Текст книги "Мгновения жизни (СИ)"

Автор книги: NeumannF

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)

– Так что? ― услышал он вопрос директора и понял, что, задумавшись, прослушал окончание пламенной речи о его заслугах перед школой.

– Да, я согласен, ― кивнул Северус. Он прекрасно понимал, что Дамблдор надеется на его возвращение и таким образом просто тянет время. Сам Снейп, тем не менее, был настроен решительно. ― Но учтите, в августе я приду сюда за документами об увольнении. Удержать меня здесь способен лишь Темный Лорд, но покуда он не воскрес, и я очень надеюсь, что и не воскреснет, я хочу пожить своей жизнью.

– В таком случае, я тоже надеюсь, что в августе я пожелаю вам удачи во всех начинаниях, ― мягко ответил директор, ―, а сейчас я прошу меня извинить, но я должен отойти. Слишком много чая, знаете ли.

Голубые глаза задорно блеснули из-под очков-половинок, и, поспешно поднявшись, Дамблдор проводил Снейпа до двери, а сам отправился в туалетную комнату. Взмахнув палочкой и сделав так, чтобы никто не смог войти в туалет или услышать, что там происходит, следующим резким движением Дамблдор вдребезги расколол все висящие на стене писсуары, а после, взмахнув палочкой еще раз, устроил в туалете такой погром, словно там прошел смерч. Весь испачканный в каменной пыли и мокрый от воды, бьющей из искореженных труб, он почувствовал лишь небольшое облегчение и, вновь взмахнув палочкой и вернув все на свои места, вышел из туалета, громко хлопнув дверью.

То, что Северус хочет уйти, директор понял еще в начале этого учебного года. Победа Гарри Поттера над Квиреллом, а после и над едва ожившим воспоминанием Тома Риддла, по видимости, смогли убедить Северуса, что это и было то самое возвращение, которого все боялись. В разговоре с деканом Слизерина Дамблдор не раз убеждался в правдивости своих суждений и пытался намекнуть, что это еще не конец, но Снейп оставался глух. Впрочем, не только он не верил в возвращение Того-кого-нельзя-называть. Тем не менее новое пророчество Трелони, единственным свидетелем которого стал лишь Гарри Поттер, не оставляло у Дамблдор никаких сомнений в том, что Волдеморт вернется. А если это случится, то, возможно, у Дамблдора тоже будет шанс исправить свою самую большую ошибку и вернуть сестру.

***

Дом в Паучьем тупике встретил Северуса тишиной. Бросая в камин горсть летучего пороха, Снейп искренне верил, что сестра покорно ждет его в родительском доме, коротая время за чтением или поручениями Ванессы. Обойдя все комнаты и не найдя в них Элис, он растерянно вышел на улицу. Запах грязной реки заставил Северуса вздохнуть и вспомнить, как, казалось, еще недавно она была чистой и как они вместе с Лили строили домик для уток, возясь по колено в воде. От приятных воспоминаний его отвлек тихий голос Шарлотты. Стараясь ступать как можно тише, Северус прошел вдоль дома и остановился, когда голос стал слышен более отчетливо.

– Вот веришь, первый раз я такое почувствовала, первый раз мне было с кем-то хорошо и тут такое, ― шмыгая носом, говорила Шарлотта, ― зачем он тогда вообще меня куда-то звал, платил за меня, говорил комплименты? Зачем это делать, если заранее знаешь, что ничего не выйдет?

Северус нахмурился, не понимая с кем и о чем говорит сестра, и затем застыл, осознав, кто является ее собеседником.

– Иногда такое случается, когда нам кто-то нравится, и мы принимаем дружеские жесты за романтичные, ― усмехнулся Люпин. ― Хочешь шоколадку? У меня как раз есть несколько. Шоколад – отличный способ поднять настроение, когда кажется, что все плохо.

– Нет, спасибо, ― ответила Шарлотта, и по интонации Северус ясно представил, как сестра улыбается, ― от шоколада не только настроение повышается, но и попа увеличивается. А мятных леденцов у тебя нет случайно? Знаешь, Сев всегда носит в кармане мятные леденцы…

Люпин хмыкнул, явно думая о том, как много он не знал о жизни бывшего коллеги.

– Знаешь, так странно, ― произнес он наконец, ― весь этот год, я все время видел человека, застегнутого на все пуговицы, и никогда бы не подумал, что твой брат, про которого ты мне уже столько рассказала, и тот Северус, которого знаю я – один и тот же человек. Сложно представить, но если потрудиться, то он, выходит, очень даже приятный и заботливый. Впрочем, прошу меня извинить, ― явно смутился Люпин, ― в пять часов я должен забрать мантию из мастерской, и сейчас мне уже пора идти.

Услышав эти слова, Северус, уже белый от злости на сестру, наложил на себя дезолюминационные чары и буквально слился со стеной. Шарлотта, попрощавшись, быстро прошла в дом, а Люпин, немного постояв на дороге и видимо выбирая лучший момент для трансгрессии, упал на землю, совсем не ожидая прилетевшего в спину оглушающего заклинания.

До этого момента Северус не подозревал, что может так ловко обездвижить человека спустя многие годы без тренировок. Глядя на Люпина, беспомощно лежащего на земле, Северус внимательно посмотрел ему в глаза и, мысленно произнеся заклинание, получил все ответы на свои вопросы.

Запомнить произнесенный Северусом адрес Люпину не составило никакого труда. Сгорая от интереса о дальнейшей судьбе странной сестры Снейпа и так и не получив ответа от ее брата, Ремус просто отправился по названному адресу. Шарлотта, как оказалась, узнала его и, скучающая от безделья в свой выходной день, с удовольствием приняла предложение о прогулке. Так, в течении месяца визиты Люпина в Паучий тупик стали более регулярными, и, вглядываясь в очередные образы, Северус внезапно понял, что Люпин испытывает к его сестре далеко не обычные дружеские чувства. И от этого осознания ему еще сильнее захотел стереть оборотню память.

Прервав сеанс легилименции, Северус, не думая ни о лунных циклах, ни о возможных последствиях для здоровья Люпина, четко и последовательно принялся исправлять воспоминания бывшего коллеги. Чувствуя невероятное превосходство и будто разом мстя всем мародерам вместе взятым, он ловко заменял вечерние прогулки с его сестрой на одинокие вечера с книгой, а все ее рассказы сделал всего лишь одной из прочитанных историй. Закончив, Снейп еще раз просмотрел воспоминания и, теперь уже абсолютно уверенный в том, что даже сам Дамблдор не сумеет заметить что-либо подозрительное в памяти оборотня, трансгрессировал с ним на окраину Лондона и оставил его у входа в один из многочисленных баров. Еще один хлопок трансгрессии – и Северус снова вошел в дом на Паучьем Тупике, на этот раз ожидаемо увидев Шарлотту на диване с книгой.

– Все мужчины – сволочи, ― сказала она вместо приветствия. ― Все, без исключения. Я впервые влюбилась в парня, а он оказался гребанным геем! А ты сволочь, потому что не держишь своих обещаний и забыл про меня на месяц! ― отбросив в сторону едва начатый том, она обиженно посмотрела на брата и принялась рассказывать о том, что случилось за месяц ее жизни в Англии.

Привалившись к дверному проему, Северус, пропустив выпад в его сторону мимо ушей, приподняв брови слушал уже услышанную ранее историю о неудавшейся любви.

– Давай скажем папе, и его уволят? ― предложил он, слегка улыбнувшись. ― Или я могу сварить одно интересное зелье, и он станет способен лишь на платонические отношения.

Шарлотта рассмеялась и покачала головой.

– Это слишком жестоко, ― заметила она более дружелюбно. ― И да, тебя я, так и быть, прощаю. Ко мне тут клеился один твой знакомый и рассказывал, как ты загружен в школе. Тем не менее, кажется, что и он решил слиться. Во всяком случае, я ни разу не поверила, что ему надо забрать мантию.

– Оборотню верить – себя не уважать, ― согласился Северус, обрадованный таким выводом сестры. ― Готова идти домой?

Дождавшись ответного кивка, Северус с облегчением взял сестру за руку и активировал портал до Лос-Анджелеса.

А дома их, конечно, уже ждали. Тобиас знал, что дочь уже целый месяц трудится в больнице, и был чрезмерно горд этим, как и Эйлин, довольная, что Шарлотта наконец-то сумела найти себя.

По случаю возвращения детей Снейпы по традиции устроили праздничный ужин, и Северус, улучив момент, объявил всем о своем желании уйти из Хогвартса. Рассказывая о том, что уже в августе он будет окончательно свободен от школы, Англии и всей этой чертовщины, он не мог не заметить радость на лицах родителей и, особенно, Чарли.

– Таким образом, ― решил резюмировать Тобиас, ― получается, что наш сын наконец-то набрался смелости уйти из этой проклятой школы, а наша дочь решила вернуться к учебе. Замечательный год, я полагаю. Особенно если учесть, что позавчера я допустил к работе первых вампиров.

Эйлин благодушно рассмеялась, обнимая мужа и не давая возможности и дальше говорить о работе. Она с самой осени слушала о нововведениях, и сейчас ей хотелось оставить все дела в стороне и просто пообщаться всей семьей.

Засидевшись до глубокой ночи, все постепенно разошлись по своим комнатам. Северус, волею судьбы попавший в ванную комнату последним, очень хотел побыстрее помыться и оказаться рядом с Чарли. Повесив халат на крючок, он бросил мимолетный взгляд в зеркало и в тот же момент испуганно дернулся, увидев на левом предплечье четко проступившую татуировку. Быстро подняв руку, он удивленно вскинул брови, обнаружив абсолютно чистую кожу, и даже потрогал ее пальцами, но не ощутил никаких изменений. Метки не было. Сев на край ванны, он еще несколько минут всматривался в бледное предплечье и, пожав плечами, залез под воду, решив, что перенервничал и темная метка ему просто привиделась.

========== Глава 22. Спасатели семейной жизни ==========

Тобиас с силой поставил чашку на стол и еще раз перечитал письмо Ванессы. Довольно корректно и учтиво она сообщала, что вампиры, принятые на работу и вполне удовлетворительно отработавшие месяц, теперь отказываются выходить на дежурство, пока из больницы не уйдет новый коллега оборотень.

«Конечно же, я понимаю, что для тебя это дикость, но если я могу терпеть соседство с оборотнем, то другие вампиры – нет. Мы слишком разные и веками друг друга недолюбливаем. Единственное, что ты можешь сделать, это попробовать развести смены и свести межвидовое общение к минимуму», ― писала Ванесса, и Тобиас уже несколько раз прочитал это письмо вслух.

– Это что, так сложно оформить? ― спросила Эйлин. ― Ты так нервничаешь, будто она просит о чем-то трудновыполнимом. Прикажи оборотню работать только в дневные смены, и вопрос будет решен.

В отличие от Тобиаса, не считавшего, что выходной является поводом не заниматься рабочими вопросами, она лежала на небольшом диванчике с журналом в руках и совершенно не хотела забивать голову проблемами.

– Просто оформление всяких разводов не входило в мои планы, ― хмыкнул Тобиас. Его несколько развеселил извиняющийся тон письма и то, в каких словах Ванесса сообщала о проблеме, ― я за мирное сосуществование. Я считал, что создам прецедент и английское общество станет более толерантным к существам, а на деле, выходит, что они сами друг друга терпеть не могут. И как мне это урегулировать? Даже если обе стороны друг друга не переваривают, на людях-то можно потерпеть?

– Можно, но зачем? ― лениво отозвалась Эйлин. ― Если этот развод даст некоторую свободу и поможет жить долго и счастливо, то почему бы и нет?

– Иной раз я терпеть себя не могу за мой альтруизм, ― проворчал Тобиас. Выхватив чистый лист бумаги из принтера, он по старинке начал писать ответ Ванессе от руки. ― Ведут себя как дети, ― бормотал он вполголоса и чуть громче добавил, ― проверь текст, ладно?

Увидев первую строчку, Эйлин фыркнула и рассмеялась, до сих пор поражаясь умению Тобиаса сделать комедию из драмы.

– Официальное постановление о разводе, ― прочла она деланно грозным голосом и замолчала, услышав странный грохот за дверью.

Взмахнув палочкой, Тобиас заставил дверь распахнуться и показать Северуса, который, стоя на коленях посреди коридора, руками собирал осколки посуды вперемешку с едой на поднос.

– Запнулся о ковер, ― пробормотал он, стараясь не смотреть на родителей, и покорно опустил руки, когда Тобиас заставил беспорядок исчезнуть. ― Спасибо, ― буркнул Северус. ― Пойду, наверное, за новой порцией завтрака.

Красный, расстроенный и отчего-то, как показалось Эйлин, одновременно смущенный, он быстро ретировался на кухню и, судя по раздавшемуся оттуда звону, снова что-то разбил.

– Что это с ним? ― приподнял бровь Тобиас. ― Надеюсь, что ничего страшного не произошло?

– А как по мне, он – вылитый ты, ― улыбнулась Эйлин, тронутая тем, что сын наконец решил сделать что-то романтичное и, судя по цветку на подносе, шел к Чарли. ― Местами неуклюжий и очень этого стесняющийся.

– Я не неуклюжий, ― обиженно проворчал Тобиас, ― хирург не может быть неуклюжим.

– И потому врезаешься в дверные косяки с хирургической точностью, ― рассмеялась Эйлин, ― и также спотыкаешься о ковер. Видимо, вся твоя внимательность живет в операционных.

– Читай уже постановление, ― фыркнул Тобиас. ― Я просто думаю о многом, и мозгу не хватает сил еще и дверные косяки со скомканными ковриками замечать.

Он замолчал и, скрестив руки на груди, прищурился и бросил суровый взгляд на ковер в коридоре. Эта гримаса, как обычно, развеселила Эйлин. Снова рассмеявшись, она послала мужу шутливый воздушный поцелуй и наконец углубилась в чтение импровизированного постановления о разводе оборотней и вампиров.

***

– Устроим дуэль? ― спросила Шарлотта. Пребывая в хорошем настроении, она настырно потянула Северуса за короткий рукав цветастой летней рубашки. ― Давай как в детстве, покажи мне что-нибудь интересное?

Она нетерпеливо переступила с ноги на ногу и даже несколько раз ткнула брата палочкой в ребра, но он так и не шевельнулся.

– Эй, ты в порядке? ― осведомилась Шарлотта. Проследив взгляд брата, она села рядом с ним, смахнув с шорт несуществующие соринки. ― Такое ощущение, будто ты сейчас журнальный столик взглядом прожжешь или он попросту оживет и убежит куда-нибудь с криками.

– Не смешно, Пирожок, ― вздохнул Северус. Он будто невзначай коснулся своего левого предплечья и сморщился. Это утро началось для Северуса с совершенно онемевшей руки и дурного предчувствия. Раньше такое с ним не случалось, и, стараясь не волноваться понапрасну, он спустился вниз, чтобы приготовить для Чарли завтрак. Как назло, по пути обратно рука снова дала о себе знать странным и неприятным ощущением. Остановившись, чтобы поудобнее перехватить поднос, Северус прислушался к разговору родителей за дверью и, уловив лишь обрывок фразы, действительно запнулся о ковер, шокированный услышанным. ― Как считаешь, у родителей все нормально? ― спросил он, внимательно глядя на сестру.

– Как по мне, то да, ― пожала плечами Шарлотта. ― Мама, правда, очень часто выглядит грустной, когда думает, что этого никто не видит, ― добавила она, чуть подумав. ― Но я не думаю, что случилось что-то фатальное. Может, на работе проблемы?

– Вот и я не знаю, что думать, ― пробормотал он и, грустно взглянув на сестру, приобнял ее и притянул к себе. Такое поведение было настолько странным для Северуса, что Шарлотта опешила и напряглась, не зная, как себя вести.

– Так, скажи в чем проблема, и подумаем вместе, ― предложила она и зачем-то похлопала его по плечу. ― Сам всегда говоришь, что один в поле не воин.

– В общем, ― начал Северус, решив не вдаваться в подробности, ― я сегодня нес Чарли завтрак и услышал часть их разговора. И сейчас я практически уверен в том, что они вот-вот разведутся. Как я понял, они скрывали это от нас и ждали, пока мы станем достаточно взрослыми, а теперь, вот… ― неловко закончил он и глубоко вздохнул. ― Чарли, правда, сказала, что я не прав, и потому я сомневаюсь, но как я могу не верить тому, что так четко услышал собственными ушами?

– А я ведь тоже слышала, как они бурно выясняли отношения пару дней назад, ― припомнила Шарлотта. ― Мама тогда тоже говорила что-то про одиночество и явно плакала. Я, правда, не видела, да и потом они вспомнили про заклинание и убрали слышимость, но что-то явно происходит.

– Вот, ― упрямо заявил Северус, впервые в жизни не радуясь, что оказался прав. ― Говорю же, я точно слышал слово «развод». Может, они это утром решили?

Шарлотта пожала плечами и тоже грустно окинула взглядом дворик, уже не кажущийся таким прекрасным, как несколько минут назад. В этот же момент из дома вышла Эйлин, хмурая и с телефонной трубкой, зажатой между ухом и плечом. Выудив свой ежедневник из плетеного кресла, она умчалась обратно в дом, что-то говоря собеседнику про адвокатов и какой-то судебный процесс.

– Вот! ― всплеснула руками Шарлотта. ― Мама уже ищет адвокатов, пока мы тут сидим и унываем.

– Один раз папа уже уходил из дома, ― поддержал ее Северус, вспомнив детство, ― и я определенно не хочу, чтобы, прожив дракклову кучу лет, они разбежались.

– Я тоже не хочу, ― согласилась Шарлотта, ― какие будут варианты спасения брака?

Северус посмотрел на сестру, как на умалишенную.

– А разве есть варианты? ― пожал он плечами. ― Я думал просто поговорить с ними и выяснить причины, может, помирить их как-то…

– И как тебя только Чарли терпит, ― покачала головой Шарлотта, ― нужно устроить им прекрасный вечер. Я, конечно, не психолог, но точно уверена, что если мы заставим их вспомнить молодость и романтику первых свиданий, то, возможно, они и передумают. Вспоминай, ― она снова ткнула Северуса локтем в бок, ― что родители любили делать, когда ты был мелким?

– Ругаться, ― честно ответил Северус, ― работать и снова ругаться, запираясь в комнате… Хотя вот на счет последнего я уже не так уверен, как в детстве. Ну и гулять, наверное, ― произнес он, вспомнив, как часто родители любили ходить вдоль реки. ― И еще танцевать в гостиной и смотреть телевизор.

Шарлотта покачала головой, искренне не понимая, как можно не помнить, что любили родители.

– Это все не то, ― возмутилась она. ― Мама, к примеру, всегда любила, чтобы папа приносил ей завтрак в постель и делал кофе. Она всегда говорит, что прекрасно может сделать это и сама, но ей важно, чтобы это делал он, потому что это забота. Вот, ― оживилась Шарлотта и, спешно наколдовав блокнот и ручку, протянула их брату, ― пиши. Первое – забота. Дальше, мама любит, когда папа устраивает ей сюрпризы. Правда, я не представляю, как мы его на это подговорим, но вдруг…

Северус скептически вздохнул, но записал «сюрпризы» под вторым пунктом. Заодно третьим и четвертым он украдкой приписал танцы и прогулки.

– Еще Элвис Пресли, про которого они как-то мне рассказывали, ― уточнила Шарлотта, ― и про маму вроде все. Папа, ― она загнула палец на правой руке, ― папа любит, когда мама готовит лазанью. Еще он обожает пересматривать старые видеокассеты из их отпусков и рассказывать о том, как они прятались в доме Принцев, чтобы мамины родители их не обнаружили.

– Ностальгия, ― емко обозначил отцовские увлечения Северус и, подумав о Принцах, предложил расспросить Медею. Шарлотта согласно хлопнула его по плечу, мгновенно признав гениальность этой идеи. Поднявшись, она побежала в дом за телефоном, чуть не сшибив выходящую на задний двор Чарли.

Обняв Северуса, Чарли прочитала список в блокноте и участливо поинтересовалась, что за странную программу с Элвисом и лазаньей планирует он вместе с сестрой.

– В отличие от тебя, она лучше знает моих родителей, и благодаря этому, я думаю, что развода удастся избежать, ― произнес он ехидно. ― А сейчас мы собираем данные, чтобы устроить им, как я полагаю, замечательный вечер или ужин, способный напомнить о том, что они любят друг друга.

– Сев, я провожу с твоими родителями больше времени, чем ты и твоя сестра вместе взятые. Особенно с Эйлин, ― усмехнулась Чарли и ткнула пальцем в колонку, где под именем мамы Северуса было гораздо больше пунктов, ― поверь, я бы знала, если бы они хотели развестись.

– Тогда как ты объяснишь то, что я слышал слова «постановление о разводе» и вообще все то, что я пересказал тебе утром? ― возмутился он. Видя, как Чарли лишь скептически закатила глаза, он разозлился. ― Только не говори, что мне послышалось и что у меня богатая фантазия. Руку я, может, и могу списать на эту твою психосоматику, но вот в своих ушах я уверен, ― распаляясь все больше и больше, повышал тон Северус, и Чарли не отставала от него в стремлении убедить в обратном.

Стараясь перекричать друг друга, они не заметили, как на задний двор вышли виновники разговора и Шарлотта. Она отчаянно пыталась привлечь внимание брата, стоя позади родителей, призывая его и Чарли к молчанию, но те по-прежнему продолжали выяснять отношения. В какой-то момент Северус, махнув рукой в сторону дома, повернул голову и, увидев родителей, резко замолчал и взглядом указал на них Чарли.

– Замечательно! ― воскликнула она и, к ужасу брата и сестры, в лоб задала им вопрос о разводе.

Тобиас, сразу вспомнив взгляд Северуса и то, как ошарашенно он собирал осколки посуды, быстро смекнул что к чему и начал хохотать, а Эйлин пораженно переводила взгляд с дочери на сына, пытаясь понять, кому из них пришла в голову эта абсурдная мысль.

– Но я слышал утром… ― неуверенно пробормотал Северус в ответ на вопрос матери.

– И вы спорили недавно, ― поддакнула Шарлотта, тоже не понимая причину веселья отца.

– Мы говорили про развод смен оборотней с вампирами в больнице, ― отсмеявшись, пояснил Тобиас, и теперь уже Чарли согнулась едва ли не пополам от приступа смеха. ― А у нас с мамой все просто замечательно, и разводиться мы точно не собираемся.

– Вот еще, ― хмыкнула Эйлин, ― вы представьте, какая морока эти разводы. У меня сейчас клиент разводится, и это та еще головная боль, ― пояснила она. ― Это же придется делить все клиники, дом, вас, ― Эйлин шутливо указала рукой на детей, ― нет уж, мы лучше как-нибудь вместе состаримся.

Приподнявшись на носочки, она страстно поцеловала мужа, в последний момент по привычке прикрыв их лица ладонью.

Шарлотта восхищенно присвистнула и, тут же подбежав к Северусу, вознамерилась снова стукнуть его по плечу. Он в ответ ловко перехватил ее руку и отработанным приемом пресек все дальнейшие попытки продолжить его бить.

– Вот сам теперь объясняй тете Медее, что, когда и почему тебе послышалось. И ресторан отменяй. Я уже успела позвонить моему знакомому, и он пообещал, что вечером в нашем распоряжении будет крыша одного из самых высоких домов города с песнями Элвиса и розовым шампанским, ― пытаясь вывернуться, со смехом говорила Шарлотта.

– Так пойдемте все вместе? ― предложила Эйлин, услышав слова дочери. ― Нам с Тобиасом романтики и так хватает, а вот вас двоих мы видим от силы несколько раз в год.

Так, коллекция видеокассет Тобиаса пополнилась еще одной любимой записью, которую семья Снейпов будет пересматривать великое множество раз. И каждый раз они будут смеяться тому, как неловко Северус открыл бутылку шампанского, обрызгав себя и родителей, тайком вытирать слезы умиления от очень трогательного тоста Тобиаса и завороженно смотреть, как странный официант и по удивительной случайности однокурсник Шарлотты становится на одно колено и признается в любви, что скрывал с их первой встречи. Особенно забавным в этой пленке будет то, как Тобиас, в стороне от счастливой и танцующей с внезапным кавалером дочери, будет пытаться отговорить сына от намерения припугнуть смелого парня.

Будет на записи и Чарли, сидящая с некоторой грустью во взгляде, так и не дождавшаяся своего личного романтичного момента от возлюбленного. И как потом, плюнув на все условности, сама устроила тот романтичный момент, предложив ему объединить ресурсы и купить свой настоящий дом, и то, как Северус, подыгрывая, произнес «Я согласен».

А еще Тобиас записал закат. Переведя камеру от смеющейся семьи, он несколько секунд задержал ее на освещенном садящимся солнцем небе, и именно этот кадр любил Тобиас больше всего. Именно это небо ассоциировалось у него со счастьем и тем, что все в этот летний вечер было хорошо.

========== Часть 6. Глава 1. Самый тёмный час – перед рассветом. ==========

Четыре года спустя

Дверной колокольчик приветливо звякнул, возвещая об очередном посетителе небольшой волшебной аптеки, и высокий черноволосый мужчина зашел внутрь. Он медленно прошел вдоль стеллажей с товарами и, по традиции зацепившись взглядом за «Перуанский порошок мгновенной тьмы», почти незаметно улыбнулся. Кивнув кассиру, он привычным жестом взмахнул волшебной палочкой и открыл появившуюся перед ним дверь. Женщина, сидящая за тяжелым дубовым столом, подняла на него взгляд и, быстро кивнув, нажала пару клавиш на клавиатуре, клацнула мышкой и с ожиданием посмотрела на гостя.

– Есть новости, ― сказал Тобиас, не желая тратить время на ненужные разговоры. ― Ванесса передала мне новые воспоминания, и могу сказать, что ничего более запредельного, чем обычно, не происходит. Северус жив, здоров и относительно вменяем, ― попробовал сострить Тобиас. ― Держи, ― он протянул Чарли небольшую светящуюся серебром пробирку и сел рядом.

– Спасибо, ― ответила Чарли и взяла пробирку так, словно это была самая дорогая ей вещь в мире. Чуть помедлив, она аккуратно положила ее в ящик стола к нескольким десятками других, практически идентичных. За прошедшие четыре года таких пробирок с воспоминаниями у Чарли накопилось более чем достаточно. В расширенном заклинанием ящике стола хранилась не просто память. Там лежала целая жизнь, насыщенная событиями и яркими красками воспоминаний, владелец которых рисковал собой далеко от родного дома.

Повинуясь порыву, Тобиас по-отечески обнял Чарли за плечи, и она, всхлипнув, вжалась в него так, как это всегда делала Шарлотта, ища в нем поддержки.

– Ну, будет тебе, ― мягко произнес Тобиас, ― не плачь. Эйлин, конечно, сказала бы другое, но лишние нервы тебе сейчас совсем ни к чему. Лучше просто посмотри новые воспоминания и отправь вселенной просьбу о том, чтобы все закончилось хорошо. Ванесса говорит, что Северус, как ни парадоксально, и сам верит в лучшее.

– Верит, ― вздохнула Чарли. ― Хорошо, что он верит. Вот только мне от этого ни капельки не легче. Вот совсем. Да и может ли мне быть легче, если сейчас я для него пустой звук и бледный отголосок чего-то хорошего на задворках сознания?

Она отстранилась от Тобиаса и волевым усилием взяла себя в руки.

– Главное, что ты там есть, и он о тебе помнит. Хотя бы на этих самых задворках, ― через силу улыбнулся Тобиас. ― Если бы ты ничего для него не значила, он бы не распорядился хранить свои воспоминания именно у тебя.

Дождавшись, пока Чарли кивнет и хотя бы внешне придет в норму, Тобиас попрощался, чтобы дальше отправиться по делам обеих клиник. Что бы ни творилось в Англии, но в Америке жизнь текла все в том же давно налаженном ритме. Удовлетворившись состоянием дел в Салатовой клинике, Тобиас решил пешком дойти в основную – Вишневую. Практически не замечая, что происходит вокруг, он привычно размышлял о том, как изменилась их жизнь за последние четыре года.

Тобиас с грустью вспоминал, как одним летом Северус, мечтающий уйти из школы и даже успевший присмотреть себе и Чарли отдельный дом, не желая что-то скрывать, признался, что снова чувствует метку. Тобиас как сейчас помнил, с какой тревогой они с Эйлин слушали рассказ о том, как зудит и немеет по утрам предплечье и то, что уже несколько раз злобный оскал черепа и тень выползающей из него змеи становились все ярче. А в сентябре Северус все же вернулся в школу. Чарли, не желая очередной долгой разлуки, наняла заместителя и сняла дом на окраине Хогсмида, но после Пасхи вернулась обратно. Одна.

Северус, появившийся дома лишь в середине лета, был невероятно измотан и, казалось, постарел на несколько лет. О воскресшем Темном Лорде он старался не говорить, ограничиваясь лишь общими фразами, и, пробыв с родителями две недели, снова вернулся в Англию. Отцу с матерью он категорично запретил пытаться хотя бы как-то связываться с ним и скрепя сердце сделал Чарли единственным источником информации. С боем отвоевав свое право на свидания в столь опасный период, она встречалась с Северусом в неприметном мотеле в Ирландии, в строго оговоренное им время. Зачарованный блокнот, из соображений безопасности, Северус тоже оставил дома.

Осознав, что Темный Лорд запросто может узнать о тех, кто ему дорог, Северус в одно из свиданий с Чарли попросту вытянул из головы все воспоминания, что могли хоть как-то рассказать о его близких. Этот нехитрый способ мог гарантировать, что Лорд, даже при всем желании, не сможет узнать ничего особо важного из жизни своего слуги.

– Война скоро кончится, вот увидишь, ― шептал Северус, нежно обнимая Чарли и лежа на жестких мотельных простынях. ― Пока же просто сохрани мою память в целости, чтобы потом я с удовольствием вспомнил все детали.

И Чарли хранила, понимая, что другого выхода просто не существует.

Тем не менее по прошествии еще одного года ситуация не становилось лучше. Орден Феникса, на который так надеялась Эйлин, существенно уступал в силах, а действия Министерства Магии и вовсе вызывали недоумение. Все время занятый, Северус лишь благодаря напоминалкам помнил, что должен встретиться с Чарли. Живя лишь с тенью воспоминаний о своей настоящей жизни, он действительно начинал забывать многие счастливые моменты.

Так, однажды появившись в очередном мотеле, он несколько минут не мог узнать Чарли. А она, видя недоумение в его глазах, долго ругала себя за решение перекрасить и остричь волосы. Забежав в небольшой грязный туалет, Чарли как можно быстрее вернула себе привычный вид и, снова выйдя в холл, теперь уже была принята более благосклонно. И все же не так, как раньше. В тот раз Северус был особенно нервным и даже грубым. Всегда чуткий к ее желаниям, он набросился на Чарли спустя несколько секунд после того, как они вошли в номер. После, морщась от дыма ее сигарет, он емко и кратко рассказал о том, что ему в скором времени предстоит сделать.

Помня рассказы отца, Тобиас понимал, что его сыну, находящемуся в самом эпицентре пусть и не маггловской, но тоже самой настоящей войны, возможно, придется убивать. Услышав от Чарли о том, что сын должен лишить жизни Альбуса Дамблдора, Тобиас и Эйлин, вопреки собственным ожиданиям, не пришли в ужас. Жалея, что не могут увидеться и поговорить с сыном, они обреченно кивали, все еще надеясь и одновременно не веря в то, что все образуется.

Тобиас хорошо помнил, как пытался утешить жену, готовую уже сорваться с места и своими руками навести порядок на бывшей родине.

– В конце концов, это просто эвтаназия, ― говорил Тобиас, видя, как Эйлин еле сдерживается, чтобы не активировать портал до Хогвартса.

– Знаю, ― отвечала Эйлин ставшим уже привычным для Тобиаса бесцветным голосом. ― Я бы ее прямо сейчас и сделала. Сама.