Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 74 страниц)

– Похоже, вы уже осудили его, профессор, и вынесли приговор, как… Сириусу.

При звуках последнего имени Дамблдор дёрнулся, как от удара, и опустил взгляд, а Гарри, не глядя больше по сторонам, вышел из зала. Он даже не обратил внимания, что следом за ним идут Герми, Рон, Невилл, Луна и большинство других членов «АД». Видеть никого не хотелось, и парень, отговорившись недописанным эссе по Зельям, сбежал из похожей на гудящий муравейник Гриффиндорской гостиной в Тайную комнату, где и устроил «Бой с тенью», вымещая на воображаемом противнике весь свой гнев и разочарование. Там его и нашёл вернувшийся от Лорда Снейп.

– Беситесь, Поттер?

– Нет, пытаюсь просчитать, кому выгодно было подставить Римуса.

– Вы так верите в его невиновность? – чёрная бровь в знакомом до боли насмешливом жесте поднялась, но у Гарри не было сегодня настроения играть в вежливо-язвительную словесную дуэль.

– А вы?

– Я лучше вас знаю, на что способен Люпин, но… это слишком глупо и нелогично для него.

– Провокация, но чья? Воландеморта или Министерства?

– Поттер!!! Я же просил вас не упоминать этого имени!

– А, простите, профессор Снейп, сэр, я не подумал о вашем удобстве! Каюсь!

– Поттер, вы забываетесь. Хотя, это же так привычно для вас, обвинять во всех своих бедах меня. Не правда ли?

– Нет, неправда. Меня просто вывела из себя…

– Моя язвительность? Терпите, Поттер, я сомневаюсь, что мои… соратнички в бою будут щадить ваши нежные ушки.

– Ну, если у вас там все такие язвительные, как вы, профессор, то я не удивлюсь, если меня просто заплюют ядом. У вас самоотравления не бывает?

– Хватит! Вы взвинчены и раздражены. Сейчас вы ничем не сможете помочь Люпину.

– Он даже не поймёт, почему на него начали охоту, и я сомневаюсь, что Грюм… собирается арестовать, а не убить его.

– Вот как раз в последнем я точно не сомневаюсь. Идите спать, Поттер, ничего путного вы в таком состоянии всё равно не придумаете.

– Вы что-то знаете?

– Даже если и так, я не собираюсь делиться этим с вами, Поттер. Убирайтесь!

Когда на лестнице затихли шаги гриффиндорца, Северус невесело улыбнулся: «А парень-то верный друг и неплохо соображает. Похоже, он даже отошёл от шока и включил свои мозги. Интересно, до чего додумается наша гриффиндорская знаменитость. Иногда он принимает нестандартные решения… Мда-а, а Люпина стоило бы предупредить, что на него началась охота».

Выйти на оборотня Сев не смог – того уже не было в той местности, где они последний раз встречались, зато повсюду были следы пребывания большого отряда авроров, а на месте старой, покинутой день назад стоянки опытный Пожиратель нашёл… почти незаметный холм, под которым определялись тела семи человек. Судя по количеству Антиликантропного зелья, которое последний раз передавал Римусу зельевар, в его маленькой стае было четырнадцать человек, из которых трое – дети. Преодолевая отвращение, Снейп заклинанием вскрыл братскую могилу. Судя по состоянию трупов, все они погибли, даже не успев оказать сопротивления, на мёртвых лицах застыла гримаса удивления и неверия. Сев вернул захоронению первоначальный вид и задумался: «Их застали врасплох, они не ожидали, что авроры начнут убивать, а значит… гриффиндорский чертёнок абсолютно прав – Люпина и его стаю подставили». На душе стало тоскливо. Он никогда не любил этого мародёра, но за последние годы проникся к нему… некоторым уважением, что ли. Во всяком случае, смерти Северус ему не желал. Кроме того, за четыре дня до происшествия они с Люцем отправили сюда Севера… прямо в смертельную ловушку. И, судя по ушлости и подготовке парня, он как раз успел дойти до стаи, когда на неё напали авроры Грюма. «Да-а, всё наше с Люциусом геройство псу под хвост». Зельевар попытался было отследить следы аппарации или других видов перемещения, но в округе повисла такая мешанина использованной боевой тёмной и светлой магии, предсмертных проклятий и Отвлекающих чар, что отследить беглецов не представлялось возможным, и Сев, продрогший на ледяном ветру до самых костей, вернулся в Хогвардс.

