Текст книги "Не верь глазам своим (СИ)"
Автор книги: Jane Jourin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 52 страниц)
– Извините, у вас нет телефона? – Генри с надеждой посмотрел на мужчину.
– Есть, а толку? Связи то все равно нет… Тебе точно не нужен врач?
– Спасибо, сейчас схожу в туалет, умоюсь, и буду иметь надлежащий вид. Но мне нельзя задерживаться, я ищу девушку, не могу тратить время на врача…
Доев свой бургер в два укуса, он лениво жевал картошку. Все-таки после аварии его слегка мутило даже от такого количества еды. Опять вернувшись к размышлениям, он решил, что поедет в Ровелль. Отсюда есть прямой путь, и он точно должен опередить рейсовый. А уже там определиться, куда двигаться дальше, а точнее назад, если Лайлы там не окажется. От размышлений его отвлек разговор между хозяином заведения и официанткой. Они перешептывались, но были слишком близко, чтобы их беседа осталась конфиденциальной.
– Мы закрываемся. А ей некуда идти. Она же не может переночевать здесь на диванчике.
– И ты хочешь каждую дворняжку пригреть и накормить…
– Она может заплатить за ночь в подсобке. Там есть нормальный диван, и ванная для персонала…
– Ну конечно… Через дорогу есть мотель, пусть перекантуется там…
– Ты же знаешь, какой там хозяин. Да и вряд ли в такую ночь там есть свободные комнаты…
В этот момент Генри услышал как хлопнула входная дверь и одновременно женский вскрик.
Повернувшись на звук Генри опрокинул почти пустую кружку кофе.
– Лайла? – парень не верил своим глазам. – Лайла!
Девушка еще раз попыталась выйти, но сильный порыв ветра, как и в первый раз, захлопнул дверь, едва она приоткрылась на несколько сантиметров. Только сейчас она смогла рассмотреть Генри – впавшие глаза, бледная кожа, и стекающая капля крови по щеке. Лайла широко распахнула глаза, в ужасе всматриваясь в его лицо. Вся ярость, вспыхнувшая из-за того, что решение ее проблемы было так близко, но ускользнуло прямо из-под носа, растворилась. Точнее это ей не удалось ускользнуть из-под носа Генри, чтобы избежать выяснения отношений, до того, как она сама разберется в себе. Совершить третью попытку уйти ей не дали сильные руки, в следующее мгновение обхватившие ее и прижавшие к горячему телу. Хотя она ее и не предпринимала. Страх за Генри полностью отшиб желание убегать. А когда он шепотом, с придыханием, назвал ее имя под звук колотящегося сердца, она просто забыла обо всем на свете, не в силах пошевелиться.
Генри продолжил шептать Лайле на ухо, но с каждым словом его голос становился все громче и громче. Он позволил себе погладить ее по спине, чуть разжимая хватку: – Я думал, что переживал самые ужасные мгновения своей жизни, когда видел тебя в объятьях другого, и когда ты пропала тогда из лицея, но то, что я пережил сегодня… И вот, опять я все о себе… Как ты? Замерзла?
Слова Генри о событиях в лицее немного подпитали боевой дух Лайлы, и она нашла силы оттолкнуть парня от себя, с трудом просунув руки между ними.
– Отойди от меня! Видеть тебя не хочу! Зачем ты вообще сюда приехал? Как ты нашел меня?! – но посмотрев на его окровавленную голову весь ее задор и пыл пропали. – А с тобой что произошло?
Генри поник. Но решимость и невероятная нежность в его глазах никуда не исчезли: – Ничего страшного. Я просто…
Их беседу прервали в совершенно свойственной этому заведению манере:
– Мардж! Закрывай двери! Мы закрыты с полуночи до семи утра!
– Давай поговорим в более удобном месте. Ты замерзла, а кафе закрывается. Пойдем, – и не дав Лайле проронить ни звука, парень утащил ее из забегаловки. Усадив ее на пассажирское сиденье, он запер двери, включил подогрев сидений, обогрев салона на максимум. Когда закончил со всеми этими действиями, он снова посмотрел на девушку. – Я отвезу тебя домой.
– Нет!
– Лайла, ты можешь ненавидеть меня сколько угодно, но зачем так мучить своих родных. Сбежала, как маленькая девочка…
– Мучить родных, о чем ты вообще? – она дернула ручку двери. – Выпусти меня отсюда, я с тобой никуда не поеду… – Она ударила его по плечу, отчего Генри закашлялся, зашипел и схватился за голову. – Боже. – Она почти кричала. – Да что же с тобой произошло?
– Я расскажу тебе, если ты позволишь отвезти тебя домой.
Лайла проявила несвойственную ей мудрость и сказала: – Давай подумаем об этом утром. Сейчас мы точно никуда не поедем. – Глядя на сплошную стену дождя, она была тверда как никогда. – Я с тобой в таком состоянии в такую погоду никуда не поеду. Где мы будем ночевать? Не в машине же? – Лайла вспомнила, как у нее в автобусе затекли ноги, и еще раз ими пошевелила для верности.
– Я слышал от владельца кафе, что здесь напротив есть мотель, просто его не видно за стеной дождя. – Проехав пару метров, они действительно увидели вывеску мотеля: «Мест нет». – Я все-таки попытаю счастья. – Генри потянулся, чтобы потянуть за ручку двери и опять поморщился.
– Давай лучше я, у меня больше шансов. – Лайла выскочила из машины и побежала к входу. К тому моменту, как Генри вошел, Лайла уже вовсю щебетала с мужчиной лет 45, сально улыбающимся и раздевающим ее глазами, абсолютно не стесняясь. – С вас вот столько за ночь. – И он показал на вывеску с прайсом. Лайла посмотрела на него улыбаясь и забирая ключ, а в тот момент, когда он уже чуть не положил свою лапу поверх ладони девушки, быстро развернулась к Генри. – Милый, ты заплатишь? – Взяв его под руку и повиснув на нем, как в тот раз, когда она играла его фальшивую девушку, она еще раз мило улыбнулась хозяину мотеля.
Генри молча протянул купюру и развернувшись, зашагал на улицу, приобняв Лайлу за талию. Как только дверь за ними закрылась, Лайла убрала его руку и побежала к двери номер. Генри, отметив, куда она зашла, вернулся в машину, чтобы забрать вещи. Постучав в номер и так и не дождавшись ответа, он вошел – дверь была не заперта. Девушка сидела напротив него на кресле и выжидательно смотрела.
– Нет. Нет. И еще раз нет. Ты еще не дала согласие на мое условие. Плюс ко всему, ты вся мокрая, и можешь простудиться, если не переоденешься. Тем более, что… – Он замолчал и повернул голову к окну.
– Тем более, что? – Лайла сощурила глаза, она была готова к любой словесной перепалке.
– Тем более, что твоя одежда практически ничего не скрывает, таким образом не выполняя ни одну из своих функций. И мне трудно на тебя смотреть, не имея возможности прикоснуться. – Генри бросил вещи у двери и опустился на корточки рядом с ногами девушки, укладывая голову ей на мокрые колени. – Ты имеешь причины меня ненавидеть, я уверен в этом, но разбираться в них сейчас я не могу. Я просто счастлив, что с тобой все хорошо. Как бы ты ко мне ни относилась, я приму это, но давай устроим перемирие хотя бы до утра… А сейчас будь хорошей девочкой, иди в душ. Там в рюкзаке почти вся твоя одежда сухая. А я пока соображу, на чем мне спать…
В голове была куча мыслей, а в душе столько противоречивых эмоций, что беглянка решила отложить перепалку до утра. Мысль о горячей воде и теплой постели очень привлекали. Положив руку на голову парню, она немного ее оттолкнула, показывая, что хочет подняться. И молча пошла в ванную. Эффект от водных процедур был явно недооценен ею, так как вышла она совершенно другим человеком. Поначалу ей было неловко выходить из ванной в полотенце, но она сама забыла взять вещи, и, решившись, открыла дверь. Генри сидел на кресле, на полу было организовано походное спальное место. Увидев свою уже бывшую девушку, он пару секунд не мог отвести взгляд, но потом грустно улыбнулся и указав на кровать, кивнул, мол «укладывайся». Сам он, взяв сверток со стола, ушел в ванную. Услышав звук льющейся воды, Лайла моментально вспомнила, каким видела его в своей комнате практически в таком же мокром виде. И каким видела его уже вчера днем в отеле. Решив решение всех вопросов оставить до завтра, она уже забралась под одеяло, но вспомнила, что обещала написать маме смс, как приедет… Не зная, наладится ли связь к утру, чтобы не беспокоить мать и не подставлять Агату, девушка решила исполнить обещание. Но, конечно, телефон она забыла в ванной. Выскользнув из-под одеяла, она прислушалась к шуму воды. Она приоткрыла дверь, чтобы нащупать телефон на раковине, но ничего у нее не вышло. Открыв ванную пошире, она увидела Генри, опирающегося на комод спиной, без одежды, с закрытыми глазами. Рядом с ним стояла открытая авто-аптечка. Мокрые вещи Лайлы, разбросанные по полу, парень развесил, а телефон положил на комод, подальше от воды.
Лайла не могла отвести от него взгляда. Но на этот раз не от идеальных пропорций. Весь торс был разукрашен синяками. Через всю грудь от шеи до тазовой кости была широкая полоса, у шеи еще и кровоточащая. А на голове была глубокая ссадина. Не выдержав больше этого созерцания, она тихонько подошла к нему и провела рукой по груди. От этого неожиданного касания парень вздрогнул, но не открыл глаза. Казалось, он действительно не слышал, как она приблизилась.
– Боже, что с тобой произошло? Генри, тебе нужно к врачу. Вдруг есть какие-то внутренние повреждения? Пожалуйста, не спорь… – Она прижалась к нему всем телом. Сейчас ей было все равно, что он делал в этом отеле. Она уверена, что там этих отметин еще не было. Сейчас он рядом, и это все, чего она хочет в этот момент. – Позволь мне помочь тебе…
Генри прикоснулся к ее волосам и открыл глаза: – Это и правда ты… А я думал, что брежу, что ты – галлюцинация – последствие сотрясения. Как же я люблю твой запах… – Он вдохнул глубже, и провел носом по ее щеке. Вся ее злость ушла на задний план, куда-то на потом. С момента, как она увидела его голову в крови, она старалась отстраниться, делать вид, что ее не должно больше волновать его состояние здоровья, как и он сам. Но это было абсолютным самообманом. Подняв на него взгляд, она увидела только губы, и не смогла устоять, чтобы не дотронуться до них своими. Это легкое касание будто создало электрический разряд. Лайла не смогла отстраниться, она лишь сделала короткий вдох, и прильнула чуть раскрытыми губами, поочередно целуя то верхнюю губу, то нижнюю. Генри не дышал, он только подался чуть вперед, боясь спугнуть это мгновение. Когда Лайла скользнула языком в его рот, он не смог сдержать стон, и его руки, до этого не смевшие трогать почти голую девушку, обвили ее тело. Девушка понимала, что нужно остановиться, но не могла. Просто не могла заставить тело исполнять приказы мозга. Ему нужна помощь, она должна прекратить его целовать, но она чувствовала его постоянно усиливающееся возбуждение, его руки, прижимающие к себе. С его губ слетел еще один стон, когда она провела языком между десной и зубами. Парень изо всех сил сдерживался, не позволяя себе терять самообладание, и Лайла понимала, что сейчас, если бы Генри ответил на поцелуй, если бы он снял с нее полотенце, если он повел ее за собой в комнату на кровать, она ни за что на свете не остановила бы его. Она скользнула короткими поцелуями по щеке к шее, и прикусила мочку уха. Руки парня напряглись, он взял ее за плечи и, подавив очередной стон, хриплым, почти безумным голосом почти умолял: – Лайла, остановись, я не железный, я не смогу себя остановить. Но я не могу позволить себе допустить, чтобы ты сожалела о чем-то. Я и так принес тебе много переживаний…
Девушка чуть отстранилась от него, и, не прекращая медленных поцелуев, потянулась к его джинсам: – Я обычно добиваюсь желаемого, Генри. И ты должен знать, что сейчас наши желания почти совпадают, однако к этому вопросу мы вернемся позже. Сначала тебе нужно в душ. – И стянув с него штаны, она повернула его лицом к воде и слегка подтолкнула. Парень шагнул под струю воды, снимая белье и носки. – Если я сейчас к тебе присоединюсь, то вряд ли смогу преуспеть в том, в чем наши желания немного расходятся. Поэтому постарайся сам и недолго, ладно? – Посмотрев в последний раз на его широкую спину и бесподобные ягодицы, девушка закрыла душ и вышла из ванной, прихватив с собой аптечку. Отправив маме короткую смс, она провела ревизию медикаментов. Успев достать только бинты и антисептик, медсестра-самоучка увидела парня, выходящего из ванной. Похлопав по кровати, она приготовилась обработать раны на голове и шее. Когда пациент присел на уготовленное ему место, Лайла шутливо отметила, что полотенце нужно почаще использовать в качестве предмета гардероба.
Вдруг лицо ее стало серьезным, и она снова задала Генри вопрос:
– Что случилось? – волнение и тревога в голосе не остались незамеченными.
– Я могу спросить то же самое. Что случилось? – парень зашипел от прикосновения ватного тампона с антисептиком к ране на голове. Как ни странно, за последний час головная боль почти ушла.
Обработав рану на голове, девушка переключилась на шею.
– Похоже на травмы после аварии…
– Похоже, случилось что-то, что заставило тебя изменить ко мне отношение и отменить наше свидание, даже не сказав мне об этом… – Девушка напряглась. – Лайла, видя твои глаза сейчас, я не сомневаюсь в твоей взаимности – ты беспокоишься обо мне, и я тебе нравлюсь, и ты… – Он ответил на невысказанный вопрос. – Ты хочешь меня не меньше, чем я тебя… Так что же случилось? Мне нужно услышать это от тебя.
Лайла закончила с обработкой ран антисептиком, она уже какое-то время смазывала синяки мазью от гематом. Когда она переключилась на косточку, выступающую над полотенцем в районе пресса, девушка уделила особое внимание этому кусочку кожи. Подняв на Генри глаза, потемневшие от страсти, она почти в самые его губы выдохнула: – Слова иногда бывают лишними… – И накрыла их поцелуем, требовательным, голодным, новым и очень многообещающим.
– Лайла… Ты ведь никогда не сдаешься? – спросил молодой человек, отрывая ладони девушки от своего лица и поднимая их над головой. – Ты сводишь меня с ума, и ты действительно бесподобна в таком виде. – Его взгляд был сияющим, а голос прерывался и сбивался на хрип. – Ты и представить себе не можешь, чего мне стоило разорвать этот поцелуй… Такой поцелуй… – Парень лежал на спине, а Лайла вдавливала его своим телом в кровать. Подняв ей руки, он еще больше прижал ее к себе. Она лениво целовала его шею и сдавливала бедра ногами в такт своим поцелуям. И откуда в ней вся эта грация и соблазнительность? Не иначе, как стресс на нее так повлиял. Или предположение, что Генри искал именно этого в том номере с той блондинкой. И даже дикая ревность, и обида, и до конца не расставленные по местам чувства, не могли унять ее безумного желания обладать этим мужчиной. Ее тело звенело, как натянутая струна, желая получить так давно оттягиваемую разрядку, а хозяйка этого тела хотела получить разрядку эмоциональную, сбросить наконец это напряжение, которое не облегчали ни слезы, ни крики, ни сон… Она, ограниченная в движениях этим незамысловатым действием, умудрялась продолжать добиваться своего. И ей показалось на мгновение, что Генри сдался, потому что он сделал резкий вдох и подставил шею для ее поцелуев, а с его губ слетел очередной стон. Перехватив запястья одной рукой, другую он опустил ей на бедро и провел по нежной коже, вызывая дрожь по всему ее телу. Рука поднялась под полотенце до талии и снова вернулась на бедро, но уже не в нежном прикосновении ладонью, а оставляя едва заметные полосы от ногтей. Лайла словно ощутила ток по позвоночнику и сильнее прижалась к бедрам, все отчетливее ощущая, как тело Генри реагирует на его же действия. Прикусив мочку уха, она, наконец, смогла освободиться, потому что обе руки парня уже оказались на ее бедрах, крепче вжимая ее в себя. Она приподнялась над торсом парня, чтобы снова ощутить его губы на своих. Ни тени стеснения на лице, хотя полотенце съехало, обнажив почти полностью грудь, ни тени сомнения в мыслях. Что бы ни произошло завтра, к чему бы они ни пришли, как бы больно ей ни было, она хочет этого сейчас, и не пожалеет о случившемся…
Генри повернул к ней голову, и Лайла невольно вскрикнула. Ответив на невысказанное беспокойство в глаза парня, она почти шепотом произнесла: – Какая же я все-таки эгоистка…
Мигом запахнув полотенце, она села на парне верхом и потянулась к все еще раскрытой и чудом не развернутой аптечке. Снова взяв ватный тампон, она наклонилась над Генри и обработала рану, на этот раз, безжалостно, не взирая на его попытки сопротивления. Достав стяжки, она, как сумела, склеила края раны и налепила сверху пластырь. Все это девушка делала молча, не давая и капли возможности рассмотреть свое сосредоточенное выражения лица, чтобы дать понять, о чем же она думает. Волнение и тревога, проскользнувшие в голосе, в мыслях девушки вылились в настоящую лекцию о вреде отсутствия самоконтроля и потакания своим желаниям. Чтобы с Генри не произошло, это было достаточно серьезно, чтобы обратиться к врачу, а она тут скачет на нем, как ей хочется… Осторожно перекинув ногу к краю кровати, Лайла встала и отнесла в ванную окровавленный бинт и тампон. Генри, наблюдая за ней, приподнялся на локтях. Улыбка на его лице была неуверенной, хотя цвет глаз все еще было трудно рассмотреть из-за широкого зрачка. Он старался успокоиться и наладить дыхание. Острое возбуждение постепенно проходило под воздействием резкого запаха медикаментов и предчувствия, что перемирие закончилось.
Девушка вернулась в комнату и уселась рядом с ним на кровать на разумном расстоянии: – Спать ты будешь на кровати. Это не обсуждается.
– Согласен, спать ты будешь на кровати. Это не обсуждается. Ты же не думаешь, что я тебя, вымокшую под этим дождем, оставлю спать на полу? Не глупи.
Глаза Лайлы сверкнули, но она быстро подавила эту эмоцию, не дав Генри возможно разобрать, что же это было:
– Ты можешь подняться? Мне нужно достать простынь из-под тебя…
Парень, взглянув на кровать, наконец, понял, что же заставило девушку полностью изменить свое поведение. Он в очередной раз оказался не прав. Ее не испугало его проявление желания, и дрожь, которую он почувствовал всем телом, была от удовольствия, а не от страха. От не оттолкнул ее этим от себя. Просто ее беспокойство за его здоровье – единственный аргумент, который воспринял ее мозг, чтобы сопротивляться вожделению. Генри ведь ощущал то же, что и девушка. И он из последних сил себя сдерживал, чтобы не нырнуть в этот океан. Он не мог позволить себе сдаться.
На кровати розовела лужица крови. Видимо после душа и обработки рана снова открылась, и как только Лайла заметила это, инстинкт защитника превзошел по силе основной инстинкт, а девушка предпочла позаботиться о нем, чтобы тот не истек кровью.
Сняв простынь и застелив постель, Лайла села на кровать, пригласив Генри в кресло.
– Я видела тебя сегодня в отеле. С блондинкой.
Генри поднял бровь, но тут же зашипел от боли. Беглянка ответила на невысказанный вопрос:
– Я не следила – нет, просто мы с Жасмин стояли рядом с Футюр плаза, и я увидела тебя. Ты заходил в служебный вход. И потом увидела Антуана. С девушкой. Мне стало любопытно. Ты же сказал, что будешь целый день с ним, а тут – я своими глазами вижу, что это не так. – Генри опять поднял бровь, но уже не так высоко. – Ну, почти не так…
– Хорошо, но я пока не вижу причины бежать от меня… – ветер за окном усилился и теперь звуки непогоды стали еще тоскливее.
– Ты ему сказал, что очень ее ждешь, а он спросил, почему ты мне ничего не говоришь… Я ничего не поняла, но поднялась на твой этаж, чтобы узнать больше… Там… Антуан оставил вас наедине, вам привезли ужин… Ты стоял перед ней без рубашки. А через секунду мне пришел ответ, что отец тебя до вечера не отпустит… Хотя его даже в номере не было! – Поначалу обычный голос Лайлы был спокойным, но с каждым новым предложением он становился все холоднее и отдаленнее, а к концу фразы перешел в обиженное почти детское восклицание. – Я не могла понять, что мне думать. Не могла понять даже, что именно я увидела… Я изо всех своих сил пыталась не делать скоропалительных выводов, но и игнорировать увиденное я не могла. Поэтому я просто решила уехать.
По мере ее рассказа парень становился все более мрачным. У него были ответы на все ее вопросы. И, конечно, он понимал, как эта ситуация выглядела со стороны. Но как объяснить все ей, не раскрывая Джея. И стоит ли он того, чтобы поссориться с Лайлой? Ведь если он ей не ответит сейчас, а, как обычно, уйдет в себя, еще одного шанса у него не будет. И некого в этом будет винить. Взяв небольшой тайм-аут для размышления, он потянулся, но опять скривился от резкой боли в грудине.
– Я все равно не вижу причин так пугать свою семью и друзей. И я сейчас не о себе говорю, а о Клемане и Жасмин…
– Что значит пугать? Я отправила ей сообщение… А маме я сказала, что принимаю приглашение тети Агаты и на неделю уезжаю к ней. Она меня прикрыла. – Лайла была явно удивлена этим заявлением.
– Жасмин тебе не удалось провести. Она ведь хорошо тебя знает… Она поняла, что что-то не так… И стала тебя разыскивать, переживая, что ты что-нибудь натворишь. И как только я узнал, что ты пропала, я сорвался с… В общем отменил запланированные отцом мероприятия и поехал тебя искать. Пожалуй, единственного, кого я не принял в расчет, был Алекс, и позвони я ему, все встало бы на свои места. Но у меня нет его номера…
Лайле стало стыдно. Она включила телефон и просмотрела все сообщения от подруги. Их было много… И от Алекса: «Мама сказал, что ты слиняла. Предательница… Как мне теперь обеспечивать себя едой и чистыми носками? Оторвись там по полной!» Оно отправлено только в половину десятого. Значит, все это время они с Клеманом ее искали… Боже… Первым желанием было набрать ее, но глянув на дисплей, она поняла, что это неудачная идея… 01:24… «Половина второго ночи… Она наверное спит… Ограничимся смс…» Быстро набрала короткое извинение… Подняв взгляд на Генри, она обеспокоенно потерла нос. Потом приблизилась к нему и потрогала лоб.
– Как ты себя чувствуешь?
– Так, будто чуть не потерял смысл своей жизни… И я до сих пор не уверен, что не потерял его… Тебя… – дышать стало сложнее, и Генри откинулся на спинку кресла.
– Что с тобой произошло? Я все тебе честно рассказала. Я, конечно, психанула, и не подумала как следует. Но я хотела наказать только тебя, а Жасмин Сердобольная могла рассказать тебе, где я, и… Не знаю… Не знаю, о чем еще я думала… Не уверена даже, что хотела тебя наказать, просто видеть не хотела… Но то, как ты выглядишь… Генри тебе нужно к врачу!
– Обязательно, но я сначала должен тебе объяснения. И я не знаю, смогу ли я вернуть твое расположение. Останешься ли ты моей… Со мной… – Генри понял, что должен смотреть ей в глаза. Она должна видеть, что он чувствует. Он поднялся с кресла и сел рядом с девушкой. Осторожно протянул руку, чтобы взять ее ладонь. Он делал это нарочито медленно, чтобы у нее была возможность понять его намерение и, если она против, показать ему это. Но Лайла приоткрыла ладонь и дождалась, пока парень накроет ее руку своей и устроится поудобнее. – Самое важное – это то, что ты – смысл моей жизни. Мне трудно описать, как ты мне дорога. Я влюблен в тебя, Лайла, и это первое, что я хотел сказать тебе, с момента, как пришел в себя на обочине по пути из Шабли. – Глаза у девушки расширились, она вдохнула, чтобы что-то ответить, но он положил палец ей на губы, в немом жесте вынуждая промолчать. – Но одних моих чувств недостаточно. В моей жизни есть часть, нераскрытая тебе. И у меня есть на это свои причины. – Он покачал головой, не давая ей ответить. – Они скрываются в моем прошлом. И не только Мелани. – Он снова покачал головой, прерывая ее попытку что-то сказать. – Ты знаешь меня таким, какой я есть. Но это – только часть моей жизни. Не думаю, что другая часть ее сильно меняет меня, как человека. За ту неделю, что я избегал тебя, я понял, как сильно меняешь меня ты. И меня, и… вторую мою часть. Пожалуй, именно то, что происходит со мной благодаря тебе, оказывает наибольшее влияние на меня. Сейчас не время и не место рассказывать тебе об этой моей стороне. Но ее наличие, каким бы таинственным сейчас тебе это ни казалось, никак не меняет моего отношения к тебе. А я, как уже сказал тебе в самом начале, безумно влюблен. И я действительно счастлив, что с тобой все в порядке, что я нашел тебя, что ты даешь мне шанс хотя бы оправдаться перед тобой. И даже если ты не сможешь простить мне эту двусмысленность, свидетелем которой ты стала, я все равно счастлив, что я сейчас здесь, с тобой, а не там, где мог быть по планам отца. И даже если ты не поверишь мне, я счастлив, что между нами был этот момент, о котором я и мечтать не смел, когда Клеман сказал, что ты пропала. Это будет одним из самых счастливых моих воспоминаний о тебе. И сейчас все, о чем я вновь могу просить тебя, – это поверить мне: между мной и той женщиной ничего нет, не было и быть не могло, помимо профессиональных отношений. Я не лгал тебе – Антуан вряд ли отпустил бы меня до позднего вечера. И только тот факт, о котором я узнал из телефонного звонка Клемана, заставил меня пойти вразрез с запланированным… – Генри смотрел на Лайлу не отрываясь, не отводя взгляд ни на секунду, пытаясь понять, как же она реагирует на его слова, и страшась этого одновременно. Но сейчас все, что у него есть – это его любовь и эта ладонь в руке. – Я знаю, что не оправдал твоих ожиданий, вероятно. Но я изо всех сил старался не обманывать тебя, поэтому и не договаривал о некоторых моментах, но мне кажется, что мои поступки намного важнее слов. Они тоже были не безупречны. Но сейчас я здесь. Потому что не знал, как дышать, пока ты была неизвестно где. И будь моя воля, я не выпустил бы эту руку никогда. – Он поцеловал каждый пальчик на ее руке, не отрывая широко раскрытых глаз от девушки. Потом протянул к ней вторую руку раскрытой ладонью вверх и, задержав дыхание, спросил: – Ты мне веришь?
Лайла смотрела на него и молчала. Парень не смел торопить ее с ответом, хотя отмечал, что сердце то и дело пропускает удары. Красивые зеленые глаза были полны слез, и вот одна не удержалась и скатилась по щеке. Генри хотел стереть ее, но девушка отстранилась и сама вытерла слезинку. Руки она ему не подала, но и вторую не спешила убрать. Девушке трудно было решиться на этот шаг. Все просто: убрать руку – разорвать отношения. Протянуть вторую – и признать, что безоговорочно доверяет Генри, невзирая на собственный опыт, на то, что видела вчера в отеле, ни на что. Верить, потому что он просит.
====== Никогда не говори никогда ======
Клеман никак не мог заснуть, гостевой диван был не таким удобным, как хотелось, а мысли о сегодняшнем вечере не отпускали. Лучшее, чем он мог довольствоваться – это легкая дремота, которая прервалась легкими звуками шагов и резким шипением, сопроводившимся ударом. Парень поднялся с дивана и пошел в сторону лестницы на второй этаж, ведущей в его комнату. В этот момент он услышал еще один удар, резкий вскрик Жасмин и включил свет. Глаза еще не успели привыкнуть к смене яркости, поэтому он скорее почувствовал, чем увидел падающую на него с лестницы девушку, и немыслимым изворотом всего тела он подставил свои руки и поймал подругу на лету. Едва удержав равновесие, он получше перехватил Жасмин, и наконец посмотрел на нее. Она перекинула руку через его шею, чтобы удержаться.
– Что ты делаешь? О чем ты думала вообще, когда пошла по лестнице, не включая свет? Ты, кстати, как? В порядке?
Жасмин щурилась, все еще привыкая к свету: – Это все глинтвейн, от него мне всегда хочется пить… Я хотела спуститься на кухню, когда поняла, что проснулась в твоей комнате, но у тебя же свет включается сразу во всей гостиной… Я не хотела тебя разбудить! И поставь меня уже! Вот и вся благодарность за охрану твоего сна! – девушка звучала раздраженной, но выглядела вполне миролюбиво. Когда Клеман поставил ее на пол, она опять вскрикнула и опять чуть не упала. Парень подхватил ее в очередной раз и, поднеся к ступенькам, усадил на них.
– Дай посмотрю. Здесь больно? – он потрогал стопу и связки.
– Да, наверное, подвернула ногу… – девушка скривилась от боли. – Это же пройдет, да?
– Конечно! Посиди тут, – спортсмен ушел и вернулся буквально через полминуты. – Так, это вода, попей, раз уж так тебе не терпелось в полвторого ночи. Это мазь от ушибов и растяжений. Мне она часто пригождается… – Он умелыми движениями легко касаясь кожи втер мазь и наложил повязку. Жасмин все это время неотрывно следила за действиями друга, забыв о стакане воды в руках. – Так должно быть легче. Но двигаться все равно лучше по минимуму. Никаких танцулек под песни Джея хотя бы три-четыре дня. – Он сделал вид строгого доктора и нахмурил брови. – Вам понятен план лечения?
Жасмин рассмеялась. Но, когда парень вновь легко поднял ее на руки, тут же запротестовала: – эй, это всего лишь нога. Я могу и сама дойти. Или остаться на гостевом диване…
– Ну нет, я же сказал, минимум подвижности.
Когда Клеман занес подругу до своей комнаты и укладывал в свою кровать, во второй раз за ночь, Жасмин внезапно спросила, забыв, что насупилась и решила с ним не разговаривать: – Откуда ты все это знаешь? Так быстро и четко, и совсем не больно наложить повязку…
– Ты наверное забыла, что я в команде? У нас такие травмы – профессиональные. Уж с растянутыми связками я управлюсь… – Поудобнее расположив ногу Жасмин на кровати, он присел рядом. – Тебе еще что-нибудь нужно? Мороженку на ночь, или мишку? Или сказку, чтобы ножка скорее зажила?
Девушка посмотрела на него, едва сдерживая смех: – Мороженку не нужно, а медвежата остались дома… Так что, просто иди спать! Ты, кстати, почему не спал так поздно?
– Много мыслей в голове после сегодняшнего дня. Да и гостевой диван, знаешь ли… Не отличается гостеприимством. – Погода на улице за ближайшие несколько часов не улучшилась. – А ты всегда просыпаешься от жажды и набиваешь себе синяки? – Достав и кармана уже знакомую мазь, он открыл тюбик и обработал синяк на лбу Жасмин.
– Да я и не заметила бы его…
– Ага, до завтра, пока не посмотрела бы в зеркало… Ты о косяк ударилась?
– Ну да, меня гроза разбудила. Было так ярко от молнии, что я была уверена, что точно знаю, куда идти. – Жасмин еще раз посмотрела в окно. – А давай здесь досмотрим фильм?
Клеман кивнул и спустился вниз. Поставив термостат на норму, он захватил диск с недосмотренным кино и одеяло и подушку с дивана. Устроившись поудобнее, они с Жасмин сидели молча, иногда переглядываясь в особенно интересные моменты. Слова были лишними, этот фильм они знали наизусть. В очередной раз взглянув на девушку, Клеман увидел, что она уснула. Выключив кино, он хотел было спуститься вниз, но Жасмин так крепко держала его за локоть и так сильно прижималась к нему, что не разбудив ее, сделать это было просто невозможно. Укрыв ее одеялом, парень тоже устроился поудобнее и задремал.
