Текст книги "Никому не позволю (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 57 страниц)

– Нет. Пусть продолжает окучивать Берка. Мне кажется, что ему это нравится, – загадочно и чуть ехидно намекнула Багнолд. – И пора подключать прессу. В любом случае процесс по делу мистера Снейпа уже не удастся держать в секрете, информация наверняка просочится, но мы должны опередить клеветников.

– Простите, а можно ли доверять Малфою? – Гермиона не могла смириться с тем, что они сотрудничают с бывшим Пожирателем Смерти.

– У вас есть на примете другой специалист по созданию «нужной атмосферы»?

– Нет, но вдруг он умышленно сделает так, чтобы профессор Снейп получил срок? Ведь он же был подручным Волдеморта и способен…

– Гермиона, я же тебе объяснял – Малфой считает себя обязанным оказать поддержку, потому что у его жены – магический долг перед профессором Снейпом, – Гарри уже имел беседу с подругой по этому поводу, и теперь ему было неприятно, что она снова подняла эту тему.

– Но он мог тебя обмануть, – заупрямилась та.

– Мисс Грейнджер, простите, но вы рассуждаете как маггл, – Багнолд одарила Гермиону недовольным взглядом. – В подобном нельзя обмануть. Мне тоже не нравится мистер Малфой, но он пообещал помочь. У него прекрасные связи, которые он не растерял, даже отсидев больше года в Азкабане, а это о многом говорит. Отказываться от его содействия было бы просто глупо. Идите по своим делам, – она махнула рукой в сторону двери. – Мне еще следует проанализировать заседание, пока все свежо в памяти.

***

Фоули метался по кабинету, как рассерженная мантикора. Он предполагал, что как обвинитель Аддерли не слишком компетентен, но тот казался способным повесить на Снейпа всех собак, лишь бы не дать ему вырваться из их хватки. Но на деле все вышло наоборот. И самое обидное, что причина не в том, что Багнолд уже зубы съела на пикировках по законам и правоведению, а в скудности собранных следователем фактов. В дверь поскреблись.

– Войдите! – рявкнул Фоули, отлично догадываясь, кто пришел, потому что сам вызвал на ковер провинившегося. – Аддерли… Наш клоун! Вы сегодня знатно всех развлекли! Где вы откопали этого Петтигрю? Вы осознаете, что мы провалились?! – заорал он на вошедшего.

– Я же объяснял, что мне нужно время. Это вы решили перенести заседание на две недели раньше. Как, по-вашему, я мог успеть с подготовкой и проработкой деталей, если вы предупредили меня за три дня до суда? – Аддерли немного взял себя в руки после собственного фиаско и теперь держал оборону, перекладывая ответственность на чужие плечи.

– Вам нет оправдания! Пускай вы не сумели убедить всех в том, что проведение ритуала было незаконно, и вам серьезно помешало магическое заступничество Дамблдора, с которым мы ничего не сможем сделать – он и так уже одной ногой в могиле. Но где вы отыскали это ничтожество? – Фоули подбежал к следователю и уставился ему в лицо, будто это помогло бы понять, как тот докатился до подобного итога.

– В Азкабане, как вы сами и советовали. Он единственный повелся на посулы смягчить ему наказание, когда настанет срок окончательного вынесения приговора, взамен на сведения о его соратниках. Да он же никто – мелкий подхалим, вечно крутившийся возле Волдеморта, он даже в ближний круг не входил. Откуда я мог знать? Или вы думаете, он чистосердечно мне покаялся в своих преступлениях перед тем, как начать стучать на всех Пожирателей подряд? – Аддерли разозлился, растеряв свой страх перед начальником. – Я много раз предлагал вдвоем посмотреть материалы дела, но вы постоянно были заняты. Я предупреждал, что у меня нет опыта для того, чтобы выступить обвинителем – вы отмахивались. И нечего теперь все валить на меня одного! – Аддерли задрал подбородок, надеясь, что Фоули не заметит ужаса, сковавшего его внутренности из-за осознания того, на какую дерзость он отважился.