Три дня группа Грюма охотилась на Люпина и его стаю, как на диких зверей, даже не пытаясь захватить кого-нибудь из них живым и разобраться, виновны ли оборотни, с помощью Веритасерума. Каждое убийство члена стаи преподносилось «Ежедневным Пророком» как героическое событие дня. Гарри тошнило от этих победных реляций. Они с Герми и Дреем перепробовали всё, что могли, чтобы найти Римуса и помочь ему бежать из страны, но… всё было бесполезно. Поисковое зелье и ритуал бессильны при отсутствии частички того, чьё местоположение нужно обнаружить. Все попытки заводили в тупик. Рон с Невиллом и остальными членами «АД» тоже не остались в стороне, проводя «разъяснительную» работу среди своих родственников и знакомых. Им даже удалось уговорить нескольких членов Визенгамота добиваться обязательного ареста Римуса Люпина вместо его уничтожения, но Грюм плевать хотел на постановление малого заседания Магического Суда, он даже не стал слушать наконец-то вставшего на сторону оборотня Дамблдора. С какой-то маниакальной увлечённостью он продолжал охоту на маленькую стаю, убивая одного за другим его членов. Правда, однажды, Римусу и ещё нескольким мужчинам удалось отвлечь авроров, и одна из женщин с тремя детьми ушли от погони, скрывшись на территории великанов, но стая потеряла почти всех. Судя по данным Аластора Грюма, в ней оставалось всего два человека: сам Люпин и какой-то мальчишка, недавно прибившийся к стае. Аврор даже имени его не знал… да и не хотел знать, если честно. Этой парочке целые сутки удавалось уходить от преследующей их буквально по пятам погони, но и они не могли долго продержаться без пищи и сна. Оборотни стали сдавать. Младший в последней стычке получил довольно серьёзные ранения. Группа охотников на оборотней, обложив беглецов с трёх сторон, упорно теснила их к глубокому ущелью, через которое шла только одна дорога. Правда, эту местность авроры не знали вовсе – её вообще не было ни на одной карте, но это не насторожило Грюма, его вёл азарт охоты, и даже аномальное поведение магических потоков в этом странном месте не могло остановить сумасшедшего аврора. Наконец, Люпина и раненого мальчишку-волка загнали на какую-то дорогу, внезапно превратившуюся в узкую тропу, по обеим сторонам от которой зияли глубокие пропасти. Оборотни всем своим существом чувствовали исходящую от этого места смертельную опасность, но предпочли вполне вероятную гибель в магической ловушке бесславной смерти от рук бывших товарищей. Поддерживая хромающего юношу, едва державшегося на ногах, Римус повёл его по узенькой тропинке, с трудом удерживая равновесие и не срываясь в пропасть на каждом шагу. Авроры же прошли только десяток ярдов и вернулись обратно, не переставая обстреливать заклятиями две одинокие фигурки на тропе. Местами оборотням приходилось пробираться ползком, одновременно постоянно поддерживая Зеркальный Щит, отбивающий проклятия, и это забирало у них последние силы. Но чем дальше, тем больше они удалялись от своих преследователей, вскоре заклятия почти перестали их настигать, и два последних представителя маленькой уничтоженной аврорами стаи вздохнули было с облегчением, думая, что смогли оторваться от погони, когда… прямо перед их ногами внезапно появился глубокий провал. От него разило жутью и смертельным ужасом, в нём явно кто-то обитал, и этот «кто-то» был голоден. Не в силах больше сделать ни единого движения, Римус и Север застыли спина к спине на узкой тропе. Они проиграли гонку и теперь почти с полным безразличием к собственной судьбе ожидали неминуемой смерти. Оборотни знали, что даже если тварь в бездне не убьёт их, они неминуемо погибнут от холода, замёрзнув насмерть на холодном ноябрьском ветру Северной Шотландии. Постепенно беглецами овладели безразличие и сонная одурь. Не было сил пошевелить даже пальцем. И поэтому, когда совсем рядом послышались встревоженные голоса, зовущие их, волки подумали, что это – галлюцинация. Но настойчивые голоса не унимались, снова и снова повторяя: «Север! Римус! Мерлин великий! Да очнитесь же вы!» Они даже не поняли, что их подхватили на руки и с помощью портключей переместили в какое-то тёплое безопасное место. Единственное, что успел запомнить Люпин, прежде чем провалился в небытие, это знакомые зелёные глаза на встревоженном лице и слова:

– Спите, здесь вы в безопасности.

