Текст книги "Никому не позволю (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 57 страниц)

Тикнесс, находясь в самом невыгодном положении по сравнению с остальными двумя «заговорщиками», всеми силами старался оказаться подальше от близившегося громкого скандала, и даже неважно – выиграет или проиграет в нем Снейп. Хотя Тикнесс и был готов поставить на него, но открыто помогать опасался. Вдруг и его, Тикнесса, решат привлечь к ответственности как пособника Темного Лорда и не посмотрят ни на Империо, ни на то, что он раньше не преклонялся перед идеями Пожирателей. Его и министром сделали лишь для того, чтобы сломить и доказать, что он – пустое место перед Темным Лордом. Но раз уж судьбе было угодно вознести его так высоко, то не следовало сдаваться без сопротивления. Одним словом, Тикнесс ожидал удобного момента, чтобы проявить себя, но все еще не видел перспективы достаточно четко, чтобы определиться, на чьей стороне стоит выступить.

***

– Пий, мне нужна твоя подпись, – Фоули бесцеремонно ворвался в кабинет министра, проигнорировав возмущение секретаря и не потрудившись даже постучать.

Подобное поведение задело Тикнесса, заставив его сразу же ощетиниться недовольным взглядом. Председатель Визенгамота вел себя так, словно это он – главный в Министерстве, что наводило на очень неприятные мысли.

– Оставь документы у моего помощника – я посмотрю их позже, – бесстрастный тон дался министру непросто.

– Это не должно стать достоянием посторонних, – Фоули стремительно пересек кабинет и бросил на стол перед министром пару официальных бланков, заполненных четким почерком. – Мы же договорились пока держать в секрете дело Снейпа, – уточнил он. – Ты же не жаждешь, чтобы шумиха поднялась раньше времени?

– Если ты помнишь, я вообще был против того, чтобы трогать Снейпа сейчас, и советовал немного подождать, – Тикнесс пробежал глазами по предложенным ему для подписи документам. – Нет, – он отшвырнул бумаги. – Я не буду их визировать. Хочешь – бери ответственность на себя, но я не встану на пути Поттера. Он теперь весьма значимая персона в магической Британии. Мы сами его так возвысили. Вы с Берком совсем с ума сошли? Снейп – еще куда ни шло, он все же бывший Пожиратель, но Поттер… – Тикнесс покачал головой. – Да меня на клочки разорвут, когда узнают, что я дал добро на его допрос под Веритасерумом. К тому же Снейп, – он указал на второй бланк, – утверждал, что он напичкан обетами, и я склонен ему поверить. Докажите, что он преступник, а после применяйте к нему сыворотку правды, иначе – это нарушение закона.

– Мы ему будем задавать только заранее оговоренные вопросы, чтобы…

– На заседании Визенгамота и решите это, вместе обсудите, что у него спрашивать, получите его согласие – тогда и дерзайте, – Тикнесс взмахнул рукой, словно сметал со стола неугодные ему бумаги. – Фоули, ты понимаешь, что собираешься сделать? Потерпи полгода – все уляжется и никто даже не обратит внимания на то, что ты засунешь Снейпа в Азкабан или вообще скормишь его дементорам.

– Опять ты за свое! У нас нет времени! Я же говорил, что Сметвик не уверен, доживет ли Дамблдор до конца года. Полагаешь, нам будет проще осудить нового директора Хогвартса, чем преподавателя, замешанного в темном колдовстве? В Отделе образования сидят исключительные тупицы – они не намерены рассматривать другого претендента, кроме Снейпа. Он, видите ли, полностью их устраивает, особенно тем, что Дамблдор – которого они в своем большинстве, кстати, не выносят – тоже одобрил этот выбор, оценив способности Снейпа к такой работе как великолепные. Эти чинуши твердят, что первый помощник героя, освободившего наш мир от злобного Темного Лорда – это лучшая из возможных кандидатур на это место. Ставят ему в заслугу то, что он относительно молод, а следовательно, у них еще очень долго не возникнет необходимости возвращаться к этому вопросу, ведь должность директора – пожизненная, – Фоули умолк на пару секунд, сообразив, что позволил эмоциям вырваться на волю, и постарался успокоиться. Однако это не помогло. – Пий, обрати внимание – пожизненная! А значит, покинуть должность можно лишь в нескольких строго оговоренных законом случаях. Ты хочешь этого дождаться? Со Снейпом нужно разобраться до того, как станет поздно. Мы просто обязаны подумать…

