Текст книги "Паутина"

Автор книги: Сфинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 61 страниц)

Глава 7. Тедди Ремус Люпин

Тедди следил глазами за Мари-Виктуар, которая бродила по гостиной их небольшого домика и пыталась репетировать. Тедди не понимал, зачем она это делает, ведь театр на неопределенное время закрыли – чтобы не создавать соблазна для оборотней большим скоплением народа. Но, поскольку Мари теперь не знала, чем же ей занять себя, то она просто готовилась к тому прекрасному времени, когда театр для магов «Танталлегра», наконец, откроется.

– Тедди, милый, иди сюда, все равно ничего не делаешь, – окликнула его Мари-Виктуар, стоя у камина с пергаментами в руках.

Люпин улыбнулся – он вообще-то вычитывал газетные страницы, которые в понедельник нужно было отдавать в печать, но промолчал. Поднялся и подошел к девушке, мягко улыбаясь.

Она была очень красива, когда играла. Потому что тогда ее глаза блестели каким-то особым огнем – жаждой быть звездой, ощущать на себе взгляды, слышать аплодисменты. Играть – и наслаждаться своей игрой.

– Помоги мне, – попросила она, показывая Тедди место в своих листах.

– Что я должен делать? – покорно спросил Люпин, даже не взглянув в ее сценарий. Все равно она сама расскажет, что и как. Это было не впервые.

– Ты должен меня убить, – просто ответила Мари.

– Нет уж, вот это без меня, – Люпин развернулся и сел на прежнее место. – Мне хватает того, что чужие мужчины тебя убивают, режут, душат, а еще целуют и обнимают на сцене.

– Ну, Люпин, это же театр! – в сотый, наверное, раз произнесла Мари, подходя к нему. – Ну, что тебе стоит? Просто убей меня…

– Как? – Тедди улыбался, глядя на свою невесту. Кто бы услышал их разговор…

– Ты должен в ярости ударить меня кинжалом.

– За что на этот раз?

– Люпин! – она запустила в молодого человека свитком, что лежал на столе. Он рассмеялся, поймал свиток и продолжил глядеть на Мари-Виктуар.

– Нет, правда, за что тебя на этот раз убить должны?

– Из-за ревности, – она снова отошла на середину комнаты, словно примеривалась, как бы ей понатуральнее умереть.

– Фу, как банально, – Тедди взмахнул палочкой, и пара диванных подушек опустилась к ногам девушки. – Это для того, чтобы тебе потом не мучиться синяками.

– Какой ты заботливый, – она послала ему одну из своих самых задорных улыбок, а потом скользнула взглядом по сценарию. – Ну, Люпин, ну, будь душкой, убей меня!

– Что вы опять ставите? – Тедди даже не двинулся, просто любуясь актерской мимикой Мари. Когда она входила в образ, он всегда не мог оторвать от нее глаз. Просто восхищался тем, как она умеет преобразиться.

– «Диадему» Сандры Пруэтт, – кинула Мари-Виктуар, пробегая глазами по пергаментам. – Я тебе, кстати, об этом уже говорила.

– Да? Когда?

– Люпин, когда-нибудь я тебя сама убью, – пообещала девушка, даже не поднимая глаз. – Я тебе рассказывала, что мы уговорили призрак Елены Рейвенкло – Серую Даму – играть саму себя после смерти. В самом конце есть сцена, как она помогает Гарри Поттеру найти украденную диадему.

– А ты играешь Елену при жизни, – вспомнил Люпин. Она действительно ему это рассказывала. – И тебя убьет Барон? Его вы тоже уговорили играть в пьесе?

– Люпин, хватит издеваться, – попросила Мари-Виктуар, отбрасывая прочь сценарий. – Ты же знаешь, что он бы нас одним взглядом убил. Да и Серая Дама отказалась быть с ним на сцене в одно время…

– Какая трагедия, – усмехнулся Тедди, возвращаясь к своим газетным страницам.

– Тедди, я тебя в последний раз прошу – убей меня! – девушка начала сердиться – она взмахнула палочкой и вырвала газету из рук Люпина. Он тяжело вздохнул и поднялся с дивана.

– Чем мне тебя убивать? – спокойно и даже покорно осведомился Тед, подходя к девушке. Она с милой улыбкой протянула ему бутафорский кинжал. – Куда бить?

– В грудь, конечно, Люпин! Ну, все отвергнутые возлюбленные бьют девушек именно в сердце, это же так трагично, – она встала перед ним. – Ну! Чего ты ждешь?

Люпин посмотрел на кинжал, потом хитро улыбнулся, схватил девушку за джемпер и притянул к себе, целуя и наклоняя назад.

– Ах ты, подлый обманщик! – она легко укусила Тедди за губу и ударила кулачками в грудь. – Ты действуешь не по сценарию. Ты должен был убить меня!

– Не буду я тебя убивать, – улыбнулся Люпин, возвращаясь в исходное положение. – И учти – на премьере я закрою глаза в тот момент, когда какой-то там очередной смазливый актер будет бить тебя в сердце…

– Ну, Тедди, ну, помоги мне репетировать… – Мари прильнула к нему, хлопая ресницами. – Ну, я без тебя никак не могу обойтись. Я хочу представить себе, как будет выглядеть эта сцена… Я тебя поцелую… Много раз… И не только поцелую… Только убей меня!

Его руки уже привычно обняли ее, его хитрую Мари, но тут раздался шорох от камина. Они обернулись – на коврике стояла слегка огорошенная чем-то Гермиона и переводила взгляд с одного на другого. Ну, да, они стояли, обнявшись, но что в этом такого, что на лице Гермионы застыло такое недоумение?

– Вы о чем, простите? – выдавила гостья, так и не сдвинувшись. И только тут до Люпина дошла вся комичность ситуации. В его руке – кинжал, а Мари так проникновенно просит его «убей меня!». Не удивишься тут, не зная предыстории…

Люпин отпустил Мари-Виктуар, которую душил внезапный смех. Это было ей присуще – вдруг расхохотаться в голос, внезапно – и заразительно.

– Привет, Гермиона, мы тут репетировали очередную роль Мари, – Тедди подошел к гостье, чтобы взять ее мантию, но, кажется, Гермиона не собиралась надолго задерживаться. – Что-то случилось?

– Я… искала Гарри, – немного растерянно произнесла она, а за спиной Тедди беззвучно сотрясалась от хохота Мари – наверное, ее живое воображение нарисовало в красках всю сцену, что предстала перед Гермионой. – Но, судя по всему, здесь его нет.

– Он сегодня не заходил, – покачал головой Люпин, тоже мрачнея.

– Странно. Я была в Хогвартсе, а он оставался с Альбусом. Ал приболел немного, и я думала, что Гарри будет весь день с ним, но сейчас там Ангелина, а Гарри куда-то ушел.

– Гермиона, не волнуйся так, – попытался успокоить женщину Тедди. – Может, он пошел в Министерство? Или к мистеру Уизли?

– Может, – неуверенно ответила Гермиона. А Тедди думал о болезни Альбуса.

– Гермиона, а не мог Гарри пойти к себе в дом?

– Зачем? – испугалась она.

– Просто, насколько я знаю, когда Ал болел, он всегда просил дать ему Липучку Джо.

– Кого? – откликнулась из-за спины Теда Мари.

– Липучку Джо, – чуть улыбнулся Люпин. – Это так зовут большого плюшевого змея, что Гарри и Джинни купили ему на Косой аллее года четыре назад…

– Мерлин, Тедди, неужели Гарри пошел туда опять? – Гермиона развернулась к камину: – Стоит посмотреть.

– Погоди! – Люпин оглянулся на Мари-Виктуар, она лишь пожала плечами, понимая его без слов. – Не ходи туда одна. Мало ли кто мог забраться в дом…

Гермиона грустно улыбнулась, но пропустила Тедди вперед. Он не стал надевать мантии – только достал палочку и шагнул в камин.

Гарри был в доме – путь оказался открытым. Беспечный крестный! А если бы кто-то, кроме Гермионы и Люпина, вздумал его тут поискать? А если этот кто-то уже здесь?

Тедди не стал ждать Гермиону, поторопился в гостиную. Здесь все было тихо, пыль слоями лежала на всех поверхностях.

Он нашел крестного в спальне. Гарри сидел на полу у камина. Огонь играл отсветами в его черных с ранней сединой волосах. На коленях крестного лежал тот самый Липучка Джо с огромными, мерцающими в зависимости от настроения человека, держащего его в руках, глазами. Люпин успел заметить, что Джо вроде как спал.

Гарри вздрогнул, открывая глаза.

– Ты мог бы попросить кого-нибудь сходить за ним, – Люпин кивнул на плюшевого змея.

Крестный выглядел так, будто только что вернулся откуда-то издалека, откуда-то, где его живым резали на куски. Мертвые глаза, искусанные в кровь губы, запавшие щеки, абсолютно белое, резко контрастирующее с волосами, лицо.

Люпин упал рядом на колени:

– Гарри, зачем ты это делаешь? Зачем идешь сюда, зная, что это причиняет тебе боль? – Тедди забрал у крестного игрушку и взял за руку, заставляя подниматься вслед за собой.

Гермиона стояла в дверях, глядя на них. Но крестный, наверное, этого не замечал.

– Я должен… – голос не слушался его, как тело. – Я должен пройти этот путь… сам.

Люпин лишь покачал головой, не принимая этого самоистязания Гарри.

– Идем, – он потянул крестного к дверям, где стояла Гермиона, не сводя глаз с лица крестного. Потом она буквально силой забрала руку Гарри у Люпина. Тот согласно кивнул и вернулся за Липучкой Джо.

Они втроем – или вчетвером, если считать игрушку Ала – трансгрессировали к дому Гермионы. Она держала крестного за руку, и он, как послушный ребенок, шел за ней к крыльцу. Так же послушно проследовал с ней в гостиную.

– Нужно отнести Джо Альбусу, – вдруг сказал крестный, когда Люпин только вошел в дом, закрыв дверь. Гарри дернулся, но Гермиона попыталась его не пустить.

– Ой! – она схватилась за шею.

– Прости, порвал?

Люпин подошел ближе – на ладони Гермионы лежал выпуклый медальон на цепочке.

– Ничего, починю, – она сжала медальон в руке и внимательно посмотрела на Гарри. – Как ты?

– Я порвал твой медальон, – сказал крестный. На его лице появилось живое выражение – сожаление. – Это ведь тот, что Рон подарил тебе?

Гермиона кивнула.

– У него ведь такой же?

Люпин внимательно следил за ними, держа в руках Липучку Джо. На зеленой физиономии игрушки играла довольная улыбка.

– Да, – Гермиона обернулась к Тедди. – Наверное, мы должны вернуть тебя Мари… Ты собирался ее убивать, как я поняла…

Люпин улыбнулся, увидев немного испуганное лицо Гарри Поттера. Тед протянул крестному игрушку:

– Держи.

– Убивать?

– Да, потому что Мари будет играть Елену Рейвенкло в новой пьесе. Кстати, там и роль «Гарри Поттер» предусмотрена… Тебя, случайно, не звали сыграть?

Гарри помотал головой, пытаясь улыбнуться.

– Узнаешь, кто меня играет, передай этому человеку мое искреннее сочувствие. И пусть уж очень не вживается в образ, – Гарри взял Липучку Джо и пошел по лестнице наверх. Люпин улыбнулся Гермионе и шагнул к камину.

Что ж, если Мари опять заставит его убивать ее посреди гостиной их дома, он всегда сможет отвлечь ее, напомнив, как та пламенно просила себя зарезать на глазах у Гермионы. Зная Мари, Тедди мог гарантировать себе минимум пять минут для придумывания нового повода ее рассмешить.

Глава 8. Поттеры

Лили шла по припорошенной тропинке от домика лесничего, где они с Хагридом пили чай и болтали. В основном, конечно, об отце, потому что Хагрид просто души не чаял в Гарри Поттере, выросшем на его глазах. Еще об Альбусе – у них с Хагридом была одна общая страсть – драконы. Лили иногда казалось, что однажды, когда нога Ала ступит на территорию Хогвартса, тут обязательно заведется что-то большое и зеленое с огнем, вырывающимся изо рта. Хагрид любил вспомнить «старые и добрые времена», когда речь заходила о Джеймсе. Лесничий часто сравнивал Джима с их дедушкой и Сириусом Блэком. Хотя, как отметил Хагрид, нынешний дуэт приятелей побил все рекорды по наказаниям и снятым баллам.

Еще бы! Ведь в прошлом году Гриффиндор проиграл Кубок Домов Слизерину, потому что в начале года Джеймс Поттер умудрился набрать сразу минус двести баллов. Лишь к марту факультет выбрался из глубокого «минуса», что брату, наверное, никогда не простят многие гриффиндорцы. Хотя, благодаря ему, Гриффиндор выиграл финальный матч у Слизерина и получил в четвертый раз подряд Кубок по квиддичу. Это окупило почти все, что успел гриффиндорский «любимец» натворить за год.

Лили миновала огород Хагрида, над которым уже высились тыквы к Хэллоуину, и направилась к замку, когда увидела Ксению, сидевшую в парке на скамейке. Но даже не слизеринка привлекла взгляд Лили – книга, которую та читала. Эту обложку девушка узнала бы где угодно.

– Привет, – Лили села рядом с Ксенией. Та подняла лицо и прикрыла книгу. На гриффиндорку с обложки смотрели зеленые глаза отца. На фотографии ему было не больше восемнадцати. Кроваво-красными буквами по черному бежали буквы «Мальчик, Который Выжил: факты и воспоминания». – Ничего более интересного не нашла почитать?

Ксения внимательно смотрела на Лили, словно о чем-то размышляя. Потом мягко улыбнулась:

– Мадам Пинс рекомендовала мне эту книгу, как самую лучшую…

– Ну, да, это лучшее, что было написано о папе, – согласилась Лили. Хотя в их доме никогда не было подобных книг, – отец их на дух не переносил – девушка прочла все, что смогла найти в библиотеке Хогвартса о прошлом Гарри Поттера. Было бы стыдно не знать всего героического прошлого собственного отца. Но все-таки большинство вышедших книг о народном герое Лили не понравилось – там было либо слишком много пафоса и налета героичности, либо представленные факты были далеки от достоверности и больше надуманы. Так рождаются слухи… – А почему тебя вдруг заинтересовали подобные книги?

Ксения продолжала мягко улыбаться, теребя пальцами страницу, на которой остановилась. Лили отметила, что слизеринка почти все прочла. Зачем? Зачем Ксении читать об отце?

– Я познакомилась с вашим отцом… в субботу, – слизеринка посмотрела на обложку, на которой юный Гарри Поттер угрюмо взирал на бегущие рядом буквы. – И мне стало очень интересно узнать о нем больше. Все-таки он не только в Англии считается героем. Да и…

Да и он отец Джеймса, про себя договорила Лили. Она еще могла ощущать легкий укол ревности по отношению к брату, но только очень легкий. Все-таки Лили должна была признать, что без Ксении Джеймсу было бы очень непросто. Как самой Лили – без Скорпиуса… Наверное, Джиму очень помогло то, что слизеринка – целительница и, наверное, умеет… Целительница…

– Ты хочешь помочь нашему отцу? – догадалась гриффиндорка, вставая со скамейки и в упор глядя на Ксению. – Помочь пережить смерть мамы, как Джеймсу?

Слизеринка опять мягко улыбнулась и коротко кивнула.

– Я видела вашего отца в кабинете профессора МакГонагалл. Ему нужна помощь, правда, возможно, не моя… Но я должна попробовать, потому что… – она не договорила, просто открыла книгу и стала ее листать. – Я прочла почти все, и мне кое-что показалось странным.

– Что? – Лили снова села рядом – ей стало интересно, да и желание Ксении помочь отцу окончательно примирило девушку с подругой Джеймса.

– Вот смотри… – слизеринка открыла ту часть, где были приведены воспоминания однокурсников и друзей Гарри Поттера, преподавателей и просто сталкивавшихся с ним в прошлом людей. – Здесь есть воспоминания вашей матери, Рональда Уизли, профессора Лонгботтома, Флитвика, даже Аберфорта Дамблдора, – Ксения усмехнулась, и Лили понимала почему: брат профессора Дамблдора был эмоциональным и несдержанным по натуре, а уж про то, как обошлись с бедным мальчиком Поттером, он рассказал емко и ярко. – Но здесь нет воспоминаний девочки из так называемого Золотого трио, Гермионы Грейнджер, – слизеринка подняла глаза на Лили. – Это ведь она приходила с твоим отцом к МакГонагалл?

– Наверное, – согласилась Лили, вполне допуская подобное, ведь с кем еще отец мог бы разделить свой страх за похищенную дочь? Он всегда и всем делился именно с Гермионой. Действительно странно, что воспоминаний Гермионы в книге нет. Сама Лили как-то не обратила на это внимания. – Не представляю, почему ее здесь нет…

– Да, странно, ведь она неотъемлемая часть истории Мальчика, Который Выжил… – задумчиво произнесла Ксения. – Хорошо, вот еще вопрос… Фамилия Амбридж – распространенная в Англии или это совпадение, что…

– Нет, не совпадение, – усмехнулась Лили, чуть откинувшись на спинку скамейки, – наш Министр действительно родственник той самой Амбридж. А точнее – ее сын.

– Вот это да…

– Мама всегда считала, что именно поэтому отец так долго двигался по карьерной лестнице, и до сих пор ходит всего лишь в командирах группы, а не в заместителях начальника Отдела, – Лили глядела на обложку книги, пытаясь поймать взгляд нарисованного Гарри Поттера.

– Просто… нет слов, – Ксения чуть смущенно моргала. – Ладно. Еще: почему ваш отец и пятеро его друзей отправились в Отдел тайн, где они сражались с Волан-де-Мортом? Зачем? Здесь никто об этом не обмолвился. Вот Рональд Уизли, – Ксения нашла нужную страницу, – вообще об этом не говорил, просто сказал, что сражались, что потом все сообщество оправдало Гарри и поверило, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся… Кто-то вообще обошел эту тему стороной… Что там такого было?

Лили грустно взглянула на Ксению:

– Они не вспоминают и не говорят об этом, чтобы не причинять новую боль отцу… Мама рассказывала, что Волан-де-Морт заманил папу в Отдел Тайн, будто бы схватив его крестного, Сириуса Блэка. Отец поверил и пришел туда. А члены Ордена Феникса узнали и кинулись туда же – защищать Гарри Поттера. Среди них был и Сириус Блэк. Он там погиб…

Ксения шумно выдохнула, закрыв глаза. Лили даже испугалась, но в следующее мгновение слизеринка успокаивающе улыбнулась:

– Вот оно что… Да, это многое объясняет… Седрик Диггори, которого он сам привел к смерти…

– В смысле? – не поняла гриффиндорка.

– Ну, получается из всех свидетельств – Пожирателей, тех, кто слышал эту историю, вот родители Седрика тоже тут рассказывали – хотела бы я взглянуть в глаза тем, кто осмелился потревожить их… Так вот, по всем свидетельствам Гарри Поттер и Седрик Диггори должны были взяться за Кубок Трех Волшебников одновременно – только при этом условии они оба могли оказаться на кладбище. Могло ли так случайно получиться, что они в одно время схватились за Кубок? Вряд ли… Значит, они встретились у Кубка или как-то по-другому оказались там вместе. И решили, что оба достойны победить… Кто из них предложил взяться за Кубок вместе? Почему-то мне кажется, что это был Гарри Поттер…

Лили следила за размышлениями Ксении. О чем она? Что дают ей эти мысли? Чего она добивается, копаясь в прошлом Гарри Поттера?

– Ксения, как то, что ты читаешь книгу и собираешь информацию об отце, поможет ему? – осторожно поинтересовалась девушка.

Слизеринка захлопнула и отложила книгу:

– Я пытаюсь понять, как помочь, это сложно объяснить, но я уверена, – Ксения подняла холодные глаза на Лили, – причину нужно искать в прошлом…

– Да причина проста: мама умерла!

К удивлению и даже раздражению Лили, слизеринка покачала головой:

– Это лишь причина обострения болезни. Сама болезнь, как бы ее не определяли и не называли, началась давно… Я уверена – корни ее в прошлом…

– Болезнь?

– Да. У вашего отца, Лили, на куски разодрана душа, – спокойно произнесла Ксения, глядя прямо в глаза Лили. И этому голосу, и этому лицу как-то сразу хотелось поверить. – И я хочу ему помочь…

Гриффиндорка опустила голову, не зная, что ответить. Она слышала, что есть определенный вид целителей, которые занимаются именно тем, что называется «душа»… Неужели…? Она подняла глаза на подругу Джеймса и увидела, что Ксения смотрит вдаль, туда, где в полумраке светился голубой мрамор памятника Жизни.

– Ваш отец видел его? – Ксения кивнула в сторону мраморной скульптуры.

– Насколько я знаю, он был на открытии, а потом… вроде нет, – Лили пожала плечами, все больше запутываясь в размышлениях Ксении. – А что?

Слизеринка обернулась к Лили – глаза ее стали смотреть менее холодно.

– Как я поняла, ваш отец стал Мальчиком, Который Выжил потому, что его мать умерла, дав ему защиту, и потому, что часть души Волан-де-Морта поселилась в нем, сделав его живым крестражем…

– Да, – это были общеизвестные факты. К чему клонила Ксения?

– Значит, когда Гарри Поттер пошел в лес, где Волан-де-Морт убил в нем ту часть своей души, он перестал быть этим Мальчиком. Ведь защита матери перестала действовать в день его семнадцатиления… – Ксения снова перевела взгляд на мерцающую у леса скульптуру. – И для вашего отца это вовсе не Памятник Жизни. Для него это – действительно памятник мертвому Мальчику, Который Выжил… Потому что этот Мальчик умер. Но понял ли кто-нибудь это?

Лили нахмурилась:

– Ксения, но ведь мой отец и есть Мальчик…

– Нет, – твердо произнесла слизеринка, оборачиваясь. – Его просто вынудили стать этим Мальчиком. Мир ждал от него этого. Мир заставил его быть тем, кем он не желал быть… это действительно памятник тому, кто давно мертв… А мир не заметил потери…

Лили окончательно запуталась, и Ксения, наверное, это заметила. Поднялась и улыбнулась:

– Не бери в голову, это я так… просто вслух проще размышлять, так понятнее становится мне самой… Пойдем в замок?

Лили кивнула, все еще хмурясь. Слизеринка уменьшила книгу и убрала в карман мантии, и девушки молча пошли по дорожке парка к мерцающим окнам Хогвартса.

– Ой! – вскрикнула Ксения, и в этот момент где-то совсем близко раздался глухой удар о землю.

– Что? – не поняла Лили, а слизеринка поспешила вперед. Через метров пять они наткнулись на лежащего на земле Джеймса Поттера. Он свернулся клубком и, судя по всему, спал.

Девушки ничего не успели ни понять, ни предпринять, (хотя Лили предполагала, что Ксении с ее ментальной связью все-таки проще) как откуда-то сверху спрыгнул Скорпиус Малфой с совершенно прибалдевшим выражением лица.

– Поттер, ты идиот? – слизеринец, не обратив никакого внимания на девушек, двинулся к лежащему на земле другу. Лили была готова кинуться к брату, – ведь он упал с дерева – но стойкий запах Огневиски и торчащая из кармана мантии Скорпиуса бутылка ее остановили. Вот придурки! – Я же тебе сказал, что у ежиков иглы не для того, чтобы летать, лохматый ты бурундук!

Скорпиус пытался растормошить Джеймса, но тот лишь отпихнул Малфоя рукой:

– Иди и сиди себе на пихте, а я буду тут… ждать Ксению… Она придет и вылечит все мои переломы…

Лили обернулась к слизеринке – та была готова рассмеяться от этой сцены. Видимо, с Джеймсом было все в порядке, иначе Ксения уже лечила бы его.

– Скорпиус, – гриффиндорка окликнула склонившегося к брату парня. Тот выпрямился и с удивлением уставился на девушек. Да, замечательно. И по какому же поводу у них было торжество? Первая суббота на неделе?

– Оу, а вы тут как очутились, дамы? – Малфой вдруг качнулся в их сторону, разводя руки и обнимая обеих девушек за шеи. Лили вывернулась из его рук, не зная, сердиться или смеяться. И как там Джеймс? Ведь он по всем данным рухнул с дерева. И кстати…

– Что вы делали на дереве? – менторски осведомилась Лили, сложив на груди руки.

– Ой, Лили, не поверишь… – как-то уж слишком растягивая слова, заговорил Скорпиус. Ксения в это время склонилась к Джеймсу, который тут же чуть не замурлыкал от удовольствия. – Шел я мимо, вижу – пихта. Дай, думаю, зайду в гости к Поттеру… Ну, мы и выпили за встречу… Не каждый день ведь на пихте встречаешься…

– Малфой, ты в своем уме? Какая пихта? – сдерживая дикий хохот, спросила девушка, отстраняясь от вытянутой вперед руки слизеринца. – Это – дуб!

– Да? – Скорпиус с удивлением обернулся к дереву, с которого недавно слез. – Странные дела творятся… Когда мы туда залезали, это была пихта…

– И сколько же вы до этого выпили? – Лили тряслась от смеха, глядя на такого милого, абсолютно пьяного парня. Лицо его утратило надменное выражение и стало каким-то даже детским. Серебристые глаза сбились чуточку в кучку, а брови то и дело взлетали вверх на пол-лба.

– Да немного, – Малфоя чуть повело в сторону, и Лили поспешно схватила того за руку. Ксения тем временем уговаривала Джеймса подняться, но тот твердил, что «не хочет снова лезть на эту долбанную пихту, потому что он вовсе не ежик». При чем тут ежик, Лили решила узнать позже, а пока вставала проблема – как незаметно и без потерь доставить обоих в замок? Рассердиться на них она успеет завтра, когда их состояние будет усугублено диким похмельем, а у Джеймса еще и болью во всем теле. Гриффиндорка надеялась, что Ксения не станет сразу же исцелять этого пьяного идиота!

Малфой, поддерживаемый Лили, повернулся в сторону друга, которого Ксения поднимала с помощью палочки. Лили вдруг вспомнился вечер года два назад, когда мама и Гермиона буквально втащили отца и дядю Рона в дом после какой-то их пьянки в мальчишеском кругу. Тогда они с Джеймсом во всю потешались над родителями…

– Лили…

– Что? – она медленно вела слизеринца к замку, помогая соблюдать траекторию. Было слышно, как сзади Ксения мягко объясняет Джеймсу, что у ежиков обычно иглы на спине и они не лазят по деревьям, даже по пихтам. Вообще, что это за общий сдвиг на пихтах и ежиках?!

– Проводи меня до моей спальни, а?

Девушка фыркнула, подсознательно отмечая, что даже в невменяемом состоянии слизеринец старается не сильно опираться на нее. Малфои же наверняка джентльмены! И гордость, как же без гордости Малфоев! Не должны Малфои быть беспомощными, даже если опорожнили полбутылки Огневиски! Но что-то подсказывало Лили, что Огневиски было много больше, но бутылки остались… на пихте?

– Нет, Малфой, обойдешься. Хотя бы потому, что ты вдрызг пьяный и при этом грязный…

– Ты бросишь меня одного? – его брови опять совершили невообразимый скачок вверх. – Одинокого, несчастного…

– Нет, – ухмыльнулась она, оглядываясь на Ксению. – Ты не будешь один… Думаю, в компании Джеймса в Выручай-комнате вы сможете продолжить свой небольшой банкет. И если вы очень захотите, глядишь – там и пихта появится…

Малфой задумался:

– Кстати, хорошая идея…

Лили подавила смешок – уж завтра она устроит им обоим веселую жизнь. С пихтами и ежиками!