Текст книги "Сердце бури (СИ)"
Автор книги: Раэлана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 55 страниц)
– Предатель… – легкий шепот касается слуха лейтенанта, и кровь холодеет в жилах.
Откуда Терекс мог узнать, что это он?
Финн не отвечает, однако за внешним его спокойствием скрывается настоящая буря. Сердце испуганно бьется, готовое, кажется, разорвать грудную клетку. Все мышцы напряжены до ломоты, и колено – пропади оно пропадом! – продолжает жечь, словно огнем…
… Вскоре на «Финализаторе» один из помощников, смущенный и напуганный, докладывает капитану, что «Острие погибели» изменило направление. И летит прямиком навстречу «Второму дому»…
… Сражение заканчивается двумя мощными залпами орудий «Хана Соло» и «Бейла Органы», которые разносят генератор переднего дефлекторного купола на «Финализаторе». Флагманское судно исчезает в гиперпространстве, чтобы не повторить участь приснопамятного «Разорителя» – и увлекает за собой прочие корабли флотилии Первого Ордена.
По традиции победный выстрел ионной пушки «Второго дома» разносится искрами в атмосфере Набу. Наверняка, этот своеобразный фейерверк увидят в Тиде; он послужит стимулом для оставшихся штурмовиков окончательно капитулировать.
А еще через несколько часов основное руководство флота Сопротивления, включая капитанов кораблей и распорядителя «Второго дома» леди Силгал Акбар, спускается на планету, чтобы встретиться с представителями местного ополчения. И Финн отправляется с ними.
***
Главный командный пункт на «Втором доме» полнился людьми. Руководство флота было представлено здесь в полном составе. Командиры пилотских эскадрилий, капитаны военных судов – словом, все высокопоставленные офицеры, прибывшие не так давно в систему Набу, столпились полукругом у голопроектора, который обычно использовался во время разного рода совещаний для демонстрации макетов и чертежей.
Однако сейчас проектор не был включен, а эпицентром собрания являлся вовсе не он. Скорее, это массивное устройство исполняло иную роль, вообще-то для него не свойственную – роль позорного столба.
Посреди залы рядом с проектором в окружении охранников виднелась фигура военнопленного. Глава разведки Первого Ордена был скован, однако голову держал высоко. На его лице застыла улыбка, полная необъяснимого торжества, словно это он – истинный хозяин положения, тогда как окружающие – его пленники, хотя сами не догадываются об этом.
Узнав об исходе боя, Акбар настоял на том, чтобы Сопротивление самостоятельно допросило пленника прежде, чем передать его Республике. Трудно судить, какими соображениями руководствовался адмирал, отдавая такой приказ, ясно лишь, что военный совет и сам Верховный канцлер вряд ли одобрили бы его мотивы.
– Капитан, – начал Джойдел Мейц на правах руководителя флагманского корабля, – вы осознаете, что так или иначе понесете кару за свои преступления?
– Разумеется, – невозмутимо отозвался арестованный, – все мы рано или поздно получим воздаяние за свои грехи сообразно нашей вере. Кто-то верит в Силу, кто-то в языческие идолы, а кто-то – в могущество своего государства и правительства. И как знать, кто из них прав, а кто нет?
– А во что верите вы, Терекс? – внезапно спросила Силгал.
В самом звучании его голоса присутствовало нечто, являющееся скрытым надругательством над верой, которого она не могла снести.
Капитан повернул к ней голову. В его взгляде промелькнула искра насмешки.
– Я верю в себя, леди Силгал. Ведь я не ошибаюсь, вы – Силгал Акбар?
Каламарианка сдержанно кивнула.
– Ученица Люка Скайуокера, так и не ставшая джедаем, – пропел Терекс, и его улыбка сделалась шире.
В зале поднялся небольшой гул.
Что-то в ее груди яростно дрогнуло, однако Силгал сумела удержать себя в руках.
