Текст книги "Никому не позволю (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 57 страниц)

– Полное разделение сущностей, – закончил его неуверенную фразу Северус, изучив результаты магической проверки. – Потерпи еще минутку, я принесу зелье, – он выскочил в коридор и помчался в лабораторию, где дожидалось своего часа заранее приготовленное снадобье. Снейпа потряхивало от тревоги за Гарри, и он с огромным усилием взял себя в руки. Раньше он даже не представлял, что способен так сильно переживать за чье-либо благополучие. «Я и не заметил, как этот мальчишка проник ко мне в душу, – недовольно подумал Северус. Он отлично понимал, что личная привязанность может стать существенной помехой во время принятия важных решений. – От этого следует избавиться, только… – он схватил с полки пару нужных флаконов и поторопился обратно. – Мордред! Даже мысль о том, что ему плохо, заставляет мои внутренности сжиматься от страха. Такого не должно было случиться. Я просто помогаю ему выжить! Он – вызов моему умению справляться с любой ситуацией! И ничего более! – поднимаясь по лестнице, безмолвно уговаривал себя Снейп, а затем язвительно констатировал: – Поздно! Кого я обманываю? Назад пути нет. Поттер перестал быть для меня одним из многих. И с этим придется смириться… и считаться». Столь быстрая и практически морально безболезненная капитуляция перед обстоятельствами давала основание предположить, что подсознательно Северус давно догадывался, к чему приведет тесное общение с Поттером, и не исключено, что именно это подспудно и вынудило отважиться на своеобразный бунт против Дамблдора и игнорирование его мнения по поводу метода уничтожения хоркрукса в парне. Размашистыми шагами приблизившись к Гарри, Снейп скомандовал: – Выпей! – он склонился над Поттером и поднес фиал к его губам, положив руку ему на затылок: то ли чтобы придержать голову, пока тот пил зелье, то ли чтобы прикоснуться и убедиться самому, что все под контролем. Выждав немного, пока лечебный состав начал действовать, Северус спросил: – Стало лучше?

– Да. Спасибо, – несмотря на заверение, во взгляде Гарри все еще плескался ужас от осознания, что в его теле теперь сосуществуют, грубо говоря, два человека.

– Значит, это не понадобится, – Северус спрятал в карман второй флакон. – Успокойся, – он присел на корточки и, всматриваясь в лицо Поттера, сжал руками его плечи и чуть-чуть встряхнул, заставляя отвлечься от мрачных мыслей. – Гарри, мы знали, что это случится. Поверь, у тебя достаточно силы воли, чтобы справиться и с этой напастью. Главное – не молчи и сразу же сообщай мне, если твое состояние изменится: будь то боль или другие непривычные симптомы вроде спонтанного страха или необычных желаний, – заметив, что его слова возымели эффект, а Поттер слегка расслабился, Снейп опустился в соседнее кресло. – Ты можешь сейчас описать, что чувствуешь? Как ты догадался, что произошло окончательное разделение? Чтобы купировать негативные проявления, я должен более-менее точно представлять механизм влияния чужого осколка души на тебя, – кратко пояснил он причину расспросов.

– Я читал старый учебник по чарам, – Гарри указал на книгу, валявшуюся на полу у его ног, – а потом внезапно мне стало очень холодно, начался озноб. Меня резко бросило в сильную дрожь. Даже мелькнула мысль, что это действие замораживающего заклятия. Когда я сообразил, что согревающие чары мне не помогают, все вдруг поменялось. Меня опалило невыносимым жаром, будто внутри, – Поттер положил ладонь на грудь, – все горело адским пламенем. Было больно дышать. Легкие словно обжигало вдыхаемым воздухом. Но и это не продлилось долго – минуты три-четыре, я думаю. Хотя мне сложно судить, – Гарри натужно сглотнул, видимо, неприятное воспоминание вызвало спазм в горле.

– Ты умеешь противиться боли, – понимающе кивнул Северус, который уже знал об этой удивительной особенности организма Поттера: в стрессовой ситуации он частично блокировал мучительные ощущения.

