Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 74 страниц)

– Ты уверен шшто сслышал именно это?

– Да, Мой Лорд. Я своими ушами слышал, как секретарь Министра, этот Персиваль Уизли, докладывал Корнелиусу, что его отец пригрел в своём курятнике-переростке недобитых щенков Вейнов, Подморов, Фростов и МакКиннонов.

– Как… эти там оказалис-с-сь?

– Уизли-младший не знал, но Долорес Амбридж говорит, что несколько раз видела Артура входящим в Отдел Опеки, а это в противоположном крыле от Отдела Маггловских Изобретений. Своих щенков ему мало, чужих ещё решил на шею повесить, магглолюбец, – Ранкорн угодливо захихикал, увидев улыбку на жутковатом лице, но тотчас же замолчал, когда Лорд, вцепившись в отвороты его мантии, дёрнул Пожирателя на себя, заставив того практически распластаться у своих ног:

– Я, кажетсся, давно уже приказал тебе узнать адрес этого прихвосстня Дамблдора?

– Д-да-а, Мой Повелитель, н-но… Мой Лорд, Вы же приказали все силы бросить на разработку рейда в Министерство… я подумал…

– А ты не должен думать, ты должен выполнять приказы. Почему до сих пор эта нищенская лачуга не стёрта с лица Земли?

– Мой Господин, я выяснил, где находится «Нора»… это дом Уизли и завтра же…

– Не позже завтрашней ночи эта хибара и все её обитатели должны быть уничтожены! Ты меня понял?

– Д-да, мой Лорд.

– Убирайся!

Когда Ранкорн убрался из резиденции, Северус бесшумно вернулся назад по коридору и, не скрываясь, вошёл в «тронный зал»:

– Мой Лорд, ваше зелье.

– Хорошо, – одним глотком осушив бокал, Воландеморт устало откинулся в своём кресле, напоминающем трон, и тихо продолжил. – Можешь быть свободен. Да, и пошли мне… кого-нибудь из мелкой шушеры, что ошивается в резиденции.

– Да, Мой Лорд, – зельевар сдержано поклонился и, выполнив поручение полурептилии, с несколькими пунктами аппарации, чтобы замести следы, отправился в «Нору». Нельзя было терять ни минуты: напуганный Лордом до полусмерти Ранкорн мог «прогнуться» и устроить нападение на «Нору» прямо этой ночью, не дожидаясь завтрашнего дня. Северус несколько раз бывал в доме Уизли в качестве преподавателя Хогвардса, да и по делам Ордена, и мог не понаслышке судить о состоянии их Защитных чар. На основании своего «пожирательского» опыта ему не составило труда просчитать, что против нападения опытной команды ПСов, знающих местонахождение дома и вооружённых Деструктором (артефактом, ломающим любую Защиту, если она не подпитывается магическим источником), «Нора» и её обитатели не продержатся и часа, а значит, их надо было немедленно предупредить об опасности.

Пароль, который позволял пройти через защитный периметр, Сев знал великолепно, и ему удалось незамеченным проникнуть в дом, пересечь коридор и, завидев в его дальнем конце тесную, петляющую между этажами лестницу, подняться на один пролёт и… Последнее, что он запомнил – резкая боль в затылке и фейерверк разноцветных искр перед глазами…

Пришёл в себя зельевар, когда ему в рот, насильно влили дурносваренное Стимулирующее* зелье и бесцеремонно похлопали по щекам:

– Северус… Северус, очнись. Что вы наделали, оболдуи? Едва не убили профессора…

– Откуда мы могли знать, он же был одет, как Пожиратель? – пробурчали чуть ли не хором два басовитых голоса.

Ещё до того, как открыть глаза, Северус с досадой на самого себя вспомнил, что, направляясь к Уизли, забыл избавиться от пожирательской мантии и маски. Так что было неудивительно, что его так встретили, хорошо хоть, не заавадили на месте… по законам военного времени:

– Молли, всё в порядке – я сам виноват, что не снял мантию, когда вошёл в ваш дом, – перед глазами перестали плясать безумные радужные зайчики, и Сев с облегчением обнаружил, что его падение не перебудило весь дом. Зельевар лежал на диванчике в полутёмной гостиной, а вокруг стояли Молли и два её старших сына, которые, судя по всему, и нокаутировали нарушителя.