– Вы считаете себя выше законов? – спросила она, сделав вид, что не заметила его издевательского выпада.
– А вы считаете Силу выше законов, – шутливо, играючи парировал пленник. – Не сомневаюсь, вы до сих пор храните верность религии джедаев… Чем моя убежденность хуже? Я верю лишь в собственные силы и в свою смекалку.
Силгал смущенно отступила. На миг руки Мейца легли ей на плечи, но уже в следующую секунду взлетели вверх, и ладонь хлопнула о другую ладонь, призывая охваченных смущением и стремительно заходящихся ропотом офицеров к порядку.
– Этот человек, – сказал Мейц, – всего-навсего провоцирует нас, чтобы сбить с толку. Словно крыса, загнанная в угол, которая кусается от отчаяния. Судя по всему, у капитана Терекса не человеческие, а именно крысиные повадки. – Он вновь поглядел на пленника. – Знайте, капитан, вам еще не поздно просить о милости. Если вы решите раскаяться, трибунал учтет это.
– О милости? – ядовито переспросил тот. – О милосердном выстреле в висок, не иначе…
– Послушайте, – не унимался Мейц. – Окажись на вашем месте тот же генерал Хакс, верный приверженец Первого Ордена, беседовать с ним было бы бесполезно, каждому это известно. Его руки по локоть в крови, и единственное возможное наказание для него – это смертная казнь. Но с вами правительство наверняка захочет вести диалог. О вас ходят слухи, что вы – не фанатик, а просто наемник, добросовестно исполняющий свое дело.
Неожиданная откровенность заставила Терекса на мгновение задуматься.
– Ну что ж, – наконец выдохнул он, – коль скоро вы, капитан, решили говорить напрямую, я, пожалуй, последую вашему примеру, иначе, право же, будет невежливо. Вы говорите, что правительство Республики захочет торговаться со мной?
Мейц, немного помедлив, кивнул.
– Смягчение приговора в обмен на ценные сведения о Первом Ордене?
– Именно так, – подтвердил капитан «Второго дома».
Пленник вдруг с вызовом расправил плечи.
– Интересная сделка. Мне даже жаль, что она не состоится. В любом другом случае я, возможно, рассмотрел бы предлагаемые вами перспективы. Однако сейчас проклятое чутье наемника, которое всегда подсказывает наибольшую выгоду, велит мне сохранить верность Верховному лидеру.
– Вы можете ошибаться, – гневно рыкнул молодой салластанец*, командующий «Мон Мотмой». Как и все представители его расы, он говорил с небольшим присвистом, что делало его речь похожей на птичье щебетание. – Победа в сегодняшнем бою осталась за Сопротивлением. Республика долго готовилась принять вызов, брошенный вами от имени Первого Ордена, однако ее первый удар оказался сокрушительным…
– Вот как… Вы в самом деле полагаете, что победили в честном бою?
После этих слов торжество на лице Терекса стало более явным, переходя почти в грубость.
Собравшиеся вновь гневно заголосили, и капитану Мейцу опять пришлось прибегнуть к силе своего авторитета, чтобы затушить огонь возмущения.
– О чем вы говорите, Терекс? – осведомился он, когда в зале худо-бедно воцарилась тишина.
– О том, что Сопротивление, галактический сенат, военный совет проглотили наживку Сноука с такой легкостью, каковой я сам не ожидал. Или вы всерьез полагали, что Первый Орден начнет экспансию с непримечательных окраин галактики? С преступных миров Внешнего кольца? О боги… вы в самом деле верили, что потеря «Старкиллера» нанесла нашему флоту хоть сколько-нибудь серьезный урон?
На сей раз никто из присутствующих не проронил ни слова. Недоброе предчувствие лишило их дара речи. Отчаянно побледневшие люди стояли, как вкопанные, усиленно подавляя дрожь. Должно быть, каждый из них ощущал то же самое, что чувствует преступник, приговоренный к смертной казни, в первые мгновения после оглашения приговора, только-только начиная сознавать неотвратимую свою участь.
