Текст книги "Мир клятв и королей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 45 страниц)

– Тридцать лет, – наконец произнесла она совсем тихо. – Я уснула в тысяча семьсот восемьдесят третьем и проснулась спустя тридцать лет, в тысяча восемьсот тринадцатом. И я ничего не помнила о своей жизни.

Пайпер сжала кулаки. Волнение поднималось вместе с Силой, откликаясь на инстинктивное желание девушки сгладить острые углы разговора и сделать его менее неловким.

Но она сама просила рассказать ей обо всем. Марселин, конечно, могла отказаться, это ведь естественно, но почему-то решила рассказать. Может, просто хотела поделиться этим. Может, считала Пайпер человеком, на которого можно положиться и который не будет трепаться об этой истории на каждом углу.

– Ты понимала хоть что-нибудь, когда проснулась в этом особняке? – спросила Марселин, посмотрев на неё.

– Нет, – честно ответила Пайпер. – Помню, что видела дядю Джона и кровь, но не могла связать это.

– У меня было намного хуже. Я не помнила, кто я. Я не помнила слов, я не могла разговаривать. Я не осознавала, что моё тело – это моё тело. Я могла управлять им, но не понимала, как и почему. Но когда я увидела Стефана, сидевшего возле моей кровати, я даже не испугалась. Я не понимала, кто он, но что-то внутри меня убеждало, что он мне не враг.

– Что это было?

– Магия. Моя, его. Пока Стефан пытался вылечить меня и пробудить, он влил в моё тело изрядное количество собственной магии, ставшей толчком к развитию моей собственной. А ещё там была нить Времени, что принёс Предатель.

Марселин выждала секунду и метнулась к Пайпер. Она схватила её за руку и очень тихо заговорила:

– Ты чувствуешь это? Эта нить его магии, что есть во мне. Именно она спасла меня, именно благодаря ней сомнус закончился.

Пайпер напряглась, но всё же попыталась сосредоточиться. Она хорошо чувствовала саму Марселин и её магию, ощущала отголоски магии Стефана, вопреки его слабости давившей так сильно, словно сам маг тенью нависал над ней прямо сейчас. Но нити Времени внутри магии Марселин она не чувствовала.

– Доверься Силе, – подсказала Марселин, сжав её ладонь.

«Итак, дорогая, – обратилась Пайпер и к Силе, и к Лерайе одновременно, – чувствуешь что-нибудь?»

Сила не отзывалась, а Лерайе, кто бы сомневался, молчала. Пайпер считала секунды, с каждой из которых её сердце билось всё быстрее, пока не наступила оглушительная тишина. Ещё дальше, чем тиканье часов, раздавался шум моря, а чуть ближе – хруст снега. Его Пайпер услышала перед тем, как кристалл памяти захватил её, Кита и Эйса. Выходит, то относилось не к Йоннет, а к Третьему. Снег, холод, море. Северные земли, откуда он родом.

То же Пайпер наконец ощутила внутри магии Марселин.

– Совсем слабо, – пробормотала она, высвобождая руку из крепкой хватки мага.

– Но этого оказалось достаточно, чтобы сомнус закончился. Не знаю, как Стефан смог убедить Предателя, но он пришёл и помог ему спасти меня. Как я поняла позже, когда моя магия стала сильнее, в момент моего пробуждения Предатель всё ещё был в доме Стефана, но после вернулся в Сигрид. Я его так и не встретила.

– И Стефан тебе ничего не говорил?

– А что он мог сказать, когда я едва соображала? – криво ухмыльнулась Марселин. – Я помню, что он разговаривал со мной, но я не понимала его. Я знала значение каждого слова, что он произносил, но когда они складывались в предложения или даже целую историю, для меня они теряли смысл.

– Сколько времени потребовалось, чтобы ты всё вспомнила?

– Три года. За три года я вновь научилась разговаривать, читать и писать, а Стефан обучил меня основам магии.

– Ты осталась жить у него?

– Мне некуда было идти, – будто оправдываясь, ответила Марселин. – Я не помнила своей прошлой жизни, понимаешь? У Стефана мне было безопаснее всего. Он… боги, не верю, что всё же говорю это, но он был моим первым учителем и другом. Он даже сумел пригласить меня на бал, который устраивали Лайне.

– Погоди, – ошарашено произнесла Пайпер, – ты была в Ребнезаре? Ты видела Гилберта и остальных Лайне до Вторжения?

– Нет, никого из них я не видела. Мы в основном гуляли по территории дворца, пользуясь особым приглашением Стефана, и не с кем не сталкивались. Хотя платье, которое он для меня нашёл, было очень красивым и идеально подходило для танцев.

До Пайпер, наконец, в полной мере дошло, куда она лезла. Её не должна была интересовать история, объединявшая Марселин и Стефана. По крайней мере, ровно до тех пор, пока они сами так считают. Но в этой истории были если не ответы на замучившие её вопросы, то хотя бы очередные загадки, которые при должном старании Пайпер могли превратиться в подсказки. В этой истории было то, что она пыталась найти все эти дни: хоть одно упоминание о настоящих действиях Предателя.

– На самом-то деле, всё было не так плохо, – Марселин вернулась к стулу, но, немного подумав, выдвинула его и села, вцепившись руками в спинку. – По крайней мере, до тех пор, пока я не вспомнила всё. Тогда много чего произошло: и Круг, и Данте, с которым мы более-менее подружились, и волнения среди фей, живших на Земле… Даже не помню, какое именно событие пробудило мои воспоминания. Но когда это произошло, Стефану пришлось отвечать на мои вопросы.

– Почему он не рассказал тебе обо всём раньше? Даже если ты не помнила… неужели не было никакого способа?

– Вы с братом прошли через эриам и узнали о сигридском мире, – смотря ей в глаза, сказала Марселин. – А я прошла обратный эриам – узнала о земном. После сомнуса я проснулась с магией, которая казалось мне частью меня, но думала, что всё земное какое-то странное и неправильное. Когда мои воспоминания вернулись, эриам завершился. Шерая говорила, что на её памяти это было самое долгое «открытие глаз» – целых три года.

Эйса эриам мог убить, а ведь он произошёл почти мгновенно. Сколько же сил было в Марселин, что «открытие глаз», длящееся три года, не уничтожило её?

– Когда я спросила Стефана, где моя семья, он привёл меня на картахенское кладбище.

Внутри Пайпер всё сжалось. «Тридцать лет, – напомнила она себе, растягивая рукава кофты. – Марселин спала тридцать лет». То был рубеж восемнадцатого и девятого веков, и хотя Пайпер не знала точно, как с продолжительностью жизни было в те времени, ей казалось, что хоть кто-то из её родственников мог ещё быть жив. Хотя бы один из младших братьев.

– Он сказал, что пришёл слишком поздно. Тёмные создания уже уничтожили мой дом, убили маму и братьев. Он так и не нашёл тел Карлоса и Рафаэля, зато нашёл тело моей мамы. Он сказал, что сам похоронил её со всеми привилегиями, которых она заслуживала, и на надгробии высек не только её имя, но и имя её мужа и сыновей. Все они погибли в тот самый день, когда Стефан забрал меня к себе домой, спасая от смерти.

Сила молчала, и слабое ощущение, что оставалось от соприкосновения с нитью Времени внутри магии Марселин, растаяло. Сама Марселин сидела, положив подбородок на скрещенные на спинке стула руки, и смотрела сквозь Пайпер.

– Не понимаю, почему Стефан спас меня, а не мою семью – прорыв в пространстве был одинаковым, он сам об этом говорил. Значит, он знал, что демоны напали на мою семью. И не помог им.

– Ты умирала, – несмело напомнила Пайпер.

– Во мне проснулась магия, – огрызнулась Марселин. – Демоны рвали меня на части, но я не умирала. Я могла продержаться столько, сколько позволяла моя магия. За это время Стефан вполне мог хотя бы оградить мой дом защитным барьером.

Что-то подсказывало Пайпер, что Стефан не был обязан делать это. Однако ей казалось, что это не вся история. Даже до Вторжения Стефан, если верить историям о нём, был достаточно сильным магом и вполне мог не только спасти Марселин, но и защитить её семью. С другой стороны, почему семью Марселин вообще нужно было защищать? Её отец погиб от когтей тёмных созданий, потому что был рядом с дочерью, в которой проснулась магия. Но её матери и братьев там не было.

Что-то не сходилось.

– Поэтому ты его ненавидишь?

– Поэтому я его ненавижу. – Марселин вздохнула и спрятала лицо в ладонях. – Или нет. Я не знаю, что я чувствую. Я слишком к нему привязана.

– Он ни разу не пытался объяснить тебе своё решение?

– Пытался. Даже чаще, чем ты можешь себе представить. Но он никогда не говорил правды.

Пайпер окончательно запуталась. Вряд ли дело было в каком-то ином образе мышления, что отличал сигридцев от землян, но другого объяснения её уставший мог просто не находил.

– И в итоге ты решила использовать сомнус, чтобы добиться от него правды, когда он очнётся.

– Если очнётся, – исправила Марселин, шмыгнув носом. Пайпер с ужасом разглядела в уголках её глаз скопившиеся слёзы, которые маг, кажется, больше не могла подавлять. – Из-за того, что он когда-то вливал в меня свою магию, я могу удерживать его в стабильном состоянии, но не больше. Ответов нет даже в его записях, хотя Стефан в те времена записывал каждое своё исследование. Я не знаю, смогу ли найти что-то ещё. На это могут уйти годы. Есть только один способ, гарантирующий его пробуждение в том состоянии, в котором он был, но я не могу применить его.

Ей не пришлось произносить этого вслух, но Пайпер и так всё поняла. Помочь Стефану могло только Время, должно быть, единственная магия, достаточно сильная для этого. Но Время либо было утеряно, либо до сих пор находилось у Предателя, сгинувшего в поглощённом Сигриде.

Пайпер думала так долго и напряжённо, что у неё начала болеть голова. Марселин, не стесняясь, утирала щёки рукавами рубашки.

Пайпер думала, думала и думала, пока не поняла, что думать больше не о чем. Есть только один способ узнать, могут ли они рассчитывать на Время.

– У меня есть идея, – произнесла Пайпер, поднимая глаза на Марселин. – Но она довольно-таки рискованная. И провернуть её нужно сегодня, потому что завтра, если я ничего не смогу придумать, Кит расскажет всё, что я ему доверила, Гилберту.

– Сумасшедшая, – заключила Марселин, громко шмыгнув носом. – Я тебя слушаю.

***

– Чем сегодня заняты Эрнандесы?

Гилберт настороженно положил вилку и посмотрел на Пайпер. Энцелад, сидящий прямо напротив неё, даже не поднял головы, словно речь шла не о нём и его сестре. Зато Диона мигом оживилась и оторвалась от разговора с каким-то парнем, которого Пайпер видела впервые.

– Прежде я бы хотел знать, ради чего ты спрашиваешь, – звенящим от напряжения голосом сказал Гилберт.

За завтраком так же присутствовал Нокс, Кит, Эйс и дядя Джон, а ещё какой-то эльф – должно быть, его прислал король Джевел. Пайпер прослушала, когда Гилберт его представлял.

– Господин Илир прислал мне приглашение на чай, – ответила Пайпер, пожав плечами. – Считаю невежливым отказывать, к тому же, у меня появились вопросы.

– Ты можешь задать эти вопросы мне.

Из дверей, ведущий на кухню, вышла Марселин с тарелкой вафель. Ей отлично удавалось играть апатичную, ни в чём не заинтересованную девушку, единственная цель которой – набить желудок чем-нибудь, пока он не взбунтовался из-за долго отсутствия еды.

Пайпер с тревогой, которую даже не пришлось играть, проследила за девушкой. Она села за свободное место возле дяди Джона, попросила его передать джем и, получив его, уткнулась в свою тарелку. Потом, словно забыв, что она в общей столовой, в один взмах руки перенесла из кабинета Стефана записи, над которыми работала, и стала уделять внимание им.

– Ты не ответишь мне на эти вопросы, – совершенно искренне ответила Пайпер.

«Приз за самую истеричную и агрессивную натуру вручается тебе, Пайпер Сандерсон».

Гилберт поднял на неё серьёзный, властный взгляд, но Пайпер не дрогнула, приложив для этого все свои силы. Он сидел во главе стола, на своём привычном месте, а она – по левую руку от него, из-за чего она отчётливо видела недовольство в его голубых глазах и поджатых губах.

– Сейчас не желательно покидать особняк, – наконец сказал он сдержанно, отводя глаза.

– Я же буду у господина Илира. И с Эрнандесами, если ты позволишь. Диона, вы просто чудо, – чувственно прошептала Пайпер, переведя взгляд на неё. – Я в восторге от вас!

Диона притворно схватилась за сердце и прикрыла глаза. Парень с волосами жжёной умбры и карими глазами, сидящий возле неё, обеспокоенно переглянулся с Китом. Он был на целую голову ниже Дионы, но выглядел таким взволнованным, словно и впрямь переживал за Диону и имел достаточно сил, чтобы защитить её.

Нокс нервно теребил воротник рубашки и явно не знал, куда себя деть. Пайпер чувствовала на себе красноречивый взгляд дяди Джона, а её нога ощущала ногу Эйса, которой он пинал её и будто пытался остановить.

– Ты не можешь вечно держать меня здесь, – нахмурившись, добавила Пайпер.

Гилберт мгновенно вспыхнул и выпалил:

– Я не держу тебя! Я просто… я пытаюсь уберечь тебя от опасности и…

– Во-первых, вдохни, – безучастно посоветовал Энцелад, отпивая чая, – во-вторых, выдохни. А затем продолжай.

– И без тебя знаю! – огрызнулся Гилберт с красным лицом. – Нечего мне тут советы раздавать!

– Как прикажет мой король, – равнодушно пожал плечами Энцелад.

Эльф, всё это время сидящий тихо, едва слышно прыснул от смеха

– Да ладно! – Диона взмахнула ладонью на брата. – Если Первую пригласил сам господин Илир, мы просто обязаны сопроводить её!

– Или же мы могли бы пригласить господина Илира сюда, – всё так же пресно продолжил Энцелад.

– Эй, эй, с ума сошёл? – вмешался парень, имени которого Пайпер не знала. – Ты бы ещё королеву сюда позвал! Без обид, Нокс.

– Наоборот, это очень даже весело, – простодушно отозвался Нокс.

– А я-то думала, что ты меня поддержишь, – изображая разочарование, проговорила Пайпер. – Испытываешь трепет перед существами иного мира, а как оно приносит послание – делаешь вид, что ничего не произошло?

Нокс мигом побледнел. Никакого послания не было, и они оба это понимали. Но если все присутствующие знали о величии существ иных миров, которое могли ощущать феи и эльфы, у Пайпер был шанс обернуть ситуацию в свою сторону.

– Ты говоришь о Егере? – осторожно уточнил Гилберт.

– Именно. Вчера он нашёл меня и ни на шаг не отходил.

– Не знал, что у него было послание, – задумчиво пробормотал великан. – Шерая о таком не говорила.

– Так это Шерая пропустила его?

– А кто ещё? Егерь – сильный драу, но так просто через барьеры Шераи ему не пройти.

Выходит, она всё же узнает, если кто-то покинет особняк без её ведома – этой-то информации Пайпер и не хватало. Даже если бы Гилберт отказался передавать Эрнандесов в её распоряжение для сопровождения, у Пайпер был план, включающий в себя тайный побег. Вот только теперь это стало невозможным.

– Нанесите ей сигил на кожу, – жуя вафлю, произнесла Марселин.

Это было так неожиданно, что все уставились на Марселин, будто впервые её увидели. Пайпер старалась выглядеть не менее озадаченной, но по большей части её удивляла даже не Марселин, а возможность, на которую она согласилась.

Пайпер рассказала магу гораздо меньше, чем знала. Умолчала о Твайле, их разговоре о Третьем и деталях теории, что расцветала в голове Пайпер всё сильнее и сильнее.

– Это довольно… – начал было Кит, но Джонатан его перебил:

– Разумно. И разумно, если Кит пойдёт вместе с ней.

– Да почему сразу я?!

Пайпер не планировала привлекать Кита, потому что тогда бы он получил больше информации, которую в результате он смог бы выдать Гилберту, а это не то, чего хотела сальватор. Но раз уж дядя Джон сам записал его в её сопровождающие и ограничил её роль, Пайпер придумает, как использовать это с пользой для себя.

– Тогда я бы предпочёл, чтобы это был ты, – прямо заявил Гилберт, смотря на Джонатана.

– К сожалению, меня ждёт встреча с Августом.

– В таком случае Артур тоже будет её сопровождать. Энцелад, возражения не принимаются.

Диона и парень, который, очевидно, и был тем самым Артуром, дали друг другу «пять». Энцелад закатил глаза и процедил сквозь зубы:

– Это работа, а не свидание.

– Заткнись, – бросила ему Диона. – Первая, – добавила она специально для Пайпер с тем же притворным чувством, что недавно демонстрировала девушка, – ты просто чудо.

– Спасибо, – нарочито громко прошептала Пайпер.

Гилберт подпёр подбородок рукой, гневно смотря на сальватора. Все напряжённо замерли, ожидая его слов, даже Энцелад оставил в покое пустую чашку. Один только Кит продолжал шипеть на дядю Джона, тихо проклиная его за роль, которую ему выделили.

– Я бы хотел убедиться, что господин Илир и впрямь тебя ждёт.

– Ну что за напасть, – разочарованно выдала Пайпер, закатывая глаза. – Разве мы не теряем время?

– Ты только что позавтракала, а если явишься к господину Илиру сытой и откажешься от его угощений, он будет оскорблён. Я думаю исключительно о душевном благополучие глубоко уважаемого господина Илира.

Не то чтобы Пайпер была по-настоящему сытой. Кусок в горло просто не лез, а чай казался холодным и горьким. Пайпер нервничала, хотела, чтобы её обман как можно скорее раскрылся, и в то же время боялась этого, потому что не знала, что ей тогда делать.

Сегодня был последний шанс получить хоть какие-нибудь ответы и придумать, как убедить Кита молчать. Если у неё ничего не выйдет, он расскажет Гилберту обо всём, что узнал от неё – того требовал его долг искателя.

– Пятнадцать минут, – объявил Гилберт, сплетая пальцы. – Если через пятнадцать минут я не получу ответа, я не позволю тебе покинуть особняк.

– Ты же не удержишь меня силой?

– Я просто пытаюсь быть осторожным.

– А ты бы и не смог, – продолжила Пайпер, сделав вид, что не услышала его слов. – Потому что Сила у меня.

Лицо Гилберта было краснее волос Сони, с которой Пайпер почти не виделась в эти дни, а рот то открывался, то закрывался. Пайпер почти ненавидела себя за то, как давила на великана, придумывала глупые причины для визита к господину Илиру и убеждала Марселин помочь ей. Поначалу маг не соглашалась, но Пайпер, пообещав взять всю ответственность на себя, всё же убедила её. Каким чудом – она сама не понимала, но чудо не рассеялось, и Марселин, как они и договаривались, предложила нанести сигил на кожу Пайпер.

– Когда-нибудь боги покарают тебя за это, – с мученическим стоном заключил Джонатан, щипая себя за переносицу.

– Если уж принимать кару богов, то вместе. Может, и Данталиона пригласим?

– Пятнадцать минут! – подскочив на ноги и хлопнув по столу ладонями, заявил Гилберт.

Пайпер улыбнулась, предвкушая скорые ответы. Или новые загадки. Или реакцию остальных, когда её обман раскроется.

От этого на душе было так паршиво.

***

Ответ пришёл через десять минут. Пайпер специально осталась в столовой и следила за эмоциями Гилберта, пока он читал письмо от господина Илира. Судя по тому, как ломались его брови, его не удовлетворили слова господина Илира. Или его кривой почерк. Пайпер не знала, кто писал ответ, старик или Твайла, но в любом случае почерк был ужасным.

Эрнандесы и Артур ждали её в холле вместе с Китом, проклинающим весь свет. Он прятал последний нож в перевязь на груди и выглядел до того недовольным, будто планировал этим ножом зарезать Пайпер, но крайне не хотел пачкать его чужой кровью.

Пайпер задержалась, потому что обещала Эйсу рассказать всё, что она задумала, по возвращении. Эйс злился, что она опять что-то там придумала и скрыла от него, но у Пайпер не было сил на оправдания или быструю генерацию убедительных причин столь резкого визита. Почти всё время, выделенное на сборы, она посвятила именно Эйсу, и жалкую минуту – на то, чтобы найти подходящую одежду. Помня, как холодно в местности, где жил господин Илир, Пайпер надела самый тёплый красный свитер с высоким горлом, что был в недрах её шкафа, и даже обмоталась шарфом. Ключи с брелоком-китом она обнаружила уже в холле, но решила не выкладывать их. Сделает это потом.

Кит едва не разразился гневной тирадой, когда Пайпер вручила ему несколько книг и карт, что следовало взять с собой. Там были пометки, в которых она нуждалась, и явиться к господину Илиру без них Пайпер считала настоящим преступлением. Сразу же после разговора с Марселин она тщательно отобрала эти книги и, провалившись несколько раз, всё же замаскировала их под книги с общей историей Сигрида. Она также надеялась, что сигил, уже красовавшийся на её правом запястье, не оставил на них какой-нибудь след, который точно выдаст её.

– Я тебя ненавижу, – пыхтел Кит, пихая последнюю книгу в свой рюкзак. Ему пришлось сбегать за ним, потому что иначе книги было некуда деть. – Я тебе что, мальчик на побегушках? Видишь вот это? – он указал на свой оружейный пояс, где Пайпер увидела не только ножи, но и пистолеты. – Вот это – всё, что должно быть на мне! Никаких твоих дурацких книг!

– Во-первых, книги в твоём рюкзаке, – исправила Пайпер, почти чувствуя себя виноватой. – Во-вторых, если оружие – это всё, что должно быть на тебе, то почему ты одет?

Артур, проверяющий крепление своего доспеха, громко фыркнул.

– Мисс Сандерсон, – с изумлением сказал Кит, – я и не представлял, что вы такая шутница.

– Я даже постараюсь, когда буду печь те пирожные, если ты перестанешь ныть.

– Ах, ну если даже постараешься… Кто я такой, чтобы и дальше возмущаться?

Пайпер нервно улыбнулась. Замечал ли кто-нибудь её фальшь? Думал ли кто-нибудь, что она их обманывала?

«Ненавижу себя за это».

«Терпи, – шепнул голос в её голове. – Осталось совсем немного. Уже скоро».

У Пайпер болела голова, но она всё же прошла в портал, созданный Шераей, следом за Дионой. Она ободряюще кивнула дяде Джону, оставшемуся в холле, и даже выдержала сосредоточенный взгляд Гилберта.

На этот раз они вышли значительно ближе: барьеры, окружавшие дом господина Илира, размытыми очертаниями плыли в воздухе. Пайпер помнила, как в прошлый раз Стефан переписывал сигилы таким образом, чтобы барьеры пропустили их, но сейчас с ними не было мага. Ей предстояло самой проложить им путь.

«Всё не так плохо, как ты думаешь, – принялась убеждать себя Пайпер, но после первого же касания к невидимой границе барьера внутренне завопила: – Всё очень плохо!»

Холод прошёлся по её позвоночнику и опалил уши. Нить магии, живущей внутри неё, напряжённо натянулась и застонала.

Казалось, никто, кроме Пайпер, ничего странного не замечал.

– Если ты забыла, я помогу, – радостно предложила Диона из-за её спины. – Я запомнила нужную последовательность.

– Я сама, – только и смогла выдавить Пайпер, упирая ладонь в барьер.

Что же было не так? Эрнандесы прикрывали их с тыла, Артур и Кит были по бокам от неё и держали оружие наготове. Пайпер казалось, что она ощущает концентрацию силы, которое её жалкое смертное тело просто не сможет выдержать.

Холод пробирал до костей, но ветра почти не было.

«Приготовься», – вновь зашептал голос в её голове. Не мужской и не женский, а какой-то совершенно чужой, пугающий.

Сигилы выстраивались в правильный порядок с пугающей быстротой. Пайпер действовала, не отвлекаясь на посторонних, но изредка косил глаза на Кита, напряжённо оглядывающего местность. Она не представляла, что такого ужасного было в пейзаже, но и одёргивать искателя не спешила.

Барьеры исчезли, являя за собой всё тот же чудаковатый домик и цветущий сад. Розовые кусты, цветочные арки, яркие фонарики без креплений. Было тихо и безлюдно, но, должно быть, из-за холода – господин Илир ждал их в доме, тепле и уюте. Пайпер видела тонкую струйку дыма, идущую через кирпичную трубу на крыше.

– Как тут мило, – с улыбкой пробормотал Артур, идя вровень с Пайпер.

Всё внутри неё было напряжено. Кит до сих пор сверлил взглядом горизонт, но всё же быстро нагнал их.

Пайпер выждала секунду и, убедившись, что даже так близко её не услышат, тихо произнесла:

– Хебраска, я хочу увидеть тебя в каком-нибудь зверином облике.

Через три секунды возле их ног крутилась бенгальская кошка с яркими зелёными глазами. Она хлестнула хвостом по ноге Кита, который тут же смягчился в лице, и села возле ног Пайпер, склонив голову.

– Люблю котов, – объявила Пайпер, осторожно беря Твайлу на руки. Она не возражала, очевидно, понимая, что лучше держаться поближе к сальватору, чем к её спутникам.

Но это тревожило Пайпер. Она-то знала, что держит на руках тёмное создание, с отношением к которым так и не определилась. Она решила, что будет осторожной с Твайлой, постарается учесть каждую мелочь, поймать каждое слово, в котором вполне может быть скрытый смысл, но сейчас не успела даже подумать хорошенько: она чувствовала, что Твайла дрожит.

– Что-то не так, – пробормотала Пайпер.

Твайла дрожала чересчур слишком сильно, будто была напугана, и когтями держалась за её пальто, как за спасательный круг. Напряжение внутри сальватора росло, но больше она ничего не чувствовала.

Пайпер всё-таки постучалась, и из глубины дома послышался слабый голос господина Илира, приглашающий войти. Дрожащая Твайла повернула голову и спрятала кошачью мордочку в волосах девушки.

Громко цокнув, Кит открыл дверь и первым зашёл в дом. Пайпер прошла следом, но была быстро оттеснена Артуром, оценивающим взглядом обводящим гостиную. Она выглядела так же необычно, как и в первый раз, но теперь мебель стояла по-другому: диван был возле окна, камин сдвинулся в угол и находился рядом с почти пустым письменным столом, а чайний столик с цветастыми подушками вокруг пропал, сменившись простым серым ковром. Зато в стене, в прошлый раз бывшей пустой, теперь была дверь, ведущая в другую комнату. Твайла спрыгнула с рук Пайпер и побежала в эту комнату, стуча когтями по полу, а спустя несколько секунд вернулась, застыла на пороге и выжидающе смотрела на них.

– Либо она хочет, чтобы ты пошла с ней, – вслух рассудила Диона, – либо злится, что Егерь остался в особняке.

– Господин Илир, – громко произнёс Энцелад, не оставляя Пайпер даже шанса ответить на колкость его сестры. – Вы желали встретиться с Первой и…

– Только с ней! – выкрикнул господин Илир из комнаты, на пороге которой сидела Твайла в кошачьем облике. – Ждите её в гостиной!

Кит тихо застонал, а Пайпер едва подавила улыбку.

Благодаря Марселин она отослала письмо сразу же, как только смогла убедить мага помочь ей, и не только добилась встречи с господином Илиром легальным путём, но и его поддержки. Был шанс, что он потребует разговора наедине и без её просьбы, изложенной в коротком письме, но Пайпер решила подстраховаться.

– Твайла принесёт вам чай и печенье! – продолжил господин Илир, пока Пайпер снимала пальто и искала, куда его деть. – Она испекла потрясающее печенье, такое вкусное!

Твайла, всё ещё сидящая на пороге комнаты, ударила хвостом по полу. Пайпер потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать смех.

Энцелад практически вырвал пальто из её рук и бросил его на диван, смотря на девушку сверху вниз. Пайпер нервно пожала плечами, забрала у Кита рюкзак и, пожелав им приятно чаепития, прошла в комнату к господину Илиру. Твайла прыгнула следом, спряталась за дверью и, вернув свой облик, быстро захлопнула дверь. Пайпер прижала руку ко рту, боясь издать хоть один лишний звук.

Комната была просторной, светлой, с кроватью в самом центре и кучей грязного окровавленного тряпья, валявшегося на полу. Среди лоскутов виднелись раскрытые книги, склянки и множество чайничков. Сам господин Илир сидел в кресле возле кровати, расположив руки в районе солнечного сплетения, и тяжело дышал. Его бледное лицо блестело в свете неярких ламп, слишком современных, чтобы не казаться дикими в этом странном месте.

– Я не знаю, в чём дело, – выдохнула Твайла совсем рядом с Пайпер – та аж подскочила от неожиданности. – Ему стало плохо три дня назад, но из-за чего – я не знаю.

– Почему вы не сообщили коалиции? – спросила Пайпер, осторожно подходя к господину Илиру.

– Коалиция бы прислала магов сюда, – почти не разлепляя губ, ответил старик, – и они нашли бы Твайлу. Я не хотел, чтобы они её находили.

– Я могла спрятаться, – обиженно пробормотал Твайла. – Могу пожить в горах, если вам будет спокойнее. Но нужно связаться с магами. Нужно пригласить Марселин или ещё кого-нибудь.

– Вряд ли Марселин сможет помочь.

– Но Егерь пообещал спросить у неё об этом. Он тебе не говорил?

Пайпер опешила: так этот странный драу что, и впрямь должен был передать какое-то послание? Каким, интересно, образом. Пайпер не видела записок, Егерь не вёл себя странно и подозрительно, а Нокс не сообщил, будто с ним что-то не так или что он чего-то ждёт.

– Я говорил тебе, Твайла, что Егерь не сможет передать послание.

Твайла виновато опустила голову, накручивая локон чёрных волос на белый палец.

– Однако наша прелестная гостья всё равно обо всём догадалась.

Твайла нахмурилась и искоса посмотрела на Пайпер:

– Как ты смогла убедить Гилберта?

– Понятия не имею, – честно произнесла Пайпер, ощущая дрожь во всём теле. Теперь, когда хоть кто-то помимо Марселин знал, что она всех обмануло, на душе стало легче. Лишь самую малость, но легче. – Я не думала, что он захочет убедиться в этом и отправит письмо!

– Если бы я не хотел тебя увидеть, то ответил бы отказом.

Пайпер прикрыла глаза, досчитав до пяти. Она – импульсивная идиотка. Она всегда была такой. Никогда не думала наперёд и делала только то, что хотела, не думая, как её действия отразятся на других.

– Я устала, – призналась Пайпер, проводя ладонью по лицу. – Я вижу то, чего не хочу видеть, и не понимаю, что с этим делать. Я думала, что смогу поговорить об этом с вами.

– Всё хорошо, – неожиданно отозвался господин Илир чересчур бодро и улыбнулся. – Он обещал прийти. Он придёт и обязательно поможет. Возможно, я даже познакомлю вас!

Твайла с сомнением покосилась на него, но, вздохнув, обратилась к Пайпер:

– Он постоянно говорит о ком-то.

– Он поможет, – между тем продолжил господин Илир, перебив Твайлу. – У него есть ответы. Он обещал прийти.

– Открой, пожалуйста, дверь, – устало пробормотала Твайла.

После чего она вновь обернулась бенгальской кошкой и села возле двери, подняв лапу. Пайпер открыла дверь, выпуская Твайлу, и выглянула в гостиную. Кит вместе с Артуром делали ставки, смогут ли они и впрямь выпить чая, а Энцелад стоял возле двери, подперев стену своей спиной, и безучастно смотрел перед собой. Заметив Пайпер, он опустил руку на эфес меча, висящего на поясе, и вопросительно поднял брови. Пайпер покачала головой и вернулась в комнату, закрыв дверь.

– Я всё же хочу поговорить, – сказала она господину Илиру.

– Я надеюсь, это не связано с моим состоянием?

Пайпер замялась. Этот старик был добр к ней, дал ответы на вопросы, на которые больше никто не хотел отвечать, и сказал, что она может рассчитывать на него. Но он также говорил о слепой вере в сальватором и упомянул о чём-то, что было неприятно Стефану.

– Я думаю, вы достаточно взрослый, чтобы самому решать, стоит ли мне говорить о вашем состоянии.