Текст книги "Сердце бури (СИ)"
Автор книги: Раэлана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 55 страниц)
Юноша и девушка наблюдали картину погрома с понурыми лицами, не смея вымолвить ни слова. Они были настороже. Они ожидали всего, что угодно.
– Эй ты, парень! – Сидящий на кровати молодой человек резко обернулся на грубый оклик Митаки. – Как твое имя?
Лэндо как можно выразительнее взглянул на Бена из-за спины лейтенанта – мол, придумай что-нибудь.
Однако тот не успел ответить. Внимание Митаки привлек один из солдат. Лейтенант перевел взгляд на своего подчиненного и увидел, что тот держит в руке какой-то удлиненный металлический предмет.
Калриссиана будто током ударило. Он, конечно, не был знаком с джедаями и их ремеслом так близко, как, скажем, Хан, но все же достаточно, чтобы распознать световой меч.
Световой меч Рей, который девушка всегда держала при себе.
Все решила доля секунды. Девушка выставила вперед руку, и ее оружие, выпрыгнув из мужицких ладоней в белых стальных перчатках, устремилось к законной владелице. Меч ожил. Два белоснежных плазменных клинка, молчавшие с того самого последнего дня Рей на Малакоре, с торжествующим шипением вырвались на свободу.
Кто-то из штурмовиков сделал пару произвольных выстрелов. Клинки отразили заряды один за другим со скоростью молний.
Дроиды-охранники вновь вскинули оружие, но Лэндо успел остановить их решительным выпадом.
– Не стрелять!
Не хватало еще, чтобы тут завязалась перестрелка.
Митака открыл было рот, но внезапно почувствовал, что голос больше не повинуется ему. Горло, сдавленное невидимой рукой, не могло издать ни единого звука, кроме жалкого хрипа. Взгляд лейтенанта помутнел. Картину реальности медленно заволокло сероватой дымкой. Молодой человек конвульсивно задергался, бессознательно пытаясь вырваться из призрачных тисков.
Пораженный Митака поймал себя на мысли, что ему знакома эта смертоносная хватка…
Еще мгновение – и его немилосердно рвануло через всю комнату навстречу хищно выставленной вперед ладони незнакомца.
Как ни странно, ощущение настоящих, осязаемых пальцев, сомкнувшихся на горле, немного успокоило Митаку. Все-таки живая плоть предпочтительнее невидимой удавки.
– Вы, кажется, забрели на чужую территорию, лейтенант, хотя вас сюда никто не звал…
Сам по себе этот голос не был знаком Митаке. Но интонации – легкий, угрожающий полушепот… и слова, которые использовал этот странный человек… о нет!
«Магистр… лорд Рен!» – Этот мысленный вопль прозвучал в мозгу Митаки еще до того, как молодой человек успел осмыслить свою потрясающую догадку.
Темный принц Первого Ордена после «Старкиллера» считался не то пропавшим без вести, не то погибшим. Столько месяцев о нем не было ни слуху ни духу!
Магистр ордена Рен – человек, который и прежде-то был окружен всевозможными слухами и догадками. Такой личности, как он, требовалось совсем немного, чтобы превратиться в легенду. В страшную сказку. В слушок – один из тех, что постоянно гуляют среди солдат. В мрачный призрак, который обсуждают все, но воочию видели единицы, да и тем, по большому счету, никто не верит. Стоило ему исчезнуть, как вскоре люди стали сомневаться, существовал ли он вообще. Не так давно Митаке довелось своими ушами услышать, как трое солдат на «Хищнике» спорили между собой. Один утверждал, что такой могущественный темный рыцарь не мог погибнуть на «Старкиллере»; другой говорил, что Кайло Рен, какие бы чудеса ему ни приписывали, – по сути все же человек, а значит, может умереть, как и все. А третий убеждал товарищей, что Кайло Рена как личности, скорее всего, никогда и не было; что он – не более чем безликая эмблема Первого Ордена, придуманная для устрашения врагов, а на самом деле все его невиданные способности – это только слухи…
Сам Митака, знавший магистра лично, конечно, имел, что сказать на этот счет, однако он предпочел остаться в стороне. Во-первых, он не желал унижаться до солдатских сплетен, а во-вторых, кто знает, что хуже для Первого Ордена – лишиться своего живого знамени или не иметь его вовсе?
