Текст книги "Капитан Риччи (СИ)"

Автор книги: Louricas

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 63 страниц)

– Кого он мог иметь в виду? – продолжил Стеф. – Гиньо? Тогда у нас серьезные…

– Не думаю, что он работал на нее, – ответила Риччи.

У нее не было доказательств, но она отчего-то была в этом уверена. Кем бы ни был Джей, его жизнь была посвящена борьбе с Вернувшимися.

– Тогда кого он имел в виду?

– Я слишком мало знаю об этом мире, – пожала плечами Риччи. – Я лишь надеюсь, что оно достаточно далеко, чтобы не слишком быстро прислать ему замену.

Перспектива получить еще одного врага, таящегося в тени и бьющего в самый неожиданный момент, заставляла ее нервничать.

– Тайная организация, охотящаяся на таких, как ты… что-то мне это напоминает, – заметил Стеф.

– Думаю, это прообраз Бюро, что доставило нам столько неприятностей, – согласилась Риччи. – А Арни так верила, что опередила их.

– Инквизиция, – напомнил Стеф. – Всегда находится кто-то, кто преследует отличающихся. Как будто, вы природные враги людей.

– Мы же не питаемся людьми, – хмыкнула Риччи. – Мы могли бы сосуществовать… Может, все дело в зависти.

– Я не слишком тебе завидую.

– Ты знаешь, какую цену я заплатила за свои способности, а они нет. Но… ты можешь представить мир, в котором Вернувшиеся управляют людьми?

– Утопия.

– Однако Арни в нее верит.

«И кончит плохо, даже если нам удастся разойтись миром».

– Разве что он будет весь состоять из таких людей, как мы, – добавил Стеф. – Но я не представляю себе такого мира.

– Экон, – ответила Риччи. – Он есть, такой мир… Ну, я так думаю.

– Надеюсь, однажды вы его найдете.

***

– Мы должны напасть на этот поезд, – объявил Эндрю всему пестрому – размалеванным во все цвета спектра дикарским воинам это слово подходило как нельзя больше – собранию.

– Мы должны убить большую железную громыхающую штуку, – эхом повторил за ним Кану Хаорра, в честь такого события, как военный совет, разукрашенный настолько больше обычного, что Риччи узнала его лишь по голосу.

Она постаралась тщательно замаскировать вздох. Предложение Эндрю было ожидаемым, но от того не менее глупым.

Риччи не особо рассчитывала отговорить большую, напуганную и не желающую этого признавать компанию мужчин от уже принятого ими по сути решения, но поскольку их трусливое невежество било и по ее команде, она обязана была попытаться.

– Это всего лишь поезд, – произнесла она громко. – Поезд, который ходит по рельсам. Только по рельсам. Ни на метр дальше рельс. А что мешает вам… то есть нам уйти туда, где нет рельс?

Риччи не считала себя великим стратегом, но не нужно быть гроссмейстером, чтобы не ставить короля под удар пешки.

– Это наша земля, – произнес Кану Хаорра. – И мы никуда не уйдем. Уйти должны белые люди. Туда, откуда они пришли.

Риччи подавила раздраженный вздох. Насколько она помнила историю, такая позиция закончится реками крови и резервациями. Обычно ей не было дела до чужой тупости, но они окажутся в эпицентре катастрофы, которая разразится от недостатка ума у других, поэтому Риччи хотела хотя бы немного сгладить последствия.

Она посмотрела на Эндрю. Человека, который происходил из похожего времени и должен был понимать, чем закончится эта затея.

«Я знаю», – говорил его взгляд. – «Но я хочу дать им шанс».

Она посмотрела на других дикарей и прочла на серьезных закаменевших лицах выражение поистине смертельной решимости. В глубине души они, кажется, чувствовали, что грядущая битва с большой вероятностью станет для них последней.

Но они все равно собирались на нее отправиться.

Даже Риччи при мысли о бронированном поезде делалось не по себе, а ведь ее было едва ли возможно убить с помощью пули или ядра.

В следующий раз, когда они вернутся в лагерь и усядутся у костра, они могут недосчитаться многих из присутствующих.

«Ты капитан пиратов», – сказала себе Риччи. – «Ты отправила на свет больше людей, чем есть в этом лагере. Тебя не должно мутить от мысли, что несколько твоих новых знакомых огребут последствия своих поступков».

– Атаковать поезд так же, как вы атакуете обозы поселенцев, неразумно, – сказала она. – Они именно этого ждут и перебьют всех до того, как вы приблизитесь.

– Ты права, – кивнул Эндрю. – Нападение из засады ничего не даст. Поэтому я сам отправлюсь на перехват.

– Что?! – опешила Риччи. – Как ты… То есть, я пойду с тобой.

– Я могу справиться сам, – ответил тот, но в его голосе не было убедительности.

Он не мог заявить «ты будешь мешать» после того, что произошло в Счастливом, и после того, как она расправилась с Джеем. И его, наскоро перевязанная нога, все еще болела – Риччи видела, как осторожно он ее держит.

– Я тоже собираюсь покататься на поезде, – заявила она. – К тому же, насколько хорошо ты разбираешься во взрывчатке?

– Не слишком. К чему это ты?

– Тогда как ты собираешься избавиться от поезда? – удивилась Риччи.

– Хорошо, – сдался Эндрю. – Мы идем вместе. Только не лезь на рожон.

«Кто еще полезет!».

Никто из дикарей не вылез с возражениями, хотя Риччи прекрасно понимала, что по их обычаям женщине не место на поле боя. Они предпочитали делать вид, будто в ее случае нет ничего необычного.

***

– Моя команда тоже будет полезна, – сказала Риччи, поймав Лонгу после собрания на правах напарника.

– Кто-то из них разбирается в технике или взрывчатке лучше тебя? – спросил Лонга.

– Нет, – признала она, на миг потеряв решительность, – но они…

– Я не беру Кану, – напомнил он. – Потому что он будет только мешать. Тогда почему ты хочешь потащить их с собой? Они будут задерживать нас, и кто-то из них может пострадать.

Риччи сдалась.

– Хорошо, – сказала она. – Мы отправимся на перехват поезда вдвоем.

***

По раздраженному лицу Риччи можно было и без дополнительных вопросов узнать, чем закончился ее разговор с Лонгой.

– Он ни в какую не хочет вас брать!

– Ну, его тоже можно понять, – вздохнул Берт. – Он привел аргументы.

– И просто не захотел слушать мои! – продолжала злиться Риччи, шагая к их шалашам. – Знаете, почему?

– Нет, капитан, – ответил Стеф, которому приходилось почти срываться на бег, чтобы держаться с ней рядом.

– Потому что я девушка! Будь я парнем по имени Ричард, этот придурок прислушивался бы к моим советам!

– Или высказывай ты свои советы на женский манер, – заметила Юли.

– По крайней мере, у него хватило ума взять вас с собой, – сказал Берт. – Если он смог понять, что вы лучше него разбираетесь в порохе и динамите, то он не безнадежен.

– Будьте осторожны, капитан, – сказал Стеф. – Помните, что мы не прикрываем вам спину на этот раз.

– На этот раз я прикрываю ему спину.

– Лонга не похож на того, кто будет переживать о том, кто у него за спиной, – продолжил Томпсон.

– В этом ты прав, – вздохнула Риччи. – Я и сама не понимаю, почему тащусь за ним. Иногда он кажется мне человеком, ради идеалов которого есть смысл убивать, а иногда – тем, кто сам уничтожит все, что стоит у него на пути и это…

– Пугает? – подсказал Берт.

– Восхищает, – покачала головой Риччи. – И это такое сильное чувство, что даже страшно.

– Вы собираетесь рисковать жизнью ради того, чтобы спасти кучку дикарей – вот, что страшно, – сказал Стеф.

– Мы могли бы отправиться на запад, – опасливо поддержала его Юли. – Или на восток и поселиться там, где нет дикарей.

– Лонга тоже из белых людей, – напомнил Мэл. – Он может уйти с нами.

– Он не уйдет, – вздохнула Риччи. – А я не уйду без него. И если придется взорвать чертов поезд, чтобы произвести на него впечатление, я так и сделаю.

– Вы собираетесь защищать этих дикарей до конца жизни, капитан? – спросил Берт.

– Попробую убедить его, что они в безопасности и можно их оставить… но для этого надо уничтожить поезд.

Едва ли этого хватит – Риччи не обманывала себя. Ей придется что-то придумать, найти компромисс, но это невозможно, когда нависает такая явная и прямая угроза.

– Просто будьте осторожны, – попросила Юли.

– Обязательно, – кивнула Риччи.

***

– Как вы думаете, то чувство, о котором говорила капитан… это и есть любовь? – спросила Юли, когда Риччи ушла к Лонге, чтобы в последний раз обсудить детали нападения.

– Она сама назвала его так, – ответил Берт. – После нашего пре… перехода.

– Но то, о чем она говорила сейчас, не слишком похоже на любовь.

– Кто знает, – пожал плечами Стеф. – Может, Вернувшиеся и не умеют любить по-другому?

– Капитан… – Берт открыл рот, чтобы высказаться о том, что Риччи не настолько отличается от обычных людей, но осекся и сказал лишь, – может быть.

– Я был бы только рад, если бы Риччи нашла кого-то, с кем может разделить всю свою бесконечную жизнь, – сказал Стеф. – Но этот парень мне не нравится.

– Почему? – удивилась Юли. – Эндрю милый. Хоть и немного наивный.

– И совсем не похож на Лэя Лонгу, о котором рассказывают жуткие истории в поселке, – добавил Берт. – Что-то тут не складывается.

– Пожалуй, вы правы, – задумалась она. – Никто не может одновременно быть забавным простачком и чудовищным разбойником.

– А как насчет Риччи? – спросил Мэл. – Она умеет носить маску простушки. Просто показывает нам ту часть себя, которую никогда не увидят враги.

– Риччи последовательна, – возразил Берт. – А его переходы похожи на душевную болезнь. Но разве Вернувшиеся болеют?

– Может, этот болеет, – предположил Стеф. – Может, он заболел еще до того, как стал Вернувшимся. В любом случае, Риччи стоило бы держать с ним ухо востро. Или нам. Потому что Риччи, похоже, не способна.

========== Риччи и Арни в стране снов ==========

Поскольку Джей предпочел смерть их обществу – и Риччи не переставала считать этот поступок большим свинством с его стороны – перед ней снова стояла задача по обезвреживанию Арни Гиньо во всей своей величине. Риччи все еще было нечем бить способность «приказывать». И как с ней случалось в мгновения отчаянья, Риччи вспомнила о странном и пугающем таланте Лилиас, который должен был перейти к ней.

Заставить человека во сне увидеть то, что ты хочешь ему показать, и выбрать смерть, чтобы он умер в реальности – умей Риччи подобное, у нее появилась бы реальная возможность больше никогда не беспокоиться об Арни.

«Я ведь никогда не пробовала», – сказала себе Риччи.

Никогда до этого у нее не имелось ни необходимости, ни желания попробовать.

Лилиас имела на руках некоторое количество ее крови и выбитый зуб и смогла дотянуться до разума Риччи через половину океана. Расстояние между Риччи и Арни составляло всего несколько десятков миль, но у нее была лишь прядь волос Гиньо.

Точнее ее добычу даже и прядью назвать было затруднительно – крошечный завиток длинной в дюйм и толщиной в десяток волосков, украдкой срезанный ею с головы спящей Арни. Будет ли этого достаточно?

Она сжала волосы в руке, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, но дорога в разум Гиньо никак не хотела открываться перед ней.

«Может быть, она просто не спит», – пришло в голову Риччи.

Если Арни этой ночью веселится в таверне или мучается бессонницей, пытаться подменить ее сновидение бессмысленно. Завтра им предстоял нелегкий день, так что Риччи отложила новые попытки до лучших времен.

Она сунула клочок ткани с частичкой шевелюры Арни во внутренний карман, чтобы случайно не потерять его и не попасть в ситуацию с неловкими объяснениями, накинула на себя «одеяло», больше походящее на циновку, и погрузилась в сон.

Открыла глаза она посреди жарких тропических джунглей.

***

Риччи не сразу поняла, чем отличается от привычной картина мира вокруг нее, потому что окружающие ее густые беспросветные заросли волновали ее гораздо больше, чем цвета. От осознания, что трава синяя, Риччи замерла на месте и отдернула руку, которая тянулась к ветке, словно та могла обжечь ее.

Небо было зеленым, а ее руки – яркого желтого оттенка, словно она извалялась в охре. Куртка, к счастью, осталась красной, но от яркости ткани, которая в реальности давно вылиняла, Риччи даже замутило.

Но стоило только отвести взгляд от предмета, как он смазывался в темно-серое месиво. Что-то знакомое чудилось Риччи и в этом сочетании, и в оптическом фокусе.

Она опустила руку на перевязь, но не обнаружила на поясе меча.

Без которого она могла оказаться в незнакомом месте только в единственном случае – если это был сон.

«Я сплю», – сказала себе Риччи и оглянулась по сторонам, вооруженная новым знанием – джунгли теперь казались не более пугающими, чем бумажные декорации. Все вокруг напоминало антураж дешевого театра, начиная с неба, однотонного, плоского и плотного, словно высокий купол.

В прошлый раз осознания хватило ей, чтобы проснуться, но сейчас, несмотря на свою декоративность и несуразность, мир сновиденья не желал растворяться.

«Что за чушь?» – спросила себя Риччи и шагнула сквозь заросли.

Внезапно она оказалась на поляне, посреди которой возвышалась аляповатая и несуразная огромная птичья клетка, в которой пародией на канарейку сидела Арни Гиньо.

«Это не мой сон», – поняла Риччи. – «Не только мой».

Оставалось только объяснить это Арни и, наконец, выбраться отсюда.

Она почему-то не чувствовала себя уверенно в собственноручно созданной реальности. Интуиция советовала ей как можно быстрее покинуть этот странный мир. Вопила о том, что не только цвета в нем неправильны.

Рассеянный взгляд Арни сконцентрировался на ней.

– Ну, конечно, – произнесла она с интонацией скучающего зрителя. – Кто еще мог устроить этот цирк, если не наша несравненная капитан Рейнер?

Риччи вздохнула. Арни и во сне оставалась сама собой, этого следовало ожидать.

– Тогда чего ты ждешь? – спросила она. – Если ты знаешь, что это все устроено мной…тогда просыпайся!

Гиньо нахмурилась.

– О чем ты? – спросила она недовольно. – Ты получила награду за мою голову, а теперь уверяешь, что это был сон?

Арни ни о чем не догадалась, просто Риччи пропустила часть сценария. И, что гораздо хуже, Арни ей не верила.

– Нам надо покинуть это место, – произнесла Риччи, стараясь быть убедительной. – Тебе надо вернуться к своей команде.

– Они мертвы, – ответила Гиньо, не меняя выражения лица.

– Сочувствую, – буркнула Риччи.

– А я не могу уйти, – Арни указала на прутья решетки. – Я дождусь смерти здесь.

– Не дождешься, – выдохнула Риччи. – Мы уходим.

Она дернула дверцу. Та, конечно же, не поддалась.

В глазах Гиньо мелькнула усмешка.

– Ты случайно не знаешь, где ключ? – спросила Риччи, стараясь быть спокойной.

– Растет на дереве, конечно же, – ответила Арни так, словно это был глупый вопрос.

Риччи подняла глаза на дерево, под которым они находились. Вместо плодов на ней висели многочисленные, как сливы или яблоки, ключи.

– Конечно, он растет на дерево, – пробормотала она, напоминая себе ту девочку из почти забытой ею истории, которая попала в сумасшедшую страну и оказалась там единственной здравомыслящей. А она вот попала в страну снов.

***

– Тебе нужно проснуться, – сказала Риччи после того, как перебрала пару десятков ключей и вытащила Гиньо из клетки.

Она не это планировала, когда пыталась пойти по стопам Лилиас, но раз уж все пошло не по плану, осталось только искать выход. Вместе с врагом.

– Я не сплю, – ответила Арни, не считая странными синюю траву, зеленое небо и летящие по нему черные облака.

– Спишь, – попыталась настаивать Риччи. – Все, что ты видишь – сон. Даже я.

– Все, что я вижу – и есть сон, – согласилась Арни. – И так было задолго до того, как появилась ты.

Риччи на мгновение опешила, осознавая глубину проблемы. Если Арни в всегда была склонна признавать происходящее с ней в ее «вторую жизнь» сновиденьем, то вырваться из сна наведенного ей будет еще сложнее.

– И с чего он начался? – спросила Риччи.

– С того, что жуткие существа, похожие отдаленно на насекомых, сожрали мой мир, – ответила Арни. – Смешно, правда? Наверное, это был сон. Наверное, я уснула в больнице, и все еще не проснулась.

– Может, тебе и больница приснилась?

– Нет. Такого жуткого запаха мне не могло присниться. Я там была.

– А где мы сейчас? – закинула удочку Риччи.

– Где-то рядом с Нигде, похоже, – ответила та, оглянувшись.

– И что нам делать?

– Идти, – с этим словом Арни поднялась на ноги. – Нам надо уйти отсюда до того, как придет Темнота. Нельзя попасть в Темноту.

Последнее слово, Риччи могла поклясться, писалось с большой буквы. И произносилось так, что ей не хотелось встречаться с этим, чем бы оно ни было: явлением или существом.

– И когда оно здесь будет? – спросила Риччи.

– Через несколько минут.

– Тогда как мы ее опередим? – встревожилась она.

– На автобусе, конечно, – ответила Арни уверенно.

Риччи повернула голову и обнаружила, что они стоят на автобусной остановке, прямо под знаком, и мимо них проходит дорога, извивающаяся, словно змея, и исчезающая где-то на горизонте.

«И как часто, интересно, во сне ходят автобусы?» – успела подумать она.

Завизжали тормоза, и канареечно-желтый автобус распахнул перед ними переднюю дверь. Арни поднялась по ступеням, и Риччи поспешила за ней, боясь остаться одна в чужом сне.

Разумеется, автобус пустовал. На месте водителя громоздилась куча мусора, из которой торчал изломанный манекен без головы.

«Водителя не трогать» гласила висящая рядом табличка. Риччи не стала бы этого делать даже и без предупреждения – из опасения прилипнуть. За секунду, что Риччи смотрела на табличку, та успела ей подмигнуть и продемонстрировать игривую надпись алой помадой: «он кусается».

Устроившись на жестком сидении рядом с Арни – в самом хвосте салона, хотя все места, даже самые удобные, пустовали – Риччи задалась вопросом: а кто же поведет автобус? Но автобус тем не менее поехал.

Что ж, это был сон Арни, не ее, а Гиньо, видимо, не видела ничего странного в куче хлама на месте водителя.

Или же реальность, которая представала глазам Арни, отличалась от той, что наблюдала перед собой Риччи.

***

– Мне приснился такой забавный нелепый сон, – сказала Арни, когда автобус тронулся. – Как будто мы встретили Эндрю Лефницки, моего бывшего лейтенанта…

– Мы его встретили, – ответила Риччи, не слишком надеясь, что этот факт поможет Арни отделить сон от яви.

– Правда? – та совершенно не удивилась. – И теперь мы с тобой по разные стороны?

– Да, – согласилась Риччи. – Но вот сейчас, в данный момент, это не важно, мы должны выбраться отсюда.

Арни кивнула совершенно спокойно.

– Я не удивлена, что мы стали врагами… – сказала она после небольшой паузы, – но Эндрю Лефницки? Ты затеяла это ради его тощей задницы. Ладно, Лу, он любитель правильных мальчиков, но ты?

Риччи мысленно пометила себе предупредить Эндрю о том, что ему не стоит попадаться в плен Льюису Хайту.

– Я видела огонь в его глазах, – сказала она.

– Огонь? – хмыкнула Арни. – Видела я эти глаза… Олень смотрит страстнее.

– Может, ты просто его не впечатлила, – раздосадовано заметила Риччи.

– Я контрактница, – ничуть не смутилась Гиньо. – Если в мужчине есть страсть, он проявляет ее, когда делается моим. В Энди страсти с чайную ложку, хотя мордашка у него и хорошенькая.

– И все же я видела огонь в его глазах. И это тот пожар, в котором я согласна сгореть.

Арни внезапно помрачнела, словно Риччи невзначай наступила ей на старую мозоль.

– Не шути так, – бросила она. – Сгорать – это очень неприятно.

– Откуда ты… – осознание настигло Риччи посреди фразы. – Ты…

– Приходилось, – коротко подтвердила ее догадку Гиньо.

– Но это же смертельно? Даже для нас?

– Если сгореть полностью – да. Но они кое-чего не досчитались, – Арни криво усмехнулась.

Риччи поняла, что именно про этот случай рассказал ей Льюис, но не стала упоминать о его откровениях.

– И какого воскресать из пепла? – спросила она.

– Больно, – ответила Арни. – Почти так же больно, как сгорать, только намного дольше. Я требовала от Льюиса прервать этот сон… И почти возненавидела его за то, что он этого не сделал.

– Тебе стоило поблагодарить его за это, – заметила Риччи.

– Он отказался не из благородства, а от страха. С моим сном прервалось бы и его существование.

– И все же…

– Я поблагодарила его авансом, когда спасла от удавки.

– Кто его приговорил? – заинтересовалась Риччи. – И за что?

– Совесть, – ответила Арни. – Или отчаянье.

***

Несмотря на сюрреализм происходящего вокруг и на близость Гиньо, Риччи почти удалось расслабиться.

Ее друзья любили ее, принимали такой, какая она есть, и старались понять, но никогда не смогли бы думать и чувствовать так, как она. Они с Арни были смертельными врагами, но также и ягодами из одной корзинки.

Риччи назвала бы чувства, испытываемые к Гиньо, привязанностью или даже дружбой, но она получила жестокий урок от капитана Мэри-Энн, и никогда не позволяла себе забыть о том, что привязанность к кому-то из Вернувшихся никогда не будет взаимной.

Они с Арни могли неплохо проводить время, они могли уважать друг друга, но они не смогут объединиться для того, чтобы захватить власть над этим диким и отдаленным клочком земли. Не говоря уж о том, чтобы вместе отправиться в Экон.

«Ну и пусть», – хмыкнула Риччи, расползаясь по сидению и вытягивая ноги. – «Во сне она ничего не может мне сделать. Как и я ей. Остается только наслаждаться поездкой».

– Кстати, а куда мы едем? – спросила она, избегая смотреть в окно. Мельтешение синих холмов с вкраплениями ярких пятен других цветов вызывало тошноту. Оставалось рассматривать салон автобуса, в котором не было ничего, кроме скучных сидений, «водителя» и таблички «Пункт назначения – конец пути», что едва ли можно было назвать ценной информацией.

– Не куда. А, что гораздо важнее, от чего.

– От чего же? – хмыкнула Риччи.

– Посмотри сама, – Арни мотнула головой назад.

Любопытство победило, она привстала и кинула взгляд в заднее стекло. И тут же отпрянула назад.

Дорогу за их автобусом, и вообще весь этот яркий и несуразный мир поглощало… нечто. Жуткое, извивающееся и темное.

«Это похоже на то, как Туманные Твари поглощают реальность», – подумала Риччи. – «Только оно оставляет не туман и пустоту, а темноту».

Она вдохнула и медленно выдохнула. Автобус продолжал ехать, и Арни сидела рядом так, словно темное нечто не преследовало их, собираясь поглотить. Риччи ни на секунду не сомневалась, что именно их.

«Но это ведь сон», – подумала она. – «Может ли оно повлиять на нас в реальности?»

Лилиас каким-то образом убивала своих жертв, так что Риччи предпочла бы не умирать во сне, если будет возможность этого избежать.

– Что это? – спросила она, пытаясь понять, чудится ли ей, или теневые щупальца подбираются к их автобусу все ближе.

– Разве не понимаешь? – откликнулась Арни, не поворачивая головы. У Риччи сложилось впечатление, что она не хочет видеть происходящее позади. – Это конец. Смерть. Забвение. То, что ждет всех нас.

Риччи поняла, что не ошиблась – дорога уже исчезала прямо из-под задних колес автобуса, и оставалось только ждать, когда придет черед шин.

– И ты ничего не собираешься с этим сделать? – спросила она.

Это был не ее сон и не ее правила, у нее не было при себе меча, а у этого жуткого явления не наблюдалось источника, с которым она могла бы расправиться, как с Туманной Тварью.

– Никто не может справиться со смертью, – ответила Арни. – Ничто и никто не может жить вечно.

– Но ведь мы с тобой, – спохватилась Риччи, – мы с тобой однажды уже умирали! И все же мы здесь! Мы победили смерть!

Арни не разделяла ее ликования.

– Всего лишь обманули ее ненадолго.

– Тогда… мы сможем обмануть ее еще раз?

Может, и не было смысла бояться подкрадывающейся мглы, но Риччи скорее согласилась бы увидеть Человека Без Лица еще раз, чем дать ей поглотить себя.

Арни вздрогнула и стала чуть менее сонной. Вовремя, потому что у автобуса уже отсутствовали не только задние колеса, но и крыша, да и «водитель» как-то отчаянно размахивал пластмассовой рукой.

– Нас защитил, – Арни сунула руку под китель и вытащила исписанный лист пергамента, свернутый в свиток, – контракт.

– И как он нам поможет? – спросила Риччи.

Задние ряды кресел уже пропали в темноте.

Арни развернула пергамент, оказавшийся размером с простынь и при этом исписанный так мелко, что Риччи не могла разобрать ни слова. Она встряхнула его и согнула несколько раз, словно складывала гигантский оригами.

– Вот, – продемонстрировала она нечто вроде бумажного аэроплана. – Держись за меня.

«Во сне не работает логика и законы физики», – напомнила себе Риччи, когда они взмыли в небо.

Мусорный водитель грустно помахал им перед тем, как его поглотила Темнота.

Лететь было интереснее, чем ехать автобусом, но совсем не так удобно. Руки, которыми она держалась за пояс Арни, быстро устали.

– Эй, – крикнула она, задрав голову. – Когда мы будем в безопасности?

– Никогда, – ответила та. – Но в городе мы собьем его с толку на какое-то время.

– В городе?

Риччи оторвала взгляд от земли, проносящейся под их ногами, и глянула на горизонт.

Город напоминал хаотичный ком из серого многоэтажного бетона, и они направлялись прямо к нему.

***

Опустившись с Риччи на мостовую, Арни просто отшвырнула пергаментный аэроплан в сторону.

– Эй, он может нам еще пригодиться, – попыталась остановить ее Риччи.

– Контракт с Туманным Демоном помогает избежать смерти лишь один раз, – сказала Гиньо, продолжая двигаться в одной ей известном направлении.

Риччи осторожно огляделась, опасаясь потерять Арни из виду. Со всех сторон над ними нависали многоэтажные башни с пустыми окнами, мимо проносились машины без номеров и с пустотой внутри, а по тротуарам шли люди с сосредоточенными лицами. Этот город был Риччи почему-то знаком, хотя так же она была уверена, что никогда в нем не была.

«Должно быть, я видела его в кино», – подумала она, проходя мимо пекарни без двери, не отражаясь в витрине. – «Тут все похоже на съемочную площадку».

– Ты хочешь еще раз обмануть смерть?! – окрикнула она Арни. – Поэтому хочешь захватить мир? Думаешь, власть оградит тебя от тьмы?

– Я хочу захватить мир для того, чтобы хоть один из них был устроен разумно, – хмыкнула Арни. – И чтобы меньше думать о том, что ему нужна всего лишь одна моя маленькая ошибка.

– Ему… А!

Риччи оглянулась, но никаких подозрительных темных пятен на горизонте не наблюдалось.

– Почему он преследует нас?

– Потому что он уже упустил нас однажды.

– Странно для смерти быть таким злопамятным.

– Дело не в злости, – ответила Арни. – Получив второй шанс, мы нарушили правила системы. Мы теперь как раковые клетки, и иммунитет организма стремится нас уничтожить. Кстати, ты никогда не думала о том, как твое везение отразилось на дорогих тебе людях? Ведь отыграться на них – самое простое, что он мог сделать. Представь, что все твои близкие умерли из-за того, что ты получила второй шанс.

– Если у меня были близкие и дорогие люди, – пожала плечами Риччи. – А я ничего такого не помню.

– Ты не так уж много помнишь.

– Да, но то, что я чувствую, еще никогда меня не подводило. А я чувствую, что не должна принимать чужую дружбу и любовь как должное.

– Поэтому ты думаешь, что никто не любил тебя в прошлой жизни?

– Если кто-то и был… я все равно их не помню.

– Я знаю, что мой мир погиб, но ты не знаешь, что случилось с твоим.

– И не хочу знать, – ответила Риччи. – Мне все равно, что было в моем прошлом, главное – что будет в будущем.

Она постаралась улыбнуться, словно вопроса о том, будет ли это будущее, вовсе не стояло на повестке дня.

– У меня есть друзья, – сказала она.

– Не слишком рассчитывай на них, – посоветовала Арни.

«Не слишком рассчитывай?» – мысленно хмыкнула Риччи. – «Они выручали меня в ситуациях, когда я ничем не могла помочь себе».

Но если сегодня она не проснется, плохо придется уже всей ее команде. Она должна выбраться из этого проклятого сна!

– Послушай, – попыталась она снова, – у тебя есть план, как нам справиться с ним… с этим…

– Мы не можем с ним справиться, – ответила Гиньо. – Просто попытаемся затеряться среди людей.

– Просто затеряемся? – переспросила Риччи. – И как надолго?

Арни пожала плечами.

– Все это, – сказала она, обведя руками улицу. – Все это может исчезнуть в любую секунду.

Риччи подумала, что лучше было не произносить этого вслух.

Что-то в окружающем их мире дрогнуло. Риччи ощутила это всем телом – момент, когда мнимая безопасность исчезает.

Время вокруг них замерло. Люди застыли в тех позах, в которых их застал момент. Некоторые даже не опустили ногу, которую занесли для шага.

Мир простоял так несколько мгновений – кратких и невыразимо долгих. А потом вдруг, как будто, включилась ускоренная перемотка. Застывшие в нелепых позах люди начали стремительно стареть – их лица покрылись морщинами, пожелтели и усохли. Котенок на руках девочки за пять секунд превратился во взрослую кошку в охапке женщины, а еще через пару мгновений – в дряхлое чучело на коленях старушки. Не прошло и десяти секунд – по ощущениям Риччи, как все люди вокруг них превратились в скелеты и рассыпались в пыль.

Это зрелище настолько выбивало из колеи, что Риччи просто застыла на месте, словно вросла в землю.

Темнота взяла их в кольцо, окружила со всех сторон, отрезала все пути к отступлению.

«Вот и все», – подумала Риччи.

Она закрыла глаза, чтобы этот жуткий подступающий мрак не стал последним, что она увидит, и прокрутила перед глазами сцены, от которых теплело в груди: как Мэл споро ставит паруса и как он налегает на весла с потемневшими от пота и морской воды волосами; как Юли с улыбкой помешивает похлебку и как она, убрав платком роскошные волосы, хладнокровно прицеливается из мушкета; как Берт прикрывает ее в бою и как он, сосредоточенно нахмурившись, колдует с секстантом, нанося пометки на карту; как Стеф с невозмутимым лицом повышает ставки, не имея на руках даже жалкой пары, и как он смеется, и в солнечных лучах его волосы кажутся сделанными из чистейшего золота.

«И я хочу увидеть все это еще раз!»

Темнота свернулась вокруг них, словно удав, оставив им лишь крошечный круг. Арни, опустив плечи, потухшими глазами смотрела в подступающую тьму.

Риччи подскочила к ней, вцепилась в китель и тряхнула ее изо всех сил.

– Не смей сдаваться! – крикнула она.

Но не могла назвать ни одной причины, которая была бы значима для Гиньо.

– Хорошо, – сказала Риччи, выдохнув. – Тогда давай сдаваться вместе.

– Было честью сражаться с тобой, кажется, так говорится? – слабо улыбнулась Арни.

– Именно. Но если это всего лишь сон?

– Тогда мы сейчас проснемся.

– И это хорошо, – прошептала Риччи, потому что у нее перехватило горло – кажется, воздух вокруг них заканчивался, как и пространство. И они стояли так близко, что повышать голос не имело смысла. – Тогда сейчас мы обе закрываем глаза и просыпаемся. На счет три. Один. Два.

– Три, – прошептала Арни и закрыла глаза.

Должно быть, она, в самом деле, проснулась, потому что Риччи не опускала век, но мир исчез прямо у нее перед глазами.

Или, может быть, Темнота все же добралась до них.