Текст книги "Волчье (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 36 страниц)

Кивнув на прощание, Йорун подхватила поднос, обвела взглядом комнату, словно убеждаясь в том, что все в порядке, а после такой же бесшумной поступью направилась к двери, коротко взглянув на Ингварра, больше не проронившего ни слова. Воин, не ставший задерживаться в покоях, неожиданно отвесил мне короткий поклон, резко развернулся на пятках, от чего упала на спину взвившаяся в воздух коса, и вслед за лекарем покинул комнату, плотно прикрыв дверь.

Только оставшись в одиночестве, я сумела шумно выдохнуть, с силой смежив веки и потерев лицо ладонями. Голова по-прежнему была абсолютно пуста, немного отступившая тошнота покидать меня не спешила, свернувшись где-то в груди, а горький привкус отвара все еще неприятно стягивал язык. Желание встать с постели и осмотреть комнату разбилось о мерзкую слабость, не позволившую мне даже пошелохнуться, единственное, на что меня хватило, это повернуться на бок, сжавшись в маленький комок, а приятное тепло совершенно разморило.

Слух уловил отдаленный шорох дождя, шумящего где-то за окном, мерное потрескивание поленьев убаюкивало, и я, прислушавшись к тихому сопению задремавшей в груди волчицы, и сама провалилась в глубокий и мирный сон без тревог и сновидений.

На следующее утро я чувствовала себя уже гораздо лучше, тело было исполнено сил, а заглянувшая ко мне спустя несколько минут после пробуждения Йорун, осмотрев меня и заставив выпить еще одну порцию отвратительного укрепляющего отвара, разрешила мне не только подняться с постели, но и ненадолго выйти на прогулку. Для этого она принесла простое синее платье из той же незнакомой мне ткани и удобную обувь, а когда я оделась, даже помогла мне привести в порядок волосы, всего за пару минут соорудив из моей непослушной шевелюры сложную, необычную прическу, так похожую на ее собственную. Мимолетно взглянув на себя в высокое зеркало в серебряной раме, потемневшей от времени, я словно впервые увидела собственное отражение, задумчиво коснулась округлого медальона с алым камнем, покоящегося на груди, спрятала его под платье, а после, осознав, что Йорун ожидает меня у гостеприимно распахнутой двери, почти бегом последовала за ней.

Любопытство, успевшее за утро заполнить все сознание, требовало удовлетворения, и я спешила узнать, что же скрывается за пределами покоев, в которых я провела эту ночь.

Как объяснила мне Йорун, Серым Оплотом называлась крепость, где проживали оборотни, сами себя на манер волков называющие стаей, а так же их король, Его Величество Сверр, благодаря милости которого меня оставили в Оплоте и выходили после того, как нашли в лесу. О монархе женщина говорила с необыкновенным уважением, граничащим с трепетом, подобное отношение меня изрядно удивило, а в сознании вспыхнуло странное желание и самой хоть краем глаза увидеть этого короля. Впрочем, гораздо больше сознание сейчас волновали другие мысли, и я, слушая слова Йорун вполуха, с любопытством рассматривала место, в котором оказалась.

Высокие каменные своды коридоров и анфилад выглядели величественными, но какими-то… холодными, словно бы неуютными, на серых стенах плясали странные тени, отбрасываемые ярко полыхающими факелами, а от узких остроконечных окон веяло холодом, и я, обхватив руками плечи в тщетной попытке согреться, чувствовала себя неуютно. Обитатели крепости, встречаемые на нашем пути, уважительно склоняли головы перед Йорун и провожали меня любопытствующими взглядами, а я, в свою очередь, во все глаза смотрела на них. Женщины были одеты в похожие простые платья без излишеств и украшений, мужчины расхаживали в кожаных доспехах и с оружием на перевязи, а у некоторых на плечи были наброшены тяжелые меховые накидки.

Йорун объяснила, что меха, – отличительный знак приближенных ко двору, и я проследив взглядом за как раз прошедшим мимо воином, небрежным жестом погладившим наброшенную на широкие плечи шкуру, невольно подумала, что это как-то… дико.