В повисшей тишине голос арестанта звучал еще более внушительно.
– Капитан Мейц, я уважаю вашу честность, – то ли в шутку, то ли всерьез говорил он, – и потому не стану держать вас в неведении. К тому же, мне будет забавно поглядеть, как Сопротивление отреагирует на это известие. А может быть, мне даже удастся немного продлить себе жизнь, учитывая, что Республика в минуты агонии, судя по всему, любит торговать жизнями заложников, – капитан явно намекал на недавнюю скандальную историю с таинственным любимцем Сноука. – Да будет вам известно, что вся «блокада Внешнего кольца», как ваше правительство изволило назвать эту операцию, имела единственную цель заставить Республику перебросить свои основные военные силы сюда, к окраинам, обнажив тыл. И в это самое время, пока мы говорим с вами, звездные разрушители, вероятнее всего, уже заходят на орбиту Корусанта. А быть может, они уже зашли и открыли огонь… Как бы то ни было, у вас нет ни единой возможности предотвратить катастрофу.
Шах и мат!..
Пленник смолк и, насколько ему позволяли наручники, прижал ладони к груди, не тая восхищения оттого, как ловко ему удалось утереть нос всем этим людям с их нелепым самомнением.
Его театральное выступление – ибо все события последних месяцев были ничем иным, как добротно срежиссированной постановкой, достойной лучших подмостков в галактике; теперь же исполнитель главной роли произнес финальный монолог, – действительно возымело потрясающий эффект. Собравшиеся начали вопросительно переглядываться, как будто надеялись, что в этой толпе отыщется хоть кто-нибудь, кто сумеет опровергнуть ужасную истину, открытую заключенным. Что-то в словах Терекса заставляло верить ему. Быть может, всему виной его поистине дьявольская уверенность? его беспрецедентное спокойствие? его ужасающая улыбка?..
Но если пленник говорит правду, что же они натворили? Как же так? Сколько времени Сопротивление готовилось к этой битве; сколько Республика ждала этой победы… И вот, на вершине ликования становится известно, что вся набуанская кампания оказалась западней, которая теперь торжественно захлопнулась за их спинами. Враг просто-напросто сыграл гамбит, пожертвовав часть своего флота, чтобы выманить их сюда, хорошенько раздразнив. Они выиграли единственную битву, однако ценой этой победы стало поражение в войне.
Такого исхода не предполагал никто. Однако, прослышав о ловушке, бойцы Сопротивления, охваченные мрачными раздумьями, все отчетливее понимали, что все с самого начала складывалось в одну неутешительную картину: отказ Терекса от переговоров, провокационная голозапись, словно нарочно оказавшаяся в общем доступе, вялая оборона дворца, даже то, что после случившегося флотилия Первого Ордена так и не продвинулась дальше сектора Чоммел и не нарушила границы Среднего кольца, хотя, казалось бы, ничто не препятствовало этому.
Что же теперь будет? Все отлично понимали, что немногочисленные столичные войска, к тому же, застигнутые врасплох, не смогут дать противнику серьезный отпор. Потеряв столицу, свое правительство и остатки флота, Республика перестанет существовать. И кроме того, на Корусанте находится верховное командование Сопротивления. Там сейчас Статура – негласный руководитель флота; туда же не так давно вылетел и сам Акбар, у которого имелось немало дел в столице. В частности, дело генерала Органы, об освобождении которой адмирал намеревался ходатайствовать…
Наконец зал взорвался настоящей суматохой. Люди заголосили. Среди их говора раз или два послышались истошные проклятия в адрес Первого Ордена. Крик, вызванный безнадежностью. Неудержимый вопль посреди мрака, брошенный в порыве горя прямо в лицо жестокой судьбе. Слова, равносильные признанию поражения.