– Поздно? Среди упомянутых тобой оговоренных случаев, насколько я в курсе, есть и пункт о совершении преступления. Так зачем спешить? – перебил вдохновенную речь Тикнесс, не понимавший подобного упрямства. Правда, некоторые догадки у него на этот счет были – и они совсем не радовали. Вот и сейчас он уставился на Фоули, прикидывая – не начнет ли тот нападки на него самого, на Тикнесса, как только расправится со Снейпом. – А подумать, как ты предлагаешь, никогда не вредно. К этому я и призываю вас уже давно, но вы с Берком меня не слышите. Что ж – ваше дело. Я пообещал не вмешиваться и сдержу свое слово, хотя мне не по душе то, что вы затеяли. Но на мою помощь сильно не рассчитывайте. Я этого не видел, – Тикнесс указал на бланки разрешения на применение Веритасерума. – Поттер – национальный герой, а не преступник. Я и дальше намерен придерживаться этой версии.

– Не слишком ли ты круто взял? – Фоули не ожидал такого от Тикнесса. Догадываясь, что тот боится сделать лишнее движение, чтобы не слететь с министерского кресла, он надеялся на большую покладистость.

– Об этом же я интересовался у тебя, но не получил ответа. Так что и я воздержусь, – Тикнесс шкурой чувствовал, что ему нужно принимать решение, и как можно скорее.

– Ладно, допросим их на суде с сывороткой. Уверен, судьи будут не столь щепетильны в этом, как ты, – Фоули схватил свои бумаги и, скрипя зубами, покинул кабинет. Одно его утешало – для ареста, благодаря какой-то там замшелой поправке, виза министра не требовалась.

«Необходимо менять законы, – размышлял разозленный Фоули, направляясь в следственный отдел. – Зачем министру знать, к кому применяют Веритасерум? Кто придумал эту глупость с контролем использования зелья, влияющего на волю, на самом высоком уровне? Аврорам разрешено пускать в ход непростительные в критической ситуации, и для этого им нет нужды спрашивать разрешения у министра, – Фоули кипел от гнева. С вопросов о несовершенстве их системы он перешел на личность министра. – Кто он такой, чтобы указывать мне, как правильно вести расследование? Его дело управлять – вот пускай этим и занимается, пока еще может! Дай мне только разобраться с пожирательским дерьмом, и я всерьез возьмусь за тебя – волдемортовская марионетка. Я поддержал тебя лишь для того, чтобы не позволить Дамблдору протолкнуть на пост министра своего человека, а у него для этого были все козыри на руках – как-никак именно его люди задержали всех главных пособников старого режима, к тому же весьма оперативно. Радуйся, Тикнесс, что мне пока выгодно, чтобы ты сидел в этом мордредовом кресле!»

***

– Но как же без Веритасерума? – Аддерли, услышав от Фоули об отказе министра, заметно приуныл.

– Вы следователь? Так покажите, на что вы способны! Поттер – мальчишка! Заставьте его выдать себя! Найдите к нему подход! Отыщите его слабости и сыграйте на них. Мне без разницы, как вы этого добьетесь, но у вас одна попытка, один допрос. Вы обязаны выяснить – верна ли наша догадка о том, что Снейп имеет на него виды и делал ему авансы: обнимал, целовал, да, в конце концов – прикасался якобы со скрытым смыслом. А уж если вы вытянете из Поттера, что они уже в постели кувыркались – то я вас сразу назначу главным в отделении расследований.

– Я постараюсь справиться, – глаза Аддерли алчно зажглись, ему явно пришлась по душе обрисованная перспектива.

