Текст книги "Никому не позволю (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 57 страниц)

Поттер все сильнее замыкался в себе, сосредоточившись на учебе, в которой нашел единственную возможность отвлечься от эмоций, бушевавших в нем и дававших чужаку внутри него преимущество в борьбе за контроль над телом. Ему сейчас крайне не хватало тишины и уюта библиотеки Блэк-хауса, а еще исключительно остро чувствовалось отсутствие рядом Снейпа. Хотелось хотя бы просто поговорить с ним без свидетелей, так, как они это делали прежде, но случай исполнить свое желание все не подворачивался – Снейп выглядел мрачнее и злее, чем когда-либо раньше. У Гарри, привыкшего летом все время работать с книгами и монографиями, подготовка к урокам теперь не вызывала дискомфорта и неприятия. Наоборот, вникая в тонкости той или иной темы, он хотя бы на краткий период обретал так необходимое ему спокойствие.

***

В пятницу Поттер получил от Дамблдора записку с распоряжением после ужина навестить его. Направляясь в директорский кабинет, Гарри надеялся застать там Северуса. За пять дней они виделись лишь в Большом зале да на одном-единственном занятии по ЗОТИ и не перебросились ни полсловом.

– Проходи, мальчик мой, располагайся, – приветливо пригласил Дамблдор, жестом предлагая присесть напротив него в кресло у стола.

Заметив стоявшего у окна Снейпа, Гарри с трудом удержался от того, чтобы не подойти к нему. Казалось, он физически ощущал необходимость хоть немного побыть рядом с Северусом, чтобы обрести твердую почву под ногами и избавиться от навязчивых мыслей о бесполезности сопротивления «чужаку».

– Добрый вечер, директор. Профессор Снейп, – Поттер воспитанно склонил голову, приветствуя обоих, и только после этого занял указанное ему место.

– Ты стал таким… уравновешенным и представительным. Взрослым, – в теплом тоне Дамблдора промелькнула затаенная печаль.

– Нельзя вечно оставаться ребенком, тем более в моем случае, – Гарри пожал плечами и чуть едко усмехнулся, а затем проследил за действиями Снейпа, который размеренным шагом пересек комнату и молча расположился в соседнем с ним кресле, предварительно на миг впившись пытливым взглядом в лицо Поттера.

– К сожалению, ты прав. Гарри, мы собрались для того, чтобы продолжить начатое ранее. Ты же осознаешь, что как бы пафосно это ни звучало, но настали Темные времена. Власть в руках… – Дамблдор зыркнул на Снейпа, – Темного Лорда. Кстати, его лучше называть так или по имени – Том Риддл. На тот псевдоним – Вол… и так далее – наложено проклятие табу, позволяющее ему сразу определить, где оно произнесено вслух. Том считает, что таким образом сможет вычислить своих противников. Если честно – не пойму я его. Он раньше так гордился этим придуманным именем. Но факт остается фактом, так что передай друзьям, чтобы ненароком не призвали на собственную голову проблем.

– Хорошо, сэр, – Гарри посмотрел на Снейпа, догадываясь, что это именно он узнал об этом и предупредил Дамблдора. «И что силы Света делали бы без Северуса?» – Поттер мысленно хмыкнул, сообразив, что эта фраза в его сознании прозвучала исключительно язвительно и ядовито, даже в исполнении самого Снейпа она не стала бы выразительнее.

– Но я надеюсь, вы же не опустите руки и не прекратите борьбу? – директор, невзирая на заданный вопрос, явно абсолютно не сомневался в тех, кто сидел напротив него, потому что, не дожидаясь ответа, продолжил: – Да, нас – тех, кто готов противостоять новой власти – сейчас очень мало. Но я твердо убежден, что постепенно к нам присоединятся все недовольные своим подчиненным положением угнетенных, поставленных на низшую ступень только из-за особенностей своего рождения.

– Вы имеете в виду магглорожденных? Но им сначала нужно выбраться из лагерей, устроенных для них Риддлом, – Гарри напряженно сжал кулаки, вспомнив о несправедливости, учиненной новой властью.

