Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 74 страниц)

В общем, за этот месяц каникул Гарри-Марк отогрелся душой и хоть немного смог побыть самим собой. А потом судьба снова «подкузьмила» ему. Цирковая труппа Иллюзоров и Флайервудов (воздушных акробатов, среди которых были и Зиг с Гидеоном) собиралась на гастроли по приглашению Итальянского Министерства Магии (у них там какое-то торжество намечалось). Когда из Британского Министерства Магии вернулись тихо шипящий от ярости Кэс и во всё горло матерящийся Ланс Флайервуд (друг Кэса был магом, окончившим когда-то Шармбатон), ребята моментально окружили их, дожидаясь новостей. И те не заставили себя долго ждать. Более спокойный и выдержанный Кэс, жестом попросив своего друга успокоиться, рассказал следующее:

– У Фаджа новый бзик. Поскольку на юбилейный бал в Итальянском Министерстве Магии приглашена Британская делегация во главе с ним-любимым, он заставит нас всех проходить процедуру проверки аур. Нам едва удалось «отвертеться» от выявления кровного родства в Гринготтсе.

– Ч-чё-ё-ёрт! – Гарри представил себе, что эта процедура выявит в его случае, и похолодел.

Кэс поймал его взгляд и кивнул с извиняющимся видом:

– Все, кроме Марка, проверку аур пройдут легко. Это вам не «кровное родство». А вот тебе, малыш, придётся на этот раз остаться в Англии. Прости. Ума не приложу, как мы «провернём» без тебя нашу последнюю программу? Она же полностью рассчитана на выступление перед магами.

– Всё в порядке, Кэс, – Марку, конечно, было слегка обидно, но ведь не друзья же были виноваты в сложившейся ситуации. Наоборот, без него, не имея больше мага в номере Иллюзоров, они могли завалить выступление. – Послушай, а у тебя на примете нет кого-нибудь из друзей, которые могли бы помочь? В принципе, там же всё уже готово. Часть моих обязанностей ты возьмёшь на себя, а от мага требуется только поддерживать контроль над световыми пушками. Это может сделать даже любой мало-мальски сильный студент.

– А у тебя есть такой на примете? Мои знакомые маги… – Кэс видимо вспомнил о ком-то, и закашлялся от смеха, – … на арену, знаешь ли, выступать не пойдут.

Перед глазами Марка почему-то возник образ Гермионы, но он отогнал видение, как явно бредовое:

– Да, в общем-то, нет.

Они обсуждали сложившуюся ситуацию ещё целый час, но так и не пришли к какому-либо решению. Кэс и Ланс обещали «потрясти» старых знакомых, но, судя по их лицам, затея эта была явно проигрышной.

А из головы юноши всё не шла Гермиона. Сегодняшнее событие напомнило ему о том, что он уже почти месяц не получал от подруги писем. Это было странно. Герми всегда была такой пунктуальной и обычно писала ему раз в неделю. И Букли, как назло, не было – улетела на охоту. Продумав все варианты, Марк решил сам найти дом Грейнджеров, ибо он один раз там был и знал адрес. Вечером, после репетиции, юноша аппарировал в престижный пригород Лондона, в один небольшой, заросший деревьями скверик, который приметил во время первого визита сюда. Огляделся. Его появление осталось незамеченным. Поправив одежду, Гарри-Марк спокойной, расслабленной походкой находящегося на каникулах ученика какого-нибудь колледжа направился в сторону дома Гермионы и… застыл как вкопанный. На месте уютного двухэтажного домика, чернело пепелище…

– Не-ет… – почти простонал он, – Этого не может быть!

– Вам плохо, молодой человек? – сзади к нему подошла какая-то пожилая леди.

– Нет. Скажите, пожалуйста, мэм, что случилось с семьёй Грейнджеров, которая жила в этом доме?

– А вы их знали, юноша?

– Д-да. Я учусь в школе вместе с их дочерью.