– Кто слил данные о дате и времени суда? – Фоули трясло от наглости этого молокососа, но приходилось признать его правоту. Следовало хотя бы поверхностно ознакомиться с материалами дела, тогда, возможно, удалось бы лучше построить линию обвинения.

– Откуда мне знать? Спросите об этом Багнолд, – Аддерли молил Мерлина и Моргану, чтобы Фоули не сделал этого, ведь Тикнесс не запрещал ни Поттеру, ни Багнолд говорить, от кого они получили конфиденциальную информацию.

– В курсе были всего несколько человек, книгу учета я запер в своем кабинете, так кто? Ваше мнение, Аддерли? – Фоули жаждал вычислить врага, воспользовавшегося его доверием.

– Не представляю! Любой способен проболтаться. Берк тут всем глаза мусолил, – отозвался тот.

– Он выполнял мои распоряжения, – отмахнулся Фоули – кто-кто, а Берк в первую очередь был заинтересован в их успехе, следовательно, никогда не подвел бы. – Отправляйся готовиться к следующему заседанию. Будешь каждый день мне докладывать, что тебе удалось отыскать.

– Остались самые слабые пункты обвинения, – несмело проблеял Аддерли. – Вряд ли мы сумеем реальный срок выбить, максимум – условный.

– Да хоть общественное порицание! – гаркнул Фоули. – Неужели не понимаешь, что все идет к полному оправданию? Тогда ничто не помешает Снейпу взобраться в кресло директора Хогвартса. У него в руках окажутся дети, с помощью которых он сможет воздействовать на их родителей. Вспомни, до каких высот влияния добрался Дамблдор. А теперь прикинь, во что это выльется для тебя лично. Или ты настолько наивен, что веришь в доброту Снейпа и не ожидаешь мести за его унижение? У нас нет пути назад! Иди работать!

***

Гарри расстался с Роном и Гермионой в Атриуме Министерства – они отправились в Хогвартс, а он решил не откладывать встречу с Малфоем. Каминная транспортная сеть вмиг доставила его в Малфой-мэнор, где его приветствовал домовик, видимо, получивший специальное распоряжение, потому что тут же, не дожидаясь вопросов, проводил к хозяину. На этот раз Люциус принял Гарри не в своем кабинете, а в малой гостиной – довольно уютной, тепло натопленной комнате с удобными креслами, которые оказались кстати после жестковатых лавок зала заседаний.

– Вина, мистер Поттер? – предложил Малфой, наливая себе в бокал рубиновый хмельной напиток.

– Немного, – Гарри подобное было в новинку.

– Вам не повредит. Поверьте, после таких мероприятий, какое мы только что пережили, это самый верный способ обрести привычное самообладание, – подавая вино Поттеру, светским тоном произнес Люциус.

– А мне нальешь? – в гостиную вошел Драко. – И тебе не жалко переводить нектар богов на Поттера? – съехидничал он, вызвав у Гарри лишь снисходительную гримасу, словно тот видел перед собой умственно неполноценного. Драко это рассердило, но при отце он не отважился на еще одну провокацию.

– Ну что скажете, мистер Поттер? – заметив выразительный взгляд в сторону Драко, Люциус заверил: – Он в курсе, что сегодня был суд. Драко никуда не выходит из Малфой-мэнора, поэтому не переживайте за сохранность информации. Так поделитесь своим мнением?

– Вы для этого меня пригласили? – спросил Гарри, поставив бокал на столик, так и не попробовав вина. После слов Драко оно встало бы ему поперек горла, да и ясность разума терять не стоило в этом змеином гнезде. – А что я могу сказать? Эти сволочи не отпустили Снейпа.

– Знаю, я там был. А выводы и последствия? – подтолкнул его Люциус, явно намереваясь определить границы, которых и ему надо придерживаться.

– Их счет растет. Я не собираюсь подобное спускать им с рук. Они же не остановятся, не так ли? – Гарри удовлетворенно проследил за согласным наклоном головы Люциуса.

– Оу! Поттер, да ты никак на самом деле поддерживаешь нашего декана и заступаешься за него? А я думал, отец шутит, – влез в разговор с ехидным замечанием Драко.