– Да, – Гарри чуть печально улыбнулся замечанию Снейпа. Ему удалось взять себя в руки: то ли снадобье помогло, то ли подействовала необходимость сосредоточиться на рассказе. – А затем раздался тихий звук, похожий на шорох песка под ногами или шелест опавших листьев. Как будто кто-то на грани слышимости нашептывал мне прямо в ухо, но слов я не мог разобрать, как ни старался. Только вот после этого все… все, что вокруг, – Гарри взмахнул рукой, давая понять, что имеет в виду весь окружающий мир, – стало казаться таким неважным, ненужным, мне захотелось уснуть и не просыпаться. И тогда я, не представляю уж как, но сообразил: у меня пытаются отобрать желание жить, существовать, чтобы захватить власть над телом. Это звучит как бред сумасшедшего! – глаза Гарри заблестели от непролитых слез.

– Но мы ведь знаем, что это не бред. Я поддержу тебя, и ты обязательно справишься, – Северус наклонился вперед, чтобы дотянуться и похлопать Поттера по руке, желая возвратить ему ускользающее самообладание и веру в благополучный исход истории с хоркруксами. – Что случилось потом?

– Я пробовал сопротивляться, как мог… как мне показалось правильным. Перестал прислушиваться к шепоту, явно родившемуся прямо в моей голове, – Поттер на мгновение прикрыл глаза, коснувшись пальцами виска, – как у безумца, – вздохнул он и продолжил: – Я начал усиленно вспоминать тебя, Хогвартс, Дамблдора, Рона и Гермиону, Дурслей – в общем, все, что обычно вызывало у меня яркие эмоции, потому что именно они утекали, как вода сквозь пальцы, делая меня безразличным. И тут пришла головная боль: острая, пронзительная, взрывающая мозг и не дающая возможности сосредоточиться. Чем больше я вспоминал, тем она становилась чувствительнее. Она чем-то походила на ту, что я ощущал, когда на пятом курсе ты занимался со мной окклюменцией, только в разы сильнее, – дав оценку своему состоянию, Гарри замолчал, выжидая, что скажет на это Снейп.

– У нас тогда ничего не вышло, потому что твое сознание не было однородным, посторонняя сущность мешала, – Северус задумчиво поглядел на Поттера, прокручивая в уме разные варианты и отыскивая среди них способный хоть как-то помочь в сложившейся ситуации. – А сейчас ты интуитивно пытаешься поставить щит из воспоминаний между собой и частью чужой души. У тебя пока что не получается, поэтому ты чувствуешь боль, как и во время наших занятий. Но это и не удивительно – Риддл весьма сведущ в ментальных практиках, поэтому рискну предположить, что и осколок его сути тоже не безнадежен в этом плане.

– То есть я не сумею избавиться от боли? А что ты мне дал? – Гарри наконец-то решил выяснить, чем его напоили. – Зелье заблокировало атаки на мое сознание? Так почему ты раньше не сварил мне его, чтобы не было тех снов чуть ли не наяву, которые насылал Риддл?

– Вообще-то, следует интересоваться, что в тебя намерены влить, до того, как ты проглотил отраву, – съязвил Северус, потакая своим привычкам не упускать случая научить Поттера кое-чему полезному.

– А мне в тот момент было все равно. Яд тоже вполне сгодился бы, потому что я сходил с ума от боли и чуть не терял сознание. Заодно и хоркрукс уничтожили бы, – цинично бросил Гарри.

– Не факт. Ты рассказывал, что клык василиска проткнул твою руку, но ты не умер от этого, – напомнил Снейп, недовольный настроением Поттера.

– Так Фоукс же прилетел и вылечил меня своими слезами, – попытался отмахнуться Гарри, но заметил презрительно-насмешливый взгляд Северуса. – Что? Я опять – бестолочь и кретин?

– Чистый неразбавленный яд василиска, получаемый жертвой во время укуса, убивает практически мгновенно, парализуя сердечную мышцу, – Снейп предпочел придерживаться тона, каким читал лекции на занятиях, ведь Гарри и без того сейчас нервничал сильнее обычного. – Но ты в годовалом возрасте ухитрился выжить после попадания в тебя Авады Кедавры, от которой нет спасения, так что глупо было бы удивляться, что и василиск тебя не убил. Слезы феникса, какой бы панацеей они ни являлись, не умеют оживлять мертвых. Так что Фоукс всего-навсего залечил твою рану, а с ядом, не допустив его влияния на чужую сущность внутри тебя, ты как-то справился без посторонней помощи. Но мы отклонились от темы. Ты спрашивал, каким зельем я тебя напоил. Это модифицированное успокоительное. Обезболивающее, – Снейп похлопал себя по карману, намекая на спрятанный туда флакон, – тебе не понадобилось. Выпитое тобой зелье не избавляет от боли в прямом смысле этого слова и не блокирует воздействие на разум. Так что выводы делай сам.

– Но голова больше не болит… Постой, ты хочешь сказать, что я просто полностью перестал обращать внимание на атаки обособившейся части души? – Поттер недоверчиво уставился на Снейпа.

– Где-то так и есть, скорее всего, – подтвердил тот его догадку. – Гарри, ты сам справляешься с чуждым влиянием, зелье лишь не дает тебе переживать и впадать в истерику, что совершенно естественно в твоем случае. Я подозреваю, что с течением времени отделившаяся сущность примется активнее добиваться своей независимости и усилит давление на твое сознание, так что расслабляться не стоит, – Северус поспешил поделиться личными соображениями. – Именно поэтому я прошу – при любых изменениях самочувствия безотлагательно информируй меня. Я не могу научить тебя окклюменции, которая оказалась бы очень кстати, по вполне объективным причинам: твой враг – внутри тебя, и он не позволит этого. Но ты сам можешь попытаться интуитивно отгородиться от разрушительного влияния. Так же, как ты по наитию использовал воспоминания, чтобы вернуть себе жажду жизни.

– Но из-за этого разболелась голова, – Гарри никак не удавалось уловить суть, что же ему следует предпринимать, чтобы не повторился мучительный приступ.

– Потому что ты не успел найти идеальный вариант защиты. Я уверен, что в итоге ты отыщешь воспоминание или образ, которые станут гарантией безболезненного отражения нападок на твое сознание конкретного агрессора. И даже не исключаю, что это окажется универсальным способом для защиты разума от какого бы то ни было вторжения, – столь убедительная речь не допускала ни малейшего намека на сомнение в сказанном.

– То есть я научусь окклюменции? – Гарри явно пришлась по душе такая перспектива.

– Возможно, но не обязательно. Однако я не советовал бы доводить себя до обморока от боли, потому что это грозит потерей контроля, к тому же, вероятнее всего, безвозвратной, – тут же жестко предупредил Северус. – Пока действует зелье, ты наверняка сумеешь правильно оценивать свое состояние, а значит, и, так сказать, уговорить тебя на отказ от реальности не получится.

– Мне придется постоянно пить снадобье?

– Нет. Надеюсь, что это не так. Хотя выяснить это мы сможем лишь опытным путем. Холод и жар, которые ты почувствовал во время окончательного отделения осколка, вероятно, ослабили тебя, заставили нервничать и создали благоприятные условия для усиленной атаки на твое сознание. Не забывай, что ты – цельная личность, а то, что делает из тебя хоркрукс, только маленькая часть полноценной сущности, – Снейп, проведший день на ногах, хотел бы отдохнуть, но ему требовалось сначала разобраться с самочувствием Поттера, чтобы не волноваться, что тот натворит что-нибудь непоправимое. – Следовательно, ты вполне способен подавить поползновения на свою свободу действий. Однако природа подобного симбиоза не изучена, так что нельзя отбрасывать, что часть чужой души будет совершенствоваться, особенно учитывая жизненный опыт ее оригинала. Так что зелье всегда должно находиться у тебя с собой, и экспериментировать – насколько долго ты сумеешь противостоять атаке – лучше и не пробуй. Если этой модификации будет недостаточно – сварю более сложное зелье на твоей крови, – Северус устало откинулся на спинку кресла, что не ушло от внимания Гарри.

– Странно все же… Просто парадокс какой-то: мне нужно быть спокойным, чтобы успешно сопротивляться тому, что в свою очередь пытается довести меня до состояния прострации, – Поттер хмыкнул. – А что насчет сна? – его сердце снова неприятно заныло, когда он вдруг представил, как останется абсолютно беззащитным во время ночного отдыха.

– Ты о чем? – Снейп даже не сразу догадался, что вызвало интерес Гарри.

– Я засну, а проснется этот Риддл, вернее, его огрызок, – пояснение прозвучало нарочито беспечно.

– Это невозможно.

– Почему? Стоило мне раньше уснуть, как Риддл влезал в мою голову, и я видел все его глазами, – с горечью бросил Поттер.

– Если я правильно помню, послание, подтолкнувшее тебя к посещению Отдела тайн, ты получил среди бела дня. Так что существенной разницы, когда атаковать разум – во сне или в период бодрствования – нет. Тем более учитывая, что этот процесс идет изнутри. Принимая во внимание конкретные обстоятельства, можно довольно обоснованно предположить, что влияние чужого начала на тебя в настоящее время не прекращается ни на миг. Удерживание тобой контроля зависит в основном от твоей же подсознательной способности сопротивляться. Конечно, не нужно забывать, что ты должен быть спокоен, собран и уверен в собственных силах, – по скептической гримасе на лице Поттера Северус понял, что он не сумел убедить того в своем мнении.

– Это не отменяет ситуации, когда мне приснится кошмар, и тогда… меня реально будет сломить. Разве нет?

– Нет. Пока ты спишь, твой мозг работает в другом режиме. Допустим, та инородная часть захватила спящее сознание. Но как только ты проснешься, окажется, что в твоей власти осталось еще слишком много, чтобы ты не заметил своего частичного подчинения, – Снейп не представлял, как объяснить так, чтобы Поттер перестал бояться спать. К тому же никто не проводил исследований подобной проблемы. А уж у Поттера так и вовсе все случалось не как у среднестатистического волшебника, и что-то гарантировать ему было бы опрометчиво. – Гарри, я сварю тебе специальное зелье для спокойного сна. Такое, чтобы к нему не возникло привыкания, и оно не влияло на твое здоровье, – пообещал Северус за неимением иного способа вернуть Поттеру твердую почву под ногами. – А еще мы не станем отныне закрывать двери спален, чтобы ты при необходимости звал меня ночью. И можно приказать Кричеру, чтобы будил тебя, когда обнаружит, что ты тревожно спишь, – предложил он.

– Дежурство Кричера – это лишнее, – по поводу открытых дверей Гарри не протестовал. – Если я все же не справлюсь…

– С таким настроением иди к Альбусу. Если ты не веришь в себя, то я не смогу заставить тебя бороться. А он хотя бы научит, как с пользой распорядиться своей смертью. Он в этом опытен, – Снейп презрительно фыркнул.

– Ладно, я понял. Постараюсь больше не ныть, – Гарри выглядел искренне раскаявшимся за свое недоверие к словам Северуса. – У тебя есть новости?

– Есть, но подробности расскажу завтра. Главное – Риддл поручил мне контроль над тобой и твоими контактами с Альбусом, когда ты приедешь в Хогвартс, – четко довел до сведения Снейп.

– Он не планирует схватить меня и убить?

– Темный Лорд не имеет представления, как ему с тобой поступить. Так что можешь не тревожиться пока по этому поводу. Если он что-то решит в отношении тебя, то я узнаю об этом первым. По крайней мере, в свете его последних распоряжений это должно быть именно так. А сейчас я хотел бы поужинать, – Северус направился в столовую. Он в очередной раз мысленно возблагодарил судьбу, что Альбусу пришлось передумать насчет подселения к Поттеру семейства Уизли: нужно же было где-то собирать Орден Феникса хотя бы для поддержания видимости его деятельности, и Нора оказалась чуть ли не единственным приемлемым убежищем для этого. Зато теперь Гарри и Северусу не требовалось ни от кого скрываться в Блэк-хаусе, что экономило пропасть сил и нервов.

– Я не против, – Гарри согласился с идеей немного подкрепиться и с готовностью последовал за Северусом. Он устал обсуждать свое физическое состояние и возможное будущее. Хорошо, что хоть не приходилось делать этого еще с кем-нибудь вроде Дамблдора, наверняка сыпавшего бы недомолвками, или друзей, которые, искренне переживая, своей заботой скорее лишь нагнетали бы обстановку.

========== Глава 38 ==========

После смены власти в магической Британии Рон писал друзьям нечасто. Обычное «как дела», на его взгляд, выглядело бы насмешкой, потому что ничего хорошего от нового правительства ожидать не приходилось. Обсуждать же серьезные проблемы в переписке было бы рискованно, Поттер в своем письме достаточно категорично потребовал оставить все вопросы до приезда в Хогвартс, так как имелся шанс, что корреспонденцию перехватят, и тогда малыми неприятностями вряд ли все закончится. За неделю до занятий Гарри получил от Рона приглашение встретиться в Косом Переулке, чтобы купить необходимые вещи для учебы и немного поболтать. Поттеру, как бы ему ни хотелось повидаться с другом, пришлось отказаться – в первую очередь из-за своего нестабильного состояния, с которым еще только начал свыкаться. Он объяснил, что заказал учебники по почте, не желая провоцировать волшебников личным появлением в магическом квартале Лондона. Ведь и на самом деле обстоятельства для Гарри складывались совсем не радужно. Мнения в обществе разделились: одни маги жаждали поймать его и доставить к Темному Лорду, чтобы тот раз и навсегда расквитался с Избранным, а другие считали его виновным в нынешней ситуации, потому что ему якобы следовало раньше разобраться с Волдемортом и не допустить захвата Министерства. В общем, с какой стороны ни посмотри – почти все были недовольны национальным героем, о чем можно было прочесть в желтой прессе и услышать в перешептываниях обывателей.

Прошло всего несколько часов после того, как Гарри отправил ответ Рону, а Сычик опять принес записку, вынуждая Кричера, недобро поджимая губы, докладывать хозяину о несносной вертлявой птице, не дающейся в руки.

«Гарри, мое письмо к Гермионе вернулось! С ней что-то случилось! Что будем делать?»

Кривые буквы и обилие клякс свидетельствовали о том, что Рон испугался не на шутку и очень сильно переживал за судьбу подруги. К тому же именно в этот день в «Ежедневном Пророке» появилось объявление о развертывании новой программы по адаптации магглорожденных в магическом обществе, для чего все волшебники, относившиеся к этой категории, были обязаны пройти плановое собеседование в Министерстве. Вроде ничего пугающего в распоряжении не наблюдалось, но напечатанное заставляло серьезно насторожиться. Гарри немедленно настрочил лаконичный ответ:

«Не беспокойся! Уверен, с Гермионой все хорошо! Встретимся в Хогвартс-экспрессе – поговорим».

Поттер, естественно, не рискнул в письме объяснять что-либо конкретно и надеялся, что Рон поймет его намек, для чего слово «хорошо» даже подчеркнул жирной линией. Сычик ни в этот день, ни на следующий не прилетал, и Гарри решил, что удовлетворил любопытство друга, и в спокойной обстановке привыкал к ситуации, когда приходилось ежесекундно контролировать эмоции, тщательно отделять собственные желания от навязываемых осколком чужой души и бороться со страхом потерять самого себя как личность. Если бы не зелья Снейпа, то Гарри просто сошел бы с ума от этой изнурительной битвы, происходившей внутри сознания. Северус, не останавливаясь на деталях, доложил Дамблдору о произошедшем полном разделении сущностей в Поттере, и тот взял на себя многочисленные заботы по подготовке Хогвартса к приему студентов, ранее ложившиеся на плечи Снейпа. Так что теперь почти все время, свободное от служения Волдеморту, Северус проводил с Гарри, наблюдая за ним, обучая способам концентрации внимания и знакомя с методиками совершенствования дисциплины разума, всячески помогая справиться с незавидным состоянием духа.

«Тебе нельзя появляться в Хогвартсе! Я тоже туда не поеду! Когда и где встретимся?»

Гарри не понравился категоричный настрой друга, и он не стал спешить с ответом, а показал записку Рона Снейпу.

– Вдруг появились новые обстоятельства, о которых мы не в курсе? – Поттер помассировал виски – этот жест превратился в неотъемлемую часть его жизни, позволяя хоть ненадолго прогнать легкую, практически непрекращавшуюся боль.

– Уизли – паникер. Не может он знать то, что неизвестно мне и Альбусу, – сухо заявил Северус, прочитав эмоциональное послание. – Но я отправлюсь в Нору и выясню, что послужило причиной для его столь кардинального решения, – он язвительно скривился.

– Давай я сам туда смотаюсь? – неуверенно предложил Гарри. Он понимал, что еще недостаточно натренирован, а возле Рона ему вряд ли удастся сохранять так необходимое спокойствие. – Я приму зелье, – пообещал он.

– Нет, не стоит. Во-первых, снадобье лучше выпить перед сном. Если ты его примешь сейчас, то действие закончится еще до утра. И ты об этом знаешь. Во-вторых, мы не имеем представления, что заставило Уизли написать это, – Снейп потряс запиской, все еще зажатой в его руке. – Нельзя исключать чей-либо шантаж, принуждение и создание ловушки. Глупые паникующие из-за обстановки обыватели теперь для тебя опаснее Темного Лорда. Я схожу, – бросив клочок пергамента с каракулями Рона на стол, Северус решительно поднялся, без особого сожаления прервав бесплодные поиски в книгах новой информации – библиотека Блэков, перечитанная вдоль и поперек, однозначно исчерпала свои возможности помочь с этим.

– Будь осторожен, – попросил Гарри. Ему в последние дни было страшно отпускать Снейпа надолго. Гарри только в его присутствии чувствовал себя более-менее уверенно. Он ощущал неистребимую потребность видеть Северуса или хотя бы твердо знать, что он наверняка находится в соседней комнате. Даже ночью Поттер просыпался, чтобы заглянуть в его спальню через незакрытую, как и договаривались, дверь и удостовериться, что Северус рядом и придет по малейшему зову о помощи. И это при том, что с момента отделения части души Риддла всего дважды потребовалось активное вмешательство Снейпа в ситуацию: в самый первый день и на вторую ночь, когда стало ясно, что без специального снотворного зелья Гарри не выспаться – ужасные кошмары не давали покоя.

– Я скоро вернусь, – пообещал Северус. Он с легкостью вычислил почти болезненную потребность Гарри в их пребывании рядом друг с другом. Но не винил его в этом, потому что и сам мог относительно спокойно существовать лишь в компании Поттера, словно в этом парне, обреченном на страшную участь, черпал силы, чтобы жить, строить планы и надеяться на удачный исход их борьбы с Темным Лордом и с самой Судьбой.

***

Снейп сначала заскочил в Хогвартс и поговорил с Дамблдором, пытаясь выведать у него что-либо полезное, но очень быстро убедился, что тот не в курсе намерений Рона Уизли бросить учебу. Нора встретила криками, доносившимися из распахнутого окна и слышными далеко за пределами здания. Казалось, что орали с десяток человек. Прислушавшись, Северус понял, что не различает в общем гаме чужих голосов, и решительно постучал в дверь. Не дождавшись ответа, он бесцеремонно вошел в дом и, остановившись в тени коридора, выяснил, что спорили трое: Молли, Рон и Джиневра. Близнецы же, усевшись на ступени лестницы, ведущей на верхние этажи, лишь время от времени, развлекаясь в своем стиле, вставляли какое-нибудь слово, распаляя ссору еще больше и явно получая от собственных усилий массу удовольствия. Молли увещевала младших детей, которые отказывались отправляться в Хогвартс, однако выходило у нее это не слишком успешно.

– Я не пойду в школу без Рона! – Джинни недовольно поджимала губы и яростно сверкала глазами точь-в-точь как ее мать.

– С чего ты взяла, что он останется дома? Рон, ты не можешь бросить сестру! – Молли, стоявшая в проеме двери, ведущей на кухню, уперлась руками в бока, что делало ее позу весьма угрожающей, невзирая на ее невысокий рост и пышные формы. Она устала от безрезультатных уговоров, идущих по кругу. – Не молчи! Пообещай, что прекратишь упорствовать! Нельзя сейчас обращать на себя внимание!

– Да-да, малыш Ронни. Нужно сидеть тихонько, как мышка, – ехидно кинул то ли Фред, то ли Джордж, вызвав на лице младшего брата судорогу злости.

– Они нас из школы не выпустят, а я не желаю оставаться в стороне от борьбы с этими уродами! Я должен быть рядом с Гарри! Мама, ты же понимаешь, что я не могу иначе! – кричал Рон, захлебываясь словами, и было прекрасно видно, что он убежден в правоте своего выбора.

– Там Дамблдор! Почему ты решил, что…

– Дамблдор тоже почти не вылезает из Хогвартса! На что он способен? – огрызнулся Рон. – Я не хочу жить по навязанным нам правилам! Мне необходимо найти Гермиону! Что они с ней сделали? Ты знаешь?

– Рональд, остынь! Ты уже натворил дел! Отец с трудом тебя выручил! – повысив голос чуть ли не до визга, заорала Молли. – Все! Прекрати умничать! Ты поступишь так, как тебе скажут! А вы – заткнитесь! – она ткнула зажатой в руке волшебной палочкой в направлении близнецов, похоже, одарив их невербальным Силенцио, потому что те разевали рты, но не издавали больше ни звука. – Только и знаете, что подзуживать брата! Ой! – Молли схватилась за сердце, заметив вошедшего в комнату Снейпа, которому надоело слушать их свару. – Северус! Ты меня напугал. Что-то случилось? – она тревожно взглянула на моментально притихшего Рона.

– Это у вас что-то случилось, и Альбус интересуется – что именно, – из семейной «задушевной» беседы на повышенных тонах Северус понял, что он и в самом деле чего-то не знает, и теперь горел желанием выяснить подробности.

– Марш в свои комнаты! – распорядилась Молли, требовательно посмотрев на детей, но те лишь поежились под ее строгим взглядом и не сдвинулись с мест. – Не позорьте меня еще больше, – прошипела она, отчетливо осознавая, что ситуация полностью вышла из-под ее контроля, чего никогда ранее не бывало. Раскрасневшиеся во время ссоры щеки еще сильнее залило краской смущения перед посторонним свидетелем провала ее родительского влияния.

– Я останусь, – хмуро произнес Рон. – Это же я как бы виноват в… Профессор Снейп, – вдруг вскинулся он, забыв о своих оправданиях, – вы знаете, где сейчас Гермиона Грейнджер?

– Вы повысили голос на мать, – вместо ответа холодно констатировал Северус таким тоном, словно далее подразумевалось: «Не стоит ли для начала извиниться перед ней?»

– Мама, прости, я погорячился, – Рон без труда уловил невысказанное послание и последовал немому совету, потому что и сам чувствовал в этом потребность – прежде он ни разу не позволял себе разговаривать с родителями подобным образом. Молли сдержанно кивнула, решив отчитать сына за неуважение позже. – Но это не значит, что я изменил собственное мнение, – все же добавил Рон секунду спустя, вызвав у Снейпа невольное восхищение этим упрямством. При других обстоятельствах искренний порыв Рона вступить в борьбу с властью был бы более чем ценен. О его преданности друзьям и говорить нечего.

– Северус, как ты уже догадался, у нас тут неприятности, – Молли махнула рукой в сторону кухни, приглашая устроиться за столом. – Ты по своим каналам что-то прослышал об этом? – спохватилась она, желая выяснить причину прихода Снейпа.

– Нет, я ничего еще не слышал. Но, надеюсь, ты поделишься информацией, – заметив подозрительный взгляд Молли, привычно накрывавшей к чаю, Северус, не обращая внимания на застывшего у двери Рона, все же уточнил: – Твой Рональд подбивает Поттера не ехать в Хогвартс. Альбус попросил разобраться, чем вызвана его настойчивость.

– Ясно. Вот видишь, даже Гарри понимает, что ты дурью маешься! – в сердцах кинула сыну Молли, а затем, присев рядом со Снейпом, начала рассказывать: – Мы узнали о настоящих мерах, какие принимают к магглорожденным. Артур вчера вечером сообщил о том, что их отправляют на принудительную переквалификацию в закрытые лагеря. Рон, ни с кем не посоветовавшись, решил сегодня проверить, что случилось с Гермионой, потому что сова два дня возвращалась назад, не передавая письма ни ей, ни ее родителям. Они же дружат, – добавила Молли, словно пыталась оправдать выходку сына.

– И что произошло? – острый взгляд Снейпа не обещал Рону ничего приятного.

– У нас ведь есть адрес Грейнджеров, вот Рон и наведался к ним. А там…

– Там никого нет. В доме пусто! – перебив мать, добавил Рон. В его надрывном тоне было столько тревоги, что Снейп отложил упреки до тех пор, когда дослушает всю историю до конца, хотя язык так и чесался пройтись по умственным способностям недалеких юнцов.

– Рон нашел письмо из Министерства, адресованное Гермионе, и распечатал его, желая узнать, чего от нее хотят, – Молли скорбно поджала губы.

– Мистер Уизли, сколько вас учить, что нельзя хватать в руки все подряд! – все-таки не сдержался Северус. Он мог только догадываться, каких усилий стоило Артуру вернуть сына домой. – Письмо – это портключ, настроенный на срабатывание от прикосновения человека, обладающего магическим потенциалом. Это предусмотрено для того, чтобы любопытные маггловские родственники, заглядывая в чужую почту, не мешали работе комиссии, – объяснение предназначалось для Молли, но она лишь вздохнула, уже зная об этом. Снейп повернулся к Рону и продолжил свою речь: – Волшебники обычно в курсе, что не стоит вскрывать не им адресованную официальную министерскую корреспонденцию, чтобы не вносить путаницу в акты регистрации, ведь отдел учета принимает магическое подтверждение о получении документа. Да и элементарные правила хорошего тона тоже не позволяют подобных вольностей, не говоря уж о шансе подхватить проклятие, сунув нос куда не следует. Но это не ваш случай! – презрительно констатировал Снейп, буравя Рона раздраженным взглядом. – Вас допрашивали? – вопрос прозвучал как щелчок кнута.

– Да, – Рон потупился, рассматривая носки своих плохо вычищенных ботинок. Вступать в спор со Снейпом он не собирался, наперед зная, что ничего путного из этого не выйдет.

– С Веритасерумом?

– Нет. Артур сумел договориться, чтобы зелье не применяли, – перебила Молли, все же задетая упоминанием, что ее ребенок недостаточно воспитан.

– Не папа, а Перси, – уточнил Рон, с презрением произнеся имя брата. – Его первым оповестили.

– Мистер Уизли, вы недовольны действиями родственника? Так отказались бы от его поддержки и отправились под суд, – Северус не терпел лицемерия. – Вы приняли его помощь и теперь свободны, так что должны быть как минимум благодарны за вмешательство в вашу судьбу.

– Он продался Пожирателям…

– Не говори так! – приструнила сына Молли, расстроенная его поведением. – Он вступился за тебя!

– Как вы объяснили произошедшее с вами? Я так понимаю, комиссия в курсе, кому адресовалось письмо, перенесшее вас в «зал ожидания»? – Снейп вернул разговор в продуктивное русло, не желая задерживаться в Норе дольше, чем необходимо для выяснения полезной информации.