– Пока мы справимся с поиском, – Дамблдор многозначительно глянул на Поттера, – пройдет изрядно времени. Мне жаль, что я не способен теперь взмахом руки вернуть прежний порядок в нашем мире. Гарри, ты должен понимать, что обстоятельства вынуждают нас продолжить подготовку к активному сопротивлению в условиях строжайшей скрытности. Так как вы оба – единственные, кто знает, что я могу в любой момент умереть, – Дамблдор на миг прикусил губу – ему было неприятно об этом говорить, – то в обозримом будущем я передам вам свои знания обо всем, что хоть как-то поможет вам в дальнейшем. Я расскажу, что выяснил о хоркруксах, о том, где, по моему мнению, их следует искать. Познакомлю с методами, которые сам применял при поиске. Возможно, с вашей помощью удастся придумать что-то новое. Особенно я надеюсь на тебя, Северус. С твоим опытом в области Темных искусств, полагаю, ты сумеешь с пользой использовать мои подсказки.

– Вы догадываетесь, из чего Риддл сделал хоркруксы? – Гарри ощущал, что ему все сложнее сдерживать эмоции, так и рвавшиеся наружу при обсуждении столь важной для него темы. Обычно он вечером, когда действие выпитого днем зелья сходило на нет, сбегал ото всех в библиотеку, и это позволяло безболезненно дождаться приема снадобья для спокойного сна. Сегодня прежняя схема распорядка была нарушена, и Гарри обреченно ожидал серьезного приступа – первые спазмы головной боли уже пробовали свои силы, огненными когтями скребя по нервным окончаниям и заставляя неосознанно тянуть руки к вискам.

– Есть кое-какие предположения, но не более. Я обо всем расскажу. Однако сначала… Гарри, как ты себя чувствуешь? Ты побледнел и… – Дамблдор заметно заволновался, с тревогой переведя взгляд с одного собеседника на второго.

– Голова болит, – признался Гарри, не став таиться, потому что не без причин предполагал, что придется обратиться за помощью к Снейпу.

– Может, выпьешь зелье? Или в другой раз соберемся? – предложил директор, но вдруг по реакции Северуса на ситуацию, который вел себя таким образом, будто знал, что так должно произойти, и по безнадежному ответному взгляду отрицательно покачавшего головой Гарри догадался: – Это не случайная боль и проявилась не в первый раз. Так ведь? Что вы от меня скрыли? Как долго это продолжается? – как ни странно, Дамблдор совсем не сердился, а выказывал лишь крайнюю обеспокоенность.

========== Глава 41 ==========

Поттер и Снейп переглянулись. Еще до приезда в Хогвартс они пришли к заключению, что, скорее всего, придется рассказать Дамблдору о физических проявлениях атак части души Риддла. Особенно если Гарри станет сложнее справляться со своим состоянием. Иначе будет исключительно трудно объяснить и «болезнь» Гарри, которую не сумеет вылечить мадам Помфри, и необходимость приготовления для него определенных зелий, о чем директор наверняка пронюхает и все равно в результате вычислит причину. Уж в обладании выдающимися мыслительными способностями Дамблдору отказать было нельзя. Лучше самим признаться и не играть так демонстративно в партизан, тогда проще окажется сохранить в тайне намерение обратиться к Волдеморту, что из-за поспешных выводов может быть расценено как предательство дела Света. Проживая в Блэк-хаусе, им еще удавалось скрыть неважное самочувствие Поттера, но, находясь под пристальным наблюдением Альбуса, подобное было не только немыслимым, но и элементарно глупым, ведь, в конце концов, тот не являлся их врагом, и все они преследовали одинаковые цели.

– Две недели назад мне в первый раз стало плохо, – принялся рассказывать Гарри. – Ваше предположение, директор, по поводу возобновления ментальной связи с Риддлом до сих пор не подтвердилось. Однако на меня время от времени накатывает непреодолимая тоска, и я не хочу существовать, появляется невыносимая жажда отречься от всего, – заметив испуг на лице Дамблдора, Поттер поторопился заверить: – Не волнуйтесь, идей о самоубийстве у меня пока не возникало. Просто хотелось перестать задумываться о чем бы то ни было, уйти в себя. Когда я пытаюсь сопротивляться всему этому и специально злюсь или радуюсь, вспоминая то, что в прошлом вызвало у меня яркие эмоции, тогда и начинается головная боль, – Гарри чуть прикрыл глаза и помассировал виски, собираясь с мыслями и решая, что еще можно сообщить, не выдавая сведений о том, что он уже знает о части чужой души в себе. Дамблдор ведь считал, что Северус диагностировал его ночью, когда Поттер спал. Кроме осторожности, удерживало и желание выяснить, какую сказку сочинит Дамблдор, чтобы объяснить такое состояние.

– Зелье дать? – скупо поинтересовался Снейп. Он после возвращения в Хогвартс ни разу не общался с Поттером тет-а-тет – было некогда, работа по налаживанию учебного процесса забирала все его время и силы. Но сейчас, рассмотрев Гарри вблизи, ему не понравился его вид: лицо осунулось, под глазами залегли пока еще еле различимые тени, он отводил взгляд, если замечал, что за ним наблюдают, явно что-то скрывая, и был напряжен, словно готовился к чему-то крайне неприятному.

– Нет. Я уже пил сегодня. Да и спать скоро ложиться, – честно признался Поттер.

– О каком зелье идет речь? – требовательно осведомился Дамблдор.

– Я сварил ему успокоительное. Модифицированный вариант. Если нужно – покажу тебе рецепт, – вместо Гарри ответил Снейп. – На ночь Поттер принимает специальное снотворное.

– Меня мучают кошмары, после которых становится плохо… так, как я говорил, – поторопился объяснить Гарри. – Без зелья я не смогу спать.

– Северус, это то, о чем я думаю? Он проявляет себя? – спустя минуту-другую размышлений спросил Дамблдор, подавляя ужас, бросивший его в дрожь.

– Однозначно, – хмуро кивнул Снейп, а Гарри даже дыхание затаил, ожидая, рискнет ли директор сказать ему правду в лицо?

– Я не предполагал, что все обернется именно так. Это худшее, что могло случиться с моим мальчиком. Но без понимания природы воздействия ему будет невозможно справиться, – пробормотал на грани слышимости Дамблдор, словно забывшись, что произносит свои мысли вслух, и расстроенно покачал головой, а его глаза внезапно заблестели от непролитых слез. – Гарри, – обратился он, наконец решившись, – я должен кое-что тебе объяснить, но боюсь – не спровоцирует ли это осложнение твоего состояния? – он явно тянул время, собираясь с духом перед тем, что намеревался предпринять.

– Я вас слушаю, сэр, – Гарри до дрожи захотелось схватить Снейпа за руку, чтобы яснее почувствовать его безмолвную поддержку. Он не сомневался, что ничего нового директор не скажет, но почему-то его затопил неимоверный страх, коснулся своим холодным языком, прокладывая мокрую дорожку по позвоночнику. – Вы знаете, почему это со мной происходит?

– Северус, я же не совершаю ошибку? – хрипло спросил Дамблдор, вдруг растеряв всю житейскую уверенность в правоте собственных действий. – Ты поможешь, если… – он не закончил вопрос, получив в ответ короткое и твердое «Да». Альбус сделал глубокий вдох и принялся объяснять: – В ту ночь, когда Том пришел в дом твоих родителей, Гарри, и бросил в тебя убивающее проклятие, он расколол свою душу. Одна часть где-то скиталась бесплотным духом, пока не обрела тело и не стала тем, кто теперь зовется Темным Лордом. А вторая… – Дамблдор не выдержал и то ли всхлипнул, то ли просто захлебнулся своими словами. – А вторая попала в тебя, мой мальчик. Мне бесконечно жаль. Но то, что с тобой сейчас творится, связано именно с тем, что ты…

– Что я хоркрукс Риддла? – Поттер на миг залюбовался потрясением, отразившимся на лице Дамблдора. – Я догадался об этом, прочитав кое-какие книжки из библиотеки крестного. Вы же в прошлом году рассказали мне о хоркруксах, и я хотел провести лето с пользой. Поэтому я уверен, что это кусок чужой души пытается выжить меня из тела, если можно так выразиться. Мне пришлось подробно сообщить о… симптомах профессору Снейпу, чтобы он правильно подобрал мне зелье, – после этих слов Гарри пронзительный взгляд бледно-голубых глаз директора требовательно впился в лицо Снейпа, ожидая его пояснений.

– Поттер – твой талантливый ученик, Альбус, – чуть саркастично начал тот. – Он взял с меня клятву, что я без его ведома ничего никому не расскажу. Никому… Так что прости, что не доложил раньше, – этот маленький обман также был подготовлен заранее. – Но раз отныне мне не нужно опасаться наказания от магии… Поттер, как часто ты пил успокоительное?

– Ежедневно – по два раза, а сегодня – три, поэтому и отказался, когда вы мне предложили, – Гарри закусил губу, предчувствуя головомойку. Боль усиливалась, но он старался не сдаваться.

– Так вот почему ты так выглядишь…

– Северус, объяснись! Что ты имеешь в виду? – Дамблдор кое-как вернул себе самообладание, сообразив, что Поттер не собирается впадать в истерику. Теперь было необходимо уточнить все подробности: как Гарри ощущает присутствие чужой части души, как справляется с ее влиянием, как видит свое будущее? Это надо для доработки плана действий с учетом свежих данных.

– Да что объяснять? Еще несколько дней – и произойдет привыкание. Сегодня пришлось пить зелье три раза из-за того, что его эффективность ослабла. Не так ли? – Северусу хотелось отчитать Гарри за то, что не подошел к нему раньше, ведь на приготовление специального снадобья потребуется время, однако он понимал, что и сам виновен в сложившейся ситуации, потому что за неделю не нашел минутки для парня.

– Так. Я выпил третью порцию перед маггловедением, оно у нас было последним уроком. Это… сложный для моей нервной системы предмет, открывающий столько нового и невероятного, – ядовитая характеристика отлично совпадала с мнением всех присутствующих, – а я еще до начала занятия чувствовал, что стало трудно справляться, – подтвердил предположение Поттер. У него чесался язык поинтересоваться у Дамблдора, как он планирует помочь ему, Гарри. Но голова и без такой эмоциональной нагрузки раскалывалась, поэтому представлялось более разумным оставить этот разговор на будущее, при условии, что оно, конечно, не являлось миражом.

– А сейчас ты опять на грани, – Снейп указал на руки, прижатые к вискам. – Альбус, если мы не хотим потерять контроль над ситуацией, то нужно срочно напоить Поттера хотя бы умиротворяющим бальзамом и безотлагательно начинать варить индивидуальное зелье. Есть у меня один незапрещенный рецепт на крови. Поговорить можно и в другой раз, – Северус решительно поднялся из кресла. Гарри действительно выглядел не лучшим образом, даже со стороны было видно, что боль уже набрала обороты, проломив щиты врожденной способности частично блокировать ее. Так что откладывать профилактику не стоило.

– Идите. Ты прав – потом поговорим. Твое здоровье, Гарри, важнее, – покладисто согласился Дамблдор. У него не имелось желания довести беседу до темы о необходимой жертвенности, а Поттер наверняка спросит, как ему справиться со своей бедой. И не факт, что он продолжит сопротивляться и дальше, когда узнает страшный приговор. Хотя не исключено, он и сам уже догадался о грядущей судьбе.

Альбус посмотрел в спину покидавшему кабинет Снейпу, прикидывая: раз тот и так уже в курсе дела относительно хоркруксов, то, возможно, он возьмется дополнительно вычитать что-нибудь в темных текстах по интересующему их вопросу. Ситуация явно выходила из-под контроля. Дамблдор помнил рассказ Гарри о том, как осколок души Риддла, заключенный в дневник-хоркрукс, намеревался создать для себя реальное тело, используя жизненные силы Джинни Уизли. Однако предположить, что неполноценная сущность способна подавить сознание человека, вынудив того добровольно отдать свое тело – такое почему-то ранее на ум не приходило. Ведь логично, что часть значительно слабее целого. Но, как оказалось, не в этом случае.

– А что произойдет, если Гарри сдастся? – Альбус крепко задумался.

***

Снейп с непроницаемым лицом мчался по коридорам Хогвартса, чутко прислушиваясь, успевает ли за ним Поттер. Ему хотелось бы разозлиться на мальчишку, который чуть не пустил насмарку все их усилия, но, не умея лгать себе самому, Северус осознавал, что нельзя было так надолго оставлять Гарри без тщательного присмотра. Эти мысли не приносили успокоения, а наоборот – разжигали недовольство на обстоятельства, вынудившие его вдобавок ко всем трудностям взвалить на свои плечи и заботу о Хогвартсе. Дамблдор, конечно, как мог старался помочь, но ему с каждым днем становилось все сложнее и сложнее держаться более-менее твердо на ногах и никому не показывать собственной слабости – физические силы постепенно покидали его, да и магия начинала пошаливать. Один Снейп знал о реальном состоянии здоровья Альбуса, отказавшегося довериться не то что колдомедикам из больницы Святого Мунго, но даже мадам Помфри. Свои тайны Дамблдор по-прежнему хранил чрезвычайно усердно.

Редкие студенты, попадавшиеся на пути Снейпа и Поттера, с любопытством провожали их взглядами: кто-то сочувствовал Гарри, предположив, что он чем-то провинился, другие наоборот – молча злорадствовали, мечтая о его наказании, пусть непосредственно им тот ничего плохого и не сделал.

– Почему ты ни слова не сказал мне раньше? – резковато поинтересовался Снейп, надежно закрыв за собой дверь личного кабинета, так и оставшегося в подземельях рядом с персональной лабораторией. Он остановился напротив Поттера, застывшего посреди комнаты.

– Я же видел, что ты был очень занят. К чему было грузить тебя моими проблемами? К тому же я худо-бедно справлялся, – Гарри чуть жалобно посмотрел на Снейпа. – Северус, ты не представляешь, как мне не хватало вот этого, – вдруг вырвалось у него.

– О чем ты? – Северус неосознанно поправил Поттеру упавшую на лоб челку, желая по малейшим нюансам мимики лица как можно точнее определить уровень ухудшения его самочувствия. – Я принесу зелье, потом…

– Нет! – горячечно перебил Гарри и, схватив руку, мгновение назад коснувшуюся его волос, прижал ее к виску, облегченно вздыхая и прикрывая от удовольствия глаза. – Не нужно никакого зелья, просто поговори со мной, как прежде. Я устал глотать искусственную помощь. Прости, если я чересчур назойлив, – из-под ресниц скользнули горошины слез. – Но мне не к кому больше обратиться с этим. Лишь к тебе, – Гарри сделал полшага навстречу Снейпу, не отпуская так и не отобранную у него прохладную ладонь, вцепившись в нее, как утопающий в спасательный круг.

– Мерлин! До чего ты себя довел! – Северус приобнял Гарри второй рукой и притянул к себе. Другого все равно ничего не оставалось, необходимо было дать парню поддержку, которой тот был лишен целую неделю. И это в такое сложное для него время – осколок чужой души только-только активировался в нем, предпринимая неистовые атаки на сознание. – Запомни на будущее, заруби себе на носу: именно ты – моя главная забота. Я отложу все дела, если тебе понадобится мое внимание. У тебя есть маяк, он сработает и здесь, правда, аппарировать к тебе я не смогу, но разыщу без проблем, где бы в Хогвартсе ты ни находился, – Гарри безотчетно обхватил Северуса руками, чего не разрешал себе с тех пор, когда узнал о «чужаке», и уткнулся лбом в его плечо, вслушиваясь в поистине волшебный голос – боль постепенно отступала, будто испугавшись силы, ей неподвластной и более могущественной. – Потребуется – приходи ко мне в любой момент или зови к себе. Я же обещал, что спасу тебя и никому не позволю тебе навредить, – Северус понимал, что нечестно давать подобные обещания тому, кто почти одержим вселившейся в него инородной сущностью, потому что шансов на успех у них было не так уж и много. Однако лишать Гарри последней надежды он не собирался. И если для этого придется ежедневно успокаивать того объятиями, то так тому и быть. Это совсем небольшая цена за сохраненное «я» Поттера.

– Спасибо тебе. Мне гораздо лучше. Как думаешь, это только потому, что я привык к твоему голосу, или тут что-то другое? – Гарри попытался отвлечься от разговора, состоявшегося с Дамблдором. Хоть ничего нового там и не прозвучало, почему-то откровенность директора задела за живое – выходило, что Северус был прав, и тот скрывал все от Гарри лишь для того, чтобы не пугать и не причинять душевной боли раньше необходимого. Дамблдор настоял на наблюдении за Поттером после совершеннолетия, явно искренне расстроился, когда понял, что ему плохо, и рассказал правду, предположив, что это сможет хоть как-то помочь бороться с бедой. Конечно, еще оставалась уверенность Дамблдора, что Гарри нужно умереть, но об этом пока не хотелось вспоминать.

– Полагаю, это игры твоего подсознания. Ты безотчетно выбрал меня своим якорем, потому что я был тем, кто находился рядом, когда начались атаки на твой разум, – высказал личное мнение Северус, утешающе поглаживая Гарри по спине и чувствуя, как тот расслабляется под его руками.

– Якорь? Ты для меня, а я для тебя? – Поттер хмыкнул. – В этом что-то есть. Ты – мое лекарство от страха, а я…

– А ты – моя путеводная нить из Тьмы. Мы так договаривались, – Гарри поднял голову, заглядывая в лицо Северусу и улыбаясь, тот и сам усмехнулся вырвавшимся словам. – Поттер, я тебя собственноручно придушу, если кто-нибудь узнает, что я способен молоть подобную чушь, лишь бы успокоить тебя, – предупредил Снейп, специально понижая голос для того, чтобы угроза прозвучала весомее, но тут же рассмеялся вслед за расхохотавшимся Гарри, ничуть не испугавшимся его грозного обещания. – Вижу, тебе уже полегчало.

– Не поверишь, но боль полностью ушла! – довольно кивнул Поттер, с очевидной неохотой покидая уютное кольцо рук отстранившегося от него Северуса. – Лучше любого зелья.

– Кстати… об этом, – Снейп стремительным шагом направился к двери, ведущей в лабораторию, и жестом пригласил Гарри следовать за собой. – Расплачиваться за лечение будешь собственной кровью, – поясняя свои действия, насмешливо бросил он и достал из шкафа хрустальный флакон.

– Так по школе правдивые слухи ходят? Ты вампир? – задирая рукав, продолжил шуточную пикировку Гарри, явно получая от этого массу удовольствия. Он даже будто ожил и стал выглядеть гораздо здоровее.

– Хмм… А как же! Регулярно пью кровь студентов, – Северус невербальным заклинанием сделал маленький надрез на предплечье Поттера и подставил флакон под алую струйку. – Вот и все, – он залечил рану. – После отбоя начну варить специальное зелье для тебя. Кровь отлично сохранится в этом зачарованном сосуде, так что тебе нет необходимости дожидаться, когда мне понадобится этот важный ингредиент. В понедельник все будет готово, а до тех пор постарайся держать себя в руках, – попросил Снейп. – Если потребуется моральная поддержка – загляни завтра ближе к вечеру. С утра я отлучусь из школы, – он сверился с часами и отметил: – Тебе пора возвращаться в гостиную. Сегодня Филиус вместе с Алекто Кэрроу дежурят. Не следует конфликтовать, – вечерние обходы школы деканы в этом году обязаны были проводить с одним из преподавателей, лояльных новой власти – это тоже являлось условием Темного Лорда, желающего, чтобы учащиеся находились под надежным контролем.

– Ты прав. Спасибо тебе за все. Если бы не ты… – Гарри печально улыбнулся, оставив фразу незаконченной, потому что все и так было очевидным, и направился на выход. – И я, вероятнее всего, воспользуюсь твоим предложением и зайду завтра хотя бы ненадолго. Мне и в самом деле твое присутствие помогает лучше любого зелья, – оглянувшись от двери, признался Гарри и покинул кабинет.