– Ох! Бедная девочка. Это была страшная трагедия. Говорят, взорвался баллон с газом. Мистер и миссис Грейнджер погибли сразу, а их дочь взрывной волной выкинуло на улицу. Видимо, она сильно ударилась головой. Да и смерть родителей – это такой ужас! В общем, девочка не «в себе»… Её поместили в психиатрическую клинику.

– Вы не знаете, в какую? И… когда это случилось?

– Так. Сегодня двадцать пятое июля, а взрыв произошёл в воскресенье, недели три с половиной назад. Я думаю, числа первого или второго… не помню. А клиника… ммм… не знаю, как она называется, но расположена через два квартала отсюда, – и она показала направление рукой.

Марк поблагодарил соседку за помощь, на всякий случай стёр ей память о себе и отправился к ближайшей станции метро, где была карта города. Через пятнадцать минут он уже стоял перед оградой клиники.

Внимательно рассмотрев систему охраны, он выявил несколько участков ограды, где камеры слежения не полностью «видели» периметр, и были «слепые» зоны. Дождавшись темноты на находящемся возле забора дереве (уж что-что, а ждать он в своей нынешней жизни научился как следует), парень подгадал момент, когда камеры слежения повернулись в другую сторону и, «рыбкой» перелетев препятствие (как учил его Зиг), сразу же откатился в тень. Потом где короткими перебежками, а где по-пластунски добрался до корпусов клиники. Недалеко от пожарного гидранта висел план эвакуации здания в случае пожара, на котором были отмечены все помещения. Подкравшись к двери приёмного покоя, он проверил её на наличие включённой сигнализации. Она была отключена (ещё бы, когда вам через каждый час доставляют больных, легче установить крепкие замки, чем каждый раз отключать систему, и расчёт Гарри был абсолютно правильным). Невербальной «Алохоморой» приоткрыв дверь так, чтобы только протиснуться, юноша на четвереньках миновал холл, стараясь, чтобы его не увидели дежурные сёстры, которые сидели за стеклянной перегородкой. На его счастье, их было всего двое, и они были слишком заняты болтовнёй. Сначала предстояло проникнуть в Ординаторскую, что ему и удалось без особого труда. Там никого не было, если не считать похрапывающего на диване дежурного врача, к которому и направился Иллюзор. Он ещё никогда не пытался читать мысли спящего человека, но, согласно описанию возможностей его дара, это вполне могло получиться. На крайний случай, существовало же такое заклятие, как «Обливэйт»! Осторожно проникнув в воспоминания спящего психиатра, Марк «выудил» расположение и номер палаты, где находилась Гермиона. Наложив для верности получасовое заклятие «Мёртвого сна», он вытащил из папки на столе историю болезни подруги (все её документы погибли при пожаре) и спрятал в карман куртки. Теперь надо было спешить. Мальчик бесшумно скользил по коридорам, прячась в тени. Наконец, добравшись до нужной ему палаты, тихо прошептал:

– «Аллохомора»! – и дверь бесшумно открылась. Посреди маленькой комнаты стояла кровать, к которой ремнями было фиксировано худенькое тельце в больничной пижаме. Видимо, волосы частично обгорели на пожаре, и девушка была подстрижена под мальчика. Она спала, ее лицо было страдальчески искажено. Юноша собрался, было, подбежать к подруге, но вовремя заметил камеру слежения, прикреплённую над входом в палату. Необходимо было что-то сделать. Припомнив по сведениям, почерпнутым в памяти дежурного врача, что изображения с камер передаются на медицинский пост в правом крыле здания, Марк помчался туда. В помещении поста была всего одна медсестра, которую без лишнего шума удалось погрузить в сон на полчаса. Познаний в маггловской технике хватило, чтобы отключить камеру в той палате, которая интересовала юношу. Внушив спящей женщине, так же как и дежурному врачу, что пациентка из палаты № 12 вчера была переведена в другую клинику, он вернулся к подруге.

– Герми! Герм! Ты меня слышишь?

Девушка даже не шелохнулась. Отсоединив капельницу и расстегнув ремни, привязывающие её к кровати, Марк похлопал подругу по щекам, пытаясь привести её в чувство. Всё было бесполезно.

– Ну же! Очнись, Герми! Мне не вытащить тебя отсюда без твоей помощи. Здесь везде следящие камеры.

Похоже, гриффиндорка находилась под действием какого-то сильнодействующего препарата. Юноша попытался без палочки применить «Эннервейт». С первого раза не получилось. Тогда он полностью сконцентрировал свою силу, как на тренировке по боевой беспалочковой магии, и уже увереннее произнёс:

– «Эннервейт!» – веки девушки слегка дрогнули, она перевернулась на бок и свернулась калачиком, подложив руку под голову.

– Да нет же, Герми! Не спи! «Эннервейт!» «Эннервейт!»

После двух заклятий подряд глаза его подруги открылись и приобрели осмысленное выражение. Она с трудом села в постели:

– Что… где я? Кто вы?

– Ты меня не узнаёшь? Это я, Гарри! – только сейчас парень понял, что Гермиона видела его в последнее время только под личиной, которую он носил в Хогвардсе, и могла просто не узнать друга.

Но девушка на удивление быстро освоилась и пришла в себя:

– Это и вправду ты? Гарри, ты очень изменился за то время, что мы не виделись!

– Я потом тебе всё объясню, а сейчас нам надо выбираться отсюда. Ты сможешь идти самостоятельно?

– Попробую. Какое сегодня число? Меня всё время держали на транквилизаторах, поэтому я очень смутно помню прошедшие дни.

Гарри-Марк вспомнил про припасённую на всякий случай уменьшенную аптечку с зельями, достал «Укрепляющее» и налил Гермионе двойную дозу. Подождав минут пять, он поинтересовался:

– Ну, как?

– Уже лучше. Пойдём.

Им удалось незамеченными добраться до приёмного покоя. Там Гарри «отвёл глаза» медсёстрам, и они выскользнули на улицу.

С великими предосторожностями выбравшись за территорию клиники, друзья аппарировали к дому Кэса. На доме стояли защитные чары, настроенные на Марка, но вот Гермиону пришлось проводить с помощью самого хозяина дома. Выслушав краткий рассказ воспитанника о происшедших событиях, он не стал расспрашивать едва стоящую на ногах девушку о том, что она испытала, а просто накормил и отправил отсыпаться в спальню Марка. Парню же пришлось довольствоваться диваном в гостиной.

На следующее утро состоялся «военный совет». Гарри во всех подробностях рассказал другу обо всех событиях, произошедших накануне, а уже освоившаяся Гермиона дополняла его рассказ своими комментариями. Потом пришёл её черёд. Девушка на несколько секунд замялась, а потом, взглянув в глаза другу, начала рассказ:

– Понимаешь, Га… то есть… Марк. Я давно стала замечать странности в твоём поведении. Почти сразу после начала пятого курса. Ты стал… другим. Не спрашивай меня, в чём это заключалось, я всё равно не смогу точно объяснить. Просто ты изменился – стал скрытным, постоянно пропадал куда-то, применял такие заклинания, которых точно не было в библиотечных книгах (пускай даже и в Запретной секции). Поначалу мы с Роном верили твоим объяснениям, но потом, когда начались тренировки «АД»… Кстати, прости меня, пожалуйста, что втянула тебя в это, я ведь видела, что тебе не хочется отвечать за стольких людей, но не смогла удержаться.

– Да ладно, что уж там, дело прошлое. Продолжай.