– Или прикинься немым, или сгинь по-хорошему. Я не в настроении сейчас слушать твои умозаключения, – вполголоса попросил Гарри, чувствуя, как досада и тревога за Северуса, овладевшие им после заседания, переплавляются в гнев на этого великовозрастного ребенка.

– Да ты что? Я в своем доме буду делать то, что пожелаю, – глаза Драко зажглись азартом – он зацепил Поттера!

– Драко, оставь нас. Нам с мистером Поттером нужно обстоятельно потолковать, – Люциус, всегда считавший, что сумел научить сына ориентироваться, когда и что можно говорить, был им крайне недоволен – на фоне собранного и серьезного Поттера тот выглядел капризным глупцом.

– Так я вам и не мешаю, – Драко отошел в сторону, намереваясь усесться на диване, но его догнал требовательный окрик Люциуса:

– Уйди, я сказал!

Драко еле заметно вздрогнул – явно не ожидал такого тона от отца, тем более в присутствии посторонних. Резко поставив полупустой бокал на столик, так что стекло обиженно зазвенело, чуть не треснув, а вино едва не пролилось, Драко выбежал из гостиной, хлопнув дверью.

– Прошу прощения. Ему скучно сидеть без общения, – извинился Люциус, не теряя лица даже после выходки сына. Зная любовь Драко к подслушиванию, он на всякий случай тут же использовал чары конфиденциальности, не желая позже разбираться с его комментариями. – Теперь нас точно никто не побеспокоит. Мистер Поттер, позвольте дать совет. В данных обстоятельствах просто напрашивается очередной шаг – работа с прессой.

– Мадам Багнолд тоже считает, что пора подключать репортеров. Но как же я не люблю этого, – Гарри мученически скривился. – У вас есть знакомый журналист?

– Есть. У меня на подхвате, не побоюсь этого утверждения, лучший специалист по формированию общественного мнения, – Люциус замолчал, сделав маленький глоток вина и посмаковав его. – Одно мое слово – и через пару часов Рита Скитер напишет такую статью, что вся магическая Британия будет молиться на Северуса, даже позабыв о вашем героизме, – он посмеивался, прекрасно помня, сколько гадостей в прошлом Рита вылила на Поттера.

– Скитер? Вы в своем уме? Мистер Малфой, извините, но такую врунью нельзя подпускать к этому делу, – взгляд Гарри загорелся незамутненным негодованием, его грудь вздымалась, будто внутри него происходила борьба: похоже, возмущение рвалось на волю, а он изо всех сил сдерживал себя.

– Уверены? Она ведь все равно не обойдет тему ареста Северуса молчанием, так, может, пускай выступает на нашей стороне и пишет то, что нужно нам? – хитро усмехаясь, поинтересовался Люциус, объясняя свою точку зрения. – Нам требуется хотя бы небольшой скандал, иначе мы не сумеем залезть в головы обывателей, поверьте моему опыту.

– Верю, – буркнул Гарри, осознав, кто, вполне возможно, стоял за всеми публикациями Риты Скитер о нем самом. Насупившись, он попытался разведать ситуацию: – Это вы ею командовали, когда она раньше лила на меня помои?

– Нет-нет. Не приписывайте мне все заслуги Риты. Хотя не скрою, пару статей я курировал, за что прошу прощения. Времена такие были, – искренности Гарри в тоне Люциуса не услышал, но цепляться не стал.

– После выдумок Скитер профессор Снейп, если его и оправдают, наверняка потеряет работу, – Гарри боялся, как бы вредная корреспондентка не принялась распространяться о большой и светлой любви между героями магической Британии – она же когда-то сочинила, что у Гарри роман с Гермионой.

– Не факт. Но иначе он потеряет свободу. Фоули сейчас так прижмет следователя, что тот за неделю еще что-нибудь нароет. Снейп – не подросток, он достаточно прожил, чтобы у него в личном шкафу появились скелеты, которые нежелательно показывать посторонним, – Люциус был предельно серьезен. – Мы обязаны перетянуть общественное мнение на свою сторону и, не опустившись до запугиваний, дать понять всем тем, кто заседает в Визенгамоте, что для их здоровья и спокойствия будет полезнее отпустить Северуса, полностью сняв с него обвинения.