– Северус, что-то случилось? – миссис Уизли, присела на диван рядом с ним и вгляделась в лицо зельевара.

– Да. Насколько я понял, вас посетил сегодня блудный сын?

– Перси? Да… мы несколько повздорили, но…

– Он рассказал всё Фаджу, и не просто рассказал, а в присутствии Ранкорна и Амбридж. Около часа назад Лорд приказал уничтожить ваш дом и его обитателей…

– Вот, мантикраб недоё…

– ЧАРЛИ!!!

– Прости, мама. Но этот предатель сдал нас Министерству с потрохами. Теперь за малышами придут люди Фаджа и Скримджера и снова отправят детишек в какой-нибудь маггловский приют, только теперь в такую глушь, что и найти будет невозможно.

– Маггловский приют? – до Северуса начало доходить, почему Артур и Молли пошли на такое, не поставив в известность Дамблдора. Всем им хорошо была известна история мальчика по имени Том Риддл, да и история Гарри Поттера мало чем от неё отличалась. Маленькие маги-сироты, не умеющие контролировать стихийные выбросы пробуждающейся магии, могли вызвать в ничего не понимающих магглах волну агрессии и неприятия. В лучшем случае это бы закончилось травмированной психикой ребёнка, в худшем… диапазон был велик: от потери магии до сумасшествия и смерти. Шпион в который раз про себя проклял продажных хапуг из Министерства и хотел, было, высказать своё негативное отношение к тому, что Молли и Артур не поставили в известность главу «Ордена Феникса» о готовящемся прибавлении в их семействе, но тут обратил внимание, что глава семьи-то как раз и отсутствует сейчас в гостиной:

– А где Артур?

– Понимаешь, Северус… Как бы тебе сказать… Артур узнал, что за последние пять лет с тех пор, как возобновились нападения… Министерство отправило в приюты ещё двенадцать детей, и они с близнецами…

– ОНИ – ЧТО???!!!

Но тут его гневную речь прервал взметнувшееся в камине зелёное пламя, из которого в гостиную вышел глава семейства в сопровождении восьми детей разного возраста и двух близнецов, завершавших маленькую колонну. Заметив полулежавшего на диване Северуса, мистер Уизли замер, как вкопанный, а его талантливые детки с диверсантскими наклонностями хором выдали что-то в стиле «ой-ёб-тв-ой-ммм», стушевавшись под грозным взглядом матери. Билл с Чарли тут же подошли к маленьким испуганным волшебникам и втянули их в беседу. Через несколько минут из того угла, где устроилась молодая часть компании, уже раздавался приглушённый смех.

– Северус, что ты здесь делаешь?

– Ваши задницы спасаю. Тёмный лорд приказал уничтожить ваш курятник до конца завтрашней ночи.

– Вот Мордред побери!!! Мы ещё не подготовили достаточно надёжного убежища… Не успели... – похоже, глава семейства не очень удивился приказу Воландеморта, но был искренне расстроен тем, что не успел прикрыть свою спасательную акцию. Что касается опасности, которой он подверг своё семейство, то он не заморачивался этим вовсе.

«Гриффиндор – это диагноз», – с привычным раздражением подумал Снейп и, вдохнув поглубже, чтобы подавить поднимающееся в груди раздражение, тихим проникновенным голосом поинтересовался:

– Я так понял, вам некуда идти?

Хорошо знавшие этот тон близнецы, да и Билл с Чарли, шарахнулись как можно дальше от Слизеринского декана, но их отец, улыбаясь, как ни в чём не бывало, пожал плечами и ответил:

– Мы что-нибудь придумаем к утру, в крайнем случае, спрячемся ненадолго в магазинчике Фреда и Джорджа.

