Текст книги "Капитан Риччи (СИ)"

Автор книги: Louricas

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 63 страниц)

Риччи подумала, что сказали бы ее друзья, если бы были рядом. Стеф, Берт, Юли, Мэл… они велели бы ей идти и защищать город. Они удивились бы тому, что она вообще раздумывает.

«Ты должна защищать людей», – сказал бы прямолинейный Мэл.

«Ты должна продолжать жить», – сказала бы добросердечная Юли.

«Ты должна выполнить свой долг», – сказал бы благородный Берт.

«Ты не должна жертвовать собой ради такой глупости, как месть», – сказал бы прагматичный Стеф.

Они хотели бы, чтобы она вернулась в город, разделалась с Тварями, вышла замуж за Эндрю и жила бы долго и счастливо… ну, или вернулась в город, разделалась с тварями, послала к черту Эндрю, набрала новую команду и провела бы остаток жизни в поисках приключений.

Но Риччи не хотела ни того, ни другого.

«Я не хочу жить в мире, где их нет».

– Что будет, если я пройду пустыню и окажусь истинной тенью? – спросила она.

– Ты получишь шанс победить Хранителя Времен и изменить Вселенную.

«Изменить Вселенную», – эхом откликнулось ее сердце.

– Звучит неплохо, – сказала она. – Я пойду и уделаю этого ублюдка!

– Думаешь, это будет так просто? – ей показалось или она услышала в этом голосе эмоцию? И этой эмоцией был сарказм?

– Я справилась с миражами, – ответила Риччи. – И с этой чертовой жарой.

– Дальше будет нечто худшее, – произнес Искатель. – Я могу помочь тебе и провести тебя через это. Или я могу спасти город.

– И что ты выберешь? – спросила Риччи, не чувствуя волнения, которое должна была бы испытать от его новости.

– Ставить на тебя – все равно, что поставить на зеро.

«Разве существо, родившееся вместе с миром и живущее вне времени, стало бы так изъясняться?», – подумала Риччи. Так скорее выразилась бы она. Вероятно, он позаимствовал ее лексикон.

– Мне все равно, поставишь ли ты на меня, – ответила она. – Я все равно пойду через пустыню.

Оставшись одна посреди песков, она пожала плечами и продолжила путь.

***

Риччи легла спать скорее по привычке, чем из-за усталости. Она чувствовала себя разбитой, но не более, чем в тот момент, когда вошла в пустыню. Она не валилась с ног, и Эку над ней горел все также ярко, но отдыхать каждые двадцать часов или около – привычка, закрепленная годами путешествий с командой.

Во сне она видит залитый солнцем морской берег, себя и щепки разбитой «Ночи», что волны выносят ей под ноги.

Ее шляпа и куртка лежат на песке. Кто-то выкрикивает ее имя, и обернувшись Риччи видит Стефа. На нем тоже одна рубашка, мокрая и грязная. Только и остается, что избавиться от нее.

«Это твой шанс изменить все» – вкрадчиво вступает внутренний голос. – «Просто сделай шаг», – убеждает он.

Всего шаг – и будущее, которое горит в ее памяти, лопнет как мыльный пузырь, исчезнет в один миг. История будет стерта, словно случайная карандашная пометка, и написана заново черными чернилами.

Бехельф покажется им слишком подозрительным, чтобы иметь с ним какое-либо дело, и погибнет на дуэли после ссоры в таверне. Они все же возьмут Панаму, но меч останется лежать за каменной дверью. Через много лет Берт вернется в Испанию на собственном корабле с деньгами, которых хватит на еще четыре. Лорд Сэлдон признает Юлиану своей дочерью перед тем, как внезапно умереть и оставить ей все имущество. Мэл вернется в родную деревню, купит таверну и зароет под полом два бочонка золотых монет. Все побережье будет завидовать ему и его рыжей красавице-жене. Они со Стефом останутся в Америке, которой еще несколько столетий будет не до Вернувшихся, и проживут одну человеческую счастливую жизнь.

Но она так и не сделала шага.

Когда она проснулась, ее воротник оказался мокрым от слез. Но в пустыне просох за десяток секунд.

Больше Риччи не ложилась, и даже старалась не закрывать глаз. И не испытывала ни желания, ни потребности спать.

***

Хранитель Времен больше не мог причинить ей физического вреда, лишившись позаимствованного тела. Но это не значило, что он оставит ее в покое.

– Ради чего ты идешь через пустыню? – спросил ее Стеф. То есть, Хранитель Времен, выглядевший в точности, как он.

– Чтобы вернуть своих друзей, – ответила Риччи, не сбавляя шага. Через сутки, или через пару минут, или час после того, как прозвучал вопрос. Время выкидывало странные штуки, а она не слишком надеялась, что, получив ответ, это существо от нее отстанет. Одно его присутствие действовало ей на нервы.

– Ты не сможешь этого сделать даже тогда, когда пройдешь до конца. Ты даже не знаешь, что тебя там ждет.

– Так скажи, – равнодушно предложила Риччи.

– Не выполнение твоих желаний.

– В подземном храме написано «невозможное», – бросила она раздраженно. – Почему я должна поверить тебе, что это не мой последний шанс? Ведь ты можешь мне предложить лишь хреновую иллюзию.

– Если откажешься, ты не получишь даже этого. Ты лишь уничтожишь Вселенную.

Стеф смотрел прямо ей в глаза, серьезно и пристально. Казалось, он полностью уверен в том, что говорит. Но Стеф отлично умел блефовать, а занявшее его тело существо, наверное, еще лучше.

– Прости, но я все равно не собираюсь выходить из игры, – ответила Риччи.

Он исчез. По крайней мере, на некоторое время.

***

– Что будет, если я дойду до конца пустыни? – спросила Риччи у пустоты, почему-то уверенная, что Искатель ее услышит.

После всего, что произошло с ней, и всех, кого она видела, Туманный Демон почти перестал внушать ей страх.

– Я действительно уничтожу Вселенную?

Знакомый холод окутал ее – можно было закрыть глаза и снова представить себя на корабле, идущем через Туманное море.

– Над тем, что случится на том краю пустыни, я не властен, – ответил он. – Доберись до Оси, и обретешь силу, превосходящую твое воображение. Силу, большую, чем у кого-либо во всех мирах. На что ты ее используешь, решать тебе.

– Ее хватит на то, чтобы изменить пророчество подземного храма? – спросила она.

– То, что ты называешь «подземным храмом», не могло предсказать исхода твоего сражения с пустыней, – ответил Искатель. – Это ведь все же мое творение.

– Но оно предсказало, что я отправлюсь сюда.

– Дойдешь до конца – и сможешь изменить историю. Не справишься – и…

Искатель взмахнул руками, заставив плащ взвиться. Риччи недоуменно оглянулась по сторонам. Как и прежде, ничего, кроме песка… хотя, нет, что-то белело под ногами.

Риччи наклонилась и подняла небольшой обломок.

– Я без твоих эффектов знаю, что произошло с теми, кто не справился, – сказала она, отбрасывая его прочь. – Дело серьезно, я в курсе.

– Скажу тебе честно, ты одна из двоих, кому удалось зайти так далеко.

– Ну, и что случилось со вторым?!

– Он остановился в одном шаге от цели. В этой пустыне не будет легких шагов. Не повтори его ошибки.

– Не повторю, – нахмурилась Риччи. – Для меня важнее всего дойти.

– Правильный настрой, – Риччи показалось, что она уловила улыбку, блеснувшую в темноте под капюшоном, перед тем, как Искатель растаял в воздухе.

***

Когда Хранитель Времен появился снова, Риччи разозлилась. Он мог принять любое обличие, но выбрал образ Стефа, лишний раз напоминая ей о потере.

– Что ты хочешь? – зло спросила она. – Что еще ты можешь мне предложить?

– Твое имя, – произнес Хранитель Времен, и Риччи от неожиданности качнулась.

– Разве Искатель не забрал его? – спросила она.

– Оно всегда принадлежало мне, – сказал Хранитель Времен, вытягивая руку. Риччи ни за что не позволила бы ему коснуться себя, но ему и не нужен был физический контакт, чтобы коснуться ее разума.

Воспоминание ослепило и оглушило ее.

Крови было даже больше, чем она видела во сне. Не только на полу и стенах, но и на ней. Тяжесть оружия оттягивала ей руку, которая поднималась словно без ее воли.

«Кэсси! Стой, Кэсси! Остановись!» – крик стоял у нее в ушах.

Она закрыла глаза и снова открыла их в пустыне.

Хранитель Времен смотрел на нее глазами Стефа серьезно, как никогда не смотрел Стеф. Кажется, он не ожидал, что она оборвет путешествие в прошлое так быстро.

– Ты думаешь, что заслуживаешь того, что хочешь получить? – спросил он.

Она медленно выдохнула.

«Ты даже не знаешь, настоящее ли это воспоминание или наспех сооруженная иллюзия», – сказала она себе. – «И никогда не узнаешь».

Но вопрос, который он задал, она задавала себе множество раз с тех пор, как ей первый раз приснился тот сон – и она нашла его задолго до того, как отправилась в пустыню.

– Кэсси, может и не заслуживает за свое преступление ни чьей-либо дружбы, ни любви, – произнесла она медленно. – А может, все они заслуживали того, что от нее получили. Но сейчас это не имеет значения. Меня зовут Риччи Рейнер и я получаю то, что я хочу.

– Нельзя отказаться от прошлого так легко.

– Оно само отказалось от него, – грустно усмехнулась она.

***

«Или у меня пропадает зрение или Эку тухнет», – отметила Риччи.

Что она будет делать, если он пропадет совсем?

«Тогда я пойду дальше в темноте», – ответила она себе.

Когда она впервые увидела что-то, кроме песка, в окруживших ее сумерках, то решила, что видит очередной мираж. Но по сравнению с другими миражами пустыни он был слишком скучен. К тому же она была уверена, что никогда не видела этого колодца.

Источник той силы, к которой она стремилась, ощущался уже совсем близко.

«Колодец?» – Риччи опустила руку на грубую каменную кладку. – «И что дальше? Монетку кинуть?»

Эта мысль позабавила ее, и она даже начала шарить по карманам, пока не поняла, что больше не одна здесь.

Хранитель Времен все еще выглядел в точности, как Стеф, но она ни на мгновение не усомнилась в его материальности.

– Ты все-таки прошла, – сказал он.

– И что дальше? – спросила Риччи у него, потому что больше спрашивать было не у кого.

– То, что ты прошла через пустыню, не значит, что ты способна убить меня.

Меч возник в его руке как будто сам собой.

– Ты говорил, что невозможно пересечь пустыню, но, тем не менее, я здесь, – возразила Риччи.

Она не ставила целью убить его. Но, судя по тому, как он всерьез готовился к схватке, у нее оставался только один способ получить то, что ей нужно.

– Я создал эту Вселенную, – прогремел его голос. – И ты всерьез думаешь, что способна меня убить?

– Ты создал ее не один, – заметила Риччи. – Не так ли? И я – не только твое творение. Возможно, даже большей частью не твое. Ведь я – тень Искателя.

Она все еще не знала толком, что это значит. Но Искатель сказал, что пройти через пустыню сможет лишь тот, кто является тенью, а она, похоже, достигла края пустыни.

Тусклый свет Эку освещал колодец и площадку вокруг него, а все, что находилось дальше, тонуло в темноте.

Хранитель Времен выглядел раздраженным – его лицо исказилось жутким образом.

– Я – единственная, кто способен тебя прикончить.

«Оружие, созданное богом и способное убить бога», – прозвучал в ее голове голос Гиньо.

Мерзкое чувство того, что она идет по проложенному кем-то другим пути, усиливалось, но Риччи не могла повернуть назад сейчас. Она давно упустила момент, когда еще могла дать задний ход.

Хранитель Времен, как будто, прочел ее последнюю мысль.

– Ты еще не стала его тенью, – произнес он, снова став отвратительно похож на Стефа. Но Стеф умер, и она никогда бы не позволила себе забыть об этом. – Ты можешь отказаться сейчас.

– Тогда я умру. И никого не спасу.

– Ты не можешь спасти никого из тех, кто уже мертв. Ничто не способно вернуть их к жизни.

– Откуда мне знать, что ты не врешь? – хмыкнула Риччи. – У меня есть только один способ проверить.

– У тебя ничего не выйдет.

Риччи ухмыльнулась.

– Если ты так уверен, почему ты пытаешься меня остановить? Почему ты пытался запудрить мне мозги в пустыне? У меня есть шанс, и ты это знаешь. И ты… – она долго училась читать противников, и даже то, что существо перед ней не являлось человеком, не мешало. – Ты боишься меня.

«Кто боится – тот и умирает», – это часто оказывалось верным раньше, и могло оказаться верным сейчас.

– Ты теряешь мир, – сказала она. – Мне терять нечего. Посмотрим, кто из нас окажется сильнее.

– Если ты убьешь меня, хотя это и маловероятно, – он растянул губы в улыбке Стефа, и Риччи возненавидела его еще сильнее, хотя казалось куда уж. – То мир погрузиться в хаос. Разве ты хочешь, чтобы Вселенная погибла?

– Без моих друзей этот мир может провалиться ко всем чертям!

Она ударила первой – со всей накопившейся яростью – и была готова к тому, что это будет ее последний удар.

Но сражаться оказалось даже легче, чем в тот раз, когда она вступила в схватку с ним в настоящем теле Стефа. Как будто что-то вдохнуло силу в ее тело, так легко двигались ее ноги, и с такой силой наносила она удары.

На его стороне оставался опыт, но он не привык – и это чувствовалось – полагаться лишь на него, а Риччи было не привыкать иметь в союзницах лишь отчаянье.

Но ей не стоило скрещивать мечи – с сухим треском лезвие ее верного оружия сломалось, и Риччи почувствовала, как этот звук отзывается в позвоночнике. Как будто что-то в ней тоже сломалось.

– Ты проиграл, Искатель, – произнес Хранитель Времен.

Беспечность, вероятно, досталась ему с человеческим телом. Хотя Стеф не был настолько беспечен.

– Признай свое пора… – он прервался на полуслове, изумленно уставившись на торчащую из груди рукоять клинка.

После того, как лезвие сломалось, у Риччи осталось еще десять сантиметров стали с рукоятью. Достаточно, чтобы достать до сердца.

– Это не конец, – услышала она, хоть он и не шевелил губами. – Моя тень жива.

Больше Хранитель Времен не произнес ничего. Он как-то нелепо, совсем не величественно и не благородно сложился и неуклюже рухнул на песок.

Риччи даже не смогла сразу поверить в то, что только что сразила самое могущественное существо во Вселенной. Она не знала, сколько времени простояла над его неподвижным телом прежде, чем осесть рядом, лишившись последних сил.

***

Сначала она услышала его шаги. Они были знакомы ей, точно знакомы, но она никак не могла вспомнить, кто же из ее хороших знакомых ступал так.

– Я убила его, – сказала она, не уточняя и не поднимая головы.

Она знала, что убила Хранителя Времен – могущественнейшее существо, из-за которого погибли ее друзья. Но почему-то это ощущалось так, словно она во второй раз убила лучшего друга.

– Может, хоть теперь ты объяснишь мне все? Кто вы? Как со всем этим связана я?

Она почти не ожидала, что он ответит, но Искатель все же заговорил:

– Просто двое глупцов, которые когда-то создали все, что ты знаешь и не знаешь, можешь представить и не можешь. А потом оказалось, что мы видим Вселенную слишком разной. Он сверг меня и стал править мирами, но не смог уничтожить меня. Но теперь я вновь владею Вселенной.

Риччи потрясла головой, пытаясь уложить все это в ней.

– А я? – спросила она. – И почему он назвал меня твоей тенью?

– Ты часть меня. Все Вернувшиеся – часть меня. Он собирался уничтожить вас, а я подарил вам жизнь.

Исчерпывающий ответ… и одновременно ничего не проясняющий.

– Но из всех их только ты добралась сюда, – продолжил Искатель. – Ты заслужила стать единой со мной. Вместе мы станем новым хозяином Вселенной.

Он откинул капюшон, и Риччи с изумлением и ужасом увидела собственное лицо.

Происходящее напоминало дурной сон, но она знала, что не сможет проснуться.

– Просто верни мне команду, – выдохнула она. – И правь Вселенной, сколько хочешь. Верни мне их!

– Мне жаль, но ты моя тень, – покачало головой то, что выглядело в точности как она. – Я не смогу повернуть Ось без тебя.

Риччи попятилась, понимая, что обречена. Ей не убежать, а ее меч сломан.

– Ты обещал, что я стану всесильной! – крикнула она, чувствуя песок на губах, языке и в горле. И беспомощность.

– Ты станешь мной, – ответил Искатель. – Не будет никого сильнее во всей Вселенной.

– Но и твоих сил недостаточно, чтобы вернуть их!

– Ничьих сил.

– Почему бы вам просто не править Вселенной вдвоем? – предложила Риччи, отчаянно пытаясь выиграть время и найти выход. – Ведь ты… ты не уничтожил его!

Внезапно она поняла, что значили последние слова Хранителя Времен.

– Его тень жива. Однажды он вернется… и все повторится.

– Но разве ты не хочешь ему отомстить? Не хочешь заставить каждую из его теней испытать ту боль и отчаянье от потери самых близких людей, что испытываешь ты? Поступить с ним так, как он поступил с тобой?

– И одна из его теней однажды дойдет до Оси.

– Мы ее остановим. Вселенная останется нашей.

Риччи посмотрела на лежащее на песке тело Стефана Томпсона – ее старшего помощника, друга, возлюбленного и жертвы – и перевела взгляд на стоящую перед ней фигуру с ее лицом.

Риччи отказывалась верить, что это она – Человек Без Лица, Туманный Демон, Искатель. Но слишком понятны ей были его поступки, слишком часто она испытывала чувство дежа-вю, слишком мастерски ее провели по всем этапам игры – от островка в Карибском море до этой пустыни.

Зато теперь она хотя бы знала, почему именно она.

Неважно, кем была Кэсси. Все дело в том, кем стала Риччи. В том, что у нее было – те, ради кого она готова была пойти против инстинктов и логики, пойти через пустыню.

Он мог выбирать лишь из тех, в чьих душах победил хаос. Но у таких людей обычно нет ни друзей, ни любимых. Особенно после того, как они становятся Вернувшимися. Им не за чем идти через пустыню.

У нее были те, ради которых она готова были рисковать собственным существованием. И привычка рисковать, потому что всю жизнь ей везло.

«Крапленая колода не поможет, если играешь с дьяволом», – как-то сказал Стеф.

Искатель подарил ей крапленую колоду, и она так привыкла выигрывать, что села играть против него. Разумеется, на этот раз ей не могло повезти.

Только сейчас она поняла, что пытался сказать ей Льюис, одновременно желающий, чтобы она догадалась и не совершила предопределенную ей ошибку, и не желающий идти против почти всемогущего существа. И о чем говорили Мэри-Энн, Арни, Деймон.

Ничто не достается даром, и за удачу ей придется заплатить. Всем, что у нее есть.

***

Даже сейчас она все еще пыталась найти выход, все еще искала, для чего может быть нужна ему как Риччи, а не как его тень.

Она станет частью Искателя, и этой части не нужны будут миры. Эта часть будет ловить упущенную тень врага, чтобы отомстить за отнятых друзей.

Как Хранитель Времен ловил ее.

– Он ведь тоже мстит, – сказала она вслух. – Потому что ты когда-то отнял у него все.

Месть вращала колесо, в котором вертелись все они.

– Ты хочешь его простить? – спросил Искатель.

Риччи хотела. Но не могла.

Понять глупость, бесполезность и жестокость мести – еще не значит простить. Если бы она могла приказать своему сердцу не болеть и не рваться на части при одном воспоминании о синих глазах, золотистых локонах, ловких пальцах и заразительном смехе, если бы она могла перестать скучать по безусловной верности и кратким фразам с певучим акцентом, по кокетливой улыбке и щебечущему голосу, по спокойному взгляду и сильным рукам, всегда готовым придти на помощь – тогда бесконечный круг оборвался бы здесь и сейчас, и наступил единый вечный мир, прекрасный и цветущий – каким он и был когда-то задуман двумя существами, между которыми встала месть.

Но пламя, которого хватило на то, чтобы пересечь пустыню, не могло погаснуть так просто.

Сотни лет потребовалось бы на то, чтобы залечить ее раны, а у нее не было и двух минут.

Колесо повернется снова.

Искатель понимающе ухмыльнулся ее лицом.

Но, возможно, существовал и другой способ остановить колесо.

Меч, которым сражался Хранитель Времен, все еще лежал около его тела. Конечно, это был не сроднившейся с ней меч, но драться против Искателя его же оружием было бы глупо.

– Ты не сразишь меня, – произнесл он безучастно. Риччи приняла боевую стойку. – Тебе никогда не выиграть у меня.

– Узнаю свою самоуверенность, – усмехнулась она.

Риччи уверенности не чувствовала. Сражаться с тем, кто знает тебя, всегда тяжело, а уж если он знает тебя так же хорошо, как ты сам, потому что в определенном роде является тобой…

Она не так уж много прожила, чтобы отточить фехтовальное искусство, но один прием она знала достаточно хорошо, и именно его собиралась использовать – не потому, что его сложно было предугадать, а потому что его сложно было парировать.

Хотя ей и не часто приходилось использовать его, каждый раз запоминался: сложно забыть, как холодная острая сталь пронзает кожу, дробит кость и входит в сердце.

На этот раз будет гораздо больнее, потому что больше ее рана не заживет.

Но пусть ее сердце остановится, если это даст ей возможность вонзить меч существо с ее лицом. Того, из-за которого на самом деле погибли ее друзья. Кто дал ей новую жизнь, чтобы заставить испытать непереносимую боль.

Риччи глубоко вдохнула, перенесла вес на правую ногу и бросилась вперед.

========== Эпилог ==========

Эндрю очнулся в лесной хижине, моргая от просочившихся сквозь крышу лучей солнца и несколько долгих – жутких и счастливых – секунд мнил себе, что он снова в лагере лесного народа, и никогда не существовало Экона, и никогда не существовало Риччи.

Но и радость, и горечь потери отступили, когда он понял, что никогда не бывал в этой хижине – ни в одном из убежищ лесного народа не могло быть масляного фонаря и полки с книгами, и они никогда не подходили близко к морю, а он отчетливо различал плеск волн.

Последним, что он помнил, был гибнущий город: запах пепла, отчаянные крики, исчезающая на глазах реальность. Еще он смутно помнил качающуюся палубу, воду и холод, но море казалось скорее кошмарным сном, чем воспоминанием. Но поскольку он нашел себя в хижине, безопасной и своеобразно уютной, вместо того, чтобы погибнуть с городом, который не смог сберечь, море все же было явью.

Ни город, которому поклялся служить, ни девушку, которую любил. Он не смог сберечь ничего и никого.

Он потерпел крушение и кто-то, по всей видимости, подобрал его, выброшенного на берег. Кто-то проявил благородство, и хотя милосердней было бы дать Эндрю утонуть, стоило поблагодарить этого человека.

Но едва он принялся за поиск своих штанов, как дерюжная занавеска, служившая хижине дверью, отодвинулась, и в проеме показалась девчонка с зеленой кожей – самая подозрительная из всех подозрительных знакомых Риччи.

– Вы очнулись, сэр рыцарь, – сказала она радостно и слегка недоверчиво.

Эндрю ощутил прилив злости и подавил его усилием воли. Девчонка не была виновата в том, что одним своим присутствием напоминала ему о потерях.

– Я больше не рыцарь, – сказала он резковато, чувствуя невыразимую неловкость за свой вид. – Где мы, и как сюда попали?

– Мы нашли вас, когда шли к кораблю, – предпочла она ответить на второй вопрос. – Я попросила друзей взять вас на корабль. Думала, вы пригодитесь, когда придут Твари. Но Твари нас не заметили, а вы все дрыхли. А потом нас выбросило на берег, и мы встретили вашего друга.

Эндрю насторожился. Последние события научили его не доверять людям, которые спешат сблизиться.

– У меня нет друзей, – сказал он решительно.

Девчонка – Ильга, всплыло в его памяти, она зовет себя Ильгой, или, возможно, люди назвали ее так – растерянно посмотрела куда-то вне хижины, на кого-то, стоящего снаружи.

– Общение с Риччи тебя испортило, – наигранно огорчился Льюис, переступая порог. – Раньше ты не был таким грубияном.

Сначала Эндрю подумал, что все еще спит, настолько деловитый вид Хайта и его наряд ярмарочного ковбоя не вязался с ужасом последнего дня Экона.

Потом он обрадовался, словно путешественник, нашедший соотечественника в десяти тысячах миль от дома, забыв и о Риччи, которую он вроде как отбил у Льюиса, если можно так сказать о девушке, которая всегда поступала по-своему, и о всех конфронтациях прошлого.

Однако, радость от вида чего-то знакомого длилась лишь мгновение, пока он не сообразил, что обязан рассказать Льюису о том, что произошло после того, как они распрощались. Хайт, должно быть, прочел последнюю мысль по его лицу.

– Я знаю, – сказал он без сочувствия или жалости, за что Эндрю проникся к нему невыразимой благодарностью. Он не вынес бы ни жалости, ни необходимости пережить все еще раз, рассказывая. – Экона больше нет, а та, что могла пройти через пустыню, получила причину отправиться туда.

Эндрю понадобилось несколько секунд, чтобы понять – он говорит о Риччи. О том, что не могла рассказать ему Ильга. Никто, кроме Эндрю, не знал, что стало с Риччи, а Эндрю только что очнулся.

– Я говорил во сне? – спросил он.

– Нет.

– Тогда откуда ты узнал?

Льюис вздохнул, и Эндрю как-то сразу понял, что ответ ему не понравится.

– Я знал давно, – сказал он. – Еще с тех пор, как умер.

Услышанное привело Эндрю в ярость, чего он сам от себя не ожидал.

– Ты знал, и ничего не сказал?

Неважно, поверил бы ему Эндрю, услышав это фактически жизнь назад. Хайт должен был попытаться хотя бы донести до него эти сведенья.

– Думаешь, так мне и дали разболтать главный секрет Вселенной? – хмыкнул Льюис. За его бравадой Эндрю прочел отголосок той же злости, что съедала его. – Я сделал все, что мог. Я отправил с ней тебя, чтобы ты отговорил ее!

«Ты слишком хорошего мнения о моих способностях убеждать», – сказал бы он, если бы имел склонность иронии в неуместных ситуациях, как Льюис. И если бы не понял внезапно еще одну вещь. Нестыковку, невероятную и пугающую.

– Ты узнал о том, что Риччи отправится в пустыню, после того, как умер? – переспросил он.

– Технически, когда я сдох во второй раз, – уточнил Льюис. – Я не должен был получить контракт. Но Туманный Демон может устанавливать свои правила, и я ей нравился, поэтому она сделала исключение для меня.

Эндрю осознал – у него не осталось шансов не осознать.

– Риччи стала тем существом в тумане, – сказал он, пытаясь если не уменьшить, то хотя бы разделить его.

– Технически, – вставил еще одну раздражающую ремарку Льюис. – Она всегда была им. С момента создания Вселенной. Частью его. И одновременно – нет. Все могло измениться в любой момент.

– Но не изменилось, – сказал Эндрю. – И если бы она не стала Туманным Демоном и не спасла тебя, случилась бы… странная вещь.

– Временной парадокс, – с самодовольной улыбкой подсказал Льюис. – Уверен, не первый и не последний в этом мире.

Красивые слова им не помогут.

– К чему все это привело? – сдался и спросил Эндрю, потому что Льюис каким-то образом знал о пустыне больше него, хотя никогда не был в Эконе.

– Обретение Искателем своей тени? К Апокалипсису, конечно, – ответил Хайт, словно вопрос был глуп. – Концу света. Всеобщему…

– Я понял, – оборвал его Эндрю нетерпеливо. – Но тогда почему мы все еще живы? Разве он не выиграл?

– Выиграл, – кивнул Льюис. – И теперь он уничтожает миры. Медленно. Ну, в масштабах Вселенной, пожалуй, быстро.

Эндрю кивнул. Вселенные не уничтожаются мгновенно, а это означало:

– Мы можем что-то сделать?

– Мы не в фильме-катастрофе, – поморщился Льюис. – Вселенная схлопнется, чтобы мы не делали. Давайте устроим прощальную оргию в этот последний час… день? Год? Столетие? Не имею понятия.

– Но мы должны что-то сделать! – повысил голос Эндрю.

– Смириться и наблюдать, как Вселенная умирает? – предложил Льюис.

– Идти к краю Вселенной, к Ничто, – раздался голос Ильги, о которой Эндрю совершенно забыл. Как и о том, чтобы все-таки надеть штаны. – Ты же сам так сказал!

– Я собирался оставить этот вариант напоследок, – усмехнулся Льюис. – Вдруг он согласится на оргию?

– Что такое Ничто? Зачем нужно туда идти? – потребовал ответов Эндрю.

– Не имею понятия, – пожал плечами Льюис. – Но от нашего бывшего врага знаю, что если кто-то из тех, что носит при себе «особое» оружие, доберется туда до того, как от Вселенной ничего не останется, он сможет запустить новый Круг. И прежде, чем ты спросишь: не думаю, что у Хранителя Времен все еще есть причины нам лгать.

– Это будет другая Вселенная, – добавила Ильга тихо. – Но она будет.

– Как добраться до Ничто? – спросил Эндрю.

– Мы, пожалуй, дальше всего. Мы у самого подножья Эвереста, если считать Ничто вершиной. До него где-то… бесконечность миров. Послушай, у многих есть мечи, вроде твоего, и все они ближе. Кто-нибудь из них запустит Круг.

Эндрю кивнул. То, что говорил Льюис, звучало разумно. Трусливо и пассивно, но разумно.

– Мы все равно не успеем добраться до Края до того, как Вселенной придет конец, – продолжил Льюис.

«Нечего и пытаться», – подумал Эндрю. – «Остается лишь сидеть и ждать, пока Время не закончится».

Он не знал, сколько песка осталось в часах Вселенной. То, что для нее – пара крупинок, для них – долгие годы. Ему стоит найти для себя какое-нибудь занятие на эти месяцы. Еще раз найти себе место в жизни.

Эндрю рассеянно обвел взглядом полки полные барахла, вроде неработающего плеера Арни. Казалось, что Льюис копил этот хлам годами.

Сколько месяцев назад они покинули этот мир?

– Сколько нас не было? – спросил он.

– Около двадцати лет, – ответил Льюис, на несколько секунд введя Эндрю в ступор.

– Так долго?!

– Для тебя гораздо меньше, – сказал Льюис. – Время течет по-разному в разных местах Вселенной. На полюсах медленнее, дальше от них быстрее. В нашем с тобой мире прошло еще больше лет.

Эндрю подумал о том, поможет ли это им в путешествии к Краю. Которого они, конечно, не совершат.

– Железную дорогу достроили восемнадцать лет назад, – добавил Льюис. Как будто он ждал вопроса, и, не дождавшись, озвучил ответ все равно.

Эндрю не сразу вспомнил, почему это должно быть для него важно.

– Напрямую? – спросил он.

– Напрямую.

– А что стало с «лесным народом»?

– Их загнали в резервацию. Я в этом уже не участвовал. Но я слышал, что твой приятель Кану-Хаорра, спился и умер через пару лет. Как видишь, предательство не приводит ни к чему хорошему.

Льюис усмехнулся при этих словах, но Эндрю не был рад их слышать. Кану-Хаорра не заслужил смерти за то, что пытался спасти свое племя.

Эндрю не смог его спасти. Как не смог спасти Риччи. Он никого не смог спасти. И теперь собирался сидеть и ждать, пока Вселенную и их всех спасет кто-то другой.

– Я отправлюсь к Краю Вселенной, – сказал он. – Если время в других местах течет быстрее, я должен успеть. Если кто-то успеет раньше, новый Круг просто застанет меня в пути.

«Или я умру, пытаясь добраться до Края».

– На этот раз ты пытаешься спасти все миры, – вздохнул Льюис.

– Надеюсь, на этот раз у меня получится лучше, – ответил Эндрю.

– Ты ненормальный, – сказал Льюис. – И на чем же ты собираешься отправиться?

Эндрю посмотрел на Ильгу.

– У тебя же есть корабль?

– На этой куче хлама, которая почему-то называется «Барракудой»? – фыркнул Льюис. – Риччи бы тебя пристрелила за такое название, кстати.

– Я его починю, – ответила Ильга. – Мне нужно еще несколько дней.

– Это опасное путешествие, – спохватился Эндрю. – Тебе не следует…

Она была с зеленой кожей и жабрами, но все же просто девчонкой.