснить, куда они собираются в следующие выходные, те лишь вовлекали его в очередной крышесносный поцелуй, отшучиваясь, что расскажут ему это, только если он сам поделится с ними своей «самой главной тайной». И только когда за юношей закрылась дверца потайного хода, мужчины помрачнели и серьёзно посмотрели друг другу в глаза:

– Только бы он никогда не узнал о том, чем мы будем заниматься на следующей неделе.

– Очень надеюсь на это, Люц… очень…

Поручение, данное их группе Тёмным Лордом, не нравилось им обоим, но команда Снейпа-Малфоя всегда специализировалась именно на этом.

Глава 29. Скука – это не про нас

Казалось бы, всё успокоилось. Притих Тёмный Лорд, за две недели его Пожиратели не совершили ни одного нападения. Убрался куда-то из Хогвардса Грозный Глаз. Успокоилось Министерство, готовящееся к выборам Министра, которые должны будут пройти сразу после Нового Года. Живи и радуйся. Вот «Ночные охотники» и радовались. Не успел Марк вернуться из Малфой-Менора, как призрак Максимуса вызвал его в цирк на репетицию. И пошло-поехало: с утра и до четырёх часов пополудни шли занятия в школе, потом начинались тренировки: три раза в неделю – со Снейпом, а в остальные дни – с Гелертом – вместе с Гермионой и Драко; ну, а после тренировок – репетиции с Кассиусом и Лансом, и так до двух часов ночи. Ни на что другое сил просто не хватало. Домашние задания они делали на переменах. Благо дело, Поттер помогал всем в вопросах, касающихся ЗОТИ, Герми – Трансфигурации, а Дрей – Зелий. Вот как-то и удавалось выходить из положения. Были на время забыты и разработки модифицированных заклинаний, и экспериментальные зелья, и попытки отыскать очередную «заначку» Воландеморта. Ребятам хватало сил только на то, чтобы доползти до своих кроватей и отключиться до семи утра, а потом всё по новой: занятия, тренировки, репетиции. Кэс с Флайервудом были неумолимы – новая программа должна была быть готова к рождественским каникулам и точка. И они выжимали из ребят всё, что могли, по максимуму. Ещё месяц такой «спокойной» жизни, и Марк с друзьями стали бы похожи на собственные привидения. Даже всевидящая МакГонагалл втихаря отпаивала своих протеже выпрошенными у мадам Помфри для себя Бодрящим и Восстанавливающим зельями. Разрывавшимся на части в попытке всё успеть Дрею и Мионе просто некогда было их варить. Немудрено, что Маркус даже на письмо, пришедшее из Канады от устроившихся на новом месте Римуса и Севера, смог ответить только через четыре дня после получения, а уж о том, чтобы поинтересоваться в Св. Мунго, как там себя чувствуют спасённые Гарри, Роном и Невиллом дети, и речи не было. Да и о чём было особо беспокоиться? Опасных ран на ребятишках не было – это Марк как маг-иллюзор чётко определил ещё в горящем поместье – а остальное поддавалось лечению. Да и Кингсли, поинтересовавшийся в госпитале под видом расследования нападения состоянием здоровья спасённых «охотниками» детей, получил заверения колдомедиков, что с теми всё будет в порядке. Так что Иллюзор мог считать свой долг перед погибшим магическим особняком полностью исполненным. А о том, чтобы подобная ситуация не повторилась, позаботились Сев с Люциусом. Неизвестно, как они этого добились, но все оставшиеся в Британии семьи, в чьих домах побывал «Ночной охотник», «насолившие» Воландеморту и отказавшиеся от поддержки Министерства, покинули страну.