Мейц стремглав ринулся в коридор, на ходу крича, чтобы его немедленно соединили со столичной штаб-квартирой. За ним рванули капитаны кораблей. Шагая в сторону ангаров, они прижимали к губам комлинки и отдавали распоряжения пилотам вверенных им звездолетов готовиться к гиперпространственному прыжку.
Силгал велела охране увести заключенного.
И только один человек среди всей этой неразберихи остался на прежнем месте – юноша, недавно получивший офицерское звание. Тот, кому удалось пленить Терекса. На первый взгляд могло показаться, словно он и вовсе не услыхал ничего. В действительности же он слышал все – и был потрясен куда больше, чем остальные. Его тело казалось не просто неподвижным, а каким-то сверхъестественно одеревеневшим. Его широко распахнутые глаза смотрели в одну точку.
Единственное слово скатилось с его губ, как свидетельство обреченности, как таинственный знак. Он произнес имя женщины.
Комментарий к Глава XIV
* Бин: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%91%D0%B8%D0%BD
* Лиони: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%9B%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B8
* Фамбаа – крупные травоядные амфибии, которых гунганы используют в качестве тяжелого, в т.ч. боевого транспорта. Подробнее: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%A4%D0%B0%D0%BC%D0%B1%D0%B0%D0%B0
* Поскольку первая часть фанфика писалась еще до выхода последней части комиксов о По Дэмероне, где говорится, что «Острие погибели» было уничтожено Первым Орденом, а самого Терекса насильно превратили в киборга, сделаем вид, что этих событий не происходило. )
* Салластанцы: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%A1%D0%B0%D0%BB%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D1%86%D1%8B
Кому интересно, карта Тида: http://img2.wikia.nocookie.net/__cb20140111071410/starwars/images/a/a9/TheedMap.jpg
========== Глава XV ==========
Голос Хакса – высокий, хрипловатый, надрывный и, как всегда, странно завораживающий – гремел со всех голоэкранов в каждом ангаре каждого крупного военного корабля. Это была прямая трансляция из главного командного центра на борту «Хищника».
– Сегодняшний день станет величайшим в нашей истории! Станция «Старкиллер», вероломно погубленная группой террористов, все же исполнила то, для чего она создавалась: именно орудие «Старкиллера» нанесло врагу роковой удар, от которого так называемые власти Республики до сих пор не смогли оправиться. Нынешняя наша задача не так уж трудна: необходимо добить раненого зверя. Удар, который мы нанесем, станет для врага смертельным. Сегодня силы Первого Ордена навсегда покончат с хаосом, с коррупцией и беззаконием. С правительством, не способным совладать с собственной слабостью, подавить разброд в своих рядах. С Новой Республикой, которая умирает и тянет за собой множество миров по всей галактике. Наконец, с угрозой терроризма. Преступная организация, известная как Сопротивление, будет навсегда растоптана. Те, кто развязали эту войну, понесут заслуженное наказание!..
Солдаты, собранные на плацах перед посадочными платформами, слушали увещевания генерала, периодически выкрикивая здравницы, когда это предполагалось церемониалом.
Все уже давно привыкли к тому, что, произнося свои вдохновляющие речи, Хакс терял обычный для него вид невозмутимости и достоинства, приобретая черты фанатика, охваченного гневом – но именно это и добавляло словам молодого генерала особую весомость и невольно заставляло к ним прислушиваться. В том, как преображался этот человек, когда рассказывал другим о своих убеждениях, было что-то ирреальное! За такой поистине волшебной метаморфозой крылась истинная, пламенная вера, которая, так или иначе, никого не могла оставить равнодушным.
Хакс продолжал:
– Взгляните! Перед нами планета, с древних времен известная, как священная столица Республики. Это не просто еще один мир, который нам предстоит покорить – это символ. Символ загнивающей демократии и преступности. Но мы сотворим из него новый символ: отныне Корусант будет воплощением порядка и процветания, как это было при великой Галактической империи!
На этом трансляция завершилась.
Под неумолкающие рукоплескания Митаки и других офицеров Хакс спустился с небольшой трибуны, отошел в сторону и, сняв фуражку, устало отер ладонью пот со своего высокого, преждевременно покрывшегося морщинами лба. Затем взял со стола бутыль с водой, отвернул пробку и на несколько мгновений жадно приложился губами к горлышку, позабыв, кажется, на эти мгновения обо всех и вся.
Ораторство было, несомненно, одним из главных талантов Армитиджа Хакса – некоторые так и вовсе считали его самым главным. Верховный лидер всегда высоко ценил умение генерала говорить на публику, о чем неоднократно упоминал в голосообщениях. Но мало кто сознавал, каких трудов всегда стоит самому Армитиджу так надрываться перед каждым хоть сколько-нибудь значимым сражением.
Наконец Хакс оторвался от бутылки и повернул голову к иллюминатору.
Как раз в это самое время «Хищник» проходил мимо одной из лун Центакс, чей бледный свет упал на лицо генерала, вызвав у того едва заметную улыбку.
Флотилия приближалась к орбите Корусанта.
***
Члены военного совета спешно собрались на экстренное заседание, которое проходило, по традиции, в Офисном здании сената.
Системы мониторинга свидетельствовали, что к столице Республики приближается крупная флотилия Первого Ордена, которая, судя по показаниям радарных установок и данным ID-транспондеров, насчитывала восемь звездных разрушителей типа «Возрожденный» и около десятка тяжелых крейсеров «Максима-А».
С борта одного из двух новых корветов, которые были оставлены для патрулирования границ системы Корусант, отправились несколько перехватчиков, чтобы разведать, что происходит – но ни один так и не вернулся. А вскоре и само судно исчезло с экранов.
Второму корвету, названному в честь знаменитого звездолета, принадлежавшего Бейлу Органе «Тантив VIII» был спешно отдан приказ уходить.
Первые крупные звездолеты неприятеля, достигнув орбиты, начали выстраиваться в линию вокруг планеты. Разрушители окружали Корусант плотным кольцом, чтобы не пропустить ни один корабль ни туда, ни обратно.
Застигнутые врасплох члены военного совета должны были в кратчайший срок определить, что же делать теперь. Хитрость, придуманная врагом, стала очевидна: выманить основную часть флота в сектор Чоммел, подальше от Центральных миров, чтобы без особых трудностей взять приступом главную планету Республики – этот план, внезапно представший во всей своей гениальной простоте, повергнул высокопоставленных военачальников в недоумение и отчаяние. Как же они могли быть настолько слепы? Почему не предусмотрели такого поворота событий? Охваченные яростью и страхом, бездумно поддавшиеся очевидной провокации капитана Терекса, они угодили в ловушку, которая, право же, была не такой уж и замысловатой. Ее можно было предвидеть; и единственным объяснением, почему военный совет так и не предвидел ничего подобного, была смехотворная ограниченность вкупе с изначальным недостатком информации о противнике.
Ответственность за этот прокол закономерно взяла на себя разведка в лице присутствующего здесь майора Диггона, однако его наигранное самобичевание уже не имело никакого смысла. Сейчас, перед лицом опасности, поиски виновных никак не могли помочь делу.
Акбар доложил, что Сопротивление сумело связаться со своими кораблями в системе Набу. Оказалось, командиры флота уже прослышали о произошедшем. Они спешат на подмогу. Однако на большинстве звездолетов стоят не самые мощные гиперприводы – каждый военный знал об этом слабом месте, свойственном всем тяжелым судам. Мощность гипердвигателей ограничивалась, чтобы избежать перегрузок в генераторах – большая часть энергии уходила на системы жизнеобеспечения и дефлекторные щиты.
– Даже если корабли достигнут максимальной скорости движения в гиперпространстве, – подытожил Джиал, – что само по себе рискованно и потому крайне нежелательно, они будут здесь не раньше, чем через пять-шесть часов.
– Шесть часов! – вскричал кто-то с противоположного конца стола. – Это абсолютно невозможно! У нас нет даже часа…
– Я отлично понимаю это, – осадил коллегу Акбар. – Но иначе никак невозможно. Каким-то образом нам придется удерживать оборону своими силами в течение, по крайней мере, четверти суток.
Эти слова заставили Викрамма побледнеть.
По его приказу дроид-секретарь еще раз сообщил присутствующим, какой военной техникой они располагают: один быстроходный корвет CR90, одно из звеньев эскадрильи «Рапира» – это два десятка истребителей типа «Y-винг» и «W-винг». Кроме того, при попытке высадки десанта можно отстреливаться наземными орудиями. Только в пределах Сенатского округа артиллерия насчитывает пару десятков ионных пушек. Правда, у большинства из них радиус поражения не больше километра… Все понимали, что при таких скудных ресурсах Корусант не продержится ни пять, ни шесть часов против звездных разрушителей.
Уныние охватило участников собрания. Несколько минут они просто сидели, понурив головы.
Наконец Диггон предложил:
– Если у нас не хватит сил для полноценной обороны, следует попытаться протянуть время. Необходимо вступить в переговоры с флотом Первого Ордена. Даже если эта попытка не увенчается успехом, она поможет нам дождаться прибытия союзников.
Так и поступили. Верховный канцлер записал голосообщение, в котором призывал главнокомандующего флотом Первого Ордена попытаться договориться миром, чтобы не допустить жертв среди мирного населения.
Ответ пришел уже через несколько минут. Командир неприятельской флотилии – коим оказался не кто иной, как сам генерал Хакс – решительно отказался от всякого диалога. Он передавал следующие слова: «Сомневаюсь, что меня заинтересует любое из ваших предложений. Ведь Республика заочно вынесла мне смертный приговор».
Вскоре стало известно, что враг блокировал все средства внешней связи, тем самым окончательно отрезав свою цель от внешнего мира.
***
Это стало началом конца. Своими действиями канцлер лишь раздразнил зверя – и зверь отвечал первым ударом.
Известно, что, если уж повстречался с хищником, необходимо сохранять спокойствие и смотреть прямо ему в глаза; если же пытаться убежать, тот наверняка атакует. Так и случилось на сей раз. Попытка вступить в переговоры была, по сути, сродни трусливому бегству, Хакс немедленно раскусил эту не бог весть какую уловку. Защитники Республики добились эффекта ровно противоположного тому, на который рассчитывали – их враг окончательно почувствовал себя хозяином положения, и в нем пробудился инстинкт охотника.
Ранее информация о надвигающейся угрозе не распространялась. Официальные правительственные средства массовой информации хранили молчание. Все городские предприятия, мелкие и крупные, работали в обычном режиме, словно ничего не случилось. Даже члены правительства не знали ни о чем. Теперь же было ясно, что шила в мешке не утаить. Обитатели огромного мегаполиса ощутили отсутствие связи в первые же минуты.
Хакс отлично понимал, что он делает: неожиданные трудности вызовут смятение, суматоху. А подчинить себе охваченное паникой, неконтролируемое стадо всегда проще. Так ранкоры нападают на стаи датомирских дреббинов: сперва издают оглушительный рык, чтобы напугать потенциальную добычу и обратить в бегство, а затем, встав на пути взбесившихся существ, хватают тех, кто бежит с краю.
Канцлер распорядился, чтобы правоохранительные органы строжайше проследили за безопасностью горожан. Во избежание смятения и беспорядков жителям было запрещено собираться большими компаниями на площадях, форумах и в других общественных местах.
Впрочем, эти меры носили временный характер и по большому счету не стоили ничего. Когда Викрамм отдавал соответствующие приказы, все видели, как его рыхлый подбородок слабо дрожит. Глаза канцлера казались потухшими, безжизненными. Из последних сил он пытался воспротивиться наступлению бури, хотя каждому известно, что это невозможно. Недалек тот час, когда в небе над столицей покажутся треугольные силуэты звездных разрушителей – и тогда в городе наверняка поднимется паника, которую уже никак нельзя будет ни предотвратить, ни удержать.
Вскоре в Офисном здании начали скапливаться правительственные делегации. Десятки приближенных сенаторов с растущим остервенением осаждали зал для заседаний, умоляя, требуя от Верховного канцлера немедленно объяснить, что происходит. Однако тот по-прежнему воздерживался от каких-либо официальных заявлений. Ему попросту нечего было сказать; он мог разве что признать свое бессилие и невозможность военного совета как-либо повлиять на тревожную ситуацию.
Акбар первым заговорил о необходимости эвакуировать правительство, и о том, что сделать это требуется централизованно, организовав прикрытие из истребителей. У одиночных кораблей нет ни единого шанса прорваться.
Сверившись с данными радарных систем, которые непрестанно сканировали пространство вокруг планеты, один из служащих заявил:
– Есть возможность прорваться в секторе пять, к востоку от Сенатского округа на высоте около двухсот тысяч километров. Взгляните, господа…
Парень вывел схему на центральный голоэкран.
– Вот здесь, – указал он, увеличив нужный сектор, – скопление кораблей Первого Ордена не такое плотное. Однако их становится все больше.
То, о чем он говорил, было крохотной лазейкой, которая таяла на глазах. Последняя возможность улизнуть, пока вражеские тиски не сомкнулись окончательно. Пока разрушители не закончили построение, равномерно рассыпавшись по всей орбите Корусанта.
– В нашем распоряжении есть один быстроходный корвет, – сказал глава Сопротивления. – Этого недостаточно для обороны, но вполне хватит, чтобы увезти подальше отсюда столько людей, сколько мы только сможем.
– То, что вы предлагаете, Акбар, слишком рискованно, – возразил Викрамм. – Как только корабль покинет планету, он окажется под прямым обстрелом звездных разрушителей.
– А вы, ваше превосходительство, предпочли бы, чтобы весь галактический сенат оказалась в заложниках? – осведомился Джиал. – Первый Орден достаточно продемонстрировал нам, как его приверженцы поступают с военнопленными. Учтите, – добавил он с горделивой прямотой, – если дело дойдет до массовых казней среди сенаторов, Хакс наверняка предпочтет, чтобы именно вы возглавили колонну, идущую на эшафот.
Повисла пауза.
Слова Акбара были, пожалуй, слишком резкими, однако оспорить их никто не осмелился – все понимали, что старый каламарианец говорит правду. И даже сам Верховный канцлер, как ни возмущен он был подобным выпадом, не нашелся, что сказать.
Наконец кто-то из офицеров, деликатно покашляв, произнес:
– CR90-корветы недаром назвали «прорывающими блокаду». Их скорость движения в гиперпространстве многократно превосходит скорость разрушителей. Если организовать прикрытие, у «Тантива» будет шанс уйти.
– Что ж, – выдавил Викрамм, – предлагаю голосовать.
Процедуру голосования провели наскоро. Спорить было не о чем. С теми или иными оговорками каждый понимал, что для правительства Республики эвакуация – это реальная и, вероятно, единственная возможность спастись.
«За» подняли руки практически все. Только сам Верховный канцлер решил воздержаться от высказывания собственного мнения и просто согласиться с решением большинства.
«Против» – никого.
Дроид-секретарь послушно занес результаты голосования в протокол. Стало быть, решение можно было считать принятым.
– Я лично распоряжусь, – обещал Викрамм, – чтобы «Тантив» прикрыли лучшие пилоты эскадрильи «Рапира». Они отвлекут внимание на себя, пока правительственный корабль не вырвется в гиперпространство.
