355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Su.мрак » Мастер Иллюзий (СИ) » Текст книги (страница 60)
Мастер Иллюзий (СИ)
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 07:11

Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"


Автор книги: Su.мрак



сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 74 страниц)

– О, нет, Северус, всё гораздо проще. Твой учитель наверняка пообещал смазливому хитрецу, что если он вотрётся к нам в доверие, то мы сможем научить его многим неизвестным «светлым» магам заклинаниям. Ведь так? Только он одного не учёл… Мы, слизеринцы, не любим, когда нас используют. Хотя… ты был забавен и доставил нам удовольствие в постели, а поэтому… мы будем щедры, – лорд Малфой лениво потянулся к маленькому столику возле кресла, на котором лежал такой знакомый юноше по посещениям Гринготса банковский мешочек с деньгами.

Словно в замедленной съёмке, Марк смотрел, как ему в лицо летел дождь из золотых монет, неприятно отзываясь в слишком чувствительном после ласк теле, и… ничего не предпринимал, безвольной куклой застыв на кровати. Он не был связан и мог напасть, атаковав их прятавшимся в браслете кинжалом. Мог размазать по стенке стихийным Ураганным ветром. Да, в конце концов, мог просто убить Ужасом и Страхом, как тех Пожирателей во время сражения… Но юноша сидел, неверяще смотря на двух таких любимых людей, в эту секунду с такой изощрённой жестокостью убивавших его душу… и не мог сдвинуться с места. В груди разгоралась боль почище, чем от «Круциатуса», а разум никак не мог поверить, что этот кошмар происходит с ним наяву…

Он не сопротивлялся, когда двое мужчин, швырнув ему одежду и даже побрезговав прикоснуться к нему руками, левитировали его к выходу из поместья. Заворожено смотрел на них, когда они вышвыривали его за кованые узорчатые ворота и бросали ему вслед мешочек с галлеонами… И только когда Люциус, презрительно глядя на него процедил:

– Ну, что ж, за обучение Боевой магии ты прекрасно расплатился с нами своим телом, но на будущее, хочу тебе посоветовать: когда будешь это повторять – не продешеви. Благодаря нашему влиянию аура невинности на тебе несколько поистёрлась… Да-а, медальон можешь оставить себе. Предки Малфоев и Принцев бы в гробу перевернулись, если бы мы с Северусом сохранили испоганенные шлюхой артефакты…

Маркус, словно очнувшись от транса, слепо, не используя никаких боевых уловок, кинулся на словно проворачивающего в его кровоточащем сердце раскалённый клинок мужчину. Что-то в его душе словно умирало, и из глубины сознания поднималась волна тяжёлой удушливой ненависти…

До цели он не добежал. Снейп ловко подставил ему подножку, а Малфой лениво нанёс удар правой в челюсть, отбросив юношу на несколько футов. Родовое кольцо пробороздило не до конца залеченную рану и это окончательно привело парня в себя. Он ловко удержал равновесие, не спуская с предавших его мужчин горящих болью и ненавистью глаз, наклонился, подобрав одну из золотых монет, высыпавшихся из мешка, до боли сжав её в кулаке, возвращая самообладание и аппарировал наугад в никуда, успев прошептать что-то всё ещё скованными заклятием Немоты губами.

Как только юноша растворился в вихре аппарации, его одежда и оставшиеся лежать на земле деньги вспыхнули синим пламенем и исчезли бесследно.

Вернувшиеся обратно в Менор мрачные маги, не сговариваясь, прошли в кабинет и, велев перепуганному насмерть эльфу принести им несколько бутылок огневиски, стали молча надираться. Максимуса, как назло, не было на портрете – он пропадал в Сноукастле у слёгшего с магическим истощением Гелерта, и он не знал, что произошло в поместье.

А спустя несколько часов, проспавшись и выпив Антипохмельное, Северус нашёл своего друга на пороге спальни в Убежище, планомерно уничтожавшим с помощью «Инсендио» всё, что было внутри. Зельевар обнял партнёра и мягко, но настойчиво заставил опустить палочку. Он считал, что они поступили так, как было нужно. Такое предательство и манипулирование не должно было остаться безнаказанным, но почему-то перед глазами всё время стояла та сцена в душе, когда их Тиг… этот хитрый мальчишка, шептал, отчаянно глядя ему в глаза: «Только не ненавидь меня…»

– Как… мерзко… – Люциус, словно с остервенением выплёвывал из себя слова, – Чувствую себя, как будто… убил ребёнка. Не понимаю! Ведь этот щенок заслужил…

– Ш-ш-ш, не надо ничего говорить. Зря я его не вышвырнул из дома, как только он вернулся… Не стоило нам… мстить.

– Ладно! Хватит разводить сырость! –голос аристократа против воли дрогнул, и зельевар понял, что его партнёр пытается скрыть от него злые слёзы, бегущие по щекам. В груди бывшего шпиона всё горело, но он заставил себя через силу улыбнуться, разворачивая и вовлекая в поцелуй своего любовника. Они целовались отчаянно, словно вымещая друг на друге всю боль от предательства любимого человека, но когда Люц вознамерился зайти дальше, Северус отстранился, прошептав:

– Нет. Не здесь и не сейчас, – развернулся и, направившись к камину в спальне хозяина поместья, переместился в Хогвардс, оставив опешившего друга посреди сожжённой комнаты.

Не успел Северус появиться в своих покоях, как рядом с негромким хлопком материализовался школьный эльф, радостно проверещавший:

– Директор Дамблдор очнулся! Профессор МакГонагалл просит профессора Снейпа спуститься в Больничное крыло.

Поначалу Снейп хотел проигнорировать это известие – уж больно противоречивые чувства сейчас вызывал у него проклятый манипулятор. Одновременно он был благодарен ему за то, что тот вытащил его из Азкабана и дал возможность искупить совершённую когда-то ошибку, и ненавидел старика за то, что тот исковеркал их с Люцем жизни, заставив полюбить подосланного мальчишку, и уважал за такой «слизеринский» подход к делу. Но, поразмыслив несколько минут, решил пережить как можно скорее неприятную сцену и убраться из ставшего почему-то чужим замка. Призвав перо и пергамент, Сев сел за стол и быстро написал заявление об уходе. Высушил чернила чарами и, скатав свиток в трубочку, вышел из своих покоев, направившись в сторону Больничного крыла. Он, конечно, мог переместиться туда и через каминную сеть, но ходьба по пустым коридорам успокаивала нервы, подавляя готовый вырваться наружу гнев.

Войдя в палату, где его приветствовала радостная Минерва, зельевар ужаснулся виду своего старого учителя. Он, конечно, знал, что в последние годы тот очень сильно сдал, да и последняя Битва едва не свела его в могилу, но… не ожидал увидеть бледную тень былого могучего волшебника. Что-то в глазах старика насторожило тёмного мага, но обращённые к нему слова: «Северус, мальчик мой, как я рад тебя видеть» в одно мгновение всколыхнули так тщательно подавляемые им гнев и негодование:

– Директор. Рад видеть вас в добром здравии. Теперь, когда ваша жизнь вне опасности, а Защита школы восстановлена, я хотел бы обратиться к вам с просьбой об отставке. Вот моё заявление, – Северус протянул свиток старику, стараясь не смотреть тому в глаза.

– Та-ак… Минерва, оставь нас, пожалуйста. Нам надо кое-что обсудить.

МакГонагалл, заинтригованная и слегка шокированная холодным и враждебным поведением своего коллеги, окинув любопытным взглядом две застывшие в палате фигуры, выехала из комнаты, плотно притворив за собой двери.

– Северус, будь добр, наложи Запирающие и Заглушающие чары. Я ещё не совсем здоров, а тебя, думаю, не устроит разглашение нашего разговора.

Снейп молча повиновался, по-прежнему стараясь не встречаться глазами с взглядом проницательных старческих бледно-голубых глаз.

– Я так понимаю, что ты хочешь покинуть школу, потому что обвиняешь в чём-то меня? А о студентах ты подумал?

– Не надо пытаться давить на мою совесть! Зельевара для школы вы найдёте, здесь не нужны академические знания. Синистра справится с факультетом Слизерин. К тому же, сомневаюсь, что все мои «змейки» вернутся в школу. Многие переведутся в Дурмстранг и Шармбатон…

– Я не о том. Ты сможешь оставить их на растерзание Аластору? Ведь только вы с Люциусом знаете, кто из их родителей замешан в пытках и казнях, а кто участвовал только в стычках с аврорами. Я стар и слаб…

– Я уже слышал эту песню!!! Вы уже говорили, что прочите меня на пост председателя Визенгамота! Но почему я, Альбус?! Почему я?! Что, я не имею права пожить спокойно?! Зачем, во имя Мерлина, вам понадобилось использовать нас с Люциусом вслепую?! Я, конечно, всё понимаю: «Цель оправдывает средства»! Но за что?! За что, Альбус?! – Северуса словно прорвало, вся боль от предательства выплёскивалась сейчас на внимательно слушавшего его старого учителя. – Ведь вы же знали, что я пойду по вашему слову на смерть! Я ещё понимаю, почему вы сдали меня Тёмному Лорду. Вам надо было отрезать мне пути отступления и заставить сражаться не на жизнь, а на смерть! Но, зачем???!!! Зачем???!!! Во имя Мерлина!!! Вы!!! Подослали!!! К нам!!! Этого!!! Мальчишку!!!

– Подожди! О каком мальчике речь?

– О том самом – «Ночном Охотнике». Я понимаю, что вы считали Поттера неготовым к сражению и вам нужен был альтернативный вариант уничтожения Тёмного Лорда, но зачем вы подослали к нам с Люцем маленького вора? Вам обязательно надо было, чтобы этот щенок влюбил нас в себя?! Вам это надо было?! «Мир спасёт любовь!» Ведь так?!

Вслушавшись в эмоциональную речь своего шпиона и поняв, в чём тот его обвинил, старый высохший волшебник в ставшей ему слишком свободной расшитой звёздами мантии с трудом встал с постели и, выпрямившись во весь свой немалый рост, гневно сказал:

– Никогда!!! Я никогда бы не пошёл на такое! Что бы ни стояло на кону, даже судьба всего Магического Мира, я бы не стал манипулировать таким чувством как любовь! Мне слишком хорошо известно, какую боль это может причинить!

Набравший было воздуха в грудь, для очередной гневной тирады Северус внезапно всем своим существом почувствовал, что старик говорит правду:

– Не посылали? Но он появился именно тогда, когда вы поручили мне заниматься с Поттером… И этот список подлежащих уничтожению чистокровных, который попал в руки Тёмного Лорда…

– Про «Ночного Охотника» я ничего не знаю, кроме того, что он, вероятно, вырос не в Британии и… как-то связан с моим партнёром. Что касается списка, то, боюсь, это моя вина. Минерва мне рассказала, и всё время с тех пор, как очнулся, я пытался понять, каким же образом документ мог попасть к Тому.

– И…

– Есть только один возможный момент. Мы с Аластором тогда отправились в кабинет к Корнелиусу, чтобы поставить его в известность о готовящихся нападениях и заставить принять решение, позволяющее защитить семьи, которые подвергались в тот момент опасности. Министр позвал своего секретаря, чтобы тот переписал список, и, как ты понимаешь, в таких случаях это делается от руки. Но молодой человек… кстати, это был не Перси Уизли. Так вот, юноша вернулся слишком быстро и протянул мне свёрнутый пергамент. Я был занят спором и тут же уничтожил его, не проверив. Знаю, что мне нет прощения за подобную доверчивость, но…

– Вы не подставляли меня? Правда, не подставляли?! – Северус не мог поверить. С души словно упала тяжёлая каменная глыба… оставив после себя тянущую пустоту, в которую постепенно, исподволь, вползало понимание, что же они с Люциусом натворили, сделав поспешные неправильные выводы.

Дамблдор подошёл к своему ученику почти вплотную и, глядя в глаза, произнёс:

– Смотри. Я убираю все щиты.

Не в силах отказаться от предложенной возможности и всё ещё подозревая подвох, Северус прошептал: «Легиллименс» и с головой окунулся в воспоминания и мысли старого мага. Он проверил всё, с каждой секундой понимая, как же он ошибался, и вышел как можно осторожнее, стараясь не повредить… умирающему учителю. Да, теперь, когда щитов не было, он видел, какие гигантские «дыры» зияли в ауре старого мага, когда-то почти заменившего ему отца. Их не могли вылечить никакие зелья, и даже Тигрёнок, чьё имя зельевар вспоминал с огромной болью и чувством вины, не справился бы с такой задачей. Дамблдор умирал и великолепно знал об этом.

Директор покачнулся, оседая на постель. Даже осторожное вторжение в разум измотало его:

– Теперь ты знаешь всё. Северус, вам с Люциусом нельзя повторять наших с Гелертом ошибок. Если вы чем-то обидели этого мальчика, вам необходимо как можно быстрее отыскать его. Мне осталось… месяца три, не больше, и… я хочу попросить вас с Минервой об одном одолжении.

– Что вы хотите?

– Приблизительно через неделю приступ повторится. Такова плата за столь сильное колдовство. Если я выживу… скройте это ото всех и объявите о моей смерти…

– Но, Мерлин великий! Почему?!

– Как сказал один мой знакомый зельевар: «Неужели я не имею права пожить спокойно?» Пожалуйста, Северус, мне ведь так мало осталось… Дайте мне попытаться хоть перед смертью исправить то, что я натворил когда-то, прикрываясь… всеобщим благом и «Делом Света».

Снейп внимательно вгляделся в усталые глаза старого мага и понял, наконец, что же насторожило его в их выражении. Пропала та маниакальная страсть идти до конца, неся над головой знамя Света, которая заполняла их раньше. Больше не было ловкого политика и искусного манипулятора, играющего людьми во имя своих идеалов, а был просто искалеченный жизнью человек с нелёгкой судьбой. Зельевар помолчал и тихо ответил:

– Хорошо, я согласен, но… куда вы пойдёте?

– Если я «сожгу мосты», в следующий раз меня не смогут не выслушать, – таинственно улыбаясь, прошептал старик, осев на постели и закрыв уставшие глаза. – Прости, Северус, мне ещё сложно долго разговаривать.

Дамблдор дождался, пока его ученик выйдет из палаты и едва слышно прошептал:

– Быть может, мне удастся помочь и тебе с Люциусом. Кто знает…

Как-то так получилось, что в тот самый момент, когда Северус путешествовал по его разуму, старику удалось на мгновение увидеть образ растрёпанного обнажённого мальчишки, с обидой и ненавистью глядевшего на оскорблявших его мужчин. Хорошо хоть, опыта в Окклюменции у директора Хогвардса было гораздо больше, чем у его ученика, и он сумел скрыть свои эмоции:

– Как же так вышло, Гарри? Как же так?

А буквально выскочивший из Больничного крыла зельевар мчался к своим покоям не разбирая дороги, и только влетев в них, сразу же схватил мешочек с летучим порохом. Едва дождавшись, когда в камине вспыхнет зелёное пламя, он, чётко проговорив «Малфой-Менор, спальня хозяина», шагнул в огонь.

Люциус, вернувшись из Аврората, где целый час беседовал с Кингсли Шеклболтом, обессилено рухнул в кресло и закрыл глаза рукой. Только что, буквально полчаса назад его мир вновь разлетелся на куски. Он сам, своими ушами слышал, как юный слизняк, занимавший в Министерстве должность заместителя секретаря Министра Магии, лебезя перед допрашивавшими его следователями и непонимающе улыбаясь, говорил:

– Да я случайно сохранил тот список. Даже и не знаю, что за люди в нём были перечислены. А потом, неделю назад, я продулся в карты, и Рэг – это мой кузен – предложил мне хорошие деньги за всякие ненужные бумажки из Министерства. Ну, я и согласился. Мордред подери! Это же не секретные депеши Министра, в конце концов! Какой от них вред?

Этот хмырёнок действительно не понимал, что своим раздолбайством подставил под удар человеческие жизни и… пустил в тартарары все стандарты поведения сиятельного лорда Малфоя. Люциуса всегда учили: «Слизеринцы не впускают никого в свою душу», «Слизеринцы отвечают ударом на удар», «Слизеринцы находят у противника болевую точку и бьют прицельно, мстя за предательство».

И чем всё это обернулось?

В камине вспыхнуло зелёное пламя, и на ковёр, стряхивая с одежды сажу, шагнул Северус:

– Люц, Дамблдор не подсылал к нам Тигрёнка.

– Я уже понял это. Шеклболт вычислил того, кто продал Пожирателям пергамент со списком.

Мужчины посмотрели друг другу в глаза и одновременно отвели взгляд. У каждого из них перед мысленным взором, как наяву, стоял растрёпанный парень с болью, причинённой предательством, и разгорающейся ненавистью в зелёных глазах. Весёлый мальчишка, которого они смешали с грязью. Человек, не раз спасавший их жизни. Любимый. Преданный. Шептавший онемевшими губами перед тем, как исчезнуть из их жизни: «Я отомщу».

Глава 42. «Я выбираю…»

Глава 42

«Репутация – это то, что о тебе знают другие.

А честь – это то, что знаешь о себе ты сам.

Трение возникает, когда они разнятся».

«Тяжело потерять репутацию,

но если при этом не затронута твоя честь –

это выдержать можно,

страшнее, когда тебя носят на руках,

а ты собираешь осколки своей разбитой чести…»

Л. М. Буджолд. «Гражданская компания» и «Осколки чести».

Обнажённый черноволосый юноша с полными боли пронзительными светло-зелёными глазами материализовался на узкой, продуваемой всеми ветрами тропе неподалёку от бездонного провала, и упал на землю, вжимаясь лбом в леденящий кожу камень. Казалось, он вовсе не обращал внимания на ледяной хиус, обжигавший ничем не защищённую кожу и ерошивший спутанные волосы. Несколько раз ударив кулаками по земле и разбив руки в кровь о каменное крошево, парень замер. Из груди его вырвался странный звук, напоминавший одновременно рыдание и рык разъярённого смертельно раненного зверя. Это-то самое рычание, вызвавшее эхо в глубоком провале, и спровоцировало появление из бездны жуткого персонажа, больше всего напоминавшего продукт больной фантазии режиссеров маггловских фильмов ужасов. Существо, полуприкрыв от пронизывающего ветра три пары глаз, цеплялось за камни присосками щупалец и острыми когтями и, балансируя кожистыми крыльями, осторожно подкралось к ничего вокруг не замечающей добыче. Монстр наклонил голову с приоткрытой пастью и втянул острый запах, отдававший железом, уже собираясь грозно зарычать и, собственно сделать то, для чего его здесь и держали – напугать незваного гостя, но внезапно как-то странно заскулил и прижался к неподвижно лежавшему на камнях человеку поближе, слизывая длинным языком кровь с содранных рук. Янус узнал в этом двуногом хозяина и почувствовал, что тому сейчас очень плохо. Издав нежную воркующую трель, напоминавшую то ли мурлыканье большой кошки, то ли горловое пение какой-то птицы, он осторожно толкнул юношу носом, стараясь привести в себя, но тот смотрел ничего не видящими глазами прямо перед собой и никак не реагировал на попытку привлечь внимание. «Тварюшка», как и все полурептилии, чувствовал, как ледяной ветер забирает жизненное тепло его хозяина и понимал, что тот может пострадать, если это не прекратится, но никак не мог «достучаться» до лежавшего на земле человека. Тогда он сосредоточился и позвал на помощь другое существо, на пару с ним «жившее» в этих краях – волшебный замок, и тот немедленно дал знать об опасности, грозившей их хозяину, единственному магу, находившемуся в тот момент на его территории.

Гелерт только сегодня пришёл в себя после того кошмара, в который его повергло участие Альбуса в Битве. Если бы не его поддержка и расход собственной Силы, Дамблдор после создания «Солнца» уже никогда не смог бы открыть глаза, навсегда уйдя в мир мёртвых. Но спасение партнёра далось Грин-де-Вальду высокой ценой. Все усилия Марка, семь месяцев назад буквально вытащившего его с того света, пошли прахом. Глубинная магическая сущность, та самая, которую ещё называют «неприкосновенным запасом», была почти наполовину израсходована, а это могло означать для него… да и для Альбуса только одно: им оставалось жить на этом свете не больше шести месяцев. Гелерт специально запретил Винки рассказывать о его состоянии Кэсу и ребятам, которых считал почти что собственными внуками, чтобы не нервировать их ещё больше. Уж он-то понимал, каким стрессом для столь юных магов стало участие в таком сражении и гибель друзей и знакомых. Всё равно они ничем не могли ему помочь… Никто не мог… даже Маркус. И бывший Тёмный Лорд был готов смириться с таким исходом – в конце концов, убегая из Нурменгарда, он и не надеялся прожить больше нескольких суток на свободе, но… Вот это «но» и убивало всё его вновь обретённое примирение с самим собой. Гелерту безумно хотелось увидеть партнёра, поговорить с ним, но в тоже время он боялся, что их встреча закончится точно так же, как и предыдущие. Именно поэтому, когда месяц назад в Сноукстл пытался пролететь Фоукс, он попросил Януса отпугнуть его, в последний момент испугавшись и не рискнув пойти на контакт. Вот и сейчас, когда замок вновь подал сигнал о какой-то проблеме, появившейся в пределах охраняемой зоны, старый маг подумал, что это вернулась огненная птичка Альбуса, и хотел было сделать вид, что это его совершенно не касается, но вдруг… внезапно, без собственного на то изволения оказался на краю продуваемого всеми ветрами провала, прямо как был, в тонкой домашней мантии:

– Чтоб тебя Тор своим молотом…

Гелерт оборвал свою длинную тираду, включавшую в себя упоминание, в каких местах и в каком виде он видел наглые, страдающие самоуправством замки, на полуслове, увидев, кто лежал на тропе:

– Маркус?! Что случилось?!

Но обнажённый юноша, распростёршийся на земле, сжимая в кулаки пальцы разбитых в кровь рук, по-прежнему смотрел в никуда остекленевшим взглядом и никак не реагировал на появление своего учителя.

– Маркус… Гарри…

Никакого эффекта. Грин-де-Вальд слишком хорошо знал, что мог означать подобный взгляд, поэтому прекратил всякие попытки достучаться до парня, а просто склонился над ним, поудобнее обхватив его замёрзшее тело руками, и велел замку:

– Ну, и долго ты собираешься морозить своего хозяина?! Вперёд! В его спальню, – и через секунду уже стоял, едва удерживая на руках окоченевшего парня в комнате с видом на зимний океан. – Винки!!!

Когда материализовавшаяся рядом эльфийка всплеснула маленькими ручками и готова уже была разразиться стенаниями по поводу плачевного состояния своего хозяина, Гелерт, не церемонясь, на корню пресёк это начинание, велев не терпящим возражений тоном:

– Флакон Заживляющего, два флакона Укрепляющего, один… Нет! Два флакона Успокоительного и зелье Снов-Без-Сновидений. Быстро!!!

Со стороны коридора открылась дверь, и встревоженный голос Кэса позвал:

– Гелерт, вы здесь? Маркус в замке не появлялся? Он пропал из Больничного кры… о, Мерлин великий!!! – мужчина в два прыжка подскочил к шатавшемуся под тяжестью безвольно повисшего на нём юноши старику, мгновенно оценил безумный, ничего не видящий взгляд парня и, перекинув руку сына через своё плечо, уже тише поинтересовался: – Куда его нести?

– В ванную. Он промёрз на ледяном ветру до костей.

– Что случилось? – разговор не мешал цирковому артисту сноровисто устраивать не сопротивлявшегося Маркуса в ванне и включать тёплую воду. Мгновенно ставший мрачным и жёстким взгляд Кассиуса остановился на кровоточившей ране на левой щеке юноши:

– Кто это с ним сделал?

– Ну, судя по виду… без твоего племянничка тут не обошлось, – старый маг, преодолевая вызванные магическим истощением слабость и головокружение, ловко влил в рот мальчишки принесённые эльфом зелья.

– Что произошло? Отец возвращался в Менор, но никого там не застал, кроме перепуганных эльфов, которые не могли объяснить, что случилось. Марк исчез из Больничного крыла прошлым вечером, но мы ночью не особо беспокоились – и так было понятно, куда он направится первым делом – но, когда малыш не появился и утром, забили тревогу…

– Не знаю. Меня замок пятнадцать минут назад перенёс к тому провалу над бездной, где обитает Янус. Там я его и нашёл… вот в этом самом виде, – Гелерт дождался, пока все мелкие раны и ссадины у парня не затянутся, а сам он не перестанет дрожать, и сделал знак Кассиусу, который тем временем растирал замёрзшего сына, вытаскивать юношу из воды. Общими усилиями они завернули его безвольное тело в большое полотенце и отнесли на кровать, влив в горло зелье Сна-Без-Сновидений, устроили в ней поудобнее и, укрыв тёплым одеялом до подбородка, бесшумно выскользнули из спальни, прикрыв за собой двери..

В гостиной их уже ждали встревоженные Зиг, Блейз, Гидеон и Герми с Дреем, вызванные перепуганной Винки. Рядом витал призрак Максимуса. Первой на мрачных мужчин с расспросами налетела Миона:

– Маркус здесь?! С ним что-то случилось?! Что вы молчите? – её слова поддерживали друзья.

– Так. А теперь тихо! Марк здесь, но что с ним произошло, мы не знаем. И – нет, я не собираюсь его об этом расспрашивать, даже когда он очнётся. И вам не позволю, – Кэс суровым взглядом обвёл всё своё семейство, включавшее старших сыновей, дочь и двух потенциальных зятьёв. – Если кто-нибудь из вас полезет к нему с расспросами – язык оторву! Все поняли?!

– Но… – единственным, кто попытался возразить, был неугомонный Максимус.

– Отец, поверь, я уже видел подобное… и на собственном опыте знаю: малышу сейчас меньше всего надо, чтобы кто-то копался в его душевной ране даже с целью помочь.

– Что там могло произойти? Может, он рассказал отцу и крёстному о своей тайне, а они выставили его из Менора? – Драко испытующе вглядывался в глаза Кэса.

– О, Мерлин!!! И зачем мы только его к этому подталкивали! – Герми готова была заплакать.

– Не думаю, что всё так просто, – не встревавший до этого в разговор Гелерт задумчиво погладил подбородок. – И него был вид… морально и душевно уничтоженного человека. Там явно случилось что-то другое. Терзать парня расспросами мы не будем, но в чём там дело, выяснить просто необходимо. Максимус, вы не могли бы…

Вместо ответа призрак просто шагнул в свой портрет и исчез из поля зрения.

Появившись в раме своего парадного портрета, заказанного не так давно Люциусом и висевшего над камином в кабинете хозяина поместья, старый хитрец застал в комнате как раз тех, кого хотел найти. Северус сидел в кресле, облокотившись на подлокотник и прикрыв мрачное лицо рукой, Люц метался по кабинету, как тигр в клетке. Это было настолько непохоже на его обычно холодно-невозмутимого внука, что, прежде чем вступать в разговор, Максимус решил подслушать, о чём идёт речь. Ничем не выдав своего присутствия, призрак затаился и прислушался к разговору.

– Как мы могли так ошибиться?

– Верньер из Министерства ясно дал мне понять, что Скримджер считает «Ночного Охотника» человеком Дамблдора, работавшим под прикрытием. В этом свете появление Тигрёнка в моём поместье как раз в такое подходящее время выглядело, как заранее спланированная операция. И все эти тайны, недомолвки, окружавшие малыша… его желание выкрутиться в любой ситуации и откровенные заявления, что если мы не хотим услышать ложь, нам лучше не задавать вопросов. И в резиденции Лорда он появился так просто, как будто регулярно заходил туда выпить чаю. После того, как я узнал про список – думал, убью эту юную сволочь на месте. Как будто затмение какое-то нашло. Я безоговорочно… понимаешь? Безоговорочно поверил в предательство!!!

– Мы слишком долго были Пожирателями, Люц. А это калечит душу, – Северус поднял на метавшегося по кабинету друга ставшие вдруг удивительно старыми и больными глаза. – Он никогда не простит нас…

– Не-ет, Сев! Ещё не всё потеряно! Мы найдём его! Обязательно найдём!

– И что мы ему скажем? Что поверили в предательство человека, который не раз спасал наши жизни? Мы ведь даже не дали ему сказать ни слова в своё оправдание! Почему он отдал свои воспоминания журналистам, ты знаешь? Я – нет. Но почему-то Тигрёнок это сделал. Вот скажи, Люциус, если бы ты оказался на его месте и тобой так воспользовались, ты бы простил?

– Его? Да. И тебя тоже. Физиономию бы набил в обязательном порядке, оттрахал бы до полного изнеможения, но простил. А… ты?

– Не знаю. Но найти его – найду… любой ценой… даже если это кончится для меня «Авадой». Я это заслужил, ведь он же просил меня… – Сев махнул рукой и, резко встав с кресла, отвернулся к окну, обхватив себя за плечи.

– Кхм… кхм… И о чём же вас просил этот молодой человек, Северус? – раздавшийся в кабинете вкрадчивый потусторонний голос призрака заставил занимавшихся самоедством мужчин подскочить на месте и развернуться к портрету.

– Мистер Малфой… Максимус…

– Дед! Помоги!

– И в чём конкретно я должен тебе помочь, дражайший внучек? – обманчиво тихий и ласковый голос не предвещал ничего хорошего тем, к кому был обращён вопрос.

– Нам…

– О-о! Наконец-то, я услышал это слово! А-то всё «Я», да «Я». Вы, дети мои, себя со стороны хоть слышали? Что здесь произошло?

– …………….

Мужчины, которых старый призрак отчитывал, как школьников, молчали, не глядя ему в лицо и стараясь избегать взглядов друг друга.

– Та-ак, насколько я понял, ответа от вас мне придётся ждать долго… тогда я сам попытаюсь догадаться. Вы обвинили этого юношу в предательстве, не разобравшись в ситуации, и причинили ему какой-то вред. Всё, что меня интересует, это что вы ему сделали?

– Дед, нам необходимо увидеться с ним… пожалуйста…

– Ты не ответил на мой вопрос, Люц.

– Максимус, нам надо его видеть, чтобы исправить тот вред, что мы причинили мальчику.

– Хорошо, я попробую с ним поговорить… когда он придёт в себя, – поняв, что объяснений от этих двоих он не получит, призрак решил выяснить, что произошло другим путём. Благо дело, почти в каждой комнате поместья были магические зеркала. Мало кто из волшебников знал, что духи могут подчинять себе магическое стекло. «Впитавшись» в свой портрет, Максимус материализовался в тайных покоях и тут же замер, почувствовав запах гари. Дверь в спальню была заперта, но призрака это остановить не могло, он просто прошёл сквозь неё, оказавшись в практически уничтоженной огнём комнате. Чудом уцелел только осколок помутневшего зеркала, когда-то висевшего в богатой раме на стене, но призраку и этого было более чем достаточно для получения информации. Пара тихих фраз, произнесённых на каком-то древнем языке – и стекло показало ему всё, что произошло в этой комнате.

А ещё через несколько минут в кабинете из собственного портрета вырвался разъярённый призрак. При его появлении стёкла в окнах зазвенели жалобно, реагируя на волны потусторонней приведённой в ярость Силы, окружавшей Максимуса, бронзовые ручки шкафов покрылись зеленью, а на дожидавшихся его мужчин повеяло могильным холодом.

– И после всего этого вы ещё смели меня просить связать вас с мальчиком???!!! Да как у вас языки повернулись даже заговаривать об этом?! Люциус!!! Я всегда думал, что ты не такой, как твой отец, но, видимо, яблоко от яблони недалеко падает! Мне очень жаль, что ты потомок моего рода! Слышишь?! И если бы у меня была такая возможность, я бы, не задумываясь, уничтожил такое чудовище! Но у меня такой возможности нет, а ОН не захотел вашей крови. Вы оба недостойны его! Прощайте, ноги моей больше не будет в этом доме! – с этими словами дух старого волшебника исчез, оставив после себя только пустой портрет и застывших посреди комнаты бывших Пожирателей. Тех самых новоявленных Героев-Магического-Мира, которым сам Министр и всё его окружение готовы были петь дифирамбы. Людей, которых преследовала толпа восторженных поклонников, которым буквально на шею вешались самые красивые молодые ведьмы и маги Британии и которые сейчас с радостью отдали бы собственные жизни,только за возможность попросить прощения у любимого человека.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю