Текст книги "Мастер Иллюзий (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 74 страниц)

– Гелерт! Ну, конечно же, – собрав колдографии обратно в папку и как следует проверив не оставил ли Грюм на ней каких-нибудь Следящих чар, юноша накинул на себя свою мантию-невидимку, чтобы не особо прятаться от уже частично вернувшихся в школу студентов, спрятал под неё документы и быстрым шагом направился к лестнице с горгульей.

Сноукастл встретил его уютной тишиной. Грин-де-Вальд предсказуемо нашёлся в замковой библиотеке и с удивлением воззрился на бледное лицо своего юного друга:

– Марк?! Что ты здесь делаешь? Насколько я знаю, у тебя завтра начинаются занятия в школе.

– Начинаются. А где Максимус?

– Отправился заниматься своим любимым шпионажем в дом Блэков. Там, кажется, сегодня вечером собрание этого вашего Ордена намечалось.

– Понятно. Скажи, Гелерт… вот может быть так, что человек, которого ты знаешь и… который тебе небезразличен, вдруг оказывается способным на зверство?

– Это ты к чему? Что-то случилось? – взгляд старика утратил добродушную ироничность и приобрёл цепкость стального крюка.

– Случилось, но не сейчас. Вот только я узнал об этом сегодня вечером, – Марк поколебался немного, ему не хотелось вновь разглядывать принесённые с собой колдографии кровавой расправы, но разговаривать без них с Гелертом было бессмысленно. К тому же, подобные вещи вряд ли могли шокировать бывшего Тёмного Лорда. Решившись, юноша раскрыл папку и разложил снимки на столике перед стариком.

– Та-ак! Ну, что ж, этого стоило ожидать, – боевой маг разглядывал колдографии с профессиональным интересом и ни единой чёрточкой своего лица не выдавал своих истинных чувств, – И что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Что всё это – фальсификация, а твои Пожиратели белые и пушистые невинные овечки?

– Нет. Я знаю, что они не такие, но… не думал, что они способны на такое зверство.

– Зверство, говоришь? Хмм, это ты Влада Зоррейна не знал, он бы сказал тебе пару ласковых про твоё чистоплюйство. Значит – это зверство? А как называется то, что ты сделал с Милзом?

– Но он же сам… и потом, если бы этот гад не участвовал в пытках и убийствах, ничего бы не произошло!

– Да, но представь себе, что колдографии с места его смерти, а такие наверняка существуют, покажут… скажем Мионе?

– Мерлин упаси! Так ты думаешь, что они вынуждены были это сделать?

– Я их не знаю, они твои партнёры, тебе – видней. А что ты сам можешь сказать о том, что видишь на снимках? Ты говорил, что просматривал воспоминание Элены Вейн о случившемся в их поместье, так в чём, по-твоему, разница?

– Здесь, в отличие от убийства Вейнов, все раны нанесены только магически, насколько мне кажется, их не били, не применяли нож и… не насиловали…

– И это всё, что ты увидел? Странно, по рассказам Кэса, я считал, что у тебя великолепные способности по разгадыванию головоломок.

– А что ещё?

– Посмотри внимательнее! Ты видишь среди убитых женщин, или детей? Я – нет.

Марк с новым интересом вцепился в колдографии, наконец-то полностью отрешаясь от мешающих ему анализировать информацию эмоций. Судя по тому, что ему удалось разглядеть, все тридцать девять человек, были мужчинами, причём большинство в самом рассвете сил, крупные, накачанные, с характерными для боевиков чертами лиц и одеждой.

– Похоже, это – охранники. Почему так много?

– Откуда я знаю? Думай! Тебе принесли эти снимки. Кстати, ты заметил, что даты на них разные? Похоже, это подборка за… – Гелерт ещё раз перебрал снимки -… так… 1979-81 и 1995-96 годы.

– Смотри, – юноша принял к сведению заключение старшего друга, но его сейчас волновали несколько другие вопросы, – Восемь человек одеты богаче и не такие мордовороты, к тому же, именно вокруг них и вертится вся эта «фотосессия». Они тоже не похожи на беззащитных обывателей. Мерлин меня прокляни, если на шее вот этого не болтается цепь от амулета «Стальной капкан»! Да как вообще к нему смогли подобраться с таким-то «украшением»? – взгляд парня, больше не «замыленный» испытываемыми им эмоциями, привычно находил всё новые и новые признаки различных, в большинстве своём, запрещённых артефактов защиты и нападения. К тому же он привычно «вычленил» из всех колдографий, тела, которые, по-видимому, являлись «центрами композиций». Поначалу, юноше казалось, что таких – восемь, но вглядевшись повнимательнее, он заметил то, что скорее всего, пропустили следователи Аврората. На последних, судя по дате снимках, в стороне от основной массы тел, окружавших крупного неприятного вида мужчину с массивной челюстью и кустистыми бровями, лежал труп какого-то старичка – чистого «божьего одуванчика», если судить на первый взгляд. Марк бы и сам не обратил на него никакого внимания, если бы не…

– Моргана прародительница! Да это же «Кольцо Дракулы»! Откуда такая вещь у благообразного старичка?

– Где? – Гелерт мгновенно выхватил последнюю колдографию из рук юноши и внимательно вгляделся в лежащее чуть на отшибе тело. По всей видимости, авроры посчитали старого мага родственником хозяина дома, просто попавшем под горячую руку, и не акцентировали на нём внимания. Ещё бы, «Кольцо Дракулы» было в своём роде единственным подобным артефактом, мало кто о нём знал, к тому же оно считалось давно уничтоженным. Не смотря на невзрачность, эта побрякушка имела страшную силу. Владевший этим кольцом, если он смог нанести кровь своей жертвы на грани кровавого рубина, сиявшего в центре украшения, мог повелевать своей марионеткой, в каком бы уголке земного шара она не находилась, это было гораздо страшнее и действеннее «Империуса».

– Надо будет найти и уничтожить это колечко, а то ещё, не дай Мерлин, Грюм пронюхает что это такое и попытается использовать для своих нужд. Как ты думаешь, Гелерт, стоит мне наведаться в загашники Аврората, или нет? Гелерт?

Но пожилой маг его не слушал, его глаза не отрываясь смотрели на колдографию трупа «божьего одуванчика», а на губах расплывалась зловеще-мстительная улыбка.

– Гелерт?! Ты его знаешь?

– Да. Он наш с Альбусом ровесник – Штефан Зерг. Не знаю, как его звали в последние пятьдесят лет, но когда он стал одним из моих «Ночных волков» – его называли Мясником. Зоррейн выставил его из отряда за крайнюю жестокость и любовь к пыткам и это при том, что все мы не были ангелами. Издевательства над людьми доставляли этому ублюдку удовольствие. Перед последней битвой я, понимая, что мы можем проиграть, подготовил несколько убежищ для своих людей, там их никто бы не смог найти, но… Зерг, подрядившийся за большие деньги служить «светлой» стороне, ухитрился захватить их семьи. Знаешь, когда тебе каждый день присылают по флакончику с воспоминаниями, как этот садист и его прихвостни, издеваются над твоими близкими, ни один нормальный человек не выдержит. Зоррейн, Берг, Петрич, Рольер, Ренсдорф – получили Поцелуй дементора только поэтому. А этого… эту гниду объявили Героем Войны и, по всей видимости, дали карт-бланш на все его делишки. Я с огромным удовольствием пожал бы сейчас руку тому, кто прибил эту сволочь.

– Вот значит как. Ты думаешь, что Северус и Люциус…

– … устранители конкурентов? Вполне вероятно. В этом случае, они восхищают меня ещё больше.

– Почему?

– А ты представляешь, какая у этих сволочей охрана? Интересно, сколько магов входит в группу твоих партнёров? – Гелерт задумчиво прикусил губу, в эти полчаса, что они обсуждали колдографии, в нём, сквозь спокойствие и добродушную невозмутимость, так характерную для ставшего Марку близким, как родной дед, мага, проступили черты былого жёсткого предводителя наводящих ужас «Ночных волков».

– Что у вас тут за «разбор полётов»? Марк, а у тебя разве завтра не начинаются занятия в Хоге? Что ты здесь забыл так поздно?

Вошедшие в библиотеку Кэс и Кэннет тепло поздоровались с Марком и Гелертом, а Кингсли, цепким взглядом уловивший колдографии на столе, приподнял одну из них и выругался сквозь зубы:

– Проклятый парноик! Он всё-таки показал тебе эту гадость!

Маркус мгновенно развернулся к аврору, глядя на него ошарашенными глазами:

– Ты знал?! Знал и ничего мне не сказал?!

– А что я мог тебе сказать? Ты ведь не маленький и сам всё понимаешь – не бывает святых Пожирателей. Да, если честно, половина наших, их в глубине души, конечно, готова на руках носить. И это касается не только Британского Аврората.

– Значит, это правда, они – устраняют конкурентов Воландеморта?

– Хмм, это, вообще-то, информация под грифом «Совершенно Секретно»…

– Ага, а эти снимки оказались в моём распоряжении, благодаря доброй воле милейшего дедушки – Аластора Грюма, – язвить Марк умел хорошо, как-никак учился у таких ассов, как Кассиус и Сев.

– Я же говорю, наш шеф – параноик. Для него все Пожиратели – враги и потенциальные мишени, и не важно, на чьей стороне они работают в этой войне.

– Что-то я не заметил, что он не приемлет пожирательские методы… Кстати, о методах, – Маркус совершенно забыл о том, что ему рассказал во время каникул Люц, – похоже чаша терпения Высших Семей переполнилась и Совет Лордов склоняется к тому, чтобы поддержать Воландеморта.

– Знаем, – Кингсли невесело усмехнулся, – Северус уже рассказал всё Дамблдору. Ты бы слышал, как старик пропесочивал Грозного Глаза… Да что теперь толку от этого, дело-то сделано. Кстати, есть одна намётка. Кэннет вышел на человека, знающего, кто «подвёл под монастырь» Римуса. Мы были правы, стаю подставили люди Того-Кого-Нельзя-Называть. Если будем осторожны и как следует потянем за «ниточку», Люпина и Норда можно будет оправдать официально.

– Это, конечно, здорово, но вряд ли Римус с Севером захотят вернуться – им в Канаде нравится.

– Они там ещё не поженились? – подошедший к столику Кэс, поморщившись, собрал «творения» колдофотографа Аврората в стопочку и накрыл папкой, убирая с глаз кровавые подробности.

– Нет, но Римус не теряет надежды. Вроде бы Север начал «оттаивать», – Марк немного помолчал, а затем решительно обратился к Шеклботу, – Кингсли, мне нужно посмотреть сами дела по группе Снейпа-Малфоя, а не только колдографии. Мне… необходимо знать, кто все эти люди на снимках.

– Хорошо, но учти, описания в деле ещё похлеще самих колдографий.

– Догадываюсь, ну так как?

– Вынести дела из архива не получится, я же не шеф Аврората, это только Аластор так может, но пропуск на тебя сделаю, надо только личину подобрать.

– А что её подбирать-то? Вон – Перси Уизли, как раз подходящая кандидатура – секретарь Министра и пропуск в архив уже есть, – до этого молча слушавший разговор Кэн, решил подкинуть конструктивную идею.

– Перси? Но он же…

– А-а, да ты же ничего не знаешь! Пару дней назад Пожиратели таки добрались до «Норы», а этот хмырёнок, допетрив, что это его длинный язык едва не послужил причиной гибели близких ему людей, сам примчался к нам и предложил любое сотрудничество.

– А он не «засланец»?

– Засранец он, а не «засланец»! Нет, мы проверяли, парень и впрямь перепугался до смерти, что подставил свою семью. «Персик», конечно, карьерист и мелкий гадёныш, но зла своим причинить не хочет. К тому же, он считает, что это мы спрятали Молли с Артуром и детьми и благодарен нам за это по гроб жизни. Не волнуйся, эксцессов не будет.

– Хорошо, и когда я смогу добраться до документов?

– Хмм, надо подумать…

– Думайте, а то я и ночью могу пробраться, только сейчас с этой учёбой дел столько навалится, что тогда точно спать буду только на уроках по Истории Магии.

– Ладно, герой, готовься на это воскресенье…

На этом они и разошлись.

Преподаватель Зельеварения и, по совместительству, шпион «светлых сил», Северус Снейп всю первую неделю начавшегося семестра прибывал в некотором замешательстве. И причиной его, как всегда был Гарри Поттер. После конца каникул и отлёживания в Больничном крыле с маггловской инфекцией, парня, как подменили. Пару дней Сев этого не замечал. Мало ли почему Поттеру может прийти в голову отводить глаза на занятиях и молчать во время тренировок по Боевой магии. Но на третий день, это стало раздражать зельевара. Оказывается, он уже настолько привык к беззлобным пикировкам с этим гриффиндорцем, что без его псевдо-почтительно-язвительных комментариев, в жизни, казалось, чего-то не хватало. Нет, Золотой-Мальчик-Дамблдора, на тренировках мух не ловил, а сражался в полную силу… Даже, пожалуй, стал жёстче, стремительнее, но… замкнутое выражение его лица и вечно прячущиеся глаза, выводили мужчину из себя и наконец, он не выдержал:

– Поттер, что с Вами происходит?

– Ничего, сэр.

– Да-а?! И именно по этому поводу Вы соизволите прятать от меня взгляд? Что Вы опять натворили?

– Я – ничего, – на мгновение зельевару показалось, что парень хочет его о чём-то спросить, но… юноша промолчал, так ни разу и не посмотрев в его лицо.

«Кой Мордред с ним творится?» – все «непонятки» касающиеся Поттера имели тенденцию приводить к катастрофам и декан Слизерина дал себе обещание проследить за подростком, чтобы тот не натворил ненароком чего-то… с глобальными последствиями.

К тому же мужчину грызло какое-то неприятное предчувствие. Да ещё и Тигрёнок куда-то запропастился. Когда Лорд выдернул их с Люциусом из «Рая», парень пообещал, что непременно появится в Малфой Меноре в выходные. К тому же, в эту субботу – 9 января, Северусу как раз исполнялось тридцать семь и Тигрёнок великолепно знал об этом. Не то, чтобы зельевар любил этот праздник, или с нетерпением ожидал его, но… ради «малыша» готов был стерпеть даже устроенное Люциусом застолье на троих. Они прождали парня до глубокой ночи, подскакивая из кресел при каждом подозрительном шуме, и то и дело поглядывая на родовые перстни, связанные с медальоном, подаренным мальчишке, но… он так и не пришёл. Только одно радовало встревоженных не на шутку мужчин – артефакт не подавал сигналов об опасности, грозившей Тигрёнку. Не дождавшись в Малфой Меноре «Ночного Охотника», Сев вернулся в Хогвардс с тяжёлым сердцем и крайне неприятным предчувствием, а тут ещё его ждали эти «выкобены» Поттера, так что к концу недели, зельевар уже готов был на стенку лезть от тревоги и раздражения. Баллы с факультетов летели, как листья с деревьев по осени, доставалось даже слизеринцам. Даже – в особенности, слизеринцам. С тех пор, как Лорд, после стычки в Министерстве и уничтожения группы Кэрроу, объявил охоту на неуловимого ночного вора, Северус с Люцем были готовы в любой момент заавадить своих соратничков, если только те ухватят хоть маленький клочок информации об их таинственном любовнике. А в результате доставалось детям Пожирателей. Старшекурсники змеиного факультета прибывали в глубоком шоке от поведения своего декана. И ведь выяснить, что могло случиться с парнем, нельзя было – Тигрёнка, кроме них с Люциусом, не знал никто… разве что – призрак Максимуса Малфоя, но ехидный старик, как назло, всю неделю не показывался в Меноре. Дошло до того, что Сев, во время очередной тренировки с Поттером, чуть не запустил в него «Авадой», и только в последний момент удержал, уже готовое сорваться с палочки заклинание. Гриффиндорец заметил на мгновение появившуюся зелёную искру на кончике палочки своего противника, но вида не подал, а только отвёл глаза, возводя раздражение зельевара с уровня постоянно нарастающей тревоги до едва сдерживаемого бешенства. С трудом удержав себя от желания вцепиться в плечи этого недоразумения и вытрясти из мальчишки все его тайны, Сев отсалютовал гриффиндорцу палочкой и процедил сквозь зубы:

– На сегодня тренировка окончена, можете быть свободны. И Мерлина ради, Поттер, если Вы и в следующий раз будете ползать как беременная мантикора, я испробую на вас «Круцио»!

Зельевар и сам понимал, что совершенно незаслуженно нашипел на парня, но тревога за любимого и невозможность ничего сделать, чтобы найти его, выводили мужчину из себя, а присутствие этого, конкретно взятого, гриффиндорца, ещё и усиливало подобные чувства в арифметической прогрессии.

Студент в ответ, едва заметно склонил голову и, так и не произнеся ни слова, покинул Тайную комнату.

Дни тянулись за днями, приближался конец учебной недели, а от Тигрёнка всё не было ни слуху ни духу. Нервничавший не меньше Северуса Люц, уже собирался было воспользоваться родовым артефактом, чтобы вернуть домой строптивого призрака и расспросить о пропавшем юном авантюристе, когда Максимус сам нарисовался в Меноре и, не вдаваясь в подробности, безапелляционно заявил, что «Ночной охотник» жив, но очень занят и не сможет в ближайшее время подать о себе весточку. Больше из старика никто ничего вытянуть не смог.

Марк же, просидевший вечер субботы и всё воскресенье в архиве Аврората под личиной Перси Уизли, теперь мог с уверенностью сказать, что ему известна вся правда о деятельности группы Снейпа-Малфоя, а не только та урезанная информация, которой поделился с ним Грюм. Гелерт оказался прав – его любимые мужчины были личными устранителями конкурентов при Воландеморте, а в их группу входило по различным данным от пяти до семи Пожирателей. Почему по различным? Да потому что, ни разу, попадая под следствие, или даже сидя в Азкабане, ни Северус, ни Люциус не выдали ни одного человека из своей группы. Даже имена членов их «команды» были неизвестны аврорам.

Всю последовавшую за выходными неделю, он ходил под впечатлением от добытой им информации. Умом-то юноша её принял, а вот сердцем… В душе Марка царил полный раздрай. Парню, одновременно, хотелось запереться в каком-нибудь убежище на недельку, чтобы привести свои эмоции в порядок и, отправившись в Малфой Менор, выложить Люциусу с Севом всё как на духу. Только вот, спрятаться от окружающих у Мальчика-Который-Выжил не было не малейшей возможности, и он был вовсе не уверен, что «его» Пожиратели оценят подобную откровенность. Приходилось терпеть и скрывать от друзей свои чувства. Но разве можно спрятать что-то надолго от таких как Герми и Дрей. Заметив, что Маркус всю неделю, после возвращения с каникул, ходит как в воду опущенный, слизерино-гриффиндорская парочка взяла его в оборот. Стоило ему вернуться в тот самый четверг, после неудачного занятия со Снейпом, и устроиться на облюбованном в последнее время, широком подоконнике окна, полускрытого тяжёлой толстой портьерой, как Драко с Мионой, словно призраки, возникли рядом.

– Марк, что происходит?

– Ничего, Герми, с чего ты взяла…

– Не заговаривай нам зубы, Золотце. Ты всю неделю ходишь по Хогу, словно своя собственная тень.

– Что, так заметно?

– Пока нет, но крёстный уже кидает на тебя подозрительные взгляды.

– Он догадался, что ты и «Ночной Охотник» одно и то же лицо? – девушка откинула с глаз отросшую за полгода чёлку и осторожно присела возле друга на краешек подоконника, – Тебе давно надо было им всё рассказать. Ты же знаешь, какой он гордый…

– Нет, Сев с Люцем ничего не узнали… пока. Ты – права, я знаю, но… дай мне немного времени. Сейчас всё слишком сложно и…

– Ты думаешь, потом будет легче?

– Нет, не будет, – маг-иллюзор невесело усмехнулся и откинулся на толстую каменную стену, приятно холодившую раскалывающийся от боли затылок. Что-то, какая-то сжимавшаяся всю неделю «пружина», не дававшая ему спокойно жить, с звоном лопнула, пропуская в заледеневшее сердце чувство огромной симпатии и благодарности друзьям. Он устал копить всё в себе, ему просто необходимо было с кем-то поделиться. Кэс и Гелерт его понимали, но… их не было в Хогвардсе, да, и к тому же – Драко имел право знать о том, чем занимаются его отец и крёстный. Юношу немного беспокоила реакция Мионы, но вспомнив все их сомнительно-законные приключения, он понадеялся на терпимость и широту взглядов подруги. Сначала медленно, подбирая слова, а затем всё увереннее, он рассказал друзьям всё что случилось за эту неделю, начиная от визита Грюма в Больничное крыло. На лице Герми шок от услышанного постепенно переходил в уже привычную задумчивость, её аналитический ум просчитывал выводы, а по выражению физиономии юного аристократа – сложно было что-то понять, Малфоев с пелёнок приучали держать «маску». Единственное, что он сказал по этому поводу, было:

– Вот значит как? Это – многое объясняет.

– Воландеморт всё равно бы их заставил участвовать в операциях, так лучше уж в таких. «Этих», по крайней мере – не жалко, – после длительных раздумий, заключила Гермиона.

– Ты даже не представляешь, до какой степени «не жалко». Я прошерстил в архиве Аврората все «послужные списки» жертв с кратким описанием их «подвигов». Поверь мне, Герми, Милз с Кэрроу, по сравнению с ними – ангелы.

– Да, кстати, Марк, – Дрей нахмурился так, как будто только сейчас вспомнил какой-то важный вопрос, который всё собирался, но всё время забывал задать другу, – А что там за странное самоубийство произошло с этим хмырём? Что случилось, ты не в курсе?

– В курсе. С ним случился я… Фадж «отмазал» родственничка от всех обвинений, ну, я накануне освобождения этого… «невинного агнца» и наведался в его камеру в Аврорате…

– И? – насмешливая заинтересованность на лице слизеринца, вдруг, до боли напомнили Маркусу его отца, а удивлённо выгнутая бровь – «коронную» гримасу Северуса.

– Я приказал ему сделать с собой то, что он сделал с погибшими Вейнами… под «Империусом».

– О боже! Марк…

– Что Марк? Как я мог так поступить с человеком?

– Нет, этот человек как раз заслуживал такой смерти, но «Империо»… Тебя же могли поймать?

– Не волнуйся, Мио, без палочки это заклинание отследить невозможно, а Золотце не такой дурак, чтобы тащиться в застенки Аврората со своей палочкой. Я прав?

– Естественно, – с плеч гриффиндорца будто камень свалился. Всё же понимание друзей – это великая вещь.

– И что теперь? Ты расскажешь им, что в курсе специфики их… работы на Тёмного Лорда? Именно это ведь тебя беспокоит? – Гермиона, как всегда, ухватила самую суть переживаний друга.

– Не знаю… Скорее всего – нет.

– Почему?

– Не хочу ставить их перед фактом. Если захотят – сами всё расскажут.

– А ты?

– А что я, Дрей?

– Меня интересует, сколько времени ты ещё будешь пудрить мозги моим отцу и крёстному? Что вообще значит для тебя эта связь?

– Я не «пудрю им мозги», как ты выражаешься… Наши отношения… для меня… дороже жизни.

Марк не опустил глаз под испытующим взглядом слизеринца и тот, видимо что-то решив для себя, кивнул головой и сказал уже другим, дружелюбно-насмешливым тоном:

– Смотри, мы с Мионой, даём тебе месяц, чтобы собраться, наконец, с силами и… безоговорочно сдаться на милость обманутых тобою возлюбленных.

Единственное, что оставалось после этого Маркусу, это – обречённо вздохнув, кивнуть головой. Он слишком хорошо знал Дрея и Герми, чтобы надеяться, что они забудут о его обещании. Что радовало парня, так это – отсрочка на целый месяц. Юноша боялся этого разговора и великолепно понимал, что это не глупые необоснованные страхи. После разоблачения он рисковал навсегда потерять любимых людей… Люциус, возможно, и спокойно бы отнёсся к личности Тигрёнка, а вот Северус… С его-то ненавистью к покойному отцу Гарри-Марка – вряд ли. А если учесть, что эти двое уже были связаны неофициальными, но очень сильными узами Партнёрства, то откровенность юноши, вполне могла обернуться вежливым «отшиванием». Даже мысли об этом, Марк перенести не мог. Для него милосердней была бы «Авада» в лоб. Подавив в себе дурные предчувствия и всё нарастающее за последние месяцы ощущение приближающейся опасности, парень стал продумывать варианты своего возвращения в Малфой Менор. Завтра была уже пятница, он не видел своих мужчин почти десять дней, и с каждым днём тоска по ним становилась всё невыносимее, но Марк великолепно понимал, что ему просто так не сойдёт с рук длительное отсутствие и игнорирование дня рождения Сева. Стоило так обставить своё появление в поместье, чтобы его партнёры не догадались обо всём раньше времени. Откровенный разговор, юноша решил отложить до будущих времён. А сейчас, он с благоговением поглаживал старинный фолиант, спрятанный в украшенную изящной резьбой футляр-шкатулку и предназначенный в подарок Севу. Его он обнаружил в недавно вскрытом им хранилище, вымершей лет триста назад семьи Арденно, по слухам происходившей от самой Морганы, и с первого взгляда решил подарить Северусу. Правда пришлось поторговаться с гоблинами, те великолепно понимали стоимость гремуара и заломили за него бешеную цену – всё вознаграждение за вскрытие этого сейфа, а оно составляло сто пятьдесят восемь тысяч галлеонов, плюс сто двадцать тысяч с личного счёта «Ночного Охотника». Цена была грабительской, но Марку удалось снизить её, проведя два часа торгуясь с Рокваром. Компромисс был достигнут к их обоюдному удовольствию: старому гоблину нравился сам процесс торговли с умным молодым человеком, а Маркусу – необычный и временами злой юмор управляющего. В итоге, сошлись на двухстах тысячах и надо сказать, книга этого стоила. Потому, что была ни чем иным как… личным «лабораторным» дневником самой Морганы. Конечно, Поттеру, как полной посредственности в Зельеварении, было сложно оценить всю её ценность, но он представлял, что такая вещь могла значить для Мастера Зелий. Теперь оставалось только придумать, как появиться в Малфой Меноре и не нарваться на месть со стороны «своих» Пожирателей. А в том, что таковая будет, парень нисколько не сомневался. По правде сказать, от мыслей о некоторых её проявлениях, ему по ночам снились такие сны, что… В общем, это к делу не относится.

Утро такой долгожданной пятницы начиналось как обычно, на улице ярко светило солнце, обещая морозный денёк, сонные студенты недовольно расползались по своим местам в Большом зале, в ожидании завтрака, совы разносили доставленные от родственников письма и «Ежедневный Пророк». С него-то всё и началось. С некоторых пор, Герми отказалась от подписки на эту газету, возмущённая до глубины души пасквилями, которые печатались там, с негласного распоряжения Министра Магии. Кем только не представляли в них Мальчика-Который-Выжил: то сумасшедшим, то – потенциальным Тёмным Лордом, то – возомнившей о себе невесть что знаменитостью. Гарри-Марка, собственно, эти инсинуации, совершенно не задевали, а Гермиона, со своей жаждой справедливости, не раз просчитывала варианты какой-либо пакости для всей редакции газеты и для ненавистной Риты Скиттер, в частности. И эти планы были отнюдь не безобидными. Дрей даже смеялся, что гриффиндорским отличницам вредно становиться ученицами Тёмных Лордов, пускай даже и бывших – из них выходят ведьмы, пострашнее Беллы Лестранж. Но смех смехом, а даже не выписывая «ЕП», они всё равно оставались в курсе всего, что печатала эта газетёнка, слишком многие получали её и были готовы «без задней мысли», или с оной, поделиться всеми подробностями напечатанных в ней статей. Этот день не был исключением, правда, соседей по столу заинтересовали в основном, сведения об избрании Скримджера Министром Магии. Подсчёт голосов закончился как раз накануне вечером и теперь «Ежедневный Пророк», как всегда в хвалебных выражениях (а кто бы посмел иначе, когда дело касается бывшего главы такой всезнающей организации, как Аврорат), напечатал краткую биографию победителя – Руфуса Пандоруса Скримджера.

Эти «сопли на глюкозе» Гарри-Марка совершенно не интересовали, он и так был в курсе кем являлся его «дражайший» опекун. Поэтому, юноша просто пропустил мимо ушей всю трескотню за завтраком и едва не прослушал важнейшее для себя известие, которое другим казалось лишь мелкой деталью из жизни Магического Мира. Хорошо хоть, Герми, внимательно слушавшая все разговоры, в надежде получить всю возможную полезную информацию, толкнула его локтем в бок и парень, провалившийся было в мечты о выходных в Малфой Меноре, «навострил ушки», вслушиваясь в то, что рассказывали Дин Томас и Симус Финниган. Сначала эта информация мало заинтересовала его. Ну, подумаешь, Министерство резко усилило контроль за приобретением волшебных палочек магическим населением страны. Можно подумать, Пожиратели в открытую покупали их у Олливандера! В принципе, Марк был даже согласен со Скримджером и Грюмом – все палочки с этого времени должны были получать и сразу же регистрировать в Аврорате, где старый мастер по-прежнему, выяснял, какой магический инструмент подходит конкретно взятому магу, или ведьме. Одобрял юноша и намерение властей предоставить защищённое всевозможными заклятиями убежище, Олливандеру… И только спустя минуту или две, парень осознал… что охранять других изготовителей палочек никто в Аврорате не собирается. Мастеров подобных Олливандеру во всём Магическом Мире всегда было крайне мало – не больше пяти-шести человек и первым в этом списке стоял… Лекс Грегорович…

Юноша чуть не поперхнулся кусочком омлета, который собирался проглотить в этот момент. Закашлявшись, он едва сумел выдавить вопрос:

– Когда?