Далее речь зашла о том, как уместить такое количество эвакуируемых на борту единственного корвета – почти девяносто процентов населения Сенатского округа. Тысячи существ со всех концов галактики. Весь цвет столичной аристократии.
Для всех членов сената вместе с их свитой попросту не хватит места.
– Тогда к сарлакку свиту, – отозвался Диггон. – Всех этих помощников, секретарей, телохранителей, имиджмейкеров…
Честно говоря, майор и раньше считал подобную публику совершенно бесполезной. Глупыми индюками, которых сенаторы держат при себе только для того, чтобы соревноваться друг с другом, у кого больше подручных.
– Похоже, что у нас нет выбора, – мрачно согласился Акбар.
– Можно сократить число членов экипажа до минимального, – продолжал разведчик.
Джиал отреагировал на его предложение недовольным ворчанием.
– Сокращай – не сокращай, – пробубнил он, – а все равно без навигатора, связиста, инженера и хотя бы четырех толковых пилотов корвет попросту не взлетит.
– Говорят, что для управления кореллианскими корветами достаточно двух пилотов.
Каламарианец молчал всего секунду. Затем он медленно встал. Грозная решимость прослеживалась в каждом его движении.
Он промолвил:
– Окончательное решение остается за Верховным канцлером. Однако я буду говорить, опираясь на свой многолетний военный опыт. Вы утверждаете, что всего пара человек может управиться с корветом? Да, в истории Гражданской войны есть прецеденты, когда такую махину вели двое и даже один человек – однако прошу вас учесть, что речь идет о корифеях летного дела: о Ведже Антиллесе, о Хане Соло! О людях, которые, находясь за штурвалом, умели исполнять сразу несколько обязанностей. Управляя кораблем, они могли одновременно следить за показателями навигационного компьютера и настраивать турболазерные установки. Скажите, Диггон, кто-нибудь из пилотов в эскадрилье «Рапира» способен на такое?
Майор, немного подумав, покачал головой.
Никто не решился бы спорить, что прежнее поколение военных летчиков превосходит новое по всем показателям. В годы Гражданской войны любой пилот мог при необходимости взять на себя обязанности навигатора, техника, стрелка. Суровое время диктовало суровые правила. Сейчас даже лучшие выпускники летной академии не имели тех навыков, что их предшественники. Впрочем, тут не было их вины. Просто спрос уже не тот, что прежде.
– Господа, – вставил канцлер, – я полагаю, это абсолютно беспредметный спор. Акбар, скажите коротко: сколько, по вашему утверждению, должно быть человек в экипаже?
– Я повторюсь: не менее семи.
– Тогда пусть будет семь, – согласился Викрамм. – Необходимо приготовить корвет для взлета и отобрать лучших пилотов. А я объявлю сенаторам о начале эвакуации. Вы ведь сами понимаете, господа, это дело требует исключительной деликатности, – прибавил он с выражением глубокой и почти мучительной задумчивости на лице.
Все, кто слышал его слова, кивнули с пониманием.
Викрамм поднялся и тяжело вздохнул; его плечи оставались поникшими, а спина – согнутой, как будто скорбный груз заставлял его горбиться.
– Благодарю вас за добросовестную и честную работу, господа. Пусть в это опасное время, когда враг стоит у нас на пороге, каждого из вас не покинет милость высших сил, – отчеканил его превосходительство на одном дыхании.
Участники совещания поднялись и, согласно уставу, отдали честь. А затем гурьбой направились к выходу.
Уже в дверях Акбар нагнал канцлера и спросил примирительным тоном, как бы извиняясь за свою недавнюю дерзость, намерен ли сам глава правительства занять место на «Тантиве».
– Я думаю, каждому из нас хотелось бы сохранить жизнь каждого члена галактического сената, но вашу, Лайам, в первую очередь, – уверил каламарианец.
Викрамм необычайно пристально поглядел на него. И ответил:
