Текст книги "Мир клятв и королей (СИ)"

Автор книги: Mikki Host

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 45 страниц)

Глава 9. Шёлковый тревожный шорох

Портал выглядел не так величественно и таинственно, как думала Пайпер.

Очертания двери, лёгкое алое сияние по контуру и полная видимость того, что ждёт по другую сторону. Шерая даже создавала портал крайне обычно, без каких-либо символов или сложных заклинаний. Женщина просто вытянула руку, растопырила пальцы и, простояв в тишине несколько мгновений, резко сжала пальцы. Задрожавший воздух насторожил Пайпер, но очень быстро всё пришло в норму. Проявляющиеся в воздухе алые очертания, бывшие краями портала, будто создали разделявшую два места завесу – и сдёрнули её, заставив Пайпер удивлённо распахнуть глаза.

По другую сторону она видела большой зал, множество столов и высоких шкафов, заставленных книгами. Должно быть, какая-то главная библиотека коалиции. Гилберт толком не объяснил, где именно проходят их собрания, но обещал, что увиденное поразит её.

Шерая ничего не сказала и, махнув им рукой, будто прощаясь, прошла через портал. Никакого сияния, новой волны вибрации или чего-то, на что могла бы отреагировать магия внутри Пайпер. Ничего необычного. Гилберт, спрятав руки в карманы брюк, быстро проследовал за женщиной. Киту потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с духом. Он сделал не менее десяти глубоких вдохов и выдохов и, задержав дыхание, едва не пулей влетел в портал. То, как Гилберт ободряюще похлопал его по плечу, встретив на другой стороне, заставило Пайпер повернуться к дяде Джону и спросить:

– Что с ним?

– Кит плохо переносит межпространственную магию, – пояснил Джонатан, пожав плечами. – Порталы – его слабость.

Кит что-то шептал и отмахивался от помощи Гилберта. Пайпер видела, как губы искателя шевелились, но не могла расслышать слов. В галерее она слышала даже самый тихий шёпот дяди Джона, который сидел у противоположной стены. А здесь, когда её с Китом разделяло максимум два метра, она ничего не слышала. Может, она ошиблась, предположив, что её чувства обострились?

«Межпространственная магия, – повторила Пайпер, сцепив пальцы в замок. – Портал проходит между пространствами. Как в Зачарованный Тайрес, наверное».

– Иди, – сказал Джонатан, легонько подтолкнув её. – Гилберт едва уговорил старейшин собрать совет так поздно. Не заставляй их ждать.

– Теперь мне кажется это плохой идеей, – призналась Пайпер.

– Не бойся. Я буду рядом.

Кита скрутило из-за того, что он прошёл через портал, а Шераю – нет. Оно и понятно. Шерая была магом, создавшим этот портал. Магия жила в ней и полностью ей подчинялась, так что вряд ли она могла навредить ей. В этот момент Пайпер искренне надеялась, что женщина не ошиблась в наличии у неё магии. Ей совершенно не хотелось испытывать то же, что и Кит.

Шёпот оставил её, как только явился Лука и сообщил, что Гилберт договорился о собрании. У них было всего полчаса до начала, которые Шерая, однако, не позволила потратить на составление вопросов. Вероятнее всего, она повлияла на пространственную магию особняка и прямо из галереи вывела их в просторный холл, где их уже ждали Кит и Гилберт. Сама Шерая почему-то явилась из неприметной двери справа от лестницы, ведущей на второй этаж. Выглядела она недовольной (хотя Пайпер сомневалась, что на её лице когда-либо отражались другие эмоции), и всё своё недовольство в очень тихой форме передала Гилберту. Тот, подумав несколько минут, так же тихо ответил ей, после чего поймал взгляд Пайпер и улыбнулся. Отчего-то она была уверена, что его улыбка была натянутой.

Сейчас же, стоя перед порталом, Пайпер вновь начала чувствовать вибрацию в воздухе. Магия в её теле отзывалась. Портал звал, заманивая на другую сторону. Кит уже выпрямился и вовсю хватал ртом воздух, а Гилберт, всё так же натянуто улыбаясь, оглядывался по сторонам. Шерая следила за ним, словно грозная защитница, готова в любой момент броситься в атаку. Пайпер сомневалась, что, будучи одетой в рубашку, юбку-карандаш и туфли с невысоким каблуком, Шерая сможет по-нормальному сражаться, но вряд ли ей требовалось прикладывать хоть какие-то усилия. Шерая искрилась магией. И она утверждала, что с Пайпер будет так же.

Дядя Джон её подтолкнул. Тело почувствовало лишь небольшую преграду, чуть плотнее воздуха. Один шаг – и она окажется рядом с Китом, Гилбертом и Шераей. В месте, где проходят собрания коалиции.

Очень невовремя шёпот дал о себе знать. Он, прокравшись в голову Пайпер, повторил: «Межпространственная магия».

Она повернула голову влево. Край портала, напоминавший дверной косяк, был не толще мизинца. Но Пайпер видела в нём множество переплетающихся нитей всех цветов и структур, каждая из которых дрожала от напряжения. Они вновь слились в алые края, когда она вышла из портала.

– Почувствовала? – тут же спросила Шерая, косясь на неё.

– Что именно?

– Магию. Нити, что ты видела, являются остатками многочисленных порталов, что я открывала. Если поймёшь, как они зачарованы, сможешь изменить направление портала в любой момент.

– Зачарованы? – не поняла Пайпер. Она проследила за тем, как дядя Джон прошёл через портал, и тот сразу же растворился за ним, не оставив после себя даже призрачного следа.

– Порталы каждого мага уникальны, – объяснила Шерая. – С их помощью можно проследит передвижения мага, то, где он чаще всего бывает и так далее. Поэтому маги зачаровывают их, чтобы никто, кроме них самих, не мог ими воспользоваться. И тебе придётся зачаровать свои порталы, когда научишься создавать их.

– Я? Да я же… Дядя Джон!

– Это все маги умеют, – пожав плечами, отозвался он. – И я тебе уже говорил: в магии я ничего не знаю. Здесь парадом командует Шерая, так что к ней и обращайся.

– Это не…

– Я тебя не съем, – не дала ей закончить Шерая. Их взгляды встретились, и хотя серые глаза женщины оставались такими же спокойными, её улыбка, промелькнувшая лишь на секунду, была жёсткой. – Если, конечно, ты не навредишь моему королю. Тогда мне придётся убить тебя.

– Боги, Шерая, – устало вздохнул Гилберт. – Ты так всех вокруг меня распугаешь. По телу Пайпер пробежал холодок.

– Расслабься, дорогая, – послышался мужской голос со стороны. – Ты хоть когда-нибудь бываешь расслабленной?

Они стояли в центре круга, очерченного какими-то символами, и со всех сторон их окружали люди. Одни, разинув рты, смотрели на них. Другие не удостаивали даже взглядом. Третьи бегали вокруг, постоянно о чём-то переговариваясь на неизвестном Пайпер языке, передавая друг другу книги и свитки. Некоторые исчезали в создаваемых за мгновения порталах и оказывались в других местах зала, рядом с книжными шкафами или огромными колоннами, которые Пайпер видела в конце зала. Ещё несколько порталов, но на этот раз поменьше, открывались рядом с книжными полками, распложенными на высоте, до которой обычному человеку без помощи лестницы не добраться. Пайпер тихо взвизгнула, когда из одного из таких порталов появилась рука, пробежалась по корешкам книг, выбрала одну и исчезла так же неожиданно, как и появилась.

– О-о! – довольно протянул всё тот же мужской голос. – Вы привели не только малыша-искателя, но и… О-о-о!

Пайпер отыскала обладателя голоса. Мужчина стоял к ним ближе всех остальных, почти у самого края круга, и ухмылялся, внимательно разглядывая каждого из прибывших. Выглядел он довольно внушительно: высокий, жилистый, с бледной кожей, в ярком свете зала кажущейся совсем белой, выпирающими из-под белой рубашки мышцами и кривой улыбкой. Его глаза вспыхнули, когда он посмотрел на Пайпер. Он ладонью провёл по остриженным на военный манер чёрным волосам, убрал руки в карманы и двинулся к ним. Армейские ботинки, кажущиеся тяжёлыми, не издали ни звука. Подойдя ближе, он едва ли не впился взглядом в Пайпер. Она успела разглядеть глаза цвета кармина, в которых вновь вспыхнул странный огонёк, и едва заметный маленький шрам, пересекающий правый уголок рта, когда мужчина ослепительно улыбнулся. Он улыбался, демонстрируя два ряда идеально острых клыков.

– Боишься, – почти тут же констатировал мужчина. – Твоя кровь, пропитанная страхом, вкусно пахнет.

– Если ты попробуешь её кровь, – подал голос Гилберт, – я убью тебя собственными руками.

Пайпер кое-как повернула одеревеневшую голову к Гилберту – невероятно серьёзному. Его словно Шерая укусила.

– Да ладно, – мужчина махнул левой рукой, покрытой белой сетью шрамов. – Ты же знаешь, как я люблю, когда вы приводите новичков.

– Последнее предупреждение, Данталион, – грозно произнесла Шерая, собрав руки на груди.

Данталион. Кит говорил, что не прочь поиздеваться над ним.

Данталион ухмыльнулся и, отвесив шутливый поклон Гилберту, вновь посмотрел на Пайпер. Не то чтобы она испытывала страх, но взгляд мужчины был тяжёлым, испытующим. Несмотря на ощущение, будто четверо людей вполне смогу его остановить, её не покидало волнение. Было во взгляде Данталиона нечто сверхъестественное, не позволявшее Пайпер мыслить здраво.

– Какая честь, – хмыкнул он и, удивив этим Пайпер, поклонился ей.

– Данталион, лидер клана вампиров, – представил его Гилберт. От Пайпер не укрылось, как он скрипнул зубами, а его кадык дёрнулся. – Наш незаменимый и ценный член коалиции. Один из завсегдатаев наших собраний.

– Скука смертная, – выпрямившись, недовольно протянул Данталион. Он был выше дяди Джона на целую голову, а Гилберт на его фоне казался совсем крохотным. Данталион поймал оценивающий взгляд Пайпер и, вновь ухмыльнувшись, добавил: – Эй, ты такая же скучная, как эти старики?

– Я не старик, – обиженно пробормотал Гилберт.

– Я не… – Пайпер была готова ответить, но замолчала. Кажется, Кит что-то говорил о Данталионе. Не столько о том, что он за фрукт, сколько о том, насколько он противный, что каждое его слово пропитано ядом и иронией. И хотя Пайпер отлично прочувствовала вторую особенность, она всё никак не могла уловить первой.

Значит, лидер клана вампиров. А вампирами тут называли не тех, кто пьёт кровь. Пайпер успела понять, что они совсем не такие, как их описывают в легендах, книгах и сериалах. У вампиров сигридского мира с земными общим было лишь название. Несмотря на всё ещё бунтующее тело, Пайпер кожей ощущала, что Данталион силён. Её магия не реагировала на него так остро, как на портал или появление другого сакри, но всё же давала о себе знать.

За ним нужно следить.

– Да ты жрёшь несколько часов и спишь больше, чем бодрствуешь, – огрызнулся Данталион, сверху вниз посмотрев на Гилберта. – Старики так же, да?

– Нет, – тихо вмешался Джонатан.

– Я растущий организм! – возмутился Гилберт. Что-то в его взгляде изменилось – холодный расчёт исчез, уступив элементарной растерянности. А ведь всего минуту назад он грозился убить Данталиона, если тот попробует кровь Пайпер.

– И что? – продолжал осаждать его Данталион. – Ты должен жрать, будто в последний раз?

– Я всё ещё расту! – не уступал Гилберт. – Мне нужны силы!

– Мой король, – бесцветно произнесла Шерая, почему-то смотря на Данталиона.

– Ах, моя дорогая, – улыбка Данталиона стала шире, и на этот раз Пайпер не заметила в ней и тени того страха, что вампир пытался излучать. – Твоя кровь пахнет ещё лучше. Я хочу её попробовать.

– Обойдёшься.

– Эй, малыш, – Данталион ударил Гилберта по плечу, – скажи своей прислужнице, чтобы она дала мне испить своей крови. Я хочу её попробовать.

– Ничего нового, – пробормотал Джонатан так, будто всё происходящее было в порядке вещей.

– А я говорил, что он придурок, – отозвался совсем рядом Кит.

– Что ты там вякнул, малыш-искатель?! – мгновенно взвился Данталион.

– Успокоились все! – повысил голос Гилберт. – Я собрал нас не для того, чтобы ты продемонстрировал всем свои ужасающие наклонности.

– Твоя кровь тоже вкусно пахнет, – не унимался Данталион. – Когда-нибудь я и её попробую. А пока…

Он повернулся к Пайпер. Определённо, это напрягает, когда угрожающего вида мужчина средних лет, способный переломить тебя, как веточку, пялится так пристально, а странный блеск в его глазах не проходит.

– Докажи, что ты достойна своего имени, и мои вампиры будут служить тебе.

Он махнул рукой и направился в сторону колонн. Люди смотрели на него, но без благоговения или уважения, в котором буквально купался Гилберт с первой минуты их появления. Перед Данталионом расступались, пропуская его вперёд, словно он был ходячей инфекцией.

– Он – придурок, – подытожил поравнявшийся с Пайпер Кит. С его лица исчезла бледность, но не настороженность – он внимательно смотрел за удаляющимся Данталионом. Тот проходя мимо двух спешащих куда-то людей, резко наклонился к ним и клацнул зубами. Люди подпрыгнули на месте, и Данталион рассмеялся. Кит шумно вздохнул. – И всё же… Он член коалиции. Лидер вампиров. Если бы мы не пригласили его на это собрание, вампиры могли расценить это как оскорбление. В худшем случае – призыв к войне.

– Он что, настолько ужасен? – поразилась Пайпер.

– Вовсе нет, – Джонатан отрицательно покачал головой. – Данталион – сильнейший среди вампиров. Сомневаться в его силе и преданности глупо.

– Это точно, – произнёс Гилберт так, будто ему совершенно не хотелось с этим соглашаться. – Он просто… себе на уме. Некоторые так и не смогли принять тот факт, что вампиры вступили в коалицию. А раз они не принимают и не признают его и его клан, Данталион делает всё, чтобы соответствовать распускаемым слухам.

– Зачем?

– Чтобы весь гнев людей падал на него, – пояснил Гилберт. – На людях он ведёт себя, как дикий зверь, но он делает это, чтобы защитить свой клан.

– Вы закончили восхвалять его? – встряла Шерая, чьи губы непростительно сильно кривились. – Королева фей, может, и имеет привычку опаздывать, но мы – нет. Живо направились в зал собрания!

– А ты точно тут король? – с сомнением прошептала Пайпер, покосившись на Гилберта.

– Иногда я сам задаюсь этим вопросом.

– Марш! – чуть ли не рявкнула Шерая.

Гилберт рванул вперёд с большей силой, чем Пайпер от него ожидала. Ей казалось, что он, будучи королём (хотя Пайпер так и не поняла, королём чего), должен отдавать приказы, а не слушаться свою помощницу, властным тоном посылающую его куда-то. Однако спустя несколько секунд, в течение которых Гилберт изображал из себя послушного человека, он сбавил шаг и дождался, когда Шерая поравняется с ним, после чего как ни в чём не бывало заговорил о чём-то, чего Пайпер совсем не понимала.

Когда Гилберт немного отдалился, она осознала, что часть собравшихся смотрела и на неё. Король уже ушёл, а она, всё ещё пытавшаяся переварить произошедшее и услышанное, стояла в окружении двух искателей и ловила на себе любопытнее взгляды. Шёпот в голове понизился до неразборчивого бормотания – словно хотел, чтобы Пайпер слышала, как её обсуждают. Это казалось невозможным, но она ловила абсолютно каждое слово, которое срывалось с губ присутствующих в зале. Даже тех, что прятались за шкафами или находились в другом конце зала. Пайпер кожей ощущала их присутствие и слышала, как они тихо переговаривались.

«Господина Данталиона заинтересовала её кровь».

«Способный маг?»

«Скорее искательница. Её привёл господин Джонатан».

«Я чувствую магический след, исходящий от неё».

«Способный…»

Бормотания стихли так же неожиданно, как и настигли её. Кит, задрав голову и простонав что-то о том, что он ненавидит экстренные собрания, всё же поплёлся за Шераей и Гилбертом. Джонатан, подтолкнув Пайпер в спину, сказал, чтобы она шла вперёд.

Ноги были ватными. От круга, в котором они оказались, пройдя через портал, вперёд тянулась выложенная цветными плитами дорожка. По обе стороны от неё расположились громадные колонны, уходившие в высокий потолок. Там, переливаясь всеми цветами, плыли картины, похожие на те, что Пайпер видела в особняке. Но на этот раз они были более масштабными, таинственными и яркими, словно вытканными из сияющих нитей, которые простирались на не имеющим краёв потолке. Пайпер проследила за тёмной частью потолка с картинами и заметила, что он начинается там, где в зале был расположен круг с символами. Остальная часть потолка в зале была совершенно обычной, белой, без каких-либо движущихся картин. А эта часть… Эта часть источала магию.

Пайпер насчитала двенадцать пар колон. Вокруг верхушки каждой, тонущей в темноте, ветвились узоры. Иногда они, подрагивая, тянулись к центру и сплетались в причудливые узоры, круги и, как показалось Пайпер, магические символы. Некоторые получившиеся рисунки, распадаясь в сверкающую пыль, формировали новые очертания, до безобразия похожие на человеческие. Пайпер застыла на месте, следя за тем, как очередной круг распался, а его части, вновь став нитями, стали оплетать своеобразный «каркас», образовавшийся из других нитей. Сначала появилась мощная фигура, затем, судя по очертаниями, доспехи, и самым последним – длинный, сияющий золотыми искрами меч, рассекавший только что сформировавшийся магический символ.

– Это… – осторожно начала Пайпер, внимательно прослеживая дальнейший путь нитей, ещё недавно бывших очертаниями неизвестной фигуры. – Это тоже магия?

– Одна из самых простых, – даже не останавливаясь, бросила Шерая. Между колоннами с одной стороны было как минимум два метра, а женщина отдалилась от Пайпер на расстояние шести колонн, но при этом её голос донёсся без единого искажения.

– Иллюзорная, – пояснил Джонатан, томно вздохнув.

– Ага, иллюзорная, – нехотя согласилась Шерая, будто само признание такой магии было для неё тяжким испытанием. – Была создана с помощью чар фей. В результате мы имеем то, что ты видишь. Это напоминание о том, ради чего мы все сражаемся.

– Ради рыцаря с золотым мечом? – с расстановкой уточнила Пайпер. Она прекрасно понимала, что не знает сигридцев и их культуру и историю достаточно хорошо, но… иллюзорная магия, напоминавшая им о рыцаре? Это действительно было чем-то странным.

– Вообще-то, это был Эквейс, – шепнул Кит, идущий рядом с Пайпер. – Первый Святой рыцарь, после смерти ставший богом и покровителем всех воинов.

– И его изображение здесь, чтобы… напоминать нынешним рыцарям, ради чего они сражаются?

– Здесь изображены все боги, – всё тем же тоном ответил Кит. – Алтари бы приманивали демонов, так что сигридцы отдают дань уважения богам другими способами. В большинстве своём – через искусство. Сигридские боги любят искусство.

– А ещё их любит король Джевел, – вмешался Джонатан. – В его дворце куча мест, посвящённых богам. Когда тебя туда пригласят, ты обязательно всё увидишь.

– Когда? – недоверчиво переспросила Пайпер. Она-то, наивная душа, всё ещё пыталась надеяться на «если».

– Конечно, у тебя будет время подготовиться к этой встрече, – продолжил Кит, сложив руки за спиной. – С королём Джевелом дела вести проще, чем с его сыном, так что не переживай. Принц редко посещает собрания, предпочитая отсиживаться во дворце или ещё где-нибудь, где ему никто не будет мешать.

– Но вот своей капризностью он может сравниться с королевой Ариадной, – вновь вмешался Гилберт. Замерев у последней пары колонн он, игнорируя строгий взгляд Шераи, ждал, когда они подойдут. – Королева Ариадна любит, когда ей выказывают уважение и почтение. Не сказать о том, как прекрасно она выглядит, – самоубийство. Всегда помни, что её глаза красивее самого драгоценного камня во всех мирах. Благодаря её чарам они, к слову, могут заглянуть тебе в душу. В буквальном смысле.

– А ещё она постоянно опаздывает, – с нотками стали в голосе произнесла Шера, – но ненавидит, когда опаздывает кто-то другой. Если ты появился позже королевы, считай, что ты труп.

– Божечки, – простонала Пайпер, остановившись возле последней пары колонн. – Давайте уйдём, пока не поздно? Я вопросы и в другой раз могу задать.

– Спокойно, – поспешил успокоить её Гилберт, – не всё так страшно. Правила очень простые…

– Со старейшинами старайся не спорить, – перебил его Кит. – Если они в чём-то ошибаются, задай какой-нибудь наводящий вопрос, который подскажет им, что они думают не в том направлении. А когда они дойдут до сути, скажи, что ты с ними согласна.

– Когда обращаешься к королеве Ариадне, – напомнила Шерая, – всегда говори «Ваше Величество».

– К королю Джевелу можешь обращаться просто по имени, – добавил Джонатан. – Он не любит формальности, а вот его сын не станет тебя слушать, если ты не обратишься к нему так, как должна.

– На шутки Данталиона внимания не обращай, – вновь сказал Кит.

– Рыцари будут следить за тобой и без нашего приказа, – произнёс Джонатан, постучав себя под подбородку.

– Ты, возможно, будешь чувствовать, как магия давит на тебя, – отчеканила Шерая. – Это барьеры, охраняющие и маскирующие это место. Первое время они могут сводить с ума, но после ты…

– А можно я уже хоть что-то скажу?! – громко произнёс Гилберт, нахмурившись.

Пайпер, до боли сжав кулаки и закусив нижнюю губу, едва успевала переводить взгляд от одного собеседника до другого. В её голове только-только укладывалось первое предостережение, когда звучало уже второе, а следом за ним и третье. Шёпот в голове не отступал, без конца повторяя их. И Гилберт, довольно наглым образом вмешавшись в озвучивание предостережений, на несколько мгновений заглушил навязчивый шёпот. Пайпер смотрела на него, ожидая, что и он скажет что-нибудь важное, но Гилберт молчал. Он хмурился, кусал нижнюю губу, то сжимал, то разжимал кулаки, словно сам не понимал, что должен делать. Было в его поведении что-то, что напоминало Пайпер капризного ребёнка, которому никто не уделяет внимания.

Гилберт издал какой-то странный звук, похожий на рычание, и, сверкнув кристально-голубыми глазами, направился к массивным дверям. Вырезанные на белом дереве линии вспыхнули, разбежались в разные стороны, убрав рисунок с замысловатым замком, и без единого звука распахнулись.

– Это тоже магия, – сказал Кит прежде, чем Пайпер успела открыть рот. – Двигайся, Первая. Не заставляй нас ждать.

Кит говорил так, будто был самой важной персоной на этом собрании. Но когда он коснулся её, подтолкнув в спину, Пайпер что-то почувствовала. Не мгновенно возникшую глубокую любовь, молнией пронзившее всё её существо, нет. Она почувствовала волнение, страх и неопытность, которые окружали Кита. Они буквально впитались в него, проникли под кожу и засели в мышцах и костях. Широкая улыбка Кита мгновенно стала для Пайпер маской, которую он не на мгновение не снимал. Встретившись с ней взглядом, искатель улыбнулся ещё шире.

Значит, он боится этого собрания так же, как и она? Но почему? Не он ли говорил, что он лучший искатель во всём Ордене? Или есть что-то такое, о чём присутствующим на собрании лучше не знать?

Возможно, он просто чувствовал себя не в своей тарелке. Вокруг если не бессмертные, то долгоживущие иноземцы, часть из которых обладает магией, другая – чарами, а третья – какой-то силой, о которой Пайпер ещё ничего не знала. Даже Джонатан, глава Ордена, знал и умел больше него. А он – обычный парень, землянин без капли сигридской крови в жилах, каким-то образом «открывший глаза». Всё внутри него кричало о том, что он здесь не к месту. И Пайпер казалось, что понять это ей помогла магия, дремлющая в ней. Шёпот в голове стал громче. Может, это было лишь её воображение, но на несколько мгновений неразборчивое бормотание слилось в одно слово, звучавшее эхом.

«Да».

Пайпер переступила порог.

В центре небольшого зала стоял длинный лакированный стол из светлого дерева, за которым уже сидело несколько человек. Белоснежные колонны, держащие расписанный не менее искусно, чем в коридоре, потолок, казались ещё выше. Яркая, многоуровневая люстра с множеством лампочек, замаскированных под свечи, освещала весь зал. Никаких окон здесь не было – стены скрывались за картинами разных эпох, огромными картами и, что стало для Пайпер сенсацией, огромным чёрным полотном, больше похожим на тёмный камень, висевший на стене в золотистой раме. В обоих концах зала, словно они собирались вот-вот наброситься друг на друга, стояли две статуи. Первая – одетая в платье женщина с повязкой на глазах и поднятой в руке странной палкой, на конце которой, по всей видимости, был камень. Вторая скульптура изображала мужчину с поднятым мечом, чьё тело скрывалось под доспехами.

Пайпер поняла, что засмотрелась, лишь тогда, когда Джонатан под локоть повёл её дальше и указал на свободное место рядом с миниатюрной девушкой с длинными тёмными волосами. Лучезарно улыбнувшись, девушка продолжила перекатывать с одной ладони на другую крохотный изумрудный шарик с клубами дыма внутри. Джонатан сел по правую руку от Пайпер, Кит остался стоять за его спиной. Напротив неё, со всей грациозностью и невозмутимостью, удивительным образом смешавшиеся в один флакон и полностью выместившие детское раздражение, расположился Гилберт. Шерая встала за его стулом, при этом награждая каждого из присутствующих своим любимым подозрительным взглядом.

Медленно обведя взглядом зал, Пайпер заметила ещё нескольких людей, так и не занявших свободные места: например, молодые девушка с парнем, с волосами пшеничного цвета, тёмно-серыми, как грозовые тучи, глазами и родинкой под левым уголком губ у каждого. Отличались они лишь причёсками: у парня волосы были неаккуратно уложены назад, а у девушки собраны в хвост, кончик которого достигал лопаток; даже острые черты лица казались одинаковыми. Строго переглядываясь в течение нескольких секунд, они всё же направились к Шерае. Когда та им что-то сказала, они подобно безмолвным солдатикам замерли у стены за спиной Гилберта.

По правую от Гилберта руку бесцеремонно развалился на стуле Данталион – Пайпер была готово поклясться, что ещё чуть-чуть, и он закинет ноги на стол, продемонстрировав собравшимся свою шикарную обувь. Данталион довольно свободно общался с темнокожим коренастым лысым мужчиной, сидящим рядом. Мужчина отвечал Данталиону сдержанно, но всё же с улыбкой, показавшейся Пайпер неуместной.

Во главе стола сидел сухенький лысый старичок в костюме, висевшем на нём, как на вешалке. Напротив него, совсем близко к Джонатану – ещё один, но у этого хотя бы были редкие клочки волос. Казалось, их совершенно не волнует царившая в зале обстановка, словно и нет никакого собрания, из-за которого все так переволновались. По правую руку от лысого старичка, напротив темнокожего мужчины, с которым говорил Данталион, расположился менее внушительный и мускулистый, чем вампир, мужчина. Каштановые волосы были украшены венком из переплетённых серебряных веточек и листьев, светло-зелёные глаза непроницаемо смотрели перед собой, а острые уши были немного длиннее, чем у того же Луки, и смешно дёргались, стоило кому-то из присутствующих немного повысить голос. В простом сером костюме мужчина был больше похож на обычного офисного работника, чем на какую-то важную шишку среди эльфов. За его спиной стояла молодая невысокая девушка с пепельными, почти белоснежными волосами, собранными в высокий хвост, несколько прядей которых были сплетены в две косички, обрамлявшие веснушчатое лицо. Её голубые глаза были непроницаемыми, губы – алыми, как кровь, а кольцо в носу удивительным образом вписывалось в её образ. Она была одета в белую безрукавку, тёмные облегающие штаны и невысокие сапоги; на руках красовалось множество серебряных браслетов.

Пайпер слышала своё учащённое сердцебиение и была уверена, что так быть не должно. Ещё не хватало, чтобы этим она оглушила всех вокруг. Сидящий напротив неё Гилберт сощурился, будто почувствовал произошедшие с ней изменения, и слегка наклонил голову. Пайпер едва заметно помотала головой из стороны в сторону, и Гилберт, пожав плечами, отвёл взгляд. Но Данталион, сидящий по правую от него руку, продолжал смотреть на девушку. Вампир обнажил клыки и подмигнул ей. Пайпер показалось, что замерший за спиной Джонатана Кит издал мученический стон.

Было трудно не обращать на Данталиона внимания, но Пайпер как-то справлялась. Она попыталась сосредоточиться на своём волнении, искренне надеясь, что тем самым не упустит ничего важного.

«Идиотка, – осадила себя Пайпер. Она спрятала задрожавшие ладони под столом. – Зачем ты сюда так рвалась? Можно было и в особняке ответы найти. Там столько книг. А Лука… Его нужно только разговорить. Какая же я идиотка».

«Разве?»

«Да! Стоп. Какого чёрта?»

«Не вспоминай чертей, – отозвался голос. – И помни, зачем мы здесь. Всё ради свободы и победы».

Пожалуй, это был первый раз, когда шёпот был таким чётким и говорил с ней. Пайпер была готова продолжить и уже задала новый вопрос, когда почувствовала, что ответа не будет. Момент оказался упущен. Она вновь слышала бессвязное бормотание, не перекрывавшее звуков реального мира, но изрядно досаждавшее своим существованием. От досады она скрипнула зубами.

Один из старичков, тот, что сидел во главе стола, между Джонатаном и пустующим местом рядом с Гилбертом, громко кашлянул. Второй старичок, расположившийся напротив него, что-то рассеяно пробормотал себе под нос и с кряхтением объявил:

– Думаю, можно…

– Ах, прощу прощения! – раздалось со стороны распахнувшихся дверей.

Начавший говорить старичок даже не возмутился. Он вздохнул так, словно привык к тому, что его перебивают, и очень медленно повернул голову в сторону новоприбывшей. Другой старичок раздражённо заворчал:

– Владение чарами заняло место вашей пунктуальности?

– Не начинай, старик, – бросил Данталион.

Обладательница голоса, демонстративно цокая каблуками, прошла к свободному месту по левую от Гилберта руку и гордо заняла его, не обратив внимание на слова старичка и Данталиона.

У Пайпер перехватило дыхание. Эта женщина была прекрасна.

Идеальная фигура, оливковая кожа и длинные волнистые волосы каштанового цвета, ниспадающие на плечи. Её белоснежное платье было длинным и пышным, с длинными обтягивающими полупрозрачными рукавами, а глубокое декольте невольно привлекало к себе внимание. На шее и руках женщины были серебряные украшения со множеством разноцветных камней, но самый красивый и яркий был в белом блестящем ободке на голове – Пайпер сразу догадалась о том, что это аквамарин. Большие, ясные глаза того же оттенка, обрамлённые густыми ресницами, смотрели с неподдельным интересом, а пухлые розовые губы растянулись в приветливой улыбке. Изящество, с которым она опустилась на стул, сложила перед собой руки и переплела пальцы, усеянные множеством колец, хватило, чтобы Пайпер почувствовала себя виноватой перед женщиной за то, что не выглядела как минимум солидно. Она-то явилась сюда в джинсах и толстовке, потому что она, видите ли, хотела как можно скорее получить ответы и не заморачивалась по поводу внешнего вида. Ну что за идиотка.

За спиной женщины, наградив похожих друг на друга парня и девушку с пшеничными волосами нечитаемыми взглядами, замерли двое молодых людей в одинаковых белых пиджаках. У одного из них, с неестественно яркими фиолетовыми глазами и бледной кожей, были белые волосы, собранные в короткий хвостик. У другого, с глазами цвета сапфира, волосы были аккуратно уложены и имели нежно-голубой цвет, что немало удивило Пайпер. Поймав её взгляд, обладатель сапфировых глаз повторил широкую улыбку женщины, с которой пришёл.