Северус хотел было спросить, почему не на Гриммо 12, но вовремя опомнился и прикусил язык: «Глупый вопрос. Уизли, конечно, гриффиндорцы, но не совсем же дураки. Грюм расскажет Скримджеру, а тот отберёт детей, да еще и подведет Артура под статью о похищении несовершеннолетних волшебников и будет этим шантажировать Дамблдора. Судя по всему, у них есть какой-то вариант убежища, но они не рассчитывали на такое быстрое раскрытие их «спасательной операции». Что бы это ни было, но сейчас оно им недоступно». «Фениксовцев», страдавших повышенным чадолюбием, надо было спасать, но как было это сделать. На примете у него не было ни одного достаточно хорошо защищённого дома, или поместья… «Стоп!!! Ни одного… кроме… Принц-Менора…» О том, что нищий полукровка-зельевар стал лордом Принцем, знали всего четыре… нет, теперь уже пять человек: Люциус с сыном, Дамблдор, глава Совета Лордов – лорд Рочестер и… Гарри Поттер. Даже от Тёмного Лорда и его прихвостней это удалось скрыть. Мысли Северуса мгновенно унеслись в этом направлении, просчитывая все плюсы и минусы такого решения. Плюсов было больше, и он решился:

– Артур, Молли, я могу предоставить вам такое убежище. Там хорошая Защита и много места для проживания детей. Есть конюшня и прекрасный бассейн, но вы должны поклясться своей магией, что ни одному живому человеку не расскажите о нём и о том, какое оно имеет ко мне отношение.

Чета Уизли переглянулась и, видимо, решив что-то для себя, без колебаний дала подобную клятву.

А пришедший в себя после ментального общения с Воландемортом Марк с блеском исполнил свою роль в вечернем представлении и собирался уже, поставив в известность Кэса, вернуться в Малфой-Менор, когда прямо к ним в гримёрку аппарировал встревоженный Кингсли.

– О, здравствуй! А что на представление не пришёл? Ты же обещал, – у Маркуса установились приятельские отношения с весёлым аврором, и он воспринимал его скорее как старшего брата, а не как друга своего отца.

– Прости, но не до того было. Пожиратели попытались прорваться в Св. Мунго, но нам удалось отбить атаку и полностью разогнать их кодлу.

– Они не вернутся?

– Не должны, но ты прав, с тех пор, как Лестранжи захватили в хранилище Министерства кучу всяких темномагических артефактов, они совсем обнаглели. К тому же их командиров не останавливают большие потери, эти твари постоянно получают откуда-то пополнение.

– На них работает директор Дурмстранга, так что ничего удивительного, что у них хватает новобранцев, – Марк стёр остатки грима и, стянув обтягивающий его тело костюм джинна, повернулся к устало развалившемуся в единственном кресле аврору. – Но ты ведь не поэтому пришёл?

– Ты прав, не поэтому. Персиваль Уизли доложил Министру, что его семья скрывает детей из уничтоженных Пожирателями семей и, что самое поганое, при этом присутствовал Ранкорн.

– Значит, Воландеморт уже знает?

– Вероятнее всего. Дамблдор пытался найти Снейпа, но не смог. Мы не знаем, что творится в резиденции Лорда.

Марк устало выругался: «явление блудного сына в родные пенаты» они не предусмотрели и его «прогибательскую» философию – тоже:

– Кэс задержался поговорить с Лансом, сейчас вернётся. Скажешь ему, что я отправился в «Нору», предупредить Уизли, – и, увидев нахмурившееся лицо Кингсли, добавил. – Клянусь, что буду осторожен – только предупрежу и обратно.

– Ладно, но если ты не вернёшься через полчаса, я сам за тобой отправлюсь.

– Хорошо, – юноша переоделся в свободную маггловскую одежду, наколдовал себе «охотничью» мантию и аппарировал к дому друга. Осторожно прокравшись к кухонному окну, он приотворил створку и прислушался – в доме ощущалась приглушённая возня. Пользуясь тенями как прикрытием, Марк бесшумно просочился в полуоткрытое окно, в несколько прыжков проскочив кухню, выглянул в гостиную и замер: везде были свалены связанные в тюки вещи, а родители Рона готовили к отправке через камин полусонных малышей. Всем этим бедламом командовал маг в тёмной мантии с надвинутым на глаза капюшоном. Юноша едва смог сдержать улыбку – этот голос он узнал бы из тысячи. «Северус. Видимо, пронюхал что-то в резиденции Воландеморта и сразу же помчался спасать семью ненавистных ему гриффиндорцев. И после этого он ещё смеет называть себя циником и осторожным параноиком. Да по нему факультет Годрика крокодильими слезами плачет!» Опасаясь выдать своё присутствие, парень ретировался тем же путём, что и пришёл. Связаться с тётушкой Молли он мог и через гоблинов, главное, что семья Рона и маленькие сироты теперь были в безопасности. Уж Сев-то мог об этом позаботиться.