Спустившись на первый этаж по широкой каменной лестнице и оказавшись в большом зале, в котором стоял роскошный, но, на мой взгляд, совершенно неудобный каменный трон, украшенный навершием в виде волчьей головы, оскалившей пасть, я последовала за лекарем на улицу. Двое хмурых воинов, вооруженных тяжелыми, острыми, как бритва, секирами, услужливо распахнули тяжелые двустворчатые двери, в лицо дохнуло ледяным ветром, наполненным запахом грозы, и я на несколько мгновений прикрыла глаза, стараясь дышать как можно глубже. Множество различных звуков, не приглушенных толстыми стенами, ударили по ушам, заставив немного растеряться, и я, остановившись на широких ступенях, пробежалась взглядом по настоящему городу, раскинувшемуся перед глазами.

От высоких ступеней крыльца к крепостной стене вела широкая дорога, по обе стороны которой находилось множество каменных и деревянных зданий, а между ними на узких улочках суетились люди, которые одновременно говорили, что-то кричали, смеялись и ругались. Слух улавливал множество голосов и звуков, где-то неподалеку шумел рынок и звенел тяжелый молот в кузнице, журчали ручьи и вопили дети, мимо пронеслась целая стайка ребятишек, сопровождаемых озорно лающим псом с порванным ухом, прошел, чеканя шаг, отряд облаченных в кожаные доспехи воинов, и рассматривая все это, я даже забыла о присутствии рядом Йорун, которая, осознав, что я ее уже давно не слушаю, умолкла, наблюдая за мной с затаенной улыбкой.

Порыв прохладного ветра донес до меня уже почти знакомые запахи лесных трав, костров и чего-то знакомого, будто своего, а заметив в глазах пробежавшего мимо совсем маленького мальчишки золотой отблеск, я лишь шумно выдохнула, осознав, что это все не сон, что меня действительно окружают оборотни, мой народ, который…

– Доброе утро, Илва, – послышался рычащий мужской голос, и я, вынырнув из глубины своих размышлений, увидела приблизившегося к нам Ингварра. За его спиной маячил еще один воин, темноволосый, такой же статный и хмурый, одаривший меня нечитаемым взглядом, однако вчерашний знакомый смотрел куда благосклонней, и даже, кажется, попытался улыбнуться. По крайней мере, уголки тонких губ самую малость приподнялись, что для мужчины, наверное, было сродни подвигу. – Рад видеть, что тебе уже намного лучше.

– Лорд Ингварр, – непонятно откуда взявшаяся привычка заставила уважительно склонить голову, но воин тут же приподнял руку, прерывая меня.

– Не стоит, это лишнее, – он перевел взгляд с меня на стоящую рядом Йорун и вопросительно изогнул бровь. – Собрались на прогулку? Если вы не против, я хотел бы к вам присоединиться.

– Илва хотела осмотреть крепость, – кивнула лекарь, положив руку мне на плечо. – И раз уж у нее появился такой замечательный спутник, думаю, я могу вас оставить и вернуться к своим делам. Можешь быть спокойна, дитя, более надежного спутника, чем капитан королевских гончих, не стоит и искать. С ним тебе не о чем беспокоиться.

Смерив сначала меня, а потом и Ингварра внимательным взглядом, женщина отступила на шаг, а после, окликнутая кем-то из обитателей крепости, вернулась обратно в здание, оставляя меня на крыльце. Нерешительно повернувшись к моему новому сопровождающему, я заметила, как он коротко взмахнул рукой, отправляя прочь коротко кивнувшего незнакомого воина, а после неожиданно для самой себя поинтересовалась, взглянув на мужчину с любопытством:

– Кто такие королевские гончие?