– А потом я случайно услышала один разговор. Это когда ты начал заниматься Окклюменцией со Снейпом. Меня профессор Флитвик попросил зайти в учительскую и принести ему забытую книгу. Я не собиралась никого подслушивать! Просто книга лежала в глубоком шкафу в самом углу комнаты, а я так старалась достать её с нижней полки, что почти влезла в шкаф, и меня не было видно от двери. В учительскую зашли директор и профессор МакГонагалл. Они о чём-то спорили. Наш декан упрекала профессора Дамблдора, что он сам не стал заниматься с тобой, а поручил уроки Снейпу, который тебя не выносит. А директор отвечал, что он не может заниматься с человеком, которому нельзя доверять, потому что его мозг вот-вот может быть захвачен Воландемортом. Меня тогда покоробило, что Дамблдор вот так просто решил не вмешиваться, когда тебе была нужна помощь. Дальше – больше. Нестыковки в том, что он рассказывал нам, и что происходило на самом деле, всё больше бросались в глаза. Я попробовала, было, поговорить с Роном, но он отмахнулся от меня как от назойливой мухи. А потом был бой в Министерстве и гибель Сириуса. Я же видела, как ты переживаешь, как винишь во всём себя. Мне было непонятно, почему Дамблдор допустил подобное, ведь он знал, что Бродяга – человек действия, и когда-нибудь от заточения в четырёх стенах обязательно сорвётся. Я боялась, что ты натворишь что-нибудь, о чём потом пожалеешь. Но ты сдержался. Даже Снейп похвалил твою выдержку, я сама слышала. И тогда ещё решила, что, когда вернусь домой, поговорю с родителями и приеду навестить тебя. Но когда вернулась, на всякий случай проверила защитные чары, которые Дамблдор и Хмури поставили на дом моих родителей… оказалось, что там не было даже чар Ненахождения, только простой стандартный набор, который мы с тобой вскроем за полчаса, не говоря уже о Пожирателях. Мне стало страшно. Сначала я запаниковала, и хотела послать сову к директору, но потом подумала и решила в этот раз попробовать справиться своими силами. В конце концов, если что-то делаешь сам, то потом можешь быть точно уверен в результате. В общем, я… – девушка опустила глаза и замялась, но потом решительно продолжила: – … изменила память моим родителям. Внушила им, что они бездетны и вообще собираются переезжать в Австралию. И на следующий день папа с мамой улетели в Сидней. Я узнала, как добраться до Литтл-Уингинга и купила билет на утренний автобус. А ночью на наш дом напали Пожиратели… Их было пятеро. Двое стали обыскивать дом. Мне удалось проскользнуть на кухню, но прорваться мимо оставшихся на улице троих магов я не могла. И вдруг меня осенило: газовый баллон! Я запустила в него «Инсендио» и выпрыгнула в окно. Дальнейшие события вспоминаются с трудом. Кажется, сломала палочку, когда падала и сильно ударилась головой. Когда приехали пожарные и врачи… наверное, под действием стресса и контузии я наболтала что-то о Магическом Мире и… оказалась в психиатрической клинике. Сначала всё было не так уж плохо. Мне удалось убедить врачей, что я вела себя не адекватно под действием стресса. Но потом, когда и через неделю, и через две за мной никто из «наших» не пришёл, мне стало страшно, я начала умолять выпустить меня из больницы и… оказалась в той палате блока для особо буйных.

– Мда-а. Прости меня, Гермиона. Я спохватился, что ты не пишешь уже третью неделю, только вчера. Решил навестить, и вот…

Они разговаривали несколько часов. Гарри-Марк рассказал подруге о своей второй, тайной жизни, познакомил её с Кэсом и ребятами. Девушка восприняла перемены, произошедшие с другом, довольно спокойно, а с остальными обитателями дома быстро нашла общий язык. Вот только… она сама очень изменилась. Не было больше «Гриффиндорской всезнайки». Герми стала молчаливой, редко улыбалась, а похудевшее личико и коротко стриженые волосы делали её больше похожей на мальчишку. Вряд ли кто-то был способен узнать в этом «воробышке» прежнюю отличницу. Даже Марк, увидев её переодетой в свою одежду, признал её с трудом. И ещё – она боялась оставаться одна. И после первой ночи, проведённой в доме Иллюзоров, непременно сбегала по ночам в гостиную к Марку и, сворачиваясь клубочком у него в ногах, засыпала. Парень вынужден был трансфигурировать кресло в своей комнате в небольшой диванчик и спать на нём, чтобы только Герми успокоилась.