Вернувшись в цирк, Маркус обо всём рассказал нервничавшему Кингсли и несколько обозлённому на него Кэсу и отправился в Малфой-Менор. До репетиции перед следующим представлением был ещё вагон времени, и юный волшебник собирался этим как следует насладиться.

В Меноре Тигрёнок наткнулся на встревоженного Люциуса. Обычный человек вряд ли смог определить его волнение, увидев невозмутимое лицо с презрительной гримасой превосходства, казалось бы, намертво въевшейся в него, но Маркус уже слишком хорошо изучил мужчину, чтобы поверить в истинность неприступной маски:

– Что-то случилось, Люциус?

Не заметивший появления юноши аристократ мгновенно занял боевую позицию при первых же звуках, раздавшихся в кабинете, но, увидев встревоженное лицо парня, вздохнул с явным облегчением:

– Ну, хоть с тобой всё в порядке. Возвращаюсь в поместье, и ни тебя, ни Северуса здесь не застаю. Я уже не знал, о чём и думать.

– Я же говорил, что должен буду уйти на вечер и вернусь ночью.

– Говорил. Ох, не нравятся мне твои тайны… – мужчина обошёл массивное кресло, закрывавшее от него Марка, и обнял парня, вовлекая в поцелуй. Несмотря на нахлынувшее почти мгновенно возбуждение, Маркус сумел чётко определить исходящую от Люца ауру усталой обречённости:

– Что случилось? Я же вижу – тебя что-то гнетёт.

Малфой стоял, покачиваясь, не спеша отпускать обнявшего его парня, прижав его голову к своей груди. Леденящее предчувствие надвигающейся катастрофы понемногу отпускало его разум. Этот ещё почти мальчишка умел как никто другой одним своим присутствием возрождать в нём волю к жизни.

– Люц?!

– Тёмный Лорд отправил меня на встречу с Рочестером… Тот сам просил о ней, только настаивал, чтобы Пожирателей представлял именно я…

– Мерлин великий! Да что же произошло, что вогнало Сиятельную-Сволочь-Малфоя в такой ступор? – Тигрёнок попытался было поднять голову, чтобы заглянуть в глаза мужчины, но тот лишь усилил объятия, не желая выпускать из рук такого родного и близкого ему мальчишку.

– Не хами, котёнок, а то я могу принять… карательные меры…

– Вот это – другой разговор! Добро пожаловать домой, Люциус!

– Что?

– Ты мыслями, наверное, забрёл в саму преисподнюю, от тебя так и тянуло отчаянием.

– Возможно, это была самая разумная реакция. Радости мало – Совет Лордов при условии прекращения травли знатных чистокровных семей со стороны Тёмного Лорда… обещает свою поддержку Его Темнейшеству в случае открытого или завуалированного противостояния с Министерством.

Марк даже присвистнул от изумления:

– Интерееесно… Совет же больше тридцати лет соблюдал нейтралитет?

– А сейчас он его нарушил.

– Почему? Что такого могло случиться, что сиятельные лорды смогли переломить себя и пойти на союз с одиозным полукровкой?

– Так значит, это правда? Лорд – полукровка?

– Ага. Мать из Мраксов, а отец – маггл. Я однажды наткнулся на родословную Слизеринов, так что могу точно судить, – а что ещё Марк мог сказать, не рассказывать же про дневник и Омут Памяти Дамблдора, в котором тот показывал истории из жизни Томаса Марволо Риддла. – Так почему?

– В стае одного оборотня, Люпина… Кто он такой, можешь спросить у Северуса… Так вот, в этой стае жила сестра лорда Рочестера – Эллен, и, со слов старика, она погибла от «Авады», выпущенной лично Грюмом. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Совета, и теперь… – мужчина тяжело вздохнул, откинув за спину пряди длинных поблескивающих лунным светом волос, на мгновение замер, подбирая слова, чтобы продолжить рассказ, но Марк не дал ему этого сделать, закончив фразу за него.