И вот теперь Рен вдруг оказывается здесь – живой и здоровый. На забытой богами промышленной станции. С женщиной. Без своего мрачного лоска, без маски и темных одежд. Как? Откуда? Каким чудом он попал сюда? И как мог так преобразиться?..
Митака был в панике. Мысли проносились в его голове со скоростью вспышек, отчаянный страх мешал собраться и здраво обдумать свое положение. Вломиться в покои к магистру Рен в такой… кхм… интимный момент – подобное ему и в страшном сне не могло привидеться!
Он смотрел на лицо парня перед собой и никак не мог сопоставить этот живой, человеческий облик с той безликой зловещей сущностью, от которой любой здравомыслящий человек на «Финализаторе» предпочитал держаться подальше. Обыкновенное лицо – бледное, вытянутое, обрамленное кудреватыми черными волосами… прежде лейтенанту не доводилось видеть магистра без маски, и сейчас его рассудок отказывался смириться с тем, что за покровом зла и мощи скрывался, оказывается, обычный человек.
– Не стрелять, – на сей раз Рен обращался, кажется, к штурмовикам за спиной Митаки. – Я – Кайло Рен, магистр ордена Рен, ученик Верховного лидера. Если вы не верите мне на слово, то лейтенант охотно подтвердит мою личность.
Дрожа всем телом, тот опустил веки – это означало согласие.
Среди первоорденских солдат послышались едва уловимые вздохи изумления. А затем – уже через пару секунд – легкие щелчки бластерных винтовок, переводимых в безопасный режим.
Магистр ослабил хватку, а затем и вовсе разжал пальцы.
Получивший свободу Митака, пошатываясь, отпрянул назад. На шаг, затем еще и еще. Пока не услышал твердое:
– Стойте.
Приказ прозвучал без ненависти, но с такой поражающей властностью, с такой невероятной глубиной, что лейтенант не посмел ослушаться.
Дальше произошло то, что Дофельду Митаке прежде доводилось лишь наблюдать со стороны. Всякий раз, когда Рен проделывал нечто подобное с пленными на его глазах, у незадачливого офицера на лбу выступал пот. Эти страшные, нечеловеческие крики, это выражение опустошенности на лицах допрашиваемых… Митаке казалось, что он физически ощущает мучительную ментальную борьбу, которая неизменно заканчивалась победой магистра; наверное, любой человек – даже не одаренный Силой – мог бы это почувствовать. И когда пленники оседали в цепях с изможденным видом, словно бесполезные выпотрошенные оболочки, словно живые мертвецы, из которых выпили душу – воистину, Дофельд скорее согласился бы пойти на расстрел, чем оказаться на месте кого-то из них!
Но вот выставленная вперед ладонь Кайло Рена остановилась прямо напротив лица лейтенанта, и в следующий миг Митаку накрыло чудовищное чувство. Нечто холодное и могущественное проникло в его рассудок, беспощадно овладевая самой его человеческой сутью.
Заставив Митаку немного наклониться к себе, Рен пробормотал чуть слышно:
– Где моя мать? – «Генерал Органа» – само собой пронеслось в голове лейтенанта. – Если тебе известно, где она, покажи мне…
Дофельд ничего не мог поделать. Темная воля беспрепятственно хозяйничала в его голове. Собственные воспоминания мелькали перед его мысленным взором, словно картинки на голопроекторе…
Наконец, не выдержав напряжения, лейтенант зажмурил глаза и отчаянно взвизгнул:
– На Биссе! Генералу Хаксу было приказано доставить ее к Верховному лидеру!..
Конечно, он выглядел трусом, а это гораздо хуже, чем выглядеть просто дураком, тем более для военного. Более того, собственные подчиненные сейчас наверняка сочтут его предателем. Однако Митака уже наплевал на все. Его нервы были на пределе. Он чувствовал себя готовым на что угодно, лишь бы прекратить пытку. Так или иначе, Рен все равно докопался бы до истины.