– Жду результатов. Раскачиваться некогда. До января мы должны провести заседание суда и решить судьбу Снейпа, – Фоули, поставив задачу, поторопился вернуться в свой кабинет – его внимания ждали десятки документов.

***

Вызов в следственную комиссию Гарри не удивил, он был к этому готов. Аддерли лишь слегка скривился, когда увидел, что Поттер пришел в сопровождении общественного защитника – Миллисенты Багнолд. Снейп притащил с собой эту вредную старуху только на третий допрос, и Аддерли надеялся, что сегодня ему удастся побеседовать с Поттером без свидетелей, учитывая секретный статус дела. Но Багнолд была облечена надлежащими полномочиями самим министром еще в первый день работы комиссии, поэтому избавиться от ее присутствия никак не выйдет, а следовательно, и вопросы придется задавать осторожно, и откровенно давить на допрашиваемого не получится.

После получаса расспросов об использованном ритуале, о подготовке к операции по уничтожению Темного Лорда, о личной роли Поттера в планировании и осуществлении столь опасной акции, Аддерли, так и не услышав ничего нового, перешел к главной теме, что волновала и его, и Фоули:

– Мистер Поттер, вы сказали, что провели лето в одном доме с мистером Снейпом, выискивая необходимую информацию. Почему этим занялись вы, а не кто-то гораздо опытнее вас? К примеру, тот же Дамблдор. Согласитесь, у него ведь было бы больше шансов найти верное решение.

– Профессор Дамблдор давно серьезно болен. Думаю, вы об этом уже знаете, – Гарри с трудом сдержался, чтобы не произнести это язвительно. – Он опасался, что его состояние может ухудшиться и, попав в руки колдомедиков, против своей воли выболтает им наши секреты. С больными людьми такое случается. Поэтому от составления плана он самоустранился и поручил это дело нам. Так как пророчество говорило обо мне и, следовательно, я обязан был принять непосредственное участие в операции, то вас не должно удивлять, что выбор пал на меня.

– Почему вы работали вдвоем с мистером Снейпом? Разве не лучше было подключить для этого команду грамотных специалистов? – Аддерли потихоньку подбирался к интересовавшей его теме.

– Чем больше людей задействовано, тем вероятнее утечка информации. Если бы я был достаточно умен, – Гарри усмехнулся, показывая, что он не чует подвоха, – то, возможно, и самостоятельно искал бы выход. Мистер Снейп единственный из членов Ордена Феникса имел доступ к Волдеморту – это и объясняет, почему выбор пал на него.

– И вы оставались в… – Аддерли взглянул на свои записи, – в Блэк-хаусе только вдвоем. Никто к вам не приходил в гости? Даже Дамблдор?

– Это так. Мы трудились в обстановке полной секретности, – подтвердил Гарри, приготовившись отвечать на вопросы личного характера. Он радовался, что ему пока не предложили выпить Веритасерум – все же в своих актерских способностях он был не слишком уверен. Демонстрировать притворство, к тому же в присутствии очень проницательной мадам Багнолд, он опасался, не желая быть уличенным.

– Я знаю, что мистер Снейп весьма неприятный в общении человек. Это заявили десятки студентов во время их опрашивания по делам Пожирателей Смерти, к которым относится и мистер Снейп. Также свидетели однозначно утверждали, что вы никогда не ладили с этим преподавателем. Как вам удалось выдержать в его обществе целых два месяца? Вас не раздражали его пребывание рядом и обидные замечания, на которые он горазд? – Аддерли впился немигающими глазами в лицо Поттера, надеясь уловить хотя бы намек, что его вопросы задели того.

– Простите, а вы работаете исключительно с теми коллегами, которые вам нравятся? А если начальство распорядится, чтобы вы взялись за какое-нибудь разбирательство вместе с тем, кто вам не по душе? Вы откажетесь? А если от этого будет зависеть ваша заработная плата или, не приведи Мерлин, жизнь? – Гарри озадаченно и чуть недоуменно взглянул на следователя.