Так прошло три дня. До отъезда труппы на гастроли оставалось ещё три. Марк рассказал Гермионе о сложившейся с проверкой аур ситуации, и она с радостью согласилась им помочь. Кэс откуда-то добыл для неё магические документы на имя Германа Иллюзора, своего племянника, и маггловские, на её собственное имя. Как ему это удалось, никто спрашивать не стал. Для друзей наступило время усиленных тренировок, но тут возникла одна заминка. Дело было в том, что Гермиона совершенно не умела колдовать без палочки. Абсолютно. Под руководством Марка у неё стали получаться простейшие заклинания, но такими темпами они могли переучиваться до Хеллоуина. А времени было в обрез. Идти за палочкой к Олливандеру – всё равно, что докладываться лично Дамблдору и Хмури. Но и тут их выручил Кэс со своими обширными связями в разнообразных магических и немагических кругах. Он… устроил им встречу с Грегоровичем. Это было что-то!!! Старый хитрый, как лис, и мудрый, как дракон, маг буквально покорил сердце ребят. Своей язвительностью он напоминал Снейпа, а юмором – близнецов. Убийственное сочетание. Грегорович не только подобрал девушке новую палочку (которая, к слову сказать, слушалась её гораздо лучше, чем старая), но и посоветовал, как обмануть заклятие, проверяющее ауру, чтобы оно не могло определить, юноша или девушка подверглись его воздействию. А также намекнул, как можно снять со своей палочки заклятие «Следа».

Так что утром 31 июля, поздравив Гарри-Марка с шестнадцатилетием и подарив ему подарки, Иллюзоры-Флайервуды вместе с Герми отбыли в Италию на гастроли. А именинник отправился на Косую аллею для того, чтобы прикупить кое-что для себя и проверить один маленький переулочек, на который указывали усовершенствованные им чары поиска тоннелей (парень ещё не отчаялся найти «чёрный ход» в Малфой-Менор). Ну, а что случилось дальше – нам уже известно.

Марк с трудом стряхнул с себя осадок воспоминаний и, приняв после тренировки душ, занялся изучением отобранных накануне фолиантов, решив больше никогда не наблюдать за совместными тренировками Малфоя и Снейпа. Это слишком отвлекало и вызывало… мало контролируемые чувства. К тому же с момента его появления в поместье прошло уже четыре дня, до начала учебного года оставалось меньше месяца, а информации, стоящей изучения – «вагон и маленькая тележка». Всё своё время он посвящал изучению древних родовых заклятий, практическим занятиям по их применению в зале (когда Люциуса не было в поместье), фехтованию и делал лишь маленькие перерывы на еду и сон. От такого напряжённого графика занятий стала раскалываться голова. Приходилось применять специальные «Укрепляющие» чары и зелья, но так не могло продолжаться долго, необходим был перерыв. Марк решил, что дочитает одну заинтересовавшую его тему в древней тёмномагической книге. Эта сволочь (имеется в виду книга) больно кусалась и царапалась, пока юноша перебирал в памяти все заклятия, способные её утихомирить. Подействовало только пятое. И вот теперь, залечив укусы и царапины, юноша буквально наслаждался получаемой информацией. Да-а, этот гримуар* стоил того, чтобы пострадать. Ведь именно в нём Маркус нашёл, наконец, нестандартную методику обучения окклюменции. Те, по которым он пытался учиться до этого, давали очень слабый результат. Во всяком случае, его блок точно бы не устоял против Снейпа, Дамблдора и Воландеморта. Он уже отчаялся найти приемлемую для себя методику обучения, и вдруг такая удача. Парень читал книгу запоем и делал выписки (ещё после первых своих вылазок он добыл себе аналог Прытко Пишущего Пера, способного конспектировать выделенные им абзацы и теперь у него скопилось приличное количество интереснейших конспектов, приведших в состояние буйного экстаза Гермиону). А потом так же «до упора» тренировался. Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки. За неделю изучения его успехи в окклюменции превысили всё, чему он смог научиться за год. Марк не мог нарадоваться. Всё оказалось так просто. Не надо было выстраивать защитную «стену» блока, а наоборот, пропускать вторгающегося «сквозь себя», как через воздух или вакуум, не давая добраться до каких-либо мыслей и воспоминаний. Всё было просто великолепно, но… в конце книги было отмечено, что существует продолжение, дающее сведения по вопросу Легиллименции. Вот этого-то продолжения юноша и не нашёл, хотя и перерыл со своей стороны все стеллажи в библиотеке. Оставался только один стеллаж – находившийся в центре комнаты и не контактирующий с тайным убежищем, в котором скрывался Марк. Доступ к нему был только в самой библиотеке. Надо было всего лишь пробраться туда. Вот так. Просто. Только вот интуиция и «шестое чувство», говорили ему, что это очень опасно. Из библиотеки не было тайных выходов, а значит, и отступить в любой момент парень не смог бы. Но… в конце концов, жажда знаний перевесила осторожность, и юноша выскользнул из своего убежища в спальню лорда Малфоя, предварительно убедившись, что вышеозначенный лорд отсутствует в своём поместье (что Нарцисса и Драко отдыхают в Италии, он уже знал по обрывкам разговоров между Малфоем и Снейпом).