– Мы все дружно оказываемся в глубокой заднице.

– Ф-фу, что за выражение… но сравнение верное. Если Совет поддержит Пожирателей, птичий орден Северуса окажется меж двух огней.

– Надо поговорить со старым лордом.

– Я уже поговорил и едва уломал подождать с решением до весны. Хотел посоветоваться с Севом, но того куда-то мантикрабы унесли.

– Мне тут один призрак… не буду упоминать его имени, сообщил, что Северус помогает кому-то унести ноги от рейда, и у него всё в порядке. Он скоро вернётся домой, – Маркус сумел-таки оторвать от груди Люциуса прижатую тем голову и с немного насмешливой улыбкой взглянул в его лицо. – Так что, как ты сам однажды мне говорил, решать проблемы стоит по мере их возникновения.

– Хмм?! Ты цитируешь мои речи? Глядишь, так скоро и хамить нам с Северусом перестанешь.

– Не дождётесь, – Тигрёнок провоцирующе облизнул губы и приподнялся на цыпочки, как будто собирался поцеловать мужчину. Лицо Люца осветилось предвкушающей улыбкой, и он потянулся было к губам парня, но… наглый мальчишка ловко вывернулся из его рук и чопорным тоном старой девы с подобающим выражением лица проговорил:

– Нет, нет, нет! Нам стоит подождать Северуса, я вовсе не хочу стать мишенью для его мести.

– Ах ты, маленький змеёныш. Мести, говоришь, боишься? Ну, что же, будет тебе месть, – позабыв про свою хандру и плохое настроение, никак не хотевшее улучшаться с самого его визита в резиденцию Лорда, Малфой-старший начал осторожно, как к пугливой добыче, подкрадываться к уворачивающемуся от него мальчишке. Марк был достойным противником. Слово за слово, и словесные подколки перешли в обмен заклятиями, а потом и полноценный магический поединок, развернувшийся в ведущем к кабинету коридоре. К тому времени, как уставший и злой, как дементор, Сев, никогда не любивший долго возиться с малолетними сопляками, на которых ни рявкнуть нельзя, ни баллов лишить, вернулся в Менор, «противники» от усталости и хохота уже с трудом могли пошевелиться, бессильно привалившись к противоположным стенам коридора. А когда зельевар в своей обычной язвительной манере отпустил пару комментариев о заразности сумасшествия и впадении кое-кого в детство, его атаковали с двух сторон.

– Раз я псих, так с меня и спросу нет, – Тигрёнок, проказливо улыбнувшись, запустил в любовника серию хорошо подобранных не особо опасных, но имеющих оч-чень пакостные последствия заклинаний, завершив её «Таранталлегрой».

Не успел шпион великого светлого мага Дамблдора отразить всё это безобразие, как за его спиной раздался надменно тянущий гласные голос Люца, впечатление от речи которого портили прорывавшиеся в нём нотки смеха:

– Защищайся, подлый оскорбитель! Я покажу тебе, насколько я впал в детство!

И понеслось. Не добравшись до Тренировочного зала, трое любовников устроили «побоище» прямо в коридорах Малфой Менора… на радость висевших там фамильных портретов, чопорности и высокомерия которых хватило от силы минут на десять, после чего они дружно принялись комментировать используемые противниками заклинания и их эффективность, а также заключать пари на исход поединка. Через час измотанные беготнёй и хохотом маги уже с трудом могли шевелиться. А тут ещё промахнувшийся по Севу Тигрёнок случайно обрушил висящий на лестничной площадке портрет какого-то-там-по-счёту лорда Аурелиуса Малфоя, и возмущённые до глубины души предки грозными выкриками заставили троих нарушителей спокойствия ретироваться в спальню хозяина поместья. Там они и перевели дух, без сил повалившись на мягкий ковёр перед камином. На удивление, все мрачно-похоронные мысли после такой встряски у всех троих выветрились напрочь, и любовники провели прекрасную, полную любви и страсти ночь… плавно перетекшую в утро… а потом и в день. Тигрёнок, унёсшийся на репетицию и последовавшее за ней представление, так и не мог весь вечер сдержать играющей на губах счастливой улыбки, вызывающей беззлобные подколки со стороны Дрея, Зига и Гидеона.