– Честно признаться, не представляю, как этого можно добиться с помощью именно Скитер, – Гарри обладал лишь неприятным опытом общения с этой журналисткой, поэтому ему было сложно согласиться с выбором Люциуса. – Мистер Малфой, вы догадываетесь, что случится, если вы ошиблись в своих прогнозах и вмешательство Риты не оправдает наших надежд, а напротив – все испортит? – тихий вопрос прозвучал двусмысленно: то ли как сомнение, то ли как скрытая угроза.

– Я вернусь в Азкабан?

– Я не о вас говорил! – в сердцах бросил Гарри, досадуя, что его неправильно поняли.

– Обещаю – Северуса отпустят. Мистер Поттер, не стоит так откровенно переживать. Иначе на следующем заседании никто не поверит в то, что между вами ничего не было, – Люциус неприкрыто посмеивался и поддразнивал.

– Не было! И не могло быть! Северус никогда не позволил бы себе такого! – Гарри и не заметил, как назвал Снейпа по имени. Но Малфой вдруг перестал улыбаться, пару секунд пристально вглядывался в лицо Гарри, а затем совершенно серьезно произнес:

– Я ему завидую. Меня никогда так не любили. Нет-нет, ничего не говорите, мистер Поттер, – Люциус взмахнул рукой, останавливая объяснения Гарри. – Простите, я не хотел вас задеть. Только поверьте – мы обязательно справимся. Даже не сомневайтесь в этом.

– Нужно посоветоваться с Дамблдором. Я не уполномочен принимать подобное решение без его ведома, – Гарри мечтал провалиться сквозь землю – Малфой оказался слишком догадливым.

– Тогда разберитесь с этим побыстрее, пока никто другой не воспользовался услугами мисс Скитер. Перекупить ее будет непросто. Камин открыт. Я подожду вас здесь, – по-деловому порекомендовал Люциус.

Минут через пятнадцать Гарри возвратился из Хогвартса и передал полное согласие Дамблдора, который, судя по всему, и не удивился идее подключить к работе Риту Скитер.

– Да, мистер Малфой, я забыл сказать – мадам Багнолд просила, чтобы вы продолжали свои игры с Берком. Разрешите вопрос? За что вы так не любите Берка, что готовы его подставить? Он же основательно приложил руку к вашему освобождению, – Гарри осознавал, что его любопытство выходит за рамки принятых правил, но не сумел удержаться – его зацепило замечание и вмешательство Малфоя в личные дела, поэтому он тоже осмелился покопаться там, где, наверное, не следовало.

– Я благодарен ему за содействие и, как и когда-то в прошлом, помогаю разбираться в некоторых проблемах, но это не заставляет меня его любить, как вы выразились. Я и вас не люблю, – Люциус насмешливо хмыкнул, – но ценю ваш вклад в победу и даже вот сотрудничаю с вами на вполне добровольных началах. Это выгодно и вам, и мне.

– Не стоит цепляться к словам, вы поняли, что меня интересовало. Он совершил что-то, что вам не по душе. Что? Или это слишком личное? – похоже, последним вопросом Гарри себя выдал, потому что Малфой тихо фыркнул, а затем почему-то решил ответить, вместо того чтобы осадить зарвавшегося сопляка:

– Мистер Берк встретил меня за дверью зала суда, как только я был оправдан, и тут же красочно расписал, как много усилий ему пришлось приложить для моего освобождения, – Люциус посчитал, что его рассказ послужит своеобразным уроком для Поттера. – Он заявил, что я обязан ему жизнью, что если бы не его старания, то гнить бы мне в обществе дементоров до своего смертного часа, он открыто и безыскусно подталкивал меня признать Долг Жизни. Такой наглости никто не прощает. Полагаю, вы в курсе, что подобное нельзя навязать, Магия примет лишь чистосердечный обет, сформировавшийся по доброй воле. Пойди я на поводу у Берка и попытайся дать клятву, то стал бы зависимым от него – Магия наказала бы меня за глупость, превратив в почти раба, который вынужден выполнять все его прямые приказы. А Долг Жизни дает право на одну серьезную услугу – не более. Я удовлетворил ваше любопытство? – Малфой надеялся, что Гарри понял, что именно ему хотели донести, кроме знакомства с особенностями некоторых зароков. И тот его не подвел.

– Конечно. Благодарю за то, что помогаете нам, мистер Малфой. Не буду занимать ваше время, – перед тем как покинуть гостиную, Гарри чуть поклонился, тем самым извиняясь за собственный неприглядный поступок.

– Я сейчас же свяжусь со Скитер, – бросил ему вслед Люциус, подумав, что был бы рад, если бы у его сына оказался такой друг. Но не судьба – Драко уже не переделать. А вот Поттер, при всех его недостатках, привлекал своей силой воли и какой-то необъяснимой взрослостью.

========== Глава 90 ==========

Северуса вернули в камеру, в которой он провел около часа перед тем, как его отвели на суд. Здесь было гораздо уютнее, чем в азкабанских «номерах», а главное – холод не вгрызался в тело, сколько бы слоев одежды на него не надели. А еще тут стояла тишина, и не зубоскалили бывшие соратники – можно было спокойно проанализировать итоги заседания Визенгамота. Но как ни старался Северус сосредоточиться на серьезном занятии, мысли о Гарри все равно выходили на передний план, а память подкидывала яркие картинки из такого близкого прошлого. Он вспоминал, как Гарри сидел безжизненной куклой, лишенной эмоций, явно опасаясь выкинуть что-нибудь неприемлемое, как он четко отвечал на вопросы во время свидетельствования, и каким незащищенным и пораженным он казался в первые секунды, когда увидел Петтигрю.

Невзирая на то, что зал заполняли десятки людей, Северус отчетливо ощущал присутствие Гарри, даже если не смотрел в его сторону. Может, это в процессе совместной работы развился какой-то особый вид эмпатии, или, как предполагал Дамблдор, сыграло роль совпадение вибраций личных магических полей, но факт оставался фактом – их что-то связывало, помимо чисто человеческих чувств симпатии и любви. А уж что являлось причиной, а что следствием – не суть важно. Основное, что осознал Северус – эта связь существовала, и он приложит все усилия, чтобы ее укрепить. Гарри нужен ему как воздух, без него мир терял краски, а жизнь – смысл.

***

На следующий день Гарри был молчалив и задумчив, он ни разу не вмешался в обсуждение судебного заседания во время беседы Багнолд с Дамблдором, и только когда адвокат собралась уходить, он задал крайне волновавший его вопрос:

– А я могу навестить профессора Снейпа? Он же уже не в Азкабане.

– Нет. Вы по-прежнему не его родственник, и даже звание национального героя не дает вам права нарушать установленные законы. Тем более в вашем положении, – категорично заявила Багнолд, развеивая мечты хоть ненадолго встретиться с Северусом. Тот выглядел на суде довольно терпимо, но Поттера беспокоило, каких сил это стоило Снейпу, боровшемуся с собственной тьмой. Ведь никому нельзя и намекнуть, что ему требовалась особая помощь.

– И какое это у меня положение? – как Гарри ни старался, но вызов все же закрался в его тон.

– В вас видят любовника мистера Снейпа, которого он использовал, чтобы добраться до власти, – откровенно припечатала Багнолд. – И если вас лично подобные наветы не тревожат, подумайте о нем. Обвинение в совращении несовершеннолетнего сложно доказать при данных условиях, но навесить клеймо извращенца – любителя молоденьких мальчиков – проще простого. Так уж устроены люди, что в плохое они верят легче, чем в хорошее.

– Я все это знаю, не надо повторять. Но какое это имеет отношение к моему желанию поддержать того, кто помог мне избавиться от Волдеморта? – Гарри боялся навредить Северусу, но и находиться вдали от него, особенно будучи твердо убежденным, что тот нуждается в нем, было невыносимо.

– Такое, что кое-кто сочтет это свиданием влюбленных. Мистер Поттер, поймите, мистер Снейп сейчас страдает только от необходимости оставаться в изоляции – в камерах предварительного заключения тепло, нет дементоров, и там вполне приемлемо кормят. Встретитесь вы со своим Снейпом через неделю. Лучше морально настройтесь на то, что вам предложат выпить Веритасерум. Вы по-прежнему уверены, что нам стоит согласиться? – мадам Багнолд, замечая доказательства привязанности Поттера к ее подзащитному, считала этот момент самым слабым местом.

– Уверен, если мне не станут задавать вопросов по проведенному ритуалу и подготовке к нему. Я упоминал, что на мне несколько обетов (Гарри врал и не краснел). Испытать магический откат я не хочу, уже не говоря о нарушении запрета министра о распространении некоторых сведений. А за остальное не волнуйтесь. Мистер Снейп и я не сделали ничего, что судьи могли бы счесть предосудительным, – Гарри твердо стоял на своем, но сообщать Багнолд о личной сопротивляемости Веритасеруму не собирался. Об этом, кроме Дамблдора и Снейпа, никто и никогда не должен узнать, как и историю о том, что Гарри был хоркруксом.

– Вот и замечательно.

***

Словами про то, что в камере Северусу теперь тепло, Багнолд напомнила Поттеру о его желании кое-что приобрести, чем он и занялся, когда в Хогвартс заглянула Гермиона, планируя побеседовать с директором о своем возвращении к учебе.

Гарри отправился в маггловскую часть Лондона, надеясь отыскать то, что ему нужно, в одном из крупных магазинов города. Он хотел купить для Северуса обычное одеяло, без согревающих и каких-либо других чар. Гарри предпочитал, чтобы в его подарке все, включая создаваемое им тепло, было естественным и натуральным. Искомое он, конечно же, нашел – даже нежно-сливочного цвета ткань была как раз такой, какую он видел в своем сне.

Забросив покупку в Блэк-хаус, чтобы избежать расспросов любопытной подруги, он наведался в Косой переулок, намереваясь запастись мороженым к обеду – директор с удовольствием лакомился подобным десертом.

– Мистер Поттер, скажите, это правда, что профессора Снейпа арестовали? – взволнованный вопрос мистера Фортескью, державшего кафе с самым вкусным в мире мороженым, оказался неожиданным.

– Да, – врать Гарри не стал, зная, что к полудню должна выйти в свет статья Риты Скитер, к тому же с мистером Фортескью он был знаком уже несколько лет и очень уважал его. – Кое-кто жаждет утвердиться за его счет, – своего недовольства ситуацией Поттер тоже не скрыл.

– Сам… – Фортескью потыкал указательным пальцем вверх, намекая на министра.

– Нет, мистер Тикнесс на нашей стороне, если вы именно это хотели узнать.

– Понятно, – несмотря на заверение, было видно, что мороженщику совсем ничего не понятно. – Но его же отпустят?

– Я сделаю все возможное, чтобы тот, кто помог мне справиться с Волдемортом, был оправдан, – забрав свой заказ, Гарри поспешил вернуться в Хогвартс, не желая до вечера раздавать интервью. Он поражался, с какой скоростью распространялись новости в магическом мире.

***

Рита Скитер взялась за порученную ей задачу с привычным энтузиазмом. Первая же ее статья под заголовком «Северус Снейп – герой или преступник?», вышедшая уже на следующий день после заседания по делу Снейпа, стала подобна разорвавшейся информационной бомбе. Гарри, прочитав этот опус, не знал – возмущаться ему, сердиться или аплодировать журналистке. Оказалось, когда находишься со Скитер на одной стороне, то ее работа смотрится несколько иначе, чем если выступаешь в роли того, кого она топит по велению заказчика. Нет, Северус в репортаже не представлялся светлым ангелом, напротив, Скитер вытащила на обозрение достаточно неприятных фактов. Однако она так подала сведения, что, невзирая на все вылитое на Снейпа дерьмо, возникало однозначное жаркое желание защитить его, и главное – жалости при этом не чувствовалось, только жажда полной справедливости. Досталось и другим героям, засветившимся во время спасения магического мира от Волдеморта, и Гарри в частности. Но если Поттера Скитер и похвалила, и поругала, описав как молодого человека, вечно попадающего в переплет и вынужденного на этот раз обогатиться опытом, какой далеко не каждому под силу, то остальные – Тикнесс, Берк, Фоули и Шеклболт – выглядели в ее интерпретации абсолютно случайными помощниками Поттера. Поразительно, насколько точно угадала журналистка, не зная наверняка, как все обстояло в действительности. К тому же ей удалось, не называя имен и не тыча откровенно пальцем, указать на Фоули, Берка и Аддерли как на тех, кто являлся виновником задержания Снейпа.

«Мистер Снейп – маг с исключительно отвратительным характером (спросите у его учеников!), но для него понятие долга – не пустой звук, ему хватило знаний, хитрости и смелости, чтобы обмануть самого Темного Лорда, что и привело того к последнему жизненному рубежу. Конечно же, нет ни малейших сомнений, что мистеру Снейпу помогла везучесть Избранного – мистера Поттера, которому он умудрился спасти жизнь, не отдав в лапы жуткого пророчества», – так заканчивалась скандальная статья Риты Скитер, наделавшая много шума среди волшебников.

– Рита в своем репертуаре, – удовлетворенно прокомментировал напечатанное Дамблдор. – Ее лучше держать в друзьях, – Гарри догадался, что это был совет на будущее.

***

Фоули отшвырнул свежий выпуск «Ежедневного Пророка» и от избытка эмоций грохнул кулаком по столу.

– Тикнесса эта стерва обошла стороной, он у нее ни при чем. Зато Фоули – неблагодарная свинья, потакающая своим амбициям, готовая идти даже по головам «настоящих героев». Да и Берк не лучше – только под себя и гребет. Нет уж, Пий, тебе не спрыгнуть с этого поезда на ходу, с нами поедешь до конечной остановки. Решил себя выгородить, вступившись за Снейпа? На первый раз вышло. Однако теперь я не стану делиться с тобой и крохами информации. Дай разобраться с этим чернокнижником, сразу и за тебя возьмусь. Думал дать тебе поиграть в министра до лета, но ты сам меня вынуждаешь поторопиться, – Фоули резко замолчал, сообразив, что разговаривает сам с собой. – Вот Мордред! Дожил! – он вскочил с места и кинулся прочь из кабинета. Следовало разыскать Берка.

«Пускай не жует сопли, а поднимает своего репортера и принимает меры. Этой Скитер нужно заткнуть пасть, – проносилось в мозгу Фоули, спешившего в Отдел международного сотрудничества. – Ясно как день под чью дудку она поет – не иначе Дамблдор руку приложил. А информацию о судебном заседании Поттер слил – больше некому. Кто бы еще отважился на такой шаг? Боятся, сволочи! Одеяло на себя тянут, пока не поздно. Чувствуют, что не смогут вытащить Снейпа. Или?.. Или они вздумали от меня избавиться? А вдруг у Снейпа уже соратники есть, и это они своего Темного Лорда выручают? – Фоули даже споткнулся, когда ему на ум пришла подобная мысль. – Нет! Чушь! Снейп не успел бы, – отмахнулся он от «страшилки», но осадочек сомнения не исчез. – Скорее уж, это Тикнесс все организовал. Но недолго ему осталось», – Фоули без стука ворвался в кабинет Берка.

***

Дни тянулись медленно, как патока, только сладости в них было мало – преимущественно горечь тоски и сплошные расстройства. Если в первую неделю после задержания Северуса Гарри постоянно мотался к Багнолд, Малфою, министру и потенциальным свидетелям, а все остальное время по двадцать раз выслушивал наставления, как отвечать на тот или иной вопрос, то теперь в этом потребности не имелось. Сторона защиты уже ко всему приготовилась – нужно было лишь дождаться следующего заседания. Еще и Дамблдору становилось все хуже. Так как всезнающего Снейпа сейчас не было под рукой, то приходилось хотя бы раз в день вызывать мадам Помфри для диагностики состояния директора и получения ее рекомендаций по лечению.

Гарри изматывали переживания за Дамблдора, за Северуса, за свое будущее, о котором он так мечтал, и которое, как казалось, снова висело на тонком ненадежном волоске. Порой его одолевали сомнения, и он на миг терял веру в добрый исход. Гарри жутко боялся, что зайдет утром в спальню, а директор больше не ответит ему, бросив одного разбираться со всеми трудностями. Он волновался, что, как намекнул Люциус Малфой, Аддерли действительно откопает что-то такое, с чем Багнолд не справится, и Северуса опять отправят в Азкабан.

Рон, продолжая регулярно наведываться в Хогвартс, оставался незыблемой величиной в уравнении жизни, его константой, давая Гарри силы побороть свои опасения. Гермиона, убедившись, что ее помощь по спасению Снейпа пока не требуется, спокойно засела за книги – она взяла учебные планы по разным предметам и сверяла знания, приобретенные на домашнем обучении, с запросами программы. Гарри с каждым днем все отчетливее осознавал, что у него никак не получалось вернуть прежние близкие отношения с Гермионой. То ли причина в пережитой вынужденной разлуке, и несколько месяцев, проведенных врозь, наложили свой отпечаток, то ли Гермиона стала другой, то ли он сам настолько существенно изменился, что не способен принять ее такой, какая она есть. Правда, Рон тоже как-то со смехом отметил, что отвык от постоянных поучений подруги.

В таком напряжении прошла неделя. В воскресенье возвратились с каникул студенты, и МакГонагалл, заскочив в директорские покои, категоричным тоном заявила:

– Мистер Поттер, я две недели не вмешивалась в ваши дела, но каникулы закончились, так что пора вам проститься со своими замашками героя и снизойти до обедов в Большом зале.

– Как скажете, профессор, – Гарри с трудом выдавил из себя приличный ответ. Ему хотелось наорать на своего декана и донести до ее сведения, что он проводит дни в директорских апартаментах не из-за каких-то там замашек, а потому что просто беспокоится за Дамблдора, который, хоть и совершил в жизни кучу ошибок, но был человеком с добрыми намерениями. Не во имя мифического общего блага, а для того, чтобы выжил маленький мальчик, случайно ставший хоркруксом Темного Лорда, или чтобы обрел веру в себя запутавшийся юноша, вступивший на скользкий путь Пожирателей Смерти. Но ничего этого Гарри не произнес, оставив на совести профессора МакГонагалл ее предубежденность и желчную оценку.

– Не обижайся на нее, Гарри, – подал голос Дамблдор, стоило исполняющей обязанности заместителя директора покинуть их. – Минерва злится на меня – я же так и не вернул ей должность после свержения власти Тома.

– Она всегда была такой, словно постоянно чем-то недовольна, – с минуту подумав, сделал вывод Гарри, заключив, что глупо сердиться на человека, с которым тебя почти ничего не связывает. – Вам теперь придется есть в одиночестве, разве что миссис Уизли составит компанию.

– Не печалься, Гарри. Такова жизнь. Одной рукой она одаривает, а другой что-то отбирает, – Дамблдор прекрасно понял, что Поттер расстроен не из-за их обедов, а из-за того, что отныне они будут меньше времени проводить вместе, ожидая возвращения Северуса, который обоим был по-своему очень дорог.

***

Учащиеся, казалось, не особенно обратили внимание на то, что за преподавательским столом в Большом зале не было Дамблдора, зато отсутствие Снейпа обсуждалось вовсю. Рита Скитер своими статьями здорово подогревала интерес обывателей. МакГонагалл, похоже, довольно успешно справлялась с управлением школой, открывая очередной учебный семестр.

Позавтракав в понедельник вместе со всеми, Гарри возвратился в директорский кабинет – невзирая на выпады своего декана, он и эту ночь провел на диване в компании портретов давно почивших руководителей Хогвартса. Идти на занятия он не собирался, и Дамблдор его в этом не винил, ведь всего через несколько часов начнется второе заседание Визенгамота по делу Снейпа. Хоть Гарри и признал у МакГонагалл недостаток чуткости, но его едва не покинула сдержанность, давая выход негодованию, когда сразу после окончания первого урока та буквально ворвалась в директорские покои и, обнаружив его беседующим с Дамблдором, подняла крик, требуя не игнорировать лекции и не нарушать школьных правил, пользуясь своим статусом героя.