Текст книги "Мгновения жизни (СИ)"

Автор книги: NeumannF

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц)

− Ты посмотри на него, всего-то девять лет, а уже читает справочник по клинической хирургии. Мне в его возрасте после такого месяц, наверное, кошмары бы снились, − Тобиас с улыбкой обнял сына, осторожно забирая книгу, – я тебе там другую литературу приготовил, купил в последний наш визит в Косую аллею. Ты, помнится, интересовался, можно ли сделать так, чтобы никто не залез тебе в голову. Мы с твоей мамой изучили вопрос, и вот, пожалуйста, − порывшись в сумке, Тобиас извлек книгу по основам ментальных практик.

Северус, забыв о вопросе про неизвестную волшебную палочку, с восторгом и, наспех произнеся слова благодарности, выхватил книгу из рук отца и не мешкая углубился в чтение.

− Мне бы такое рвение к учебе в его возрасте, − пробормотала Эйлин и со смехом обнаружила, как уже одетый в пижаму Тобиас в точно такой же позе, как и Северус, с головой ушел в изучение своей книги по хирургии.

«Вот тебе и отдых в Перу», − с улыбкой подумала она и, как была в полотенце, вышла на балкончик и с удовольствием вдохнула ночной воздух.

Вдали виднелся океан, пахло выпечкой из пекарни на первом этаже, трещали цикады, а где-то рядом неизвестный местный житель пел красивую песню на незнакомом языке, и Эйлин вдруг почувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Без причины и просто так.

========== Глава 15. Милая встреча ==========

Северус не любил утро. Вернее, не само утро, а то, что утром родители любили поспать, и из-за этого ему приходилось вести себя тихо. Дома хотя бы можно было отправиться гулять до завтрака, а здесь, в Перу, он, вздыхая, ворочался в кровати, гадая, сколько еще эти сонные тетери изволят спать. Читать не хотелось, и, не придумав ничего лучше, Северус тихонько оделся и, вынув деньги, еще вчера отложенные отцом в серый кошелек, решил обеспечить семью завтраком.

− Далеко собрался? – настиг его в дверях сонный голос Тобиаса, и, обернувшись, Северус увидел, как тот привстал на подушке, положив голову на согнутую в локте руку. − Иди-ка сюда, дружок.

Северус поморщился и, нахмурившись, подошел к родителю, ожидая нотаций, но тот лишь потянул сына за руку и, обняв, прижал к себе.

− Мы же договорились вчера, что один ты здесь никуда не ходишь. Было такое? – спросил Тобиас, сонно целуя сына, и усмехнулся, видя, как тот неловко отбивается, смущаясь родительской ласки.

− Было, − недовольно ответил Северус, смирившись со своим положением и теперь пытаясь просто устроиться удобнее. Отцовское тело было горячим, и ему, одетому по привычке в длинные брюки и кофту с рукавами, быстро стало жарко. − Вы дрыхнете как обычно, а мне скучно. Хотел вот еды достать.

− Взрослый какой, − фыркнул Тобиас, к радости сына размыкая объятия и садясь на кровати, − вместе пойдем. А мама пусть спит, только записку ей напишем. Обрадуем нашу принцессу завтраком в постель?

Северус кивнул, с нежностью глядя на спящую маму, и с готовностью протянул отцу кошелек, который тот безрезультатно пытался найти в собственной сумке.

− Глаз да глаз за тобой, пойдем уже, − со вздохом прокомментировал Тобиас, с досадой размышляя о том, каким еще образом можно отучить сына копаться в его вещах, если предыдущая тысяча попыток оказалась провальной.

Утро в новой стране было прекрасным. Воздух еще не прогрелся как вчера, и Северус даже немного поежился, оглядываясь по сторонам и прикидывая, где из этих только начинающих работать вдоль улицы кафешек папа захочет купить завтрак. Двинувшись вслед за Тобиасом, он внимательно рассматривал облицовку домов и, случайно увидев, как владелец кафе поправляет навес с помощью волшебной палочки, вспомнил о найденном в отцовской сумке артефакте.

− А чья палочка у тебя в сумке? – спросил Северус, все еще наблюдая за действиями человека. − Я вчера случайно нашел и даже попробовал пару заклинаний. У меня получилось поднять вещи в воздух! Только маме не говори, − спохватился он, поняв, что сболтнул лишнего.

− Хорошо, не скажу, − ответил Тобиас, вдруг резко остановившись и внезапно присев перед сыном на одно колено так, чтобы их лица были на одном уровне, − я не могу сказать тебе про эту палочку, Сев. Извини, это не мой секрет, и когда-нибудь, я обещаю, ты его узнаешь. Сейчас же я тебя очень прошу сделать вид, что ты никогда ее не находил и ничего о ней не знаешь. Договорились?

− Это твоя палочка? Ты волшебник! − пораженный догадкой, воскликнул Северус, округлив глаза, и вспоминая, как уверенно папа вчера чувствовал себя в компании волшебников и как в его руке тоже была палочка, очень похожая на найденную. Всплыли в памяти и странные моменты, когда, как ему казалось, он слышал фразы заклинаний, произносимые именно отцовским голосом, а в довершение внезапно сложился давний пазл. Едва не утонув в реке несколько лет назад, Северус не мог понять одного – как мама успела так быстро его вытащить и почему, когда он, отплевываясь, шел с отцом от берега реки, у нее в руках не было палочки.

Тобиас только вздохнул, опустив голову, и молчал, наверное, не меньше минуты, пытаясь придумать, что же сказать сыну и как одновременно не выдать так тщательно оберегаемую женой тайну. Лгать ему хотелось меньше всего на свете.

− Северус, − наконец сказал он, одолеваемый чувством того, что все это неправильно и отвратительно, − прости, я правда не могу ответить тебе на этот вопрос. Как бы мне ни хотелось, как бы я ни считал, что это неправильно, но я прошу тебя закрыть эту тему. Ты можешь думать все что угодно, но пожалуйста, не спрашивай меня или маму об этом. Позже, не знаю когда, но обещаю, ты все узнаешь. Все тайное всегда становится явным.

Пораженный честностью отца, Северус только кивнул, решив, что раз уж однажды он все равно узнает этот секрет, то можно и подождать.

«Во всяком случае, он не сказал мне „нет“, а это значит, что папа вполне может быть волшебником. Вот правда, зачем ему притворяться магглом? И зачем только нужны эти дурацкие секреты и знать бы еще чьи?» − рассуждал Северус, тайком наблюдая за отцом, который теперь выглядел явно расстроенным и погруженным в свои мысли.

Впрочем, к завтраку Тобиас повеселел. Видя, что Северус действительно все понял и больше не собирается поднимать эту щекотливую тему, он расставил купленную еду на маленькой тумбочке и дал сыну возможность разбудить Эйлин. С этого дня подобные завтраки стали их маленькой отпускной традицией, где каждый из трех был доволен своей ролью. Северусу доставляло удовольствие утром будить отца для похода в кафе, Тобиас гордился своей идеей ухаживания за женой, а Эйлин просто нравилось чувствовать себя окруженной заботой двух самых дорогих для нее мужчин.

Исследовав за несколько дней весь волшебный район и окончательно распрощавшись с мистером Серпентом и его зельеварами, они плавно переместились в маггловский город, а ближе к концу отпуска осели в небольшом курортном районе, найдя отель, стоящий едва ли не в океане.

− Трудно поверить, что еще четыре дня – и снова быт, больница, Англия, − пробормотала Эйлин, лениво переворачиваясь на живот и протягивая Тобиасу бутылочку со средством от загара.

Сгорев на второй день пребывания, все, включая Северуса, дружно решили не пренебрегать защитой от солнца. Одежда, привезенная из дома, была оставлена в чемоданах и уменьшена Тобиасом, а вместо нее у здешних торговцев купили как можно больше белых и свободных вещей, позволяющих гулять, не обгорая на солнце.

− Пора бы упорядочить все, что мы тут насобирали, и наловить ящериц. Думаю, глупо не воспользоваться случаем, раз они такие дорогие и редкие, − сказал Тобиас, втирая молочко в спину жены, − в курсе, где они водятся?

− На Мачу-Пикчу. Но мы такие лентяи, что вряд ли туда дойдем, − сонно ответила Эйлин, накрывая голову широкополой шляпой и с блаженством ощущая всем телом тепло песка. Думать о ящерицах, когда ты находишься в таком раю, решительно не хотелось.

− А пойдем сейчас?

Северус, которому уже решительно надоели солнце, океан и дети других туристов, безумно жаждал деятельности и готов был ухватиться за любую возможность. Даже ламы, встречающиеся едва ли не на каждом шагу, уже не вызывали у него первоначального восторга.

− Тогда уж завтра, − решительно ответил Тобиас и, оглядевшись, пошел в ближайший магазин в надежде узнать, как добраться до Мачу-Пикчу и сколько это может стоить.

Вернулся он спустя час. Умащиваясь на песок Тобиас в красках рассказывал, как по забавному стечению обстоятельств в очереди за бутылкой воды встретил волшебника и как тот, выслушав сетования про долгий путь до Мачу-Пикчу, продал специально настроенный на нужное место портключ.

− Мне иногда кажется, что если тебя высадить на необитаемый остров, ты и там волшебника отроешь, − засмеялась Эйлин, пораженная способностью мужа везде находить магию и магов, − зато я нашла торговца камнями−переводчиками. Без них ты бы и не узнал, что тот человек волшебник.

Тобиас только кивнул и, отдав Эйлин бутылку с водой, пошел купаться, спасаясь от уже ставшей ненавистной жары.

***

Мачу-Пикчу поражало. Стоя практически на вершине, Эйлин смотрела вниз на извилистую дорогу, по которой они шли несколько часов назад, и чувствовала, как внутри нее просыпается сила. Магия бурлила в каждом миллиметре тела, отзываясь давно забытым приятным покалыванием в кончиках пальцев. Поддавшись порыву, она вытащила из сумки палочку и засмеялась, почувствовав былое единение и магию, будто и не было никогда проклятья, лишившего ее силы.

− Ты ведь тоже это чувствуешь? – спросила она Тобиаса, оглядывающего развалины на предмет волшебных ящериц, и, не получив ответа, вновь сконцентрировалась на себе и своих ощущениях.

− Акцио, ящерица!

Под удивленным взглядом Тобиаса, ящерица поднялась вверх и приземлилась в заранее приготовленную банку, вызвав радостный вскрик Эйлин.

− Это нечестно, − проворчал он, улыбаясь, и уже хотел достать свою палочку, но вовремя заметил, как Северус, бросив искать ящериц в нескольких метрах от родителей, теперь внимательно наблюдает за их действиями. – Пойду-ка я осмотрюсь, раз уж сие место силы так влияет на твои способности.

Тобиасу было досадно и даже немного обидно от всех этих секретов и тайн, и, бредя вдоль каменных развалин, глядя себе под ноги, он с размаху впечатался в кого-то.

Слова извинения Тобиаса и недовольная ругань пострадавшего, который в момент столкновения смотрел в небо, прозвучала одновременно, и также одновременно оба мужчины посмотрели друг на друга и отшатнулись, будто перед каждым из них стоял призрак.

− Ты что тут делаешь? – нарушил молчание Тобиас, оглядывая человека с головы до ног удивленным взглядом, и с негодованием произнес то, чего ожидал сказать меньше всего при встрече: − То есть ты нашел деньги на перелет в Перу и количество часов тебя не смутило, а прилететь к собственному сыну или внука увидеть «очень сложно»?

− Тобиас Снейп, я, во-первых, запрещаю тебе в таком тоне говорить со своим отцом, а во-вторых, − Мортимер Снейп развел руками, − согласен, вышло неловко.

− Тебе неловко? Неловко? – Тобиас хватал ртом воздух, борясь с чувством как следует пнуть этого человека, стоящего сейчас перед ним в нелепой цветастой рубашке и по какой-то шутке судьбы приходящегося ему отцом.

− Да, неловко. И ты прав, в общем-то, во всем, но в свое оправдание хочу сказать, что деньги у меня появились лишь полгода назад. Так что, может, после Перу я бы и навестил тебя, и жену твою, и дочь…− Мортимер снова развел руками, став похожим на нелепую худую птицу.

− Сын, − рыкнул Тобиас, − мог бы и запомнить, я это в каждой открытке писал!

− Я разволновался. Они здесь? Давай я сейчас и познакомлюсь, коли для тебя это так важно, − пожал он плечами, заглядывая за спину Тобиаса.

Мортимеру Снейпу было все равно. Годы работы с «не особо разговорчивыми пациентами» наложили на него свой опечаток, и потому жизнь для Мортимера представляла интерес лишь в виде игральных карт, денег и отношений, которые за эти деньги можно было купить. Бывшая жена, сын, внук и невестка давно отошли для него на задний план, и вспоминал он об их существовании только получая по праздникам открытки от Тобиаса или вот сейчас так досадно встретившись в самом неожиданном месте.

− Вот почему тебе настолько плевать? – растеряв всю злость, с досадой спросил Тобиас, разглядывая отца и отмечая, как сильно он изменился. Желтая кожа, потухший взгляд и какое-то брезгливое выражение лица выдавали все испытываемые им эмоции.

− А это важно? Мне не плевать, я просто живу своей жизнью, Тоб. Я дал тебе жизнь, образование, оставил дом и однажды оставлю клинику, тебе не на что жаловаться, − он усмехнулся и, достав сигарету, прикурил ее, стараясь не пускать дым в сторону сына.

− Клинику? У тебя, что же, своя клиника? – спросил Тобиас, стараясь не акцентировать для себя внимание на основном смысле сказанного и не расстраиваться еще больше.

− Да, − подбоченился Мортимер, − выиграл в покер, представь себе куш, а?

Его глаза азартно блеснули, заставив Тобиаса испытать резкое чувство отвращения.

− Здравствуйте, − услышал он голос Эйлин у себя из-за спины и, повернувшись, неловко представил ей своего отца.

− Представляешь, никогда не думал, что могу встретить собственного отца в Перу! Северус, смотри, это твой дед! – Тобиас махнул рукой в сторону отца, и Северус удивленно посмотрел на известного только по рассказам родственника, пытаясь представить, что он из себя представляет.

− Чем занимаетесь, молодой человек? – Мортимер затушил сигарету, выкурив ее до половины, аккуратно вернул в портсигар и уставился на Северуса.

− Ловим волшебных ящериц для ингредиентов. Они дорогие, а тут бесплатно бегают, − просто ответил Северус, прекрасно понимая, что новообретенный дедушка вряд ли знает о магии.

Северус и сам не понимал почему, но чувствовал, что папе не нравится компания этого человека, и совсем не хотел быть с ним вежливым.

Мортимер хмыкнул и бросил на Тобиаса взгляд, полный иронии.

− Волшебные ящерицы в его возрасте? Ну-ну, ты, помнится, уже вовсю тренировал наложение швов и был моей правой рукой на работе. Гордишься, наверное?

− Горжусь, − просто ответил Тобиас и, не желая больше говорить с отцом, схватил жену и сына за руки и молча прошел мимо.

Вновь прикуривая оставшуюся половину сигареты, Мортимер наблюдал, как удаляется семья его сына, и не испытывал ничего, кроме небольшого дискомфорта в ноге. Столкнувшись с Тобиасом, он умудрился запнуться о камень и повредить кожу на мизинце.

Комментарий к Глава 15. Милая встреча

Конец второй части.

========== Часть 3. Глава 1. Вдвоём ==========

− А анатомический атлас можно взять? Я давно обещал показать его Лили, но все время забывал, а в школе уж точно время будет, − Северус держал в руках потрепанную книгу, принадлежащую не одному поколению Снейпов, и вопросительно смотрел на Эйлин, едва ли уже не бьющуюся головой о стену.

− Положи атлас обратно в шкаф, покажешь в рождественские каникулы, − Эйлин устало смахнула прядь волос, навязчиво спадающую на глаза, и мысленно пообещала устроить Тобиасу если не скандал, то явно озвучить все свое негодование его отсутствием. «Посчастливилось же выйти замуж за это светило хирургии, будто не могли другого вызвать, три хирурга на больницу!» − негодовала она, запаковывая в новый чемодан школьную форму и попутно вытаскивая всякий хлам, который Северус сложил туда еще вчера.

− Даже не верится, что уже вечером я буду спать в школе! – сказал он с блестящими от радости глазами и, окидывая комнату взглядом, подумал, все ли нужное он взял. – И там правда будут самоходные кареты и лодки? Ты не выложила мою палочку? А может, мне переодеться в форму заранее?

− Северус! – крикнула Эйлин, не в силах больше слушать бесконечные вопросы. − Пожалуйста, ты уже вышел из возраста вечных вопросов, у тебя есть «История Хогвартса» и тысяча моих ответов, хватит уже! – она в очередной раз вынула из чемодана рогатку, которую Северус втихую пытался увезти с собой, засунув в свитер. − И что ты опять на себя напялил?

− Я еду в Хогвартс! Еду! – словно не услышав ее вопроса, пропел он, сделав круг по комнате, и унесся вниз, посмотреть, не забыл ли там чего-нибудь важного.

Отодвинув мысли об несуразной одежде сына на задний план, Эйлин бережно открыла футляр с новой волшебной палочкой Северуса и, улыбаясь, погладила пальцами древко из черного дерева, любуясь резной рукоятью. Эта палочка казалась красивее всех, что она видела раньше, такая изящная и аскетичная, она словно манила творить волшебство и делать открытия. Оглянувшись на дверь, Эйлин извлекла артефакт из футляра и, пробормотав «Локомотор», направила ее на чемодан, но тот только слабо дернулся, оставшись лежать на выцветшем ковре.

Услышав раздавшийся с улицы сигнал такси, наспех, со вздохом вернув палочку в футляр и упаковав в чемодан, Эйлин, рывком подняла его и стащила по ступенькам, попутно выгоняя на улицу перевозбужденного сына.

− Кингс-Кросс, пожалуйста, − произнесла она, протянув шоферу монеты.

Во время поездки Северус стал спокойнее, хотя, как думала женщина, он мог быть тише, просто не желая показывать свою радость при незнакомом таксисте, так отчаянно предпринимавшем попытки пообщаться с ребенком. А вот ей, наоборот, в машине было нехорошо и муторно настолько, что начал ныть живот.

«Ну, вот и вокзал», − подумала она, стоя напротив стены, сквозь которую проходила столько раз, сначала провожая Медею, а затем и отправляясь в школу сама. Сегодня же идти на вокзал и, возможно, встретить там однокурсников ей совсем не хотелось. Специально выбрав в своем гардеробе самое маггловское платье, соответствующее погоде, Эйлин теперь сомневалась в своем опрометчивом желании бросить вызов обществу и жалела, что не надела обычную мантию, висящую в шкафу на случай походов в Косую аллею.

− Мы идем? – Северус в нетерпении дернул ее за рукав и, взяв чемодан, уверенно пошел к стене, где на его глазах только что буквально исчезло несколько волшебников. По пути он отчаянно надеялся увидеть семью Лили, но они, очевидно, еще не приехали или наоборот, уже были по ту сторону вокзала. – Взять и пройти, да?

Эйлин кивнула и с грустной улыбкой посмотрела, как решительно сын исчез в кажущейся такой реальной каменной кладке. Вдохнув поглубже, хоть этого и не требовалось, она прошла вслед за ним, на миг застыв от оглушившего ее давно забытого шума вокзала. Носившиеся дети, возгласы родителей, крики сов и кошек, смешанные с гудками поезда, объявившего посадку, едва не сбили ее с ног, и, почувствовав, как в придачу к животу начинает болеть голова, она попыталась найти сына, успевшего уже куда-то подеваться, словно он не тащил за собой огромный чемодан.

Северус ожидаемо нашелся рядом с Лили, вернее, почти рядом, потому что дойти до Эвансов он не успел, пойманный матерью за руку.

− Ведь просила же быть рядом, − морщась от крика очередной совы, раздавшейся аккурат над ее ухом, сказала Эйлин. – Я положила тебе много конвертов и прошу писать сразу после распределения. Проси у шляпы отправить тебя в Когтевран или Слизерин, − она задумалась, вспоминая, что же еще важного хотела сказать в напутствие.

− Я хочу в Слизерин, ты же оттуда! – в который раз упрямо ответил Северус, глядя куда-то в сторону. − И потом, ты сама говорила, что именно шляпа принимает решение, так что я просто подскажу, а уж что она решит… − заметив, как Лили вошла в поезд, он спешно и рассеянно поцеловал маму в щеку и, махнув рукой, едва ли не влетел в состав и, даже не думая оглянуться, исчез где-то внутри поезда.

Эйлин еще с пару минут ждала, что сын появится в одном из окон, и, поняв, что, видимо, это и было то душераздирающее прощание, к которому она так долго готовилась, пошла обратно, не дожидаясь отправления поезда.

«Во всяком случае, − рассуждала она, уворачиваясь от встречных провожающих и носильщиков, − ему сейчас явно веселее, чем мне, да и голова у него точно не раскалывается».

Голова и правда раскалывалась, словно в висок воткнули раскаленный прут, потому шла она уже гораздо медленнее и, в какой-то момент осознав, что падает, ничего не смогла с этим сделать.

Очнулась Эйлин уже на маггловской стороне вокзала. Какая-то смутно знакомая женщина обмахивала ей лицо винтажным веером и незаметно для окружающих лила себе в ладонь воду из палочки, что держал мужчина рядом с ней, брызгая потом на лицо Эйлин.

− Простите, − она приподнялась, и мир тут же закружился вереницей красок, − что случилось?

− Вы упали в обморок, дорогая. Переволновались? – женщина смотрела с таким сочувствием, что Эйлин стало неловко за доставленное неудобство.

− Да, все в порядке, наверное, − сказала она, пытаясь нащупать пульс и посчитать удары, − видимо, действительно переволновалась.

Эйлин улыбнулась женщине, и та, облегченно выдохнув, помогла ей подняться и даже вызвалась проводить.

− Нет, не стоит, я еще хотела зайти в несколько магазинов. Благодарю, − с улыбкой сказала она, прощаясь и пожимая руку женщине и ее мужу, все это время стоявшему рядом, но не проронившему ни слова, − мы раньше не встречались? – добавила она, пытаясь вспомнить, откуда знает это лицо.

− Возможно. Я – Юфимия Поттер, а вы…

− Эйлин Сн… Принц, − в последний момент назвала свою девичью фамилию Эйлин, вспомнив, что Юфимия часто присутствовала на званых ужинах в доме Принцев, но близко они никогда не общались, ограничиваясь приветствием.

− Ах да, точно! Ну, всего хорошего, Эйлин, − с той же теплой улыбкой Юфимия взяла мужа под руку и удалилась, оставив Эйлин у входа на вокзал.

Домой действительно не хотелось, и потому, побродив по Лондону, она забрела в кинотеатр, чтобы хоть как-то развеять грусть, только теперь накатившую от осознания, что она не увидит сына до самого Рождества. Фильм, хоть и был забавным, не смог поднять настроения, и все с тем же тяжелым сердцем она вернулась под вечер домой, где Тобиас, явно разделяющий ее эмоции, успел приготовить несколько блюд к ужину.

− Как все прошло? – спросил он с тревогой и досадой от того, что не смог присутствовать при первой поездке сына в школу. − Он огорчился, что меня не было?

− Знаешь, я думаю, что даже если бы меня не было, он бы этого не заметил, − морщась, ответила Эйлин, сбрасывая туфли и падая в любимое кресло, − он, кроме Лили, на вокзале и не видел ничего больше. Даже не помахал мне из поезда, − она с грустью посмотрела на Тобиаса, принюхиваясь к витающим вокруг запахам еды.

− А ты, я смотрю, тоже весь в печали? Кто-то ест, когда волнуется, а ты готовишь, − усмехнулась она, как обычно умилившись привычке мужа, − все у нас не по-человечески.

Тобиас только кивнул, садясь на подлокотник дивана, и с досадой заметил:

− Не думал, что это будет так сложно. Даже комната его теперь такая пустая, − он сглотнул, решив, что если он сейчас еще и расплачется, то вряд ли сможет простить себе это.

− Пошли, будем заедать твои переживания, − обняв его, сказала Эйлин и, взяв за руку, увлекла за собой на кухню, чтобы впервые за столько лет поесть вдвоем.

− А как твоя операция? − складывая тарелки после ужина, спросила она, решив немного отвлечься от мыслей о сыне, и, взглянув на мужа, поняла, что выбрала не самую удачную тему. − Ты не успел приехать?

− Успел, − с досадой ответил Тобиас, глядя в окно и грустно вздыхая, − только вот толку в этом уже не было, и знаешь, что странно, − он внимательно посмотрел на жену, которая, к его радости, хорошо понимала, что такое больница и операции, − иной раз думаешь, что у человека нет шансов, а он встает на ноги, и через лет семь встречаешь его в магазине, а те, про которых уверен, что выживут – умирают. Вот сегодня как раз был второй случай. Я сделал все, что мог, просто ювелирно, а этот парень, видимо, решил, что мертвым быть лучше, и даже в сознание не пришел.

Тобиас замолчал, обнимая подошедшую к нему Эйлин за талию и утыкаясь ей лбом в живот. В такие дни, когда, несмотря на все старания, люди все равно умирали, ему хотелось спрятаться от всего мира и от уныния спасала только поддержка единственного близкого человека.

− Самое странное, − сказал он глухо, словно через силу, − что я прекрасно знаю, что такое случается, я это всегда знал и видел, я вырос в морге, считай, но все равно каждый раз я переживаю и мне больно. Может, тоже пойти в патологоанатомы?

Он усмехнулся, вспомнив встречу с отцом, и решил, что лучше уж останется на своем месте. Эйлин только подтвердила его мысли и, тихонько поглаживая по голове, ласково говорила что-то успокаивающее и нежное.

На следующее утро оба супруга проснулись непривычно рано для их собственного выходного и, завтракая, заметили, как без Северуса стало пусто и грустно даже за этим простым, ежедневным действом. Никто больше не задавал вопросов, ставящих в тупик, не рассказывал новые факты, вычитанные в очередной книге, или просто не выбалтывал секреты Эвансов, которые, как оказалось, были не такими счастливыми и беззаботными, какими пытались выглядеть.

− Как думаешь, он вспомнит, что я просила писать письма? – обреченно спросила Эйлин, откладывая вилку и глядя в окно, в надежде увидеть летящую в небе школьную сову.

− Ну, − Тобиас был не уверен, что написание писем у его сына сейчас в приоритете, но огорчать жену ему не хотелось, − я думаю, что как только эмоции поутихнут, он обязательно напишет.

− Сова! – крикнула Эйлин, распахивая окно и едва ли не обнимая влетевшую в кухню птицу. − Передай мне печенье, хочу покормить эту прелесть!

Сова нахохлилась и, повернув голову набок, протянула лапку с конвертом, а чуть позже, избавившись от ноши, принялась за угощение.

− Слизерин! Вот так и знала, что будет Слизерин. Лили, кстати, как я и предсказывала, в Гриффиндоре, − сказала Эйлин, морщась и откладывая письмо, − пишет, что нормально добрался, и спрашивает, как объяснить нашу профессию однокурсникам.

− Что-то не так? – спросил Тобиас, притягивая к себе письмо и перечитывая текст, написанный большим детским почерком, машинально найдя в нем несколько грамматических ошибок.

− Хотела, чтобы он попал в Когтевран. Слизерин тоже неплохо, но в Когтевране все же более лояльное отношение к полукровкам. Боюсь, как бы эти милые отпрыски чистокровных не наплели ему чего про семью Принцев и магглов в частности.

− Будто он помнит твою девичью фамилию, − заметил Тобиас. – С волками жить – сама знаешь, к тому же он так рвался в школу, что, думается, быстро найдет способ влиться в коллектив. Благо, что однокурсники уже не магглы, и тем для общения будет больше.

− Не с волками, а со змеями, Тоби, − вздохнула Эйлин, − был у меня на курсе маглорожденный мальчик, неведомым образом попавший на факультет. Знал бы ты, как его травили, и даже когда выяснилось, что он, оказывается, усыновленный полукровка, лучше ему не стало. А зная, как Северус умеет общаться…

Она махнула рукой, словно пытаясь отогнать от себя дурные мысли.

− Он справится. Ну, или мы ему поможем. В любом случае давай не переживать раньше времени? − сказал Тобиас, обнимая жену за плечи. − Пойдем погуляем лучше.

Согласно кивнув, Эйлин поднялась со стула с намерением убрать посуду, но, почувствовав острую боль в животе, облокотилась на мужа и в следующий момент провалилась в темноту.

Пришла в себя она уже в больнице и, с удивлением размышляя о том, что она делает в палате, бросила взгляд в окно и осознала, что наступила ночь. Нашарив рукой выключатель над койкой, Эйлин увеличила освещение до максимума и вздрогнула от неожиданности, обнаружив рядом с собой Тобиаса, еще секунду назад спящего на стуле, а теперь часто моргающего от яркого света лампы.

− Как ты? − он быстро сел рядом с ней, проверяя пульс и светя в глаза фонариком.

− В порядке, а что произошло? − спросила она, морщась и пытаясь привстать, но, остановленная на удивление твердой рукой, легла в исходное положение. – Что?

Молчание мужа заставляло ее волноваться и рисовало что-то жуткое и неправильное.

− Ты что-нибудь чувствовала, − начал он издалека, − что-то необычное в последнее время?

Эйлин только покачала головой, но, вспомнив вчерашний случай на вокзале, описала ему происшествие, объяснив, что списала обморок на волнение.

− Может, оно и спровоцировало… Ты тяжести не поднимала? – выслушав ее рассказ, снова спросил он, не уточняя причины и заставляя Эйлин теряться в догадках.

− Чемодан был не легким, особенно когда я спускала его с лестницы, но в целом нет, − она пожала плечами, − ты можешь мне сказать, что случилось и почему я на работе в качестве пациента?

− Выкидыш на раннем сроке, − произнес он, стараясь смотреть куда угодно, но не на Эйлин, и боясь ее дальнейшей реакции, − ты упала на кухне, помнишь?

Эйлин кивнула, обдумывая услышанное и, к удивлению, не чувствуя себя несчастной женщиной, потерявшей ребенка. Не зная о своем положении, она восприняла эту новость как простой факт, не имеющий отношения к желанной беременности, и не почувствовала, что чего-то лишилась.

− А я думала, что просто очередной цикл наступил, даже время подходит и живот ныл соответственно, − сказала она, беря Тобиаса за руку, физически чувствуя его волнение, − я читала, что такое может происходить едва ли не у каждой женщины и даже не всегда это бывает заметно, сам должен знать.

Он кивнул, целуя тонкие пальцы, и выдавил из себя подобие улыбки.

− Боялся, что я восприму это слишком эмоционально? – спросила она и, получив кивок в ответ, только усмехнулась, − если бы я была в курсе и это было бы месяце на втором и дальше, то да. Но я не знала, и для меня это только досадная неприятность.

− Ты мудра, − сказал Тобиас, все также держа ее руку в своей, − и я тебя люблю.

− И я тебя, − сказала она, пытаясь устроиться поудобнее, − и раз уж я здесь, то, доктор Снейп, не принесете ли вы важному пациенту горячего шоколада?

− Конечно, миссис Снейп, − улыбаясь, сказал он и немедля отправился исполнять просьбу, в глубине души хоть и опечаленный случившимся, но довольный, что Эйлин восприняла событие гораздо спокойнее и легче, чем он боялся.

========== Глава 2. Сюрприз ==========

Поймав упавшую в обморок Эйлин, Тобиас не растерялся, как могло бы произойти с любым другим мужчиной в подобной ситуации. Он сразу же аккуратно положил ее на пол, проверяя дыхание и пульс, сбегал за своей палочкой, лежавшей в сумке, и произнес несколько диагностических заклинаний. Руны, возникшие в воздухе над Эйлин, он понял сразу и, со вздохом произнеся еще несколько заклинаний, стараясь не перепутать и синхронизировать движения палочки со словами, удовлетворенно увидел, как растаяли в воздухе древние символы. Перенеся теперь уже погруженную в сон жену на диван, он позвонил в больницу и, кратко объяснив ситуацию, принялся собирать вещи, которые могли бы пригодиться, когда Эйлин придет в себя.