========== Глава 42 ==========

В выходные Дамблдор не стал тревожить Поттера. Он поговорил с Северусом, и тот порекомендовал дождаться, когда будет сварено более надежное зелье для помощи Гарри держать в узде свои порывы. Возникла парадоксальная ситуация: сильные эмоции позволяли частице души Риддла гораздо активнее воздействовать на сознание Поттера, вынуждая его распсиховаться и отказаться от борьбы, и вместе с тем те же эмоции не давали до конца подавить его волю. Это заставляло прибегать к таким лекарственным средствам, которые не туманили разум, оставляя Гарри исключительно работоспособным и прекрасно осознававшим всю сложность своего положения, но одновременно значительно тормозили нервную возбудимость. Одним словом, Поттер постоянно находился в состоянии контролируемого стресса и ходил по тонкой грани между реальностью и тем, что хуже сумасшествия – забытьем и потерей личности. В беседе со Снейпом Альбус выяснил некоторые нюансы самочувствия Гарри, а напоследок перешел к просьбе:

– Северус, даже не понимаю, почему подобное не пришло мне на ум раньше, но… я бы хотел тебя попросить, – Дамблдор привирал, он отлично знал, из-за чего не обратился за помощью прежде: все то же самое, что и всегда – отсутствие доверия. Он опасался полностью положиться на чью бы то ни было компетенцию, особенно в том, что не сможет сам проверить и убедиться – не утаили ли от него чего-либо. А Темные искусства как раз и являлись для него запретной территорией, куда он ни за что не стал бы углубляться. Печальный опыт юности, когда Гриндевальд едва не утянул его за собой в безумный мир вседозволенности, не давал ему права рисковать. В какой-то мере нарисованный бывший директор Блэк верно догадался – Альбус был слаб и до дрожи боялся поддаться обаянию Тьмы. Однако теперь, когда магический мир оказался во власти Темного Лорда, а жизнь самого Дамблдора могла в любой момент оборваться, настало время действовать решительнее.

– О чем попросить? – Снейп окликнул директора, задумавшегося чуть ли не посредине собственной фразы.

– Гарри сказал, что читал какую-то литературу по хоркруксам в Блэк-хаусе. Это просто чудо, что он не наткнулся на защищенную вредными чарами книгу…

– Ты же не считаешь, что Блэки при всей своей любви к Темным искусствам были столь безрассудны, чтобы оставить опасные труды в пределах досягаемости для необученных волшебников? Альбус, у тебя превратное мнение о темных магах. И я тебе уже об этом когда-то говорил. Но сейчас речь не об этом, – прервал себя Северус. Он уже неоднократно пытался доказать Дамблдору, что темное колдовство само по себе не может быть злом. Таковым его делают те, кто не умеет сдерживать личные низменные порывы вплоть до жажды власти над всеми. – Так что ты хотел?

– Как выдастся минутка – поищи в библиотеке Блэк-хауса темные книги с информацией о хоркруксах. Вдруг найдешь что-нибудь полезное? К примеру, как обнаружить такие артефакты или как уничтожить их на расстоянии, – Дамблдор постарался пропустить мимо ушей замечание по поводу темной магии – он и сам прекрасно осознавал, что проецирует собственные страхи на лояльность восприятия этой темы, однако никому признаваться в подобном не собирался. – У тебя же осталась возможность попасть в особняк? – уточнил он.

– Поттер, насколько мне известно, не закрывал мне доступ, – подтвердил Снейп, моментально прикидывая, не стоит ли сообщить, что уже интересовался данным вопросом. Но решил не торопиться. – Хорошо, я посмотрю при случае, что там особого припрятано у Блэков.