Убедившись, что в коридоре, соединяющем спальню и библиотеку, нет ни одной живой души, он бесшумно прокрался в последнюю. Нужный ему справочник нашёлся спустя полчаса интенсивных поисков, но… был прикован к стеллажу цепью. Унести его в убежище не представлялось возможным, приходилось изучать урывками на месте. Поначалу парень вздрагивал и сбегал из библиотеки при любом подозрительном шуме, раздавшемся в коридоре, но потом освоился, привык и уже спокойно изучал необходимую ему информацию. Это-то спокойствие и сыграло с ним дурную шутку. Он потерял счёт времени и зачитался. Вечером, услышав шум, доносящийся из коридора, Марк весьма лениво приоткрыл дверь библиотеки, чтобы узнать, что же произошло (наверняка, эльфы затеяли генеральную уборку), и… опешил. По лестнице поднимался весь Внутренний Круг Пожирателей во главе с самим Воландемортом. В голове парня пронеслась паническая мысль:

– «Прошляпил!» – но тут же он взял себя в руки и закрыл своё сознание недавно найденным блоком. Юноша быстро огляделся: необходимо было где-то спрятаться. Не найдя ничего достойного внимания, Марк вдруг заметил зазор между стеллажом и потолком комнаты, он составлял не меньше пятнадцати дюймов, и ловкий стройный парень смог без труда спрятаться там. Долгое время ничего не было слышно. Марк лежал на широкой пыльной деревянной поверхности и ждал, когда же можно будет пробраться назад в своё убежище. Приблизительно через час со стороны коридора послышалась музыка, крики и смех каких-то женщин, пьяные выкрики мужчин. Парню показалось, что он слышал голос Воландеморта, потом визгливый смех Беллатриссы. Через час голоса как будто отдалились. Прождав для верности ещё полчаса, Марк уже начал было вылезать из своего убежища, когда скрипнула дверь, и в библиотеку проскользнули двое мужчин. В вечернем полумраке он не сразу смог разглядеть их лица, но голоса узнал мгновенно:

– Мордред их побери, наших соратничков! Теперь до утра расходиться будут. Хорошо хоть, Тёмный лорд не остался на ночь, а то бы мы с тобой парочкой «Круациатусов» не отделались, – тихо проговорил Северус Снейп.

– Да уж, он любит развлекаться! – знакомый голос растягивал слова, – Тебе удалось узнать, зачем Лорду понадобился мой сын? Ему же ещё нет семнадцати. Речь не может идти о Посвящении.

– Она о нём и не идёт. Каких-либо опасных ритуалов тоже не затевается. У меня осталось только одно предположение.

– Какое?

– Мой ответ тебе не понравится.

– Значит это – правда? Ты тоже заметил взгляды, которые он кидает на Драко?

– Да. Твой сын – красивый юноша.

– Я никогда не допущу этого! Ты слышишь? Никогда!

– Не думаю, что он будет действовать в открытую. Ты ему слишком необходим для контакта с Высшими семьями. А вот послать по-тихому за мальчиком Грейбека он вполне способен.