Глава 26. Стая

Глава 26

Альфа маленькой стаи оборотней-отщепенцев Римус Люпин в который раз перечитывал принесённое неприметной совой письмо Дамблдора, пытаясь среди вопросов о благополучии, состоянии здоровья и советов держаться подальше от густонаселённой местности найти ответ на свой вопрос или хотя бы намёк на него… но ничего не находил. Это было уже третье ответное письмо главы Ордена Феникса с тех пор, как бывший профессор стал вожаком отколотой им от стаи Грейбека группы. Не все входили в «семью» Фенрира по собственной воле, но страх перед сильным и в течение нескольких десятилетий непобедимым альфой вкупе с политикой Министерства Магии, проповедовавшей ненависть и притеснение магических существ, держали оборотней в подчинении у Грейбека не хуже «Империуса». Когда Орден послал «цивилизованного» Люпина, проведшего почти всю свою жизнь среди магов, а не среди сородичей, на переговоры, ему поначалу пришлось туговато. Он был сильным магом и потенциально сильным оборотнем с задатками альфы, но боялся своей второй сущности и никак не мог смириться с нею, и другие люди-волки это чувствовали. Его считали шпионом Министерства и предателем. Оборотни не спешили идти на переговоры, не имея подкреплённых доказательствами обещаний, что «Светлая сторона» собирается что-то изменить в сложившейся ситуации, а как раз гарантий-то Римус им дать и не мог – не имел полномочий. Оставалось уговаривать и убеждать собратьев лично, а для этого нужен был немалый авторитет, которого у него на тот момент не было. Многие прислушивались к словам бывшего профессора Хогвардса, но переходить на сторону «добра» не спешили. Неизвестно, чем кончилась бы его миссия, если бы не один разговор. Люпин уже давно «подбивал клинья» к небольшой, но сплочённой группе оборотней, которые всеми силами избегали участия в карательных акциях, проводимых Фенриром по приказу Воландеморта. Ещё недавно они были отдельной стаей, но Грейбек убил их альфу и троих самых сильных мужчин, заставив остальных признать его власть. Признать-то они её признали, но выполнять приказы не спешили, а огромный человек-волк опасался давить на них. Дело было в том, что в эту группу входила леди Эллен Рочестер – родная сестра главы одного из самых древних магических родов – сэра Алана Рочестера. Никто из ныне живущих не знал, как ведьма из такого могущественного рода стала оборотнем, но факт оставался фактом – леди Эллен была волчицей, но при этом не прерывала отношений со своей магической семьёй. Это было редкостью, обычно при инициации кого-то из отпрысков аристократического рода клан отрекался от «нечистого» родственника и даже не хотел слышать его или её имени, однако в этом случае всё было по-другому. Лорд не скрывал, что поддерживает отношения со своей старшей сестрой, и поэтому в Магическом мире опасались причинить ей вред. Девяностолетняя ведьма-волчица обладала огромным авторитетом и среди магов, и среди оборотней. Когда же Фенрир убил альфу её стаи, старуха не препятствовала присоединению их группы к стае Грейбека – это-то как раз соответствовало обычаям оборотней – но ушла в «глухую оппозицию», саботируя все приказы нового вожака. Её поддержали и остальные люди-волки их стаи, а также несколько вервольфов из других групп. Грейбек не стал связываться со старухой – это могло только навредить его положению – а просто делал вид, что не замечает её сопротивления. Так бы всё и продолжалось дальше, но Фенрира убили в доме Ноттов. Об этом происшествии ходило столько разных, порою просто дико нелепых слухов, что Римус, которому Дамблдор тоже не смог сообщить ничего достоверного, понял только одно: Воландеморту не было нужды уничтожать своего