***

Гарри повеселел после пятничного вечера, когда ему удалось немного побыть наедине со Снейпом. Вспоминая, как себя вел, Гарри становилось стыдно: расклеился как девица, слезу пустил, обниматься полез… Как только Северус удержался и не отчитал его за такое безобразное поведение? Но тем не менее ни одно слово Поттера не было ложью – ему действительно весьма быстро полегчало, и боль полностью отступила после тех «обнимашек». Видимо, между ним и Северусом образовалась какая-то незримая связь – то ли основанная на доверии, то ли из-за безысходности – которая позволяла без особых усилий вернуть себе надежду на счастливую развязку этой ужасной истории с хоркруксами.

Почти все выходные Поттер посвятил учебе и чтению дополнительной литературы, рекомендованной учителями, а в воскресенье Рон еще и уговорил его прогуляться у Черного озера, чтобы поболтать тет-а-тет о всякой всячине.

– Ты напоминаешь мне Гермиону, – Уизли поднял плоский камень и запустил его прыгать по поверхности воды, скользя по мелким волнам. У него всегда здорово это получалось.

– Я такой же красивый? – попробовал отшутиться Поттер, сделав жест, словно поправлял одежду на внушительном бюсте.

– Ну уж нет – в этом тебе до нее далеко, – хохотнул Рон, оценив его пантомиму. – Скоро станешь умником, как она. Это не плохо, но… Я не умею так сосредотачиваться на учебе, ты же знаешь. И мне…

– Тебе не хватает общения со мной? – догадался Гарри и, заметив утвердительный кивок друга, попытался объяснить: – Рон, пойми, так надо. Мне нужно учиться.

– Да я и не спорю, когда речь идет о ЗОТИ. Но история или поросшие мхом столетий традиции… Это-то тебе для чего? Чем они помогут при встрече с Тем Самым? – недоумевал Рон, прекрасно помнивший, как еще в прошедшем году они на пару сбегали и прятались от Гермионы, старавшейся усадить их за учебники. А теперь Гарри сам без принуждения все свободное время проводил в библиотеке.

– Между прочим, Дойл опирается на настоящие исторические факты на своих лекциях, я сверялся с различными источниками, не только с теми, на какие он ссылался. И он не бубнит, как Бинс, лишь о восстаниях гоблинов, будто ничего другого в нашем прошлом и не было. Историей нельзя пренебрегать, чтобы понимать, откуда ноги растут у нынешнего противостояния, – высказал собственную точку зрения Поттер, сформированную не без влияния Снейпа. – На специализации нас учат полезным заклинаниям – это тоже занимательно. Разве нет? А уж про традиции, которые ты назвал «поросшими мхом»… Возможно, для тебя там нет интересного, ведь ты рос в магическом мире, а вот мне подобные сведения явно не станут лишними, не упоминая уже об азах магического права.

– Да не знаю я таких традиций и никогда о них не слышал! Я же говорю – древность сплошная, – беспечно отмахнулся Рон, запуская очередной камешек в путешествие по озерной глади. – Никто их не придерживается уже лет сто!

– Уверен? А я вот обратил внимание, как Невилл одобрительно кивал на лекции. Он точно был в курсе, о чем шла речь. Нужно будет его расспросить, – Гарри хмыкнул, увидев удивленно распахнувшиеся глаза Рона.

– Ты, что, серьезно? Считаешь, Невилл понимает, о чем рассказывает этот высокомерный Пожиратель Смерти? Гарри, как тебе не противно хвалить учителей, лижущих зад Тому Самому? – гримаса отвращения вышла у Рона исключительно живописно.

– А я эту дуру Кэрроу, несущую несусветную чушь о магглах, и не слушаю, – пожал плечами Поттер. – Но другие… Почему не почерпнуть что-то толковое даже у врага? Это сделает меня только умнее и сильнее. Пускай сами помогают нам совершенствоваться, а мы, когда придет время, обернем эти знания против них, – Гарри слегка идеализировал ситуацию, но он неплохо изучил друга и был уверен, что с таким подходом к проблеме тому станут понятнее его предполагаемые мотивы усиленной учебы. Гарри не соврал, он действительно так думал, хотя это было еще не все. Естественно, он не пожелал признаваться в главных причинах собственного уединения всякий раз, как для этого выдавался случай. О своей природе хоркрукса он никому не планировал говорить.