– Хотите сказать, что вас вынудили обстоятельства? – Аддерли, казалось, и не заметил, что не получил прямого ответа, а теперь сам делал выводы на основании заданных ему вопросов, а следовательно, и собственного отношения к интересующему его моменту. Багнолд лишь удовлетворенно посмотрела на Гарри, оценив его ход.

– Естественно.

– Как мистер Снейп вел себя, когда вы оставались наедине, отрезанные от ваших друзей и знакомых?

– Он постоянно работал с книгами в библиотеке, – Гарри пожал плечами, снова уходя от подробностей и объяснений.

– Мистер Снейп кричал на вас? Отпускал в вашу сторону нелестные замечания, как он поступал в Хогвартсе? – Аддерли понял, что без подсказок не обойтись – Поттер оказался совсем не болтливым, правда, он и в первую их встречу в школе тоже не отличался красноречием.

– Нет.

– То есть вы с ним ладили?

– Можно и так выразиться, – Гарри время от времени поглядывал на Багнолд, желая убедиться, что у нее не вызывает сомнений его честность. Дамблдор предупредил, что она поможет исключительно в том случае, если не заподозрит, что ее водят за нос, а следовательно, нужно подбирать правильные формулировки для ответов.

– Мистер Снейп когда-нибудь выказывал к вам добрые чувства?

– Сочувствие, – Гарри кивнул, усиливая впечатление от сказанного, но, заметив, как недоверчиво ухмыльнулся Аддерли, добавил: – Даже министр может это подтвердить. После ритуала он, как и остальные присутствовавшие, видел, как мистер Снейп заботился о моем самочувствии.

Вопросы сыпались один за другим, но Гарри ухитрялся отвечать на них так, что Аддерли не мог отыскать в его словах указания хотя бы на намек интимности их отношений.

– Есть свидетельство, что Темный Лорд, обращаясь к мистеру Снейпу по окончании ритуала, произнес что-то вроде: «Брось его, еще успеешь наиграться своим мальчишкой». Как вы объясните эти слова? – Аддерли решился на отчаянный шаг, выдавая направление личной заинтересованности. Спрашивать прямо – не любовники ли они, Аддерли считал глупым. Поттер не выглядел настолько наивным, чтобы по собственной воле делиться подобным со следователем.

– Я такого не помню, – на миг задумавшись, осторожно отметил Гарри. Он ничего не знал об этом.

– Возможно, вы тогда были еще без сознания. Но все же… как вы прокомментируете…

– Простите, но я не намерен комментировать чужие высказывания, тем более произнесенные в то время, когда я не мог бы их сопоставить с ситуацией. Я даже не представляю, о ком идет речь, – Гарри усилием воли подавлял нервозность, стараясь оставаться внешне спокойным.

– И все же, – попытался настаивать Аддерли, но был остановлен Миллисентой Багнолд:

– Вы требуете у мистера Поттера делать предположения. Это недопустимо. Мы работаем только с фактами.

– Хорошо, – Аддерли сглотнул, словно возвращал назад рвавшиеся на волю непокорные слова. – В таком случае следующий вопрос. Скажите, мистер Снейп когда-нибудь обнимал вас, касался в личных интересах? Может, гладил по голове?

– Нет, – Гарри так и подмывало улыбнуться, настолько несчастный вид был у следователя.

– Вы слишком резко отрицаете подобное. Подумайте как следует, вспомните, – Аддерли, похоже, все же что-то уловил в выражении лица Поттера, потому что вдруг немного воодушевился.

– Отрицаю? Я ответил на ваш вопрос. Нет, мистер Снейп никогда не прикасался ко мне в личных интересах. Конечно же, если не считать личным желание сохранить мне жизнь и здоровье. Мистер Аддерли, мне показалось, или вы на что-то намекаете? – Гарри не скрыл того, что ему неприятны такие расспросы.

– Допрос окончен, вы свободны, – следователь предпочел уйти от ответа. Он заметил порозовевшие щеки Поттера после «неудобных» вопросов. Этого было достаточно, чтобы иметь основания предполагать – они не ошиблись, и между Снейпом и Поттером есть личные отношения.