– Я немедленно предупрежу Нарциссу, чтобы забирала Драко и отправлялась в наше французское поместье – оно лучше защищено.

– Я уже отправил ей сову. Будь осторожен. За тобой следит Белла. Она всецело предана Лорду и сделает всё, что он прикажет, – Снейп привлёк к себе любовника и, запустив руки в водопад его волос, стал пропускать платиновые пряди между пальцами, осторожно лаская затылок.

– М-м-м! Родственница! М-мать её… ведьма! – судя по немного невнятной речи – Люциус был пьян, – Продолжай! Не останавливайся! Ты останешься? – он начал расстёгивать мантию на груди Северуса, но зельевар придержал его руки, отстраняя блондина от себя:

– Ты же знаешь, что я не могу. Мне надо рассказать Дамблдору, как прошло собрание.

– Завтра расскажешь. Старый маразматик подождёт! – Люциус вновь привлёк к себе Снейпа.

– Нет. Я пообещал ему, что вернусь, как только закончится встреча. Прекрати! М-м-м! – но Люц не собирался его слушать, накрыв губы поцелуем и планомерно тесня в сторону стола.

– Я сказал – ты останешься, и точка!

– А не то – что? А, Люци? – зельевар перехватил инициативу и с силой прижал мужчину к книжному стеллажу, на котором затаился Маркус. Его руки ловко расстегнули мантию и рубашку Люциуса, одним рывком опуская одежду с плеч любовника. Длинные пальцы ласкали соски. Блондин выгнулся, прижимаясь к Снейпу всем телом, и откинул голову назад, подставив беззащитную шею поцелуям.

– Северус! Не буди во мне зверя! Оставайся! – несмотря на явное возбуждение, в тоне блондина слышались приказные нотки.

Ноздри черноволосого мужчины раздувались, в глазах разгорался огонь, его поцелуи перестали быть нежными, перейдя почти в укусы. Люциус постанывал, пытаясь освободить руки из опутавшей их одежды. Наконец, ему это удалось, и он вцепился в чёрную гриву любовника, оттаскивая того от своего горла и в ответ впиваясь грубым поцелуем в его губы. Через минуту Северус был тоже обнажён до пояса, и завораживающий страстный танец продолжился с новой силой. А сверху за ними изумлённо следили зелёные глаза, не в силах отвести взгляд от разворачивающегося представления. Затаившегося под потолком мальчишку поразила страстность и в тоже время нежность, с которой любовники прикасались друг к другу. Это было вовсе не похоже на всё, что он видел раньше. Разворачивающиеся внизу события завораживали. Прошло немного времени, и блондин был почти распят на стоявшем поблизости столе, а черноволосый маг склонился над ним, гладя, лаская, покрывая поцелуями жаждущее прикосновений тело. Впрочем, Люциус не оставался в долгу. Спрятавшемуся на стеллаже Маркусу было хорошо видно, что мужчины сдерживаются из последних сил, не желая уступить первенство в схватке друг другу. Его и самого уже подтрясывало от такого зрелища. Лежать на животе мешала сильнейшая эрекция, голова кружилась от стонов и вздохов, издаваемых любовниками. Он сам едва сдерживался, чтобы не застонать вслух и этим не выдать себя. Первым не выдержал Люц. Он выгнулся на столе, раздвигая ноги, и простонал:

– Сев! Сев! Мордред тебя побери! Я больше не могу ждать… останься… возьми меня…

Зельевар отстранился, тяжело дыша, но с довольной улыбкой на губах, подобрал свою палочку и вернул себе одежду с помощью единственного заклинания. Через минуту только горящий взгляд да не успокоившееся до конца дыхание говорили о том, чем он сейчас занимался:

– До завтра, Люциус! Я не твоя собственность, чтобы мне приказывать! Тебе придётся немного поскучать! Желаю приятных сновидений! – и, отвесив церемонный поклон, Северус удалился, едва успев увернуться от брошенного ему вслед тома энциклопедии.