верного пса, но и Орден Феникса к этому отношения не имел, а значит, появился кто-то третий, пока что державшийся в тени, но обладавший, судя по всему, немалой Силой. Сразу после известия о смерти альфы леди Эллен пригласила Люпина на разговор по душам. С этого разговора всё и началось. Старая волчица буквально за час «вправила мозги» бывшему профессору, разбив в словесной баталии все его аргументы и отговорки, не позволявшие Римусу «принять» себя таким, какой он есть. Её слова заставили его о многом задуматься, и последний оставшийся в живых Мародёр перебирал в уме всю свою жизнь, заново оценивая все её события. Этот процесс мог затянуться надолго, но, как оказалось, у него в запасе было только два дня – больше ему не дали. Бывшая стая Грейбека выбрала нового вожака, столь же помешанного на крови монстра, каким был Фенрир, но не такого сильного и опытного. Новый альфа попытался силой подмять под себя колеблющиеся группы и нарвался на открытый отпор Эллен Рочестер и поддерживающих её оборотней. Однако старая волчица не могла быть вожаком стаи, и никто из её соратников против Тайгера Редсайда в открытом бою выстоять бы не смог, а непокорным альфе оборотням, которые неспособны отстоять свою точку зрения с помощью силы, одна дорога – на тот свет. Римус и сам не заметил, как встал на защиту своих новых друзей-приятелей. Слово за слово, и упорно не хотевший смириться со своей звериной натурой орденец оказался на поляне для поединков и… в честном бою победил одного из ближайших помощников Редсайда. Таким образом, Люпин одновременно заработал так необходимый ему авторитет среди оборотней и повесил на себя заботу о четырнадцати членах теперь уже его собственной стаи. Оставаться в старом убежище было небезопасно, пришлось искать новые укрытия, а с наступлением холодов – и заброшенные дома или поселения. Опешивший, было, от свалившейся на него ответственности Римус постепенно втянулся в обязанности альфы и со временем начал получать удовольствие от общения с оборотнями. Здесь ему не надо было сдерживать свою силу, чтобы, упаси Мерлин, не поранить какого-нибудь мага или маггла, не приходилось ни перед кем оправдываться за то, что он вообще существует. В стае никто не смотрел на него косо и не обзывал в глаза и за глаза «тёмной тварью». И бывший Мародёр однажды с ужасом осознал, что такая жизнь ему нравится гораздо больше, чем его прошлое полунищее униженное существование. Вот только ужаса в этом осознании было как-то маловато. Наоборот, всё казалось таким правильным, как будто он всю жизнь шёл именно к этому. В полной уверенности, что будет понят и поддержан своим старым учителем, Римус написал письмо Дамблдору с просьбой помочь его маленькой стае с обустройством в Магическом Мире и… натолкнулся на непонимание и глухую настороженность. Нет, в ответных письмах об этом не было сказано не слова, но сами тон и выражения, в которых они были написаны, давали понять, что, хоть Орден и одобряет раскол в стане оборотней, но его руководители с неодобрением относятся к сближению своего шпиона с «тёмными тварями». Что же касалось проблемы легализации стаи, то Дамблдор уже третий раз уклонялся от ответа на этот вопрос. Это вызывало у Люпина, остро реагировавшего на любые недомолвки и несправедливость, чувство глухого раздражения. У него складывалось впечатление, что между ним и его соратниками по Ордену как будто чёрная кошка пробежала. Значит, пока маг-оборотень не выходил за рамки своей человеческой ипостаси, соратники его принимали, а стоило ему немного расширить свои возможности и взять на себя ответственность за жизнь и благополучие четырнадцати «нелюдей» – это сразу вызвало всплеск недоверия и