Текст книги "Не верь глазам своим (СИ)"
Автор книги: Jane Jourin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 52 страниц)
– Эй, красавица, подвезти? – первой мыслью было почему-то, что это Джей, и девушка нахмурилась, но, обернувшись, рассмеялась. За рулем привычного седана сидел Генри. Сев в машину, она усмехнулась про себя. С чего бы Джею ее подвозить?
– О чем думаешь? – Генри выглядел свежим и приятно пах гелем для душа, но взгляд был грустным и напряженным.
– О глупостях всяких. Что с тобой? Что случилось?
Генри с нежностью посмотрел на любимую, и той сразу стало уютно и спокойно.
– Просто один человек на работе напомнил мне о моих ошибках и недостатках. И я так счастлив, что ты есть у меня… – они остановились у тротуара, где-то посреди пути домой. Генри взял ее лицо в ладони, пристально вглядываясь в глаза: – Я очень люблю тебя, Лайла. Я для тебя готов на все, веришь? Даже на самые сумасшедшие вещи. Ты только попроси меня… Глупенькая моя, ты никогда не сможешь загрузить меня своими проблемами, потому что они наши. Если я могу помочь, или просто выслушать, или даже молча поддержать, просто скажи мне, ладно?
Лайла потрясенно кивнула. Даже улыбнуться не смогла, просто кивнула и прижалась лбом к лбу любимого. В голове бешено крутились шестеренки, она никак не могла ухватить мысль за хвост.
– У нас ведь все будет хорошо, правда? – Генри оторвался от ее лба и снова посмотрел в глаза, поглаживая большими пальцами щеки. Потом будто не выдержал, сорвался и рывком втянул девушку в поцелуй – требовательный, голодный, обжигающий. Потом снова будто вернул себя в рамки, рвано стартовал, резко вклиниваясь в поток машин, быстро переключая передачи. Они очень скоро добрались до дома, и за все это время никто из них не проронил и звука. Как только дверь за ними закрылась, Генри снова будто подменили – в темных глазах читалась какая-то болезненная жажда, а руки четко и умело расстегивали пуговицы на джинсах Лайлы, а потом и на той самой зеленой блузке, которую девушка с благодарностью нашла в своем шкафу.
Такого секса у них еще не было: Лайла всегда плавилась от прикосновений любимого, но сегодня они проходились по коже, словно электрическими разрядами, заставляя дрожать и сжиматься в ожидании следующей ласки. От Генри исходила напряженная нужда, каждым своим движением он брал свое, будто заявляя свои права, будто оправдывая свое собственническое желание тем, что находится здесь не случайно, будто подтверждая, что любит свою женщину не меньше, чем она его. Лайле, которой такие доказательства были ни к чему, она не сомневалась в любимом ни секунды, было немного боязно прерывать такой редкий искренний порыв, по этому она постаралась расслабиться в знакомых руках, предоставляя ему возможность действовать так, как требует его душа. И ее настолько поглотил анализ новых для себя ощущений, что она невольно вскрикнула, когда Генри оказался в ней одним движением, без предварительных ласк и привычных танцев вокруг ее тела. Казалось, что он торопится потрогать каждый изгиб ее тела, прижимая к своей груди, сминая сильными движениями кожу на животе, стягивая белье, обнажая ягодицы. Джинсы неудобно стреноживали колени, не давая комфортнее развести ноги, кружевное бюстье, надетое под блузу, сбилось в грубую веревку, больно натирая под грудью, локти были подняты непривычно высоко, создавая сомнительную точку опоры на высокий комод в прихожей. Мужчина брал ее грубыми глубокими толчками, раз за разом заполняя ее на всю длину, заставляя ударяться грудиной о ребро комода, присваивая и помечая; больно впиваясь пальцами в основание бедер, буквально натягивая на свой член, позволяя чувствовать задней поверхностью бедра холодную пряжку расстегнутого ремня, а нежной кожей ягодицы жесткую металлическую молнию так и не стянутых джинсов, он ускорял темп слишком медленно, будто планировал никогда не прекращать этот процесс. Будто ему было жизненно важно быть в ней как можно дольше.
Каким-то шестым чувством Лайла понимала, что просто не может сейчас оттолкнуть любимого, понимала, что его нужда руководит им, диктуя, как поступать. Поэтому терпеливо и расслабленно принимала каждый толчок, лишь чуть сильнее прогибая спину в особенно грубые моменты. В какое-то мгновение девушка почувствовала, что что-то неуловимо изменилось, а потом удивленно замерла вслед за своим парнем. Эта пауза была не менее напряженной, чем все действо до этого, и Лайла сорвалась первой. С громким стоном она сильно сжала внутри себя огненный по ощущениям член и нервно дернула бедрами, призывая Генри двигаться. И она получила желаемое – мужчина сорвался в бешеный темп, оторвав девушку от злосчастного комода и перегнув через спинку случайно оставленного здесь тяжелого стула. Она висела безвольной тряпкой, едва касаясь пола носками босоножек, пытаясь опереться на руки, чтобы дорогое дерево не так глубоко впивалось в живот. Зато нынешнее положение поставило ее перед зеркалом, где она могла видеть дикие, полные безудержной похоти и такого же страха глаза. Но остановиться тот просто не мог. Он рычал, вколачиваясь в податливое тело, и Лайла была уверена, что не будь ее шея сейчас почти на сиденье стула, он впился бы в нее без сомнения. Смотреть на это было одновременно страшно и захватывающе. Она никогда еще не видела настолько оголенно искреннего и настоящего Генри. Она и не подозревала, что в нем есть этот пламень. И ей было любопытно, что же распалило ту искру страсти в этот пожар вожделения. Генри в отражении запрокинул голову назад, демонстрируя потрясающую шею, и девушка поняла, что он очень близок к финалу, поэтому несколько раз сжала и расслабила мышцы, добавляя ощущений, заставляя все тело мужчины потряхиваться от предвкушения разрядки. Спустя всего несколько хаотичных толчков парень резко вышел из нее, отшатываясь назад, но Лайле в голову пришла дикая идея, которую она не раздумывая воплотила в жизнь. Будь Генри в адекватном состоянии – ни за что бы не разрешил, ни за что бы не принял подобную ласку, но сейчас… Девушка резко оттолкнулась руками от сиденья, встала на ноги, развернулась и тут же бухнулась на колени. На самом деле, план был именно таков, так что ноги подкосились совершенно вовремя. Оказавшись в месте назначения, она не раздумывая открыла рот и насадилась им на уже хорошенько поработавший член, пропуская его так глубоко, как только позволяла ей рука его владельца. Со сломленным, почти жалобным стоном Генри убрал руку, чтобы переместить ее на затылок любимой и толкнуться еще глубже. Второй рукой он ухватился за стену, поддерживая равновесие. Лайла задохнулась и дернулась от резкого и болезненного проникновения, но твердая рука удержала ее голову в нужном положении. На глаза девушки навернулись слезы, а короткие рваные возвратно-поступательные движения только добавляли их количество. Вдохнуть было невозможно, и Лайла уже пожалела о своей импульсивности, как вдруг почувствовала, как головка в ее горле щекочет и пульсирует, а в следующее мгновение глотку обожгло горячей спермой, которую тут же захотелось сглотнуть. От этого движения мужчина вздрогнул и громко застонал, а через секунду прошептал ее имя. Потом еще и еще. Лайла продолжала глотать, даже когда оргазм исчерпал возможности мужчины. Вдруг руки его ослабили хватку, и девушка смогла отстраниться, чтобы наконец сделать вдох. Дышать оказалось прекрасно, она не могла насытиться свободно поступающим воздухом, не обращая внимания на осевшего вслед за ней Генри. Потом она вытерла слезы, немного размазав макияж.
– Могу я узнать, что это было? – хриплый вопрос в тишине удивил и немного рассмешил девушку.
– Я могу спросить то же самое. Такого у нас еще не было, что наталкивает меня на примерно с десяток вопросов, но самый главный: ты в порядке? Любимый, у тебя все хорошо? Я люблю тебя, и о каких бы недостатках тебе ни говорили, ты для меня самый лучший, самый любимый мужчина на Земле.
Генри отвел глаза, видимо все еще пытаясь собраться с мыслями.
– Я не знаю, как ты, а я очень голодная. Джей сегодня закончил пораньше, но коварный Антуан накормил меня пирожными, которые только подогрели мой аппетит. Что у нас на ужин?
Так ловко свернув с темы, девушка дала любимому возможность прийти в себя, за что Генри был ей очень благодарен. Он и сам до конца не все по полочкам разложил. Но от разговора он не отделался. Зайдя к любимой в душ, он ласково потер ей спинку пеной, но, повернув ее лицом к себе, отшатнулся. Под ключицами, поперек живота наливались краской синяки, а на нежных косточках таза проступали следы от его пальцев. Видя реакцию парня на свое тело, Лайла не сразу поняла, что случилось. А потом, сообразив, протянула к нему свою руку:
– Эй, все в порядке. Я не была против. Я хотела быть там с тобой, и ты не сделал ничего, что я хотела бы изменить. Это понятно? Не нужно меня жалеть, это просто пара синяков. А теперь объясни, что это было?
Голос девушки успокаивал, так же как и руки, нежно гладящие его по плечам.
– Я вдруг подумал, что все еще не достоин тебя, и что могу потерять тебя по собственной глупости. Сам не знаю, что на меня нашло. Прости меня. Я не хотел сделать тебе больно.
– Всё хорошо. Помнишь, ты сам мне сказал, что если поддаваться страху, то нет возможности наслаждаться жизнью. Мы всё ещё вместе, мы теперь живем, как семья. Не так-то просто будет меня отсюда выгнать. Я обожаю свой кабинет. – Лайла засмеялась, Генри чуть заметно расслабился.
Но расслабляться было рано.
Каждую среду Джей и Лайла общались о многом. И конечно приходя домой, девушка делилась этим общением со своим любимым. Но со временем её рассказы стали более личными, впечатления более яркими, а мысли и детали всё больше касались личности певца, а не его творчества.
Нет, во время интервью Генри ничего не беспокоило. Лайла не проявляла никакого интереса к Джею, как к мужчине. Их недавний разговор о любимой девушке певца только убедил парня в том, что для ревности нет причин. Вот только дома, когда Лайла заводила рассказ о прошедшем интервью, в её глазах был тот же мягкий свет и мерцание, что видел Генри во взгляде, обращенном к себе. И если до сегодняшнего утра он вполне мог еще убедить себя в том, что это просто увлечение поклонника своим кумиром, то после такого заявления Лайлы сомнений больше не возникало:
– Я уверена, что сделать тайну из своей личной жизни, это ещё одна фишка Джея. Но то, как он рьяно охраняет свою любимую от всеобщего интереса, это вот достойно уважения. Ты знаешь, мне было бы интересно с ней познакомиться. Всё-таки как же любопытно понять, что за девушка смогла покорить его сердце. Она должна быть очень необычной. Такой как он никогда бы не влюбился в посредственность.То, как он говорит о ней, это нечто невероятное. В каждом слове слышится любовь, и трепет, и нежность, И какое-то болезненное желание удержаться её рядом, будто он постоянно на грани того, чтобы ее потерять. Вот это любовь! Вот это чувства! – Лайлу уже несло, она не видела реакцию Генри на свои слова, продолжая свой монолог. Нисколько не беспокоясь о том, что эти слова могут обидеть её любимого, она готова была продолжать ещё долго, но внезапно в её голову пришла идея:
– А ты?
– Что, я? Не хочу ли я узнать, кто девушка Джея?
– Да нет же! Ты не хочешь с ним познакомиться?
– Мне кажется, я знаком с ним даже слишком хорошо. – Генри пробормотал под нос, наливая чай в чашку.
– Что?
– Ну, ты так много рассказываешь о Джее, что я даже не уверен, что мне нужно с ним знакомится… Не все из этого я хотел бы знать о нем…
– Ты так тонко намекаешь, что я слишком много о нём говорю?
– Не только говоришь. Ты думаешь о нем, пишешь о нем, видишь сны о нем, не думай, что я забыл…
Лайла мучительно покраснела. Она действительно однажды видела сон, в котором Джей катался на лошади вместо Генри, и Лайла изо всех сил пыталась предотвратить его падение. Сон был страшный и напряженный, странный и совершенно ничего не значащий.
– Ты же не ревнуешь? Он же звезда! Это же примерно то же самое, что ревновать меня к Брюссу Уиллису, например! Я люблю тебя, так что перестань себя накручивать. Вот закончу работу над книгой, он про меня и не вспомнит. – Лайла беззаботно чмокнула его в нос и ушла собираться на встречу с Клеманом.
Почти сразу как они с Генри съехались, у нее выработалось своеобразное расписание: каждый вторник и четверг она встречалась с другом, каждый понедельник обедала у Николя, несколько раз в неделю созванивалась Жасмин, а каждую пятницу зависала с Алексом и его друзьями. Но неизменно по вечерам она ждала Генри дома. Это для парня так быстро стало островком стабильности, что он рвался домой после репетиций, будто и не отработал весь день без отдыха.
Сейчас он смотрел, как девушка уходит из кухни и думал о том, что самый страшный его кошмар сбывается. Только на этот раз его любимая влюбляется не в стиль жизни и насыщенную звездную составляющую, а в его творческую натуру, его сценическое альтер-эго, а это гораздо хуже, чем-то, как с ним поступила Мелани. И сделать с этим ничего нельзя. Он подавил в себе грязную мыслишку разочаровать милую и доверчивую девушку, выкинув какой-нибудь гадкий финт. Джей – это не просто сценический образ. Джей – это неотъемлемая часть его самого.
И что теперь делать, парень не знал. Как можно соревноваться с самим собой, особенно, когда один из вас – идеализированный образ? Остается только ждать, когда Лайла сама осознает свои чувства, и надеяться, что она снова выберет его.
Комментарий к Начало конца Знаете, я ведь уже даже не жду отзывов или комментариев. Просто пишу, в неистребимом желании завершить эту историю. Даже не надеясь на обратную связь. Осталось всего несколько глав перед развязкой. Ждать совсем недолго – и мы с вами попрощаемся!
====== Сожалеть о несделанном. Прозрение. ======
– Представляешь, цветов было так много, что я даже не смогла встать с кровати! Все было буквально усыпано ими! Это так романтично! – Лайла щебетала с Жасмин уже второй час, восторгаясь сюрпризом, который устроил ей любимый. – И провести вместе целый день… Это было прямо как в сказке! Вообще, эти недели настолько восхитительные, словно у нас медовый месяц! Я так счастлива, что мы живем вместе, что у нас наконец все хорошо. Я так люблю его! Мне даже страшно, несколько сильно я его люблю! Кажется, сердце иногда замирает, чтобы я могла передохнуть и поверить в то, что это все реальность, а не сон…
– Милая, ты знаешь, я обожаю вашу парочку! И правда считаю, что вы должны быть вместе вечно! Но, тебе не кажется, что это поведение ну очень подозрительное… Может, он в чем-то провинился? – Жас была серьезна как никогда. Она вообще-то не вмешивалась в чужие отношения, считая это занятием неблагодарным и вредным. Но лучшая подруга соловьем разливалась о собственном счастье, очевидно, не замечая кое-чего важного.
– Ну… – задумчиво протянула девушка, прикусывая губу. – У нас был достаточно грубый секс, но я уверена, что мы все выяснили по этому поводу. – Лайла понизила голос до шепота: – Мне даже понравилось, что он был таким необузданным, неистовым… – она все-таки покраснела, а подруга ответила ей с не меньшим энтузиазмом:
– Ох, как я тебя понимаю… Но Эван буквально помешан на контроле, мне иногда кажется, что нет ничего, что способно заставить его сорвать тормоза, выключить мозги и просто трахнуть меня на чистых инстинктах… Но не будем отвлекаться от темы… Может, Генри ревнует, и хочет показать тебе, что он лучше, чем кто-то другой? Не в обиду ему будет сказано, но цветы он тебе раньше дарил всего пару раз, а тут такие подарки, и постоянное внимание… Ничего не настораживает, нет?
И тут до Лайлы дошло. Ее словно осенило: в один ряд встала их беседа о Джее, его напряженная реакция на ее рассказы… Так вот откуда взялось это желание больше времени проводить вместе, подарки и постоянная связь в течение дня. А она-то уже напридумывала себе, что Генри ее так любит, что не может и часа без новостей. Стало до зубовного скрежета обидно. А еще неловко перед подругой. Она тут которую неделю поет о ее парне-мистере-само-совершенство, а на деле ей просто снова не доверяют. Слова сами вырвались изо рта, хотя Лайла совсем не хотела ставить Жас в известность о таких подробностях ее личной жизни:
– Он же просто ревнует меня к Джею! – зеленые глаза сверкнули яростью и растерянностью, и Жасмин уже хотела попросить подругу придержать лошадей, объяснить, что это не так страшно, а даже приятно, что ты так небезразлична кому-то. Да она готова была что угодно ей сказать, чтобы подруга не наворотила дел, но ничего из этого сделать не успела.
Лайла попрощалась и сбросила видеозвонок, с силой захлопнув крышку ноутбука. Глянув на часы, она чертыхнулась. Снова заговорившись по видеосвязи, она чуть не пропустила время, чтобы вовремя собраться к Николя.
Лайла решила отложить планы мести и разбор полетов с Генри на потом. Общение с другом всегда вызывало в ней только положительные эмоции, а его совет мог быть сейчас очень кстати. Она постаралась настроиться на конструктивный и позитивный лад, однако на встрече она все еще метала молнии глазами:
– Ты представляешь? Он ревнует! Он! Ревнует! И к кому! К суперзвезде! К Джею! Немыслимо просто! – девушка нервно облизала губы и снова приложилась к бокалу. Это дало возможность высказаться ее собеседнику:
– У него есть все причины для этого. В данном случае ревность – это не показатель его недоверия, милая моя, это скорее просто страх вас потерять.
Для Лайлы эти слова стали шокирующими. Она неверяще смотрела на Николя, пытаясь непредвзято посмотреть на ситуацию, потому что на первый взгляд слова Никки показались ей совершенно неправдоподобными. Видимо, выражение ее лица было достаточно красноречиво, чтобы мужчина решился продолжить:
– Вы однозначно увлечены этим артистом. Не только его творчеством, что безусловно также имеет место быть. Вы увлечены его личностью. Мы конечно стали намного реже общаться, мой дорогой друг, но это не помешало мне заметить, как вы о нем говорите. Генри чувствует эту увлеченность, и безусловно пытается сместить акценты вашего внимания на себя. И я не могу сказать, что поступил бы иначе, будь я на его месте. Не будьте так строги к нему. Я уверен, он сделает все возможное, чтобы вас удержать. И согласитесь, вам ведь было приятно такое проявление внимания. Цветы, подарки, время, проведенное вместе – оцените его усилия по достоинству!
Слов не было. Девушка просто молча слушала комментарии Николя, пытаясь понять, как этот разговор зашел в такое русло. Однако спустя какое-то время, пока владелец ресторана отлучился по рабочим вопросам, она успокоилась. И стала хладнокровно анализировать события. Свои слова, мысли, свои ощущения. Даже сверялась со своими блокнотами, в которых вела что-то типа оперативного дневника. И чем больше моментов она вспоминала, чем внимательнее она присматривалась и прислушивалась к себе, тем отчетливее понимала правоту мужчины. Она была увлечена другим парнем, и Генри это заметил.
Когда мсье де Буйон вернулся к столику, за которым сидела Лайла, он наткнулся на такой тревожный и просительный взгляд, что не думая обошел свой стул и приблизился к девушке. Едва заметным жестом он притянул ее в свои объятья, и она благодарно в них нырнула. Пока растерянная и подавленная своими открытиями Лайла прижималась к его животу, изо всех своих сил стараясь не заплакать, Николя гладил ее по волосам:
– Милая моя, хорошая моя девочка, все у вас наладится. Вы во всем разберетесь, обязательно разберетесь. Я уверен, что все будет хорошо. Я рядом, я всегда помогу вам, но я верю, что у вас своя голова на плечах, и вы сами прекрасно справитесь с этой ситуацией. Эй, все будет хорошо.
Лайла в это категорически не верила.
– Ну, знаешь. Это уже ни в какие рамки! – воскликнула девушка, вставая из-за столика кафешки в молле и в сотый раз набирая Клеману. Сработал автоответчик, и Лайла поленилась оставлять десятое сообщение. Они встречались здесь каждый вторник вот уже месяц, а сегодня договорились обсудить, как лучше отпраздновать день рождения Риччи – двенадцатое августа было уже послезавтра. Но Клем как сквозь землю провалился.
Если выходя из торгового центра Лайла была зла, словно фурия, то к концу дня, когда друг так и не дал о себе знать, она разволновалась не на шутку. Генри застал ее мечущейся из угла в угол в кабинете. Узнав, что заставило девушку так переживать, он совершенно неожиданно для Лайлы разозлился.
– Мы говорили ведь, что ты ничего не будешь от меня скрывать. И не говори мне, что не хотела меня грузить. Клем и мой друг тоже! – с этими словами он вышел в спальню, набирая чей-то номер. Буквально через десять минут стало известно, что Клеман сейчас в больнице.
– С ним все в порядке. А вот с его братом приключилась беда. Он в реанимации. – Генри говорил все еще жестко, и девушке стало не по себе. Он никогда раньше так на нее не злился. – Поехали! – парень схватил ключи от машины и, не дожидаясь, пока Лайла завяжет шнурки в кроссовках, вышел из апартаментов.
Ехали они молча. В конце концов, напряженность ситуации стала давить так, что девушка не выдержала.
– Прости! Я была в бешенстве, что он меня так кинул. И не сразу стала переживать! Я… Я просто не привыкла, что могу на тебя положиться… Я постараюсь…
Но закончить предложение ей не дали. Они как раз припарковались на стоянке у больницы, и Генри перебил ее, резко отстегнув ремень безопасности и повернувшись к ней лицом:
– Конечно! Как ты можешь доверять мне и полагаться на меня, когда даже не даешь мне шанса стать для тебя надежным и поддерживать во всем? Ты не впускаешь меня дальше, чем тебе удобно! И я принимал это, пока мы были далеко друг от друга. Но сейчас? Неужели у меня просто нет шансов?
Он вышел из машины, оставив ошарашенную таким откровением девушку внутри. Попытка помириться провалилась. Но сейчас главным было не это.
Клемана они нашли в зале ожидания. Он то и дело посматривал на двери, но те так и оставались закрытыми. Парня было не узнать. Он будто постарел на несколько лет, а темные круги под глазами выдавали бессонную ночь. Когда он поднял глаза на друзей, в них плескалось отчаяние близкое к панике.
– Было ухудшение. Его повезли на операцию. Это я виноват, – это все, что сказал парень. После этих слов он закрылся и не проронил и звука. Несколько часов прошли в тишине. Генри съездил за сменной одеждой, Лайла принесла стакан чая. И то, и другое осталось нетронутым, пока доктор не вышел из-за тех самых дверей и не отчитался о ходе и результатах операции:
– Было несколько опасных моментов. Но сейчас он стабилен. Состояние тяжелое. Нужно время. Он молодой, сильный парень. У него отличные шансы на полное выздоровление, если он придет в себя в ближайшие сорок восемь часов.
Когда врач скрылся за все теми же дверьми, от усталости шаркая ногами, Генри всунул в руки Клемана стакан с остывшим чаем и заставил выпить.
– Ты знаешь, что произошло? – парень вздрогнул от настойчивого вопроса.
– Его избили. Здесь были жандармы, но допрашивать было некого – Риччи доставили без сознания. Я знаю только то, что его избили. Боже, ему пятнадцать исполнится послезавтра… Кто мог такое сотворить с ребенком?! – он абсолютно беззвучно заплакал, осаживаясь на стул.
– Ты позвонил матери? Она знает?
– Что? – кажется, Клем стал проваливаться в себя. – А, да. Она будет через несколько дней. Нет обратных билетов, или что-то в этом роде.
– Тебе надо поесть и поспать. В реанимацию тебя все равно не пустят, так что я отвезу тебя домой. А Лайла побудет здесь, пока тебя не будет. Договорились?
– Нет, я нужен ему, я останусь… – Генри не дал ему закончить.
– Ему нужен сон. И тебе тоже. Не спорь, поехали… – И он буквально уволок толком не соображающего Клемана за собой, оставляя растерянную девушку в зале ожидания.
– Ужасно, это просто ужасно! Я прилечу! Клеману сейчас нужна любая поддержка! – Жасмин смотрела на подругу через монитор большими испуганными глазами.
– Не знаю, Жас. Он ни с кем не разговаривает. Риччи привезли в больницу вчера ночью. Весь вторник он провел в ожидании, а сегодня ночью Генри его буквально заставил поспать. Он молчит и во всем винит себя. Я подзаряжу его телефон, уже взяла зарядное и кое-что перекусить. Так что лучше позвони ему сама. Ладно? Часа через два-три…
Жасмин так и сделала. Звонок видеозвонка разрывал тишину коридора. Клеман, казалось, даже не слышал его, пока медсестра не пригрозила выставить его из отделения, если он не перестанет всем мешать своей музыкой. Как только он ответил на звонок, из динамиков раздалось:
– Как ты, Клем? Я уже посмотрела расписание вылетов, я буду у тебя уже завтра.
– Что? – парень не сразу сообразил, о чем идет речь. – Будешь у меня? Не надо…– голос был пустым, но твердым. – Не надо сюда приезжать, ты мне здесь не нужна. Ты будешь меня только отвлекать. – Взгляд Клемана стал осмысленным и серьезным, будто он принял решение: – Не надо возвращаться, у меня на тебя нет ни времени, ни сил.
Жасмин была просто ошарашена таким ответом. Она не ожидала услышать от Клема такие слова никогда в жизни. Она едва только сообразила спросить, можно ли ей хотя бы звонить, как услышала резкое «нет». И звонок был прервал принимающей стороной. После этого парень выгнал и Генри с Лайлой, сославшись на то, что здесь все пока без изменений, а у них свои дела.
Девушке даже думать не хотелось о том, чтобы встретиться с Джеем, вечно веселым и довольным жизнью, в такой напряженный момент. Но время никого не ждет. Книгу нужно сдавать, у Лайлы осталось не так много работы, чтобы завершить ее до начала учебного года. Сдача вступительного проекта была назначена на двадцать седьмое августа. Делать было нечего – она позвонила Николя, чтобы тот поделился Жюлем – опаздывать не хотелось, а ей еще предстояло переодеться из спортивного костюма, который она нацепила еще вчера ночью.
Дома ее ждал сюрприз – оказывается Генри, которого Клем выставил за двери минут на пятнадцать раньше девушки, тоже заехал домой, и сейчас принимал душ. В кофеварке остался горячий кофе, который Лайла тут же заправила сливками и выпила сразу полчашки. Поставив кружку на стол, она обратила внимание на почту, которую хозяин квартиры видимо забрал из ящика и изучал, пока поднимался на лифте. Верхним листом лежала выписка из банка, где серым подсвечивались расходы за последний период – те самые цветы и оплаты в ресторанах и кино. Сумма была неприлично велика. Но когда девушка взглянула на последнюю строчку – остаток на балансе – ее глаза сильно расширились. Таких денег она никогда даже заподозрить не могла у своего любимого. Поддавшись любопытству, она подняла первый лист, чтобы на втором увидеть поступления за последний период – относительно – именно относительно остатка – небольшие суммы постоянного дохода. Подняв глаза в верхний правый угол бумаги, она удостоверилась: счет принадлежал именно Генри, а не его отцу или семье. Смутившись своего любопытства, она свернула бумаги обратно, но червячок интереса в голове уже поселился. Чем же занимается Генри, если у него такие доходы…
Быстро допив кофе, Лайла поторопилась в ванную, чтобы привести себя в порядок перед интервью. Выйдя из душа, она застала Генри в дверях:
– Я люблю тебя, Лайла. Так люблю… И у меня разрывается сердце от осознания, что ты не можешь мне довериться, что ты рассчитываешь только на себя… – девушка в этот момент ощутила убийственный укол вины – она ведь буквально только что звонила Николя с просьбой о помощи, а вот от Генри помощь принять ей и в голову не пришло. Добило ее то, что так некстати вспомнился их разговор с Николя и ее выводы относительно своих чувств. На глаза навернулись слезы, руки мелко задрожали. Генри в два шага оказался рядом, чтобы обнять и утешить, но его близость только усилила подступающие рыдания – в конце концов, ночь выдалась отвратительная, впереди встреча с Джеем, а она, кажется, собственными руками разрушает то, о чем так долго мечтала.
В малом зале звучит непривычно спокойная лиричная мелодия, которую девушка услышала задолго до того, как вошла. Она будто ныряет в другой, параллельный мир, приобщаясь к музыкальным таинствам заезды. И так происходит каждый раз: окружающая действительность меркнет перед сияющим талантом артиста, заполняющего своей бешеной энергетикой все пространство вокруг. Лайла очарована и покорена, все тревоги остаются за дверью, и ей нужна минута, чтобы собраться с мыслями и начать интервью.
Джей сегодня на удивление тих и задумчив. Они беседуют о последнем написанном в этот период треке, Лайла задает несколько подготовленных заранее вопросов. С ним легко забывается обо всех заботах – певец внимательно и подробно рассказывает о своей сценической жизни, своих творениях, своих мечтах. Джей не выходит из образа – за несколько лет упорной беспрерывно работы над собой он набрался достаточно профессионализма, чтобы поддерживать свою сценическую личность в любом месте в любое время. Но парень так отчаянно скучает по этой улыбке, так устал от холодной, потерянной, чужой Лайлы дома, что невольно тянется к ней всей душой. Вероятно, такой посыл сложно не заметить. И пусть он все так же на сцене, непозволительно далеко от любимой, его улыбка светит ярче солнца. Он не может не видеть реакции девушки, и душу греет тепло, несмотря на осознание, что сейчас Лайла очарована Джеем, которое колет иголкой под сердцем. В какой-то момент Джей так увлекается, что допускает оговорку:
– И когда-нибудь мы с тобой туда обязательно съездим…
– Невероятно! – Лайла в восторге, пока до нее не доходит смысл сказанного. – Что?
Выкрутиться из этой ситуации невероятно сложно. Но парень все же справляется:
– Да! Когда-нибудь настанет момент, когда я захочу рассказать всему миру о себе вне сцены, о моей жизни и о моей любимой. И мне бы очень хотелось, чтобы для этой книги интервью у меня брала именно ты. И на обложке будет фото заката с той самой крыши. Я уверен, ты будешь очарована!
Интервью продолжается, диктофон работает. Джей глубоким бархатным голосом отвечает на очередной вопрос, приправляя простой ответ тонкими наблюдениями и неочевидными мелочами. Но атмосфера волшебства будто немного поредела, давая девушке возможность думать чуть критичнее, анализировать чуть внимательнее. Лайлу не покидает странное ощущение, будто она и сейчас сидит на концерте, сыгранном специально для нее, а еще в голове мелькает примерно сотня мыслей. Ей понадобится еще три недели, чтобы понять, что это было.
– Я мозгами понимаю, Эван, что никак ему не помогу. Но меня просто рвет на части от того, что я не там сейчас. А еще мне обидно, что он просто отказался от любых контактов со мной. Неужели ему совсем не нужно наше общение? – Жасмин уже третий день не может прийти в себя после того жесткого отказа, что она получила от Клемана. Вместе с этим разочарованием, ее постоянно донимает и память, которая постоянно подкидывает новые кусочки пазла, а еще постоянное беспокойство из-за того, что сеансы с доктором Рэй пришлось прекратить. Ей отчаянно нужно было привести мысли в порядок. – Мне так плохо… Мы можем устроить сессию?
