Текст книги "Мир клятв и королей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 45 страниц)

В её голосе совсем не было осуждения, презрения или ненависти, но он всё равно ощутил, что её дыхание начало сбиваться. Так было всякий раз, когда речь заходила о Рафаэле и Карлосе.

– Может быть, Вине́йгерес послал мне видение?

Они оба знали, что боги сигридского мира не слышат их, однако так было намного проще: так они могли обращаться к ним с мольбами и дальше, а странные сны и видения списать на вмешательства Винейгереса, бога разума, мыслей, снов и мечтаний.

– Тогда почему раньше он посылал тебе одни кошмары?

– Может, это знак? – снова предположила она, подняв голову и заглянув ему в глаза. – Сейчас я ненавижу тебя меньше, чем двести лет назад, но больше, чем буду ненавидеть через сто лет. Этого не изменить, но что, если Винейгерес говорит мне о том, что я на верном пути? Или, наоборот, сбилась с него?

Даже Стефан, чистокровный сигридец, не настолько верил богам. Он почитал Геирисандру, всегда следовал за Сейхарион и благодарил Риндскавора за то, что тот сохранял Стефана в пути, но это было мелочью по сравнению с тем, как верили другие сигридцы.

– Боги не могут указывать тебе, – всё же произнёс Стефан, – ненавидеть меня или нет.

– Я знаю, – согласилась Марселин с неожиданной резкостью в голосе. – Поверь, я и без них знаю, что ты меня бесишь. Но что, если это… В коалиции появился сальватор. Лерайе может пробудиться. Что, если меняется абсолютно всё?

Пока что Стефан в это слабо верил. Но он слишком устал, чтобы отрицать, что перемены всё же были. Они слабо касались их двоих, но, возможно, даже этого хватало, чтобы Марселин задумалась о своей ненависти к нему. Стефан отдал бы что угодно, лишь бы избавить её от гнева, что губил её, но не мог об этом сказать.

– Тогда мне придётся перестать защищать тебя и постоянно крутиться рядом, – попытался отшутиться он. Марселин слабо улыбнулась, на мгновение помрачнела, но потом вновь улыбнулась и сказала:

– Ты всего несколько месяцев не появлялся у Гилберта, а я уже успела забыть, какой ты надоедливый.

– Может быть, и это изменится.

В её глазах Стефан прочитал сомнение. Вряд ли он мог перестать быть «таким надоедливым», как считала Марселин, однако её действия шли вразрез с её словами. На один удар сердца вспыхнувшая магия породила в нём сомнения, – сейчас она оттолкнёт его, оскорбит или проклянёт, – но вместо этого Марселин с совершенно стеклянными глазами опустила голову ему на плечо и застыла.

– Мы оба знаем, что это никогда не изменится.

Стефан бы всё отдал, лишь бы этот момент длился вечно.

Глава 29. Когда мне честь действительно велит

Эйс каким-то образом округлил глаза и свёл брови, когда Ровена непринуждённо повторила, что самое главное торжество уже давно прошло.

– Мы, типа, опоздали? – озадаченно уточнил он.

– Нет-нет, – Ровена усмехнулась и начала активно махать руками, – вы прибыли как раз вовремя. Главное торжество – только для фей, а бал – для всех остальных. Королева любит балы, и потому всегда их устраивает.

– А она что, приглашает всех сигридцев? – немного подумав, поинтересовался Эйс.

– Нет, только самых важных и влиятельных.

Эйс нахмурился сильнее и перевёл взгляд на Пайпер. Она беспомощно пожала плечами – ей-то откуда знать, в чём тут дело? Хотелось, конечно, не сбиваться с выбранного пути и внимательно следить за тем, какая информация доходит до Эйса, но девушка плохо с этим справлялась. С того момента, как к ним вернулся Гилберт, а Шерая стала крутиться неподалёку, всё внимание Пайпер будто испарилось. Наверное, ей не следовало так просто доверяться людям, которых она знала чуть больше недели, но всё естество Пайпер бунтовало против любого другого решения.

Спустя примерно десять минут обсуждения чего-то, чего Пайпер не понимала, Ровена всё с той же непринуждённостью взяла Гилберта под руку и потянула Пайпер за собой. Оказалось, они решили оставить этот зал и отправиться дальше.

Эйс уже не скрывал своей озадаченности и растерянности. Он провожал смущённым взглядом едва не каждый предмет, мимо которого они проходили, старался лишний раз не смотреть в глаза идущим навстречу, но потом резко вскидывал голову и выпаливал что-то, если они неожиданно для всех обращались именно к нему. Потом они, правда, обращались уже к Пайпер и отмечали, что от неё и впрямь мурашки по коже. В хорошем смысле, если верить Ровене, поспешно уточнившей сказанное двумя эльфами, что первыми встретились им в следующем зале.

«Ты это слышала? – обратилась Пайпер к Лерайе, успев сто раз позабыть о своёй обиде на неё. – От нас мурашки по коже. Точнее, от меня. Хочешь, чтобы и от тебя?.. Ох, ну не знаю, для этого тебе, наверное, нужно прекратить игнорировать меня?»

Естественно, Лерайе ей не ответила. Пайпер раздражённо фыркнула себе под нос и поймала обеспокоенный взгляд Эйса. Потом, недолго думая, стукнулась с ним кулачками, отчего его настроение немного поднялось. Эйс явно не был рад выпавшей ему роли, – он был словно милой зверушкой, которую таскали за собой, – но неплохо держался. Пайпер не могла с уверенностью сказать, сколько уже прошло времени, но в какой-то момент отметила, что младший брат притворяется даже лучше неё.

Ровена не замолкала почти ни на секунду, изредка позволяя Гилберту сказать либо «да», либо «нет». То же самое было, когда рядом оказалось ещё несколько наследников Сердца, среди которых был Нокс – даже он не смог как-то помешать болтливости Ровены. Пайпер предполагала, что весь секрет крылся в том, что бал, вообще-то, был устроен именно в честь Ровены, но также подумала, что девушка элементарно слишком активная и жизнерадостная. Про себя Пайпер окрестила её энергетическим вампиром.

Она пересмотрела кучу фильмов и перечитала кучу книг и думала, что готова к балу. Их, казалось, пихали даже в те жанры, где они совсем не уместны. Пайпер действительно предполагала, что взглянула это событие со всех углов и знает, чего ей ожидать. Однако вовремя, – или не очень, потому что определить точное время и впрямь трудно, – она вспомнила, что о бале говорила Ровена: «Это фейский бал, а не людской. У нас всё иначе».

Торжественность была будто только внешним фасадом. Правила если и были, то нещадно игнорировались, а об их существовании вспоминали лишь в том случае, если поблизости виднелся кто-то из верхушки коалиции. Гилберту кланялись, но и он склонял голову в ответ, всем своим видом воплощая доброжелательность и заинтересованность даже теми вопросами, которые лично Пайпер считала глупыми. Данталион, которого они приметили недавно, спорил с Беро, пытавшемся доказать ему, что пить прямо на сцене и рядом с милой флейтисткой – плохая идея. Королеву Ариадну Пайпер больше не видела, но не сомневалась, что вокруг неё продолжали виться феи и другие гости, как чёртовы птички возле Белоснежки.

Если после этого Гилберт попросит её не использовать слово «фэнтезийность», Пайпер поднимет восстание.

Дяди Джона по-прежнему не было видно. Гилберт сказал, когда только вернулся в их скромную компанию, что он использует бал как возможность поговорить с феями и эльфами, которые редко отвечают на запросы Ордена. Сразу же после этого Гилберт был утянут в разговор с Ровеной, и больше Пайпер ничего узнать не смогла.

Спрашивать у Энцелада или Шераи, когда та оказывалась рядом, было бесполезно. Пытаться что-то выведать у Марселин и Стефана, которых сальватор заметила чересчур поздно, – тоже. Теперь слова о небольшой крутой компашке, которая держится рядом, казались наглой ложью, и Пайпер в редкие секунды слабости хотела ткнуть Гилберта носом в эту самую ложь.

Бал постепенно разочаровывал Пайпер. Ей ещё ни разу не представилась возможность поговорить о том, что её интересовало. Никаких действительно важных вопросов, только разговоры о том, что Тайрес действительно чудесен, сигридцы довольно редко собираются вот так, а появление сальватора – настоящее чудо. «Настоящее чудо» внутренне закипало и было готово сбежать от надзора Дионы в какой-нибудь скромный угол.

Всё это казалось пустой тратой времени. Магия сакри не была освоена, Энцелад напоминал о её физической слабости, ничего о прошлых сальваторов, за исключением недавнего погружения в воспоминания Йоннет, известно не было. Пайпер не нравилось, что она отвлекается от столь важных дел ради бала, на котором просто улыбается и кивает, принимая поздравления от незнакомцев. Её уже начинало подташнивать от слов о «настоящем чуде» и «подарке богов». Единственный подарок, который Пайпер рассматривала, – это ответы на свои вопросы.

Джонатан нарисовался спустя четыре зала, в которых Пайпер недосчиталась музыкантов. Выглядел дядя, как и всегда, собранным и серьёзным и будто не замечал, что огромное помещение, в котором они оказались, стало всё больше превращаться в танцевальное. Следуя обещанию, которое Гилберт дал королеве фей, он пригласил Ровену на танец, и та радостно согласилась. Отчего-то ставшая свидетельницей этого приглашения Шерая злобно усмехнулась. Пайпер повернулась к Дионе, чтобы хотя бы попытаться взглядом спросить, в чём тут подвох, когда на плечо легла рука дяди Джона.

– Дай угадаю, – начала Пайпер, оборачиваясь к нему, – дела Ордена?

– Какая же ты проницательная, – в притворном ужасе прошептал Джонатан. – Ты случайно не дитя Фасанвест?

Пайпер неудовлетворённо выгнула бровь.

– Ладно, понял, – закатив глаза, добавил Джонатан. – К шуткам мы уже не настроены.

– Я не думала, что буду так раздражена, – со вздохом пояснила Пайпер. Эйс уже примостился рядом и с интересом переводил взгляд с одного на другого и будто бы готовил руку для того, чтобы в случае чего дать кому-нибудь «пять» и тем самым поднять настроение. – Не понимаю, что со мной.

– Первое сигридское торжество, – с видом знатока ответил Джонатан. – Каждый землянин представляет себе торжество по-своему, а потом разочаровывается. Это со всеми бывает.

– Говоришь так, будто сам не землянин.

– Землянин, конечно, просто я с самого детства был со всем этим знаком.

– Ладно, а что ты скажешь насчёт того, что все ко мне пристают? Так принято, что ли: поздравлять меня с тем, чего у меня нет?

– А чего у тебя нет? – озадаченно переспросил Эйс, нахмурившись.

– Нормальной связи с Лерайе. Мне уже пять раз поздравили с этим и сказали, что это великая честь. Они вообще в курсе, что у меня по испанскому была тройка? Они и впрямь думают, будто я смогу чему-то выучиться?

Джонатан вздохнул и потрепал её по плечу. Пайпер едва не стушевалась, потому что считала этот жест слишком личным и не хотела, чтобы на них пялились со всех сторон, – а это происходило с того самого момента, как Ровена потащила её за собой.

– Ты отлично справляешься, – с улыбкой произнёс Джонатан, затем протянул руку к Эйсу и взлохматил ему волосы. – И ты тоже. Я горжусь с вами. Вы прекрасно себя показали на этом балу.

– Он ещё даже не закончился, – убирая его руку, возразил Эйс.

– А это так важно? Вы отлично начали. Я уверен, вы отлично закончите. Я не могу представить, насколько трудно вам, ещё неделю назад не знавшим о сигридском мире, но я хочу сказать, что вы действительно хорошо справляетесь. Некоторые новички в Ордене прямо рвут и мечут – нам даже приходится успокаивать их с помощью магии и чар.

– Ты ведь в курсе, что Пайпер у себя в комнате уже порвала и пометала всё, что только можно?

Пайпер свела брови и грозно посмотрела на брата. Она уж точно не была главной неряхой Сандерсонов, но неужели так трудно понять, что поддерживать порядок в комнате, когда жизнь превращается в хаос, невозможно?

– Да ладно, – бросил Джонатан, легко пожав плечами. – Я видел комнату Кита и знаю, что ничего хуже нет.

На этот раз Эйс тактично промолчал, за что Пайпер была ему благодарна. Соревнований с Китом они не устраивали и вряд ли собирались, но девушку почему-то грела мысль, что хоть где-то она лучше него.

Определённо «хоть где-то», потому что Кит, за исключением отсутствия связи с сакрификиумом и вообще расположенности к магии, был лучше Пайпер во всём. Это не задевало, но заставляло беспокоиться, потому что Пайпер казалось, что спустя неделю она уже должна была знать и разбираться хоть в чём-то.

– Как думаешь, – вслух стала рассуждать Пайпер, – мне, как сальватору, нужно дожидаться самого конца или можно свалить пораньше?

– Очень смелый вопрос, – качнул головой Джонатан. – Думаю, лучше дождаться самого конца. Я понимаю, что ты волнуешься и хочешь вернуться обратно, но не стоит так быстро расстраивать королеву фей.

– Она со мной даже парой слов не перебросилась и вообще мне больше не попадалась. Как я могу её расстроить?

– Так же, как и все остальные – просто потому, что ты существуешь. Настроение королевы переменчиво, и, пожалуй, единственный, кто всегда может рассчитывать на её улыбку – это Гилберт.

– Тогда вооружимся Гилбертом, – предложил Эйс с горящим взглядом, – и поставим его как щит, а после свалим. Отличный план, да?

– План и впрямь отличный, – послышался чей-то довольный голос, – можно мне с вами?

Вздрогнул даже Джонатан, и это не укрылось от глаз Пайпер. Мужчина быстро обернулся, натягивая учтивую улыбку, в то время как Эйс отступил поближе к сестре и будто бы ненароком стал прятаться ей за спину.

– Ну так что, – спросил высокий эльф с серебряными волосами и острыми чертами лица, – я могу, как вы выразились, свалить с вами?

– Пайпер, – обратился к ней дядя Джон, но смотрел он почему-то до сих пор на эльфа, – позволь представить тебе единственного принца эльфов, сына короля Джевела и ныне покойной королевы Талиты, Джулиана из рода Гонзало. Ваше Высочество, – обратился он уже непосредственно к Джулиану, – разрешите представить моих племянников, Пайпер, Первого сальватора с Силой Лерайе, и Эйса, наследника Силы.

– Очень приятно, – с улыбкой отозвался Джулиан, выдержав двухсекундную паузу. От Пайпер не укрылось, как его зелёные глаза скучающе скользнули по Эйсу и вернулись к ней.

Она слышала предупреждения о принце, но, даже столкнувшись с ним, не понимала, чего ей опасаться. Джулиан выглядел более величественным, чем Гилберт или Данталион, но при этом будто даже не пытался походить на того, кто заинтересован в сигридском мире. Пайпер оглядела его быстро и ещё раз удивилась красивой вышивке на белой воздушной рубашке с широкими рукавами и глубоким вырезом, открывавшим шею принца и множество золотых цепочек и медальонов. Одежда сигридцев, как она уже успела заметить, очень часто была зачарована, но рисунки на рубашке Джулиана были почти незаметными и совсем не двигались. Плотно сидящие чёрные штаны были самыми обычными, как и начищенные до блеска туфли, зато серебристый венок на таких же серебристых волосах, доходящих до плеч, блестел, стоило только металлу попасть под свет. Зелёные глаза то и дело сужались, будто Джулиан всё не мог решить, как ему смотреть на Пайпер и Эйса, но в общих чертах он производил довольно приятное впечатление. Он казался более приземлённым, чем королева фей, но явно не дотягивал до уровня Гилберта. В чём, однако, Пайпер не стала признаваться вслух.

– Предложение всё ещё в силе? – спросил он, встретившись с ней взглядом и даже не дав вежливостью ответить на вежливость.

– Какое? – ляпнула, не подумав, Пайпер. Джонатан уже стоял вполоборота, чтобы видеть и принца, и её, но больше не выглядел собранным.

– Про побег. Здесь слишком скучно, – Джулиан упёр руки в бока и закатил глаза, будто хотел лишний раз показать, как ему здесь надоело. – Хочется чего-то более интересного.

– Я думала, королева расстроится, если мы куда-то денемся, – осторожно произнесла Пайпер, стойко выдерживая взгляд Джулиана – он явно проверял её на прочность.

– Королева может расстроиться, даже если птица с ветки сорвётся на запад, а не на восток, как она подумала, – фыркнул Джулиан и ещё раз закатил глаза.

– Разве Его Величество не будет вас искать, если вы куда-нибудь денетесь? – учтиво спросил Джонатан, влезая между ними.

– Я, конечно, уже выпил с Данталионом, но это не значит, что за мной нужно следить, – не успела Пайпер даже понять, какая именно эмоция отразилась на лице дяди, как Джулиан хлопнул его по плечу, будто старого друга, и продолжил, как ни в чём не бывало: – Тогда я предлагаю небольшую игру. Пайпер из семьи Сандерсон, я могу пригласить тебя на танец?

Эйс очень громко втянул воздух. Лицо дяди Джона не изменилось, зато глаза едва не метнули в Пайпер молнии – и ведь попробуй угадай, что он этим пытается сказать.

– Я не знаю сигридских танцев, – честно ответила Пайпер, сплетая пальцы в замок. – Ровена обещала меня научить, но сейчас она танцует с Гилбертом. Не хотелось бы их отвлекать.

– Ох, малыш Гилберт даже не позаботился о том, чтобы научить тебя танцам? – хохотнул Джулиан, растягивая губы в улыбке. – Тогда я просто обязан исправить это.

«Чёрт, – едва не проскрипела Пайпер, – не помогло».

– Земных танцев я тоже не знаю, – поспешно добавила она.

– Я тоже, – поддакнул ей Джулиан, – но от этого только веселее. Не переживай, Джонатан, я не собираюсь обижать твою драгоценную племянницу. Просто хочу немного поболтать с ней. В конце концов, нас даже не представили друг другу официально.

– Но я представил… – попытался было возразить дядя Джон, но Джулиан поднял руку, останавливая его, и сказал:

– Отцу следовало пригласить вас к нам на ужин, чтобы мы узнали друг друга получше. Но раз он этого не сделал, посчитав, будто сальватор может быть слишком пугливой, я должен исправить это и доказать, что эльфы приятны в общении.

«Я не пугливая», – возразила Пайпер мысленно, хотя, конечно, в голове сразу же всплыли все те моменты, когда она пугалась до чёртиков. Она хорошо понимала, что, несмотря на внешнюю доброжелательность, Джулиан продолжал бросать ей вызов – должно быть, это было именно тем, о чём её предупреждали. Но отступать было поздно.

– Хорошо, – согласилась Пайпер, расправляя плечи, – поболтаем немного, Ваше Высочество.

– Зови меня по имени, как и я тебя.

– Я ведь даже не просила этого, – заметила она, беря его за протянутую ладонь. – В смысле, звать меня по имени.

– Это моё решение, – заключил Джулиан.

Пайпер переглянулась с Эйсом, но тот будто до сих пор не отошёл от шока. Джонатан смотрел на неё так, словно пытался телепатически передать ей огромный список инструкций и не менее гигантский – пояснений.

Пайпер не была намерена сдаваться на милость принца и делать только то, что он скажет. Её предупреждали, что общение с ним может быть не слишком приятным, но бежать обратно к дяде Джону и задавать только сформировавшиеся вопросы, когда они уже на середине зала, – трусость. Пайпер справится. Должна справиться. Она, в конце концов, сальватор. Танец с принцем эльфов не может быть настолько ужасен.

– Этот бал отвратителен, – без всякого стеснения произнёс Джулиан, мгновенно взяв инициативу в свои руки. Его левая ладонь слишком сильно сжала её талию, смяв ткань, в то время как правая едва касалась её левой. – У сигридцев нет ни одной причины для такого торжества.

– Наследница Сердца очень милая, – возразила Пайпер, стараясь игнорировать обращённые к ним любопытные взгляды.

Её это не касается, она не волнуется. Она справится.

– Милая, – согласился Джулиан, – но устраивать всё это ради неё? Фейское торжество никогда прежде не было таким… шумным. И оно не относится к наследнице. Кстати, – сказал он прежде, чем Пайпер успела хотя бы подумать о том, чтобы пустить Силу в левую ладонь и сжать ладонь принца, – меня очень заинтересовало твоё обучение магии сальваторов. Как успехи?

Он говорил так спокойно и расслабленно, словно они были лучшими друзьями, которые всегда делились друг с другом всем, что только терзало их. И его будто не волновали обращённые к ним взгляды, музыка, ставшая громче и быстрее, плывущие под потолком светящиеся шары всех цветов, сильно резавшие глаза Пайпер.

Она поражалась принцу Джулиану. Как он может быть таким собранным и развязным одновременно? Как он может игнорировать чужое внимание, но при этом вести себя так, что привлекал его ещё больше?

– Мне известно об инциденте, произошедшем несколько дней назад, – произнёс Джулиан, когда Пайпер так и не ответила. Язык почему-то присох к нёбу, и шестое чувство шептало девушке, что чары здесь ни при чём. – Госпожа Шерая обратилась к нашим охотникам с просьбой о помощи.

Пайпер насторожилась. Она слабо представляла, как проходили её поиски, потому что почти все уходили от этого вопроса или вообще делали вид, что его не было. Кит, обычно самый разговорчивый, никогда не гнушающийся вдаться в подробности, сбегал при первой же возможности. В итоге Пайпер знала лишь то, что ей сказала Соня: её нашли в озере двое искателей, за которыми потом пришёл Стефан в сопровождении нескольких рыцарей.

– Не лучшее время для бала, верно? – с лёгкой улыбкой спросил Джулиан, посмотрев на неё сверху вниз.

– Не лучшее, – сдержанно согласилась Пайпер, отвечая на взгляд принца. Возможно, ей только показалось, но вся его бравада на долю секунду исчезла, стоило только её глазам вспыхнуть на пару тонов ярче. Фокус, которому Пайпер научилась, по нескольку часов пялясь на себя в зеркало, никогда прежде не казался таким потрясающим и полезным.

С каждой секундой, лишь увеличивающей паузу и позволяющей Джулиану лишний раз внимательно осмотреть её лицо, будто в поиске изъяна, Пайпер всё ближе подбиралась к простой истине: она хочет уйти отсюда. Она была ещё готова выслушивать бесконечную болтовню Ровены, без возможности вставить хотя бы слово, потому что думала, что это не так уж и странно, если сальватор и виновница торжества будут много разговаривать. Общество Гилберта спасало, присутствие Дионы и Энцелада дарило чувство безопасности, и маячивший то тут, то там дядя Джон – чувство поддержки. Того самого кружка, о котором шутила Пайпер, она не дождалась, но уж лучше было его жалкое подобие, чем принц Джулиан, одним своим присутствием выбивающий из колеи.

В нём ведь, с виду, не было ничего особенного. Он не провоцировал её, как Энцелад во время их унизительных для Пайпер тренировок, не говорил загадками, как Сионий или Стефан, и не огрызался на каждое слово, как Данталион. Но он казался Пайпер каким-то неестественным. Слишком идеальным, слишком величественным. Куда более сигридским, чем все, с кем Пайпер сталкивалась до этого. Уж точно не от мира сего.

Губы Джулиана растянулись в улыбке. Пальцы ещё сильнее сжали её пальцы, так, что Пайпер даже тихо зашипела от боли.

– Ты ведь ещё слишком слаба, чтобы противостоять демонам, – всё с той же улыбкой пробормотал он тихо, словно боялся, что их услышат.

Пайпер и без него знала это, и лишнее напоминание – вовсе не то, в чём она нуждалась. Казалось, она уже смирилась с тем, что так быстро крутым и сильным сальватором не стать, что Лерайе будет и дальше игнорировать её, пока она не придумает, как пробудить её, но слова принца Джулиана вернули её к самому началу. Когда она была в холле, перед только-только появившемся Арне, и он говорил ей то, чего она совсем не понимала. Тогда Пайпер ощущала себя потерянной и слабой на все сто двадцать процентов.

Ста сорока процентов она достигла в тот момент, когда дядя Джон рассказал ей об искателе, в которого подселили демона. Которого она убила. В голове без конца крутились слова, подтверждающие, что от человека там уже ничего не осталось, что она убила тёмное создание, но их нещадно перекрывали неудачи Пайпер в магии. Она начинала думать, что ни на йоту не продвинулась в изучении магии. Как была по неудачному стечению обстоятельств ставшей сальватором девушкой, так ею и осталась.

– Слабость – не порок, – жёстко произнёс Джулиан, словно почувствовал её сомнения. – Особенно если об этой слабости известно тем, кто может помочь устранить её.

– Я не слабая, – вяло попыталась возразить Пайпер. У неё была Сила, Лерайе, поддержка Гилберта и дяди Джона. Она не слабая.

– Ты слабая, – безапелляционно повторил Джулиан, – и ты это знаешь. Но эльфы могут помочь тебе.

Так ради этого было эта глупое приглашение на танец? Пайпер уж было решила, что он от скуки хочет поиздеваться над ней. Всё-таки, новоиспеченный сальватор, впервые оказавшийся на фейском балу – магнит для неприятностей, поднимающих настроение.

– Видишь вон того юношу со светлыми волосами?

Джулиан приподнял их сцепленные ладони и указал куда-то в сторону. Возле колонн, среди которых примостились столы с угощениями, Пайпер заметила группу людей: двое юношей со светлыми волосами, женщина с высокой причёской и девочка, должно быть, возрастом ненамного младше Эйса. Девочка активно жестикулировала, рассказывая что-то женщине, пока один из юношей едва не каждую секунду закатывал глаза.

– Тот, что почти не слушает, – подсказал Джулиан тихо.

Пайпер пригляделась ко второму юноше. У него на лице – ни единой эмоции, словно его не трогали ни рассказы девочки, ни сам бал.

– Алекс Гривелли, – судя по голосу, Джулиан вновь улыбнулась, хотя Пайпер не поняла, в чём причина. – Прекрасный искатель, уступающий лишь Себастьяну, своему брату. Кажется, это он вытащил тебя из озера?

«Он», – хотелось ответить Пайпер, но горло сдавило. Марселин говорила, что благодаря Силе её тело восстанавливается быстрее, но можно ли то же самое сказать об Алексе? Вряд ли заплыв в ледяной воде хорошо сказался на нём. Пайпер считала, что ей следует обязательно расспросить его об этом и поблагодарить за спасение, но Джулиан будто не хотел, чтобы она оставляла его. Их нелепая попытка танцевать закончилась, когда Джулиан замер, дёрнул руку Пайпер так, что она ойкнула от неожиданности и уставилась на него, сведя брови.

– Лучший друг Рика, между прочим, – сказал Джулиан таким тоном, словно возвращался к недавно закрытой, но вполне приятной теме. – Того самого, которого ты не смогла спасти.

Лёгкие обожгло отсутствием кислорода. Пайпер, уже не заботясь о приличиях, попыталась высвободить руку из хватки, но принц сам отпустил её, отходя на пару шагов назад.

Джулиан в ответ на её недоумённый взгляд усмехнулся, развёл руки и громко сказал:

– Вера в сальваторов слепа.

***

Гилберт нашёл Пайпер в коридоре для слуг, где ей было не место. Она сидела на каменном подоконнике, с ногами забравшись на него, и злобным взглядом сверлила пространство перед собой. Если бы Гилберт не вызвался первым, он бы благополучно сделал вид, что забрёл сюда случайно, и ушёл, предоставив Джонатану самому разбираться со своей племянницей.

– Хватит на меня пялиться, – сказала Пайпер, поднимая на него глаза.

Гилберт медленно сцепил ладони, стараясь как можно аккуратнее и незаметнее оглядеть девушку.

– Я всего лишь хотел узнать, как ты, – мягко сказал Гилберт, приподнимая уголки губ в улыбке.

– Я два часа говорила с королем Джевелом о том, какой вклад Масрур внёс в развитие королевства эльфов, не зная половины слов. Как ты думаешь, я в порядке?

Гилберт в панике воззвал к Лайне, моля его о помощи. Он понятия не имел, что означали слова девушки. Даже не представлял в полной мере, какой вклад Масрур внёс в развитие королевства эльфов. Гилберт был всего лишь глупым королём великанов, который хотел только одного – избежать крупных проблем. Сальватор, уже час слоняющаяся не пойми где, явно смахивала на проблему.

– Шучу, – наконец сказала Пайпер, очевидно заметив, как взгляд Гилберта метался от одной цветочной лозы, по стене тянущейся от пола до потолка, к другой. – На самом деле я пыталась увильнуть от вопросов о моём обучении. А потом мы пили какой-то фейский напиток и обсуждали наряды тех, кто проходил мимо. Было весело. Мне нравится король Джевел.

– В отличие от Джулиана, полагаю, – заметил Гилберт, делая два шага ближе.

Пайпер презрительно фыркнула и закатила глаза. Подоконник был недостаточно большим, чтобы Пайпер могла вытянуть ноги, и Гилберт заметил, как её пальцы дрожат, когда она прятала их в складках платья на коленях.

– Мне следовало вмешаться, – начал Гилберт, – до того, как он…

– Я сама разберусь с принцем Джулианом, – перебила Пайпер, метнув на него убийственный взгляд. – Нельзя же меня постоянно от всего и всех спасать.

Гилберт был готов поклясться, что она хотела добавить что-то ещё. Но вместо этого она вновь уставилась перед собой, словно камень и лозы – отличные объекты для изучения и куда интереснее Гилберта, всеми силами пытавшегося не ударить в грязь лицом.

Было вполне очевидно, что сальватор не в настроении. И Гилберт, прекрасно знавший, что лучше не лезть к ней с лишними расспросами и не пытаться навязать свою помощь, почему-то только об этом и думал. Крамольные мысли вытеснили все остальные, среди которых было так много рациональных и правильных, что Гилберт был обязан ухватиться за них и не отпускать, чтобы не совершить глупость. Всё-таки, он не в своём особняке, не на личном приёме у королевы, которая никогда не упрекала его в отступлении от правил, и не у Фройтера, где Гилберт мог на несколько мгновений почувствовать себя словно дома. Он был на официальном балу в честь новой наследницы Сердца и представлял не столько вымерших великанов, сколько людей, выбравших его своим защитником. Он представлял себя как лидер, способный обеспечить сальватора всем необходимым. Он был обязан вести себя подобающим образом и не выбиваться из намеченного графика.

Но крамольные мысли были сильнее рациональных.

– Ты хочешь уйти отсюда?

Пайпер недоверчиво покосилась на него и, немного подумав, кивнула. Однако почти сразу же пробормотала:

– Разве это не дурной тон – сбегать?

– Если я смогу убедить королеву, то нет. Мы можем придумать что-нибудь, чтобы уйти отсюда. Даже глупость какую-нибудь. Например, Марселин нужно изучить рог демона, который мы недавно обнаружили, а ещё я бы не хотел оставлять Кита и Соню в особняке одних на всю ночь… В любом случае, я всегда покидаю балы примерно в это время. Не выдерживаю шума.

– А сколько сейчас времени?

– Около четырёх часов утра. Кажется, – неуверенно добавил он, почесав затылок. – Всегда теряю счёт времени здесь.

Королева была достаточно сильной, чтобы ограничить дворец барьером, не пропускавшим настоящего света и воспроизводившего то время суток, какое хотела она сама. Сейчас за окнами и арками, между садами и шпилями башен по фиолетовому небу мерно плыли оранжево-розовые облака, а звёзды немного померкли, но Гилберт не знал, почему. Настроение королевы было переменчивым, и редко кто, даже её старший наследник Нокс, мог угадать, что означало то или иное действие и к чему могло привести то или иное решение.

– У нас есть причины, чтобы уйти так рано, – тихо проговорил Гилберт, подходя ближе. Он ни в коем случае не боялся Пайпер, но, прошмыгни здесь кто-нибудь из прислуги, нежелательные слухи могут появиться ещё до рассвета, и они навредят репутации не только Гилберта, но и Пайпер. – Фройтер говорил, что нам лучше вернуться в особняк до рассвета.