завуалированные советы «не вступать в близкий контакт с потенциальным противником». Такие двойные стандарты вызывали уже не просто раздражение, они бесили новоявленного вожака стаи. Кроме того, по мере принятия им своей волчьей сущности, изменялось и его самоощущение: стеснительный и всегда тихий мужчина отступал на второй план, выпуская на свет спокойного, знающего себе цену, довольно жёсткого предводителя, а старая волчица Эллен Рочестер целиком и полностью поддерживала эти перемены. Правда, Римус пока подчинялся распоряжениям Дамблдора, велевшего ему и его оборотням держаться подальше от населённых людьми мест. Именно поэтому они сейчас обитали в горной части Шотландии, но это не могло продолжаться вечно. Принёсший ему перед последним полнолунием антиликантропное зелье Снейп, увидев, что старый школьный недруг обзавёлся кучей иждивенцев, ничего не сказал, но на следующий день вернулся ещё с четырнадцатью порциями своего варева и молча вручил корзину с флаконами опешившему Римусу. Так что бесконтрольное обращение им не грозило, но наступала зима, а в группе было трое детей, и жизнь на полуразрушенной заброшенной ферме не могла пойти им на пользу. Отчаявшись получить от Ордена разрешение на легализацию стаи, Люпин в последнем письме просил Дамблдора разрешить им выезд из Британии. У бывшего профессора был друг по переписке, который рассказывал о некой резервации оборотней где-то на севере Канады. Судя по его письмам, там было всё необходимое для жизни: жильё, возможность заработка, школа для детей. Приятель ещё два года назад звал Люпина к себе, но тот, занятый делами Ордена и партизанской войной с Пожирателями, посчитал для себя нечестным покинуть Орден, когда всем его членам угрожала смертельная опасность. Римус решительно мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли, но те и не думали исчезать. Кое-что держало разочаровавшегося оборотня в Британии помимо борьбы с Воландемортом и долга перед Орденом. Держало… только вот теперь этого фактора не стало. Вожак свернул полное ничего не значащих фраз письмо и, отпустив сову, двинулся в сторону полуразрушенного строения, служившего им домом. Ему надо было посоветоваться со старой волчицей. Всем своим всё больше обострявшимся чутьём оборотень чувствовал разлитую в воздухе опасность и собирался сделать всё возможное, чтобы его личная маленькая стая её избежала. По дороге ему попались трое маленьких сорванцов. Восьмилетняя рыжая, как лисичка, Виола – месяц назад была укушена, когда шла с папой и мамой по Косой аллее, её родители погибли, а тётя отказалась принять в свой дом «тёмную тварь». Смуглый пятилетний мальчик Дени – был единственным, кто выжил из цыганского табора, уничтоженного Грейбеком; он попал к оборотням два года назад и уже вполне освоился с их жизнью. Беловолосый, как Малфой, семилетний Грег был сыном Марты и вместе с матерью пришёл в стаю год назад. Пострелята вежливо поприветствовали альфу и унеслись дальше, увлечённые только что придуманной ими игрой. На крыше полуразрушенного дома Френк с Девидом и Алексом чинили вечно протекавшую кровлю, Люпин, не останавливаясь, поприветствовал их кивком головы и пошёл дальше. Марта, Джоржиана и Эльвира, пользуясь Бытовыми чарами по мере необходимости, занимались приготовлением пищи. Они весьма кокетливо помахали вожаку, а он в ответ послал им насмешливую улыбку. Элмор и Дьюи возвращались из леса, нагруженные охотничьими трофеями. Он знал их всех по именам, а они знали его. Эти люди были его семьёй, его… стаей. И Люпин собирался сделать всё от него зависящее, чтобы они были спокойны и счастливы. Слишком многое им уже пришлось пережить в этом недобром к оборотням мире.