Время летело со скоростью Хогвардс-экспресса. Северус, Люц и Марк как будто оставляли все горести и беды за стенами поместья, когда вечером возвращались в него. Спустя какое-то время эти Рождественские каникулы вспоминались Маркусом как самый счастливый период в жизни – его персональный рай на земле. Когда закончилась первая неделя гастролей, прошедших с триумфом во всех крупных городах Англии, труппа, в которую входили воздушные гимнасты Флайервуда, Диего со своими большими кошками и неподражаемые Иллюзоры, как и было договорено заранее, отправились на гастроли по столицам европейских государств. Они два дня провели в Париже, обновив свои восторженные впечатления о Франции, три в Италии, по два в Германии и скандинавских странах. Последней в их гастролях должна была стать Испания, но… что-то случилось с оформлением виз, и цирковая труппа была вынуждена отказаться от выступлений в Мадриде. Темпераментный Диего выдал по этому поводу весьма колоритную речь, три четверти… нет – пять шестых которой составляли слова, не употребляемые обычно в приличном обществе. Дело было даже не в том, что родственники укротителя пронюхали о его приезде в страну, а в презрительном отношении Испанского Магического Сообщества к сквибам вообще и цирковым артистам в частности. Договариваться об изменении мест выступлений было уже слишком поздно – в их родном цирке работали гастролёры из России и Китая, а выезжать в другие города без предварительного согласования из-за каких-то двух дней не имело смысла, и Кэс с Лансом, хоть и недовольные таким раскладом, всё же приняли решение: дать своим людям пару выходных.

Как только Тигрёнок сообщил Севу и Люциусу, что в ближайшие два дня он совершенно свободен и не собирается никуда исчезать, его мужчины как-то подозрительно переглянулись и поинтересовались у насторожившегося парня:

– Тигрёнок, как ты относишься к сюрпризам?– все трое, вольготно раскинувшись, лежали на огромной постели Люца, отдыхая после почти бессонной, наполненной страстью ночи.

– Э-э-э, с опаской… что вы задумали? – юноша пытался уловить взгляды, которыми обменивались его любовники, но Северус привлёк его расслабленное тело к себе и накрыл губы нежным поцелуем. Это на какое-то время отвлекло парня от подозрительного поведения мужчин, и он опомнился только тогда, когда незаметно подкравшийся к нему со спины Люциус завязал ему глаза шёлковым шарфом, абсолютно не пропускавшим ни капельки света.

– Не бойся, этот сюрприз тебе понравится, обещаю.

Сев, подхватив Тигрёнка на руки, поднялся с кровати, с другой стороны к нему прижался Люц, и… всех троих охватило знакомое неприятное чувство сработавшего портключа. Через несколько секунд они уже оказались в каком-то месте. Не видящий ни зги Маркус ощутил приятно согревающие солнечные лучи на своей обнажённой коже, принесённый тёплым ветерком аромат каких-то экзотических цветов и трав и услышал… шум накатывавшего на берег прибоя.

– Добро пожаловать в «Рай», котёнок.

Марк, осторожно поставленный на ноги зельеваром, стянул закрывавшую ему глаза повязку и не смог сдержать восхищённого возгласа. Вокруг не было ничего, кроме синего-синего моря, белого-белого песка и небольшой рощицы пальм с уютным бунгало в отдалении:

– Что это? Где мы?

– Да разве это важно? – довольно улыбавшийся Люциус с наслаждением растянулся на песке.

– Главное, что нас тут никто не найдёт, – Северус довольно закрыл глаза и втянул носом пьянящий аромат моря, солнца и экзотических растений. А Маркус, до этого видевший тропические острова только на картинке да по телевизору в доме Дурслей, сделал пару неуверенных шагов в сторону манящей зеленовато-синей воды и, не выдержав, с довольным вскриком бросился в накатывающие на берег ласковые волны… И если он все Рождественские каникулы считал самым счастливым временем в своей жизни, то эти последние два дня были раем на земле. Они купались, загорали, наслаждались вкусом экзотических фруктов и соков и любили друг друга. Но всё хорошее когда-нибудь кончается: на третье утро, в последний день каникул, Люциуса и Сева вызвал к себе Лорд, а Марк, проведав Гелерта и друзей в Сноукастле, отправился изображать выздоравливающего больного в Хогвардс. Интуиция ему подсказывала, что уж в этот-то день его в покое не оставят. Правда, думал он при этом о Дамблдоре и мадам Помфри, и визит Главного Аврора стал для него полной неожиданностью. Гарри-Марк как раз с помощью Добби добрался от лестницы с горгульей до Больничного крыла, успел переодеться в пижаму, развеять двойника и как следует проверить свою Хогвардскую личину на предмет невесть откуда взявшегося загара, когда дверь в его палату с грохотом распахнулась, и на пороге, бесцеремонно оттолкнув возмущённую его поведением мадам Помфри, появился Аластор Грюм собственной злорадно ухмыляющейся персоной:

– Что, Поттер, я смотрю, ты выздоровел?

– Да, мистер Грюм, – юноша напрягся, в любой момент ожидая нападения (от чокнутого аврора всего можно было ожидать), но стараясь не выдать свою неприязнь к члену «Ордена Феникса». Злить Грозного Глаза в его планы сегодня не входило. В конце концов, всё как раз было предсказуемо: Гарри унизил аврора, отказавшись от его покровительства, и тот явно придумал, как отомстить нахальному мальчишке. Парень пытался просчитать, чего же можно ожидать от этого психа, а Грюм, великолепно понимавший, что гриффиндорец нервничает в его присутствии, не торопясь приближался к его кровати. Отошедшая от шока мадам Помфри попыталась было выдворить непрошеного гостя из лазарета, но он так зыркнул на неё своим волшебным глазом, что бедная женщина шарахнулась от него, как чёрт от ладана. Грозный Глаз продолжал приближаться, а парень с трудом заставил себя остаться на месте: от мага исходила такая мощная волна ненависти и предвкушения, что Гарри-Марк поневоле испугался, и только двухлетняя выучка позволила ему сохранить на лице маску вежливой заинтересованности:

– Вы что-то хотели, мистер Грюм?

– Всего лишь сделать подарок нашему Золотому мальчику, – хриплый голос, пытавшийся копировать материнские интонации миссис Уизли, прозвучал, как злая насмешка, и не успел Поттер отстраниться, как на его кровать полетела папка с грифом «Совершенно секретно. Архив Аврората», – Полюбуйся на своего любимого учителя Зельеварения, Поттер! Ну, же, смотри!!! – повинуясь взмаху его палочки, колдографии вылетели из кожаного футляра и рассыпались в живописном беспорядке. Ничего не понимающий Гарри поднял взгляд на склонившегося над ним брызжущего слюной от злости аврора:

– Я не понимаю вас, сэр…

Короткопалая ладонь впилась в гриву его спутанных волос и силой развернула лицо юноши в сторону колдографий:

– Смотри-смотри! Вот они, действия твоего хвалёного Снейпа, во всей красе! Бери пример с него, и станешь такой же сволочью-Пожирателем, как и он! – аврор ещё раз с силой наклонил голову парня в сторону магических изображений и, подчиняясь возмущённым воплям мадам Помфри, больше ни слова не сказав, покинул палату. А юноша в шоке смотрел на колдографии и не мог отвести от них глаз. К горлу подступали горечь и тошнота, в голове звучали крики умирающих Вейнов, чью смерть он видел в воспоминаниях маленькой Элены, а он всё смотрел на снимки, раскиданные по его кровати, и не мог оторваться…

Глава 36. Полуправда.

Глава 36

Не бечено!!!

Внимание!!! Аффтар и её муза ставят всех в известность, что глава не бечена, а сами они о такой вещи, как пунктуация – никогда не слышали. Вы всё ещё хотите прочитать? Тогда, Мерлин вам в помощь. Мы. Вас. ПРЕДУПРЕЖДАЛИ.

Искалеченные, израненные тела, на каждой колдографии только кровь и трупы. Кровавые брызги на стенах гостиных, спален, коридоров, холлов. Марк с трудом смог заставить себя дышать, кое-как проглотив ком вставший в горле. Сердце колотилось, как бешенное, а в ушах стояли отчаянные крики умирающих, замученных Пожирателями людей. Уж их-то, благодаря связи с Воландемортом, да и собственным приключениям, он на своём веку слышал немало.

– …истер Поттер! Гарри! Гарри! Вы меня слышите?! Да что же это такое?! Что это за кошмар?! – мадам Помфри с ужасом смотрела на объёмные изображения кровавой бойни.

– Ничего, мадам Помфри, – голос слушался парня с трудом, то и дело, срываясь на хрип. Ему вообще хотелось свернуться клубочком и завыть, как раненному зверю, но здесь и сейчас было не место и не время предаваться ужасу и самобичеванию. Необходимо было убраться из Больничного крыла и в одиночестве обдумать… это. Заставив свои руки не дрожать, прикасаясь к колдографиям с места преступления, Маркус собрал все снимки в кожаную папку и перевёл взгляд на шокированную до глубины души мадам Помфри.

– Что это такое, мистер Поттер? О чём говорил мистер Грюм?

– Ни о чём. Простите меня, мадам Помфри…

– Что?!

– «Обливэйт».

Колдомедик застыла на месте, уставившись бессмысленным взглядом в стену. Марк не хотел так поступать с доброй, так часто вытаскивавшей его из передряг женщиной, но… задушевного разговора с Дамблдором, сейчас просто бы не выдержал:

– Вы пришли на вечерний обход, осмотрели меня, признали здоровым и отпустили в Гриффиндорскую башню.

Папку с колдографиями, юноша предварительно сделал невидимой, наложив собственную иллюзию. Дезиллюминационные чары, опытная колдоведьма могла почувствовать и что-то заподозрить. Но всё обошлось и через полчаса, Марк со своей страшной ношей уже сидел в гостиной покоев Гриффиндора. Герми и Дрей должны были приехать только завтра утром и эти комнаты оставались в его полном распоряжении в ближайшие десять часов.

Папка лежала на низеньком столике в гостиной, а Маркус всё никак не мог себя заставить прикоснуться к ней. Знал, что необходимо это сделать, во всех подробностях, объективно, рассмотреть колдографии и не мог.

«Как же так? Ведь я знал, что они Пожиратели и служат Воландеморту, но никогда не думал, что и они участвуют в карательных акциях».

«Не думал?» – второе «я» почему-то заговорило с ним голосом Гелерта, – «Ты, что всерьёз полагал, что Риддл подпустит к себе не повязанных кровью людей? Разуй глаза, парень! Они же члены Внутреннего Круга!»

«Да, но…»

«Что, но? Они Пожиратели и ты знал об этом с самого начала. А помнишь, две недели назад? Их подавленное состояние и виноватые взгляды как раз совпадают с последней датой на этих снимках! Ты же знал, знал, в каких условиях им приходится существовать? В таких условиях невозможно остаться «чистенькими» и не запачкать ручки!»

«Но…»

«Клинический идиотизм – не лечится! Кстати, а почему собственно, ты сравнил то, что описывают колдографии с произошедшим в Вейн Холле, а? У тебя что, для этого достаточно информации?»

«Мордред побери! Я и в самом деле идиот!» – парень решительно открыл папку и, стараясь отрешиться от заснятых на колдографиях сцен, попытался объективно оценить информацию. Около часа, сдерживая подступавшую к горлу тошноту, Маркус во всех подробностях изучал снимки и пришёл к некоторым определённым выводам, заставившим его окончательно взять себя в руки. Встав с дивана, он принялся ходить из конца в конец гостиной, обдумывая пришедшие в его голову умозаключения, но стресс от полученной информации был настолько велик, что обычно скрытному «Ночному охотнику» просто необходимо было с кем-то поделиться, и всё обсудить. Дрея и Герми он отбросил сразу – Малфой был лицом заинтересованным, а подруга… Не стоило девушке видеть весь этот кошмар. Оставались Кэс и Кингсли с Кеннетом, но, подумав, Марк отверг и их – точку зрения авроров ему уже озвучили, а Кассиус, хоть и разбирался в магических проклятиях, всё же магом не был.