========== Глава 81 ==========

Напряженная ситуация с допросами Снейпа не давала покоя Дамблдору и заставляла его нервничать. Северус пытался не посвящать Альбуса в подробности своего дела, но тот заявил, что неведение для него еще хуже, потому что тогда ему в голову лезут ужасные мысли. А ведь, кроме этого, неустанного внимания требовали и привычные проблемы, возникавшие всякий раз, когда очередной семестр подходил к концу. До зимних каникул оставалась неделя, когда к Дамблдору без предупреждения пришел следователь, чтобы, как он выразился, уточнить некоторые детали. То, что это был Аддерли, Альбуса не удивило, но то, что тот привел мадам Багнолд, оказалось неожиданностью. Все говорило о том, что собственный визит Аддерли пожелал тщательно обставить, не забыв о мелочах, подчеркивая свои предупредительность и четкое соблюдение буквы закона. Зная о недомогании Дамблдора, он не стал вызывать того в Министерство, а лично прибыл в Хогвартс и, помня о его запросах в прошлом, прихватил с собой общественного защитника. Делая скидку на плохое самочувствие допрашиваемого, все же согласившегося дать показания, следователь ограничился дюжиной вопросов. Разумеется, все они касались Снейпа и организации операции по уничтожению Темного Лорда. На первый взгляд, Аддерли интересовало то же самое, что и сразу после проведения ритуала, погубившего Риддла, но Дамблдор прекрасно заметил, что на этот раз использовались такие формулировки, что их можно было интерпретировать двояко, поэтому был предельно сосредоточен, аккуратно подбирая слова для ответа.

Когда перед обедом неприятные визитеры наконец-то покинули Хогвартс, Дамблдор вдруг резко почувствовал себя хуже: не хватало для дыхания воздуха, казавшегося разреженным, как на большой высоте, а сердце застучало с перебоями, будто не могло решить – биться ему и дальше или пора прекратить гонять по венам кровь. Альбус отчетливо ощущал, как силы, ранее сочившиеся по капле, теперь, проторив себе путь, утекали струйкой, пока еще тонкой, но грозившей вот-вот превратиться в бурный поток. Так весенний ручей среди талого снега набирает свою мощь, воспевая близкий конец зимы. Дамблдору стало настолько худо, что он разволновался – доживет ли до следующего дня. Домовик тут же по его распоряжению позвал к нему Поттера, благо у того было окно в занятиях, и он не задержался с приходом.

– Гарри, присаживайся, нам нужно срочно поговорить, – голос у Альбуса был слабым, словно каждое слово давалось ему с неимоверным трудом, что не ушло от внимания Поттера.

– Сэр, я позову Северуса? Простите, но вы выглядите…

– Помолчи. У нас мало времени, – отмахнулся Дамблдор, спеша справиться с тем, что он считал гораздо важнее собственного удручающего состояния. – Аддерли сегодня допрашивал и меня. Может так выйти, что я физически буду не в состоянии отправиться в Министерство, чтобы помочь Северусу, если его все же рискнут арестовать. Гарри, ты обязан сделать это вместо меня, – он подвинул к Поттеру заранее приготовленную папку. – Здесь исключительно ценные документы, доказывающие, что Северус работал на светлую сторону. Среди бумаг также есть магический договор, который снимет с него вину за проведение ритуала.

– Как мне с этим поступить? – Гарри был выбит из колеи и не совсем понимал, что от него требуется.

– Спрячь эту папку у себя в Блэк-хаусе. Если я буду достаточно здоров, то ты просто вернешь ее мне. Но вдруг со мной что-нибудь случится… – увидев, как испуганно уставился на него Поттер, Альбус решил смягчить свои слова: – Попав в больницу, я лишусь возможности передать тебе эту папку. Так что пускай она хранится у тебя. Северус знает о ней. Передашь бумаги Миллисенте Багнолд, вдруг я не смогу сам посетить Визенгамот. Она подскажет, как правильно все организовать. Ты все запомнил? Гарри, мы обязаны помочь Северусу выбраться из неприятностей.

