Текст книги "Никому не позволю (СИ)"

Автор книги: Рада Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 57 страниц)

Северусу из-за интенсивности графика казалось, что он бывает в Хогвартсе только на уроках и по ночам. Поттер теперь пробирался к нему ближе к полуночи и оставался спать до утра в гостиной на диване. Без подобного Гарри уже не мог обойтись из-за ухудшения самочувствия. Его снова одолевали головные боли, но сейчас это не зависело от попыток противостоять атакам осколка чужой души на его сознание. Они возникали внезапно без видимой причины и порой не прекращались часами, организм абсолютно не реагировал на принятые зелья, призванные облегчить состояние. Почему Поттеру становилось лучше в обществе Снейпа или просто вблизи от него, разобраться так и не удалось, даже Дамблдора озадачил такой феномен, хотя он и пытался делать предположения, основанные на особенностях свойств личной магии. Гарри обращался в Больничное крыло, чтобы оправдать пропуски занятий – присутствовать на уроках, когда голову разрывала боль, а Том-огрызок вопил, требуя смириться и покориться ему, он не мог. Мадам Помфри, не имея ни малейшего понятия о настоящем положении дел, ничем реально не помогла, порекомендовав проконсультироваться в больнице Святого Мунго, о чем, естественно, не было и речи.

Северус выкроил пару часов, урвав их ото сна, и сварил особое зелье, надежно блокирующее эмоциональные проявления. Он знал, что без этого снадобья Гарри не справится во время ритуала – вряд ли осколок души покинет его без отчаянной попытки все же подчинить себе тело и обрести независимость, после чего никакой ритуал не способен на него повлиять. Том-огрызок наверняка ударит по сознанию Гарри во всю свою мощь, уже не переживая о том, что тот свихнется. Да и Темному Лорду тоже это зелье не будет лишним и поспособствует сохранению полного спокойствия, необходимого для удачного колдовства.

Когда отлучки из Хогвартса стали слишком частыми, Северусу пришлось признаться Дамблдору, что он вместе с Темным Лордом трудится над определенным проектом, но ничего рассказать о нем не может из-за Непреложного обета. Конечно же, это не являлось чистой правдой, но и откровенной ложью назвать такое объяснение было нельзя. Естественно, Северус заверил, что их совместная работа с Риддлом ничем отвратительным магическому миру не угрожает.

***

Когда вопрос о проведении ритуала был окончательно решен, а Темный Лорд наметил основные условия его исполнения, Северус пришел к выводу, что следует уничтожить еще хотя бы один хоркрукс. Для восстановления целостности души не было нужды собирать эти особенные артефакты, и даже напротив – их требовалось держать подальше от Темного Лорда, чтобы он ненароком не навредил им, действуя под влиянием магического принуждения. Риддл был убежден, что все осколки души до настоящего момента оставались неповрежденными, а Снейп не планировал его разуверять, потому что именно это заблуждение великого темного мага должно было стать для него погибелью.

Все расчеты призываемой магической силы велись с учетом необходимости возвратить семь частиц души. Но при данном раскладе пятеро волшебников-помощников, через которых будут проходить потоки магии во время колдовства, в лучшем случае превратятся в сквибов, если вообще выдержат такую мощную нагрузку на личную магическую систему. Северус знал, что два хоркрукса уже обезврежены, а значит, для ритуала понадобится количество энергии меньше расчетного, что обещало спасти «проводников» от смерти. Но чтобы быть наверняка уверенным, что те отделаются магическим истощением, следовало избавиться еще хотя бы от одного артефакта с душой Волдеморта внутри.

Задача предстояла не из простых. Существовал риск, что Риддл что-то почувствует, хотя при нынешних обстоятельствах и оставался шанс избежать подобного или списать все странности его восприятия на действия Дамблдора, якобы экспериментировавшего с кольцом. Однако присутствовали и положительные моменты. Во-первых, у них имелся на примете доступный хоркрукс, во-вторых, о его местоположении знал не один Северус, так что условия Непреложного обета не будут нарушены, и в-третьих, у Поттера уже наличествовал какой-никакой опыт уничтожения такой дряни. Нужно было лишь уговорить Гарри, при этом ничего не объясняя ему.

