Текст книги "Мир клятв и королей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 45 страниц)

«Ложь».

Пайпер не понимала, почему она так решила, но что-то в словах искателя о Гилберте ей казалось неверным. Из-за сказанного Китом в голове Пайпер родились самые худшие варианты относительно прошлого Гилберта.

– В этом особняке есть что-то, что мне важно увидеть? – спросила Пайпер, для чего-то посмотрев на блокнот перед собой. – Ну, типа… Как потенциальному сальватору?

– Полноценному сальватору, – исправил её Кит, – и да, тебе следует осмотреть особняк. Я покажу тебе всё, что нам явится.

– В каком смысле?

– Ты слышала о лей-линиях? – вопросом на вопрос ответил Кит.

– Да. Это линии, по которым расположены памятники и прочее.

– Так считают на Земле. В Сигриде на месте лей-линий располагалось большинство храмов богов и магических домов. Если карту лей-линий Сигрида нанести на карту Земли, то в этом месте, где сейчас расположен особняк, будут пересекаться несколько лей-линий, образующих мощную защиту.

– Но эти линии пересекаются на карте Сигрида, – повторила Пайпер, непонимающе уставившись на Кита. – И эту карту наложили на карту Земли. То есть, лей-линии Сигрида никак не связаны с Землёй.

– Связаны, – возразил Кит. – Лей-линии связывают все миры. И они, пересекающиеся здесь, образуют мощную защиту и способствуют использованию пространственной магии. Таких мест в мире очень мало.

– И как же эта пространственная магия проявляется?

– Я точно не знаю, как Шерая смогла добиться такого эффекта, но после покупки Гилбертом этого особняка она увеличила внутреннее пространство. Со временем это пространство лишь расширялось, появлялись новые комнаты, залы и прочее. На данный момент никто, кроме Гилберта и Шераи, не знает точно, сколько в особняке помещений. Особняк меняется когда пожелает, но всё же помогает тем, кто, скажем так, настроен дружелюбно. Если Гилберт принял тебя как своего гостя, то особняк не будет тебе мешать. Он всегда выведет тебя туда, куда ты идёшь. Если ты враг, то ты никогда не найдёшь того, что ищешь. По крайней мере, так мне объяснила Шерая.«Невероятно».

Новости о том, что особняк, в котором они сейчас были, подобен живому, удивила Пайпер в разы больше, чем эриам или кровь первых у Сандерсонов. В голове Пайпер более-менее уложилось, почему сальваторы такие крутые (из-за сакри, с которыми они связаны) и почему не все могут обучиться магии (потому что магов выбирает какая-то там богиня), но дом, способный перестраиваться?.. Это было чем-то новеньким. Вернее сказать, абсолютно всё было новеньким, но некоторые вещи сознание Пайпер выделяло по-особенному, словно голос в её голове вновь вмешался и попытался перетянуть одеяло на себя.

– Особняк сам распознаёт врагов? – осторожно поинтересовалась Пайпер. Она, настроенная отрицательная ко всему, что произошло в последние двадцать четыре часа, и ко всем, с кем успела познакомиться, совершенно не хотела потеряться в бесчисленных, постоянно сменяющих друг друга коридорах. Но, учитывая, как сильно Пайпер хотела от всего этого отречься, особняк может решить, что её следует отправить искупаться вместе со стаей голодных акул.

– Это тоже решает его хозяин, Гилберт, – ответил Кит. – Я же тебе уже объяснил. Если Гилберт принял тебя как гостя, то особняк не будет тебе мешать.

– Да, но что, если кто-то проберётся сюда в отсутствие Гилберта? Разве он сможет принять или не принять кого-то как гостя, если его тут не будет? Кит задумчиво почесал подбородок.

– Я с таким прежде не сталкивался. Но, думаю, всё зависит от намерений. Понимаешь, тут замешана более сложная магия. Даже я, будучи гениальным, не до конца в ней разбираюсь.

– Но ты не маг, – с небольшим опозданием возразила Пайпер. Почему-то с каждым мгновением ей было всё легче произносить это слово. Будто оно было чем-то таким же обычным, как «доставщик пиццы» или «клерк».

– Маги те ещё выскочки, – фыркнул Кит. – Ладно, мы ушли от темы. Поднимайся, мы идём изучать особняк.

«Картинная галерея, – зашептал голос в голове Пайпер, едва она поднялась на ноги. – Мы должны увидеть картины».

Голос в голове пока что пугал больше всего, но и к нему Пайпер, неизвестно из какого бездонного колодца черпавшая силы, начала привыкать. Ей это не нравилось. Быть насильно втянутой в какую-то авантюру, из которой есть шанс выбраться – это одно, но слышать в своей голове голос так же чётко, как собственные мысли, – совершенно другое. Вряд ли объяснению этого явления есть место в экскурсии Кита.

– Эм, – красноречиво выдала Пайпер чуть громче, чем планировала. Кит покосился на неё и поднял брови, и Пайпер, побарабанив пальцами по столу, сказала: – Мы должны увидеть картинную галерею.

– О, да, должны, – кажется, он подумал, что Пайпер задала вопрос. – Но сначала изучим первый этаж. Галерея находится на втором.

– Ты не понял, – продолжила Пайпер. – Сначала мы изучим галерею. Кит мгновенно подобрался, нахмурился и бросил на неё недвусмысленный взгляд.

– Почему именно галерея?

– Потому что искусство успокаивает, – ляпнула Пайпер первое, что пришло ей на ум.

– У Гилберта по всему дому распихано это твоё искусство.

– Но галерея – сосредоточие всего искусства. Или ты откажешь сальватору?

«Грязный приём, – подумала Пайпер, и на этот раз мысли на все сто процентов принадлежали ей. – Я же только что от всего отказывалась!»

«На войне все средства хороши, – отозвался другой голос. – Ты поймёшь, о чём я».

– Я ненавижу тебя всеми фибрами своей души, – прошипел Кит. – Идём в твоё любимое сосредоточие всего искусства.

Пайпер испытала малую долю облегчения. Возможно, голос в голове и не был таким уж плохим помощником и действительно рекомендовал делать то, что в результате поможет ей разобраться с навалившимися проблемами? Или он, наоборот, пытается запутать её, отправить на верную смерть. Пайпер уже ни в чём не была уверена.

Они вышли из столовой в просторный светлый холл. Слева располагались ведущие наверх лестницы, у противоположной столовой стены – огромные окна, одно из которых, располагающееся в самом центре, было витражным. Как бы Пайпер не старалась рассмотреть рисунок, у неё ничего не получалось – синие, голубые, белые и тёмно-фиолетовые кусочки никак не складывались в единую картину. Может, тут и не было никакого смысла. Просто красивые стекляшки. Но по тому, как напряжённо смотрел на витраж Кит, Пайпер поняла, что она ошибается.

– Что-то не так? – поинтересовалась Пайпер, покосившись на Кита.

– Видишь ту дверь? – он указал в сторону окон, прямо на витраж, и серьёзно посмотрел на Пайпер. – Ну?

– Вижу витраж, – недоумённо произнесла девушка. Даже несмотря на то, что витраж не начинался от пола и не был до потолка, оставшегося пространства всё равно не хватило бы на размещение нормальной двери, но у Кита было другое мнение:

– Это потому, что ты не задобрила живущих здесь драу.

– Кого? – не поняла Пайпер.

– Драу. Духи, призраки, брауни, фамильяры – называй их, как хочешь, но они предпочитают «драу». Некоторые из них живут в этом особняке. Они владеют магией и могут иногда путать ходы. Это у них развлечение такое.

Либо Пайпер начала привыкать, либо слова Кита были столь безумны, что у девушки не хватило сил удивиться. Она молча кивнула, перевела взгляд на окна и нахмурилась.

– Часто они так развлекаются?

– Только если появляются новые лица. – Кит невинно улыбнулся. – Просто скажи им, что у тебя добрые намерения и что ты гостья Гилберта.

– А если так каждый вор будет говорить? «Эй, я гость Гилберта, где у вас тут все деньги?»

– Драу чувствуют ложь, – объяснил Кит, – да и пространственная магия… В общем, она тоже способна остановить лжеца. В этом особняке куча всяких магических ловушек и барьеров, о которых даже я не знаю.

– А-а, – протянула Пайпер. – Значит, сказать, что я гостья Гилберта?

– Ага.

– Ладно…

Пайпер было неловко обращаться к пустоте, особенно когда на неё смотрел всезнающий Кит, но, судя по всему, другого выбора не было. Девушка остановила взгляд на витражном окне и пригляделась получше. Цветные кусочки до сих пор были для неё ничего не значащей путаницей, однако при долгом взгляде на них у основания черепа неприятно закололо.

– Эм, – не слишком уверено начала Пайпер, – привет? Мне неудобно обращаться к тому, кого я не вижу, так что, надеюсь, вы не обидитесь, если я и дальше буду смотреть на витраж? – не дождавшись более значимой, чем приглушённый кашель со стороны Кита, реакции, Пайпер продолжила: – Я совершенно не понимаю, что происходит, но у меня добрые намерения. Я гостья Гилберта. Он сам так сказал. Правда. Я не лгу. Да и вообще, меня сюда дядя притащил. Не могли бы вы, эм, вернуть дверь, которая там была, на место? Заранее спасибо.

Произнеся это, Пайпер вдруг ощутила облегчение. Она повернулась к Киту, надеясь получить следующую инструкцию, но искатель едва не давился от смеха. Ещё чуть-чуть – и он согнётся пополам, а его лицо треснет от улыбки.

«Детские игры, – пронеслось в голове Пайпер. – Смотри выше».

Вряд ли голоса в голове стоило понимать буквально, но Пайпер ничего не могла с собой поделать. Она подняла глаза к лестнице и небольшой площадке посередине, над которой возвышалось ещё одна картина. От этой площадки по разным сторонам вверх шли две лестницы – на той, что была по левую руку от Пайпер, у самого основания сидел мужчина.

Пайпер была уверена, что никогда раньше его не видела, но что-то в его взгляде было до безобразия знакомым. Было странно, что девушка, игнорируя сиреневую кожу мужчины и его необычную одежду, наверняка украденную со съёмочной площадки «Аладдина», обратила внимание на глаза сливового оттенка. Несмотря на лёгкую улыбку, застывшую на тонких губах мужчины, глаза его были холодны, как лёд. На вид ему было лет двадцать или двадцать пять, белые волосы находились в беспорядке из-за того, что он постоянно дёргал их пальцами. Чаще всего человек останавливался у затылка и, накручивая короткие пряди, недоумённо смотрел в пространство перед собой. Он просидел так ещё несколько мгновений, после чего вновь посмотрел на Пайпер и холодно улыбнулся. Он открыл рот, но слов не последовало.

«Выглядишь напуганной», – прозвучало в её голове. Пайпер во все глаза уставилась на мужчину и уже готовилась познакомить свою челюсть с полом, когда мужчина вновь открыл рот, и голос в её голове прошелестел: «Успокойся. Я не могу явиться тебе полностью, поэтому будем довольствоваться тем, что есть».

– Но ты же…

Пайпер так и не смогла договорить. Она посмотрела на Кита, надеясь, что тот, возможно, объяснит ей появление этого мужчины, но искатель не двигался. Он буквально застыл на месте в крайне неудобной позе: скрючившись от смеха, запрокинув голову назад и то ли аплодируя перед собой, то ли пытаясь отогнать надоедливое насекомое. Его губы не дрожали от смеха, глаза под закрытыми веками не бегали. Мысленно простив искателю все его глупые шуточки и нежелание отвечать на вопросы о Третьем, Пайпер подошла ближе и нащупала пульс у него на шее. Он был очень медленным и слабым.

– Эй! – выкрикнула она, повернувшись к мужчину. Тот уже поднялся на ноги и медленно спускался по лестнице. – Что ты с ним сделал?

«Ничего», – мужчина замер на последней ступеньке и с любопытством посмотрел на Пайпер. Девушка не понимала, как это возможно, – или же не хотела верить, что в этом замешана магия, – но мужчина говорил с ней, используя только мысли. Он открывал рот, но не двигал им, будто сломавшаяся кукла чревовещателя, и в то же время его голос, глубокий и насмешливый одновременно, звучал в голове Пайпер. Это пугало сильнее каких-то там драу, повлиявших на пространственную магию особняка.

– Кит! – Пайпер толкнула искателя в плечо, но тот не отреагировал. Мужчина насмешливо фыркнул. – Если это не ты, то кто? Что с ним такое?

«Всё в порядке, – тут же ответил мужчина. – Тебе ведь уже говорили, что для тех, кто столкнулся с сигридским миром, время течёт иначе? Именно это и произошло».

– То есть он, типа, застыл во времени?

«Нет, – немного подумав, возразил мужчина. – Время подвластно лишь одному, и это точно не один из вас».

– Тогда что с Китом?

«Всё в порядке, – повторил мужчина. – Время изменилось для тебя. Я вырвал тебя из привычного для тебя временного потока, чтобы поговорить. Когда наш разговор закончится, ты поймёшь, что прошло меньше секунды».

– Это невозможно, – покачав головой, возразила Пайпер. – Разве может случится ещё что-то более безумное? Мне кажется, на сегодня лимит превышен.

«Что превышен? – переспросил мужчина. – Впрочем, это не так важно. Я хочу обсудить с тобой твоё становление сальватором».

– Это ошибка, – жалобно протянула Пайпер, всё ещё переводя взгляд с мужчины на Кита.

«Ошибка лишь в том, что сделали эти люди с таким, как ты, – и он, скривив недовольную гримасу, кивнул на Кита. – Я не сомневаюсь, что, сделай ты что-нибудь не так, они и тебя вычеркнут из истории».

– Мне уже объяснили, что такое отвержение, – не найдя рукам места, Пайпер собрала их на груди. Дрожь от разговора с отцом до сих пор не уходила, а звонкий голос Эйса, требовавшего, чтобы Пайпер всё объяснила, звенел в ушах. – Мой отец меня не помнит, но не младший брат.

«Потому что он также отмечен, – мужчина махнул рукой, будто отгоняя глупый вопрос, и продолжил: – Но я говорю не об отвержении. Вне зависимости от того, какую магию использовать, неизменным остаётся источник – чувства мага. Если ты ничего не чувствуешь, то и магию не можешь творить. Однако есть и обратная сторона».

– Погоди, стой! – Пайпер повысила голос. В висках пульсировало, у основания черепа вновь начало колоть. Мужчина, сжав губы, принялся мерить шагами холл. – Кто ты, чёрт возьми, такой? Раньше я…

«Слышала другой голос? – подсказал мужчина, проходя за спиной Кита. – Да, раньше я с тобой не разговаривал. Дело в том, что я большая часть меня сейчас не здесь, поэтому в силах я ограничен. До меня с тобой говорила Лерайе».

– Кто-кто?

«Лерайе, – терпеливо повторил мужчина, остановившись перед лицом Кита и всмотревшись ему в глаза. – Она твой сакрификиум. Я это даже из другого мира чувствую».

– Чего? – Пайпер попятилась, стоило мужчине оставить Кита и подойти к ней. – Стой!

«Стою, – отозвался мужчина, замерев на месте, – но какой в этом толк? Я всё равно не здесь. Может, вместо того, чтобы тратить время зря, поговорим о более важных вещах? Например, о том, как спасти меня и моего дорогого друга».

– Я тебя даже не знаю, – продолжала упрямствовать Пайпер. – Если ты хочешь меня напугать – поздравляю, у тебя получилось. Если ты хочешь меня убить, то сделай это побыстрее, ладно? Я уже ни черта не понимаю и не знаю, что правильно, а что – нет.

«Не вспоминай чертей, – укоризненно прошелестел голос, – иначе они явятся по твою душу».

– Кто ты такой?

«Сакрификиум, – подняв руки и изобразив крохотный взрыв, похожий на салют, ответил мужчина. – Но имени я тебе не назову. Тебя убьют, если кто-то узнает, что ты говорила со мной».

Пайпер против воли хмыкнула и взмахнула руками:

– Но ты сам начал этот разговор!

«Потому что нам нужна помощь!»

– Тебе и твоему другу?!

«Да! Он и твой друг, кстати. Ну, я надеюсь, что он им будет. Я ведь многого от тебя не требую. Тебе всего лишь нужно спасти нас, а дальше мы уж как-нибудь сами».

– Хотя бы скажи, кто твой друг, – Пайпер не верила, что сию же секунду бросится спасать кого бы то ни было, но узнать хотя бы одно имя, которое, возможно, известно дяде Джону, Киту или Гилберту, лишним не будет. – Я должна знать, с кем имею дело.

«Лучше скажи своим новым товарищам, что поняла, какой сакрификиум связал с тобой свою жизнь. Лерайе сейчас не сильнее меня, да и не сможет говорить с тобой так часто, как ты того хочешь, так что обязательно сообщи коалиции, что ты узнала. Это поможет тебе».

– Что-то я в этом сомневаюсь.

«Но ведь тебе интересно знать, чем это всё закончится? – он, стерев улыбку с лица, приблизился. Глаза сливового оттенка потемнели и встретились с глазами Пайпер, которые с каждым мгновением распахивались всё шире. – Я вижу в тебе магию Лерайе. Используй её с умом и никогда не помогай тем, в кого не веришь».

– Но тебе я всё равно должна помочь? – стараясь не перепутать слова от страха и напряжения, спросила Пайпер.

«Я ещё вернусь к тебе, – быстро отскочив в сторону, сказал мужчина, так и не ответив на её вопрос. – Накоплю достаточно сил и воспоминаний, чтобы во всех красках обрисовать сложившуюся ситуацию. Надеюсь, к этому времени ты хотя бы поймёшь, что ты действительно сальватор».

– Но ты сказал, что явился, чтобы обсудить моё становление сальватором, – напомнила ему Пайпер. – Ты сам себе противоречишь.

«Первым всегда сложно. Тебе было бы легче, будь ты новым сальватором Сигрида, но ты в другом мире. Сигридские маги, оставшиеся в живых, мало что знают о сальваторской магии, не говоря уже о земных магах… Хотя я, вообще-то, чувствую в этом мире двух-трёх магов, которые могут тебе помочь, но сильно на них не рассчитывай. Ты должна сама разобраться с тем, что с тобой происходит».

Как мило. Её похищают, забрасывают в дом, который, если верить словам Кита, способен перестраиваться по своему желанию, и требуют в кратчайшие сроки стать местной Чудо-женщиной, толком не объяснив, что происходит. Голос в голове, принадлежащий Лерайе (опять же, если верить словам мужчины перед ней), ни черта не помогает. Лишь вбрасывает какие-то фразы и указывает места, обязательные к посещению в этом особняке. Вытекающие одна из другой странности ведут либо к чему-то действительно грандиозному, либо к стремительно охватывающей девушку шизофрении. Что-то подсказывало, что второй вариант менее реальный, чем первый.

«Я знаю, что тебе страшно, – вновь произнёс мужчина, приподняв уголки губ. – Нам всем страшно».

– Если ты и впрямь сакри, как и говоришь, то откуда у тебя страх? – этого Пайпер действительно не понимала. Вернее, она, конечно, усвоила из слов Кита, как именно появились сакрификиумы – боги выбрали из людей четырёх достойнейших и превратили их в существ, способных вместить многочисленные знания и невероятную магию и бла-бла-бла. И, наверное, раз самое худшее с этими сакри уже произошло, они должны воспринимать происходящее более спокойно. Они сильнее, умнее и могущественнее магов, прорицателей и… кто там вообще ещё существует? В общем, Пайпер была уверена, что сакри сильнее простых смертных, но слабее богов. Но так как боги (хотя Пайпер не была готова поверить в них так просто и быстро) почти не совали свой божественный нос в дела смертных, сакри автоматически становились высшими существами. Почему боятся те, кто обладает таким могуществом?

«Одного из нас подчинили силой, – без красивых предисловий начал мужчина. Всё веселье с его лица пропало. Он всё ещё выглядел, как молодой человек двадцати пяти лет, но его взгляд стал более серьёзным, глубоким и проницательным. Теперь он был больше похож на высшее существо, чем до этого. – Мы могущественны, это правда, но даже нас можно сломить. Вторжение тёмных созданий на каждом оставило свой след, но наши шрамы куда глубже. Мы были созданы, чтобы спасти миры, но в результате их погубили».

– Что? – Пайпер показалось, что Кит говорил нечто подобное. – О чём ты?

«Правда жестока, Первая, – его голос прозвучал крайне тихо, будто мужчина понизил его до шёпота, – и не все готовы ею делиться. Если ты хочешь узнать о том, что произошло в день Вторжения, спроси у Сио́ния»

– Кто это?

Пайпер пожалела, что оставила ручку в столовой. Попросить мужчину подождать, быстренько сбегать за ручкой и вернуться, чтобы всё записать, казалось неуместным. Ей уже не раз сказали, что время на их разговор ограничено. И ей казалось, что оно уже давно закончилось. Но мужчина, всё ещё изображавший хмурую статую, продолжил:

«Он знал Масрура ещё до того, как тот стал сальватором. Если Сиония тебе недостаточно, разыщи Стефана. К Фройтеру обращаться я не советую».

– Почему?

Неожиданно мужчина, растеряв всю свою собранность, посмотрел куда-то за спину Пайпер. Девушка осторожно обернулась, но кроме массивной входной двери и окон, за которыми проглядывался скучный бело-серый пейзаж, ничего не обнаружила. Собеседник Пайпер выглядел растерянным и даже напуганным. Он резко схватил Пайпер за руки, и перед её глазами вспыхнуло не менее десятка образов.

Пылающие коридоры, заполненные чудовищами и трупами. Прорывающиеся сквозь врагов мальчишка и женщина, руки которой пылали алыми вспышками. Разрушенный и усыпанный снегом замок, возвышающийся над пустующим городом. Бескрайнее море. Волк с бело-серой шерстью и испачканной в крови мордой. Разворочённые могилы. Бледное сияние в тёмной лесу. Бьющийся в конвульсиях человек, облачённый в рыцарские доспехи. Свора чудовищ, спущенная на человека. Бесчисленное количество книг, которыми завалена комната. Скачущие за скулящим волком всадники. Девочка с короной на голове.

Мужчина резко отдёрнул руки. Его пальцы были холодными и до того сильными, что Пайпер казалось, будто они могут переломать ей все кости.

«Теперь ты понимаешь? – спросил у неё мужчина, заставив посмотреть на себя. – Эта лишь малая часть, но показать больше я не могу. Наше время вышло. Найди Сиония или Стефана. Они помогут тебе разобраться в себе. Пробуди Лерайе».

Мужчина начал рассыпаться на искры, будто был частью представления, которое устроила для неё Шерая. Мелькнувшая напоследок улыбка в прямом смысле сбила Пайпер с ног. Она упала на пол и перекатилось на бок, вцепившись в голову. Навалились усталость, голод и страх, которого Пайпер не ощущала до этого. В голове зашептали голоса, среди которых не было голоса Лерайе.

Когда голоса утихли, Пайпер смогла немного расслабиться. Яркий свет в холле резал глаза. В поле зрения появилась расплывчата фигура. Пайпер почувствовала, что её попытались поднять, и дёрнулась, скорее инстинктивно пытаясь отказаться от помощи.

– Подъём! – громоподобно выдал Кит, положив руки ей на плечи. Перед глазами Пайпер будто убрали пелену, из-за которой она смотрела на мир расплывчато, и она увидела склонившегося над ней Кита, в глазах которого застыл неподдельный страх. – Очнулась! Боги, ты очнулась.

– Чего?

– Так, только не дёргайся…

– КИТ!

Пайпер ошиблась. По сравнению с криком дяди Джона, возглас Кита был похож на скулёж только что родившегося щеночка.

– Это не я! – тут же начал Кит. – Клянусь, я ничего не делал!

У Пайпер кружилась голова. Она приняла вертикальное положение и оглянулась – на левой лестнице появился дядя Джон. Оказавшийся перед ним Гилберт перепрыгивал через две ступеньки, чтобы как можно скорее спуститься. Джонатан сыпал проклятиями и спускался так быстро и неосторожно, как мог. Шерая как ни в чём не бывало смотрела перед собой и, явно почувствовав себя на приёме у какой-нибудь важной персоны, очень медленно и величаво, положив руку на перила, преодолевала одну ступеньку за другой. Пайпер поймала её взгляд – Шерая улыбнулась так, будто им двоим был известен секрет, способный в корне изменить сложившуюся ситуацию.

Дядя Джон подлетел быстрее ветра и был готов накинуться на побледневшего Кита, уже вскинувшего руки для защиты. Гилберт, не придумав ничего лучше, присел рядом с Пайпер и заглянул ей в глаза. Пайпер стала крайне неловко и из-за Гилберта, и из-за того, что по вине того мужчины, «выдернувшего её из её временного потока», на Кита вот-вот обрушится шквал недовольства. Она уже открыла рот, чтобы встать на защиту искателя, когда Шерая гаркнула:

– Все заткнулись!

Женщина оставила позади последнюю ступеньку и плавно ступила на мозаичный гранитный пол. Пайпер решила, что для Шераи это был крайне опрометчивый поступок, ведь тут, если ещё ничего не успело поменяться, заправлял Гилберт. И он, наверное, должен остаться как минимум недоволен тем, что с ним так обращаются. Но Гилберт, мгновенно смутившись, бросил на Шераю растерянный взгляд. Та быстро кивнула. Гилберт протянул Пайпер руку и, не сказав ей ни слова, помог подняться. Даже Кит и дядя Джон, уже начавшие спор, притихли. Все трое были похоже на пристыженных щенков, случайно разорвавших любимую подушку Шераи.

Женщина сплела пальцы в замок и с непоколебимым спокойствием сказала:

– Мальчики, пожалуйста, оставьте нас.

– Но… – начал было Гилберт, но Шерая так на него посмотрела, будто пыталась взглядом содрать с него кожу.

– Ладно, – тихо ответил Джонатан.

– Я ни в чём не виноват, – поспешил добавить Кит, вслед за Джонатаном и Гилбертом направляясь в столовую. – А про драу я пошутил! Прости, Пайпер!

– Вообще-то я…

Они скрылись в столовой, и оттуда сразу же полились голоса спорящих Кита и Джонатана. Пайпер подавила желание броситься за ними и, доказав непричастность Кита, потребовать от дяди Джона новую порцию объяснений. Вместо этого она повернулась к Шерае и сказала:

– Что-то рано закончилось ваше собрание.

– Три часа, – бросила женщина, собрав на груди руки. – Самое короткое собрание на моей памяти.

Пайпер и не думала, что с момента их ухода и до невовремя скосившего Пайпер обморока прошло целых три часа. В столовой они с Китом провели от силы полчаса, в холле – не более десяти минут. Разговор с мужчиной должен был уложиться в секунду, а то и меньше.

«Что-то не сходится», – подумала Пайпер, но вместо этого спросила:

– Почему вы сказали им заткнуться и уйти?

– Потому что когда дело касается магии, со мной никто не будет спорить.

– Но, э-э, мне казалось, что у руля стоит Гилберт.

– Так и есть, – Шерая невозмутимо пожала плечами. – Но я-то помню его ещё мальчишкой.

Сердце Пайпер пропустило удар. Прорывающиеся сквозь врагов мальчишка и женщина, руки которой пылали алыми вспышками.

– Но разве вы не должны делать то, что скажет он, а не наоборот?

– Ты права. Он мой король, а я его сенешаль. Но мы были рядом друг с другом с самого Перехода, и я знаю Гилберта, как свои пять пальцев. Бывают моменты, когда я отдаю приказы, а он подчиняется.

– Разве это правильно?

– Если мы сталкиваемся с магией – да, правильно. Гилберт ничего не понимает в магии, не умеет читать заклинаний и не чувствует того, что чувствую я. Да, у него острый нюх, но ему всё равно трудно учуять магию…

«Острый нюх?!»

– …поэтому он целиком и полностью полагается на меня. С первой секунды я поняла, что здесь что-то произошло, поэтому я попросила мальчиков уйти.

– Я не вижу здесь связи, – переминаясь с ноги на ногу, призналась Пайпер.

– Я знаю, что ты напугана, что ты хочешь получить ответы на свои вопросы. И понимаю, что присутствие Джонатана тебя немного успокаивает, но с магией так не работает. Магия основывается на чувствах.

«То же самое сказал мужчина, – мелькнуло в голове Пайпер. – Она знает, что я говорила с ним? Она это почувствовала?»

– Если бы Джонатан остался, то, что я почувствовала, потеряло бы свой смысл. Сейчас ты напугана, растеряна и не знаешь, кому верить. Это мне и нужно. Я чувствую, как магия в тебе клокочет, пытаясь вырваться на свободу. Это чувство могло уйти, ощути ты себя в безопасности рядом с Джонатаном.

– То есть, это провокация? – подытожила Пайпер. – Мы один на один, и вы пытаетесь…

– Боги, давай на «ты». Я же не настолько старая.

– …понять, какая магия кроется во мне? – закончила Пайпер.

– На самом деле, я уже знаю. Почувствовала, когда была на собрании. А после этого твоя магия смешалась с другой, и ты была выдернута из обычного жизненного потока. Время стало идти иначе. Тебе кажется, что прошло не больше часа, но на самом деле прошли все четыре.

– То есть… я пробыла вне времени почти три часа?!

– Нет, ты пробыла вне времени два с половиной часа, а ещё полчаса валялась на полу без сознания. Из-за этого Кит поднял шум, пытаясь привести тебя в чувство. Из-за этого Джонатан так обозлился.

– Но почему я упала в обморок? Мне казалось, что прошло всего несколько минут.

– Твою магию использовали, чтобы растянуть Время, – и она подняла бровь, будто давая Пайпер подсказку.

Но девушка ничего не поняла. Значит, магию, которая якобы клокотала у неё внутри, тот мужчина использовал, чтобы подольше поговорить с ней? Поэтому он вскоре перестал напоминать, что времени у них в обрез? Поэтому на Пайпер навалила усталость и она грохнулась в обморок?

«Да», – отозвался голос в её голове.

Пайпер, наспех собрав всю свою решимость, обратилась к голосу: «Лерайе?»

Ответа не последовало.

– То есть вы… ты чувствуешь, что у меня за магия? – начав заламывать пальцы, спросила Пайпер и подняла глаза на Шераю. – Знаешь, что со мной не так?

– С тобой всё так.

– Так что у меня за магия? – не унималась Пайпер.

– Сила Лерайе, – быстро сократив расстояние между ними, Шерая едва ли не впилась в неё взглядом. – Провокация сработала как надо, и твоя магия заклокотала пуще прежнего. Благословения не было, но даже так я почувствовала твою магию.

– И что это значит?

Шерая едва заметно улыбнулась и, как показалось Пайпер, впервые за всё время, что она наблюдала за этой женщиной, улыбка на её лице не была напряжённой или вымученной.

– Это значит, что тебя следует официально представить нашей коалиции.