Магистр покинул его сознание так резко, что лейтенант едва не лишился чувств. Еще секунду Рен пристально смотрел ему в глаза, как будто старался понять, уж не соврала ли его жертва. Затем, по-видимому, убедившись, что признание Митаки было искренним, сурово, почти с отвращением вымолвил:
– Убирайтесь. И передайте Хаксу, чтобы он не совался сюда больше.
Лейтенант поспешно кивнул, судорожно потирая пострадавшее горло. Признаться, он теперь и сам ничего не хотел так сильно, как бежать подальше с криффовой станции.
***
Дождавшись, когда почтенные подданные новой Империи уберутся восвояси, Лэндо вновь навестил молодых джедаев. Рей так и не ушла к себе, хотя руководитель станции сообщил охране, что тут их услуги больше не требуются. После того, что произошло на его глазах, Калриссиан посчитал, что и дальше держать Бена, да и его спутницу тоже, в положении арестантов было бы глупо и совершенно неуместно.
Они оба сидели на постели. Бен с возбужденно раскрасневшимся лицом что-то торопливо и настойчиво доказывал Рей, которая к этому моменту успела одеться и теперь прижалась спиной к стене, как-то зябко и стыдливо сутулившись. Одной рукой она обнимала юношу за плечи, а другой поддерживала оторванную лямку на своем порядком измятом новом платье.
Кажется, слух Лэндо успел уловить, как в их беседе промелькнуло слово «цитадель». Бисс. Ну конечно же! Кто не знает о старой императорской цитадели там, в системе Бешкек? Значит, это и есть место, где скрывается Сноук…
И туда же, судя по всему, отправили генерала Органу. Лэндо, как и все вокруг, не знал доподлинно, что именно выспрашивал Бен у Митаки, когда лейтенант впервые упомянул Бисс; однако – пропади все в Бездну! – только конченый дурак не понял бы, что дело касалось судьбы Леи. Теперь-то уж точно нет никаких сомнений, что она оказалась в руках Первого Ордена.
Наверняка Бен рвется освободить мать. Вот только задача его, Лэндо Калриссиана, состояла в другом – уберечь этого молодого идиота и его подружку. В том числе и от необдуманных, рискованных поступков.
Стоило Лэндо показаться на пороге, как дети, не сговариваясь, умолкли и разом подняли на него глаза.
Несколько мгновений Калриссиан хмуро, испытующе разглядывал их смущенные лица.
– Вот что парень, поклянись мне, что смерть Люка – не твоих рук дело. Клянись тем, что для тебя дороже всего – славой, могуществом, самой Силой, я не знаю, чем еще… Словом, в твоих же интересах, чтобы я тебе поверил.
– Клянусь памятью моего деда, – не задумываясь, выпалил Бен. – И памятью отца, – чуть тише прибавил он.
Как бы нелепо и, возможно, даже кощунственно это ни звучало…
– Я не убивал Люка Скайуокера. Хотя у меня были причины желать ему смерти, но когда магистр в самом деле слился с великой Силой, я был расстроен не меньше, чем ты или моя мать. Или Рей, которая искренне любила Скайуокера как отца и как наставника…
Лэндо покивал – казалось, в ответ не столько словам Бена, сколько каким-то своим мыслям.
– Ладно, ребятки, – задумчиво вымолвил он, – приводите себя в порядок (сколько вам там надо времени?) и ступайте в мой кабинет. Надо потолковать…
Он повернулся было, чтобы уйти. Однако, не успев сделать и шага, обернулся и бросил неловко:
– А знаешь, Бен, спасибо тебе. Здорово ты… я имею в виду этого холеного лейтенантика. Без тебя мне бы еще нескоро удалось от него отделаться.
Тот ничего не сказал, лишь опустил глаза в пол.
Калриссиан вышел.
Рей, недоумевающе моргая, перевела взгляд на Бена и с неуверенным ликованием спросила:
– Так он… простил тебя?
– Нет, – твердо ответил юноша после короткой паузы. И почему-то улыбнулся.
========== Глава XXIV ==========
– Нам нельзя оставаться здесь, – угрюмо заключил хозяин станции, когда они, все трое, собрались в его кабинете.
Почему? Дело ясно. Выпад Бена принес им лишь некоторую фору, хотя в целом не только не улучшил, но даже наоборот, серьезно ухудшил их положение. Хакс не настолько труслив и никчемен, как Митака, едва ли присутствие магистра Рен отпугнет его. Напротив, рыжий генерал только обрадуется перспективе еще раз выслужиться перед Сноуком, возвратив Верховному лидеру его пропавшего ученика. Памятуя о вздорном характере Хакса, Бен понимал, что, вероятнее всего, так и будет.
И конечно, самому Лэндо тоже необходимо бежать. Иначе Первый Орден вытрясет из него душу в попытках узнать, куда скрылись последние джедаи.
Калриссиан больше не выглядел ни испуганным, ни ожесточенным. Однако на его лице все же виднелась какая-то резкость, похожая, скорее, на след разочарования и обеспокоенности.
Бен, конечно, понимал, в чем дело. Лэндо знал о способностях джедаев достаточно. И знал, что «детишкам», будь на то их воля, не составило бы труда сохранить свое присутствие на станции в тайне от Хакса и от Сноука, внушив Митаке и его штурмовикам какую-нибудь чушь.
Бен промолчал. Конечно, он понимал все. Бывший магистр Рен намеренно не пошел на этот шаг. Он чувствовал, что теперь, когда Первый Орден на коне, а Сопротивление скрывается в подполье; когда генерал Органа угодила в лапы Галлиуса Рэкса, для него настал час напомнить о себе. Да и потом, что бы дала им эта маленькая джедайская уловка, кроме все той же небольшой отсрочки? С Кайло Реном или без Кайло Рена, Хакс не оставил бы мысли заполучить Облачный город, в этом нет сомнений.
Калриссиан резко поднялся на ноги.
– «Тень» готова к взлету. Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше.
– А как же станция? – растерянно вымолвила Рей. – Как же ваши служащие? Лэндо, вы оставите их… ради нас?
Лэндо тяжело вздохнул. Было видно, что вопрос задел его за живое.
– Я уже предупредил сотрудников станции о положении дел, – сказал он наконец. – Да что там! Многие и сами видели отряд штурмовиков тут, в Облачном городе. Теперь право каждого решать: остаться или убраться восвояси…
Работать ли на первоорденскую сволочь, которая все равно рано или поздно установит здесь свои порядки, раз уж твердо вознамерилась их установить.
– А что касается меня лично… – Калриссиан помрачнел еще больше. – Плевать! У меня есть средства к существованию. И есть, в конце концов, особые друзья, способные заставить этих ублюдков пожалеть о том, что они сюда сунулись…
– Уж не Сопротивление ли? – едко осведомился Бен, не глядя на Лэндо.
К Сопротивлению он не согласился бы отправиться даже под угрозой расстрела. И потом, кто знает, как эти люди примут бывшего врага в отсутствие Леи?
– Нет, – только и буркнул Калриссиан, давая понять, что Бену не стоит держать его за дурака.
Молодой человек иронично пожал плечами.
– Значит, какие-нибудь головорезы во Внешнем кольце, – заключил он.
Лэндо многозначительно промолчал, показательно оставив догадку без внимания.
– Самое главное сейчас – это спрятать вас двоих.
– И где же? – вновь фыркнул юноша.
– Пока не знаю, – честно признался Лэндо. – Для начала следует убраться из Облачного города, а уж потом в спокойной обстановке решим, как быть. Так что ступайте, детишки, – с невеселым смешком добавил он, – дроиды помогут вам обоим собраться. Вылетаем через двадцать минут. Думаю, после того, что тут произошло, подчиненные Митаки на звездном разрушителе не осмелятся нас остановить…
– Они наверняка попытаются проследить за нами, – заметил Бен.
Уж кто-кто, а он знал служащих Первого Ордена – в том числе, и недотепу-Митаку – достаточно хорошо. Этот надменный и честолюбивый народец, даже порядком напуганный, наверняка не пожелает упустить своего.
– Системы корабля предупредят, если к нам прицепится «жучок», – отмахнулся Лэндо. – Давайте, давайте, ребятки, не стоит тянуть… – для убедительности он широко замахал руками. – Кто знает, когда гости изволят нагрянуть в следующий раз?
С этими словами Калриссиан уже направился было к двери.
– Постой, – вдруг глухо проговорил Бен.
Он резко поднял голову и встретил недоуменный взгляд пожилого мужчины. Затем поглядел на Рей.
– Пока мы еще здесь, Лэндо, ты можешь… – он помолчал с секунду. – Можешь поженить нас?
Тот часто заморгал. Уж не подводит ли его слух? Поженить? Сейчас? Здесь? Этих двоих, которые еще вчера так горячо уверяли его, Лэндо, в своей преданности джедайским традициям? О боги…
На губах пожилого мужчины забрезжила улыбка, в которой отчетливо виднелись и насмешка, и облегчение. Честно говоря, когда Бен задержал его, Калриссиан испугался было, что этот малый не пожелает бежать от бывших дружков, или, чего доброго, станет рваться на Бисс, к матери – и то, и другое, как ни крути, было бы проблемой, ведь лишние споры только отняли бы у них время, а удерживать чувствительного к Силе против воли у Лэндо попросту не вышло бы.
Но то, что он услышал на самом деле, больше всего смахивало на какую-то странную шутку.
– Пожалуйста, – голос Бена звучал на редкость неуверенно, смущенно. Бывший темный рыцарь не привык просить. – Ты ведь сам когда-то говорил мне, что здесь, на станции, ты – все равно что губернатор. Значит, имеешь соответствующие полномочия.
– Бен Соло, что ты говоришь? – вскричала Рей, себя не помня.
Ее голос вмещал испуг, гнев и восторг – и одно невозможно было отделить от другого. Слова Бена не укладывались у нее голове в голове. Женитьба? О Сила… она и не думала о женитьбе! Разве Бен когда-нибудь говорил об этом? Разве спрашивал ее согласия?..
Раньше в глубине ее души, быть может, и таились мечты не только об утерянном родительском доме, но и – в перспективе – о собственном семейном счастье. Это, в конце концов, мысли, свойственные в той или иной мере всем женщинам, даже очень юным. Естественный инстинкт продолжательницы рода. Но то были, по большому счету, детские мечтания! Игра, не более того! Дети думают о грядущей взрослости как о таком далеком будущем, словно речь и вовсе идет о какой-нибудь другой жизни.
И коль скоро на то пошло, какая женщина мечтает выйти замуж впопыхах посреди войны, когда они с будущим мужем оба в бегах?
Бен криво усмехнулся, глядя ей в глаза.
– Всего лишь формальность, – бросил он, – перед лицом Силы мы женаты давно.
Рей буквально задохнулась от возмущения. Теперь в ней явственно заговорила женская гордость, уязвленная такими небрежными словами. Выходит, вот он, самый счастливый и долгожданный момент в жизни любой девушки? «Всего лишь формальность». Нет, только послушайте! Должно быть, это самое романтичное предложение руки и сердца, которое только способен изречь Бен Соло?
– Ты теперь все будешь сваливать на волю Силы?
– Отнюдь. Например, я полагал, что все, произошедшее сегодня между нами, случилось целиком и полностью по твоей инициативе, и Сила на сей раз почти не причем, – уверил Бен, лукаво и нахально улыбаясь. – Быть может, она и связала нас узами некоего духовного брака, но вот сделать этот брак полноценным было твоей идеей.
Рей на секунду умолкла, прикусив язык. Что ж, если Бен намеревался унизить ее перед Лэндо, то – воистину! – ему это удалось.
– Тогда к чему тебе понадобилась свадьба, да еще такая скоропостижная? – зло осведомилась она. – Если брак между нами уже заключен, и пути назад нет, какое тебе дело до формальностей?
– Все очень просто, – ответил юноша, не моргнув и глазом. – Кому-то, может быть, и достаточно брака в постели. Но не мне.
Ага! Вот теперь Рей поняла намек.
– Ах вот оно что! Все это только для того, чтобы ты мог «не быть, как отец»?
– В частности – да, поэтому, – спокойно кивнул Бен.
Девушка сердито топнула ногой и, вся красная до самых корней волос, отрезала:
– Никакой свадьбы не будет.
Бен медленно сжал руки в кулаки.
– Ребятки, определяйтесь быстрее, – Лэндо решил воспользоваться паузой, чтобы наконец напомнить о себе. Его голос звучал с очевидным нетерпением. – У нас нет времени на раздумья.
Как руководителю станции, ему в самом деле ничего не стоило оформить брак. С технической стороны он знал эту процедуру достаточно хорошо. Она входила в его число его прямых обязанностей перед сотрудниками и жителями Облачного города. К счастью, эта обязанность не требовала каждодневного исполнения; уж что-что, а играть свадьбы влюбленные парочки чаще предпочитали в родных мирах, в присутствии родственников и друзей. И все же, несколько раз Калриссиану доводилось на полном серьезе регистрировать брачные союзы.
Он чувствовал, что не имеет права отказать Бену в этой пустяковой, в общем-то, услуге – как-никак парень помог ему отделаться от имперцев, путь даже на короткое время. К тому же, он хорошо видел, что эти двое одинаково сходят друг по другу с ума.
Но, сарлакк их проглоти, пусть они поскорее определятся, чего они хотят!
– Лэндо, ты не мог бы оставить нас ненадолго? – судя по всему, Бен благополучно пропустил все слова о спешке мимо ушей.
Калриссиан поглядел на него с молчаливым осуждением.
– Даю вам две минуты, не больше, – проворчал он и вышел за дверь, не переставая дорогой бубнить себе под нос что-то вроде: «Нашел время…»
***
Все это – ужасная, несусветная глупость!
Имеет ли он право вообще начинать весь этот разговор? Имеет ли право просить девушку связать свою жизнь с беглым преступником, с убийцей? С калекой, за которым, возможно, ей придется ходить до конца своих дней, если только Первый Орден или Сопротивление не прикончат их обоих? Тем более сейчас, когда он знал, что должен сделать, чтобы вызволить мать – и знал, что у него маловато шансов остаться в живых. Разве это разумно, предлагать Рей стать или его вдовой, или пожизненной сиделкой?..
Настаивать на браке – значит взять на себя обязательства, которые Бен заведомо не мог исполнить. Быть для супруги опорой и защитником; каменной стеной, спасением ото всех невзгод и проблем – вот что значит быть мужем.
Если бы только он сохранил прежние власть и силу, свое былое влияние темного принца… О тогда все было бы иначе! Уж тогда он бы позаботился, чтобы его жена больше никогда и ни в чем не знала нужды! Он окружил бы ее роскошью, какой нищая девочка и представить себе не могла – только самые изысканные и прекрасные вещи. Он дал бы ей власть. Он лелеял бы ее, словно принцессу. Как первую леди новой Империи…
Эти мысли были опьяняюще приятны. Хотя, по зрелому размышлению, Бену приходилось признать их несостоятельность. Нет, та Рей, которую он знал – та самая Рей, которую он полюбил, – никогда бы не приняла его прежнего. Да и он сам… Чего бы стоила она для него, если бы променяла свою особую диковатую прелесть, свой нежный хрустальный свет на грязь, в которой столько лет жил он сам? Если бы она превратилась из гордой юной пустынницы с чистой и наивной душой в разряженную в пух и прах светскую стерву, каковыми когда-то полнился двор старика Палпатина? Эти в прошлом первые красавицы галактики – жены офицеров, вроде леди Тагге или леди Талласы Мотти*, дочери сенаторов и, наконец, многочисленные любовницы императора, чьи имена история так и не запомнила, – эти сияющие особы, превращенные годами в ощипанных старых куриц, не вызывали у Кайло ничего, кроме раздражения.
Его память была полна образом, увиденным совсем недавно: Рей, кое-как обернутая простыней – обнаженная и воинственная; едва успевшая выбраться из его постели, пропахшая им и принадлежащая ему наконец по-настоящему, без остатка. С сияющими белизной невинности световыми клинками – смешно сказать, это был первый раз, когда Бен видел ее меч в действии. Прежде какая-то непонятная стыдливость мешала ей тренироваться у него на глазах, хотя Бен не единожды слышал, что она продолжает тренировки. Меч – это всегда глубоко личная вещь, которую не каждый опытный воин Силы доверит даже своему наставнику. В основе сейбера лежит кристалл, который содержит как бы каплю твоей души – именно эта капля и сообщает кристаллу цвет. Рей должна это знать, коль скоро она отважилась собрать свое собственное оружие.
Бен безошибочно узнал кристаллы, заложенные в сердцевину ее меча. Они уже никогда не изменятся, не впитают частицу чьей-то души – само воплощение извечной чистоты.
Нет, приняв мужчину, эта девушка вовсе не лишилась своего особого сияния непорочности – этот свет шел, вероятнее всего, от одной ее души и имел мало общего с жизнью плоти.
Единственное, чем был хорош Кайло Рен с точки зрения Бена Соло, так это тем, что он мог дать Рей куда больше. Но – вот ирония судьбы! – именно Кайло Рен стал той пропастью, которая разделила Бена и его любимую. По воле Силы ему пришлось пройти путь искупления, чтобы сократить эту пропасть. Так было правильно. Сила исцелила его от безумия, проведя через Мустафар. Но обратная сторона этой медали – то, что теперь брак для них означал ровно противоположное всем его мечтаниям – Рей сама должна была стать для него опорой.
Опорой, в которой он – проклятое ничтожество! – нуждался с самого рождения. Стоит посмотреть правде в глаза. Он никогда не принадлежал сам себе. С ним рядом всегда был кто-то, способный внушить ему уверенность, направить, поддержать. Сперва это был Галлиус Рэкс, а теперь… теперь Сила подарила ему Рей. Переплела их души, связала их жизни, пойдя на уступку его малодушию.
Все это так. Вот только… Разве он не дал Рей свободу выбора? И разве она не выбрала? Не она ли сама пришла к нему во тьму? Не она ли всего несколько часов назад молила, чтобы он взял ее тело и ее сердце, исходящее головокружительно сладким соком старой влюбленности? Ведь он поверил, что случившееся было откровением. Таинственным и сладостным откровением, способным перечеркнуть все, что было прежде, даровать им обоим новую жизнь. Он поверил, что эта девица любит его достаточно, чтобы отказаться ото всех былых предубеждений, как готов был отказаться он сам – и в самом деле намеревался жениться на ней, как последний идиот…
О Сила! Сколько можно мучить его этими глупыми метаниями?
Его переполняла обида. Но, признаться, такой обиды Бен Соло не испытывал прежде никогда. Ему не хотелось быть грубым. Напротив, он желал – на удивление – быть нежным с Рей. Со своей Рей. Во что бы то ни стало доказать свою искренность. Продолжать тянуться к ней всей душой вопреки холодности и неуверенности.
В его груди стремительно расходилось пламя страсти, но это пламя не должно было сжечь ее, причинить ей вред, как прежде другим – нет, только не сейчас, только не Рей! Оно должно было согреть ее, растопив всякие сомнения.
Еще секунду Бен продолжал сжимать кулаки и странно улыбаться. А после… Рей даже оглянуться не успела прежде, чем толчок Силы бросил ее прямиком в руки Бена. Так, что между ними не осталось больше ничего. Даже последней спасительной прослойки воздуха. Его руки обхватили ее плечи. Его щека прижалась к ее щеке.
Вот так, прикоснуться к ней, заключить в объятия…
Это был порыв – такой же горячий и неотвратимый, как и его былые гневные порывы, которые часто приводили к разрушениям на «Финализаторе». С таким желанием он раньше предавался только злобе. Но сейчас все иначе. Выходит, страсть обладает не только разрушительной силой, но и создающей?..
«Маленькое сокровище, что же ты со мной делаешь?»
– Рей… – сказал он чуть мягче. – Видела бы ты со стороны, как смешно сейчас выглядишь. Глупышка…
Девушка почувствовала, как его пальцы коснулись ее подбородка, затем пробежались вверх вдоль скулы, откинув за ухо непослушную короткую прядь. Рей будто током ударило. Она содрогнулась.
– Ты ведь все понимаешь не хуже меня. Мы любили друг друга уже давно, просто…
«… просто не знали об этом, – продолжил он телепатически. – Но Сила знала. Знала все еще с той ночи на Джакку. Расчет Силы оказался верен. Это она вновь свела нас на Такодане. Даже раньше, когда Митака сообщил мне о «какой-то девушке», я непостижимым образом понял, что речь идет именно о тебе… В конце концов, я обещал, что никуда больше тебя не отпущу – и есть ли лучшее средство, чтобы сдержать эту клятву, чем настоящий, законный брак?»
Рей зажмурилась, невольно вбирая носом запах его тела, который теперь казался ей таким же родным, как свой собственный. Крифф! Вот он, настоящий Бен – ее Бен. Тот самый Бен, который утешал ее в ночи, который обменивался с нею невинными объятиями. Именно тот Бен, которого она полюбила…
– Полно тебе, Рей. Ты отказалась от джедайства, когда явилась ко мне в постель, разве нет?
Она, однако, не уступала.
– Ты всерьез считаешь, что можешь произвести на меня впечатление и заставить выскочить за тебя замуж, если будешь говорить мерзости?
– Я говорю только правду.
Его пальцы продолжали едва ощутимо оглаживать ее лицо – лоб, веки, губы. Бен был, словно слепой, который жадно исследует наощупь любимый портрет, стремясь запечатлеть его в памяти. В его прикосновениях была доля распутства, но ощущалась в них и трогательная чистота.
Рей не знала, что и думать. Лишь две истины сейчас не вызывали у нее никаких сомнений: во-первых, она ясно чувствовала, что готова возненавидеть Бена Соло за то, что он ставит ее перед таким отчаянным, жестким выбором, и делает это именно сейчас, когда она совершенно не готова принимать столь крутые решения; и во-вторых, девушка знала – женское чутье немилосердно диктовало ей, – что если с нею не будет Бена, она не сможет жить.
«Ты не создана, чтобы быть джедаем…»
Он спустился чуть ниже. Легким дуновением ветра коснулся ее левой ключицы и теперь вплотную подобрался к худо-бедно завязанной лямке, которую еще недавно сам же и разорвал.
«Ты создана для меня».
Рей резко тряхнула головой. Нет, Бен Соло, не так быстро! Она обещала Люку Скайуокеру, что не позволит наследию ордена джедаев бесследно исчезнуть.
Но разве не он, не Люк, просил ее быть рядом с Беном?
Если она откажет ему сейчас, после всего, что между ними было, Бен никогда ее не простит…
Скайуокер поступил жестоко с нею, с ними обоими, когда привязал Рей к своему племяннику последней предсмертной просьбой. Ведь магистр не мог не знать или хотя бы не предполагать, чем все закончится. Он знал, что Бен любит ее, и, похоже, знал, что и Рей в глубине души по-прежнему питает трепетные детские чувства к принцу своего детства. Наконец две клятвы, которые она принесла в день смерти своего учителя, встали поперек одна другой, и теперь Рей понятия не имела, как поступить.
В конце концов, Бен – хатт бы его побрал! – совершенно прав. Ей следовало думать обо всем этом заранее, когда она добровольно предложила себя ему…
– Кстати, – как бы между прочим заметил Бен, – даже в истории старого ордена джедаев встречается немало примеров, когда правило целибата нарушалось, причем, вполне законным образом. Во все времена к этому правилу относились, как к глупому ханжеству.
– Опять будешь пытаться опорочить орден джедаев в моих глазах? – Рей досадливо вздохнула.
Бен лишь покачал головой.
– Нет. На этот раз нет… Послушай меня, Рей. Ты нужна мне. И сегодня ты заставила меня поверить, что и я нужен тебе не меньше. Я люблю тебя. И больше, как и говорил, никуда не отпущу…
– Бен… – ее голос звучал почти умоляюще. Голос человека, который на полном ходу несется с горы вниз и из последних сил противится неизбежному.
