Текст книги "Before The Dawn (ЛП)"

Автор книги: Lady Silvamord

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 44 страниц)

Она слишком погружена в стремление подчинить шпильки своей воле, чтобы заметить, как Итачи садится рядом и смотрит на ее ноги – не на ноги, а на обувь, быстро и задумчиво поправляет Сакура. – Тебе не следует их надевать, – наконец говорит партнер. – Они слишком непрактичны и будут мешать, если возникнет необходимость в тактическом уклонении.

– Не волнуйся, – куноичи небрежно отмахивается от беспокойства, подтягивая одно колено к груди и проверяя посадку обуви. Внезапное действие заставляет юбку скользнуть на добрых шесть дюймов выше, и Учиха быстро находит плетение на замысловатых одеялах довольно увлекательным. – Кроме того, мое платье все равно слишком длинное, – указывает она. – Я не хочу спотыкаться об подол, если возникнет необходимость выполнить тактическое уклонение, или во время… – ирьенин снова слегка ухмыляется, решая, что можно немного поразвлечься. – Танцев или что-то в этом роде, – небрежно продолжает девушка.

Это, безусловно, вновь привлекает внимание Итачи; он резко оглядывается на нее. – Прошу прощения?

– Придется убить некоторое время, прежде чем мы заманим будущего зятя подрядчика в темный угол особняка, и… ты знаешь, – слишком терпеливым тоном объясняет напарница. – Это вечеринка по случаю помолвки, так что вряд ли будет происходить что-то еще.

Бесстрастный фасад исчезает на долю секунды, в результате чего Учиха выглядит почти физически больным.

Сакура одаривает партнера своей самой милой улыбкой, прежде чем соскользнуть с кровати и протянуть ему руку. – Итак, Итачи, хочешь попрактиковаться?

Позже той же ночью

– Никогда больше.

Это первый раз, когда он заговорил с ней примерно за полчаса, звуча совершенно, смертельно серьезно, но Сакура не может не улыбнуться, когда Итачи открывает дверь, и они входят в затемненный номер. – Больше никаких срывов вечеринок по случаю помолвки и распада счастливых пар? – Куноичи немного поддразнивает, чувствуя, как техника превращения перестает действовать. Отступница подходит к кровати, со вздохом опускается на нее и греется в нескольких лучах лунного света, проникающих в окно. – Или у тебя проблемы с танцами?

Итачи бросает на нее невозмутимый взгляд.

– Хорошо, – вздыхает Харуно, прежде чем откинуться на подушки и крепко обнять колени – уже поздно, так что следует раздеться и приготовиться ко сну, но она пока не хочет снимать роскошную рубиново-красную шелковую оболочку – лучшую ткань, с которой когда-либо соприкасалась ее кожа. Партнер тихо присоединяется к ней, и после нескольких почти приятных мгновений тишины Сакура понимает, что за последние две недели это, пожалуй, самое близкое – в переносном и буквальном смысле – что было между ними. Вряд ли произошедшее можно назвать огромным шагом вперед в их отношениях, но этого достаточно, чтобы дать ей немного надежды на будущее.

Девушка нехарактерно тиха, и через некоторое время после столь странного поведения Итачи бросает незаметный взгляд в ее сторону. Нукенин сразу замечает, что она не спит и отстраненно смотрит в окно. Попытки блокировать все легкомысленные и посторонние детали, такие, как цвет платья, обтягивающее ее кожу, и тот факт, что возвращение натурального цвета волос и глаз стало долгожданным изменением – неэффективны, что его не устраивает.

Словно по команде, Сакура начинает тихо говорить о какой-то разведывательной миссии, также включающей вечеринку по случаю помолвки, которую она выполняла как генин со своей старой командой. Во время подобных воспоминаний, Итачи просто закрывает глаза, позволяя себе погрузиться в произносимые слова. Кроме Кисаме, она единственный человек, который когда-либо пытался по-настоящему поговорить с ним за последние пять лет, и на одно мимолетное мгновение он не может вспомнить, почему всегда отталкивает ее.

– …И тебя заперли в чулане для метел, – безучастно заканчивает Учиха, опережая ее на одно предложение.

Девушка моргает несколько раз подряд, полностью сбитая с толку. – Подожди, что? – неуверенно спрашивает девушка. – Как ты…

– За ужином полторы недели назад ты мимоходом упомянула о рассматриваемом случае, – говорит Итачи в качестве объяснения.

Куноичи уставилась на него, теперь уже откровенно озадаченная. – Ты слушал? И… – отступница хмурится, ее осеняет еще одна мысль. – Запомнил?

– Конечно, – на краткий миг она может поклясться, что в его голосе звучит легкое оскорбление. – В конце концов, я горжусь своей наблюдательностью.

Ирьенин снова откидывается на подушки, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. – Я тоже, – отвечает девушка, несколько уязвленная. – Но ты не даешь мне возможности продолжить.

Итачи ухмыляется, не в силах устоять перед искушением. – Только потому, что я не болтаю без умолку обо всем подряд, не значит, что я не позволяю продолжить. Тебе просто не хватает умения читать между строк.

Сакура кисло размышляет о том, что если бы любой другой мужчина только что оскорбил ее таким образом, она бы, не задумываясь, набросилась на него и заставила заплатить. Как бы то ни было, ирьенин лишь издает приглушенное недовольное рычание, прежде чем встать с кровати и направиться в ванную, слегка выгибая спину в попытке дотянуться до молнии на спине своего платья. – Что ж, прости меня за попытку, – раздраженно огрызается куноичи, захлопнув за собой дверь.

Харуно забирается под одеяло пятнадцать минут спустя, одетая в пижаму Наруто и уже чувствующая себя ужасно без шелкового платья. Она решительно не обращает внимания на Итачи, который находится всего в паре футов от нее, и ложится к партнеру спиной, зарываясь головой в подушку, разочарованная и несчастная.

Девушке требуется всего полчаса, чтобы погрузиться в сон. Учиха бесстрастно наблюдает, как медленно поднимаются и опускаются ее стройные, одетые в оранжевое плечи.

– Семь лет назад у меня появился котенок, – как ни в чем не бывало говорит он спящей напарнице. – Я растил и заботился о нем, пока он не достиг зрелости и не спарился с одной из кошек Нары. Позже он переехал на их территорию, готовясь растить своих собственных котят. В то время я был слишком занят в Анбу, чтобы уделять ему необходимое внимание и заботу, а Саске становился все более преданным своему обучению. В семье Нара был мальчик примерно возраста Саске, который оказался более чем доволен тем, что проводил все свободное время с моей кошкой и ее выводком котят, так что полагаю, что все сложилось к лучшему.

На этой ноте Итачи прячется под одеяло и впадает в такое же состояние тишины, пребывая в мыслях, о которых куноичи даже не может догадаться.

(Тем не менее, Сакура слабо улыбается в подушку, и не в первый раз благодарит Шикамару за то, что научил ее так убедительно притворяться спящей.)

Комментарий к Глава 7 – На шаг ближе

Надеюсь, вы оценили Итачи в качестве стилиста :D

========== Глава 8 – Весна ==========

Комментарий к Глава 8 – Весна

Спасибо за ожидание ❤️️

Сегодня первый весенний день, который ежегодно характеризуется началом цветения деревьев, являющихся тезкой некой розововолосой куноичи. Считается, что это время обновления, красоты и жизни…

И, кстати, Сакура проводит столь особенный вечер, отчаянно спасая свою жизнь.

Она спотыкается о выступающий корень дерева, из-за чего злобно прикусывает губу, чтобы от души не выругаться. Успешно преодолев препятствие, Харуно выходит на поляну в центре леса, нервно оглядываясь вокруг. – О, ками, прости, – выдыхает девушка, поспешно опускаясь на колени, хватая свою сумку с лесной подстилки. – Но нам нужно уходить. Сейчас же.

Итачи расслабленно прислонился к массивному валуну напротив костра, но с невероятной для напарницы скоростью встает, чтобы отследить движение. К большому разочарованию Сакуры, несмотря на напряженную позу, он не выглядит растерянным. Активировав шаринган, Учиха, не мигая, смотрит в направлении новообретенных преследователей напарницы.

На этот раз ирьенин не утруждает себя попытками удержаться от потока самых злобных ругательств, пересекая поляну так быстро, как только может. Обычно Харуно никогда бы даже не подумала о том, чтобы рассматривать возможный план побега, но слепая, отчаянная паника способна творить странные вещи с психикой. В следующую секунду ее хватка фиксируется на запястье Итачи, она буквально тащит нукенина прочь с поляны. Застигнутому врасплох от внезапного контакта мужчине требуется доля секунды, чтобы отреагировать. К тому времени они находятся довольно далеко от поляны (и, соответственно, на приличном расстоянии от отряда Корня, преследующего напарницу). Учиха бросает на куноичи жесткий взгляд.

– Ты… – начинает он опасно вкрадчивым тоном, но Сакура прерывает его, в отчаянии размахивая руками.

– Это не мой шампунь! Или мыло, или блеск для губ! То, что ты ненавидишь мой запах, не значит, что у тебя есть право винить меня в появлении Корня!

– Говори тише, – предупреждает шиноби, легко уклоняясь от свисающей лианы и уводя их в глубь леса, чтобы проложить ложный след для преследователей. – И мне не обязательно не нравится твой запах. Я лишь против того, что его можно учуять за милю.

Сакура бросает на него неприязненный взгляд, пробираясь сквозь сложную сеть стволов деревьев, которые загораживают проторенную тропу. Все мысли сводятся к местоположению Корня. Судя по легким звукам и слабому следу их сигнатур чакры, отряд идет по ложному следу, но девушка совершенно уверена, что это продлится недолго.

– Мы должны разобраться с ними сейчас, – замечает Учиха.

Перенапряженному разуму требуется мгновение, чтобы понять смысл сказанного. Сакура слегка бледнеет и спотыкается, после чего падает вперед, цепляясь за кору дерева. – Нет! – Огрызается ирьенин, ошеломленная самой идеей. – Я имею в виду… они все еще шиноби Конохи. Я не могу, я не буду…

– Сакура, – резко говорит Итачи, каждое слово режет ее, как лезвие. – Тебя преследовали в течение семи месяцев. Они, не колеблясь, медленно и мучительно убьют тебя, как только поймают, предварительно использовав всевозможные виды пыток.

Нукенин уже готов сказать что-то еще, но замечает выражение ее лица и решает промолчать. Учиха снова чувствует приближение Корня, и если бы не ледяной самоконтроль, старательно культивируемый последние десять лет жизни, он бы зарычал от разочарования. В глубине души какая–то часть его признала, что он действительно находит общество Сакуры более или менее приятным и признает ее способности как куноичи, но степень эмоциональной слабости, которую девушка проявляет в подобных ситуациях, неприемлема.

Второй раз за вечер ирьенин прикусывает губу, чтобы подавить крик. Итачи грубо хватает ее за запястье, притягивая ближе к себе. Все, что ее разум регистрирует перед этим – темный лес, быстро приближающиеся сигнатуры чакры отряда Корня, даже ощущение грязи под ботинками и прохладного ночного воздуха на коже – исчезает в темноте.

Либо через секунду, либо через вечность, Харуно, пошатываясь, вырывается из рук Итачи, чувствуя, как мир вращается под ногами. В инстинктивной реакции на непреодолимое головокружение и тошноту она безвольно падает на колени, обхватывая себя руками, позволяя шее безвольно упасть вперед.

Требуется несколько минут, чтобы сбивающее с толку ощущение прошло. Первое, что замечает Сакура – влажную, грязную почву под коленями. Там, где они были раньше, дождя не было, поэтому отступница оглядывается по сторонам, все еще несколько ошеломленная. Здесь намного холоднее и ветренее. Этого оказалось достаточно, чтобы ее распущенные локоны безжалостно развевались на ветру. Она дрожит, замечая капли влаги от недавнего ливня, стекающие с листьев деревьев. – Какого…

Быстрый взгляд на новую обстановку подтверждает подозрения, ирьенин поворачивает голову в сторону Итачи так резко, что чуть не выворачивает шею. Учиха прислонился к дереву, бесстрастно наблюдая за напарницей. Даже в несколько опустошенном состоянии Сакура удивляется тому факту, что он только что перенес их двоих на ошеломляющее расстояние и выглядит от этого ничуть не хуже. Она пытается заговорить, но закашливается, ее плечи слегка дрожат. – Где мы? – Спрашивает куноичи, когда приходит в себя.

– Настолько далеко, насколько возможно, – спокойно отвечает Итачи. Раз опасность миновала, какая-либо форма физического контакта не требуется. Он наблюдает, как партнерша делает несколько глубоких, успокаивающих вдохов, прежде чем подняться на ноги.

Харуно использует замшелую кору ближайшего дерева в качестве опоры и прислоняется к ней, измученная небольшим усилием. – Они же не могли последовать за нами, правда? – Девушка тяжело дышит, проводя дрожащей рукой по лбу. Очевидно, начинают сказываться последствия погони.

– Нет, – подтвердил партнер. – Возможно, ты захочешь пересмотреть свои приоритеты.

Итачи поворачивается и начинает путь в темноту. Несмотря на усталость, Сакура следует за ним, не отставая. Они идут в полной тишине. Куноичи смутно осознает, что ее кожа теплая на ощупь, вероятно, из–за крайнего напряжения последнего получаса. Отступница начинает видеть правду в словах Учихи.

От тревожных мыслей девушку отвлекает внезапный раскат грома. Она пораженно замечает вспышку молнии, прорезающую темноту ночного неба. Руководствуясь инстинктом больше, чем чем-либо еще, ирьенин на долю секунды приближается к Итачи, но, осознав полную нелепость действия, быстро отступает. – Должны ли мы… двигаться немного быстрее? – Неуверенно спрашивает отступница, не переставая оглядываться. Куноичи не чувствует присутствия, характерного для большого города или поселения, но она не хочет оказаться застигнутой врасплох на открытом пространстве во время шторма.

Взгляд Итачи устремляется к небу, он слабо вздыхает, закутываясь в плащ. – Это было бы контрпродуктивно, – отвечает нукенин обычным ровным тоном. – Я не знаком с этим районом. Он оказался в пределах моей досягаемости, и, похоже, поблизости нет гражданских поселений, где мы могли бы переждать шторм.

– Хочешь сказать, мы просто останемся здесь? – Спрашивает Сакура, ненавидя то, как голос стал чуть более высоким во время последней части предложения.

Конечно, Учиха замечает неохотную интонацию в голосе. Он бросает на нее несколько удивленный взгляд. – В сущности, да.

– Разве это безопасно? – Настаивает Харуно, перешагивая через довольно большую лужу грязи. – Имею в виду, нам придется остаться под деревом. А деревья, как известно притягивают молнии, и…

Итачи слегка ухмыляется, и Сакура запоздало понимает, что любые опасности, исходящие от огня и молнии, ничего для него не значат, поскольку он обладает исключительной степенью контроля над обеими стихиями. – Конечно, для тебя это не проблема, но я все еще в зависимости от простых смертных забот, – саркастически замечает она.

Шиноби выгибает бровь, не обращая внимания на недовольное выражение ее лица. – Действительно.

На этот раз девушка наступает в довольно большую лужу, освещенную на секунду позже еще более угрожающей вспышкой света. Розововолосая куноичи сердито смотрит на свои теперь довольно грязные ботинки. Плохое настроение угрожает достичь эпических масштабов. – Черт возьми! И, да, действительно.

К большому негодованию ирьенина, Итачи издает тихий, забавный звук в глубине своего горла, став свидетелем ее бедственного положения. – Не обязательно.

Прежде чем Сакура успевает вежливо попросить разъяснений – или зачерпнуть пригоршню грязи с подошвы своих ботинок и швырнуть в его безупречную гриву, что, по общему признанию, является более вероятным вариантом действий, – Итачи отвлекает ее, сходя с тропинки. Он пробирается через несколько деревьев и останавливается у основания чрезвычайно большого дуба. Может, он и не такой высокий, как деревья вокруг, но у него более обширный навес.

Не говоря ни слова, Учиха снимает черный плащ, который купил неделю назад – чтобы надеть поверх мантии Акацуки, на всякий случай – и как ни в чем не бывало разрывает швы на рукавах и по бокам. На глазах у изумленной девушки исправная одежда превращается в самодельный брезент, который Итачи укладывает на влажную почву у основания дерева. Закончив с приготовлениями, он садится на него, прислоняясь спиной к влажному стволу, бесстрастно глядя в грозовое небо.

Харуно бросает быстрый взгляд наверх и вздрагивает, увидев еще одну вспышку молнии, рассекающую небо. Партнер, очевидно, не в настроении «играть по правилам» (куноичи изо всех сил старается не насмехаться над самой мыслью). Если пробить кратер в земле и спрятаться там до окончания шторма, то она бы не пострадала. Будучи под землей и следовательно, дальше от молнии, меньше шансов быть пораженной…

– Что ты делаешь?

Вопрос прерывает размышления, Сакура приоткрывает один глаз ровно настолько, чтобы посмотреть на мужчину. – Пытаюсь кое–что организовать, если ты не возражаешь, – говорит она сквозь стиснутые зубы. Повторяющиеся раскаты грома, порывистый ветер, молнии и надвигающийся дождь, никак не улучшают душевное состояние куноичи.

Итачи приподнимает бровь, оглядывая ее потрепанный и все еще дрожащий вид с непроницаемым выражением в глазах, прежде чем довольно явно направить взгляд на защищенное место рядом с ним. – Садись.

Сакура совершенно уверена, что у нее отвисает челюсть от этой провокации. – Ты можешь выйти из положения, если в нас ударит молния, но я… Ками, я закончу так же, как те жареные овощи во фритюре, которые мы ели прошлой ночью! – Горячо парирует ирьенин.

Может быть, это просто игра света, но на мгновение Харуно могла бы поклясться, что партнер слегка закатывает глаза от ее драматизма, в подобающем возрасту жесте, который она очень редко видит в его исполнении. – Этого не произойдет, – спокойно уверяет Итачи. – В конце концов, ты со мной.

Сакура моргает от настолько самоуверенного заявления, практически ударяя кулаком в землю и отступая в глубины кратера из-за его абсолютной степени холодного, невыносимого высокомерия. Однако еще больше бесит осознание того, что Учиха говорит правду. Она делает несколько шагов вперед, осторожно устраиваясь рядом с ним. Куноичи следит за тем, чтобы они находились на как можно более приличном расстоянии друг от друга, прислонившись спинами к стволу, все еще оставаясь на брезенте. Вопреки себе, девушка прислоняется к дереву чуть понадежнее, закрывая глаза и тая от долгожданной возможности немного расслабить уставшие конечности.

Дождь начинается через несколько мгновений, достаточно сильный и проливной, чтобы заставить ее вздрогнуть. Кроны дерева достаточно, чтобы защитить нукенинов от того, чтобы промокнуть до нитки. Ирьенин закрывает глаза и изо всех сил старается не обращать внимания на вой ветра. Шум дождя почти расслабляет, и через некоторое время она практически засыпает.

Умиротворенное состояние, кстати, длится всего несколько минут, потому что она начинает дрожать. Это неудивительно – ветер и дождь пронизывают насквозь, даже ледяная почва начала просачиваться сквозь брезент. Сакура обхватывает себя руками, изо всех сил старается выровнять дыхание и заставить непроизвольную физическую реакцию успокоиться. К большому разочарованию, куноичи начинает остро ощущать близкое присутствие Итачи. Учиха все еще закутан в плащ Акацуки, который, должен быть достаточно теплым. Девушка стискивает зубы, чтобы они не стучали. Куноичи не станет так откровенно признаваться в собственной слабости перед ним.

Только когда она подтягивает колени к груди и обхватывает их руками, все еще продолжая слабо дрожать, Сакура в полной мере осознает, насколько неуместна и коротка ее юбка. И что, возможно, следует вложить деньги в жилет без рукавов. Или, может быть, стоит просто выложиться по полной и купить одну из тех зимних парок длиной до середины бедра, которые всегда носит Хината. Ветер снова усиливается, куноичи не может не выдохнуть в отчаянии, наклоняясь вперед и положив лоб на влажные согнутые колени.

Как только девушка приходит к мрачному выводу, что действительно ненавидит свою жизнь, Итачи почти неслышно вздыхает. Он расстегнул свой плащ и обернул одну половину вокруг себя, как одеяло, а другую – выжидающе протянул ей. Несмотря на холод, она не может не съежиться. Глубоко укоренившаяся реакция. Высеченная линия на протекторе говорит об обратном, но Сакура в душе шиноби Конохи. Одной мысли о ношении вражеских цветов достаточно, чтобы вывернуло наизнанку. Это убивает ее изнутри, но девушка качает головой, медленно отодвигаясь от партнера. – Я в порядке.

Мысли, должно быть, отразились в зеленых глазах, потому что глаза Итачи заметно сузились. – Возьми это, – коротко приказывает он.

Сакура знает, что такое предложение от напарника – сродни новаторству, ее решимость несколько ослабевает. – Но… – слабо протестует отступница.

Прежде чем успеть даже моргнуть, половина плаща Акацуки оказывается вокруг нее, окутывая удивительным теплом. Она обнаруживает, что сидит плечом к плечу – или почти – с Итачи. Харуно моргает, несколько пораженная случайным проявлением доброты, плотнее закутываясь в свою половину плаща. – Спасибо? – Неуверенно произносит девушка.

Учиха слегка фыркает, будто читая мысли, а затем решает намеренно противоречить им. – Твоя дрожь раздражала.

Возможно, это иррациональный ответ, но Сакура слегка улыбается, прислоняя голову к грубой коре дерева. – Конечно.

Через некоторое время тело расслабляется в желанном тепле. Она едва чувствует ветер плащом, звук дождя приятен и возвращает свои прежние успокаивающие качества. Сакура чувствует сонливость, что вполне предсказуемо – они вдвоем проснулись на рассвете, а кажется, прошла вечность. Не дает уснуть, – тот факт, что шея и спина медленно затекают после долгого сидения с опорой на ствол дерева, что только усиливает уже существующий дискомфорт в мышцах от бедер и ниже.

Слегка прислонившись к дереву в попытке найти более расслабляющую позу, Сакура ловит себя на том, что смотрит на плечо Итачи.

С тоской.

От неправильности ситуации Харуно полностью просыпается. Девушку так сильно тошнит от самой себя за то, что она позволила себе лелеять столь диковинную идею. Если бы это был кто–нибудь из ее товарищей по команде или друзей-парней в Конохе, она бы, не задумываясь, присела чуть ближе, прислонилась и положила голову ему на плечо, чтобы устроиться немного удобнее – но это Итачи, ради Ками. Сакура твердо убеждена, что в тот день, когда он допустит подобную близость, ад замерзнет.

Куноичи пытается выкинуть неприятные мысли из головы и обойтись деревом, но ничего не выходит. Даже под плащом ирьенин начинает замечать тепло Итачи и его обычный запах сосны и мяты вперемешку с дождем. Судя по тонкой, но четко очерченной мускулатуре плеч, рук и груди, она также готова поспорить, что прислониться к нему было бы очень…

Отступница в ужасе замирает. Черт возьми, пусть молния поразит меня прямо здесь, где я стою – хм, сижу, – если я действительно подумала о том, как было бы хорошо, если бы я могла свернуться калачиком рядом с ним и…

Отчаянный внутренний монолог Сакуры прерывается внезапной вспышкой молнии, на этот раз в опасной близости от них. Учиха на самом деле немного вздрагивает, когда девушка рядом издает приглушенный визг и натягивает плащ на голову, прежде чем свернуться в маленький клубок. Он в растерянности наблюдает, как напарница появляется несколько минут спустя, краснея так сильно, что кажется, будто ее лицо излучает жар. Это определенно не какая-либо форма беспокойства о физическом, эмоциональном или психическом состоянии, которая побуждает Итачи интересоваться ее самочувствием, но куноичи настаивает, что, тем не менее, с ней все в порядке. Ирьенин немного поворачивается и прислоняется к дереву под неудобным углом. Она считает, что таким образом не будет соблазнов сделать что–то неподобающее. Если во сне тело случайно упадет на Итачи, он никак не сможет обвинить ее в случившемся.

После этого совершенно странного опыта девушке не требуется много времени, чтобы погрузиться в беспокойный сон. В отличие от Итачи, который бодрствовал. Они находятся в безопасном месте, но поддержание состояния постоянной бдительности не причиняло вреда. Однако небольшие фрагменты его внимания продолжают возвращаться к Сакуре. После нескольких минут наблюдения Учиха бесстрастно приходит к выводу, что мышцы ее шеи и спины будут невероятно напряжены к восходу солнца. Шиноби на мгновение хмурится, потому что в таком случае партнерша замедлит их обоих, но он не думает, что есть какой–либо способ переместить ее в более удобное положение. Единственное, что можно сделать – обнять за талию и притянуть ближе, чтобы она могла прислониться к его груди.

Одной мысли достаточно, чтобы Итачи практически вздрогнул. Он закрывает глаза и прислоняется затылком к дереву, медленно и методично очищая разум от всех мыслей и ощущений, кроме звуков ветра и дождя.

Открыв глаза, мужчина замечает солнце, которое только что взошло в темном облачном небе. Первым побуждением было отругать себя за то, что допустил такую оплошность. Он намеревался медитировать, чтобы избежать засыпания. Второе побуждение – резко посмотреть вниз, в сторону. Единственная эмоция проявляется в едва заметном изгибе брови.

Очевидно, во сне его партнерша упала с брезента. В лужу грязи.

Как это… интересно.

Сакура просыпается в полной, всепоглощающей боли с головы до ног.

Сначала она думает, что умерла, но потом чувствует, как что-то холодное, мокрое и мягкое прижимается к щеке и половине волос, начинает ощущаться скованность в мышцах. Харуно пытается что-то сказать, но голосовые связки не слушаются, поэтому выходит сдавленный стон полной агонии. Конечности кажутся вывернутыми и согнутыми под странными углами. Отступница наконец, открывает затуманенные глаза.

Горизонтальное положение – первое, что замечает девушка. Значит, в какой-то момент она оказалась… на своей стороне? Странно. Затем ирьенин замечает размытое красно–черное пятно – Итачи. Как ни странно, партнер, кажется, стоит перед ней на коленях, глядя с выражением в глазах, которого она никогда раньше не видела. Теперь, чувствуя некоторое любопытство относительно того, что происходит, Сакура поворачивает ноги так, чтобы они оказались под ней, и пытается приподняться в сидячее положение, но…

Хлюпанье.

Сакура замирает, глядя вниз, туда, где только что была правая сторона ее лица.

Мозгу требуется несколько мгновений, чтобы зафиксировать вид большой и неприятно выглядящей лужи грязи с подозрительным углублением в форме лица.

Следующий логический шаг состоит в том, что она осторожно дотронулась до своей щеки, а затем провела пальцами по волосам. На ее лице появилось выражение ужаса, и…

О, черт возьми, нет.

– Ты добровольно позволил мне упасть в лужу грязи? – Сакура выглядит и звучит так, будто разрывается между тем, чтобы разрыдаться и броситься на Итачи в попытке разорвать ему горло зубами. По общему признанию, ситуация была несколько забавной, но теперь, когда она звучит опасно близко к тому, чтобы принять первый курс действий, Учиха внезапно почувствовал сожаление, не позволив опереться на него прошлой ночью. С эмоциональными последствиями такого поступка можно разобраться позже.

Мягко говоря, нехарактерное поведение с его стороны. Итачи спасен от потенциально тревожной необходимости размышлять об этом дальше, заметив, как напарница, кусает губу, пытаясь подавить дрожь. Он вздыхает, прежде чем встать и протянуть ей руку. – Поблизости должна быть река, примерно в двух или трех милях к западу, – спокойно говорит нукенин, не подтверждая и не отрицая обвинения.

Куноичи игнорирует предложенную руку и самостоятельно поднимается на ноги, удаляясь в ранее указанном направлении. Ее бедра, несомненно, покачивались в явном раздражении. Мужчина наблюдает за Харуно несколько мгновений, из-за чего впоследствии выглядит слегка встревоженным.

Похоже, сегодня не его день.

Сакура находит ближайший город в своей книге контактов, проведя около получаса в неудобном положении над замерзающей рекой, счищая грязь и слизь с волос и лица. Девушка получает мрачное удовольствие от каждого выдавливания клубничного шампуня. Через некоторое время она, наконец, чувствует себя относительно чистой. Решив сдержать клятву не разговаривать с глупыми незаботливыми партнерами, которые намеренно позволяют падать в грязные лужи, она лишь указывает на запись города в справочнике и мотает головой на юг. Зная Итачи, ему, вероятно, либо все равно, что с ним общаются жестами, либо его это втайне забавляет. Тем не менее, у шиноби хватает такта уважать ее молчание.

Город, находящийся примерно в часе ходьбы, оказывается маленьким и невзрачным, что заставляет Харуно понять, как сильно она скучает по жизни в городе, где впервые встретила Такаши и Рё. По крайней мере, гостиница кажется приемлемой. Тесный вестибюль загроможден милыми маленькими артефактами и статуэтками. Куноичи с любопытством разглядывает каждую из них. Отстраненно она слышит, как Итачи кладет на стойку дополнительную валюту и тихо просит хозяина гостиницы предоставить им лучший номер на следующую неделю или около того. Отступница могла бы счесть это за небольшой триумф, если бы не тот факт, что она слишком занята, разглядывая цифры, написанные чернилами на маленьком настенном календаре. На изображении над днями месяца изображены несколько действительно очаровательных котят, резвящихся в поле, но календарь так привлек ее внимание по другой причине.

За спиной она чувствует присутствие Итачи, который молча наблюдает за партнершей. Забыв о необходимости холодной отстраненности, Сакура бросает на него взгляд. – Какой сегодня день?

За последние семь месяцев в качестве нукенина, такие вещи, как дата и время, стали неважными. Все сливается в длинный, непрерывный поток дней раннего подъема, поздних ночей и ошеломляюще долгих и изнурительных дней, проведенных за выполнением сотен миссий. Сакура замечает лишь смутные детали окружающего мира, например, время года. Конец лета, переходящий в начало осени – август, – время, когда она покинула Коноху. Весна только начинает вступать в свои права, что должно означать…

Учиха наклоняет голову на долю дюйма, выглядя задумчивым. На его лице появляется слабый след отвращения, глядя на резвящихся котят над календарем. Спустя мгновение, возвращается стальная сосредоточенность. – Двадцать первое марта, – рассеянно замечает он, вернув внимание к девушке. – Зачем спрашиваешь?

Куноичи одарила его легкой улыбкой, которая совсем не достигла глаз, прежде чем пренебрежительно отвернулась от календаря и начала уходить. – Ничего такого.

Три малоизвестных факта об Итачи:

Он обожает чай во всех его проявлениях (известен только Кисаме и Сакуре), любит читать традиционную поэзию (подозревается Кисаме, который не был пойман с поличным, к большому разочарованию бывшего партнера. К счастью, Сакура пока не попала под подозрения), и абсолютно презирает непостоянство (подозревается как Кисаме, так и Сакурой, снова).