– Что, когда? – уже почти забывшие об этой мало касающейся их статье, гриффиндорцы, с удивлением воззрились на не встревавшего ранее в разговоры однокурсника.

– Гарри, ты чего? – Рон, знавший друга лучше остальных, заметил его побледневшее лицо и придвинулся ближе, на случай если надо будет чем-то помочь.

– Когда Олливандера отправили в укрытие? Когда, вообще, было принято решение выдавать палочки только в Аврорате?

– А, так ты об этом. Отец пишет, что разговоры начались ещё неделю назад, а закон принят во вторник…

Дальнейшие слова Рональда, Гарри-Марк уже не слушал. Одним глотком допив тыквенный сок, он почти бегом выскочил из зала, не обращая внимание на недоумённые взгляды студентов и преподавателей, и быстрым шагом направился к лестнице с горгульей. Герми и воспользовавшийся своей новой мантией-невидимкой Дрей, едва успели задержать его прямо возле лестницы:

– Стой! Марк, ты в своём уме? Если ты сейчас, во время занятий, исчезнешь из замка, Дамблдор перевернёт небо и землю, но дознается в чём причина!

– Я понимаю, Герми, но Грегоровича надо предупредить о грозящей ему опасности.

– Погоди, Поттер. Закон вышел три дня назад, Тёмный Лорд уже точно о нём знает и если ПСы до сих пор ничего не предприняли, то значит и не нуждаются пока в изготовителе палочек, – Драко крепко держал друга за плечи, не давая тому вырваться и заставляя выслушать себя и свою подругу, – Не делай глупостей, ты спалишь себя и всех нас.

– Хорошо, основные занятия сегодня до обеда, после него только Уход и История Магии, подстрахуете меня?

– Ладно, но только после обеда. Скажем, что у тебя срочные тренировки.

На том они и разбежались по занятиям. Время тянулось очень медленно. Марк, да и Герми, чувствовали себя, как на иголках.

Наконец, закончился последний урок перед обедом и юноша, сделав почти незаметный знак друзьям, что исчезает, незаметно, где пользуясь полузаброшенными переходами, а где с помощью своей магии отвлекая внимание, отправился к аппарационной площадке под лестницей, предварительно попросив Добби доставить туда его тёплую зимнюю мантию и ботинки. Переодевание с трансфигурацией одежды не заняли много времени и через четверть часа, Марк уже, стараясь не привлекать к себе внимания, шёл по заснеженной улице небольшого восточно-европейского магического посёлка, всё ещё украшенного Рождественскими гирляндами и наряженными ёлками. Быстро темнело и до домика Грегоровича, парень добрался уже в темноте. Улочка была довольно неплохо освещена фонарями, но на крыльце и двери дома лежала густая тень и юноша не сразу заметил, висевший на двери траурный венок и какое-то, то ли послание, то ли объявление, едва различимое в полутьме. Марк, в своих «библиотечных изысканиях» не раз сталкивался со старинными фолиантами, написанными кириллицей и даже мог прочитать некоторые заклинания, но сам язык ему был незнаком и что-то в глубине души говорило, что применять сейчас Переводные Чары, было бы верхом неосторожности. Самому же удалось разобрать только пару слов, показавшихся похожими на «несчастный случай» и «проклятие». Запечатлев в памяти весь лист объявления, юноша осторожно подкрался к окну гостиной и заглянул внутрь. Да, чувство опасности его не подвело, в доме были местные авроры. Они явно расспрашивали о чём-то пожилых ведьм и волшебников, одетых в тёмные траурные одежды, а посреди комнаты… стоял гроб с телом старого мастера. Марку, хорошо было видно его усталое, навеки застывшее лицо, освещённое горевшими в изголовье свечами. Соваться сейчас внутрь дома, было бы верхом безрассудства и парень, поклявшись себе, что выяснит, что же произошло со ставшим ему близким старым ехидным магом, не привлекая к себе внимания, удалился на сотню ярдов и, нырнув в какой-то незаметный тёмный переулок, активировал портключ, перенёсший его в Сноукастл. А там его уже ждали. Неизвестно, какими способами удалось Герми и Драко отвертеться от последнего занятия по Истории Магии, Марк подозревал, что их отлучку «прикрыла» МакГонагалл, но к тому времени, как он появился в своём замке, там, кроме них с Гелертом, находились ещё и леди Эдна с Тео и Блейзом. И вся эта команда вопросительно уставилась на юношу, стоило ему только появиться в зале.