– Я никому не позволю причинить ему вред, – пообещал Поттер. Его голос звучал так твердо и убедительно, что Дамблдор облегченно вздохнул.

– Отнеси документы сейчас же. Им не стоит оставаться в школе, потому что мы не представляем, что еще придумает Фоули. Аддерли – лишь исполнитель. Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что никто не должен знать об этом. Северусу я сам скажу. У него же имеется доступ в твой дом? – Дамблдор удовлетворенно кивнул в ответ на четкое «да» и указал в направлении камина. – Чтобы случайно не наткнуться на кого-то знакомого, отправляйся в паб «Хромой тролль» – это на севере Ирландии, оттуда аппарируешь к себе. Там безопасно, не волнуйся. А я позову Северуса, у него как раз заканчивается урок, – Дамблдор посмотрел на часы на стене.

Гарри не стал спорить и поспешил выполнить распоряжение, смахивавшее на последнюю волю умирающего. У него мучительно сдавило грудь, ноги сделались ватными, а руки слегка затряслись, но он пересилил себя, торопясь справиться с заданием, чтобы поскорее вернуться. Паб «Хромой тролль» находился в каком-то Мерлином забытом поселке с вросшими в землю домами, но долго оглядываться по сторонам Поттеру было некогда. За считанные минуты он добрался до Блэк-хауса и спрятал доверенную ему папку в библиотечном сейфе, где хранились самые редкие издания и книги, позволившие одолеть Волдеморта – отсюда, если понадобится, и Северус сможет ее забрать. Назад Гарри предпочел возвратиться тем же путем.

– Ты быстро, мой мальчик, – улыбнулся Дамблдор, его как раз завершал диагностировать Снейп, одаривший Поттера коротким тревожным взглядом.

– У меня не было причин задерживаться. Как вы, сэр?

– Северус говорит, что еще поживу немного, – паутинка грусти коснулась лица Дамблдора.

– Это замечательно! – в искренности слов Гарри усомнился бы лишь сумасшедший. – Вы рассказали? – он указал глазами на Снейпа и получил в ответ легкий кивок. – Северус, я положил папку в библиотеке. Ты знаешь, куда.

– Хорошо, – сухо бросил тот. – Альбус, проклятие по-прежнему сдерживается чарами, а ухудшение самочувствия, скорее всего, связано с напряжением, в котором ты находился, пока общался с Аддерли, – Северус не поскупился на яд в тоне, проговаривая фамилию следователя. – Выпей вот это, – протянутые им фиалы перекочевали в руки Дамблдора, и тот, даже не поинтересовавшись, что ему предлагали принять, тут же подчинился требованию. – А теперь… Гарри, помоги мне отвести Альбуса в спальню и уложить его в постель. К нему нежелательно применять магию. Допустимо только целительскую, – пояснил он Поттеру.

И тут из вспышки колдовского пламени в кабинет вошла мадам Помфри – у нее, как у колдомедика, имелся постоянный доступ ко всем каминам Хогвартса, если их не блокировали преднамеренно, что, вообще-то, запрещалось правилами делать надолго.

– Альбус, что с тобой? Ты должен был позвать меня! Мы же договаривались. И почему вы тащите его на руках? – затараторила обеспокоенная мадам Помфри. – Для этого существуют специальные чары. Вы можете ему навредить, – она наставила волшебную палочку на Дамблдора, но Гарри оказался проворнее, быстро развернувшись так, чтобы прикрыть того собой.

– Уймись! – гаркнул Снейп на Поппи.

– Что ты себе позволяешь?! – взвизгнула Помфри. – Кто здесь колдомедик? Я буду жаловаться Сметвику!

– Вот и отправляйся прямо сейчас, – сквозь зубы процедил Северус, чувствуя, как тяжелеет в их руках тело Альбуса, которому из-за волнения явно стало еще хуже. – Пускай он тебе растолкует, к кому можно применять чары транспортировки.