Седая ведьма с пронзительными и вовсе не старыми серо-стальными глазами обнаружилась на пригорке возле стены фермы:

– Чуешь опасность, вожак?

– А вы?

– Было бы полнолуние – шерсть на загривке встала бы дыбом. Нам надо уходить отсюда.

– Знаю, но через неделю мне должны передать Антиликантропное зелье, если попросить ускорить его отправку, это даст таким параноикам как Грюм и Фадж возможность обвинить нас в потенциальной опасности.

– Значит, надо поменять стоянку, как только получим зелье, а сейчас послать людей, чтобы нашли новое, безопасное место, и, желательно, поюжнее.

– Уже отправил. Джеф со Стивеном должны вернуться не сегодня-завтра.

– Это хорошо, но я бы на твоём месте спрятала Джорджиану, Эльвиру, Марту и детей в каком-нибудь укрытии.

Римус молча кивнул, соглашаясь со старухой.

– Ты получил письмо? Что пишет Дамблдор?

– Всё то же самое, ничего конкретного…

– Это мне не нравится. Побитый тобой Рич – не просто один из прихвостней Редсайда, я слышала, что они любовники. Сомневаюсь, чтобы преемник Грейбека простил тебе раскол стаи и унижение своего партнёра.

– Я тоже. У него не будет полной власти, пока он не уничтожит нас, но Редсайд не сможет нас выследить. Фенрир, инициировавший меня, смог бы, а у этого хлыща сил не хватит.

– Верно. Мозгов у него тоже не хватит, но… их в достатке у Того-Кого-Нельзя-Называть. К тому же, в его интересах, чтобы мы как можно быстрее прекратили своё существование, и я сомневаюсь, что твой Орден вкупе с Министерством пошевелит хотя бы пальцем, чтобы нас спасти, – Эллен повернулась к своему вожаку и, глядя ему прямо в глаза, тихо проговорила: – Тебе придётся окончательно определиться, кто ты и с кем ты. Я чувствую, скоро мы все попадём в передрягу, и вряд ли такая старая, тощая, беззубая волчица как я выйдет из неё живой… – она жестом остановила готового возразить мужчину. – Я слишком стара, чтобы бояться смерти, но остальные… ты, Римус, в ответе за их жизни. Они поверили тебе и пошли против Редсайда, не подведи их.

– Вы вдруг поменяли своё мнение обо мне?

– Нет, но я чувствую твой гнев и сомнения.

– Они направлены не против стаи… я свой выбор сделал, – и тут же сменил тему разговора: – Элмор обнаружил неподалёку отсюда небольшую, но хорошо замаскированную пещерку – видимо, маггловские браконьеры устраивали в ней когда-то свой схорон. Парни отнесут туда запас провизии и воды, а я сегодня вечером наложу на неё Защиту, и, если что-то случится, женщины и дети смогут укрыться там. Кроме того, думаю усилить Охранные заклинания на самом лагере, лишняя предосторожность не помешает.

– Хорошо, надеюсь, наших усилий хватит, чтобы стая выжила.

– Я тоже надеюсь на это, – Римус оставил старую женщину греться на бледном осеннем солнышке, а сам отправился проверять защитный периметр их лагеря. Несмотря на предпринятые им меры предосторожности, на душе у него было муторно. И, насколько помнил Люпин, последний раз такое поганое чувство посещало его перед гибелью Сириуса, а значит, необходимо было еще раз проверить все слабые места в обороне убежища.

В том, что дурные предчувствия его не обманули, Римус убедился тем же вечером. Он проверил все подходы к полузаброшенной ферме и для верности наложил ещё парочку редко используемых защитных заклинаний, и, убедившись по пути, что Элмор со товарищи отнесли в пещеру всё необходимое, усталый, но довольный вожак вернулся в дом как раз к ужину. Среди дружной компании, с аппетитом поедавшей зажаренных на углях кроликов, не хватало только посланных на разведку Стивена и Джефа да Дьюи с Алексом, чья очередь была охранять убежище.

Саданувшая о стену дверь, едва не сорвавшаяся с ржавых петель от удара, заставила оборотней мгновенно занять боевые позиции, прикрывая отброшенных за спины женщин и детей. На несколько секунд в комнате повисла мёртвая тишина, а затем…

– Я те щаз так толкну, толкаться нечем будет! – молодой, полный ярости голос был незнаком собравшимся в доме оборотням.

– Иди, иди! Сейчас разберёмся, кто тут имеет права толкаться, а кто нет, – явно раздосадованный Алекс вытащил в центр комнаты парня в маггловской куртке с накинутым на голову капюшоном и с болезненной гримасой потёр левое плечо. – Режущим заехал змеёныш.

– А не хрен было меня хватать! – «змеёныш», похоже, вовсе не чувствовал себя виновным в чём бы то ни было. Он из-под капюшона окинул взглядом всех присутствующих и, наконец, остановился на Люпине. – Ты – Римус Люпин?