Наконец, к десятому декабря на репетициях что-то начало получаться, и стал вырисовываться окончательный вариант программы. Несмотря на то, что «эти церберы» (никак иначе ребята своих наставников уже и не называли… за глаза, разумеется) не снижали нагрузки, юные участники будущего представления начали хотя бы испытывать чувство удовлетворения от проделанной работы. Новая Рождественская программа обещала быть не менее интересной, чем летняя, и абсолютно на неё не похожей. На сей раз Ланс выбрал для своих воздушных гимнастов что-то волшебно-космическое, а Кэс воспользовался сюжетом одной из сказок «1001 ночи», где прекрасная пэри из-за проклятия превращалась в злобного джинна. Марк с Гидеоном, тоже неплохо соображавшем в маггловской технике вообще и в световых спецэффектах в частности, переругались раз сто, прежде чем создали Нечто (вот именно так, с большой буквы), что поднимало и без того великий талант Кассиуса Иллюзора и его ассистентов на новый уровень. Даже Ланселот Флайервуд не удержался и использовал новую разработку Иллюзоров в своём номере. В общем, работы хватило на всех… с головой… и ещё выше. Втянули даже сопротивлявшегося поначалу Гелерта, что явно пошло ему на пользу. И без того уже оправившийся от многолетнего заключения бывший Тёмный Лорд даже помолодел немного, втянувшись в это дело. Единственное, от чего он отказался наотрез – это от появления на публике даже в замаскированном виде. Но зато под ареной, где собственно и происходило «перевоплощение» пэри (Мионы) в джинна (Маркуса), почти всё применение магии зависело от него. Марку хватало забот и с поддержанием «жутковатости» своего образа. Немного мешало то, что у старого мага до сих пор ещё не было палочки, но юный маг-иллюзор пообещал себе решить и этот вопрос, как только у него найдётся немного свободного времени. В общем, жизнь била ключом. Поттер не раз и не два пожалел, что не может рассказать об этой части своей жизни Рону, тому бы точно понравился цирк, юноша это чувствовал, но… гриффиндорец был слишком несдержан на язык, и Марк опасался, что новости о Гарри Поттере – иллюзионисте несколько часов спустя станут достоянием всего факультета. Старый друг же списывал частые отлучки друзей на свидания с некими поклонниками и подшучивал над их сонными физиономиями за завтраком в Большом зале. Что касалось Невилла, то тот молчал, задумчиво поглядывая на Гарри и Гермиону. А остальных товарищей по факультету и «АД» больше занимали не отлучки Поттера и Грейнджер, а обещанный директором перед Рождественскими каникулами Бал-маскарад. Казалось, все в школе забыли про идущую за её стенами войну, гибель знакомых и родственников, сплетни в «Пророке» и борьбу за власть в Министерстве. Но реальность вновь напомнила о себе. Однажды во время очередной репетиции в цирке, когда Гелерт уже закончил свою часть работы и отправился в Сноукастл отдыхать, на манеж выскочил задержавшийся где-то Зиг. Ланс, поменявшийся с Кэсом очерёдностью из-за опоздания юноши, хотел было спустить всех собак на нерадивого члена труппы, но бледный и встревоженный вид последнего заставил его оборвать свою тираду на полуслове:

– Какого… что случилось?!

Зигфрид склонился к самому уху наставника и что-то ему прошептал. Обычно весёлое и немного насмешливое лицо Ланса мгновенно помрачнело:

– Ты уверен?

– Конечно. Я часто покупаю то, чего не найдёшь в маггловских магазинах и на Косой аллее, у «Горбина и Беркса». Благодаря амулету, зачарованному Марком, меня никто не может узнать или отследить, он вообще отводит всем глаза. Говорю тебе, я своими ушами слышал, как какой-то подозрительный тип говорил другому, что старший сын Прюеттов вернулся в Британию и прячется в особняке своей семьи. Этот боров так и сказал своему собеседнику: «Передай Сам-Знаешь-Кому, что сопляк будет находиться в доме ещё три дня». И ещё добавил что-то про любовника, но этого я уже не расслышал.

– Откуда этому толстяку знать, сколько пробудет в Прюетт-Холле наследник?

– Вот и я подумал! Этот хряк либо член семьи, либо охранник в самом доме.

– Вот не было печали!

– Надо Марку сказать. Прюетты же как раз из тех, в чьём поместье он порылся, да и с Тёмным Лордом и Министерством они в контре.

– Мордред принёс этого сопляка сюда. Не сиделось ему в Италии, видишь ли! Ладно, сейчас Кэс с Маркусом и Мионой закончат, и расскажешь им. Не ко времени всё!!! До Рождества всего ничего, а тут ещё… это.

– Может, пугануть лордика?

– Ты что ли его пугать будешь? Всё равно Марку это делать придётся. Кингсли-то с Кэном на задании, а с остальными из их конторы мы дел не имеем.

Маркус с Герми, едва отдышавшись после бешеной концовки их номера и увидев мрачно поглядывавших на них Ланса с Зигфридом, подошли выяснить, в чём дело. Почти одновременно к ним присоединились Дрей, Гидеон и Кассиус. Выслушав рассказ Зига, «Ночные охотники», помрачнев, переглянулись. Марк полностью посвятил их в произошедшее в Вейн-Холле и даже выборочно показал некоторые моменты, полученные из воспоминаний девочки, так что Герми и Драко были в курсе событий.