– Я… я просто испугалась… и… растерялась, – пролепетала Помфри, признавая собственную оплошность. Однако из кабинета не ушла и тревожно разглядывала бледного как полотно Дамблдора, не проронившего ни слова, хотя он, несомненно, находился в сознании. Это ее насторожило. Она дождалась, когда Поттер и Снейп осторожно устроят Альбуса на кровати, предварительно стащив с него мантию и расстегнув все пуговицы, чтобы одежда не мешала ему свободно дышать. Переодевать его в ночную сорочку они пока не спешили, давая время прийти в себя после физической нагрузки. – Я продиагностирую, – предупредила Помфри, принявшись размахивать волшебной палочкой над безучастно наблюдавшим за ее действиями Дамблдором, и решила напомнить Снейпу: – Главный целитель поручил мне заботиться о здоровье Альбуса.

– Так что ж ты так плохо выполняешь его распоряжения? – зло бросил Северус, желая поскорее избавиться от присутствия любопытной Поппи.

– Это ты довел директора до такого состояния! Если бы я с самого начала получила возможность, то…

– То Альбус уже больше года покоился бы на погосте. Прекрати строить из себя знатока темномагических проклятий. Ты все выяснила, что хотела? – нарочито внимательно проследив за движением опускавшейся волшебной палочки Помфри, поинтересовался Снейп. – И какие будут твои рекомендации, мадам колдомедик? – язвительность вперемешку с презрением так и бурлили в его тоне.

Гарри молча наблюдал за перепалкой. Его так и подмывало попросить Северуса не навлекать на свою голову очередных неприятностей, ведь мадам Помфри, похоже, заимела на него зуб, а кроме того, еще и была в дальнем родстве со следователем, ведущим его дело. Однако не спешил вмешиваться. Отлично изучив Северуса за последние полгода, он отчетливо понимал, что тот таким образом глушил страх за Дамблдора и боль от осознания, что уже почти ничем не способен помочь тому, кто стал для него опорой в этой жизни, и кому за его искреннюю отеческую любовь прощал все его ошибки и недостатки. Гарри сам с трудом сдерживался, чтобы не начать крушить все вокруг из-за собственного бессилия перед смертью, равнодушно поглядывавшей на них из глубины глаз Дамблдора.

– Сердечные капли. Восстановительное – двойную дозу. И покой. Никаких волнений, – скрипнув зубами, четко произнесла Помфри, доказывая, что она все же профессионал.

– Он уже принял, – Снейп продемонстрировал пустые флаконы, достав их из кармана. – Покой тоже обеспечен, – он указал на прислушивавшегося к их разговору Дамблдора. – Надеюсь, мистер Аддерли, доведший его до такого состояния, больше не заявится сюда допрашивать больного человека.

– Но Альбус дал согласие… – Помфри прикусила язык, сообразив, что выдала себя.

– Так вот почему ты примчалась. Узнала, что родственничек здесь побывал. Или это он тебя прислал? – Снейп коршуном навис над затравленно взиравшей на него Помфри. – Отвечай, – он не повышал голоса, перейдя почти на шепот, но от его слов мурашки бежали по коже – столько в них было требовательности и угрозы.

– Кэри волновался о самочувствии Альбуса, поэтому написал мне, – будто через силу призналась Помфри.

– Если бы он волновался, то не стал бы докучать своими вопросами, – Северус дернул головой, словно ему жал воротник рубашки.

Гарри, глядя на него, мог только представить, с какими демонами сейчас боролся Снейп: злость позволяла тьме подниматься в его душе, соблазняя преподнести небывалое могущество, овладев которым, можно справиться со всеми, подобными зарвавшейся Помфри. Поттер жаждал взять Северуса за руку, чтобы помочь обуздать темные порывы, но он не смел даже намеком выказать поддержку, ведь Помфри тут же доложит Аддерли, и это станет подарком их противникам.

– Он делал свою работу. Альбус, почему ты не отказался, если чувствовал себя так плохо? – Помфри постаралась, чтобы ее голос звучал заботливо.

