Текст книги "Сокровище (СИ)"

Автор книги: Lucrezia Borgia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)

Но Наталин некогда было останавливаться, чтобы побеседовать с ней. Только что молодую женщину лишили последней надежды на относительно благополучный исход событий для её дочери. Эмма чувствовала, что задыхается, она вышла за порог театра, с силой оттолкнув от себя дворецкого и сорвав с шеи и выкинув дорогое колье. Актриса брела по улице, словно не замечая дождя, мешавшегося с хлопьями снега. Слёзы ослепляли её, а ветер гнал вперёд. Она шла по дорогам Нового Орлеана, подавленная, униженная и измученная. Наконец она набрела на какую-то беседку, и ввалилась в неё, обессилев. Она больше не могла сдерживаться, и зарыдала. Всё кончено, она погибла! Скоро она упадёт в огонь и потянет за собой дочь. И что самое страшное, никто и ничто больше не в состоянии ей помочь… Или же нет? Быть может, ещё есть такой человек, который наверняка сумеет защитить если не их обеих, то хотя бы Сюзанну? Им может быть лишь один человек во всей Вселенной… - Гектор… - прошептала Эмма, немного успокоившись – Если ты жив, ты поможешь мне. Поможешь Сюзанне. Поможешь, правда? Но одно дело сказать, и совсем другое – воплотить. С отцом своей дочери Эмма не виделась более пятнадцати лет. Что если его уже нет в живых? «Нет, он жив. Я чувствую, я знаю. Мой капитан сумеет спасти мою девочку.» До моря она дошла за десять минут. Глядя на волны, Эмма могла только сглатывать слёзы и молиться. - Господи, смилуйся над нами. – шептала она, а ветер лишь теребил её золотистые локоны. Комментарий к Глава 19. Война началась Музыка к части: Расправа над Полем: Joseph LoDuca - Stoning (OST Спартак: Кровь и песок) Сцена на кладбище: Trevor Morris - These Bloody Days (OST Тюдоры) Переговоры: Vanessa Mae – Toccata and Fugue in D minor Терзания Эммы: Within Temptation - Shot in the dark ========== Глава 20. Танец смерти ========== Битва началась незамедлительно. Численный перевес на поле боя не принадлежал ни одной из сторон, так что шансы у команды «Чёрной Жемчужины» и людей д’Амбуасье были равны… Не считая, пожалуй, возможности оставшихся на борту корабля пиратов палить по противнику из всех пушек. Но капитан Джек Воробей решил приберечь этот приём на самый крайний случай, чтобы ядром случайно не задело одну юную особу, находящуюся в самом эпицентре событий. - Сюзанна, беги! – во весь голос крикнул Барбосса, обратившись к дочери – Не оглядывайся! Беги, не оглядывайся! И ни о чём не думай! Девушке не пришлось повторять дважды – впервые она не стала спорить с отцом, и сделала то, что ей велели. Сжимая в руке стилет, она со всех ног бросилась в густые заросли. Она не оглядывалась – так ей казалось, что можно быстрее скрыться. Сложнее было не угодить в болото, но это препятствие казалось юной художнице вполне преодолимым. - Догнать девчонку! – взревел д’Амбуасье – Живо! Послушная Саригюль незамедлительно бросилась в погоню. Теперь жизнь Сюзанны как никогда зависела только от неё самой. *** Тем временем у пещеры пламя сражения разгоралось всё сильнее и сильнее. Удар за ударом то одна, то другая сторона попеременно оттесняла противника дальше от пресловутой пещеры. Всё, что происходило, напоминало Гектору потасовку в таверне на Тортуге, только на этот раз ставки были гораздо выше. Его люди, не понимающие, что на самом деле происходит, и кому нужен этот бой, кололи и рубили случайных врагов. Навстречу им время от времени вылетали свинцовые пули из мушкетов и пистолетов противников. Внизу что-то взорвалось, чьи-то голоса перекликались на разных языках, а тех, кто орал громче всех, Барбоссе хотелось сбросить со скалы в первую очередь. Где-то неподалёку шумно издыхал какой-то конь, головорез, словивший нож в грудь, повалился на землю и покатился вниз, над головой капитана пролетел камень, и лишь по чистой случайности бросивший его, не попал в цель. Здесь нужен не один корабль, чтобы расстрелять засранцев, решил Гектор, а минимум три, причём линейных. Но с тем же успехом можно пожелать и прихода помощи в лице прекрасной воинственной принцессы с ручным драконом, как в старинной сказке. Едва взошедшее солнце скрылось за тяжёлыми серыми тучами. Налетел ветер, и вскоре на землю стали падать мелкие, но тяжёлые капли. Люди кишели повсюду – одни лихо орудовали мечами, другие размахивали боевыми топориками, третьи чередой выстрелов укладывали то одного, то другого своего противника. Барбосса знал, что на каждого члена экипажа «Жемчужины» его коварный французский соперник приведёт двоих своих головорезов. Надеяться можно было лишь на свои силы, ведь выстрелов орудий с корабля было немного, а всю команду Воробей не смог бы высадить для сухопутного сражения. «Что ж ты, мать твою, так редишь с залпами? Ядра экономишь или порох? Ладно, тебе было бы приятно попасть в меня, но и жизнь Сюзанны сейчас на волоске! И всё из-за тебя, чёртов бабник! Только не вздумай бежать, я ж тебя из-под земли достану!» А ветер, тем временем, крепчал, и дождь теперь лил, как из ведра. Теперь палить из пушек было бесполезно, а битва на мечах стала решающим фактором победы или поражения. Джек Воробей наблюдал за происходящем на берегу через подзорную трубу. «Такое ощущение, что дело заступорилось. Даже интересно посмотреть на итог противостояния яблокоеда с обидчиками его дочурки и его самого… Или лучше присоединиться?» - Мистер Гиббс! – окликнул Джек своего старпома – Ещё одна шлюпка есть? - Капитан, но ведь там дерутся! Вдруг вас заденут? – попытался возразить тот. - Если заденут одного рыжего чёртика, её огнедышащий дракон – папаша испепелит меня и лишит… - Чего? - Не важно. Но лишиться такой вещи было бы досадно. Всё, что осталось Джошами – удивлённо вытаращить глаза. Вот и понимай эти слова, как хочешь. Однако сражение продолжалось, а у развеселого капитана разыгралось боевое настроение. Между тем, Гектор отчаянно старался добраться до д’Амбуасье. Негодяй стоял в сторонке, и лишь наблюдал за тем, с каким усердием его враг разбрасывает нападающих на него молодцов. Где-то в глубине души он был поражён тем, как настойчиво порой человек может добиваться своей цели. Француз едва ли не восхищался противником. Однако трезвый и холодный рассудок напоминал ему, что этот человек всё же остаётся его врагом, и им движет страстное желание отомстить за смерть его любимой женщины и матери его дочери. На всякий случай Раймон положил руку на эфес шпаги. Кто знает, вдруг этот хищник окажется на расстоянии двух метров от него? - Монсеньор, отдайте мне его! – едва ли взмолился Арман, до сих пор не вступивший в схватку. - Нет, ты мне нужен для более важного дела. – ответил хозяин - с этим наглецом я разберусь сам. Ты пока поспеши на помощь Саригюль, ведь рыжая наверняка будет сопротивляться, а она мне нужна живой. Жестокому юноше пришлось подчиниться. С сожалением он шёл на задание, ведь он лишился возможности проткнуть врага хозяина насквозь… Ну, ничего, когда придёт время, он сможет отыграться на его дочке. Никто, даже он сам, не мог бы сказать, находится ли Барбосса в боевой горячке, но, судя по жару, с которым он отдавался бою, скорее да, чем нет. Пусть скачут вокруг, думал он, всё равно им не жить. Если с головы Сюзанны упадёт хоть один волос, трупов здесь заметно прибавится, а тот, в чьих интересах страдания девчонки больше всего, будет венчать собой их гору! Это место залито кровью, но, боже, по сравнению с тем, что будет, это сущие пустяки! Где-то вдалеке показался Воробей. Он выписывал невообразимые трюки, скакал, словно цирковой акробат, сбивая противников с ног не столько фехтованием, сколько трюками. Когда на птаху пытались напасть с двух сторон, он подпустил их поближе к себе, а потом ловко отпрыгнул в сторону, и молодчики сами не заметили, как закололи друг друга. Ещё одного он отправил на встречу лбом с удачно подвернувшимся камнем. Третьему хватило лишиться уха, чтобы прекратить бой с, казалось бы, загнанным в тупик Воробьём. Но присутствие Джека имело и обратную сторону. Всем нутром Барбосса чувствовал, что не может видеть это недоразумение, постоянно величающее себя капитаном. «Вот только разберусь с французом, ты у меня тоже получишь, засранец! Из-за тебя эта свистопляска и началась!» Гектор не знал, кого ему сейчас ненавидеть сильнее. Ему одинаково хотелось и выпотрошить д’Амбуасье, и разбить голову Воробью. Но пока есть проблема поважнее – выйти живым из этой схватки. А ещё найти Сюзанну. Она находится в не меньшей опасности. *** Сюзанна бежала изо всех сил. Сейчас ей было наплевать, куда несут её ноги, лишь бы подальше. А как же отец? Что будет с ним? Мать она уже потеряла, неужели ей суждено навсегда остаться сиротой? Всё, что ей оставалось делать, это бежать, и повторять про себя совет, данный отцом. Возможно, первый и последний в её жизни. «Не оглядывайся. Беги, не оглядывайся. И ни о чём не думай.» Но не думать было невозможно. В данный момент юная художница рисковала либо быть пойманной, либо свалиться в реку и утонуть в ней, на радость голодным крокодилам. А ещё можно стать добычей рыси или свирепая самка оленя может принять её за хищницу, угрожающую её детёнышам, не говоря о том, что впопыхах наступить на змею – легче лёгкого. «Не оглядывайся. Беги, не оглядывайся. И ни о чём не думай.» Пробегая мимо густых кустов, Сюзанна спугнула стаю цапель. Птицы гвалтом взмыли в небо, едва не сбив девушку с ног. От неожиданности дочь Барбоссы подпрыгнула и зашаталась. Она едва не упала, но всё же успела ухватиться за ветвь куста. Как оказалось, весьма удачно – девушка по щиколотку провалилась в вязкую топь. Сюзанна сделала попытку выскочить из неё, но лишь увязла глубже. Толи ветка куста оказалась слишком слабой, то ли у рыжей сорваницы вспотели ладони, но она почувствовала, что не может удержаться. Проклятая ветка выскальзывала из рук, а гадкое нечто, не похожее ни на землю, ни на воду, продолжало поглощать девочку. Сюзанна решила сделать резкий рывок вперёд, но после этого обнаружила себя увязшей по пояс. Сердце Сюзанны бешено заколотилось. «Нет, нельзя сдаваться! Папа не сдался бы!» Сжав зубы от отчаяния и злости, Сюзанна потянулась к другой ветке. Куст как будто стал дальше. Собрав всю волю в кулак, девочка ухватилась за край повисшего прута, и что было сил, подтянулась, медленно продвигаясь вперёд. Она подтянулась ещё раз и ещё раз. Осторожно, шаг за шагом, дочь Барбоссы вылезала из болота. Она мёртвой хваткой вцепилась в другие прутья. Теперь выбираться стало легче. Сделав последнее невероятное усилие над собой, Сюзанна рванула вперёд, вложив в движение все оставшиеся силы. Теперь она почувствовала под собой твёрдую землю. Девушка отползла подальше от этого места и растянулась на животе. Она сама ещё не до конца верила в то, что ей удалось самой вырваться из когтей смерти. Чувство облегчения и гордости захлестнуло её. «Я сделала это! Боже, спасибо тебе, спасибо! Мама, папа, вы бы сейчас гордились мной!» Сюзанна не обращала внимания на тяжелые капли дождя, падающие на землю. Ей было достаточно того, что она осталась в живых. Рыжая перевернулась на землю. Дышать воздухом, освеженным дождём, так приятно! И не важно, что платье вымокло до нитки и от ворота до края подола перепачкано грязью, его ведь можно и отстирать. Но долго лежать на земле Сюзанна не могла. Нужно срочно найти кого-нибудь из людей, решила девушка, хотя бы деревню индейцев. Белой колонистке, заблудившейся в лесу и пришедшей с миром, они наверняка помогут добраться до города, и возможно, разузнать что-нибудь о судьбе отца… Точно! Ему ведь нужна помощь! Сюзанна поднялась с земли. Её словно молния поразила. «Я должна что-нибудь предпринять! Найти хоть какую-нибудь помощь! Кто-нибудь, но обязательно поможет нам!» Но буквально через несколько секунд юная художница поняла, что помощь в данный момент нужна ей самой. Саригюль выследила дочь Барбоссы, и теперь со всех ног неслась к ней с отнюдь не добрыми намерениями. Сюзанна вскочила с места, и пулей полетела прочь. Приспешница д’Амбуасье не отставала от неё. Если бы не требование хозяина доставить ему девчонку в целости и сохранности, восточная красавица с удовольствием подстрелила бы её в бедро соляной дробью. Настоящая охота, ни дать, ни взять! А Сюзанна поражалась самой себе, откуда у неё нашлось столько силы бежать дальше, особенно после приключения с болотом. Стилет, который дал отец, Сюзанна потеряла, так что в критической ситуации (а она, несомненно, наступит) ей придётся рассчитывать на болезненность своего укуса и силу удара в глаз. Саригюль догоняла, и Сюзанне пришлось ускориться. Спасаясь от преследования, рыжая перепрыгнула через лежащее на дороге поросшее мхом бревно, но зацепилась за торчащую корягу. Упасть сейчас было совсем некстати, тем более, когда на тебя охотятся, как на лису. Едва поднявшись, дочь Барбоссы снова упала, но на этот раз от того, что Саригюль схватила её за лодыжку, растянувшись, при этом, сама. Рыжая лягнула её, чтобы высвободиться, однако приспешница д’Амбуасье не думала сдаваться. Она ухватила Сюзанну за край юбки, та потянула его к себе, оставив в руке у противницы целый лоскут. Соображая на ходу, что в сложившейся ситуации предпринял бы отец, юная художница покатилась в сторону, чтобы встать быстро, и, по возможности, не попасться снова. Саригюль подобралась к ней на расстоянии вытянутой руки. Не зная, откуда она взялась, Сюзанна подняла с земли толстую жабу и швырнула её в противницу. Та испугалась, когда жаба упала ей на лицо, и отпрыгнула назад. Не менее напуганная амфибия со всей присущей ей скоростью запрыгала прочь, чтобы, как она решила, не стать обедом более крупного зверя, поймавшего её. Саригюль схватила Сюзанну за локоть и отвесила ей мощную пощёчину, в надежде сбить её с ног снова. Однако рыжая удержалась и лягнула турчанку в живот. Та пошатнулась, что дало возможность Сюзанне небольшой шанс рвануть вперёд. Однако погоня продолжилась не более десяти минут. В какой-то момент Саригюль сумела намотать прядь её волос себе на руку. Сюзанна мгновенно развернулась к ней и инстинктивно вцепилась своей мучительнице в руки. Дочь пирата наступила турчанке на ногу, вложив в удар всю силу. Та нагнулась, но добычу свою не выпустила. Тогда Сюзанна схватила Саригюль за выбившуюся из причёски прядь волос и потянула на себя. Не ожидавшей такого хода восточной красавице пришлось на секунду разжать руки. Сюзанна собралась было бежать дальше, но на этот раз противница вцепилась обеими руками ей в талию. Обе девушки покатились вниз, к протоку реки. Саригюль удалось ухватить Сюзанну за лицо, однако в тот же момент она взвыла от боли, когда последняя впилась зубами ей в ладонь. Турчанка снова наградила рыжую пощёчиной, затем ещё одной. Наконец, Сюзанна перехватила её руку, и сдавила так сильно, что приспешница д'Амбуасье стала сама вырываться от неё. Дочь Барбоссы для надёжности поочерёдно ударила её обеими ногами, и, освободившись, поднялась и отпрыгнула чуть назад. Она схватила лежащую рядом палку и замахнулась ей на противницу. Та перехватила её на лету и потянула на себя. Она стремилась во что бы то ни стало отобрать палку у Сюзанну, и тянула её к себе изо всех сил. Рыжая не собиралась уступать своё незамысловатое оружие, и поэтому тянула его на себя. Горя желанием одержать верх, Саригюль ударила Сюзанну ногой по колену. Рефлекторно девушка разжала руки и опустилась на ушибленное колено. Что касается Саригюль, то ей повезло куда меньше. Обратной силой её отбросило назад, и, потеряв равновесие, девушка упала в мутную речную воду, покрытую ряской. То, что случилось дальше, шокировало Сюзанну. Всплыв, жадно вдыхая воздух, Саригюль ещё не встала на ноги, как рядом с ней показалось длинное, отвратительное чудовище, не спускающее с неё черных, блестящих глаз. Турчанка обернулась, но выбраться из воды не успела - крокодил напал на нее сзади, схватив ее своими мощными челюстями за руку и плечо. Его зубы разорвали ей щеку и шею, и из зияющих ран хлынула кровь. Девушка пронзительно закричала. Сюзанну сковал неподдельный ужас. Она стояла на месте, как вкопанная, тараща глаза. Что-то внутри неё говорило, что она должна помочь несчастной, но оковы страха не давали ей даже пошевелиться. Широко раскрыв глаза, которые, казалось, готовы были лопнуть от страшного напряжения, Саригюль медленно ушла под воду вместе с вцепившимся в нее крокодилом.