В день, когда Северус понял, что ликвидацию хоркрукса дальше откладывать нельзя, Гарри на удивление повел себя исключительно покладисто – видимо, измучился к вечеру так, что, оказавшись рядом со своим, как он называл, спасением, желания спорить у него уже не возникло. Он, прочитав в записке, что требуется сделать (Снейп не хотел лишний раз говорить о таком вслух), только устало спросил:

– Северус, ты уверен, что это необходимо?

– Полностью.

Пергамент вспыхнул, рассыпаясь пеплом, унося с собой компрометирующую запись в небытие.

– Пойдем, – от печального взгляда Гарри у Северуса запершило в горле, а сердце до боли сжалось: то ли от жалости, то ли от осознания, насколько сильным на самом деле был Поттер, стойко сопротивлявшийся обстоятельствам.

За все время, пока ходили за медальоном Слизерина, они не проронили ни звука, понимая друг друга и без слов. Дамблдор уничтожал кольцо-артефакт в Хогвартсе, что, возможно, и позволило скрыть этот факт от Темного Лорда. Снейп предпочел последовать его примеру. Возвратившись в школу, они направились в Выручай-комнату, посчитав ее наиболее подходящим местом для подобного «кощунства».

– Это придется сделать тебе, – Северус отдал Гарри флакон с ядом василиска, которым он запасся заранее, выкрав из лаборатории в Малфой-мэноре.

– Конечно. Отойди подальше на всякий случай, – Поттер знал про Непреложный обет, поэтому абсолютно не удивился просьбе. Вылив немного яда на медальон, пристроенный на каменном столе (Выручай-комната на этот раз открылась для них в виде алхимической лаборатории), и не добившись никаких заметных результатов, Поттер задумался. – Это вещь Слизерина. А если… – пробормотал он, а после этого что-то прошипел на серпентарго.

Медальон раскрылся, и из него мгновенно вырвалась неведомая субстанция, явно колдовского происхождения, туманным облаком зависнув над столом и вынудив Поттера отшатнуться от неожиданности. Не успел Северус хоть что-то предпринять, как из гибких нитей, подобных черному дыму, соткался образ, как две капли воды похожий на него самого.

– Поттер, ты обуза! – заявил призрачный двойник, заставив волосы на голове зашевелиться. – Ты никому не нужен! Жалкий! Никчемный! Я не могу дождаться, когда избавлюсь от тебя…

– Не слушай его, Гарри! Посмотри на меня! – Северус, расположившийся в стороне, заметил, как напряглась спина Поттера после прозвучавших утверждений. – Гарри! – в глазах оглянувшегося Поттера стояли слезы. – Это неправда! Вспомни, что я тебе говорил! Вспомни сейчас же!

– Ты никому не позволишь… – горькая улыбка тронула губы, Гарри повернулся к хоркруксу и без колебаний плеснул на него ядом василиска. Видение исчезло с пронзительным вскриком. – Проверь… – голос подвел, и Поттер просто указал на почерневший медальон.

Диагностика подтвердила, что часть души Риддла была уничтожена.

Возвратившись в личные покои, Снейп усадил Гарри рядом с собой на диван и молча обнял, прижав к своей груди, успокаивая и доказывая, что обещание не оставлять его в беде все еще в силе. Так, сидя, они и проспали до утра, даже не поняв, когда сон сморил их.

Утром Северус еще до завтрака заглянул к Дамблдору и отдал ему уже обезвреженный медальон Слизерина. Он предельно сжато пояснил, как тот попал им с Гарри в руки, постаравшись не упоминать, когда именно это произошло. Решение признаться о ликвидации очередного хоркрукса возникло закономерно. Тайны – тайнами, но если вдруг что-то пойдет не так, как задумывалось, то хоть кто-то должен знать о том, что у Темного Лорда уцелели только четыре артефакта-якоря. И лучшей кандидатуры, чем Дамблдор, естественно, для этого не было.

***

До назначенной даты проведения ритуала оставалось пять дней. Уже в двадцатый раз проверив расчеты, Снейп и Темный Лорд прервались и за скромным обедом принялись подводить последние итоги подготовки.

– Мы сделали уже все, что необходимо для удачного колдовства.

– Похоже на то. Правда, есть еще один смущающий меня момент, – Северус решил не рисковать и не гадать на кофейной гуще, а заранее перестраховаться. Заметив неподдельный интерес в обращенном на себя взгляде, он пояснил: – Не посчитает ли магия Непреложного обета, который я дал вам, мой Лорд, объединение фрагментов души в единое целое уничтожением хоркруксов? Большую часть ритуала проводить буду я, но если я не ошибся в своих опасениях, то мне не удастся довести дело до конца. Непреложный обет наверняка убьет меня раньше – сразу после присоединения первого же осколка души, так как это прекратит существование хоркрукса, в котором он хранился.

– Хмм… Ты прав. Конечно, по сути ритуала это я возвращаю себе свое, но… – Риддл на миг замер с поднятым бокалом, размышляя над ситуацией. Все свидетельствовало о том, что Снейп не сможет ему навредить, даже если снять с него обет, потому что хоркруксы все равно будут ему недоступны. Даже вздумав предать, он не в состоянии их уничтожить. – Ты несомненно прав – нельзя оставлять такую возможность без внимания. Напомнишь – я освобожу тебя от Непреложного на время проведения ритуала. Но потом тебе придется снова взять на себя те же обязательства, ведь я уже говорил, что ты будешь хранителем тайны моего бессмертия, – Темный Лорд усмехнулся – вероятно, ему нравился выдуманный им же титул для Снейпа. – Еще есть какие-то соображения, мы ничего не упустили из виду?

– Нет. Все остальное мы предусмотрели. Мой Лорд, вы уже выбрали тех, кто поделится с вами личной силой на Самайн? – Северус избегал лишний раз уточнять, что именно им предстояло, чтобы не нервировать Риддла, который, как ни старался, все же не мог избавиться от собственных опасений, хоть и понимал, что другого выхода у него, в общем-то, и нет, если он не хочет рисковать и уничтожать свой непреднамеренно созданный хоркрукс.

– Да. Это не твоя забота. Ты следи за Поттером. Мне не нужны сюрпризы. Не нравятся мне его обращения в Больничное крыло по поводу головных болей, – Темный Лорд задумчиво повертел вилку в руке.

– Я обеспечил его качественным болеутоляющим и на всякий случай успокоительным, – словно в свое оправдание бросил Снейп. Полностью скрыть изменения в состоянии Гарри не имелось возможности – Кэрроу все равно доложили бы об этом Риддлу.

– У нас все готово. С завтрашнего дня я начну проводить малые обряды по очистке пространства от следов постороннего колдовства, и ты мне здесь не понадобишься до самого Самайна. Будешь неотступно наблюдать за Поттером. Если ему станет хуже – напоишь Живой смертью. Нельзя допустить… Ты и сам знаешь… что я тебе объясняю, – Риддл хмыкнул, сообразив, что превращается в параноика. – На ритуале он мне требуется хотя бы немного вменяемым.

– Вы все-таки считаете, что Поттеру необходимо присутствовать? – Снейп очень надеялся, что Гарри останется в Хогвартсе под присмотром Альбуса, которого предупредят в последнюю минуту, чтобы он не успел предпринять ничего, способного разрушить их планы. – Не помешает ли вам связь с ним как с хоркруксом? Вдруг вы не сдержитесь…

– Поттер будет в ритуальном зале – это не обсуждается! – рыкнул Темный Лорд. – К тому же я намереваюсь с ним поболтать и перед обрядом, и после него, – он холодно улыбнулся самыми кончиками тонких губ, что выглядело несколько угрожающе.

– Вы же не собираетесь именно его использовать в качестве жертвы для создания нового… – Северус прервал вопрос, сообразив, что чуть не выдал свой страх за Гарри, хорошо, что его голос по-прежнему звучал безэмоционально.

– Я об этом не думал. А ты разве против? – легкое раздражение во взгляде сменилось на заинтересованность.

– Мой Лорд… – Снейп вздохнул и решился: – Мой Лорд, могу я высказать просьбу?

– Я тебя слушаю.

– Если Поттер не погибнет во время ритуала, оставьте его в живых. Для меня, – Северус задержал дыхание, ожидая приговора Гарри, да и себе заодно.

– Ты имеешь виды на него? Сначала его мать, теперь он? Я, естественно, в курсе твоих предпочтений, но не до такой степени. Ты неравнодушен к зеленым глазам? – Темный Лорд рассмеялся, но уже через минуту стал предельно серьезным. – Проведи ритуал так, чтобы я удовлетворился его результатом, и мальчишка – твой. Мне он не нужен. Да и было бы недальновидно уничтожать Поттера, когда он лишится пресловутой силы, обещанной ему пророчеством. Мы вырвем его жало, пускай живет. Пусть все видят наше благородство. А уж твое желание «присматривать» за ним и дальше, – Риддл снова насмешливо хмыкнул, – мне только на руку. Кстати, я хотел, чтобы это было сюрпризом, но сейчас подумал – а вдруг у тебя иные планы, раз ты заговорил о своих намерениях приручить Поттера? – похоже, Темного Лорда забавляла мысль о возможности личной жизни у Снейпа. – Северус, Отдел образования подготовил документы о назначении тебя директором Хогвартса. Министр уже подписал их. Так что готовься с января заступить на должность. Мы отберем у Дамблдора последнюю надежду – Избранного, превратив Поттера в обычного мага. А вместе с тем и испортим Альбусу интригу с тайным поиском моих хоркруксов. После этого больше не будет смысла держать проигравшего старика в школе. У меня нет привычки интересоваться чьим-то мнением, но все же мне любопытно – ты не против подобного расклада?

– Я искренне благодарен вам за оказанную мне честь, мой Лорд, – Северус вскочил с места, преклонил колено и поцеловал край мантии Риддла. Он постарался, чтобы в его взгляде и голосе светились восторг и счастье, несмотря на довольно сдержанный тон. Вообще-то, притворяться Северусу особо и не пришлось – решение Темного Лорда по Поттеру являлось достаточной причиной для радости. За директорским креслом Снейп не гнался, но, отринув ложную скромность, должен был признать, что в настоящее время среди преподавательского состава не имелось кандидатуры на эту должность более подходящей, чем он сам.

– Ты это заслужил. Осталось только справиться с ритуалом. Но я не сомневаюсь в твоей способности сделать все как надо, – Риддл промокнул губы салфеткой и швырнул ее на край стола. – Пойдем сверим надписи на пентаграмме, а потом отправляйся наблюдать за Поттером.

В Хогвартс Северус вернулся еще до ужина и сразу же поспешил на доклад к Дамблдору, намереваясь «обрадовать», что Темный Лорд собрался лишить его звания директора. Если Северус выживет, руководство Отдела образования даже после смерти Волдеморта, воспользовавшись случаем, вероятнее всего, поставит его на пост вместо Дамблдора – слишком много сейчас там обосновалось тех, кто его недолюбливал.

========== Глава 60 ==========

Разговор в директорском кабинете вышел недолгим, но весьма продуктивным. Дамблдора порадовала новость о том, что Министерство готовит ему в преемники именно Снейпа, а не кого-либо другого.

– Это хорошо, что они решили подсуетиться. Северус, ты прекрасно осведомлен, что мое самочувствие ухудшается с каждым днем. Меня, как ни странно, абсолютно не беспокоит рука, – Альбус приподнял над столешницей свою покалеченную кисть, чары артефакта иллюзии не могли обмануть тех, кто знал о ее плачевном состоянии. – Но я теряю силу. В первую очередь – физическую. И чем дальше, тем быстрее. Уже и обеды в Большом зале скоро превратятся для меня в настоящее испытание на прочность. Мне приходится по половине дня проводить в постели, – поймав недоуменный взгляд Снейпа, не имевшего представления, что все уже настолько печально, Дамблдор, извиняясь, пожал плечами. – Прости меня, мой мальчик, что скрывал от тебя реальное положение дел. Я не хотел, чтобы вы с Гарри переживали из-за меня в то время, когда у нас есть вопросы поважнее моего плохого здоровья. Все равно ничего не изменить. Я сам виноват – нужно было осторожнее обращаться с кольцом. Не заметить «Зов сирены» – непозволительный промах для такого опытного волшебника, как я, – Альбус удрученно покачал головой. Услышав от Северуса о чарах, заставивших его надеть проклятое кольцо-хоркрукс на палец, он много об этом думал. С одной стороны, он получил четкий ответ, почему же все-таки утратил контроль над своими действиями. А с другой – это стало наглядным свидетельством, к чему приводит самоуверенность. Ведь он даже не усомнился в том, что кольцо безопасно, ошибочно считая, что к хоркруксу нельзя применять дополнительного защитного колдовства во избежание нарушения его непосредственных свойств, и поэтому охранные чары, по его убеждению, стояли лишь на тайнике и ларце. Все эти воспоминания пронеслись в голове Дамблдора за краткий миг. Он тяжко вздохнул, признавая собственную оплошность, которая повлекла за собой столь трагические последствия. – Мне и так немыслимо повезло, что я с твоей бесценной помощью отвоевал у смерти несколько лишних месяцев, чтобы направить вас к цели и поделиться своими идеями по данному поводу.

– Звучит так, словно ты уже прощаешься с жизнью, – нервно бросил Снейп, ему не понравилось настроение Дамблдора.

Диагностика, регулярно проводимая каждую неделю, утверждала, что проклятие на руке директора до сих пор оставалось надежно заблокированным и дальше по организму не распространялось. Но жизненные показатели падали – это так. Магия тоже становилась неустойчивой и постепенно иссякала – медленно, но неустанно. Так вода вытекает через крохотную трещинку в прохудившемся ведре, незаметно на первый взгляд, но спустя какое-то время обнаруживается, что она исчезла вся.

– Не сердись. Может получиться так, что я и не успею попрощаться, – в улыбке Альбуса светились мудрость старости и смирение со своей судьбой. – Я рад, что именно ты займешь это кресло. Так что со спокойным сердцем уступлю его тебе, Северус. Какие еще новости ты принес?

– После несчастного случая с Беллатрисой Лестрейндж на ее «ферме для магглорожденных» стало намного терпимее. Попавшие туда уже не считают себя потенциальными смертниками, – без особого энтузиазма сообщил Снейп, больше всего сейчас желавший отправиться к себе в апартаменты. Главное он донес до сведения Альбуса, а остальное его пока не очень волновало.

– А что с нашими студентами? Так и не передумали? – Дамблдор был в шоке, когда выяснилось, что двое магглорожденных, так и не окончивших Хогвартс и направленных на принудительное обучение рабочим колдовским специальностям, отказались возвращаться в школу, заявив, что их полностью устраивает нынешнее положение дел.

– Прости, но они совершеннолетние и приняли решение. Мне некогда бегать к ним каждую неделю и вправлять мозги. Я им внятно объяснил, что в любой момент они могут прислать тебе письмо, и я заберу их оттуда. Все! Этот вопрос закрыт, – Северус взмахнул рукой, останавливая Дамблдора, явно собиравшегося в десятый раз повторить, что дети не понимают всей важности получения на руки документа об окончании Хогвартса. – Мне есть чем заняться. Так что если ты не против, я спущусь к себе.

– Конечно, мальчик мой, – Альбус не стал спорить. Он и так видел, что Снейп тоже недоволен выбором тех, кому он протянул руку помощи, а они ее беспечно отвергли. Но тут уж ничего не поделаешь – насильно облагодетельствовать никого нельзя, об этом Альбус знал наверняка, имея личный житейский опыт.

***

После уничтожения хоркрукса Тома Риддла, созданного из медальона Слизерина, Поттер почти полностью замкнулся в себе. Он прилежно ходил на занятия, когда не отлеживался в Больничном крыле, но преподаватели отмечали его абсолютное равнодушие к учебе, о чем неоднократно вспоминали, беседуя в учительской комнате или за столом в Большом зале: Кэрроу – язвительно и злорадно, остальные же – с сожалением, ссылаясь на его явные успехи в сентябре. Рон, угрюмый и обеспокоенный, следовал за другом повсюду, отгоняя от него любопытных и теряясь в догадках, что произошло с Гарри и почему тот постоянно жалуется на головную боль, но отказывается лечь на обследование в больницу Святого Мунго. Северус на свои расспросы регулярно слышал один и тот же ответ: «Все под контролем. Не волнуйся, я справлюсь». Однако, обретя возможность больше не торчать в Малфой-мэноре все свободное от занятий время, Снейп внял совету Риддла и практически не терял Гарри из виду в течение пары дней, получив при этом дополнительный повод для тревоги. Похоже, Поттеру уже плохо помогало зелье, сваренное на его же крови, но по каким-то причинам он не признавался в этом.

Во вторник Снейп решил досконально разобраться с ситуацией и не позволить Гарри отделаться обычными отговорками. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы пускать все на самотек, и в первую очередь – жизнь самого Поттера.

– Как часто ты пьешь успокаивающее зелье? – Северус придал голосу нотку требовательности, но постарался все же, чтобы его заинтересованность не выглядела как допрос.

– Догадался? – хмуро прокомментировал его настойчивость Гарри. – Когда как выходит. Если в Больничном крыле отсыпаюсь вместо занятий, то дважды, а так – три или четыре раза.

– Почему мне ничего не сказал? Мы ведь договаривались, – Снейп с трудом сдерживался, чтобы не наорать за такую безответственность. Догадки – догадками, но вот признания, что все так удручающе, он не ожидал.

– Ну… – замялся Гарри, однако увидев недовольно поджатые губы Северуса, тяжко вздохнул и сдался: – Это не из-за Огрызка, и я подумал, что… – он развел руками, словно из его намека все становилось понятным как день.

– Что ты подумал? Решил, что вогнать себя в депрессию будет отличным ходом? – Снейп замолчал, чтобы не наговорить обидных слов, только крылья его носа все еще шевелились, выдавая негодование.

– Нет, – Поттер помотал головой. – Я посчитал, что не стоит тебе беспокоиться и варить новое зелье, вместо сна, все и так уже скоро… Он же согласился на ритуал, правда? Я не ошибаюсь, и все скоро закончится? Ты же поэтому все время пропадал в Малфой-мэноре, а не потому, что читал книжки в поисках дополнительных сведений, – под конец Гарри перешел практически на шепот, будто голос подвел его.

– Да, – Северус хотел бы до последнего скрывать детали, но врать не стал, раз уж Поттер оказался таким проницательным. Он встал, прошел к шкафу и достал оттуда флакон с мутно-зеленой жидкостью, отлил немного в стакан и разбавил водой. – Пей, это тебе поможет, – он подал зелье Гарри.

– Что это? – приняв стакан, Поттер тем не менее не спешил подчиняться.

– Это блокиратор эмоций, – Северус отправил флакон на место. – Самое сильное зелье этой направленности воздействия из известных мне. Он полностью отключает чувственную сферу. Недостаток – его нельзя принимать долго без последствий для психики. Максимум – неделю. Предупреждаю, поначалу может появиться ощущение абсолютной опустошенности, а это неприятно.

– Куда уж неприятнее? Я почти целыми днями слышу в своей голове вопли свихнувшегося Огрызка, – Гарри фыркнул. Он поднял стакан с зельем и посмотрел его на свет. – Словно травяной сок.

– Ты пей, а не разглядывай. Боюсь, твой «сосед» не ограничится воплями, когда до него дойдет, о чем мы говорим.

– Говорим?.. Ты тоже думаешь, что он уже не в состоянии читать мои мысли? – Снейп вместо ответа кивнул на стакан, напоминая, что его содержимое нужно выпить. Гарри вздохнул и, зажмурившись, проглотил противную, как и все подобные снадобья, микстуру. Запив наколдованной водой, он спросил: – Когда? – уточнять, что именно его интересует, надобности не было.

– В пятницу, на Самайн, – Северус присел рядом. Блокирующее зелье срабатывало безотказно, но не моментально, а где-то в районе получаса постепенно набирая силу. Так что еще какое-то время Гарри оставался уязвимым, и следовало быть готовым помочь ему пережить усиленную атаку осколка души Риддла, если тот предпримет такую попытку. – Уже все рассчитано. Темный Лорд чистит мэнор, чтобы ничто случайно не исказило магические потоки и не повлияло на течение ритуала.

– Мне очень страшно, – Поттер обхватил себя руками за плечи, на его глазах выступили непрошеные слезы.

– Ты и должен бояться. По-другому и не может быть, – Снейп заметил, как зрачки у Гарри расширились, и тот тут же крепко зажмурился – это являлось верным признаком сильной головной боли. – Иди ко мне, – дважды повторять не пришлось. Гарри просто вцепился в Северуса, его потряхивало: то ли от страха, о котором он упоминал, то ли от захлестнувшей муки, вызванной ударом по сознанию. – Сейчас все прекратится. Потерпи немного. Зелье скоро сработает, и тебе станет легче, – дыхание Снейпа, когда он говорил, чуть шевелило волосы на макушке Поттера, а его рука успокаивающе скользила по спине, поглаживая как маленького испуганного ребенка.

Какое-то время они просидели в тишине.

– Но я все равно буду помнить, что мне предстоит, – Гарри постепенно начал расслабляться.

– Несомненно. И мне хотелось бы заверить, что все пройдет именно так, как мы надеемся.

– Но это – малоизученное колдовство, и никаких гарантий у нас нет. Я это знаю, Северус, – Поттер высказывал свое мнение сдержанно и безэмоционально, констатируя факт и не более. Зелье явно уже подействовало, однако Гарри не спешил покидать тесное кольцо рук – ему было спокойно и уютно в нем.

– Я сам проведу ритуал, Темный Лорд доверил это мне, – после услышанного Поттер приподнял голову и посмотрел Северусу в лицо, всем своим видом давая понять, что высоко оценил его проворство, благодаря которому тот смог добиться подобного положения. – Так что обещаю – я сделаю все возможное, чтобы вытащить из тебя осколок чужой души и при этом спасти твою жизнь. Судя по расчетам – у нас все должно получиться, – Снейп и сам переживал не меньше Гарри, поэтому у него не было желания выпускать того из рук, словно этот незамысловатый жест вливал в него уверенность в благоприятном исходе их операции.

– Знаю и полагаюсь на тебя, – тихо сказал Гарри.

– Зелье будет работать немного дольше двенадцати часов, – спустя несколько минут сообщил Северус. Он решил сосредоточиться на чем-то конкретном, отвлекаясь от своих мыслей, похоже, свернувших куда-то не туда. Пока они сидели в тишине, его сердце начало болезненно сжиматься, выдавая нешуточную тревогу за Гарри, тот казался уже не обычным парнем, которому понадобилась помощь, а кем-то гораздо более важным и жизненно необходимым для Северуса. В памяти всплыли насмешливые намеки Темного Лорда об особом интересе Снейпа к Поттеру. И хотя еще вчера они представлялись бессмысленными и невероятными, сейчас, когда Гарри доверчиво положил голову ему на плечо, а сам прижался, будто приклеенный, все выглядело далеко не так просто и безобидно. – Утром выпьешь новую порцию. Принимать блокиратор будешь исключительно под моим присмотром. Не потому, что я сомневаюсь в твоей пунктуальности… Это опасное зелье, способное превратиться в яд, если превысить его концентрацию в организме при неоднократном использовании. Так что я сам буду контролировать дозировку.

– Хорошо, – Гарри и не собирался спорить. Он в данный момент находился в состоянии, близком к абсолютному безразличию. Почти полностью исчезла головная боль, беспрерывно донимавшая его уже больше недели, голос в сознании тоже стал настолько тихим, что походил на звуки радио из соседней комнаты, и образовавшаяся после непрестанного шума относительная тишина слегка пугала. Казалось, что его, как жука, засунули в стеклянную банку, отгородив от действительности. Так что присутствие Снейпа рядом по-прежнему воспринималось как некая константа, позволявшая не терять связи с реальностью и уверенности в будущем.

Они еще некоторое время обсуждали преимущества и недостатки зелья блокировки эмоций, договорились о линии поведения в отношении Дамблдора, а затем легли спать: Северус – в своей кровати, а Гарри устроился в гостиной на диване, как он это делал все последние дни, совершенно не заботясь, что думают однокурсники о его отсутствии в факультетской спальне по ночам.

***

«Тридцать первое октября наступило слишком быстро», – пронеслось в голове Северуса, когда за завтраком ему доставили небольшую записку, что явилось исключительным событием по многим причинам. Во-первых, Снейпу пришлось приложить определенные усилия, чтобы не выдать собственного безмерного удивления и, что там скрывать – страха, стоило только прочесть на конверте имя отправителя – Волдеморт. Поражал сам факт, что Темный Лорд решил отправить письмо вместо того, чтобы вызвать соратника к себе через метку и сообщить ему свою волю, как всегда и поступал. Это наводило на мысль, что подобное предпринято неспроста, однако вот так сходу никаких дельных предположений о мотивах не возникало. Во-вторых, почтовая сова, принесшая Снейпу послание, привлекла к себе внимание практически всех, находившихся в Большом зале, потому что личную корреспонденцию профессора предпочитали получать в своих апартаментах, и чары Хогвартса именно туда направляли летающих почтальонов, не говоря уже о том, что обычно птицы могли попасть внутрь школы лишь после обеда. Видимо, на эту сову, как и на министерских, были наложены специальные заклинания, чтобы она сумела преодолеть охранные щиты. В-третьих, пробежав взглядом несколько строк, начертанных рукой Темного Лорда, Северус ощутил непроизвольную дрожь, прокатившуюся по телу, его желудок неприятно сжался, а холодные мурашки промаршировали по спине, подтверждая, что пути назад отныне нет: либо он проводит очень темный и сверхсложный ритуал, либо умирает и теряет последний шанс помочь Поттеру.

– Что-то важное? – наклонившись над столом, чтобы было лучше видно, с неприкрытым интересом в голосе спросила Алекто Кэрроу, сидевшая неподалеку от Снейпа. Уж она-то, глазастая, рассмотрела надпись на письме еще тогда, когда сова подлетала к столу.

– Вас это ни в малейшей мере не касается, – презрительно бросил Северус, ставя на место за неуемное любопытство, а затем обменялся с Дамблдором короткими взглядами. Пришло время открыть перед ним карты, тем самым заявив о своей игре.

========== Глава 61 ==========

Поттер чувствовал себя относительно уверенно, приняв утром зелье-блокиратор, дозу которого Снейп каждый раз рассчитывал после непродолжительной беседы с ним и диагностики его физического состояния. Даже осознание, что вечером ему предстоит пережить ритуал, обещавший освободить от Тома-огрызка, не вносило в его душу сумятицы, пока за завтраком он не увидел, что сова доставила Северусу письмо. Так как подобного раньше не случалось (Снейп никогда не получал корреспонденцию в Большом зале, все вплоть до газет ему поступало прямиком в личные апартаменты), в голове Гарри тут же зародилось подозрение, что появилась неожиданная помеха их планам. Однако Снейп словно прочел его мысли и одарил коротким твердым взглядом, безмолвно приказывая не фантазировать понапрасну. Гарри внял его невербальному посланию, перестал строить предположения и расслабился. Благо снадобье справлялось со всеми эмоциями без разбору, в том числе и со страхом, загоняя его куда-то вглубь и оставляя лишь память о нем. Гарри уже приловчился за два дня и теперь время от времени старался изобразить какие-то переживания, чтобы не слишком привлекать внимание к своему безразличию. Насколько хорошо ему это удавалось, он не имел представления, но от него не шарахались, следовательно, все было в рамках приемлемого.