– О Боже! Я с этими репетициями совсем обо всём забыла.

– Как думаете, сколько времени понадобится Пожирателям, чтобы добраться до «сладкой парочки», свившей гнёздышко в Прюетт-Холле? – Марк винил себя, что не додумался проверить возможность тайного возвращения кого-нибудь из его «протеже» в страну. Ведь можно же было наложить Оповещающие чары на эти пять поместий. Правда, это бы заняло много времени и отняло значительное количество Магической силы, а вот как раз лишнего времени-то у юноши сейчас и не было.

– Если этот… «добрый человек», что так мило подставил Балтазара под удар ПСов, член семьи или охранник, то… думаю, сегодня ночью они уже будут в доме. Тёмный Лорд не любит, когда приговорённые им люди уходят от наказания, – Дрей взглянул на обыкновенные маггловские часы, поблёскивающие у него на запястье, и помрачнел ещё больше, – Зиг, ты во сколько слышал тот разговор?

– Ну-у, часов в семь – полвосьмого. Я ещё Кингсли попытался найти.

– Сейчас уже почти двенадцать. Мы можем не успеть, – Маркус повернулся к приёмному отцу и извиняющимся жестом положил ему руку на плечо. – Прости, Кэс, но если с Прюеттом и его любовником что-нибудь случится…

– Понял. Ладно. На сегодня всё! Всё равно никакой работы после такого известия не будет, – Кассиус подал собиравшимся друзьям парочку припрятанных в цирке артефактов «на всякий пожарный случай», и Марк с Герми и Дреем, аппарировали к Прюетт-Холлу.

Они успели вовремя. Как и в случае нападения на Вейнов, Защиты на поместье не было вовсе. Когда же «Ночные охотники» добрались, наконец, до потайного входа в спальню наследника, у всех троих перед глазами успело промелькнуть немало страшных картин, нарисованных буйным воображением, подкреплённым неплохими знаниями действий карательных отрядов ПСов. Но то ли Балтазар Прюетт родился в рубашке, то ли предатель в доме не сумел разом снять все Защитные заклинания, но к моменту эффектного появления жутковато выглядевшей троицы двоюродный племянник Молли Уизли и его юный бой-френд получили всего по паре-тройке «Круцио», ну-у, и несколько чувствительных ударов ногами. Обнажённые парни как раз корчились на полу в кругу обступивших их Пожирателей, когда боявшиеся опоздать «охотники» разнесли полстены сочетанием нескольких заклинаний, пущенных ими одновременно, и влетели в просторную комнату. Кого-то из ПСов задело обломками, кто-то, не успев увернуться, схлопотал «Ступеффай», или Заклятие Кипящей крови… В общем-то Марк с друзьями не собирались вступать в открытую схватку, а просто схватить пострадавших и аппарировать куда подальше. Но не тут-то было: в этот раз на усадьбе стоял Антиаппарационный щит. Видимо, от Воландеморта не укрылось то обстоятельство, что две недели назад часть приговорённых им к смерти сумела скрыться. Гарри даже, тайком от относящейся к этому крайне негативно Гермионы, немного пошарил в голове своего извечного оппонента и с слегка садистским удовольствием наблюдал, как за свой недосмотр в рейде получали наказание Лестранжи и Кэрроу. Была бы его воля, он бы сам поучаствовал в этом процессе… но отвлекаться на воспоминания было уже некогда. На мгновение в рядах противника воцарилось полное замешательство, и Марк, повинуясь интуиции, атаковал замерших ПСов, срывая с них мантии и маски. При виде толстой тушки и бегающих глазок Кэрроу, из его рта вырвалось чуть ли не змеиное шипение, не хуже чем у Воландеморта:

– Какие люди… – планы юноши резко переменились: выпускать тварь, запытавшую Ромильду, он не собирался, и его друзья были с ним полностью солидарны.

Завязался бой, но то ли в эту карательную команду входили люди, больше понимавшие толк в издевательствах над беспомощными пленниками, чем в Боевой магии, то ли занятия со Снейпом и Гелертом не пропали втуне, принеся свои плоды. Да и стычка в Нотт-Холле их многому научила. Пока Герми прорывалась к пострадавшим магам, Марк с Дреем, прикрывая её, сумели вывести из строя двух ПСов. Причём они больше не разменивались на «Экспеллиармусы», а пользовались всем арсеналом, что накопили за эти полгода тренировок.