сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 44 страниц)
- Да так, по своим профессиональным делам мотались. – с неизменной улыбкой ответил Воробей – А как твои успехи по части продажи сувенирчиков?
- Сегодня получилась отличная выручка. – похвасталась Сюзанна – Целых двадцать три су. Давненько у меня не появлялось столько денег. Бьянка на своих цветах и Элен на пряже зарабатывают, конечно, немного больше, но для меня такие деньги – достижение.
- Умничка! Я в тебе не сомневался.
Сюзанна довольно заулыбалась. Нечасто в жизни ей случалось слышать похвалу. Такое проявление внимания проникло ей в сердце, и теперь её некая предвзятость по отношению к одному из новых неожиданных знакомых улетучилась.
Пока рыжая отлучилась на кухню, Джек тихонько промолвил:
- Папаша, ты не молчи, как пень, спроси что-нибудь у девочки. – обратился он к Гектору.
- Что спросить?
- Что угодно. Похвали её. Видишь, как она обрадовалась.
Вот только возможность спросить что-то у Сюзанны никак не представлялась. Девушка рассказывала о том, как у неё покупали поделки, как она обменивалась шутками с Бьянкой и Элен, как весь рынок ловил сбежавшего поросёнка. Джек активно поддерживал беседу, задавал вопросы, смеялся над шутками и шутил сам. Гектор же выжидал удобного момента, чтобы поспрашивать девочку о кое-каких непонятных вещах, на которые она, возможно, могла бы пролить свет.
- Сюзанна, расскажи-ка о маме. – наконец выдал он, когда Воробей прекратил сыпать остротами.
- Разве ты мало о ней знаешь? – шутливым тоном спросила она – Я думала, любовник моей мамы должен был знать её довольно близко. Ладно, что тебе рассказать?
- Ты когда-нибудь видела маму на сцене?
- О, да, четыре раза я была на её представлениях. – лицо Сюзанны засияло от приятных воспоминаний – Мама была гениальна. Когда я смотрела на неё, мне хотелось смеяться вместе с её героинями, плакать с ними, пожалеть их или разорвать на мелкие кусочки. Она играла так, будто жила жизнью персонажа. Порой я не замечала других актёров рядом с ней, настолько она была хороша. Она не могла унести все цветы, которые ей дарили восторженные зрители, так что приходилось пользоваться услугами лакея.
- А за кулисами ты бывала?
- Нет. Мама приводила меня на представление и сразу отсылала обратно в пансионат, когда оно заканчивалось. С дурочкой Мери Илрезью только пару раз я пересекалась. Я бы не обратила неё внимания, если бы эта кривляка не прикапывалась к маме.
- Они что, не любили друг дружку? – полюбопытствовал Джек, неожиданно влезший в беседу.
- Ой, эта история уже достойна того, чтобы лечь в основу пьесы. – загорелась Сюзанна – Илрезью должна была играть в спектакле «Волчица Изабелла» главную роль – королевы Изабеллы Французской. Поначалу никаких проблем не было, но за три дня до премьеры эта фифа укатила в Лондон за любовником! Представляете? В результате спасать спектакль поручили маме. Она за три дня выучила роль, и вышла на сцену в предчувствии, что загубит всё дело. Но премьера увенчалась оглушительным успехом! В общем, всё прошло на ура.
Через пару месяцев возвращается Илрезью и заявляет, что, мол, мама у неё славу украла, и что она поступила не по-товарищески, и что все, кто служит в этом театре – дураки и сволочи, а месье Жан пихает свою приму во все постановки, поэтому и отдаёт ей лучшие роли, которые ранее предназначались другим. – рыжая презрительно фыркнула – Да что эта гулящая особь знает о славе? Сыграла удачно Мессалину, и теперь на лаврах почивает, будто она и есть Мельпомена во плоти. И находятся ещё такие придурки, которые в это верят, и готовы стереть в порошок любого, кто не падает, сражённый наповал небесной красотой и безграничным талантом англичанки итальянского происхождения, которая так удачно сделала карьеру в театре во французской колонии. Эта курица долго с мамой не разговаривала, а потом стала к ней в подруги набиваться.
- А ты не знаешь, можно ли с ней пообщаться в Новом Орлеане? – заинтересованно спросил Барбосса, посчитав, что эта женщина может кое-что объяснить в поведении Эммы.
- Знаю. Нельзя. – ответила Сюзанна, лишив его, тем самым, надежды на это – За несколько месяцев до смерти мамы она снова кинула труппу и смылась в Бостон. Не удивлюсь, если к очередному воздыхателю.
- А ты знала, что мама выступает под псевдонимом?
- Конечно.
Вдруг девушка помрачнела и уставилась на тарелку с куском пирога. С одной стороны она думала, что должна сказать ещё кое-что, но с другой сомневалась, а стоит ли? В конце – концов, откровенничать перед малознакомыми людьми, идея далеко не самая лучшая. Однако, если о тебе кто-то заботится, а желание выговориться велико, то почему бы и нет?
- Я, конечно, люблю маму даже после её смерти, но иногда мне кажется, что театр она любила больше. – произнесла она.
«Не ты одна так думаешь», - подумал Гектор, и бросил сочувственный взгляд на рыжую.
- Почему ты так думаешь? – вопрошал Воробей – Уверен, дела обстояли иначе.
- Как почему? Она жила отдельно от меня, приезжала не очень часто, можно сказать, иногда. Конечно, она привозила мне подарки, даже леденцы на Рождество, но мне всегда хотелось, чтобы она просто задержалась на пару дней со мной. Но у неё всегда были гастроли, репетиции, примерки, тут уж не до меня. Она так и не вышла замуж, не знаю, почему. Может потому, что знала, что муж станет ревновать её к театру. Кстати, - внезапно сменила тему девушка, заметно повеселев – хотите, покажу кое-что?
- Что-то помимо птичек? – спросил Джек.
- Ага. Вам понравится обоим.
Пришлось капитанам проследовать за Сюзанной в её комнату. Едва оказавшись внутри, рыжая нырнула под кровать, да так, что подол задрался, и бежевые панталоны показали себя миру. Однако Сюзанна ничего не заметила (ну или сделала вид, будто ничего не заметила), лишь преспокойно вылезла улыбаясь и сжимая в руке… закупоренную бутылку.
- Я бы ни за что не показала это Гийому и Иветт, иначе бы они меня высекли. – объяснила она – В какой-то степени я их понимаю, они же, как – никак, хозяева пансионата, мне ещё жить здесь. А вы – пираты, вы поймёте меня.
- Солнышко, и что же это у тебя? – ласково спросил Джек.
- О, эту вещь Бьянка с трудом достала, и то не без помощи Поля. – девушка вытащила пробку из бутылки – Ни у одного из нас не хватило бы денег даже на один стакан, а тут его видите сколько!
- Так что же это?
- Виски. Настоящий, шотландский.
- Ого, да ты настоящий гурман! – изумлённо выдохнул Воробей, и в его голосе слышались нотки одобрения – Я, конечно, больше предпочитаю ром, но где-то слышал, что виски популярен в кругах шотландской аристократии. А ты его пробовала?
- Пару раз. Поль из-под полы доставал. Хочешь пару глотков сделать?
- Если ты не возражаешь.
Сюзанна не возражала. Она доброжелательно протянула бутылку Джеку. Однако не успел тот взять сосуд в руки, как Барбосса одним резким движением вырвал заветную склянку.
- Мать знала? – грозно спросил он, обращаясь к Сюзанне. Та многозначительно промолчала в ответ. – Значит, не знала. Что предпочтёшь для порки, ремень или шиповый прут?
- Я ничего не сделала! – взвизгнула девушка, вскочив на кровать, цепочка медальона, который всё так же болтался на её шее, зазвенела – За что?
- За всякую дрянь, которую ты распиваешь, словно старый боцман! – гаркнул Гектор, да так, что Воробью показалось, что он оглох.
- Ой, а ты, будто, не распиваешь! – парировала девушка.
- А ты меня с собой не ровняй. Кто ты, а кто я?
- Я – не матрос с твоего корабля, чтобы ты орал на меня и всё на свете запрещал! Отдай сейчас же!
Морской волк и не думал так поступать. Он подошёл к окну, распахнул его и швырнул бутылку вниз. Сюзанна кричала что-то по-французски, когда до её слуха долетел звук бьющегося стекла. Джек попытался её утешить, но она вырывалась от него.
- Воробей, пошли отсюда. – произнёс Гектор с чувством исполненного долга.
- Да, иди! – прикрикнула Сюзанна – Ты меня бесишь больше, чем грязная сучка Лессар и её братец вместе взятые!
- Если ещё раз узнаю, что ты пьёшь всякое дерьмо, точно выпорю! – агрессивно выдохнул капитан – И если услышу от тебя хоть одно бранное слово, заставлю тебя пожалеть о том, что ты открыла рот!
Сюзанна продолжала что-то кричать, когда Барбосса вытолкал из комнаты Джека, вышел сам и громко захлопнул за собой дверь. Эта рыжая не была бы собой, если бы не испортила ему настроение. А ещё несносный птах подпрыгивает рядом и смакует его кровь.
- Выбрасывать бутылку было лишним. – категорично заявил он – Не хочешь делиться с ребёнком, ладно, распили бы вместе. Но в окно-то зачем? Жалко же, добро пропало.
Барбосса бросил на напарника такой взгляд, что тот решил всё же свернуть тему бутылки виски. Как же они оба его достали! А завтра с этим шутом в опасном мероприятии участвовать, как бы чего доброго не подвёл. Остаётся надеяться, что за ночь рыжая бестия и капитан – попугай успокоятся, и можно будет продолжить копание в тайнах актрисы из английского театра.
Эх, Эмма, если бы ты сейчас была рядом, ты бы не позволила дочери пуститься во все тяжкие. Если бы ты сейчас была рядом…
***
Ночь окутала Новый Орлеан, и город мирно засыпал в её объятьях. Только в маленьком домике в глубине серых, похожих друг на друга улиц плясал свет от огня в маленьком камине, перед которым лежали мужчина и женщина. Симпатичная златокудрая француженка причудливо сплетала пальцы, и тени на стене становились похожими на собаку, кошку, птичку, лошадь, корову, барашка, и это веселило рыжего ирландца, обнимавшего милую подругу за плечи. Пара веселилась и смеялась, нисколько не заботясь о том, что они могут кого-то разбудить.
- Чив – чив - чив, - щебетала девушка – я птичка – синичка, и я хочу танцевать.
- Ну, так танцуй, я же не запрещаю. – посмеиваясь, сказал ей её гость.
- Как пожелает мой великолепный морской лев. – ответила француженка, и изогнула руки так, что тень на стене приобрела очертания птицы, раскинувшей крылья, и поочерёдно прыгающей то на одной, то на другой лапке. Девушка насвистывала весёлую мелодию, и её спутник засмеялся во весь голос.
- Эмма, ты прелесть. – восхищённо выдохнул он – Покажи ещё раз.
Эмму не пришлось просить дважды. Она снова изобразила птичку, танцующую под весёлую песенку. Для своего друга она могла изобразить что угодно, ведь так редко над её шутками смеялись столь искренне.
- Расскажи мне что-нибудь, славная моя. – попросил мужчина.
- Гектор, расскажи мне что-нибудь. – ответила девушка.
- Тебе не будет интересно слушать, как я жёг корабли, присваивал себе чужие сокровища и перерезал глотки врагам.
- Твоя жизнь интереснее моей. В ней хотя бы есть приключения.
- Смертельно опасные, а власти их не одобряют.
- Но они есть. А в моей жизни нет ничего – ни приключений, ни кораблей, ни сокровищ, даже врагов нет. – Эмма грустно воздохнула – У меня есть только краски и кисти, и больше ничего.
- У тебя есть талант. – утешил её Гектор – С ним ты точно не пропадёшь.
Француженка грустно улыбнулась. Она так хотела сказать, что талант не заменит ей жизни, которую она всегда хотела бы иметь. Жизни, которую она хотела бы навсегда связать со своим опасным случайным знакомым, который вдруг стал ей так дорог.
- Когда ты уезжаешь? – спросила она с тонкой ноткой меланхолии.
- Через два дня.
- Два дня… Нам осталось всего два дня.
Пират развернул девушку лицом к себе и заглянул ей в глаза. Он мог бы вечно любоваться её глазами, похожими на два изумруда.
- Тогда, может, не будем терять времени даром? – заигрывающе предложил он.
- Да, это хорошая идея. – согласилась блондинка.
Двое прикоснулись друг другу губами, почувствовали тепло и нежность, и вдвоём унеслись в страну неги, где никто не мог запретить ему наслаждаться её телом, а ей ощущать его в себе.
Комментарий к Глава 7. Английский театр
Саундтрек к главе:
Беседа Джека и Гектора с дю Гресси - Trevor Morris - Rollo's Trial (OST Викинги)
Гектор и Эмма у камина - Trevor Morris - Cesare and Lucrezia (OST Борджиа)
========== Глава 8. Игра в переодевание ==========
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – проворчал Джек – Я, например, не знаю, что ты делаешь.
- Джек, ты не поверишь, но глядя на тебя, я каждый день думаю то же самое. – раздражённо ответил Барбосса.
- Ты просто завидуешь тому, что я – гений импровизации.
- Слушай, гений импровизации, отставь свои фокусы, и делай в точности всё, что я скажу, без отсебятины.
- Хорошо, хорошо, только не надо повышать на меня голос.
- КТО ЭТО ГОЛОС ПОВЫШАЕТ?!
- Я понимаю, у тебя день с утра не задался, но не надо срываться на мне.
- Ты не знаешь, как я умею срываться.
Джек Воробей подозревал, что когда – нибудь ему придётся пожалеть о том, что он помогает закадычному врагу, и вот, похоже, этот день настал. Мало того, что ему с утра пораньше снова выпала «честь» утешать доведённую до слёз Сюзанну, так теперь он вынужден торчать в костюмерной театра и напяливать на себя дурацкие тряпки и тренироваться перед зеркалом изображать умное лицо. А то иначе как можно притвориться важным чиновником, если не корчить из себя умника? Впрочем, для Воробья было не впервой прикидываться представителем другой профессии, но тогда он действовал исключительно в собственных интересах. Но судьба – однозначно злодейка, раз заставила его согласиться на вылазку, которая нужна, прежде всего, Барбоссе. Интересно, как он будет выглядеть в гражданском?
Результат превзошёл все ожидания Джека. Завидя заклятого друга в костюме представителя интеллегенции, он сперва долго пожирал его отсутствующим взглядом, затем брезгливо поморщился, а после этого внезапно залился громким хохотом, близким к истеричному, да так, что закололо в животе. В самом деле, если бы он не знал, что человек в атласном фиалковом жюстокоре, визуально увеличивающим и без того немаленький воротник – жабо, такого же цвета камзоле, расшитом замысловатым узором, розово – коричневых кюлотах, и в туфлях со здоровенными позолоченными пряжками, который сейчас стоит перед ним – Гектор Барбосса, он бы просто тихо похихикал.
- Прежде, чем гоготать, милый Джек, посмотрел бы на себя. – прорычал Гектор, закатив глаза.
- Какой ты красивый, ей, богу. – едва успокоившись, выдохнул Воробей – Почему я не девушка? Я бы влюбился с первого взгляда.
- Ха-ха, ха-ха, парик надень, не то твои пакли на голове выдадут тебя с потрохами. – парировал Барбосса – И вообще, тебе малиновый не идёт, в нём ты на шута похож, а не на парижского инспектора.
- А ты знаешь, на кого похож? – обиженно выпалил Джек – На урода. И на придурка. И на уродливого придурка.
Гектор презрительно фыркнул в ответ. Пусть оскорбляет, сколько угодно, но роль свою отыграет до конца. Осталось недолго потерпеть присутствие птахи – всего лишь до того момента, когда в истории с Эммой будут расставлены все точки над i, а такой момент наступит скоро.
- Дай я тебе волосы нормально подвяжу, чтобы ты ещё большим чучелом не выглядел. – продолжал щебетать Джек.
- Смотри, лысым меня не сделай – проворчал Гектор и тут же сменил тему – Ты хоть помнишь свою легенду?
- Да помню, помню. Я – важный парижский чиновник, королевский инспектор, разъезжаю по колониям с проверкой статистики расследований убийств и самоубийств, двух раззяв уже приказал доставить на ковёр к министру внутренних дел. Ну, а как насчёт тебя?
- Я прикинусь писателем. Кто из авторов сейчас в моде?
- Ну… Генри Филдинг, например.
- Значит, буду Генри Филдингом.
От услышанного Джек снова разразился громом задорного смеха. Он представил себе реакцию Генри Филдинга на новость о том, как какой-то самозванец, используя его честное имя, допытывался у губернатора Луизианны подробностей жизни актрисы провинциального театра.
- Ну и что должен подумать многоуважаемый господин де Салюс, когда к нему явится мордоворот, вдвое старше настоящего Генри Филдинга и представится Генри Филдингом? – насмешливо спросил он – Вот представь, приходишь ты к нему, рассказываешь свою легенду, а он такой возьми из шкафа «Историю приключений Джозефа Эндрюса» и глянь на портрет автора на первой странице. Вот скандал какой будет!
- Судя по тому, что рассказал об этом Салюсе дю Гресси, опасаться стоит его жены, это она читает всё подряд.
- Я думал, ты не сильно доверяешь этому порядочному и застенчивому театралу с нервным тиком.
- Я и сейчас не доверяю, но единственное более – менее внятное объяснение поведения Эммы дал только он… Ай!
- Простите, ваше сиятельство. И да, я всё ещё считаю, что расколошматить бутылку виски было опрометчивым решением. – недовольно добавил Воробей, переменив тему разговора – Так бы не пришлось выискивать этот паршивый абсент, когда в колонии его достать практически невозможно, и размер взятки губернатору можно было бы сделать больше. И вообще, я считаю, что к де Салюсу должен идти я, смекаешь?
- Если сегодня к де Салюсу пойдёшь ты, то завтра мы с тобой оба пойдём на виселицу, смекаешь?