– Наконец-то на меня обратили внимание, – тихо произнес Дамблдор, кривя губы в усмешке. – Я не мог отказаться, иначе следствие сочло бы, что я что-то утаиваю. Поппи, я тебе уже говорил и еще раз повторю – ты зря сердишься на Северуса. А теперь я хотел бы поспать, так что отправляйтесь все по своим делам. Обещаю – сегодня я не умру.

Вечером Дамблдора навестил Сметвик, явно вызванный мадам Помфри, и еще раз предложил госпитализацию в больницу Святого Мунго, заведомо зная, что тот не даст согласия. Он одобрил действия Снейпа, поблагодарив его за помощь Альбусу, с которым был знаком с детства, и потолковал тет-а-тет с Поппи, призывая ее смириться, объяснив, что директору уже ничто не в силах помочь. Он был уверен, что та так ревностно добивалась права приглядывать за Альбусом из-за своей привязанности к нему.

Однако его слова на нее мало повлияли, потому что в последующие дни Помфри не отходила от Дамблдора надолго, и если бы не требования его самого и не необходимость выполнять служебные обязанности и заботиться о студентах, то она сидела бы возле него целыми днями. Гарри подозревал, что та шпионит для Аддерли, и Северус был готов поддержать его догадки, особенно после очередной стычки с упрямой Помфри, не желавшей оставлять их наедине с Альбусом. Дамблдору не становилось заметно лучше – он был жив, но сил хватало лишь на короткие прогулки по личным апартаментам в сопровождении чьего-нибудь крепкого плеча и на беседы с теми, кого он ценил и любил. По его просьбе позвали Молли Уизли, которая безоговорочно согласилась присматривать за ним, когда он чувствовал себя хуже, а Гарри и Северус находились на занятиях.

***

Не нашлось ни одного ученика, который бы не обратил внимания на отсутствие Дамблдора за столом преподавателей в Большом зале, но только Гарри и Рон были в курсе, насколько его дела плохи. Даже Джинни не сразу узнала, что ее мать почти каждый день некоторое время проводит в Хогвартсе. Информацию о состоянии директора не засекречивали, но о ней не распространялись и взрослые. Снейп в своей излюбленной угрожающей манере предупредил Помфри, чтобы та не болтала и не поднимала панику.

– Чему быть, того не миновать, но не стоит портить настроение детям перед праздником.

Может, эти его слова оказали на Поппи влияние, или она получила указания и от Аддерли – но все-таки молчала о реальном положении дел, а на вопросы педагогов отвечала безликим: «Ему нездоровится».

***

Северус видел, что тучи, собиравшиеся над его головой по инициативе власть имущих, становились все тяжелее и тяжелее, готовясь вскоре пролиться ливнем обвинений, взращенных на предубеждениях, зависти и страхе. Не то чтобы он не ожидал подобного с самого начала, но ему не нравились некоторые направления, взятые в разработку следователем. По задаваемым вопросам четко прослеживалась линия, которая в будущем способна либо скомпрометировать Поттера в глазах общественности, либо добиться контроля над ним путем шантажа. И это касалось не только темы личных отношений, но и проведения темномагического обряда. Северус неоднократно напоминал Гарри, как тот должен отвечать, если его будут расспрашивать об этом, но все равно тревога не отпускала.

Со дня первого допроса в Министерстве Снейп строго-настрого запретил Поттеру приходить к нему в апартаменты. Он поменял пароль на входе в свои покои, вернул Гарри пижаму и остальные его мелкие вещи, завалявшиеся еще с тех пор, когда диван в гостиной служил тому ночным ложем. Северус собрал все (книги, артефакты, зелья и редкие ингредиенты), что могло бы приглянуться следователю, если это обнаружится при обыске, и переправил в Блэк-хаус. Он вычистил свои жилые комнаты с такой тщательностью, с какой еще ни разу этого не делал ни один домовик, уничтожив малейшие следы пребывания там Гарри, а заодно и избавился от эманаций темной магии, непроизвольно накопившихся в процессе подготовки к ритуалу.