– Это особый отряд войск Его Величества, – охотно начал Ингварр, предложив мне согнутую в локте руку, и я, поколебавшись всего мгновение, послушно приблизилась к мужчине, положив руку на его предплечье и чувствуя каменную твердость мышц. Рядом с воином почему-то мгновенно стало тепло и спокойно, любопытная волчица подняла голову, принюхиваясь к сильному, уверенному в себе хищнику, а воин, словно и не заметив заминки, неспешно двинулся вниз по улице, утягивая меня за собой. – Мы охраняем границы королевства, следим за тем, чтобы противники не могли проникнуть на нашу территорию, занимаемся патрулированием и внешней разведкой, когда возникает такая необходимость. Во время войны мы – острие атаки армии Его Величества, мы подчиняемся только приказам нашего короля, и каждый из моего отряда готов отдать за него жизнь.

– И меня ты нашел…

– Когда был на патрулировании вместе с моими ребятами, – кивнул мужчина, догадавшись, о чем я хочу его спросить. – Ты была совсем слабой, но твоего зверя я почувствовал сразу, поэтому и решил забрать в Серый Оплот. Узнав о произошедшем, король Сверр велел отнести тебя в гостевые покои и вызвал Йорун, чтобы она позаботилась о тебе. Волки своих не бросают и никогда не оставляют в беде, запомни это.

Внимательный, пробравший до самого сердца взгляд Ингварра пересекся с моим, и я невольно потупилась, рассматривая пыльный камень под своими ногами. Слова мужчины звучали как-то странно, что-то в них изрядно меня смутило, но вот понять, что именно, я так и не сумела. Шум вокруг отвлекал от размышлений, не позволял сосредоточиться на чем-то конкретном, и я, осознав, что обдумать всю сложившуюся ситуацию у меня не получится, решила отложить это на вечер, когда останусь одна. Сейчас же все мое внимание привлекала кипящая вокруг жизнь, и я, отбросив страхи, просто наслаждалась прогулкой.

Пусть неулыбчивый и серьезный, Ингварр оказался довольно интересным собеседником, он рассказывал мне о жизни стаи и их укладах, рассказывал о том, что оборотни живут в мире, словно одна большая семья, и что это отличает их других народов, населяющих Средиземье. Перенявшие многое от волков, хищников, с сознанием которых они должны были жить, оборотни нуждались в компании себе подобных, не могли выжить поодиночке и подсознательно, на уровне инстинктов тянулись к альфе, сильнейшему из стаи, которому и подчинялись полностью и безоговорочно.

На мой вполне закономерный вопрос о том, как же у оборотней передается власть, Ингварр только пожал плечами и сказал, что попытаться захватить ее может любой, если захочет рискнуть своей головой, потому что поединки за право называться альфой велись не на жизнь, а на смерть. Нынешний король, Сверр, это право выгрыз у собственного старшего брата, просто разорвав ему горло, и я, услышав подобное, буквально похолодела, искренне надеясь, что ослышалась. Подобное походило на дикость, безумие, и я не могла понять, почему же другие столь спокойно относятся к такой глупой, ненужной жестокости. Ингварр, когда я спросила об этом, бросил на меня короткий, нечитаемый взгляд, и я почему-то побоялась расспрашивать его дальше, прикусив язык и решив не вмешиваться не в свое дело.

Прогулка по городу как-то незаметно вывела нас к крепостной стене и широко распахнутым воротам, выйдя за которые, мы оказались на самой обыкновенной лесной поляне, которая почему-то показалась мне смутно знакомой. Молодые, стройные деревья с густыми изумрудными кронами росли здесь в каком-то странном, хаотичном порядке, а между ними словно из ниоткуда вырастали то крошечные деревянные домики, то самые обыкновенные цветастые шатры, в которых, судя по всему, так же обитали оборотни. За пределами крепостных стен даже дышаться стало легче, какое-то забытое чувство покоя окутало сознание, позволяя ощутить себя в своей стихии, и я неожиданно для самой себя осознала, что здесь мне нравится куда больше, чем в клетке холодных, каменных стен.

– Среди оборотней есть и такие, кто больше любит свободу и открытое пространство, они живут в лесах и гораздо больше времени проводят в облике зверя, – объяснил мне Ингварр, а мой взгляд тут же зацепился за крупного темно-серого волка, который неспешно пробежался по поляне. Остановился на мгновение, словно почувствовав, что за ним следят, оглянулся на нас, сверкнув золотом хищных глаз, и тут же скрылся где-то за деревьями, махнув напоследок пушистым хвостом.

– Разве это не причиняет им боли? – полюбопытствовала я, и мужчина удивленно покосился на меня, не сбавив, впрочем, неспешного шага. – Я имею ввиду превращения. Они ведь… мучительны и терпеть подобное каждый раз…

– Ты росла одна, не в стае, верно? – внезапно спросил мой спутник, и я запнулась на полуслове, изумленно взглянув на него. Ингварр смотрел выжидающе, явно стремясь услышать ответ на свой вопрос, однако стоило мне только задуматься над этим, как мерзкая боль тут же прошила виски, заставив прижать к ним пальцы. Мир перед глазами поплыл туманной дымкой, и я пошатнулась, едва не упав. Только благодаря крепкой руке воина, удержавшего меня подле себя, я не оказалась на земле.

– Извини, кажется, я еще не совсем пришла в себя, – я попыталась за улыбкой скрыть гримасу боли. – И да, я росла одна, стаи у меня не было.

Голос прозвучал как-то странно, словно бы неуверенно, и подобное открытие удивило меня саму, заставив растеряться. Мерзкая мигрень, затуманившая сознание, не позволила сосредоточиться на промелькнувшей было мысли, а негромкий голос Ингварра, раздавшийся над ухом, отвлек, заставив обратить на него внимание.

– Тогда понятно, почему превращения для тебя столь болезненны и неприятны, – произнес он, глядя на меня внимательней, чем прежде. – Тебя не было, кому обучить, не было, кому помочь принять свою природу. Ты все еще сопротивляешься своему зверю, делишь ваши сознания вместо того, чтобы их объединить. Это заставляет тебя страдать, – шершавые, загрубевшие пальцы воина легко скользнули по моей руке, заставив вздрогнуть, а лицо вдруг посветлело, преобразившись от легкой тени улыбки, которую мужчина позволил себе, взглянув мне в глаза. – Обещаю, я помогу тебе, и ты поймешь, что быть оборотнем не так уж и плохо.

Громкий перестук копыт не позволил мне ничего ответить, взгляд скользнул влево, и я удивленно вскинула брови, увидев стремительно приближающихся к нам всадников. Двое из них держали в руках высокие стяги, ветер волной взметнул серое полотно, и стало заметно изображение белоснежного волка, запрокинувшего голову и словно бы воющего на луну. Стоящий рядом со мной Ингварр как-то неожиданно подобрался, будто перед прыжком, рука, лежащая на моей ладони, крепко сжалась, почти причиняя боль, а взглянув на мужчину, я заметила, как он сверлит хмурым взглядом одного из всадников, того, что немного опережал остальных. Светло-серая меховая накидка на широких плечах позволила предположить, что это кто-то из приближенных к двору, а тяжелый серебряный венец на иссиня-черных волосах с тонкой паутиной проседи отбросил любые сомнения касаемо того, кто это мог быть.

Его Величеству Сверру на вид можно было дать лет сорок, в молодости он наверняка был красивым мужчиной, но время совершенно не пощадило короля. Сухая кожа казалась серой из-за черной щетины, под глазами темнели мешки, а тяжелый взгляд в сочетании с узкими, почти незаметными губами делали лицо неприятным, отталкивающим.

Заметив нашу пару, застывшую у ворот, король резко натянул поводья, заставляя зло всхрапнувшего пегого жеребца остановиться и присесть на задние ноги, тяжело спрыгнул на землю, от чего взметнулся волной черный плащ и бряцнул прикрепленный к поясу клинок, а взгляд карих, почти черных глаз безошибочно пересекся с моим, и тут же громко взвыла в груди встрепенувшаяся волчица.

Этот мужчина пугал и подавлял, от него веяло смертельным холодом и опасностью, и мой зверь это чувствовал, прижав уши к голове и склонив голову так низко, как не склонял ни перед кем. Я чувствовала страх своего зверя, чувствовала ее инстинктивное желание поджать хвост и подчиниться, замерев и не в силах отвести глаз от страшного лица, и в тот момент мне вдруг стало ясно, о какой такой силе говорил Ингварр. Самый сильный, самый стойкий, вырвавший власть собственными зубами из горла старшего брата.

Альфа.

– Как же я рад видеть нашу гостью в добром здравии, – король Сверр улыбался тепло и открыто, но в глазах и голосе царила стужа, и я едва не заскулила от ужаса, когда мужчина приблизился к нам. Всего лишь один короткий взгляд заставил Ингварра почтительно склонить голову и отступить, оставляя меня одну, и я вздрогнула всем телом, когда руки, затянутые в черную кожу перчаток, ловко ухватили мою ладонь. – Позвольте лично поприветствовать вас в Сером Оплоте, леди Илва.

– Благодарю вас, Ваше Величество, – голос дрожал и ломался, язык буквально прирос к небу, и говорить я себя заставила с огромным трудом, с возрастающим ужасом наблюдая за тем, как Сверр склонился над моей рукой.

Холодные сухие губы коснулись нежной кожи, и у меня мороз пошел гулять по телу. Горло перехватило спазмом, внутренности сжались в комок, а волчица тоненько, совсем по-щенячьи заскулила, и как мне удалось не вырвать руку из цепких пальцев альфы, я и сама не понимала. Застыв на месте каменным изваянием, я широко распахнутыми глазами следила за тем, как король медленно выпрямляется, а в его черных глазах полыхало мрачное удовлетворение, причин которого я не знала.

– Вы просто обязаны почтить меня своим присутствием на ужине, леди Илва, – это не было приглашением, это было приказом, и у меня почему-то не возникло даже мысли о том, чтобы отказаться.

– Почту за честь, Ваше Величество.

– В таком случае, буду с нетерпением вас ожидать, – король Сверр вновь улыбнулся одними губами, не торопясь отпускать мою руку. – Чувствуйте себя в Сером Оплоте, как дома. Мои подданные сделают все, чтобы вы ни в чем не нуждались, – короткий, режущий взгляд на мгновение опалил вниманием хранящего молчание Ингварра, а после вновь обратился ко мне. – Я очень рад, что вы оказались здесь, леди Илва. Говорят, белый волк приносит удачу.

Пальцы мужчины сжались на моей руке чуть крепче, заставив сердце болезненно заколотиться где-то в горле, взгляд невольно метнулся к развевающемуся на ветру стягу, однако у меня не хватило духу, чтобы уточнить у альфы, что значила брошенная им фраза. Отпустив, наконец, мою многострадальную конечность, Сверр резко развернулся, возвращаясь к ожидающему его конному отряду, вскочил в седло, легко подхватив поводья, а после, бросив на меня странный взгляд, заставивший волчицу испуганно потупиться, пришпорил коня, ветром пронесшись мимо.

Прикрыв глаза ладонью, чтобы защититься от поднятой пыли, я чувствовала, как болезненно колотится о ребра сердце, словно пытаясь их сломать, и старалась перевести дыхание, только сейчас сообразив, что все это время почти не дышала, будто боясь сорваться на испуганный вскрик. Стоило закрыть глаза, и перед внутренним взором тут же всплывало холодное, будто высеченное из серого камня лицо, и мне невольно подумалось, что король Сверр был точно таким же, как и Серый Оплот, – мрачным, холодным, отталкивающим.

Чужим.

– Это пройдет, – негромкий шепот, раздавшийся где-то над головой, заставил вздрогнуть, и я только сейчас вспомнила, что все это время рядом со мной был Ингварр. Приблизившись ко мне, мужчина осторожно приобнял меня за плечи, помогая унять дрожь, и легко, будто боясь испугать еще больше, погладил по волосам. – Ты никогда раньше не встречала альфу, не знала, как он может пугать и подавлять волю.

– Ты чувствуешь то же самое в его присутствии? – спросила я, вскинув взгляд на воина, и тот нахмурился, явно задетый вопросом за живое.

– Его зверь силен, даже слишком силен, – недовольно ответил он, на мгновение отведя взгляд, словно стыдясь собственной слабости. – Во всяком случае, если ему не перечить и подчиняться приказам, это не так уж и страшно. Ты… привыкнешь.

К подобному привыкать совсем не хотелось, но эти слова я разумно проглотила, решив остаться при своем мнении. Настроение, еще недавно омраченное только неприятной головной болью, сейчас стало совсем отвратительным, и чтобы хоть немного его поднять, я тихо спросила, не поднимая глаз:

– Мы можем продолжить нашу прогулку?

Возвращаться в крепость, где был Сверр и его хищный, пугающий до дрожи мою волчицу зверь, мне совсем не хотелось, и Ингварр, слава Эру, это понял. Согласно кивнул, почти привычно взяв меня под руку и устроив мою ладонь на своем локте, а после предложил пройтись через лесное поселение к реке. Мне было абсолютно все равно, чем занять свободное время, поэтому я согласилась и послушно последовала за капитаном королевских гончих.

Разговор у нас как-то не шел, я была слишком погружена в свои мысли, а Ингварр, задав мне пару вопросов и получив рассеянные ответы невпопад, очень скоро притих, позволяя мне просто наслаждаться прогулкой. С каждым шагом, отдаляющим меня от крепости, я чувствовала себя лучше, в лесу мне было намного спокойней, и даже огромные волки, встречающиеся нам на нашем пути, уже не пугали так, как в начале. Страх, испытанный от встречи с альфой, отступил, бурлящая вокруг жизнь заставила отвлечься, и я с вернувшимся любопытством наблюдала за оборотнями, окружающими меня. Они казались бесстрашными, почти беспечными, словно ничего не боялись, а заметив стайку детишек, играющих в гордом одиночестве за пределами поселения, я удивленно поинтересовалась у Ингварра, не опасно ли это.

Самодовольная улыбка, расплывшаяся по губам воина и сделавшая его лицо по-юношески озорным, дала мне понять, что королевские гончие не зря заработали себе отменную репутацию, а вспомнив о том, что именно они охраняют границы Серого Оплота, я и вовсе перестала думать о том, что маленьким волчатам что-то угрожает.

На берегу было тихо и спокойно, а еще – совершенно пустынно, и я, остановившись почти у самой кромки воды, на несколько мгновений зажмурилась, привыкая к тишине. Рядом послышался шорох, когда Ингварр отступил от меня, позволяя остаться наедине со своими мыслями, и за эту возможность я была ему благодарна. Распахнула глаза, всматриваясь в далекий берег, зеленеющий на той стороне, прислушалась к плеску волн, разбивающихся о каменистый берег, и чуть нахмурилась, словно бы вспомнив…

Нечто подобное, кажется, мне уже доводилось слышать, доводилось наслаждаться тихим шелестом речной глади и чувствовать под ногами мелкую холодную гальку, поблескивающую в лучах зимнего солнца. Прохладный ветер взъерошил волосы, дохнув свежестью в лицо, и на мгновение мне вновь захотелось проплыть на лодке по реке, наслаждаясь мерным, расслабленным покачиванием и плеском волн о высокий борт.

Вновь…

Почему вновь?

Виски закололо от боли, и я поморщилась, подумав о том, что мерзкий отвар, приготовленный Йорун, пришелся бы сейчас весьма кстати. Вкус у него был неприятный, зато от тошноты и мигрени он спасал прекрасно.

Невнятный шум, раздавшийся откуда-то слева, привлек внимание, а резко вскинув голову, я заметила в нескольких шагах от себя сгорбленную фигуру непонятного существа. Только присмотревшись, становилось понятно, что это человек, совсем еще молодой мужчина, но он был столь грязным и заросшим, что определить это с первого взгляда не удавалось. Некогда наверняка густые и роскошные рыжие волосы свалялись, превратившись в безобразный колтун, в длинной бороде запутались листочки и веточки, а лицо было покрыто пылью. Мужчина был обнажен по пояс, одетый в какие-то старые, рваные штаны, больше напоминающие лохмотья, а на груди темнели странные, багровые пятна, похожие на смесь крови и грязи.

Опираясь спиной о холодный серый камень, незнакомец низко склонился над землей, что-то тихо бормоча себе под нос, резкие, рваные движения казались какими-то несуразными, а темный дымок, поднявшийся вдруг над мужчиной, заставил задергать носом и спрятать лицо в сгибе локтя. Удивленно округлив глаза, я наблюдала за тем, как незнакомец разгибается, держа в руках самую обыкновенную курительную трубку, и глубоко затягивается резким дымом. Безумные глаза, полыхающие золотом, плавно закатились, руки безвольно обвисли плетями, а спустя мгновение грязное тело начала колотить крупная дрожь.

Не удержав сидячего положения, незнакомец тяжело повалился на холодную, мокрую гальку, продолжая биться в судорогах, я качнулась к нему, отчаянно желая помочь, но оказалась перехвачена крепкой рукой.

– Не надо, ему уже не помочь, – хмуро произнес Ингварр, для верности еще и качнув головой, и его непоколебимость меня буквально возмутила.

– Но ему плохо, мы должны что-то сделать!

– Это волчий аконит, – объяснил воин, дернув подбородком, и я уставилась на все еще тлеющую трубку в руках незнакомца, от которой поднимался седой дымок. – Дурман, туманящий сознание и сводящий с ума. В Сером Оплоте его использование запрещено, но таким, как этот, все равно. Им аконит позволяет забыться.

– В каком смысле? – спросила я, начиная догадываться, что Ингварр имеет ввиду. Я слышала о травах-дурманах, слышала, что некоторые курят их вместо табака, чтобы получить мимолетное удовольствие, и знала, насколько опасны такие травы, но никогда еще не видела, чтобы дурман оказывал на кого-то подобное воздействие. Оборотень, все еще бьющийся в судорогах, отчаянно пугал, его глаза горели золотом, а на губах играла безумная, широкая улыбка, и видеть это было просто ужасно.

– Когда-то этого мальца звали Фолки, я лично знал его, – капитан королевских гончих, по-прежнему крепко сжимая мое запястье, смотрел на оборотня, находящегося под воздействием дурмана, и в бездонно-синих глазах горела такая буря эмоций, какой я до этого никогда не видела. – Хороший парень, он хотел стать частью нашего отряда, наблюдал за нашими тренировками, пробовал сам браться за меч. У него была невеста, и не просто невеста, а истинная пара, красавица Хильде, дочь местного кузнеца. Они любили друг друга просто безумно, весь Оплот готовился к их свадьбе, но в один день девушка просто исчезла. Фолки искал ее несколько дней, и не только он, я лично просил у Его Величества позволить гончим отправиться на поиски, мы обыскали весь Фангорн…

– Вы нашли ее? – тихо спросила я, и по тому, как судорожно сглотнул Ингварр, поняла, что ничего хорошего не услышу.

– Спустя две недели, на этом самом берегу, – кивнул воин, отведя взгляд, и мне почему-то показалось, будто он винит в произошедшем себя. – Кто-то жестоко измывался над ней, а потом убил и выбросил тело, словно никому ненужную игрушку. Мы пытались найти убийцу, но нам этого так и не удалось, а Фолки… Он обезумел. Я никогда не видел, чтобы оборотни теряли рассудок в одно мгновение, но то, что произошло с ним… Будь это девушка просто его возлюбленной, возможно, все было бы иначе, но истинная пара… Встретив однажды свою истинную пару, волки уже не смогут жить без нее, – Ингварр тяжело вздохнул и покачал головой. – А Фолки выжил, но обезумел. С тех самых пор уже четыре года он живет здесь, на этом берегу, и больше похож на дикого зверя, пусть и не превращается больше в волка. А аконит… Он позволяет ему вновь увидеть Хильде, пусть и всего лишь на пару мгновений…

Голос мужчины стих, приглушенный тяжелым дыханием безумца, наконец, затихшего на холодной гальке и жадно сжимающего руками все еще тлеющую трубку, резкий запах дурмана витал в воздухе, забивая легкие, а черты безумного лица разгладились. Широко распахнутыми глазами Фолки смотрел в бескрайнее серое небо, губы, растянутые в улыбке, беззвучно что-то шептали, не прекращая двигаться, и я понимала, что вот сейчас он, должно быть, и видит лицо своей возлюбленной Хильде, вспоминая ее такой, какой она была когда-то, вспоминая ее живой, улыбающейся.

Истинная любовь, которая должна была принести молодым людям счастье, обрекла Фолки на вечное безумие без своей пары, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне никогда бы не хотелось испытать ничего подобного.

Сердце мучительно сжалось от боли, волчица тихо заскулила, раздирая когтями грудную клетку, взвыла раненым зверем, будто бы пытаясь о чем-то сказать, к чему-то меня подтолкнуть, но я, крепко прижав ладонь к груди, прямо напротив колотящегося сердца, никак не могла понять, чего же хочет от меня мой зверь. Широко распахнутые глаза по-прежнему следили за притихшим безумцем, в горле возник комок, который мне никак не удавалось проглотить, и в какой-то момент мне показалось, что я буквально задыхаюсь. Непонятно откуда взявшаяся тоска отравила сознание темной дымкой, в ушах зазвенело, а от испытываемой боли стало тяжело дышать, и мир вокруг расплылся, не позволяя ничего рассмотреть.

– Илва… – послышался ошарашенный голос Ингварра, приведший меня в чувство. – Ты… плачешь?

Услышав слова мужчины, я удивленно моргнула, почувствовав скользнувшее по щеке тепло, осторожно коснулась лица и с недоверием посмотрела на собственные пальцы, блестящие от влаги. Мерзкий комок, не позволяющий вздохнуть, оказался сдавленными рыданиями, которые сильной дрожью колотили грудь, а разомкнув губы, я не сумела сдержать тихий всхлип. Собственная слабость стала для меня открытием, губы задрожали, и я поспешно попыталась стереть слезы, бегущие по щекам нескончаемым потоком.

– Что случилось? – кажется, моя реакция здорово испугала Ингварра, и тот, отпустив мое запястье, склонился к моему лицу, рассматривая с заметной тревогой. – Почему ты плачешь?

– Я не… не знаю, – выдохнула я, чувствуя себя абсолютно разбитой и подавленной. Скулящая в груди волчица бороться с раздраем в душе не помогала. – Просто я вдруг почувствовала…

Потухший взгляд вновь наткнулся на Фолки, кажется, потерявшего сознание, и я, не в силах больше смотреть на это, порывисто отвернулась.

– Мы можем вернуться в крепость? – спросила я, взглянув на Ингварра. – Я… не хочу больше здесь находиться.

Спорить со мной воин не стал, уже ставшим привычным движением подхватил меня под локоть и повел по знакомому пути обратно, оставляя за спиной и тихий, спокойный берег, и отчаявшегося мужчину, которого мне было до безумия жаль.

В крепости меня уже ждала Йорун, посетовавшая, что столь длительные прогулки для ослабленного организма на пользу не пойдут, и очередная порция горячего травяного отвара, который я выпила почти с удовольствием, стремясь избавиться от мерзкой головной боли, не отпускающей виски. Ингварр, сопроводивший меня в покои, почему-то наблюдал за этим неожиданно хмуро, словно бы не одобряя, но когда я, мимолетно взглянув на него, вопросительно приподняла бровь, мужчина только качнул головой, извинился, что не может больше уделить мне свое внимание и стремительно покинул мою комнату, оставив меня на попечение лекаря. Липкая мигрень, буквально сводящая с ума, уложила меня в постель, а хлопочущая рядом Йорун, недовольно цокнув языком, решила, что с прогулками я явно поторопилась, и что мне следует вернуться к постельному режиму.

На мое робкое, с трудом выдавленное из себя возражение, что этим вечером Его Величество ожидает меня на ужин, женщина ненадолго умолкла, задумчиво пожевала губами, а после заявила, что все ужины отменяются, пока я не буду чувствовать себя лучше. Забрала у меня пустую чашку, велела больше отдыхать и покинула мою комнату, заявив, что сообщит о моем неудовлетворительном состоянии альфе.