– СВОЛОЧЬ! – Малфой-старший с чувством выругался и, потирая особо чувствительные следы укусов на своём теле, сел на столе. Даже через брюки было заметно, как сильно он возбуждён, и Марк от всей души посочувствовал раздраконенному блондину, так как сам находился почти в подобном же состоянии из-за их игрищ. Бормоча себе под нос нелестные эпитеты в адрес зловредного любовника, бросившего его в таком состоянии, взъерошенный и неудовлетворённый лорд Малфой нашёл свою одежду, накинул на плечи мантию и, морщась на каждом шагу, вышел из библиотеки.

Маркус, полежав ещё минут пятнадцать на стеллаже и не услышав не единого звука со стороны коридора, осторожно спустился на пол и, приведя себя в порядок заклинанием, бесшумно двинулся в сторону выхода из комнаты. Требовалось срочно решить одну не дававшую ему покоя проблему, возникшую в результате созерцания вышеописанного зрелища. Он тихонько выглянул в коридор и, найдя его пустым, осторожно направился в сторону спальни хозяина поместья и только на полдороге вспомнил, что этот путь ему сейчас заказан. Юноша развернулся и пошёл к комнате Драко – там-то сейчас никого не должно было быть, когда услышал за своей спиной так знакомо растягивающий слова вкрадчивый голос:

– Так, так, так! И кто это у нас здесь крадётся?

А в следующее мгновение его талию обняли сильные руки и развернули лицом к поймавшему его Люциусу Малфою.

________________________________________

* Гримуар – фр. grimoire) – книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов), или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты.

Глава 3. Чем дальше в лес, тем…

– Так, так, так! И кто это у нас здесь крадётся? – бархатный голос раздался над самым ухом, а сильные руки обняли за талию и, подавляя сопротивление, развернули юношу лицом к заставшему его врасплох противнику. Маркус перестал вырываться и расслабил мышцы, безвольно повиснув на руках поймавшего его Люциуса. Мысли парня лихорадочно метались, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Но пока что эти поиски не увенчались успехом, и юный охотник за чужими секретами решил применить проверенную тактику – притвориться покорным, чтобы выждать момент и нанести удар. В конце концов, это всегда срабатывало, почему же сейчас не использовать старый трюк?

– Хмм, а ты хорошенький. Из «птенчиков» мадам Жизели? – по прежнему прижимая его руки к телу и не давая освободиться, Люциус приподнял подбородок Маркуса, вглядываясь в его лицо. Парень прикрыл глаза, пряча их необычный, постоянно меняющийся оттенок.

– О-о! Какие ресницы! И стыдливый румянец на щеках. Если бы я не знал, кто ты – поверил бы, что девственник.

Маркус непроизвольно дёрнулся: «Он что, меня шлюхой считает?» Но при этом движении хватка Малфоя усилилась, и парень заставил себя расслабиться и выжидать время.

– Ну-ну, малыш. Не надо так дёргаться, я тебя не обижу. В конце концов, я же не Мальсибер с Эйвери и вовсе не склонен к садомазохизму.

Юноша выжидал, по-прежнему не поднимая глаз на Пожирателя. И пытался уверить себя, что делает это исключительно из соображений скрытности. Но что-то в его подсознании говорило, что он просто боится… боится поддаться очарованию этого голоса, сладкой истоме и жгучему желанию, поднимающимся из самых глубин его сознания. Вот блондин ослабил хватку на его талии… Ещё чуть-чуть, и можно будет вырваться. Люциус открыл дверь в свою спальню и молча подтолкнул в неё Маркуса.

– «Сейчас!» – парень резко скинул со своей талии руку мужчины, одновременно отталкивая его и делая подножку, а потом, слыша за спиной чертыхания не ожидавшего отпора лорда, рванул в сторону потайного хода. Но как бы ни был проворен мальчишка, в нескольких ярдах от заветной цели его настигли и повалили, придавив к мягкому ковру на полу. Мгновение – и руки парня были завёрнуты за спину в крепком захвате. От неожиданной боли он не сдержал стона. На удивление, хватка мужчины немного ослабла, а потом его перевернули на спину, прижав руки к бокам. Люциус уселся верхом на его бёдра, с интересом разглядывая свою добычу: