Текст книги "Не верь глазам своим (СИ)"
Автор книги: Jane Jourin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 52 страниц)
– Жестко. Но справедливо. Я и правда нюни распустила… Ну уж нетушки. Хватит!
– Вот! Этот боевой настрой мне нравится гораздо больше!
– Давай напьемся, а? – Лайла озорными огоньками глаз так и соблазняла Жас на выходку.
– А давай!
Утро девочки встретили сонными, пьяными, но счастливыми. Жас уснула на руках Эвана, который немного обеспокоенно осмотрел ее и понес в машину, предварительно попытавшись оплатить счет на баре клуба, где его девушка с подругой оказались уже после трех ночи. Лайла нахмурилась и достала свою Визу:
– Я самодостаточная и самостоятельная взрослая женщина. Я могу оплачивать свои счета! – Она проговорила это с вызовом. Но ее так качало, и язык так заплетался, что всерьез ее воспринимать было трудно.
Эван позвонил Генри, но телефон был недоступен. Лайла в ответ на его действие только пожала плечами. Но отказалась от его компании, и наотрез запретила везти себя домой или к ним с Жас.
– Меня заберут. Вот-вот подъедет машина.
Поскольку взгляд ее совсем расфокусировался, Эван с сомнением посмотрел на бармена. Но тот кивнул:
– Она позвонила кому-то, и я так понял, что ей ответили положительно.
Парень отнес крепко спящую Жас в машину, поудобнее расположив ее на заднем сидении, и уже хотел вернуться к ее подруге, но увидел, как к дверям подъехало авто, из которого буквально выбежал какой-то мужчина. Спустя минуту он вывел под руку Лайлу, аккуратно придерживая ее за плечи. Смотреть на продолжение он не стал, потому что узнал в водителе мсье де Буйона. В джинсах и футболке, он был совсем не похож на отпрыска аристократической семьи, но это был однозначно Николя. Наблюдая эту сцену, он сделал несколько вполне ожидаемых выводов, но решил, что их лучше оставить при себе.
***
Недели были насыщенными до умопомрачения. Музеи, галереи, бутики и тысячи потраченных долларов. Причем не только на «Катю», но и на Вадима и Клемана. Новые гаджеты, куча бесполезной одежды, и тонны неподъемных впечатлений – это оказывается тяжелая работа – культурная жизнь. Причем вокруг них всегда была толпа людей, которые пихались, толкались, стремились просочиться к невидимой, но очевидной цели – какой-нибудь картине, или статуе, или бару на худой конец. «Катя» была совсем не Катей. Она была скупа на общение, играя роль только на публике, высказывания у нее были простыми и сухими, лишенными эмоций и интереса. Однако их пара постоянно умудрялась оказываться в центре внимания, будь то ресторан, или выставка, или ночной клуб. Море фото в сомнительной прессе, и совершенно бессмысленное ожидание весточки от Кати. Вадим мрачнел с каждым днем, безуспешно стараясь ничем не показать волнение. И только благодаря тому, что Клем успел изучить мимику своего вынужденного знакомого, он понимал, насколько сильно тот беспокоится за свою подопечную.
Лежа у бассейна и пытаясь поспать перед обедом, Клеман все время возвращался к мыслям о Жасмин. Наверное, расстояние и некоторая эмоциональная отчужденность позволяли ему объективнее взглянуть на свою возлюбленную. Хотя даже эта формулировка теперь вызывала сомнение. У шезлонга появилась «Катя», молча бросив ему солнцезащитный крем. Когда он приблизился к ней, чтобы размазать пока прохладный крем по спине, та заговорила:
– Сегодня ровно две недели как мы здесь, и пока не продвинулись ни на шаг. Нужно их спровоцировать, поэтому я предложила Вадиму меня убить. Он разрабатывает план.
– Тебя что? – Клем еле удержался, чтобы не закричать.
– Думаю, проще всего использовать снайпера. Эй, пониже. И не бойся потрогать мою задницу. За нами наблюдают даже сейчас. Так что… Мы вроде как спим вместе?
– Это был риторический вопрос. – Клеман даже не покраснел. За эти дни он привык в манере общения «Кати», поэтому просто размазал новую порцию крема по ее ягодицам и улегся на шезлонг. Он настолько поднатарел в изображении бурных отношений, что перестал сравнивать то, как они общались с Катей, с той линией поведения, что они избрали с Лилой. Да, тут было что сравнить. Забавно, что в начале и с Катей они изображали пару. И Клем периодически вспоминал, что и как делала девушка, чтобы правдиво сыграть. Вот только потом их отношения в корне поменялись, и парень искренне сожалел, что упустил этот момент. Хотя вряд ли это что-то изменило бы. Тем не менее, жизнь продолжалась, о чем ему безапелляционно напомнила «Катя», просовывая руку в его ширинку в мужском туалете.
Это было на второй неделе их пребывания здесь. Устроители еженедельной вечеринки не нашли ничего лучше, чем использовать для ее названия тривиальный каламбур «Агрессивная среда». «Катя» весь вечер одергивала излишне напряженного Клема, периодически громко сетуя: «Ну не злись, зайка, хватит дуться!» А потом просто схватила его за руку во время очередного танца и потащила в туалет. Там она буквально зашипела ему на ухо, рвано дергая молнию на джинсах:
– Ты не забыл, что от твоей убедительности зависит жизнь объекта? Если она не подала сигнал, это еще не значит, что случилось что-то плохое. А ты, как размазня, постоянно угрюмый и недовольный. Так что расслабься и получай удовольствие от жизни!
Клем перехватил ее руку:
– Я-то расслаблюсь, а ты не переходи границы, мне вполне хватает нашей физкультуры на кровати и гимнастики в ванной, совсем не обязательно…
– Ой да заткнись, – она ловко вывернула руку из его хватки и продолжила освобождать его член от лишней ткани. – Ты никогда в жизни не изобразишь на лице то безмятежное блаженство, что снисходит на вас после оргазма.
Почувствовав чужие, незнакомые пальца на довольно оптимистично отреагировавшем органе, он напрягся и постарался отстраниться:
– Ну, так ты сымитируй то самое блаженство, будто это я тебе здесь отлизал! – Даже излишняя пошлость не смутила парня. Ему было неприятно заниматься сексом из необходимости с едва знакомой девушкой.
– А что бы Катя сказала тебе в такой ситуации?
Клеман всего секунду думал перед тем, как ответить:
– Расслабиться и получать удовольствие. – Он тяжело вздохнул и откинулся головой на стену, закрывая глаза. У него не заняло много времени полностью отключиться от ситуации и просто плыть по течению. И хотя движения были непривычными, а запахи и вовсе не располагали к подобному, он все же стерпел оставленный на шее засос и, оттолкнув ладонь девушки, сам довел себя до конца. Видимо, на его лице отобразилось нужное выражение, потому что Лила спустя всего минуту уже выволакивала парня обратно на танцпол.
В душе Клем чувствовал себя использованным и грязным. Он, конечно, заразился от Кати цинизмом и прагматичностью, но убить в себе романтика полностью так и не смог. И вот такие «потрахушки» окончательно выбили его из колеи. Вадима как назло не было в поле зрения, что немного насторожило Лилу, но из роли та не вышла. Она заказала вип-обслуживание за столиком и уселась на колени парня. Спустя два коктейля, которые спортсмен зарекся пить после празднования окончания учебы, его достаточно развезло, чтобы Лила продолжила своеобразную экстренную терапию. Она села на него верхом, уложив его ладони под свою юбку. Учитывая громкость музыки разговаривать можно было только прямо в ухо собеседника:
– Ну что с тобой такое? Чего тебя переклинило?
– Я как манекен! – чуть пьяно пролепетал Клеман, – куда нужно, туда и поставят, причем в удобной позе… Скажут прыгать – прыгну! Скажут трахнуть – трахну… Только мне обидно, что я сам на это подписался…
– Парень, ты хорошее дело делаешь! И не надо приплетать душу к телу. Есть простая физиология. Телу нужна разрядка, чтобы мысли были простыми и быстрыми. Чтобы лишние гормоны не мешали мозгу принимать верные решения. То, что ты нуждался в этом, не делает тебя манекеном. Это делает тебя человеком. И меня тоже. – С этим словами она переместила его ладонь между своих ног, чтобы он мог почувствовать влажную ткань ее белья. – Пожалуйста… – Она вильнула бедрами, прижимаясь теснее к его руке и чуть сдвинула кружево в сторону. Ее методы убеждения сработали, потому что в следующую минуту парень перевернул ладонь поудобнее и вошел в нее двумя пальцами. Девушка сделала практически все остальное сама.
Переспав с этой мыслью, почти не испытывая похмелья на утро, Клеману неожиданно стало легче. Ведь он фактически никого не обманывал и не предавал, кроме своих собственных, уже немного устаревших идеалов. То ли его действительно «отпустило». То ли тот факт, что его железная партнерша тоже оказалась человеком, оказал на него вдохновляющее действие. Их отношения не потеплели, но что-то между ними стало однозначно понятнее.
Фокус с убийством «Кати» они разыграли уже через три дня. На пятницу было назначено открытие какой-то жутко модной выставки. Поскольку «Катя», несколько первых дней после прибытия проведшая в полной изоляции, будто проверяя надежность укрытия, а потом, «удостоверившись» в его надежности, кутившая на широкую ногу, не могла пропустить такое мероприятие, было решено стрелять именно там. Все прошло как по нотам, включая прибывшую полицию и освещение события СМИ. «Безутешного» Клемана и «потерянного» Вадима даже показали по телевидению, выходящими из здания следствия. Каких денег и усилий стоило это прикрытие, Клему оставалось только догадываться.
Возвратившись уже поздно ночью домой он проверил свои соцсети – какой смысл скрываться, если «Кати» все равно нет. От подруг было несколько сообщений, но ничего тревожного. Клеман уже было выдохнул: значит, новости не дошли до дома. На самом деле в это время девочки после недельной супернапряженной работы над текстом как раз выкладывали готовую статью на страницу Майского Цветка, потому просто игнорировали любые отвлечения. А вот брат Риччи, который новости смотрел, буквально засыпал его вопросами. Вадим организовал телефонный звонок, благодаря которому Клем смог успокоить младшего. Оставалось только надеяться, что криминальные новости дальних регионов Евросоюза не так интересны, чтобы их крутить повтором. Слишком дорого стоило уговорить брата не рассказывать об этом инциденте их матери. Когда Риччи вернул трубку своему новому лучшему другу, Клем услышал от того только одну фразу: «Ты нужен дома, пацан».
«Мне дом тоже нужен», – подумал Клеман. В конце концов, все почти закончилось, значит скоро можно возвращаться.
Обратный рейс был ночью с воскресенья на понедельник. Вся их спасательная операция уложилась ровно в три недели. Напрягало только то, что от Кати до сих пор не было и весточки. Вадим отдал парню билеты, поблагодарил за все. Было даже непривычно видеть его таким обычным. Но субботняя газета заставила его снова замкнуться. Что бы ни прочитал в разделе объявлений начальник Катиной охраны, его это не слабо насторожило. Всю субботу он где-то пропадал, а потом неожиданно вернулся, приказав собирать вещи. Спустя час они оба колесили по загородным дорогам, пока к рассвету не оказались на каком-то пирсе с пришвартованной яхтой.
– Катя написала мне. Она нашла укрытие. С ней все в порядке. Когда мы отбудем, дойди пешком пару километров до деревни, попроси подвести тебя до города, а там сядешь на такси до аэропорта. Вот деньги. – Они уже выбрались из арендованной машины и шли к белой красавице. «Рассветный ангел» – значилось на борту. Символично получилось. – Спасибо тебе еще раз, – очень серьезно сказал Вадим, протянув руку для пожатия. – Я правда считаю, что ты – это лучшее, что с ней случилось за последние несколько лет. Не забывай нас, Клеман, и будь счастлив.
– Вы тоже! – Клем ответил на крепкое рукопожатие. – Береги ее! – крикнул он уже отплывающему от причала мужчине и помахал рукой выглянувшей на мгновение Лиле. Отчего-то губы расплылись в улыбке, наверное, из-за хорошего финала этой странной истории.
Он развернулся и легкой пружинистой походкой отправился по хорошо утоптанной дороге – видимо, для деревни это был своеобразный выход к морю, а этот пирс использовался для товарных судов. Но не прошёл он и двухсот метров, как его накрыло оглушающим ревом, и спустя еще несколько секунд он упал. Найдя свое дыхание, он перевернулся на спину и медленно сел.
На фоне яркого сочного рассвета тусклым пятном горели остатки белоснежного когда-то ‘‘ангела’’. Раздался ещё один взрыв, и в носу яхты вспышкой взвился огонь, потухший через мгновение. Парень на берегу все ещё пытался уложить в своей голове произошедшее, когда услышал крики и гул двигателя. К яхте плыла моторная лодка. Это привело Клемана в чувство. Он поднялся, все ещё пошатываясь, но скорее от шока, чем от повреждений. Нужно выбираться отсюда. Он нужен дома.
Уже сидя в самолёте он осознал: Вадим и Лила. Их больше нет. Как же Катя справится без него? Она будет разбита… И от собственного бессилия хотелось выть. Но он не знал, как связаться с девушкой. Не знал, как ей помочь. Он мог только надеяться, что она в безопасности, и у неё хватит сил, чтобы пережить это.
Дорога от аэропорта домой не запомнилась. Клеман то и дело вспоминал взрыв и бледные борта яхты в огне на фоне безумно прекрасного рассвета. Он попросил водителя такси остановить машину в начале улицы. Ему предстояло долгое выяснение отношений с мамой и Риччи, а потом ещё и с подругами. Судя по их сообщениям никакого катаклизма не приключилось в его отсутствие.
Он так задумался, что влетел в мужчину, который шел ему навстречу. Но не успел извиниться.
– Твоя мама думает, что ты был на трехнедельном ознакомительном туре по спортивным колледжам. Тебя, кстати, приняли в несколько, здесь вся информация, – он протянул папку ничего не понимающему Клему. – она сейчас в командировке, поэтому не знает ни о твоём появлении по ТВ, ни про Риччи. Он уже в порядке, но всякое может случиться…
– Что с ним?!
– Подрался – пара синяков и очень уязвленное самолюбие. Но я уверен, что ситуация ещё найдет свое развитие. Ты за ним пригляди. Я здесь все.
– Спасибо! – парень говорил уже в спину. – Если что, как я смогу с тобой связаться?
Мужчина остановился:
– Долг Вадиму я отдал, так что…
– Его больше нет, – вырвалось у Клемана до того, как он успел подумать.
Мужчина молчал.
– Вот значит как… Ладно. Но только на крайний случай. Найдёшь бар «У Тима». Там спросишь. Бывай.
Он ушел, а Клеман остался стоять. Прошло десять, потом двадцать минут, а парень продолжал стоять посреди улицы, опустив руки и глядя в пустоту. Где-то впереди оглушающе хлопнула крышка мусорного бака, и это вернуло его в реальность. Он подхватил огромную спортивную сумку и направился к дому. Ему ещё брату мозги вставлять за драку.
====== Начало конца ======
– Вообще-то я приехал вчера, но мне нужно было решить несколько вопросов дома. – Клеман пожал плечами и потянул свежевыжатый ананасовый сок. Глядя на ярко-желтую жидкость, он снова вспомнил, что это любимый Катин напиток, и взгляд его погрустнел. Девочки, заметившие это, тут же подобрались.
– А когда Катя вернется? И вообще, что могло ее так задержать, что ты прилетел обратно из Италии один? А еще, мы ждем подробностей… Почему Италия? Как там? Жарко? Интересно? Чем вы занимались? – Подруги наперебой задавали вопросы, на которые Клем уже подготовил ответы.
– Мы расстались с ней. И она больше не вернется сюда. – Врать не хотелось. Но и правду сказать было бы странно. Пришлось бы все подробно объяснять, но на это не было ни сил, ни желания. Хотя вряд ли эта информация теперь хоть кому-то навредила бы. Но парень не предусмотрел реакцию любимой подруги на это, казалось бы простое и полное, заявление.
– Вот гадина! Она бросила тебя ради Фрэнка? Между ними однозначно что-то происходило, но я думала, что вам хорошо вместе… Боже! Мы найдем тебе нормальную девушку! Без этих всех драм! – Жасмин понесло, и Клеману с трудом удалось вставить слово.
– Да нет же! Нет!
– Эй, так мне кто-нибудь объяснит, кто такой этот Фрэнки? – Лайла не выдержала своего неведения и вскрикнула так, что на нее даже обернулись посетители кафе. Жас удивленно замолчала, и у Клемана появился шанс сказать:
– Я подписал Вадима в телефоне как «Фрэнк Фармер». Ну помнишь, фильм с Кэвином Кёстнером и Уитни Хьюстон? «Телохранитель» назывался? Там охранник влюбляется в свою подопечную. Вот… У них с Катей действительно были непростые отношения, но мы расстались не из-за этого. Просто ее отцу дали другое назначение, и она переехала к нему. А отношения на расстоянии – это не то, что нам обоим хотелось бы иметь в жизни… Поэтому мы вполне мирно разошлись, оставшись друзьями… – Почти все из этого было правдой. Клем не знал, куда она уехала, но это единственное, о чем он соврал. Тем не менее, упоминание Вадима снова резануло по нервам. – Я буду в порядке, мне просто нужно время. И новую девушку мы искать не будем. Она сама найдется, когда придет время. Меня сейчас больше беспокоит Риччи. Он подрался, но категорически отказывается говорить мне, почему…
Друзья просидели в кафе до самого закрытия. Лайла поделилась новостями о том, что работает теперь с Джеем, о своем выпускном проекте, о том, что ссора с родителями так и не разрешилась, никто из них не собирается идти на контакт, что с Генри все не так, как хотелось бы. Жас немного смущаясь рассказала о том, как проходит ее лечение, о скорой поездке в штаты и успехах Эвана. И конечно, обе девушки с удовольствием послушали о выставках и клубах, о другой стране и том, как Клем проводил там время. И если Лайла с остервенелым интересом слушала друга, то Жас в конце концов довольно резко прервала поток вопросов и спросила:
– Клем, у тебя точно все в порядке? Я тебя таким угрюмым наверное никогда не видела… Ты выглядишь как-то… – девушка посмаковала на языке несколько определений и выдала: – Трагично…
Парень, серьезно глядя на подруг, вздохнул:
– Я буду очень скучать по Кате и Вадиму, я никогда не забуду их обоих, и мне очень грустно осознавать, что шанс еще раз увидеть Катю ничтожно мал… но нужно двигаться дальше, так что… Давайте-ка расходиться… У кого-то завтра второе интервью с супер-мега звездой… А тебе, Жас, стоило бы поговорить с мамой. Ты уезжаешь в пятницу, в четверг у тебя встреча с доктором. Остается только завтра. Давай, милая, не бойся. Тебе станет легче… С таким чувством вины ты свое лечение как минимум застопоришь надолго! А мне еще синяки Риччи перед сном обработать нужно…
Он поднялся и расцеловал по очереди девчонок, обещая подарить прикупленные им подарки, как только доставят багаж, а потом направился к выходу. Было очень похоже на побег, но парень ничего не мог с собой поделать. У него все еще не укладывалось в голове все, что произошло несколько дней назад. И ему предстояло научиться с этим жить.
– То есть, наша работа будет происходить именно в таком вот режиме? Ты на сцене за роялем, а я в зрительном зале с диктофоном? – Лайла достаточно быстро нашла нужное помещение, но не ожидала, что Джей уже будет там. Он приветливо поздоровался, не прекращая наигрывать что-то легкое и ненавязчивое.
– Почему бы не совместить приятное с полезным? – ослепительная улыбка даже немного раздражала.
– И что из этого будет полезным? – девушка с сомнением осмотрела рабочее пространство.
– Работа над альбомом, конечно! Хотя саму музыку я безмерно люблю. А приятным будет общение с тобой! – зачем-то пояснил певец и сделал приглашающий жест. – Так, располагайся и задавай свои вопросы…
– Знаешь, лучше расскажи мне сам, в какой момент у тебя родилась идея этого альбома.
Джей рассказывал вдохновленно и с энтузиазмом. На расстоянии десятков метров было сложно рассмотреть выражение лица, но даже издали было понятно, что артист живет своим делом. Он говорил о нотах и аккордах, переключаясь на вкусы, запахи и пейзажи, снова возвращаясь к музыке и переключаясь на события или личности, которых он встречал на своем пути. Будто каждый его шаг по жизни – это куплет, или нота, или проигрыш, или мелодия, или… И во всем, что он презентовал, девушка находило что-то понятное, знакомое, интересное и захватывающее. Беседа протекала неспешно, но в итоге получилась очень насыщенной и цепляющей. Когда Джей посмотрел на часы, он спохватился:
– А твой парень не будет тебя ревновать? Ты так поздно возвращаешься домой…
– Живу я совсем с другим парнем, – негромко проговорила Лайла, но акустика помещения позволила певцу расслышать ее. Он на мгновение замер, а потом повернулся и с интересом уставился на своего интервьюера:
– Как так?
– Не то, чтобы это было твоим делом, но… Я даже лучшей подруге не могу об этом рассказать. Понимаешь… Короче… – девушка мялась, а Джей скрестил руки на груди и сел на авансцену, сразу оказываясь чуть ли не в два раз ближе, чем был раньше.
– Можно и не короче, если ты не торопишься…
– В общем, я поссорилась с родителями. Сильно. Так сильно, что ушла из дома. И… – Она сделала паузу. – В общем, я ушла из дома и живу сейчас у своего друга. – Выпалила она. – И этот друг – мужчина. Старше. Неженат. – Теперь она говорила медленно, наблюдая за реакцией певца. И к своему удовольствию и удивлению не видела того, что видела на лицах своих родителей.
– И что?
Девушка поняла, что пауза затянулась, и продолжила:
– Ну, неоднозначно выглядящая ситуация, и мама с папой заняли позицию, что мне с ним дружить неприлично. Подозревали меня не понять в чем… Поэтому я теперь живу у Николя. И Генри – мой парень – об этом еще не знает…
– Почему? Такой ревнивый? – Смешок вышел немного нервным, но Лайла не обратила внимания на это. Она была вся в раздумьях.
– Нет. Генри, он… Он самый лучший. Просто мне его очень не хватает. Он вечно занят в каких-то делах с отцом. С Антуаном. Ты, кстати, можешь быть с ним знаком.
– В некотором роде, – сказал Джей негромко и поощрительно кивнул.
– И того времени, что мы проводим вместе, так мало, что я не хочу его тратить на выяснения отношений. Я правда не знаю, как он это воспримет. Но меня больше страшит его реакция на то, что я умолчала об этом, а не реакция на то, что я живу у Никки. Вот. – Она перевела дух.
– Да… Знаешь, ты представь только, что будет, если он узнает об этом от кого-то другого? Как ему будет неприятно? Тебе лучше постараться найти это время и сбросить ему смс: «Дорогой, я живу у Николя! Ты же не против?» Ну. Или что-то в этом роде. Хотя, это и правда не мое дело…
– А знаешь, ты ведь прав на все сто! Спасибо! – Она уже двинулась к выходу: – До встречи на следующей неделе! – И как только дверь закрылась за девушкой, на телефон Генри пришла смс. Джей с интересом глянул на экран и зашелся в слегка истерическом смехе. Текст был легко узнаваем:
Лайла:«Дорогой, я живу у Николя! Ты же не против?»
Генри: «Я хотел бы услышать подробности…» – прочитала Лайла на своем телефоне в четверг утром. Это был один из вариантов ответа, которые она предполагала, поэтому, успокоившись и сварив себе чашку кофе, она пригласила любимого на свидание и принялась за работу. Материала на диктофоне из всех их разговоров была едва ли треть от записанного времени. С удвоенным энтузиазмом девушка расшифровывала запись и планировала структуру книги, записывала интересные идеи и готовила вопросы, которые задаст через неделю. Только прервавшись – и то не по собственной инициативе – на обед, она осознала, что ничего раньше не мешало ей просто пригласить Генри на свидание, а она, как дурочка, все ждала его хода, будто в какой-то испорченной шахматной партии. Она так углубилась в свои мысли, что даже не заметила, как Николя вернулся домой.
– Прости, я заняла твой рабочий стол… – только и сказала Лайла, когда у нее под носом образовалась тарелка с закусками и огромная чашка чая.
– Милая моя, мой рабочий стол уже достаточно давно – кухонный. А это просто предмет интерьера, которому вы, наконец, нашли применение. О чем вы так грустите?
– Я назначила сегодня свидание своему парню. Вот, сижу, думаю, почему раньше до этого не додумалась…
– А что он ответил? – заинтересованно спросил хозяин квартиры, как всегда элегантно усаживаясь на подлокотник любимого кресла.
– Еще не смотрела. Да это и не важно. Просто это совсем не в мое духе – сидеть и ждать у моря погоды. И это очевидно по всем другим сферам моей жизни. А вот в личных отношениях я какая-то амеба… Видимо, поэтому у нас не все так хорошо, как хотелось бы…
– Вы прекрасно описали проблему. Раз вы ее идентифицировали, думаю, у вас не составит труда ее решить! Как продвигается книга?
И это было большой ошибкой задать этот вопрос. Потому что до позднего вечера Лайла взахлеб делилась впечатлениями, найдя в лице Николя благодарного слушателя.
– Думаю, все ваши сомнения по поводу того, что вам неинтересно будет писать об этом певце, сами собой развеялись, правда? Что ж, я очень рад, что все так сложилось. Уверен, Ромми будет вне себя от восторга, когда прочтет результат, – подвел итог мужчина, почти силком отправляя девушку на заслуженный ночной отдых.
– Думаю, тебе просто нужно дать самой себе шанс. – Клеман серьезно и строго смотрел на Жасмин, сжимая ее руку. – Ты растеряна, и сама не знаешь, чего от себя ожидать. Ты через многое прошла, мы с Лайлой можем только догадываться о всех этих ужасах. Дай себе время и, не торопясь, найди себя новую.
Жас смотрела на него мокрыми глазами, но улыбалась.
– Я так скучала по тебе. И когда ты успел стать таким мудрым?
– Жизнь преподносит свои сюрпризы… – Клем философски пожал плечами, не желая вдаваться в подробности.
Положа руку на сердце, ему совсем не хотелось, чтобы этот разговор состоялся сегодня. В среду был доставлен багаж, и парня накрыло болезненным осознанием, что все вещи, что лежат в сумках, были куплены теми, кого уже нет. Следующие пару дней он едва ли находил силы, чтобы выйти из своей комнаты и обработать синяки брату, который все так же играл в молчанку. Он сотни раз прогонял в памяти события последних трех недель, скорбя о своих соратниках и тоскуя о Кате. Сейчас он считал глупым, что какое-то время правда верил в то, что у них могут выйти настоящие отношения. Они и были настоящими, но отнюдь не романтичными. Чувства между ними были скорее товарищескими, зато крепкими и верными. Вместе с тем, эта хрупкая на вид девушка дала ему такую школу жизни, за которую он вечно будет ей благодарен. Разбирая вещи, он наткнулся на подарки девчонкам и брату, раз уж тот так неудачно стал очевидцем их с Вадимом променада под камерами. Сжав в руках коробку для Жасмин, он чуть не прорвал упаковку. Находясь так далеко от нее, он смог расставить по местам все свои смешанные чувства, и осознать, что его детская и юношеская влюбленность и привязанность никуда не делись, что недостатки любимой девушки никак не уменьшили его чувства к ней. Просто неловкость и наивность сменились более здравым взглядом на Жас, на их отношения, на их возможное будущее. Все эти мысли в голове создавали жуткое давление, и меньше всего Клем был готов к душещипательным беседам. Но…
Сегодня Жасмин с Эваном улетали на вручение диплома. Их не будет несколько недель, и Клеман не смог отказать подруге. Она вывалила на него все свои опасения и страхи, обиды и непонимание, и так чертовски сложно было собрать всю силу воли, чтобы кропотливо разбираться со всем этим «счастьем», вместо того, чтобы отложить выяснение отношений на «потом». Однако, справедливо рассудив, что, если он считает себя взрослым, ответственным человеком, то должен быть сильным и собранным, а еще подумав, что Катя на это сказала бы: «Решай проблемы по мере их поступления. Проблема поступила – сиди, решай», он уже третий час обсуждал их с Жасмин дружбу. Он понимал, что необходимость этого разговора назрела уже давно.
– Какие сюрпризы? – немного игриво и любопытно спросила мулатка, показывая, что приняла к сведению все его советы и готова перейти к более легкому и ни к чему не обязывающему общению.
Клем снова пожал плечами, но широко улыбнулся, понимая, что только создаст ненужное напряжение, если не нацепит маску и не закончит этот разговор как нужно. После всего, что Жасмин ему рассказала, после всего, что они обсудили, он как никогда четко осознал, что в данный момент находится на распутье. Жас после пережитого и сама не знает, кто она и чего хочет от жизни. Строить с ней отношения сейчас бессмысленно. А его эмоции и чувства находятся словно в стазисе, и если он не подкинет искру, то это болезненное увлечение последних лет пройдет, иссякнет, и он будет все также любить ее как человека, но не более того. Он описал для себя это как «зрелость чувств». Но пока решение принимать не нужно, можно расслабиться и просто получать удовольствие от общения.
Вернувшись домой, он чувствовал, будто с плеч сошел тяжелый груз, этот разговор был ему нужен не меньше, чем Жасмин. Но зайдя в комнату и увидев разобранный чемодан, снова погрузился во мрак воспоминаний.
Он стоит на палубе и смотрит на рассвет. Вид прекрасен до слез, он завораживает и гипнотизирует. Внезапно раздается взрыв, и он оказывается весь в огне. Выхода нет, ему некуда ступить и шагу, но жить хочется до хруста в сжатых кулаках. Он ныряет в спасительную воду, содрогаясь от резкой смены температуры. Страх отходит в сторону, давая мышцам сил, чтобы всплыть на поверхность. Вот уже видны красные блики рассвета, остается последний рывок, чтобы вынырнуть на поверхность. Он уже чувствует победу и расслабляется, готовясь сделать вдох. Но его оглушает еще один взрыв, и сил больше нет, он уходит на дно, понимая, что это конец.
– Клеман, очнись! Ты чего, брат? Эй, да просыпайся ты! – холодная вода на лице только добавляет реалистичности сну, но немного панический голос Риччи вырывает его из кошмара. – Ты нормально?
– Да, малыш, нормально. Спасибо. Просто кошмар. Мне снилось, что я умираю… – эти слова дались тяжело, но Клем все еще надеялся, что откровенность и открытость позволят брату расслабиться и рассказать, почему его избили.
– Ужас! А мне чаще всего снятся монстры из телека. Остаться с тобой?
– Заваливайся! – парень сдвинулся на край кровати и подмигнул: – Посмотрим последних «Мстителей»?
– Давай! – задорно откликнулся младший и устроился поудобнее. Клем уже и забыл, когда проводил время с братом просто так. И даже не стал подавлять укол совести, позволив себе вдоволь «насладиться» ее муками. Надо зависать с ним почаще…
Получив от Жасмин смс о мягкой посадке, Клеман вернулся к делу, которое с горем пополам пытался закончить вот уже четвертый день. Разбирать багаж из Италии было чертовски сложно. Но вот – последняя сумка, и остаток субботы можно будет попытаться посвятить брату, пересиливая меланхолию и скорбь. Когда все вещи были аккуратно разложены по местам, Клем задумался о том, как объяснит матери внезапные обновки. Но потом с грустью подумал о том, что с ее графиком работы, едва ли она заметит их. Кинув сумку на дно шкафа, он услышал странный металлический лязг и удивленно поднял ее обратно. Он был уверен, что больше ничего туда не ложил, но на проверку на дне оказалась небольшая связка ключей, а столь громкий звук издавала флешка в стальном корпусе, которая билась о незамысловатый брелок в виде Колизея. «Послание от мертвеца» – пронеслось в голове парня, но он не успел испугаться или вновь упасть в траур – ноги сами отнесли его к столу, где трудился старенький ноутбук.