– Вот наглый щенок! – ввалившийся после Алекса Дьюи прикрывал здоровенный, наливающийся синевой фингал под левым глазом. – На границе Защиты поймали… когда он уже два уровня заклинаний снял, паразит.

Парень переместился к стене, не выпуская из поля зрения охранников и одновременно пытаясь фиксировать малейшую попытку движения остальных оборотней, находящихся в комнате. Вожак поднял руку, приказав всем оставаться на своих местах, и вышел вперёд:

– Да, я – Римус Люпин. Кто ты, и что тебе надо? Почему ты пытался проникнуть в наше убежище и напал на часовых?

– А как насчёт накормить, напоить, а потом уже расспрашивать? Я, может быть, сутки не ел! – незваный гость явно не собирался оправдываться.

– Вот… наглый щенок!!! – почти с восхищением пробормотал себе под нос Девид, остальные же подобрались, собираясь проучить безбашенного чужака, забредшего на территорию стаи. Ещё секунда – и парню бы не поздоровилось, но внезапно тишину, установившуюся перед схваткой, разрушил тихий старческий смех:

– А мне нравится этот нахалёнок. Ты кто, детёныш?

– А вот это я скажу только Римусу Люпину… лично и наедине.

– Ага! Щас! Вожак, этот сопляк совсем охренел! Да…

– Спасибо, Френк, но я сам разберусь, – заинтригованный Мародёр жестом пригласил незваного гостя пройти в соседнюю комнату. Тот нахально прошествовал сквозь кольцо напрягшихся оборотней, подождал пока Люпин наложит Заглушающие чары и стянул с головы капюшон своей куртки:

– Меня зовут…

– Сири???!!! Бродяга – это ты? – Римус подумал, что сходит с ума. Стоявший перед ним юноша как две капли воды походил на Сириуса Блэка. Не того Сириуса, каким он стал после Азкабана, а того… в которого тихий гриффиндорский староста влюбился на последнем курсе Хогвардса. По сердцу полоснуло острой болью, в душе поднялся дикий гнев: «Кто-то посмел использовать мои чувства, чтобы…» Кто вы? – вопрос был задан ледяным тоном, но под этой коркой льда ощущалась едва сдерживаемая ярость. – Кто вас подослал к нам?

– Подослал? Да нафиг надо! Мне сказали передать вам следующее, – юноша немного нахмурился, дословно вспоминая, что же сказал ему его спаситель и продолжил, – Так: «Во имя Сохатого… э-э-э… Лунатика и Бродяги, меня направил Северус». Вот. А ещё он велел спросить, какой фразой отключалась ваша проклятая карта. Не знаю, что это значит.

Парень не успел даже дёрнуться, как вожак притиснул его к грубой кирпичной кладке, ощутимо приложив затылком об острый выступ:

– Северус, говоришь? А может быть, Хвост? А? Или сам Тот-Кого-Нельзя-Называть? Ты думаешь, я поверю, что возле нашего убежища «совершенно случайно» появилась молодая копия Сириуса Блэка?

– Да что вы все на нём помешались? Северус тоже всё твердил: Сириус Блэк… Сириус Блэк… да не знал я его!!! Нет, мама, конечно, говорила, что он её кузен, но я-то его никогда не видел. Что вы все сразу пристали ко мне? Ну, не виноват я, что похож на этого Сириуса!!! – юноша с силой вырвался из рук Рэма, отскочив на всякий случай на другой конец маленькой комнатки.

– Ну-ну, посмотрим… так, как ты говоришь, тебя зовут?

– Да я ещё и не говорил. А зовут меня Север Норд, Северус сказал, что ты можешь помочь мне выбраться из страны.

– Да, ну? И где же ты ухитрился с ним познакомиться?

– В резиденции Тёмного Лорда.

– Где???!!! – чего-чего, а такого поворота Люпин не ожидал.

– В резиденции… меня там в подземелье на цепи держали, а Северус помог мне сбежать. Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос: как отключалась ваша проклятая карта?

– «Шалость удалась», – Римус пристально вглядывался в такие знакомые и одновременно чужие черты. Теперь, когда первый шок прошёл, он ясно видел различия между этим парнем и Сири. У Бродяги всегда было что-то… эдакое в глазах, ревнующий ко всем пассиям друга Рэм определял это словом «кобелиное», а в ясном синем взоре свалившегося к ним как снег на голову юноши горел только вызов. Мальчишка скорее напоминал ему Гарри, чем старого друга и… тайную страсть всей его жизни.

– Что ты знаешь о Бродяге, Лунатике и Сохатом?

– Ничего, я думал, это пароль такой между вами. Я и про эту вашу карту ничего не знаю, – парень по-прежнему старался держаться подальше от Римуса, опасаясь, видимо, повторного нападения, но вожак стаи уже взял себя в руки и больше не давал воли своим эмоциям. Через час он уже в подробностях выяснил у Севера всё, что было связано с побегом и его поисками стаи Люпина, но стоило альфе хотя бы вскользь задеть вопрос нахождения юноши в плену у Воландеморта, как сопляк мгновенно замыкался в себе и начинал хамить. Поняв, что с наскока от парня ничего не добьёшься, Рэм решил прекратить допрос и оставить выяснение всех тайн мальчишки на будущее. Он представил юношу остальным членам стаи, и через час даже пострадавшие от его сопротивления Алекс и Дьюи хохотали над историями этого нахала. Юный оборотень обладал таким невероятным нагловатым обаянием, что его приняли все без исключения. Все смеялись и шутили, рассказывая забавные истории, и не знали, что это был их последний спокойный вечер, а для многих из хохотавших над шутками Севера это был вообще последний день жизни.

На следующее утро вернулись Джеф со Стивеном с радостным известием:

– Нашли маяк на северном побережье Шотландии. Там всё в полном порядке, даже мебель есть, и рядом какой-то маггловский склад с консервами. Из охраны только сторож, но ему глаза отвести ничего не стоит, – довольно отрапортовал Джеф.

Это известие всколыхнуло маленькую стаю. Надвигающуюся опасность чувствовали многие, да и оставаться в преддверии наступавших холодов на полуразрушенной ферме с выбитыми стёклами оборотням не очень-то хотелось. А там, судя по словам разведчиков, были вполне сносные условия для жизни. Кроме того, стоявший на выдающейся в море скале маяк легче было защищать. Римус внимательно выслушал доклад своих посланцев, выспросил подробности и велел Джефу, Стивену и Френку возвратиться туда, прихватив с собой Марту с детьми. Остальные должны были остаться в лагере и дожидаться получения Антиликантропного зелья и известий от Дамблдора.

Начались сборы. Виола, Дени и Грег, взбудораженные новым приключением, носились по лагерю и путались у всех под ногами. Марта буквально разрывалась на части, пытаясь одновременно собрать их небогатые пожитки и приструнить сорванцов. Наконец, хитро улыбавшийся Север позвал пострелят с собой, пообещав показать какую-то незнакомую им игру, которую помнил ещё по начальным курсам Дурмстранга. Это их и спасло, иначе дети погибли бы в первую очередь. Когда сработали Сигнальные чары, Элмор, Стивен, Алекс и Дьюи отправились к границе Защиты убежища, а остальные заняли оборону, спрятавшись за полуразрушенными стенами фермы. Все опасались, что до них добрались люди Редсайда или самого Того-Кого-Нельзя-Называть, и поэтому, когда посланные на разведку мужчины вернулись в сопровождении дюжины авроров, возглавляемых Грюмом, беглые оборотни вздохнули с облегчением. Они хорошо их знали. Грозный Глаз или Кингсли не раз навещали маленькую стаю на прошлых стоянках. И то, что сегодня они появились в лагере такой большой группой, никого не насторожило. Наоборот, люди-волки даже обрадовались, полагая, что авроры смогут их защитить в случае нападения. И только старая волчица Эллен Рочестер в последний момент что-то почувствовала, успев заслонить собой Римуса, в которого полетела первая «Авада». Дальнейшее напоминало страшный сон. Семеро оборотней, трое из которых были женщинами, погибли в первые же минуты боя, да и боя-то как такового не было, скорее – бойня. Авроры из команды Грюма, не торопясь, отстреливали «Авадами» почти безоружных захваченных врасплох людей, у многих из которых и палочек-то не было, а сам Грозный Глаз теснил Римуса, язвительно приговаривая: